Обсессивно-компульсивное расстройство. Сборник терапевтических решений, которые показали высокую эффективность при ОКР

Возбуждение ассоциируется с беспомощностью и сильно расстраивает клиента, из-за чего он в итоге не может долго успокоиться и отпустить контроль, чтобы дать возможность запуститься автоматическому процессу засыпания.

Вначале с клиентом была сформирована копинг-карта:

Я чувствую беспомощность от того, что не могу наладить такой сон, как я хочу, и это сильно расстраивает меня.

В моменты, когда я вновь замечу беспомощность, расстроюсь и захочу избавиться от этих неприятных состояний, мне стоит напоминать себе, что да, мне грустно и неприятно, но со мной все в порядке, это здоровая реакция моей психики, и мне не нужно с этим ничего делать.

Т: На следующие две недели у вас также два задания.

Первое – читать карточку, которую мы с вами составили, 5 раз в день.

Второе задание – каждые два часа ровно 10 минут вы в своем воображении представляете, что вы маленький беспомощный ребенок и у вас ничего не получается. И, как обычно, безоценочно наблюдайте за всем, что с вами в эти моменты происходит.

СЕССИЯ 6. БОРЬБА С АВТОМАТИЧЕСКИМИ

НАВЯЗЧИВЫМИ МЫСЛЯМИ ПО ПОВОДУ

СОБСТВЕННОЙ БЕСПОМОЩНОСТИ

Т: Расскажите, какие еще мысли беспокоят вас?

К: Я устал, я постоянно борюсь, и получается только хуже. Я беспомощен, я не способен победить это.

Т: Как вы относитесь к этим мыслям?

К: Это странно, потому что по жизни я оптимист, и такие мысли мне не свойственны. Я пытаюсь с ними бороться, они мне не нравятся, и я хочу выгнать их из своей головы.

Т: Как думаете, к чему приводит такая стратегия?

К: Чем больше я сопротивляюсь этим мыслям, тем сильнее они становятся и оказывают все больше и больше влияния на меня, парализуя мою волю и обездвиживания меня.

Т: Что вам напоминает это состояние?

К: Идею, что я слишком слаб, немощен, беспомощен и не способен справиться со своими же собственными мыслями. Это сильно пугает и расстраивает меня. Как будто бы я совсем не контролирую то, что происходит у меня в голове, как будто бы мои собственные мысли не подчиняются мне, и это ужасно.

Т: К каким выводам это вас приводит?

К: Мне кажется, что мои мысли – это правда, а когда я говорю себе, что я справлюсь – я просто обманываю себя, а на самом деле, я ни с чем не могу справиться, даже с собой, и мне снова с еще большим усердием хочется с этим бороться.

Т: Вы уже пользовались стратегией борьбы. Как думаете, это удачная идея?

К: Это абсолютно нерабочая идея, напоминающая мне изнурительную борьбу с ветряными мельницами. Но я не знаю, как переключиться и жить нормальной жизнью, если внутри сидят страх и печаль, меня ничего не радует, и все, чего мне хочется, это только вытащить все это из себя.

Т: Вы верите, что, только избавившись от этих ощущений, вы сможете нормально жить?

К: Да, а как иначе, когда внутри ураган, сметающий все на своем пути.

Т: Есть очень хорошая техника для таких ситуаций. Она называется «Действуй, как будто…». Представьте, как будто ничего этого нет. Нет мыслей, нет неприятных ощущений и нет проблем со сном. Чем бы вы занимались, если бы это было правдой?

К: Ну, я бы, конечно, в первую очередь занялся проектом, которым я уже давно хочу заняться, но не могу, так как верю в то, что не способен с этим справиться.

На данном этапе с клиентом было проведено психообразование на тему мифов про тревогу, страх и другие неприятные ощущения.

