Loe raamatut: «Хрустальный замок»
© Алексей Зубов, 2024
ISBN 978-5-0062-1395-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
АЛЕКСЕЙ ЗУБОВ
ХРУСТАЛЬНЫЙ ЗАМОК 18+
Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте
Уильям Шекспир
Что такое любовь?
Это замок хрустальный,
Куда вход разрешен лишь влюбленным сердцам,
Посторонний его разобьет моментально,
Значит места в нем нет матерям, и отцам…
Валерий Козьмин
Книга, которую Вы только начали читать, полет моей творческой фантазии. Все события в ней вымышлены и совпадения с реальными людьми случайны. Некоторые персонажи имеют реальных прототипов, некоторые собирательные, но большая часть героев все-таки придуманы.
На написание этой книги меня вдохновила песня «Беспризорник», которую замечательно спел Валерий Козьмин – талантливый исполнитель хороших душевных песен.
Песня мне очень понравилась, и я захотел написать по ее сюжету книгу, в которой вы увидите много интересных тем и проблем. Думаю, что это произведение будет интересно людям многих возрастов, социального статуса и жизненных взглядов.
Возможно, вы увидите где-то переплетение с моими предыдущими книгами.
Как бы то ни было, я буду только рад если вы приятно проведете время и подчерпнёте для себя что-то полезное.
Желаю приятного прочтения!
P.S. Книга не пропагандирует преступный образ жизни и не призывает к совершению преступлений. Автор осуждает нарушение закона.
Автор книги целиком и полностью выступает за традиционные половые взаимоотношения, осуждает и не пропагандирует нетрадиционные.
Кроме того, автор не поддерживает суицид, и ни в коем случае не призывает к нему.
Также автор книги уважает людей всех национальностей, вероисповеданий, социального статуса и рода занятий, и никоем образом не пропагандирует и не поддерживает какую-либо ненависть к представителям тех или иных социальных групп, осуждает и не несет в своей книге в какой-либо экстремизм, любую пропаганду и высказывания, запрещенные действующим законодательством Российской Федерации.
Поскольку автор книги не является специалистом в сфере лингвистики, и не в состоянии лично определить, является то или иное высказывание запрещенным, то сотрудникам правоохранительных органов при обнаружении таковых, просьба связаться с автором, который при первой возможности обязуется убрать из книги, то что запрещено действующим законодательством, по указанию соответствующего сотрудника, поскольку намерение и умыел на нарушение закона у автора книги отсутствует.
Изложенное в книги является художественным вымыслом и не несет за собой умысла, направленного на какое-либо нарушение законодательства.
Авторские размышления являются либо составляющей сюжета, не претендующей на истину в последней инстанции, либо оценочное суждение и субъективное мнение автора.
Книга предназначена для лиц, достигших возраста 18 лет и содержит откровенные эротические сцены, ненормативную лексику, а также моменты употребления алкогольной, наркотический, табачной продукции, и иных веществ, изменяющих сознание и вредящих здоровью, и категорически запрещена к прочтению лицам, не достигшим совершеннолетия согласно законодательства Российской Федерации.
Мой приятель бывший беспризорник,
Переживший каверзы судьбы,
Полюбил безумно, словно школьник
Дочку федерального судьи
Не хотел судья их видеть парой,
Надо как-то честь семьи спасать,
Про себя решился лютой карой
Парня за упрямство наказать
Валерий Козьмин
ПРОЛОГ
– Прошу всех встать! Суд идет! – пухлыми губками, крашенными красной помадой, проговорила смазливая секретарша.
Люди, находящиеся в зале, начали неспешно вставать, за исключением единственной девушки, которая находилась в зале в качестве слушателя, она вскочила с места как ошпаренная.
Это в судебных телешоу и фильмах залы суда, как правило, забиты до отказа. В реальности же, помимо практикантов с адвокатских контор, зачастую присутствуют лишь родственники, которым небезразлична судьба подсудимого или потерпевшего. Не зря легендарный Владимир Семенович пел: «Зачем нам врут народный суд? Народа я не видел!». Впрочем, когда это суд был действительно народный? В СССР, да и то наверно только на бумагах, а теперь-то тем более.
