Arvustused raamatule «Табия тридцать два», 45 ülevaadet

Аннотация не точна, в книге все гораздо затейливей, но не буду спойлерить.

Вообще, удивительно, какие свежие романы последнее время пишут отечественные авторы — вроде бы в разных жанрах, но как будто «песни о главном», с пылу-жару, из одного сборника. Ближайший рефенс, приходящий в голову: «Кадавры» А.Поляринова. Книги вроде бы совершенно разные: одна про загадочных мертвых детей, которые вдруг живее всех живых; вторая про шахматы, как новую национальную скрепу в ситуации, где великую русскую литературу отменили, чатики, соцсети и айфоны с прочими гаджетами, включая самолеты — и подано! Россия будущего, как принято, идет очень особым путем. Книга, с одной стороны, ироничная, с другой — умная, но больше всего, имхо, пугающая.

От книги Алексея Конакова "Табия тридцать два" ничего эдакого не ожидал, зацепила аннотация романа.

Но лично для меня роман превзошел ожидания. После своего поражения много лет назад, Россия стала изгоем, страной, которую закрыли от остального мира непроницаемым Карантином, а чтобы у её граждан не было озлобленности на мир, желания выпячивать свое величие и идти "своим путем", для страны придумали новую идеологию, коей и стали шахматы.

Мир, придуманный Алексеем Конаковым, несколько безумен - здесь изменилось всё, от идеологии до быта и жизни людей. Книга полна различными шахматными терминами и присказками, которые в России 2080-х заменили привычные нам выражения - вместо "не врубаюсь" говорят "не попадаю в квадрат", вместо "одной левой" - "в два хода", а вместо Бога поминают Каиссу. Здесь люди живут на улицах, названных в честь Таля, Капабланки, Карякина, а праздниками у них служат дни рождения Карпова, Ботвинника, Нимцовича.

Сначала всё происходящее кажется абсурдом, но так ли это? А что, если бы жизнь на самом деле могла бы пойти когда-то по описанному сценарию, Россию оградили бы железным занавесом от всего мира и нам бы пришлось выживать и верить в то, что нам спускают сверху? И всё ли то, что рассказывают и преподносят - правда и имеет право на существование Здесь и Сейчас?

Одна из главных идей книги - это поиск так называемой "Табии тридцать два" - идеи, которая может любую шахматную партию свести к ничьей, что, в свою очередь, лишит смысла жизни всех тех, кто поклоняется этой Игре, ведь не будет смысла даже пытаться в них играть. Кирилл пытается разгадать, почему же эту тайну так тщательно хранят, а книгу, написанную в 2042 году Карповым - так сложно хоть где-то найти? Кирилл, как истинный человек своего времени, свято верит в Шахматы и для него они превыше всего.

Эта книга написана весьма мастерски, со знанием дела в повествовательную канву вплетаются различные шахматные термины и теории, что смотрится весьма органично. И хотя вначале чтение идёт тяжело, по мере разыгрывания сюжетной партии, ты уже вчитываешься и готов принять ту действительность, которая преподносится в произведении.

Как ответил сам Алексей Конаков в одном интервью на вопрос, мир "Табии" это утопия или всё же антиутопия:

— Для меня скорее антиутопия в духе фразы: «Бойтесь своих желаний, так как они могут сбыться».

Ну, а тем, кто отнесется слишком серьезно к написанному, стоит напомнить, что у "Табии тридцать два" есть жанровый подзаголовок: "Фантастическая опера".

Начинал слушать ее в аудио почти без каких-то ожиданий: слышал пару хороших отзывов, знал что это про Россию будушего, где шахматы стали очень важны, ну и всё на этом. А получил увлекательнейшую книгу с необычной задумкой и отличной реализацией.

По сюжету все действительно так: после некоторых событий (аннотация называет их «Катастрофой», я бы назвал иначе, но не назову) в России произошло Переучреждение - было решено менять не только политику, но и мышление граждан, выбрав новым культурным столпом шахматы вместо литературы. И в результате к 2081 году общество во многом поменялось - дети в школе учат не стихи, а шахматные комбинации, улицы называются в честь гроссмейстеров, на стенах фрески с шахматными сражениями, даже в науке появились новые специализации вроде анализа шахматных партий.