Основной ошибкой, которую совершает клиент в данном случае, является когнитивное искажение под названием «эмоциональное мышление», которое подпитывает его выученную беспомощность. Он верит своим ощущениям и считает, что, только избавившись от них, он может что-то делать. А пока эти ощущения есть, он даже не пробует ничего делать, веря в свою полную неспособность делать то, что хочется, несмотря на ощущения в теле.

Важно понимать, что это выученная реакция. А раз он научился так делать, значит, его можно переучить и сформировать новую, более адаптивную и полезную реакцию. Вместо замирания и бездействия наша задача – сформировать свободу выбора научиться выбирать то, что является более выгодным для нас в данный момент.

На основе проведенной беседы с клиентом была сформирована копинг-карта:

Если я вновь почувствую себя слабым, беспомощным и неспособным что-либо делать, мне стоит напомнить себе, что это всего лишь ощущения в моем теле, которые не имеют никакого отношения к реальности.

Мне важно начать делать хоть что-то, чтобы убедиться в том, что мои ощущения обманывают меня, и, на самом деле, я многое могу.

Т: На этот раз у вас будет три задания.

Первое – читать копинг-карту, которую мы с вами составили, как обычно, 5 раз в день.

Второе – каждый день ровно час вы будете представлять, что вы абсолютно здоровы, и заниматься проектом. Важно делать это в одно и то же время ровно час и не минутой больше. Как только таймер прозвенит, все закрываете, выключаете и возвращаетесь в свое привычное состояние.

Также 5 раз в день, как мы с вами и делаем с самого начала нашей работы, вам нужно ставить таймер на 10 минут и выписывать мысли, которые у вас есть в данный момент, на бумагу. Перечитывать не нужно. Написали, разорвали листик и переключайтесь на свои дела.

СЕССИЯ 7. ПРИВЫЧКА ПАНИКОВАТЬ

И ЗАПУГИВАТЬ СЕБЯ

Т: Расскажите, как ваши дела и что вы заметили, когда выполняли задания?

К: Очень хорошее задание с выписыванием мыслей на бумагу. Я заметил, что больше всего боюсь вечеров, когда понимаю, что скоро ложиться спать и депрессии боюсь очень сильно. Меня беспокоит тот факт, что у меня не получается заснуть, и это может привести к депрессии. Этого я боюсь больше всего.

Т: А что с заданием выполнять проект один час в день?

К: Мне понравилось, я выходил из депрессии на час и занимался своим любимым делом. Начать было сложнее всего, но с каждым разом мне становилось все легче и легче. Уже через три дня мне было жаль останавливаться, час пролетал незаметно, и мне хотелось поработать еще. Я с нетерпением ждал возвращения к своему проекту, так как в эти моменты я действительно чувствовал себя хорошо, и мысли о сне и депрессии не беспокоили меня.

Т: Были ли еще какие-нибудь наблюдения за это время?

К: Да, я заметил, что отсутствие сна не пугает меня. Если я не сплю, всегда есть чем заняться. А вот что действительно меня волнует, это сами эмоции. Я боюсь страха и паники, а не бессонницы. Знаете, это просто невыносимые состояния, и я готов на все, чтобы их не было в моей жизни.

Т: Как вы это поняли?

К: Как обычный человек реагирует на бессонницу? Нормально, он не зацикливается на ней. А что происходит со мной? Как только понимаю, что не уснул, как запланировал, все, сразу испуг и паника. Что происходит? Почему все спят, а я не сплю? Это что же, я поломанный какой-то, раз даже спать не могу, как все. Чего уж проще… закрыл глаза – и все… а я даже с этим справиться не могу. Вот именно это меня беспокоит, что я какой-то ненормальный, раз все спят, а я не сплю.

Т: Какой вывод можно сделать из того, что вы сейчас рассказали?