Вот и в этот раз, помимо молоденькой секретарши с внешностью Барби, прокурора в синем кителе, и адвоката в потрепанном костюме, назначенного государством, присутствовала еще молоденькая девушка, которая переживала за судьбу подсудимого сильнее, чем за свою.
Также, в «клетке» сидел подсудимый, молодой парень, которому не было еще даже двадцати. Вокруг стояли в черной как ночь форме, два полицейских из конвоя. Не смотря на молодой возраст, оба были под два метра ростом, производя впечатление бойцовых псов. На выходе, также стоял судебный пристав, поддерживающий порядок в суде.
Для всех находящихся в зале, это была обыкновенная рабочая рутина, кроме подсудимого, пусть бывавшего таким уже не впервой, и девушки из зала, которая любила его, причем взаимно.
Молодые люди смотрели друг на друга. Они не могли сказать ни слова, но это было им не нужно. Оба понимали все по взгляду. У девушки из красивых зеленых глаз тихо полились слезы. Примерно подобное чувствовали персонажи культовой книги и сериала, из цикла «Бандитский Петербург», Сергей и Катя, во время такой трогательной сцены, как свидание в легендарном питерском СИЗО «Кресты». Даже имена у них были такими же, как у этих персонажей.
Из совещательной комнаты вышел судья, в черной мантии. Своим видом и выражением лица он походил на средневекового инквизитора. Впрочем, велика ли разница? Судья тоже был молодой, работал менее года, перейдя из прокуратуры, уже имея давным-давно «замыленный взгляд» и умение выполнять приказы начальства, что для такого дела было самое то. Впрочем, когда это суд был действительно независимым и беспристрастным?
Встав над изображением двуглавого орла, хищно смотревших своими словно кровью налитыми глазами, как у грифов, «инквизитор» начал зачитывать уже заранее напечатанный приговор.
– Сегодня, 31 октября 2019 года, Басманный районный суд города Москвы, в составе председательствующего, федерального судьи Ежова, рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело гражданина Назарова Сергея Вячеславовича, 2000 года рождения, уроженца города Алатырь Республики Чувашия, судимого по статье 158, часть 2 и статье 112, часть 2, Уголовного кодекса Российской Федерации, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью первой, статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, руководствуясь статьями 307, 308 и 309 Уголовно процессуального кодекса Российской Федерации, приговорил:
Признать Назарова Сергея Вячеславовича виновным, в совершении преступления, предусмотренного частью первой, статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно – в умышленном убийстве. Назначить Назарову Сергею Вячеславовичу наказание в виде десяти лет лишения свободы, с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Меру пресечения до вступления приговора в законную силу в виде содержания под стражей оставить прежней, улики хранить в деле, вещественное доказательство в виде пистолета марки ТТ передать на хранение в Управление Росгвардии по Центральному административному округу города Москвы, остальные вещественные доказательства – уничтожить. Приговор может быть обжалован или опротестован в Московский городской суд, в течении десяти суток с момента вручения на руки.
– Подсудимый, приговор понятен? – механически поинтересовался судья у молодого человека с окаменевшим лицом.
– Да… – выдавил тот из себя с огромной тяжестью.
– Сережа! – рыдая навзрыд бросилась к клетке девушка, и тут же упала в обморок.
К ней подбежал судебный пристав и начал приводить ее в чувства. Секретарь же побежала за водой.
– Катюша! – закричал парень, припав к решётке. Будь такая возможность он тут же бросился бы к ней, но прутья не пускали.
– Руки! – нарочито грубо скомандовал сержант их конвоя, доставая наручники.
Сергей, обессиленно повернулся спиной, вспоминая как все красиво начиналось, как он пообещал себе завязать, жить нормальной жизнью, и может быть, если повезет, найти любовь.
