– Ну, малышка, не плачь, я тоже тебя люблю и не буду больше ругать, – он принялся гладить меня по голове, – все будет хорошо, я поеду с тобой и не оставлю одну, не переживай. Пойду к Назимову, надо будет – сам глотку этому чокнутому перегрызу, но тебя в обиду не дам.
– Па-а-а-ап, – подняла голову и улыбнулась сквозь слезы.
Возможно, я и правда была похожа на сумасшедшую. Олег нахмурился и принялся вытирать образовавшуюся влагу на моих щеках.
– Я от счастья плачу, просто я никогда ничего подобного не чувствовала, ощущала себя замороженной, – шмыгнула, – у меня была подруга, которую я думала, что любила, но теперь понимаю, что не чувствовала и половины. И это так… – всхлипнула, – так прекрасно.
– Бедная ты моя, – поцеловал в лоб и уткнулся подбородком мне в макушку, – не опоздай я тогда на эти злосчастные два дня, вся наша жизнь сложилась бы по другому, – горько прошептал.
И я поняла, что в этой фразе крылась не только горечь от разлуки со мной, но и от потери моей матери. Он не соврал мне, когда говорил, что помнит ее до сих пор, и ничуть не приукрасил свои чувства. Он тосковал по ней и по сей день.
– Все хорошо, пап, все правда будет хорошо, – отстранилась и начала разглядывать устроенный беспорядок, чтобы найти ручку.
Олег заметил мой мечущийся взгляд:
– Что ты… – Я оборвала его, приложив палец ко рту, и одними губами попыталась четко сказать «бумага и ручка».
Отец делано поднял брови и достал телефон из кармана джинсов. Ну да! Как же я сразу не сообразила, век технологий. К тому же сама меньше часа назад таким способом оставила послание Романову. Сейчас же я открыла заметки и напечатала:
«Я беременна от Игната, он не знает, и я хотела бы эту новость попридержать, но вреда он мне не причинит, я уверена. Я понятия не имею, зачем ему нужна, и безумно хочу это выяснить. Сам понимаешь, это важно для нашего возможного будущего. И я хочу увезти с нами Вику, Игнат поможет, никуда не денется, но и твоя помощь нам пригодится».
Отец стоял с каменным лицом, после прочтения первой фразы он отошел от меня, саданул пару раз кулаком о стену и, вернувшись, продолжил читать появляющиеся на экране символы, с каждым словом становясь все спокойнее.
– Поэтому не переживай и просто останься здесь, – уже вслух сказала я, – по крайней мере, до выяснения новой информации.
Он ткнул пальцем в экран, указав на строчки с именем Вики, и кивнул.
– Это ты хорошо придумала. Полностью тебя поддерживаю и помогу, чем смогу.
Садясь на кровать, не заметил сумку с вещами, и раздраженно откинул ту на пол. После закрыл ладонями лицо и растер его. Когда он убрал руки от лица, я начала догадываться, как могла выглядеть сама с десяток минут назад. Олег улыбался какой-то безумной улыбкой, причем на глазах у него проступали слезы.
– Милая, – приложил руку к груди и прошептал одними губами, – я так рад, что трудно выразить словами.
Удивительно, но я поняла его, подошла, присела рядом и склонила голову ему на плечо. Не знаю, сколько мы так просидели, но за окном уже стемнело, когда послышался стук в дверь и следом за ним шаги. Оборотень постучал еще раз, перед тем как заглянуть в комнату.
– Проходи, Захар. – Наверное, он узнал его по запаху.
– Олег, Яна, – поздоровался с нами пришедший оборотень, – меня послал альфа, узнать, все ли у вас порядке, и позвать вас к ним за стол. Они в нашем баре.
– Они еще и отмечают, – выплюнул отец зло. – Иди передай альфе, что мы скоро подойдем и у нас все прекрасно. Ну я ему еще устрою кузькину мать, уйду в первый попавшийся клан вожаком, и пусть он здесь один рулит.
Паренек разинул рот, а Олег, увидев, что тот все еще здесь, прикрикнул на него.
– Ты еще здесь? А ну бегом! – и уже обратившись ко мне, произнес: – Ну пошли послушаем, что там мои друзья отмечают.