К: Я не засыпаю, начинаю паниковать, потом появляется страх депрессии, которой я ужасно боюсь из-за того, что верю, что если не смогу совладать со своими эмоциями, то обязательно заболею. Как интересно получается, я думал, что боюсь бессонницы, а на самом деле, я боюсь своих тревожных состояний, так как верю, что я вот-вот впаду в депрессию, и это будет ужасно.

Т: Интересно, а почему вас так сильно пугает депрессия?

К: Я оптимист по жизни, для меня одна мысль о депрессии невыносима. Это конец жизни, бесконечные мучения и страдания для меня.

Т: Опишите, пожалуйста, картинку, как депрессия выглядит в вашем воображении.

К: Это что-то темное, холодное, где царит тяжелая печаль и уныние, и выхода из этого нет, как будто я обречен на вечные муки… Хух… сказал, и аж плохо стало… настолько сильно этот образ пугает меня в моей голове.

Т: Да уж… образ действительно пугающий. Я вам предлагаю с этим образом дома самостоятельно поработать.

В данном этапе мы видим разновидность ОКБ по ипохондрическому типу, а именно страх заболеть депрессией. Он сформировался на основе непереносимости клиентом сильных негативных проявлений эмоциональных состояний, которые «обездвиживают» его и создают ощущение больного, немощного, ни на что не способного человека. Состояние, недопустимое для клиента, которое воспринимается им как конец нормальной жизни и начало бесконечных невыносимых мук.

Т: Сегодня я дам вам необычное и очень интересное задание.

Каждые 2 часа вам нужно брать лист бумаги и рисовать образ депрессии, который вас так пугает. После каждого раза, как вы нарисуете его, вам нужно добавить в рисунок что-то, что будет делать его менее пугающим. А потом, как обычно, берем лист, рвем на части, выкидываем и продолжаем заниматься своими делами. Оставляете только самый первый и последний рисунок и приносите их на консультацию.

СЕССИЯ 8. ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ РАБОТЫ

Т: Сегодня у нас с вами заключительная встреча, на которой мы подведем итоги нашей работы. Но сначала давайте обсудим домашнее задание и ваши наблюдения во время его выполнения.

К: Мне очень понравилось рисовать. Первый рисунок дался мне очень сложно, я чувствовал сильное напряжение в теле, болела голова. Я ужаснулся от того, что получилось. Никогда не думал, что мое воображение способно нарисовать такой кошмар. И вот эта идея сделать его не таким ужасным мне очень понравилась. Я сразу же заметил положительный эффект этого действия. Появилось ощущение, что раз я это создал, значит, я могу исправить. Главное, видеть, что исправлять. Знаете, вот это забытое ощущение «Я могу…». Это магия какая-то. Настроение сразу же становилось лучше. С каждым разом картинки преображались, меняли форму, и было очень интересно наблюдать за этой магией воображения.

Т: Я вас просила принести первую и последнюю картинку. Покажите, что получилось. Что чувствуете, когда сами на них смотрите?

К: Честно, я чувствую гордость от того, что у меня получилось. Еще со школы боялся рисовать, оказывается, очень зря. Я вообще никогда не мог подумать, какие приключения меня ждут в борьбе с бессонницей. Самое главное, что я понял, это то, что я всегда был слишком серьезным и слишком серьезно ко всему относился. Я совсем забыл про маленького ребенка, который живет у меня внутри и который страдал все это время от чрезмерной требовательности взрослого меня.

Т: Давайте попробуем оценить результаты нашей с вами работы на данный момент.

К: Сейчас выполнять задания мне уже намного проще. Я бы оценил тревогу на 4 из 10, а до этого были все 10. Такое впечатление, что я наконец-то признался себе в своих собственных ошибочных действиях, направленных на сон. Я стал лучше осознавать свое поведение, и сейчас я могу не спешить, сделать паузу и попробовать поступить по-другому, не так, как раньше. Например, вместо паники встать и помыть пол. Ведь кто-то же должен контролировать пыль, которая там постоянно собирается. Конечно, мне еще учиться и учиться, получать новый положительный корректирующий опыт. Думаю, еще немного потренироваться, и все наладится.