Когда его выводили из зала, он еще раз повернулся в сторону любимой, которая только что пришла в себя.
– Сереженка! – рыдая навзрыд не могла успокоиться девушка.
Молодой человек сам еле сдерживался что бы не заплакать. Уже сидя в автозаке1 он погрузился в воспоминания, которые привели его туда, где он находился теперь.
Кто не бы лишен свободы – тот не знает ее цены
Александр Дюмин
Сгибает боль утрат в бараний рог
И сердце лихорадит мелкой дрожью
Немало в жизни я прошел дорог,
Но в основном весь путь по бездорожью
На бездорожье просеки рубил:
Пути-дороги на лесоповале
Самозабвенно волюшку любил
Но мне ее надолго не давали
Валерий Козьмин
Март 2019 года…
Мартовское солнышко грело оживающие от зимы улицы. Весна вступала в права полным ходом. Стучала капель, мартовские коты поджидали течных кошек, во всю чувствовался запах весны.
Весна приходит ко всем, в том числе и к людям, находящимся по ту сторону колючей проволоки.
В зонах она чувствуется как никогда, пьянит безо всякой водки, а на волю хочется еще сильнее. Даже вертухаи2 становятся чуточку подобрее.
Вот и в одну из таких зон, на промышленной окраине города, пришла весна.
Молодой вертухай жмурился на вышке, забыв про все инструкции и устав, он ждал с нетерпением конца смены, когда побежит к своей девушке, с букетом. Он был счастлив, не смотря на свою собачью работу. Даже автомат в руках, он слегка приобнял, представляя любимую.
Но поистине счастливым был этот день у паренька Сереги, потому что он выходил на волю. Получать свободу всегда хорошо, а весной так вдвойне, если не втройне. Как будто обретаешь новую жизнь вместе с природой, которая оживает. Стальные ворота со скрипом отворились, из которых вышел невысокий молодой парень, с короткой стрижкой. На нем была черная куртка из кожзаменителя, которая была ему мала, и не по сезону. Только свитер, подарок одного из старших сидельцев, откинувшегося месяцем ранее, спасал от еще пока холодной мартовской погоды.
На ногах у молодого человека были темно-синие спортивные штаны, и дешёвые кеды, а на плече висела небольшая сумка.
Не смотря на свой непрезентабельный внешний вид, он был счастлив, по-настоящему. Ровно четыре года волю ему приходилось видеть лишь через решетку и колючую проволоку.
Сергей вдыхал аромат весны и свободы, который пьянил его лучше всякого алкоголя.
Вслед за теперь уже свободным гражданином вышел контролер в синем камуфляже, с погонами старшего прапорщика. Он был старше Сергея на десять лет. И хотя отношение конвоя к зэкам всегда оставляет желать лучшего, среди погон иногда все же попадаются люди.
Вот и прапор Коля, который вышел проводить Сергея, тоже был в общем-то неплохим человеком.
Нет, он не был святым. Как и многие сотрудники не гнушался взятками, и иным способом подзаработать. Мог побить, и сорваться на осужденном. Однако, он всегда старался различать отъявленных уголовников, и тех людей которым просто не повезло по жизни, которые оказались за решеткой в силу жизненных обстоятельств. К таким, кто подходил ко второй категории, Николай относился с некоторым сочувствием, и по возможности даже старался хоть чем-то им помочь. Уж за 10 лет службы во ФСИН3, ему не составляло труда разбираться в людях, и отличать первых от вторых.
К Сергею Коля относился чуть ли как не к младшему брату, возможно это было связанно с тем, что у Николая действительно был младший брат, ровесник Сереги, которому тот заменил отца, погибшего в Чечне. Немаловажным фактом было и то, что отец Серого тоже погиб на этой войне. Это находило понимание и сочувствие со стороны Николая. Он был уверен, что Сереге просто меньше повезло в жизни, чем остальным, и старался помочь ему всем чем возможно, за год с небольшим пребывания его в этой колонии. Сюда он прибыл этапом с зоны-малолетки.
