Loe raamatut: «Посмертие», lehekülg 6
– То есть научное изобретение, которое продвинуло нас на многие века, стало банальной развлекаловкой?
– Это было неизбежостью, Витя. Многие из нас за столетия уже забыли и не помнят кто они. Эмоции делали нас людьми и страх смерти самая базовая и самая сильная эмоция, которая и двигает человеком. Симуляция дает нам возможность ощутить конечность жизни, а вместе с этим и страх ее потерять или не успеть что-то сделать. Осознание ее конечности и одновременно стремление к бессмертию заставляет человека размножаться или писать картины, через них человек будто оставляет часть себя внутри системы, тем самым продолжая жить, точнее сказать, он так думает, но это все детали.
– То есть, победив смерть, мы лишили самих себя человечности?
– Да. Так ты согласен на процесс слияния с клоном?
– У меня есть только один вопрос.
– Какой?
– Что я буду помнить, когда возрождение в клоне будет закончено?
– Все тоже что ты бы помнил при возрождении в своем истинном теле. Твоя память полностью восстановит свою нормальную работу. То есть ты готов к слиянию?
– Да. Я хочу домой.
Не успел я договорить последнюю фразу как вокруг все потемнело, и я стал проваливаться в неведомую бездну, следом отключившись.
Очнулся я в знакомом мне уже месте – в белой комнате округлой формы. Надо мной склонившись стояли люди. Их лица и очертания были в тумане, хотя среди всех стоявших надо мной я мог различить знакомое уже мне лицо Валентина Павловича.
Люди, окружавшие кушетку, на которой я лежал, заметив, что я очнулся, стали сновать туда-сюда, и только мой старый знакомый продолжал стоять будто неподвижно. Я стал различать детали, туман рассеивался, стала появляться резкость. Посмотрев на Валентина Павловича, я заметил полную спокойствия улыбку, после чего он произнес: "Добро пожаловать домой, сынок!"