А дальше происходит вообще совершенно замечательная стилизация, Конаков написал книгу так, что при чтении верится в культурно-шахматоцентричное общество: персонажи используют постоянно какие-то новопридуманные шахматные пословицы и поговорки, думают что станцию метро «Спасская» назвали в честь шахматиста Бориса Спасского, а игру по нетрадиционным правилам считают извращением.

И в целом люди вполне счастливы — да, живется непросто, но есть работа, семья, вера в будущее. Государство ведет свое население вперед, общество функционирует, но как часто бывает, грань между утопией и антиутопией довольно зыбка. «Табия» приятно отличается от других книг, на которые можно навесить ярлык «актуальный роман про современную Россию» тем, что она, вполне себе олдскульная антиутопия, остается очень мягкой: нет тлена, русской хтони, даже нет сюжета про дефективные семейные отношения и травмы. Автор строит свою фантазию на тему нескольких актуальных тезисов, получается в какой-то мере сатирическая реакция, но в то же время — приглашение к рассуждению на сразу многие темы, начиная от вопросов глобального самоопределения, до конфликта рационального и морального.

В книге, безусловно, можно найти и слабые места, какие-то нелогичности или нестыковки, сказать, мол, нет, так бы не сработало, можно посетовать на то, что какие-то явления в обществе не описаны, но, если честно, делать этого совершенно не хотелось. А вот порекомендовать хочется.

PS. Отдельную звездочку лично от меня Конаков получает за то, что даже девяностые с ментами и братками не приплел, а то мне уже начало казаться, что это какой-то обязательный пункт нынче. Спасибо!

Всем более-менее понятно, что большой современный роман должен вызывать споры и дискуссии. "Табия тридцать два" в этом плане идеальный вариант, ибо весь соткан из противоречий. Здесь настолько смелый и неожиданный сеттинг, столь интересная завязка, что весь остальной текст кажется чуть ли не набросками мощной антиутопии (фантастического детектива? социальной драмы?) и одновременно общественно-политического высказывания, которое так и не будет реализовано должным образом. Мир наполнен деталями, но они как-то не собираются в нечто логичное и структурированное, оставаясь в виде лоскутного одеяла. Возможно, так и было задумано.

Параллели с нашей реальностью есть, но очень осторожные, пунктирные, так и не доведённые до абсолюта. Бедность и изоляция только укрепили Россию, а консервативные ценности (пусть и в виде ферзей и пешек) стоят на страже мира. Вот-вот – и начнём процветать! Ничего не напоминает?

Шахматная действительность и специфический язык игры великолепны, практически все стороны жизни объяснены с этой позиции (и более-менее удачно за редким исключением), но в то же время аргументации, почему именно шахматы заменили литературу буквально за два поколения, мне не хватило. Тем более учитывая, что эта игра требует особого склада ума, она явно не для всех, не способна, как атланты, держать на себе общественное небо. Да и само общество в книге, пусть и взята в основном интеллигенция, не сильно отличается от нашего, а ведь должно. Поэтому Конакову приходится практически искусственно погружать читателя в мир в начале романа за счёт монологов, умозрительных конструкций и допущений. Лишь бы сюжет ушёл со старта.

Автор рисует многослойную нереалистичную фантазию, наполненную отдельными сюжетами, нюансами, отсылками к другим произведениям и метафорами (да и сами шахматы в романе не только игра и основа новой России, но и метафора как таковая). И их, этих кирпичиков сюжета, наверное, больше, чем мог вместить такой текст. При этом в пику обычным антиутопиям в книге нет мрака, беспросветности и насилия системы над человеком. Это по большому счёту констатация факта, как среднестатистический гражданин принял новую идеологию, смирился с ней и кое-как себе объяснил её актуальность, несмотря на фантастическую бредовость самой идеи. Более того, по ходу те или иные герои "пропагандируют" надежду на светлое будущее, не особо надеясь на него. Злободневный, интригующий и отлично написанный роман о нас и нашем времени.