Коля подошел к Сереге, который уже курил первую свою сигарету на воле.
– Что, Серег, откинулся наконец? – весело спросил Коля.
– Как видишь – ответил Сергей блаженным голосом, все еще не до конца веря, что он наконец то на воле.
– Куда теперь подашься?
– Не знаю даже – слегка растерявшись ответил Сергей. Идти ему было некуда. Родной дом сгорел еще в далеком детстве, родители и бабушка лежали на кладбище, больше родных у него не было. От безысходности у Сереги начала слегка дергаться шея.
– Понимаю – участливо ответил Коля, который прекрасно знал биографию Сергея – Вот – продолжал вертухай – Возьми – сказал он, тайком протягивая Сереге несколько тысячных банкнот.
Сергей непонимающе посмотрел на Колю. Ни козлом4 ни стукачом Серега никогда не был, понятия уважал, хотя и не желал строить блатную карьеру. Твердо решив завязать и больше не попадать в эти зловещие места. Брать в руки деньги у сотрудника по всем понятиям было категорически «западло», впрочем, кто по этим понятиям сейчас живет? Да и не видит никто. К тому же, Серега больше не желал сюда возвращаться, а кроме мелочи, выданной в бухгалтерии на проезд до дома (где теперь были лишь головешки от пожара) денег больше не было. Да и те крохи, положенные по инструкции освобожденному зэку, могли зажать. Выдали их тоже не без помощи Коли.
Серега непонимающе смотрел на «доброго вертухая», застыв на месте.
– Бери говорю, пока никто не видит – продолжал тот – Я сегодня утром их на шмоне5 отобрал у барыг, 10 кусков6 было. Рубль7 сдал для отчетности, немножко себе оставил, тут 7 кусков, бери пока даю!
Недолго думая, Серега схватил помятые банкноты, и не глядя на них, спрятал во внутренний карман куртки.
– Благодарю, Колян! Тебе не попадет за меня?
– Не переживай, все хорошо будет! А тебе идти даже некуда, а домой так и так ехать надо, паспорт получить опять же, куда ты без него? Хоть какое-то время на эти деньги поживешь!
– Это верно, надо еще работу искать!
– Кстати, насчет работы, тут я тебе тоже могу помочь.
– Чем? В дубаки8 позовешь? – улыбаясь в шутку спросил Серега.
– Ну нет конечно, кто тебя сюда возьмет? Да и не пойдешь ты сам, получше место для тебя есть, ты же ведь сварщик по образованию, в цеху тут у нас работал!
– Ну да – подтвердил Серега, который еще на малолетке успел получить специальность сварщика, и работал на производстве, которое находилось при колонии.
– Так вот, у моей жены дядя в Москве на стройке прораб, могу тебе контакты дать, платят хорошо, даже койку в общаге вроде как дают!
– А меня с моими ходками9 туда возьмут? – поинтересовался Серега, имеющий в свои 19 лет за плечами уже две судимости.
– Возьмут, там почти половина сидевшие, главное, чтобы работал как надо и не пил много!
– Ну тогда хорошо, давай контакт его!
Коля протянул Сереге листочек бумаги, на котором был записан телефон дяди его жены.
– Зовут его Игорь Иванович, будешь звонить, скажи, что от меня, я его предупрежу. Ты давай поезжай сейчас где жил, восстанавливай как можно скорее паспорт и к нему туда. У тебя телефон, то есть?
Серега мило улыбнулся, понимая, что, Коля прекрасно знает ответ на этот вопрос. Шмонал сегодня перед выходом его именно он, и специально не стал забирать старенький смартфон Asus. На этот аппарат Серый за день до звонка10обменял блок сигарет у одного сидельца, понимая, что на воле без него никак.
– Ну вот и славно – продолжал Коля – Ладно Серега, удачи тебе, не возвращайся больше сюда!
– Спасибо тебе Коля, огромное человеческое, сказал откинувшийся зэк, крепко пожимая руку ветрухаю – До свидания!