Т: Конечно, все наладится! Мы с вами отлично поработали, вы большой молодец!

Примечание:

https://www.b17.ru/article/bessonnica-insomnija/?prt=417822

https://www.b17.ru/article/kak-spravitsya-s-trevogoy/?prt=417822

4. Сенсомоторное ОКР.
Навязчивые «гиперкинезы»
Алена Бондарович
клинический психолог

ВЗГЛЯД НА ОБСЕССИВНО-КОМПУЛЬСИВНОЕ

РАССТРОЙСТВО ЧЕРЕЗ ТЕОРИЮ АДАПТИВНОЙ

ПЕРЕРАБОТКИ ИНФОРМАЦИИ

Обсессивно-компульсивное расстройство, к сожалению, молодеет, и симптомы могут проявляться как в подростковом возрасте, так и у совсем маленьких детей.

Исследования отмечают, что у мальчиков чаще, чем у девочек, диагностируют обсессивно-компульсивное расстройство в детстве.

Выдвигаются различные психологические теории о природе обсессивно-компульсивного расстройства. Большинство теорий касались когнитивных и поведенческих.

Когнитивные теории основаны на том, что человек придает своим мыслям слишком большое и бесполезное значение и чувствует, что он слишком ответственен за то, что происходит или может произойти в окружающей среде. Затем человек начинает бояться своих мыслей и отвечает компульсивным поведением, чтобы нейтрализовать навязчивые мысли.

Поведенческие теории основаны на том, что люди с обсессивно-компульсивным расстройством связывают определенные ситуации с неминуемой опасностью и поэтому избегают их или совершают навязчивые действия, чтобы уменьшить страх или напряжение.

Согласно теории Адаптивной Переработки Информации (АПИ) в EMDR (Eye Movement Desensitization and Reprocessing), все, что воспринимает человек – это элементы информации, которую наша психика и мозг перерабатывают, и если она перерабатывается без сбоев, то на выходе мы получаем воспоминание, на основе которого формируются паттерны [14].

Если говорить о модели адаптивной переработки информации, то первое, о чем мы здесь говорим – это непосредственно информация. Если специалист придерживается подхода модели АПИ, то под информацией он понимает очень широкий спектр, так как это понятие, которое много всего включает в себя. Информация – это в буквальном смысле этого слова все.

Информация в системе АПИ – это любая мысль, которая у нас возникает, любое слово, которое нам приходит в голову, любая фраза, любое чувство, любое телесное ощущение, которое мы испытываем в какой-то ситуации или на протяжении всей своей жизни. Сенсорной информацией может быть любой звук, любая картинка, любой запах, т. е. все, что мы видим. Это все, что с нами происходит, и все, что мы знаем как на сознательном, так и бессознательном уровне, и чтобы психике как-то с этим объемом информации обращаться, у нас и есть система адаптивной переработки информации, которая обрабатывает массу информации 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Как правило, одни воспоминания становятся переработанными воспоминаниями, а другие – нет или перерабатываются не до конца.

Переработанные воспоминания – это воспоминания, когда человек может вспомнить что-то с нейтральной реакцией и просто понимать, что это когда-то произошло.

Непереработанные или частично переработанные воспоминания – это воспоминания, при мыслях о которых человек начинает снова и снова проживать какие-то элементы того, что когда-то произошло на эмоциональном, соматическом, когнитивном или сенсорным уровнях. Классический пример непереработанного или не полностью переработанного воспоминания – это флешбек (может всплывать только эмоциональный компонент, или соматический, или когнитивный, который может не сопровождаться сенсорными переживаниями).

Таким образом, воспоминания становятся той огромной базой данных, которую каждый из нас носит внутри себя, они встраиваются в «базу данных» нашего мозга и памяти, а на основе воспоминаний формируется научение. В зависимости от того, переработанное воспоминание или нет, научение тоже будет адаптивным или дезадаптивным.