В местном баре было намного больше посетителей, чем в прошлый раз. Помимо приближенных альфы, сидело еще несколько компаний за разными столиками. Была шумная и веселая обстановка. Правда, за столиком, к которому мы подошли, царила напряженная атмосфера. Женщины непонимающими хлопали глазами, они, судя по полупустым бокалам пива, были здесь довольно давно, и Вика в их числе. Я нарочно не стала на нее смотреть и подошла к Игнату, который постучал пару раз ладонью по сиденью стула, стоявшего рядом с ним.
– На, ты забыла, – положил передо мной телефон, когда я села, и продолжил разговор с Сергеем и Златой.
Я заказала жареную картошку с грибами, жареные креветки и стейк. После такого выброса адреналина есть хотелось настолько, что временами возникало ощущение, будто желудок прилипает к спине. Еще я взяла минералку в надежде, что никто не обратит на это внимания.
Посчитав, что выждала достаточно времени, заглянула в телефон. Первым делом поспешила перепроверить переписку и правильно сделала. Там появились новые сообщения, инструкции, куда сложить вещи с документами, и наставления «не показывать виду и ждать отмашки». Я улыбнулась сама себе. Не подвел и что-то придумал? Возможно, нас ждало не такое уж и плохое будущее.
По настроению и поведению сидевших за столом и не скажешь, что сегодня произошло что-то из ряда вон выходящее: волки налегали на еду и алкоголь, волчицы беседовали между собой. Кодин и Лена были, как всегда, в центре всеобщего внимания со своими шуточными перепалками.
Я в разговорах участия не принимала и хоть и была формально здесь, мысленно витала в совершенно другом измерении. В реальность меня вернула рука Игната, оказавшаяся на моих коленях. Даже сквозь ткань джинсов я ощущала жар его ладоней. Он лениво поглаживал мою ногу, иногда крепко ее сжимая.
Вечер близился к ночи, и меня начало клонить в сон.
– Максим, раз мы все утрясли, выделишь мне машину до аэропорта? – произнес Игнат.
– Неужели на ночь глядя поедете? – удивился Макс, но то ли я придиралась, то ли актер из него никакой, получилось очень фальшиво. – Переночевали бы, да утром ехали. И машина вам будет, и водитель.
– Ну от водителя я бы отказался, а вот переночевать, – Игнат как будто призадумался, – неплохая идея, – развернулся к Олегу, – пустишь в свой дом?
– Сам хотел пригласить, – усмехнулся отец. Окружающие, в том числе и Романов, удивились такой доброжелательности. – Я тут подумал, что еще не раз навещу вас, пользуясь твоим гостеприимством, так что с моей стороны было бы жутко невежливо не приютить тебя сегодня. И завтра я сам вас довезу до места назначения, – хлопнул ладонью по столу, – а сейчас, пожалуй, по домам, – поднялся и, ни с кем не прощаясь, направился к выходу.
Романов нахмурился еще сильнее. Встал из-за стола и, попрощавшись со всеми, взял меня за руку.
– Игнат?
Окликнул нас Максим уже на выходе.
– Да?
– Подбросите тогда завтра одного из моих парней? У него разрешение на проживание в Москве есть. Толковый парнишка, учиться едет.
Игнат крепче сжал мою руку, поглаживая большим пальцем. Видимо, почувствовал, как я вздрогнула, потом кивнул Васильеву. И уже на улице, тихо-тихо, обдавая своим дыханием, шепнул на ухо: «Не переживай, я понял, о каком парне речь. Уверен, проблем не будет».
В доме было пусто и тихо, Олег видимо, решил оставить нас наедине. Игнат, отлично знающий дорогу в мою комнату, шел впереди и вел меня за собой. Садясь на край кровати, он так и не отпустил мою руку, притянул к себе и уткнулся лицом мне в живот, второй рукой обхватив меня за бедра.
На душе стало так легко, ведь он не знал, что я беременна, но того, насколько он сейчас близок к нашему ребенку, я просто не могла не заметить, запустила пальцы в его волосы и начала перебирать пряди. Игнат шумно дышал и ничего не говорил.