– А почему не прощай? – спросил Коля.
– Сам знаешь, от сумы и тюрьмы…
– Тогда я скажу тебе, прощай! Больше сюда не попадайся, руки у тебя золотые, найдешь себя на воле!
Серега еще раз поблагодарил Коляна и двинулся прочь от этого места, не оборачиваясь.
Он шел по промышленной улице, вдыхая помимо воздуха весны запахи заводов и выхлопных газов, от проезжающих мимо по трассе тягачей. Но кроме весны и воли больше ничего не чувствовал.
Серый шел, не спеша уже минут десять. Ему было в кайф просто так пройти, прогуляться на воле. Хотелось очень много вещей, о которых мечтает любой откинувшийся арестант. Выпить, вкусно покушать, и женского тела тоже.
Но Серега прекрасно понимал, что, не смотря на щедрый подгон Коли он не может враз спустить все деньги.
Ему надо поехать к последнему официальному месту жительства, коим был детдом, на юго-востоке области. Встать на учет, получить паспорт, да и заехать на могилку к родителям и бабушке тоже надо, которые лежали вообще в соседнем регионе, хоть и относительно недалеко.
Конечно, очень хорошо, что добрый вертухай обещал помочь с работой, а если не срастётся? Серега ведь сам пообещал себе завязать, и больше не зарабатывать деньги преступным путем.
Да если и получится, то еще надо ехать до Москвы, и на что-то жить до первой зарплаты.
И хотя в зоне ему платили кое-какие деньги, большая часть просто не доходила до получателя зарплаты, как и до других зэков. Да и те небольшие суммы, что зачислялись на тюремный счет тратились на необходимые предметы гигиены, и сигареты с чаем, чтобы хоть как-то скрасить серые тюремные будни.
Сергей сам не заметил, как дошел до шоссе. Ему надо было доехать до вокзала, чтобы добраться на поезде до райцентра, где находился когда-то его детдом.
Стоя на остановке, Серега решил все-таки немного себя побаловать, увидев рядом ларек с шаурмой, так как кроме вчерашней хозяйской баланды в желудке больше ничего не было, и с утра он ничего не ел.
На его теле не было видно ни единой наколки, но узбек-продавец сразу распознал в своем очередном покупателе бывшего сидельца.
Взяв шаурму со свининой и бутылку пива, Серый начал вкушать в себя ароматы вольной жизни.
Крайний раз он смог выпить две рюмки водки в прошлый Новый год еще на малолетке. Собственно, это была даже не водка, а разбавленный спирт, позаимствованный в больничке.
Первая вольная еда и выпивка продлились всего минут пятнадцать, но паренька не покидали и после эти сладкие ощущения, когда он уже ехал на троллейбусе до вокзала.
Не успел Серега переступить порог, как к нему тут же подлетел молодой сержант, с двумя солдатами-срочниками из Росгвардии, практически ровесниками Сергея.
– Сержант Козлов, ваши документы – механически поинтересовался он у бывшего сидельца, которых за три года работы на вокзале уже различал невооруженным взглядом.
Серега потянулся в карман, из которого достал свою справку об освобождении. Тот взял ее, механически сверил фото с лицом Сергея.
– Сегодня что ли только откинулся? – дежурно поинтересовался полицейский.
– Сегодня.
– Домой едешь?
– Да.
– Далеко?
– Не очень…
– Ладно иди куда шел, тут не отсвечивай у входа – сказал на прощанье Козлов, протягивая Сергею его документ.
Солдаты же, стоящие за спиной у мента, которые были его практически на голову выше, не сказали ни слова. А что им говорить? Солдат спит, служба идет…
Серега убрал в карман свою золотую справку, и направился к кассе.
Оказалось, что поезд, который проезжает через нужную ему станцию отправляется всего через сорок минут.
Денег, выданный в зоновской бухгалтерии как раз хватило копейка в копейку.
