Loe raamatut: «Посмертие», lehekülg 4

С момента моего чудесного воскрешения прошел уже год. Адаптироваться к новой жизни мне все тяжелее. Соблазн вернуться к алкоголю с каждым днем растет, как и тот хаос в моей голове, который обрастает все новыми проявлениями. К видениям, образам, добавились слуховые галлюцинации. Я стал слышать то чего нет, а мысли и очертания объектов из головы стали проявляться в реальной жизни, будто мир вымышленный сливается с миром реальным, где отличить одно от другого довольно сложно. После первых же таких проявлений я побежал к психиатру и прошел все возможные тесты, не посвящая его в детали и умолчав про галлюцинации и многое другое. Все тесты указывали на то, что я очень близок к гениальности. Тест на IQ показал 150. Все другие тесты не выявили у меня никаких отклонений, МРТ же не выявило ни опухолей, ни инсультов, снимок был чист.

Чуть позже помимо галлюцинаций у меня стала обнаруживаться тяга, а вместе с ней и таланты к электротехнике и музыке. Я стал мастерить, программировать и довольно неплохо играть на гитаре, хотя до этого ни разу ее в руках не держал. Все это пугало меня все сильнее и сильнее, от непоправимых действий меня пока что удерживали мои новые знакомые. Мишаня был в восторге от вновь открывшихся у меня способностей и прогнозировал проявление у меня вскоре экстрасенсорных способностей. Ира была более скептична, и ее тревожило как это скажется на моем здоровье в будущем, ведь мой мозг и сознание будто работает в повышенном темпе и на максимуме возможностей, и я разделяю ее беспокойство.

Изучение литературы от религиозной до эзотерической и научной так и не дали мне ответа на вопрос что со мной, тем не менее мои субъективные ощущения реальности стали меняться. Я перестал ощущать время и жизнь как некую прямую сплошную линию, я стал ее видеть как клубок сплетающихся и пересекающихся ниток, порой я переставал видеть предметы как некие плотные и четкие объекты. Они становились прозрачными и дергающимися, будто находящимися в разных точках пространства одновременно. В эти моменты мне особенно становилось страшно.

Работать, имея такое болезненное мировосприятие, было невозможно, мне стало все тяжелее ориентироваться в пространстве, это затрудняло мою жизнь во всех сферах. Мне было тяжело выйти на улицу даже за продуктами, я терялся в своих видениях и образах и мог заблудиться во дворе своего дома и как маленький ребенок сесть на лавочке и заплакать от бессилия, поэтому мои вылазки на улицу стали редки.

Но в одну из таких вылазок произошло то, что дало ответы на все мои вопросы. Выходя из магазина, внезапно вся окружающая действительность расплылась и растворилась как это обычно и происходило в моменты приступа. Дома и деревья стали менять свое расположение, сливаться, исчезать и снова сливаться и появляться в другом месте будто перед тобой показывают одновременно несколько вариантов одного и того же фильма, где декорации меняют свое привычное место и делают это очень быстро.

Среди этой чехарды сменяющихся объектов вдалеке я тем не менее заметил силуэт мужчины, который невозмутимо и уверенно шел в мою сторону сквозь исчезающие и проявляющиеся перед ним объекты. Его силуэт был четкий, ровный, не дрожал как все вокруг него и шел он будто именно ко мне. Поравнявшись со мной, он улыбнулся и поздоровался. Его голос был мягким и добрым, что успокоило меня и все вокруг стало обретать очертания и свои привычные формы. Вся окружающая действительность восстановила свои очертания, пространство перестало дрожать, и я снова оказался в своем дворе, а рядом стоял тот самый мужчина, чью внешность я уже мог рассмотреть.

Это был пожилой человек лет 60, худощавый, но с задором в глазах и располагающей улыбкой. Его внешность мне показалась знакомой, очень знакомой, но я не мог вспомнить, где мы с ним виделись. И в этот момент он заговорил:

– Привет, Виктор. Давно не виделись.

– Добрый день. Мы разве знакомы?

– Знакомы. Очень давно знакомы.

– Вы уж извините, в последнее время с моей памятью странные вещи происходят, но я вас будто знаю, но не могу понять откуда.