– Не хочешь мне рассказать, что происходит? – попыталась я прояснить ситуацию, но он лишь покачал головой.
Я, наверное, никогда не смогу понять мужчин. От Игната сейчас исходило тепло. Он очень бережно и в то же время крепко меня обнимал, складывалось впечатление, что он скучал. Но если это правда, неужели так трудно было найти время на звонок? Один-единственный звонок?
Что же творится в твоей голове, мой волк? Я впервые назвала его своим, и пускай пока лишь про себя, для меня это значило очень много. Прежде даже мысленно себе такого не позволяла.
Глава 15
Игнат
– Даже не надейся на что-то большее, чем обыкновенный сон в моей кровати, – воинственно протараторила Яна, выйдя из ванной комнаты.
Я лишь усмехнулся ее боевому настрою и залюбовался. Весь сегодняшний вечер она выглядела просто потрясающе: завораживающие зеленые глаза, манящие губы, острые скулы, которые постоянно хотелось очертить пальцами, шикарные черные волосы, собранные в хвост, с обворожительными завитушками на концах. Весь ее вид так и манил.
Но именно сейчас, после душа, в своей дурацкой пижаме, с рассыпавшимися по плечам влажными волосами и без единого грамма косметики она была по-настоящему прекрасна. Сглотнул вмиг образовавшийся в горле ком. Святая луна, просто как мальчишка.
– Если хочешь, спи, – ответил сразу, как вернул самообладание, – мне сегодня и поспать не удастся, – огляделся вокруг, – знаешь, враждебная обстановка, и все такое… мало ли, – взбил подушку и устроился на кровати поверх покрывала. – Тем более сумку твоей подружки нужно забрать и упаковать к твоим вещам. Кстати, – насторожился я, – а где, собственно, твои вещи? Или ты без них решила переехать?
Яна хлопнула глазами, хитро улыбнулась и устроилась рядом со мной.
– А что? Ты не купишь мне новых? – делано нахмурилась и, приложив палец к губам протянула: – Так дело не пойдет, зачем мне тогда куда то ехать? – и, не выдержав первая, рассмеялась.
– У меня всего сумка, и я собрала ее, когда ты разговаривал с отцом, – пояснила она.
– Что ты ему такое сказала, что он расслабился и сам на себя стал не похож? – Как не ломал голову, не мог сообразить, почему все оказалось так легко. Я ожидал поединка, или, на худой конец, что Ребров поедет за нами прицепом. А тут… Странно как-то, неужели ему совсем нет дела до дочери.
– Он очень обрадовался, что мы увезем Вику, – радостно произнесла она.
Я лишь нахмурился в ответ, и тогда Яна меня окончательно заинтриговала.
– Там еще кое-что, но я тебе не буду пока об этом говорить, – В ответ на мой недовольный взгляд лишь передразнила меня, скорчив гримасу, и сказала: – Ты же мне тоже так ничего и не рассказал.
Поцеловала меня в кончик носа, пожелав при этом приятных снов, и, запаковавшись в одеяло, отвернулась от меня на другой бок. И все это с такой скоростью, что я и прореагировать никак не успел. Хмыкнул, лег рядом и обнял ее со спины. Как же аппетитно она пахла.
Я слушал ее дыхание и сам себя начинал ненавидеть. «Нельзя ее подставлять под удар. Защитить! Спрятать!» – бушевал волк. Успокаивал свое внутреннее я всеми силами. Я буду ее охранять как самое ценное сокровище, и с ней ничего не случится, но вот спрятать не получится. И я не мог пойти против обстоятельств, против Назимова. Я должен жить на благо нашего клана.
Малышка уснула через пару минут, и я, полежав еще немного рядом с ней, поцеловал ее в висок, подоткнул края одеяла и отправился на улицу.
Настроив все органы чувств, осмотрелся по сторонам: путь был чист. По-быстрому забрал сумку с вещами девушки из указанного места и направился обратно.