– Повезло тебе, долго ждать не надо, а то бывает люди часами, а то и сутки нужного поезда сидят дожидаются – ответила пожилая кассирша, глядя на его справку.
Пока Серый ждал поезд, он решил прогуляться по вокзалу, который изменился до неузнаваемости с тех пор, когда он еще побирался на нем, будучи беспризорником. Было это уже более четырех лет назад. Видимо так его подштукатурили к чемпионату мира по футболу, который был в прошлом году.
Вскоре поезд подошел к перрону. Серега занял свое нижнее боковое место в плацкартном вагоне.
Как только состав тронулся, он купил у проводника стакан чая и впал в воспоминания, как жил раньше, перебирая детали своей биографии, как он дошел до такой жизни. А может черти довели, уж больно много плохого произошло не по его воле. Ехать ему было около четырех часов.
Не доедал, не допивал, знал, что такое криминал,
Иного способа не видел прокормиться.
В 12 лет попал в приют, где в душу детскую плюют, но надо жить раз суждено было родиться…
Валерий Козьмин
Сережа родился в тот же день, что и Иисус, только на 2000 лет позже. В небогатой, но очень дружной семье, где был окружен заботой и любовью близких с самого рождения.
Его отец – молодой офицер очень ждал сына, и был до безумия рад его появлению. Сам Слава – так звали Сережиного отца, был детдомовский, и очень мечтал о крепкой и дружной семье.
Мама Сергея – Света работала врачом-педиатром, а ее мама – бабушка Сергея учителем в школе. И мама, и бабушка окружали Сережу теплотой с самого детства.
Жили вчетвером, в большом доме бабушки Сережи – Людмилы Ивановны.
Но недолгим было счастье, не успел Сережа родиться, как его отец засобирался в командировку в Чечню, уж больно хотел он заработать денег, что бы у сына все было! Что уж говорить, нищенские зарплаты у офицеров были в то время…
Как не отговаривала Вячеслава Светлана, все было бесполезно. Как чувствовала видимо…
Вернулся домой старший лейтенант Назаров на щите, удостоенный посмертно орденом мужества. Что и как было дело Сережа не знал, а мать толком не рассказывала, сама наверно была не в курсе.
И осталась Света одна с годовалым ребенком на руках. Конечно родное государство семью погибшего офицера не забыло и назначило пенсию по потери кормильца, которой конечно же не хватало.
Бабушка Сережи, хоть и была на пенсии, но еще работала, стараясь помочь дочери, да и собственное хозяйства выручало. Свиньи, кролики, куры, коза. Не они бы, страшно представить, как бы жили.
Светлана очень тяжело пережила трагическую смерть любимого мужа, и на других мужчин больше не смотрела. Всю себя она посвятила воспитанию сына, который был похож на отца как две капли воды. Это была единственная ниточка, которая теперь с ним ее связывала, как воспоминания о любимом.
Время шло. Сережа рос умным мальчиком, правда немного непослушным.
Мог и подраться, и домой вовремя не прийти. Правда, как мать потом узнавала – просто так Сережа никого не бил, наоборот старался заступиться за всех кто был слабее. Тогда она гордилась сыном еще больше, вспоминая, как в молодости Вячеслав спас ее от хулиганов на дискотеке еще будучи курсантом, так они и познакомились.
«Как же ты похож на своего отца» – говорила все чаще Серёже мама.
Так они и жили, пока в 2013 году в семье не произошло еще одно несчастье.
Сережа тогда по путевки от Министерства обороны в лагерь для детей военнослужащих уехал на месяц, как сын погибшего офицера.
А мама с бабушкой газ только недавно в дом провели. Да видимо некачественно котел установили, и взорвался он посреди ночи, замкнуло что-то.
Естественно, от дома и следа не осталось сгорел весь под чистую. Ни мама, ни бабушка не выжили.
Сереже тогда меньше недели до возвращения домой оставалось. Вот только дома у него больше не было, и не ждал его никто. Остался Сережа совсем один, как его папа когда-то. Только тот тогда совсем маленьким еще был, в отличии от него.