Сюжет + Общие впечатления + Язык: 6+6+7=6,3

Блиц-аннотация: Антиутопия о том что случится, если Переучредить Россию, отказаться от русской литературы, как символа угнетения народов и стран, а в основу новой культурной традиции положить игру в шахматы.

Действие романа разворачивается в России 2081 года в Санкт-Петербурге и Москве. Молодой аспирант Кирилл, влюбленный в шахматы (как и все жители новой России) внезапно попадает под внимательный взгляд ученого-отщепенца, который увлекается игрой в запрещенные шахматы Фишера. Не обязательно быть сведущим в шахматной терминологии, чтобы без труда погрузиться в текст, потому что Конаков довольно доходчиво при необходимости объясняет читателю те или иные постулаты, используя разнообразные литературные приемы. Кстати, именно чрезмерная погруженность в шахматную тематику, делает роман местами несколько скучным и тяжеловесным.

В целом у автора хороший слог, и несмотря на то, что мы читаем антиутопию, он не скатывается в беспросветный мрак и хтонь, что очень свойственно совлиту. Вкладывая рассуждения о мракобесии русской литературы в уста одного из профессоров в романе, Конаков вызывает у читателя смех, напоминая, что такие рассуждения имели место быть ни в какой антиутопии, а в реальности еще буквально пару лет назад. Старательно обходя острые углы, чтобы не скатиться в роман по повестке (не важно какой: либеральной или консервативной), в итоге вырисовывается текст, который напоминает творения таких мастодонтов, как Сорокин и Пепперштейн. Комментарий последнего о романе "Табия" вынесен даже на обложку.

Основная проблема романа, и его сильная сторона одновременно, некоторая умозрительная условность, которая не позволяет создать необходимую атмосферу, а высказанные размышления о судьбах, на фоне шутливых, порой пронизанных злым сарказмом, диалогов, делает всю историю автора не более, чем весёлой зарисовкой, нежели глубокомысленным высказыванием. С другой стороны, "Табия" получается несколько оторванной от реальности своего же собственного выдуманного мира, а персонажи, хоть и скроены ладно, тем не менее больше напоминают балерин из музыкальных шкатулок, которые выполняют то, что им велено создателем, не имея возможности мыслить самостоятельно. И снова подчеркну, что возможно поэтому вся история получается вполне читабельной, хотя магии здесь и не случается, уж слишком выведен весь сюжет по лекалам и скроен аккуратно, но по факту смотрится аляповато и не к месту.

Именно поэтому развязка становится совсем странной, с точки зрения сюжета, словно автору всеми правдами-неправдами во всё это веселое шествие, нужно всунуть между строк и песнь козлов, что для читателя в итоге выглядит странно, не говоря уже о том, что не вызывает ничего кроме недоумения от финала происходящего.

На фоне разверзнувшейся ямы под ногами современной русскоязычной литературы, где произошло четкое размежевание черного и белого, Конаков выглядит удивительно свежо. В его романе нет ни криков "гойда", ни ламентаций, ни посыпания прахом головы, ни проклятий в сторону тех, которые читают "ОруЭллов и Кинга". Здесь есть лишь тихий, местами весёлый, шепот, призванный остановить аутодафе с обеих враждующих сторон и вспомнить, что любая идея, какая бы она замечательная не была, отданная на откуп дуракам, превращается в в надгробие для личности, страны, и мира в целом.

Алексей Конаков, питерский литературовед и поэт написал книгу «Табия тридцать два», предлагая поразмышлять над тем, что будет, если Россия в качестве национальной идеи выберет шахматы!

Итак, на дворе конец XXI века. Россия — закрытая страна, продолжающая жить под санкциями и лишённая доступа к современным технологиям, таким как компьютеры и смартфоны. Причиной всех бед объявлена русская литература, пропагандирующая с малых лет агрессию, имперское мышление и представляющая мир как место, полное горя и страдания.

Группа учёных разрабатывает альтернативную идеологию, которая изменит путь страны навсегда: место книг в сердцах людей отныне будут заменять шахматы. Эта древняя игра, считают они, способна вырастить человека нового времени, скромного, дисциплинированного и рационального. Шахматы перестают быть спортом, отныне они — главный вид искусства, игра, в которой важна не победа, а мастерство.