– За этим я и пришел, прояснить все в твоей голове. Ты сейчас в замешательстве, задавай свои вопросы. У нас есть время.

– Вы не знаете, что со мной происходит?

– Ты о видениях?

– Да

– Ты помнишь свою смерть-то?

– Да, не знаю то ли была она, то ли мне приснилось.

– Была, ты очнулся на кушетке, там стоял некто похожий на тебя, назвавшийся твоим клоном. Вспомни этот разговор

– Так я не сумасшедший и все это было?

– Было, и нет ты не сумасшедший. Что ж давай сначала. Меня зовут Валентин Павлович. Мы вместе работаем уже больше 10 лет. Работаем над созданием симуляции реального мира. В этой симуляции ты сейчас и находишься. И разговариваешь ты сейчас с моим аватаром. Нам запрещено так нагло влезать в симуляцию пользователей, но твой случай особенный.

– Хм, значит все те видения не были видениями?

– На самом деле при возрождении в этом мире память о мире реальном стирается, как тебе твой клон сказал для большей реалистичности, ты не должен был видеть ничего из того что видел, собственно ты и не должен был здесь снова оказаться. Смерть в этом мире необратима. Что последнее ты помнишь до того как проснулся в морге?

– Кушетка, я встаю, падаю, затем темнота и очнулся снова в комнате. Какая-то женщина подходит ко мне, мы разговариваем, она объясняет мне, что я очнулся в реальном мире, что мир, из которого я пришел, симуляция, затем я теряю сознание и просыпаюсь в морге

– Интересно. Но вот что произошло на самом деле. Тебя не до конца вывели из симуляции, это недосмотр клона, часть твоей нервной системы еще была подключена к виртуальной машине, когда ты попытался встать с кушетки и поскользнувшись упал на пол, ударившись о него головой. К сожалению, удар был несовместим с жизнью, то есть ты умер, что для нашего мира абсурд. У нас никто не умирал уже около 500 лет, ты же знаешь это, или ты не помнишь?

– Нет, не помню.

– Наша наука добилась хороших результатов в области регенерации клеток. Наши клетки не стареют, раны заживают мгновенно, то, что ты умер, невозможно, как и невозможно то, что ты сейчас здесь.

– Так что все-таки произошло?

– Пока мы не знаем, сейчас собирают совет, потому что то, что произошло сенсация.

– А можно поконкретнее

– Твое реальное сознание полностью сейчас находится в симуляции при умершем теле в реальном мире. Ты умер там, но твое сознание продолжает жить в симуляции. Как это произошло пока не знаю, но в момент удара что-то произошло, что-то что в момент смерти перенесло тебя полностью в симуляцию

– А что с галлюцинациями и исчезающими и проявляющимися объектами?

– Ты должен вспомнить как работает симуляция

– Напомните

– Когда мы готовим очередную симуляцию, мы в нее закладываем не только желаемый пользователем сценарий, но и другие возможные сценарии существующих только в симуляции объектов, как в компьютерной игре вашего мира, для создания иллюзии выбора, это придает симуляции реалистичности. В вашем мире эти сценарии называются вероятностью. В игры тут играл?

– Да так, редко.

– Симуляция очень похожа по сути на ваши компьютерные игры, где есть реальные игроки или пользователи и есть виртуальные игровые персонажи с прописанными заранее диалогами и некоторыми немногочисленными ветками взаимодействия с ними игрока. Симуляция включает в себя все, что ты мог бы или хотел бы сделать и к чему это может привести при взаимодействии с другими пользователями, то есть алгоритм и последовательность твоих действий, действий твоего окружения, игроков и игровых симуляций, а так же реакция окружающего мира на твои решения. Так вот в симуляции этих веток и вероятностей не две или три как в игре, а миллионы на одно самое банальное действие. И ты, проживая симуляцию, плывешь от одной точки к другой точке по уже заранее прописанным вероятностям лично для тебя, воспринимая это как действительность, потому что видишь только одну ветку вероятности заложенную в твою симуляцию. Все это и делает восприятие времени и жизни в симуляции как прямую линию. Все твое прошлое, настоящее и вероятное будущее уже давно прописано и существует одновременно в виртуальном пространстве как на некоем носителе вроде компакт-диска, теперь понимаешь к чему я веду?