Вообще, Яна, конечно, подкинула задачку. И такая: «Поеду, но с условием». В запале разборок с Васильевым я был так зол, что пропустил эти слова мимо ушей, услышав главное: «Она поедет! Она сама хочет поехать со мной!» Уже потом, когда в руках оказался ее телефон, причем с окном переписки, я ненадолго завис. И прочитав, понял, что она ставит мне условия. Только вот почему-то ни капельки не разозлился, наоборот, похвалил ее смелость, находчивость и безрассудство.
Во дворе дома Ребровых после того, как они уединились, мы простояли недолго. В полной тишине прислушались к разговору, и когда он перешел в разряд личного, ушли с их территории. Максим сразу же пригласил всех в бар, чтобы разрядить обстановку.
За то время, пока мы шли до бара, я обдумал план побега, все было очевидно, как на ладони. Оставалось только утрясти мелкие детали. Сложностей, конечно, прибавилось, когда Васильев навязал нам Захара. Но поразмыслив, я прикинул, что парень, живший в окружении четырех женщин, не будет вставлять нам палки в колеса. На худой конец, подавлю его силой, что было нежелательно, но вполне возможно.
Вернувшись в спальню к Яне, сразу обратил внимание на единственную сумку, которой до этого не придал значения. Оглянулся, пошарил по шкафам: чего-то более вместительного не нашлось.
Пришлось опять идти к Реброву, тот выслушал меня и, мило улыбнувшись, отдал большой чемодан и полиэтиленовой мешок. Не нравилось мне поведение Олега, настораживало. Нет, пока он не зашел в дом вместе с Яной, оно было вполне нормальным, по крайней мере, ожидаемым, а вот потом стало непонятным.
То ли моя малышка что-то ему сказала, только вот что, то ли Ребров что-то задумал. Из всех происходивших сейчас событий именно непонятные действия Олега напрягали сильнее всего. Я не любил чего-то недопонимать, ведь в таких случаях слишком велика вероятность остаться в дураках.
Плотно упаковав сумку белой волчицы в пакет и уложив в чемодан вместе с Яниной, вернулся к моей спящей принцессе.
Всю ночь Яна проспала в одном положении, завидное постоянство. И уже под утро перевернулась на спину, скинув с себя одеяло. И тогда начался ад для моей выдержки.
Смотреть на ее оголившийся плоский животик, очертания безупречной груди, соски которой стояли и постоянно притягивали к себе мое внимание, было невыносимо. Хватило меня ненадолго, минут пятнадцать, может, десять, и я сорвался.
Приник поцелуями к моей сонной красавице. Целовал живот, впадинку пупка, размеренно гладил грудь и бедра. Когда губы добрались до ее рта, Яна уже не спала. Заглянул ей в глаза и башню нафиг снесло. Из моих движений пропала леность, я просто разом вошел в нее и брал в безудержном диком темпе, пока мы не кончили одновременно. Тогда я постарался вернуть своим действиям нежность, легонько целовал ее и поглаживал, успокаивая сбившееся дыхание.
Отдышавшись и, видимо, наконец-то развеяв сонный дурман, Яна, словно змея, зло прошипела:
– Я же предупреждала! Только сон, – попыталась меня столкнуть с себя, но не тут-то было. Прижал ее запястья к подушке и, склонившись к самым губам, прошептал:
– Прости, малышка, я и правда держался сколько мог, но вид твоей эротичной пижамки меня просто добил. – Ее глаза расширились, и когда в них появилось осознание, я уже отстранился, тихо посмеиваясь.
– Дурак. – Она поправила свои пижамные шортики, которые я даже не потрудился снять, и, мигом подорвавшись, убежала в душ.
– Поторопись, у нас выезд через сорок минут, – крикнул ей вдогонку и, подложив руки под голову, откинулся на подушку.
Выехали, как и собирались, в девятом часу. Все волки, включая Игоря, присутствовавшие во время вчерашних разборок, провожали нас у КПП, на что я и рассчитывал. Теперь оставалось дело за девчонкой. Проехав где-то половину пути до внешних (и как нельзя кстати, единственных) ворот, машина затормозила.
Яна сразу же выбежала из салона и, кусая губы, взволновано оглядывалась по сторонам. Примерно в этой местности мы и условились встретиться. Волчица должна была дождаться, пока уйдет муж, перекинуться и по широкой дуге обогнуть дорогу с КПП, только потом выбежать к трассе. Самка хоть и молодая, но белая, и значит, должна справиться. Этих волков сильно недооценивают.