Дезадаптивное научение ограничивает рост, развитие и функционирование человека, поскольку отсутствует гибкость и способность меняться, не дает возможности сохранять открытость к научению в будущем. Очень важный момент, что любое научение изначально было адаптивно. Проблемы начинаются, тогда и дезадаптивным научение называется тогда, когда со временем оно перестает изменяться, и то, чему когда-то человек научился когда-то в детском возрасте, остается неизменным.

К сожалению, тяжелые воспоминания системе адаптивной переработки информации не всегда удается полностью переработать, и тогда мы получаем непереработанные воспоминания, которые могут повлечь за собой развитие разного рода расстройств, в том числе обсессивно-компульсивного.

Таким образом, каждый из нас имеет переработанные и непереработанные воспоминания, на основе которых формируются адаптивные и дезадаптивные паттерны.

Паттерны – это самый важный элемент этого подхода, так как результатом всех наших пережитых воспоминаний становится сформированный паттерн. Это начинается с самого рождения и продолжается до конца жизни.

Адаптивные паттерны помогают нам функционировать в мире, дают нам возможности сталкиваться с теми сложными задачами, которые перед нами встают, и успешно решать их и делают нас открытыми к новому научению.

Дезадаптивные паттерны ограничивают нашу способность адаптироваться к миру, особенно к быстро меняющемуся миру, с которым мы сталкиваемся сейчас. Если мы возьмем все адаптивные паттерны, то все они вместе составляют ресурс человека. Если возьмем всю совокупность дезадаптивных паттернов, то мы увидим патологию или симптоматику клиента.

Если у человека некая патология (например, обсессивно-компульсивное расстройство), то это не значит, что у него нет здоровой части и ресурсов. И наоборот, если у человека есть довольно много ресурсов и здоровья, то это не означает, что у него вообще нет никакой психологической патологии (например, это может касаться генетики или того, что связано с телом). Поэтому стратегии работы и план терапии в EMDR составляются, исходя из концептуализации случая, с учетом всех аспектов жизни и функционирования человека.

К сожалению, люди с обсессивно-компульсивным расстройством часто не получают соответствующее лечение и помощь в течение долгого времени после начала расстройства, что снижает качество жизни и усугубляет течение.

Факторы развития проблемы

Особую актуальность приобретает вопрос о предполагаемых факторах развития обсессивно-компульсивного расстройства. Интерес к данной проблеме возрастает за счет того, что распространенность ОКР, на удивление, быстро прогрессирует.

Однозначно определить причины возникновения обсессивно-компульсивного расстройства сегодня нельзя, пока никто не может с уверенностью сказать, что именно вызывает данное расстройство. Да, есть провоцирующие факторы, и есть исследования этих факторов, но сложно найти одну основную причину (обычно это комплекс), не существует единого понимания проблемы, и точные причины ОКР остаются пока неизвестны [12].

Семейная атмосфера, характеризующаяся родительским контролем и критикой, высокими ожиданиями, стремлением к перфекционистским стандартам, может способствовать созданию перфекционистских убеждений у детей (Ван Ноппен, Стекети, 2009; Уотерс, Барретт, 2000), а высокие родительские ожидания могут определять взгляды на себя и мир, которые могут влиять на развитие и поддержание ОКР у детей и взрослых. В частности, мир кажется клиентам с ОКР, с одной стороны, опасным, но с другой – контролируемым (Дорон и Кириос, 2005).

Некоторые исследователи (Ван Ноппен, Стекети, Уотерс, Барретт, Дорон, Кириос, Cromer, Schmidt & Murphy, Doron et al., Диксхорн, Фонаги, Мэтьюз, Каур и Стейн, Мир, Сокман, Пинард, Назари и др.) предположили, что ОКР развивается в результате влияния семейных отношений и детского опыта, в том числе жесткой дисциплины, семейных ссор и скандалов, высоких родительских требований.