Школьники вместо стихов Пушкина разбирают партии Капабланки и Карякина, молодёжь спорит о гамбитах, а малышам перед сном рассказывают про виды дебютов («дебюты — это же мое любимое развлечение лет с трех, еще дедушка мне перед сном рассказывал: вот открытые (Испанская партия, Итальянская, Шотландская, Венская, Русская), вот полуоткрытые (Французская защита, Скандинавская, Каро — Канн, Пирца — Уфимцева), вот закрытые (Ферзевый гамбит, Английское начало, Индийские схемы, Дебют Рети»).

Роман начинается с того, что главный герой Кирилл поступает в аспирантуру к одному из учеников великого Д.А.У. — академика Уляшова, ответственного за разработку всей этой шахматной идеологии. В качестве темы для диссертации он выбирает «Берлинскую стену» — вид защиты, использованный в 2000 году Крамником против Каспарова, благодаря чему первый стал чемпионом мира. Но обстоятельства складываются так, что от «Берлинской стены» университетские профессора его отговаривают, а наработки Крамника на удивление сложно достать... «Совпадение? Не думаю!»

Но Кирилл, будучи человеком упорным и трудолюбивым, пытается достичь своей цели и докопаться до истины, а в итоге докапывается до такого, что ставит под сомнение все его представления о жизни и о шахматах.

«Табия тридцать два» сложно назвать обычным романом. В первую очередь, это литературная игра, потому что автор придумал не только мир, в котором всё крутится вокруг шахмат, но и нашпиговал его ТАКИМ количеством околошахматных подробностей, что голова идёт кругом. Шахматы проникли не только в названия улиц, брендов, они полностью изменили речь жителей России и образ их мышления.

«Ботвинник за тебя ноги будет вытирать?» — ворчит уборщица. «О, Каисса», — в сердцах восклицают студенты вместо привычного нам «вот блин» или «чёрт побери». Вместо «чуши» и «фигни» тут «бонклауд», а вместо «он тут для мебели» скажут, например, «он как французский слон с8». Да, читая книгу, гуглить придётся часто.

Если отвлечься от лингвистических околошахматных опытов Конакова, то довольно быстро понимаешь, что перед тобой то ли утопия, то ли антиутопия. Общество благодаря шахматотерапии избавлено от большинства пороков, герои упоминают, что войны, преступность и коррупция остались в далёком прошлом. Да, сам герой на своём пути нарушает правила, пытаясь добыть работы Крамника или посещая диссидента Броткина, но всё это выглядит весьма беззубо. Да, литература признана вредной и деструктивной, но при этом никто не сжигает книги, как у Брэдбери, просто они никому неинтересны. Я ожидал из аннотации, что будет какое-то противостояние между условно «шахматистами» и «литераторами», но его тут нет вообще.

Да, в книге есть некая «оппозиция», но она действует исключительно в шахматной теме — некоторые разновидности шахмат тут считаются страшным извращением, и всё же находятся «извращенцы», которые в это играют. Наверное, это самые смешные моменты в книге, когда герой на полном серьёзе выдаёт что-то вроде: «Как жать ему руку, зная, что этой самой рукой он расставлял фигуры в неправильном порядке, готовясь предаться разврату».

Россия 2080-х у Конакова чем-то похожа на СССР середины XX-века — трудолюбивые, интеллигентные люди, живущие в эпоху дефицита, умеющие находить радость в простых вещах и ожидающие светлого будущего (впрочем, сам автор признаётся, что показывает только «сливки» придуманного мира, а остальная страна остаётся за кадром). Мир здесь немного однобокий и повёрнутый на шахматах, но в целом это приятное место, и пожить в нём хотелось бы куда больше, чем в знаменитых антиутопиях Оруэлла, Хаксли и Замятина. Но при одном условии: если вы выберете синюю таблетку. Кирилл выбрал красную.

Тьфу, какую таблетку... Тут же классическая вилка конём!