– Олег? Почему мы затормозили? – насторожился Захар.
– Кое-кого ждем парень, – ответил ему Ребров, не поворачиваясь.
Время ожидания подзатянулось, я вышел на улицу и принюхался. Хлопнула дверца автомобиля, Олег вышел следом за мной.
– Сколько у нас есть времени? – поинтересовался у него.
– Времени почти нет. У нас там автоматика, программа фиксирует любое приближение к воротам. Обычно за этим в постоянном режиме никто не следит, но сегодня по-любому будут ждать сигналки. В запасе минуты четыре, не больше, – нахмурился и начал тоже принюхиваться.
– Что? – Услышанная информация очень не понравилась Яне. – Я без нее никуда не поеду.
– Успокойся, – попытался ее приобнять, но она отскочила.
– Да что происходит? Что за диверсии вы тут устраиваете? – Щенок тоже вышел из автомобиля и с вызовом смотрел на нас с Олегом.
– Лучше помолчи и не лезь под руку, – рыкнул на него.
– Не чуешь? – вмешался Ребров. – У тебя вроде нюх лучше должен быть.
Отрицательно помотал головой.
– Да как вы…
– Молчать! – осадил мальца, посмотрев ему в глаза. – Сядь в машину и жди! С нами уедет еще одна девушка, и у тебя, щенок, никто разрешения спрашивать не будет. А только рот раскроешь и попробуешь сообщить своему альфе или бете, останешься здесь и всю жизнь будешь смотреть в глаза волчице с сожалением. Если у тебя есть совесть, конечно.
– Волчица сама желает уехать? – с сомнением, но уже без прежнего вызова в голосе спросил Захар.
– Желает.
Молодой волк кивнул и вернулся в машину. Я же прошелся недалеко в сторону поселка, опять принюхиваясь. Ничего!
Обернулся и поймал на себе ожидающие и вопрошающие взгляды. Мне нечем было их порадовать…
– Мы не можем уехать без нее, слышишь, Игнат? Игнат, у нас ее документы. – Яна тут же подошла ко мне. – Давай ненадолго вернемся. Скажем, я не знаю… – прикусила губу. – Что я что-то забыла, – схватила мою руку в свои ладони и умоляюще посмотрела на меня.
– Мы не можем, – качнул головой, отказать ей было невероятно тяжело. – Мне нужно в Москву.
– Ну и езжай один! – выкрикнула и, отбросив от себя мою руку, направилась вдоль дороги к поселению.
– Олег, успокой свою дочь. Пока все по-хорошему, – сказал я, начиная закипать.
– И как же будет по-плохому? – усмехнулся Ребров и сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что палец о палец даже не ударит.
– Хорошо, – прорычал и пошел за Яной.
Как только догнал, обхватил ее под грудью, прижал спиной к себе и, приподняв, понес к машине.
– Отпусти! Пусти, я тебе говорю! – кричала она что есть силы и вырывалась как дикая кошка, расцарапав кожу на моих руках, – Папа, скажи ему, я никуда не поеду!
Ребров лишь развел руками и сел за руль.
Я с большим трудом запихнул упирающуюся Яну на заднее сиденье и поспешил на свое место. Машина тронулась, а Яна стала походить на сумасшедшую: ругалась, стучала руками и ногами по двери. Даже предположить не мог, что она настолько привязалась к девчонке. Жаль, конечно, что не получилось помочь волчице, но не настолько, чтобы делать это во вред себе.
С каждой секундой находиться в машине становилось все затруднительней. В ушах звенело с нечеловеческой силой, и мне всерьез начало казаться, что еще чуть-чуть – и из них пойдет кровь. Если Яна не замолчит, мне даже страшно представить, что тогда может случиться.
И о чудо! Через бесконечные пару секунд появилось наше спасение. На дороге показался силуэт, приближающийся к нам белой волчицы. Олег резко затормозил, а его дочь, не сразу сообразив, что произошло, еще какое-то время ругалась.
– Что, совесть проснулась? – мстительно проговорила.