У людей с навязчивыми состояниями часто встречается внутриличностный психастенический конфликт («Я должен это, должен то»), соответственно, им особенно часто свойственно такое когнитивное искажение, как «Долженствование».

Клиническая практика показывает, что психологическая травма довольно часто является своеобразным «толчком» к развитию разнообразных навязчивых состояний. Это подтверждают и данные многочисленных исследований, которые свидетельствуют о влиянии неблагоприятного жизненного опыта и травмы на возникновение обсессивно-компульсивных расстройств (Cromer, Schmidt & Murphy, 2007; Doron et al., 2009; Диксхорн, 2014; Фонаги, 1999; Мэтьюз, Каур и Стейн, 2008; Мир, Сокман, Пинард, 2004; Назари и др., 2011).

Большинство клиентов с ОКР имеют высокие баллы по опроснику НДО – неблагоприятного детского опыта (см. «Приложение»).

Следует отметить, что симптомы обсессивно-компульсивного расстройства могут сильно отличаться у разных людей, а также могут проявляться и при различных других заболеваниях, таких как синдром Туретта, тикозные гиперкинезы, расстройства аутистического спектра, расстройства пищевого поведения, посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), комплексное ПТСР и др.

Большинство людей с ОКР – это здравомыслящие люди с особенностями индивидуального функционирования.

Таким образом, на сегодняшний день никто не может с уверенностью сказать, что именно вызывает обсессивно-компульсивное расстройство, хотя изучаются и выдвигаются разные теории.

Процесс развития ОКР может быть постепенным (может развиваться с детства и достигать пика в более позднем возрасте) или острым (например, после перенесенного инфекционного заболевания, черепно-мозговой травмы, психотравмы).

Как правило, симптомы проявляются в виде обсессий, компульсий, обсессий и компульсий одновременно.

Обсессиями называют назойливые и нежелательные повторяющиеся, неотвязные мысли, представления или побуждения, вызывающие у клиента страдание и тревогу.

Компульсиями (ритуалами) называют систематически повторяющиеся действия, которые человек совершает в связи с назойливыми пугающими мыслями, чтобы снизить тревогу и напряжение или достичь чувства завершенности.

Повторение ритуалов и выполнение компульсий влечет за собой закрепление проблемы, и человек вследствие этого попадает в «порочный цикл ОКР» (Рис.1), выйти из которого зачастую сложно без помощи специалиста.

Рис.1

Обсессии и компульсии могут быть различными по своей частоте и интенсивности: от незначительных до постоянно присутствующих тягостных симптомов, которые снижают трудоспособность и качество жизни.

Если человек не обращается за помощью к специалисту, бездействует в разрешении проблемы, то течение ОКР может приобретать хронический характер, неизбежно формируя и закрепляя избегающее поведение, когда человек начинает избегать людей, вещей, мест, которые усиливают обсессии и компульсии.

Как проявляется сенсомоторное ОКР

Сенсомоторное обсессивно-компульсивное расстройство (СОКР) – это вид ОКР, при котором люди испытывают навязчивое внимание к своим физиологическим процессам, таким как дыхание, сердцебиение, глотание, мигание и т. д.

Страдающие СОКР чрезмерно беспокоятся о том, что их сенсомоторные функции неестественны, неправильны или неконтролируемы, и пытаются изменить их или отвлечься от них, что приводит к появлению компульсивных действий, таких как измерение пульса, навязчивое осматривание, удерживание дыхания, насильственное глотание, частое моргание, сглатывание слюны и т. д. Эти действия, в свою очередь, только усиливают навязчивое внимание и тревогу, создавая порочный цикл функционирования и подкрепление проблемы.