Если Вы не большой любитель моря, солнца и полуголых людей, однако зачем-то все-таки приехали на черноморские курорты краснодарского края - можете взять экскурсию на дольмены. Это такие скособоченные коробки из огромных отесанных кусков известняка. Экскурсовод скажет, что назначение этих гигантских построек из неподъемных камней, добытых первобытными людьми в далеких каменоломнях и непонятно как доставленных на место установки, неизвестно. Такая тайна.

Тайна полишинеля для любого, кто служил в наших доблестных вооруженных силах, где надо круглое носить, а квадратное непременно катать. Человеческому обществу для самого его существования необходимо общее дело, объединяющее разрозненных индивидуумов воедино (в единый организм). Если с абстрактным мышлением пока не очень - можно долго и упорно собирать тяжеленные камни в гигантский, очень конкретный мегалит. Или Стену. Великую, естественно. Проще тем, у кого с абстрактным мышлением все в порядке. Им можно объединяться вокруг Идеи. Идеи Конца света, например. Или идеи демократии, но это уже какая-то совсем запредельная абстракция. Самое оптимальное решение найдено в 18 веке и называется национальной идеей. Что-то такое, что делает какими-то удивительно родными сталевара из Днепропетровска и учительницу из Усть-Камчатска.

В альтернативной реальности конаковского романа одна такая национальная идея великороссой имперскости приводит Россию в 2022 году к "маленькой победоносной войне", которая внезапно, на манер Крымской, обрекает страну на чудовищное поражение от союзнических американо-европейских войск. Страна вынуждена влачить жалкое существование под бременем тяжелых репараций и искусственных технологических ограничений (см. Версальский мирный договор). Кроме того, ООН учреждает карантин, не позволяющий всему остальному Свету какие бы то ни было сношения с Россией, кроме экспорта ресурсов. Короче, за границу ездить нельзя, интернетика нет, компьютеров очень мало, электричество по часам, продукты по талонам. (Мне кажется, у нас такой карантин уже однажды был безо всяких ООН).

Дальше интересный финт. Элиты новой России находят, что причиной такого заразного распространения среди населения идей имперскости является насильно насаждаемая в школах русская классическая литература. Дескать, через нее все эти пагубные мысли вдалбливаются в неокрепшие, но отчаянно сопротивляющиеся умы ребятишек (тут мне, правда, стало немножко не по себе).

Дело не хитрое: уроки отменить, учебники изъять, памятники уничтожить, улицы переименовать. Но тогда перед нашими уваровыми встает самый главный вопрос: а чем заткнуть эту огромную зияющую прореху на месте, где раньше было сердце? Чего такого квадратного народу дать, чтобы можно было его героически самоотверженно катать? (уйди, Пелевин, кыш, Сорокин!)

И решение было найдено. Решение на первый взгляд неожиданное, но автор его очень убедительно аргументирует, а если отстраниться, то понимаешь, что оно ничуть не хуже ЛЮБОГО другого. Стена, пирамиды, космические корабли, футбол, шахматы - какая хрен разница?! Ничем не хуже Свободы, Равенства и Братства.

И вот из такой уже ПОЗИЦИИ автор начинает рассказывать свою увлекательную историю, где есть постапокалипсис и антиутопия, любовь и измена, конспирологический заговор элит и академические интриги, людоедские спецслужбы и сумасшедший оппозиционный гений-извращенец, промозглый гнилой Петербург и уютная купеческая Москва, Ян и Толян, целая коробка шахматных анекдотов и прохладных историй и бесконечные, до горизонта колосящиеся поля борщевика. Причем еще и написано таким великолепным интеллигентным языком, как настоящий русский классический роман. Как будто чистой води(о)чки попил.

Все в романе прекрасно, кроме одного. Я, может, туповат, но что-то не догнал, если государственной идеологии действительно грозит гибель от ничейной смерти шахмат, тогда почему они так истово сражаются с еретическими "девятьсотшестидесятниками"? Ведь вот же, казалось бы, прекрасное решение задачи! Шах и мат, ничейная смерть!

К тому же замечательно, как автор 1985 г.р. не придает значения неизбежному, казалось бы в таких условиях, застойному феномену ДОСТАВАНИЯ дефицитных товаров. Хотя о самом дефиците и говорится: кофе, коньяк, ну и, пожалуй, все. Пытается, конечно, ввернуть байку про невозможность существования у одного человека двух пальто, однако сам же, чуть погодя, дарит герою сверхнормы в квартире у шушиного кузена.