Олег, ничего не ответив, просто разблокировал двери машины.
Яна заторможено переводила взгляд со своего отца на меня и видимо, что-то поняв, посмотрела в лобовое стекло, взвизгнула и выпрыгнула из машины. Она бежала в сторону волчицы, на бегу стягивая с себя плащ. Когда они встретились, моя малышка опустилась на колени и обняла волчицу, потрепав ту по холке. Накинула плащ на обратившуюся девушку и, обняв за плечи, направилась вместе с ней к машине.
Девушка, оказавшись в салоне, поздоровалась с нами и радостно улыбнулась. Заметив Захара, округлила глаза, но когда тот вежливо с ней поздоровался, заметно расслабилась. Кстати, она была мало похожа на жертву тирании.
– Я так переживала, что не успею, – затараторила она, – а в итоге перестаралась, выбежала на дорогу далеко впереди вас. Постояла, подождала, уже успела испугаться, что добиралась слишком долго, и вы уехали без меня, а потом услышала, как кричит Яна, – хихикнула и получила от последней кулачком по плечу, – ай, ну серьезно! Ты так визжала, что я просто не могла тебя не услышать, тогда-то и поняла, что перестаралась, и побежала назад в вашу сторону.
– Так, давай нагибайся, чтобы камеры не засекли, скоро выезд уже будет, – прервал ее радостную речь Олег.
Я хмыкнул и встретился взглядом в зеркале заднего вида с Яной, тогда-то и понял, что она затаила обиду, причем самую настоящую. Буквально испепелила меня взглядом и отвернулась к окну.
Вот только этого мне сейчас не хватало, забот и так выше крыши, и выяснение отношений с Яной совсем не входило в мои планы.
Весь наш дальнейший путь прошел без происшествий и в тишине, видимо, каждому было о чем подумать.
В аэропорту Ребровы эмоционально распрощались. Яна не злилась на отца, а тот со спокойным сердцем отпускал ее со мной. Не понимаю! Ладно, девочка, голову сама себе запудрила соплями, хоть я ей ничего и не обещал, но Ребров-то не вчера родился, что бы на абы что надеяться.
Пожал Реброву руку на прощанье, тот всего лишь пригрозил своим скорым приездом и направился в сторону выхода.
– Ну, что? Вперед, девочки, – указал обеими руками направление, затем, посмотрев на Захара, со смешком добавил: – И мальчики.
Парень фыркнул и пошел вслед за девушками, я поплелся следом за всей этой малышней.
Если честно, ситуация выходила из-под контроля. Уже перед самым взлетом раздался звонок, в Москве была рань несусветная, а Александр – любитель спать именно в эти предрассветные часы.
– Слушаю тебя.
– Надеюсь, ты уже на подлете? – прозвучал ни разу не сонный, а довольно напряженный голос моего беты.
– Что-то с Николаем? – Я понимал, что старик не вечен, но ничего не мог поделать со своими переживаниями. Я не хотел его смерти, я желал для него долгой безболезненной жизни.
– С ним все так же. Сразу как ты уехал, исполнил твое поручение. Почти все наши приехали и обозначились, ну знаешь… – не договорил он.
– Я тебя понял. Итог? Помогло или нет?
– Ну в поселении никто не пошел против, назимовские приближенные беты тоже ведут себя спокойно. Не знаю, из-за того, что они поняли, что нас достаточно много, или все же боятся своего альфу и в таком состоянии. Все ждут тебя, но не суть, я не поэтому звоню, – тяжело вздохнул и замолчал.
– Саша, что еще? Не люблю я такие театральные паузы, – растер пальцами висок, пытаясь не злиться попусту.
– Слухи распространились быстро, три территориальных беты хотят бросить вызов Назимову, и это только пока. Мы заняли оборонительную позицию и запретили все въезды и выезды.
– Кто? – рыкнул я.
– Воронежский молодой Матвеев, кажется, Суханов, он вроде из ростовских.
– Да знаю я, откуда они все, – не удержался и опять перебил Александра, – просто фамилии мне назови.
– Игнатьев, Суханов и Матвеев. Все ждут на въезде, мы, естественно, проявляем жуткое негостеприимство и никого не пускаем.