СОКР обычно неизбежно существенно снижает качество жизни, ограничивает социальную и профессиональную адаптацию, может вызвать депрессию, изоляцию, стыд, низкую самооценку и иные негативные последствия. Лечение сенсомоторного обсессивно-компульсивного расстройства включает методы психотерапии, а также при необходимости фармакотерапию.

Сенсомоторные навязчивые состояния могут сочетаться с другими видами навязчивостей, с симптомами обсессивно-компульсивного спектра, страхами. Человек может бояться, что если он не будет контролировать свое дыхание, то задохнется, или что если он не будет глотать слюну, то подавится. И тогда он может также выполнять некоторые ритуалы, чтобы снизить тревогу (например, измерять пульс, дышать в определенном ритме, глотать определенное количество раз, сплевывать слюну и т. д.). Это приводит к появлению беспокойства и страха, что эти функции ненормальны, неконтролируемы или неестественны. Человек пытается изменить или отвлечься от своих сенсомоторных процессов, но это только усугубляет ситуацию, так как он становится еще более зацикленным на своих ощущениях и состоянии.

Итак, при сенсомоторном обсессивно-компульсивном расстройстве основной фокус внимания у человека направляется на такие аспекты, как процесс моргания (могут контролировать, как именно моргают, ощущения в процессе моргания, частоту морганий, «правильно – не правильно моргнул», сдерживание моргания, если кажется, что моргает слишком часто, и др.), процесс дыхания (контроль вдоха-выдоха, умышленное старательное «правильное дыхание», сканирование движения диафрагмы и визуальное наблюдение за своей грудной клеткой и др.), процесс глотания (тщательное интуитивное сканирование правильности акта глотания, слежение за тем, «хорошо ли глотается», сосредоточение на ощущениях во время питья, приема пищи и сглатывании слюны и др.), процесс сердцебиения (контроль за тем, стучит ли и как именно стучит сердце, могут быть мешающие ощущения от интенсивных «толчков» сердцебиения, жалобы на то, что «как будто сердце мешает» и др.), процесс мышления и речи (контролируют-сканируют «а так ли подумал-сказал», как именно нужно было подумать-сказать, их ли это мысли, и не изменилась ли речь, не стал ли голос странным и др.), ощущения в мочевом пузыре или кишечнике (навязчиво сканируют любые телесные ощущения, связанные с мочеиспусканием и испражнением кишечника, обращают пристальное внимание на малейшие позывы в туалет, на процесс газообразования, сам акт мочеиспускания и дефекации – «полностью ли опорожнил мочевой пузырь/кишечник?» и др.), процесс движений глаз (как двигаются, правильно ли двигаются, могут иметь ощущения, что глаза «видят и смотрят как-то не так» и др.), акцент на зрительных объектах (единожды заметив некие «мушки» перед глазами, могут зациклиться и сканировать, видят их или не видят; однажды, обратив внимание, что видят свой нос, могут постоянно акцентировать внимание, что им мешает то, что они его стали видеть, и видят постоянно и др.), акцент на фоновом шуме (могут очень прислушиваться как ко всем звукам, так и избирательно, пытаясь безуспешно переключаться), акцент на запахах (может быть крайняя степень чувствительности ко всем или определенному запаху), акцент на чувстве голода, на ощущениях телесного зуда (не связанного с проблемами дерматологии) и некоторые другие проявления.

Как правило, основными самостоятельными попытками справиться с данными симптомами и проблемой являются попытки переключения внимания и формирование избегающего типа поведения.

Как проявляются навязчивые и тикозные

гиперкинезы

Бывает, что даже специалисту непросто сходу, без сбора детального анамнеза, различить навязчивый гиперкинез (навязчивые движения и двигательные компульсии) от тикозных гиперкинезов, поскольку сами проявления могут быть крайне схожими, хотя отличия тоже имеются.