А еще забавно, что в кульминационной речи главный босс Уляшов апеллирует к предыдущей прочитанной мною книге За миллиард лет до конца света в контексте того, что это мировой гомеостаз оставил на изуродованном теле Бродкина более ста следов от ударов тупым предметом навроде кастета.

В остальном все очень понравилось даже мне, человеку, который о шахматах знает разве что как какие фигуры ходят и кто такой Каспаров.

P/s: На одной литературной лекции по моде антиутопии докладчик подчеркнул, что ярким признаком жанра служит сжигание книг. Я пошутил про священника и цирюльника, но, по-моему, шутка не зашла. Так вот, Табии 32 не жгут.

Отличная злая книга. Мне любимое в фантастике - вопрос "а что если?". А что если во всем действительно виновата ужасная русская литература, если все это морок империализма, миазмы которого пронизали все. Тем паче, идеи эти нет-нет да и проскакивают в современной повесточке. Так давайте заменим всяческих достоевских, толстых, пушкиных на более выверенные и точные шахматы. И будет у нас новая прекрасная Россия будущего. Или не будет. Далее спойлеры

К прочтению рекомендую. Редкий случай, когда каждый увидит что-то свое и прочитает книгу по-разному.

Будущее. Россия проиграла войну. На страну наложены жесточайшие санкции, выплачиваются непомерные репарации, страна закрыта на Карантин, запрещен интернет, компьютеры и все, что может возродить былую мощь – наступил глубокий Кризис. Чтобы преодолеть его, а России проведено Переучреждение: пересмотрены краеугольные факты всей новейшей российской истории, новейшего российского общества. Выявлено, что в Кризисе виновата культура, а именно литература. Чтобы истребить в обществе империалистические настроения, чтобы избавить от агрессии, реформаторы новейшей России придумали оригинальный ход: заменить основу культуры, сделать ставку не на литературу, а на шахматы (!!!)

Эти новые духовные скрепы – "полезны и конструктивны, воспитывают умы и души наших соотечественников в позитивном духе либеральных, демократических, общечеловеческих ценностей".

В общем, такая вот утопия. Все и вся подчинено шахматам, в школах вместо стихов учат дебюты; на площадях вместо Пушкина - памятники Ботвиннику; в библиотеках – тексты шахматистов, где больше цифр и обозначений, чем слов; в моде, естественно, клетка, но дизайнеры работают над новым стилем шахматных фигур; изменился даже язык и сленг. Несмотря на глобальную нищету (санкции и репарации!), несмотря на упадок фундаментальной науки (наука теперь – это ручные просчеты всех возможных вариантов дебютов), несмотря на изоляцию (Карантин), общество кажется вполне довольным и счастливым.

Или только кажется?

Книга «Табия тридцать два» интересна не только оригинальным миром (хотя за такую фантазию автору, безусловно, аплодисменты!), не только демонстрацией, что в идеологию можно превратить все что угодно. Главное - как и любая антиутопия, она показывает, что любая идеология, навязанная сверху, со временем извращается и превращается в орудие контроля и инструмент власти. Эта мысль, конечно, не нова, собственно, сам жанр антиутопий на этом построен. И сейчас мы больше оцениваем - удалось ли автору построить реальную картинку жизни. На мой взгляд, у Алексея Конакова вполне получилось

Очередная "антиутопия", хотя, пожалуй, это не вполне верное жанровое определение. Да, здесь есть некое вымышленное государство будущего, устроенное и функционирующее на не самых приятных принципах, и вполне чётко считываются отсылки и к "Мы", и к "1984", и даже к "Москва 2042". Но в то же время "антиутопичность" тут не на первом плане. Пожалуй, главное тут - размышления о том, что такое истина и нужна ли она человеку (особенно если он от её познания не станет счастливее). Ну, и ещё тут есть добротная литературно-шахматная игра: со стилем, с языком и даже с конструкцией самой повести (называть это романом я бы, наверное, не стал).