Родных никого у него больше не было. Папа в детдоме вырос, а со стороны мамы бабушка была единственной. Дедушка умер, когда мама еще маленькая была.
Потому и забрали Сережу в детский дом, а поскольку ближайший был в соседней области, туда его и направили. Некомплект там был.
Не смотря на все стереотипы о детских домах, условия там были вполне хорошие. И воспитатели добрые, и кормили хорошо. А директора – Александра Геннадьевича вообще отцом родным все воспитанники считали.
Но закрыли детдом после Нового года. Дотаций мало область получила, и перевели Сережу в другой, в соседнем районе.
Вот там то он и узнал, что это такое на самом деле. Условия были намного хуже и кормили кое как. А воспитатели вообще детей ни во что не ставили.
Но Сережа терпел. Думал, девять классов закончить и пойти в техникум, самому жить уже!
Но не был бы Серега сам собой если бы вещь одна не произошла. Нравилась девочка одна ему – Маша. Ровесница его практически, на полгода моложе только.
Как у всех девочек в ее возрасте стала фигурка у нее формироваться, и грудь расти.
Сережа с ней дружил, если это можно так назвать, по возможности защищал, мог компот свой или хлеб даже отдать.
И вот положил на нее глаз директор детдома, щуплый низкорослый мужичок около сорока лет, который неравнодушен к совсем молодым девочкам был. Ну и совратить ее пытался. До половой близости не дошел, но за попу и грудь погладил ее, и между ног потрогал, давая всячески понять, что будет дальше.
Маша вся в слезах к Сереже прибежала, все ему рассказала. Серега был не в себе, на все он был готов, чтобы ее защитить.
Когда в следующий раз ее к себе позвал директор, Сережа направился вместе с ней. Ей сказал остаться у двери кабинета, а сам вместо нее вошел.
– Назаров, а тебе то чего? – удивился педофил, Серегу увидав.
Серый стоял молча, сжимая руку в кулак все сильнее и сильнее.
– Ты что встал, а ну иди отсюда! – не унимался директор, выходя изо стола и подходя к Сереге.
Ну тут Сережа не выдержал, и как заехал со всех силы директору кулаком в живот, и по яйцам ногой!
– Ах ты сопляк, ну ты у меня получишь! – стонал, тот скрючившись на полу.
В тот же день Серегу в чулане заперли. За что и почему никому не говорил, хотя слухи ходили разные.
Одна Маша носила ему покушать, пока ее через пару дней в другой детдом не перевели.
Узнал об этом Сережа от Темы, приятеля своего, который Машин паек ему принес.
И горько и обидно стало ему в тот момент, что нет справедливости в мире.
Один лучик радости был у него за последние месяцы – это Маша. Думал, что вместе они девять классов закончат, уедут из детдома в город, поступят в техникум, он на сварщика, она на повара, как оба мечтали. Все в один момент рухнуло. Но Сергей не жалел. Он был бы не он, если бы так не сделал.
Той же ночью бежать решился, не хотел больше оставаться больше в этом доме казённом. Правда не понимая, что в другой казённый дом себе дорожку прокладывает.
Вечером, ближе к ночи, крики устроил, лежал скорчившись на полу, за живот держался, подумали, что аппендицит у него, срочно в больничку потащили, а там вдруг ему легче стало.
Врач сказала, что судороги из-за стресса возможно, и велела на всякий случай на ночь его оставить.
Ну а из палаты больничной сбежать легче легкого было. Дождался Серега пока все спать лягут, и через окно на улицу выбрался, медпункт то на первом этаже был.
Побежал без всего, без денег, документов, даже вещи не забрал свои, а паспорт, который зимой получить успел и вовсе в документах его у директора хранился.
В ту же ночь Серега двух пьяниц, спавших у кабака, обворовал, карманы их наизнанку вывернул, шестьсот рулей с небольшим получил.
«Все равно пропьют» – думал он, мне теперь нужнее!