Навязчивые гиперкинезы – один из распространенных видов навязчивых состояний. В большинстве случаев проявляется в возникновении навязчивых движений в виде двигательных шевелений рук, поворотов и наклонов головы, телесных подергиваний, морганий глазами, наморщиваний лба и иных телодвигательных актов, которые человек не может сдерживать или сдерживает с чрезмерным усилием. Иногда навязчивые движения проявляются в виде поведенческих актов: человек стряхивает с себя пылинки, постоянно поправляет одежду, оттягивает воротник, одежду (кажется, что мешает) и т. д. Клиенты при этом сохраняют полную адекватность и критичность к своему состоянию. Они осознают, что их симптомы – это проявления состояния, с которыми необходимо пытаться справиться, поэтому стараются контролировать свои двигательные действия, но это практически не дает результата, так как избавиться от эмоций и негативных мыслей, а также связанных с ними движений крайне трудно.

Для проблемы тикозного гиперкинеза (от французского tic – судорожное подергивание) характерны непроизвольные кратковременные повторяющиеся стереотипные неритмичные отрывистые движения, которые одномоментно вовлекают отдельные мышцы или группы мышц [15, 20, 21].

Впервые описание данной патологии было зафиксировано в 1825 г. французским врачом и исследователем J.M.G. Itard, которым были подробно описаны симптомы заболевания у французской аристократки маркизы де Дампьер, страдающей с 7-летнего возраста мышечными подергиваниями, насильственными гримасами, лающими звуками и непроизвольными выкрикиваниями бранных слов [1,13].

Характерными признаками тикозных гиперкинезов являются: достаточно упорное течение, склонность к рецидивированию, трансформации одного гиперкинеза в другой. В отдельных случаях может быть зарегистрирована развернутая неврологическая симптоматика и тяжелые формы, среди которых особенно актуальным является синдром Жиль де ля Туретта [15, 16].

Необходимостью является полное физическое обследование у невролога с целью диагностики и исключения серьезных неврологических расстройств. И если неврологические расстройства исключены, то стоит пристальное внимание обратить в сторону психогенных факторов активизации и поддержания симптоматики, ее дифференциации с навязчивыми гиперкинезами.

Клинические проявления гиперкинезов достаточно разнообразны с вовлечением в процесс мышц различных групп, однако чаще затрагивают мышцы мимической мускулатуры с постепенным вовлечением в процесс нижележащих групп. Правильное проведение диагностики и дифференциальной диагностики позволяет определить комплекс лечебно-психологических мероприятий, которые будут способствовать уменьшению степени выраженности клинических проявлений и нормализации социальной адаптации в обществе [2].

Выделяют первичные и вторичные тикозные гиперкинезы. Первичная форма развивается самостоятельно, вторичная является следствием перенесенной болезни, травмы или отравления.

Сильный стресс, страх, травма или испуг могут стать причиной развития гиперкинезов. Психотравмирующие ситуации могут быть одним из основных факторов, влияющим на возникновение данной проблемы.

В течение некоторого времени любые виды и формы гиперкинезов рассматривались как симптомы истерии или невроза.

Очень часто люди (дети и взрослые) с тикозными гиперкинезами способны подавлять и контролировать свои тики, однако если это навязчивые гиперкинезы, то человеку достаточно сложно их контролировать, поскольку они могут быть компульсивными. В отличие от других двигательных расстройств, тики могут быть добровольно подавлены в течение некоторого периода.

Тики (от французского tic – судорожное подергивание) являются непроизвольными кратковременными повторяющимися стереотипными неритмичными отрывистыми движениями, которые одномоментно вовлекают отдельные мышцы или группы мышц [20].

Большинством исследователей выделяются простые и сложные моторные тики.

Особенностью простых моторных тиков является тот факт, что они затрагивают, как правило, одну мышечную группу, преимущественно мимическую мускулатуру. Среди особенно часто регистрируемых тиков отмечают: частое мигание, зажмуривание глаз, вытягивание губ в трубочку, изменение формы бровей в виде нахмуривания.