– Понял тебя. Продержитесь там еще недолго, мы уже вылетаем. К Назимову никого, кроме его медсестры, не пускать, даже его бет. Не дай луна, в крысу вызов бросят, тогда выправить ситуацию уже не получится, – оглянулся по сторонам, встретился с испуганными взглядами девушек. – Слушай, Саш, а Лекса где?
– А ее нет, – хохотнул в трубку, – Как позавчера разругалась с отцом и уехала в город, так и не возвращалась.
– Жена твоя в поселении?
– Да, – донеслось настороженно.
– Тогда давай так. Медсестру к Назимову тоже не пускай, посади к нему пока свою Олю. Вдруг ему что-то понадобится. И если приедет Лекса, не пропускай ее в клан. Все, до связи, – нажал на отбой и глубоко задумался о причастности Александры к Татьяниным делишкам, ведь она всегда недолюбливала Машу. Стоило мне только закончить разговор, как Яна отвернулась и погрузилась в свои мысли.
– Ян, – позвал свою воительницу, она даже плечом не повела. – Разговор серьезный, поэтому прекрати дуться. – Опять ноль внимания. – Да что за детский сад! Мне сейчас совсем не до того, – повысил, не сдержавшись, голос.
Вот же! Непробиваемая женщина!
– Хорошо! Я умываю руки, хочешь и дальше прозябать в неведении, пожалуйста, – прикрыл глаза от усталости.
Попробовал абстрагироваться от происходящего и, не обращая внимания на аппетитный запах моей злой самочки, поразмыслить о ситуации в целом. Хуже не придумаешь. Ни в коем случае нельзя никого подпускать к Назимову. Налетевшие словно стервятники беты обязательно бросят вызов старому волку. Проигнорировать его он не сможет, так же, как и выиграть в бою, уж точно не в своем нынешнем состоянии. И когда только успели прознать, что меня нет в городе? Я больше остерегался, что взбрыкнут беты из ближнего круга Назимова, потому и раскрыл своих волков.
– Игнат.
Послышался тихий голос белой волчицы. Открыл глаза и посмотрел на девушку, она продолжила:
– Что будет, если ты не успеешь? Переворот? – с сомнением прикусила губу, очень полную, надо сказать.
Девочка вообще была весьма красивой: большие каре-зеленые глаза, пухлые губы, аккуратный носик, и все это на маленьком ангельском личике. Еще больше она выделялась маленьким ростом, что было весьма необычно среди нашей расы. Полукровки – и те были выше среднего по человеческим меркам. И сейчас, глядя в глаза этой наивности, я видел испуг и понимание ситуации.
Точно! Совсем забыл про ее слух. Наверное, она слышала не только голос Александра в трубке, но и то, что происходило рядом с ним.
– Да, – не стал юлить и, не обращая ни капли внимания на Яну, делавшую вид, что она вообще не здесь, и Захара, прикидывавшегося шлангом, продолжил: – Николай Назимов сейчас очень слаб, и если до него доберутся охочие до власти волки, то прадедушка Яны не проживет и часа.
– Что ты сказал? – взвизгнула Яна и попыталась подняться с места, напрочь забыв о том, что пристегнута ремнями безопасности к сиденью.
– Что? – делано поднял брови. – Ты обратила на меня внимание и жаждешь поговорить? – Знал, что веду себя сейчас неправильно, но изменить своим привычкам не мог, нельзя игнорировать ни меня, ни то, что я говорю.
– Хватит издеваться и показывать, как ты крут, – чересчур спокойно сказала Яна, – говори, зачем я тебе понадобилась и что ты знаешь о моих родственниках.
– Настроение общаться пропало, знаешь ли, – ухмыльнулся и все же продолжил: – Поэтому обойдешься без объяснений. Просто знай, Николай Назимов – твой прадедушка, по материнской линии, естественно.
– Но как так, – отстраненно произнесла она, пребывая, по всей видимости, в шоковом состоянии.
Я, ничего ей не ответив, опустил спинку сиденья, отстегнул ремни и, прикрыв глаза, попытался расслабиться. По приезду мне понадобится много силы.