До утра Сереги никто не хватился, выходные были к тому же, а он уже за ночь на украденном велосипеде до соседнего села доехал, а утром на автобусе в город подался.
Денег на билет хватило, еще даже покушать купить смог. Так и стал Сережа беспризорником, в свои 14 лет.
Поначалу жил в подвале одного из домов, благо май уже наступил, тепло было.
Существовал тем, что попрошайничал на вокзале и у магазинов, иногда поворовывал, в основном у алкашей, спавших у кабаков, как в первый раз тогда.
Пару раз грузчиком подкалымил, даже хотел на постоянную работу устроиться, но не взяли, взрослым то места всем не хватало.
Надо сказать, его почти не искали. Да кому он был нужен? В детдоме даже обрадовались, когда его не обнаружили, одним ртом меньше, и директор с облегчением вздохнул. Ну а с комиссией за бутылкой водки договориться труда не составило.
Документы Сережины сожгли, и получилось, что по бумагам его там как бы никогда и не было. Был человек и растворился.
А он тем временем продолжал жить своей новой жизнью, да не свезло. Спалил его мент как-то раз, когда он забулдыгу очередного чистил.
Бежал тогда Серый через городские массивы быстрее, чем человек в телогрейке, из легендарной песни Кучина11. Да и темнота на руку сыграла. Опять же лето было, и город не Тайга, убежать проще.
Решил тогда Серега здесь больше не оставаться, и рвануть в областной центр, который находился в ста километрах.
Денег было при себе чуть меньше тысячи, на дорогу с лихвой хватало, вот и скоротал Сережа ночь в своем подвале, а утром из города рванул.
Грязным и суетливым областной центр оказался. Менты почти на каждом шагу были. Нет, не думал Серега, что он в розыске, но побаивался их теперь.
Долго найти место где обитать не мог, подвалы почти все закрытыми были, а из подъездов прогоняли.
Так с неделю помыкался он по разным местам, пока на железнодорожном вокзале не оказался.
Там много таких же беспризорников было. В основном занимались попрошайничеством и карманными кражами. Жили же неподалеку, в одном из расселенных домов под снос.
Менты местные их не трогали, видимо часть денег и информации о том, что на вокзале творится им уходило.
Так Серый к ним примкнул, стал попрошайничать и карманы у людей на вокзале пощипывать.
Всему научился, и клей нюхать, и бухать, и курить начал, и как у лоха лучше лопатник12 подрезать, и как у кого денег просить.
Заправлял всей этой шайкой парень на год старше Сереги – Кирпич погоняло13 у него было, а как звали его на самом деле никто и не знал.
Несколько раз в неделю приезжал к нему кто-то из старших, может смотрящий, а может и ментовской начальник, и ему Кирпич послушно отдавал половину общего навара.
Жил Сергей теперь вместе со всеми в тот самом доме под снос. Менты к ним туда тоже не лезли, а если кто из чужих наведывался, то того били и прогоняли.
И с девушкой тогда Серый впервые в жизни переспал. Были ведь у них и девчонки в банде, хоть и немного.
Правда принадлежали они в основном Кирпичу и его дружкам. Серега же обычным рядовым в шпане был, не лучше, не хуже других.
Вот только Вальке – лучшей девчонке Кирпича больно Сережа приглянулся, давно взгляд на него положила, что уж говорить, симпатичный он был, и в отличии от большинства беспризорников не грубый и глаза добрые.
Вот и на Новый год, когда Кирпич напился, Валюха Серегу в подвал их дома увела, там Сережа и познал впервые женское тело, в неполные 15 лет.
Боялся он потом на утро, что Кирпич про это прознает, однако почти два месяца все в тайне оставалось, пока Валька сама в порыве ссоры все Кирпичу не рассказала, сказал, что у Сереги достоинство мужское больше, чем у него.
Кирпич тогда страшно разозлился, и был готов Серегу убить, однако Валюха сказала, что пошутила и всю ночь Кирпича ублажала.
