Loe raamatut: «Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы. Том 4. Завершение истории»
Алессия Риторина
Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы
Том 4. Завершение истории
Предисловие
Книга «Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» стала первой и самой масштабной авторской работой Алессии Риториной 2018 года, которая в процессе написания её переросла в объёмное художественное произведение размером в четыре тома.
«Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» – исторический роман, написанный в жанре детектива и триллера, основанный на документальных событиях, о трагедии группы студентов Игоря Дятлова, произошедшей на Северном Урале в 1959 году.
Данная книга является документальным произведением с небольшим процентом художественного вымысла, все события в ней подкреплены историческими документами и фактами.
Литература и документы, использованные для написания книги «Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» Алессии Риториной, указаны в конце книги, в разделе «Литература». В разделе «Действующие лица» перечислены все персонажи-участники этих трагических событий 1959 года.
Алессия Риторина приглашает вас на свой сайт www.alessiaritorina.com, где она с удовольствием с вами пообщается, включит в почтовую рассылку, расскажет о своих новых книгах, планах и достижениях, предложит поучаствовать в конкурсах и опросах, а также сможет связаться с вами по Facebook и ВКонтакте!
Copyright © 2018 Алессия Риторина. Все права защищены. За исключением случаев, предусмотренных законами РБ и РФ об авторском праве, запрещено копировать, распространять или передавать данное произведение и его части в любой форме и любыми средствами, а также хранить в любой базе данных или системе поиска без письменного разрешения владельца авторских прав. Данная электронная книга предназначена только для личного пользования. Данную электронную книгу запрещено перепродавать или передавать другим лицам.
Если вы желаете поделиться этой книгой с другим лицом, просим вас приобрести дополнительную копию книги для этого человека. Если вы читаете эту книгу, но вы её не покупали, или она не была приобретена специально для вас, просим вас вернуть книгу и приобрести собственную копию произведения. Благодарим за проявленное уважение к работе автора.
Все фотографии и документы для работы над книгой «Что ждёт Дятлова за перевалом судьбы» являются на сегодняшний день (в 2018 году) общественным достоянием и доступны в свободном доступе на многих интернет-ресурсах. В частности, на сайте https://dyatlovpass.com.
В оформлении обложки использована фотография с сайта https://dyatlovpass.com по лицензии Public domain.
А поиски всё продолжались
27 апреля 1959 года. Перевал у горы Холатчахль. Свердловская обл. СССР
На место поисков прибыла очередная, 6-я смена, участников, сменившая группу Юрия Блинова, бывшего здесь уже во второй раз с 14 апреля по 27 апреля 1959 года. На его место прибыла группа Аскинадзи: Владимир Аскинадзи – руководитель студенческой группы, Виталий Кострулин, Николай Кузнецов, Анатолий Мохов, Юрий Дилевич, Вадим Фёдоров, Борис Суворов. Руководил теперь всеми поисками в Лагере прибывший из Свердловска вместе с 6-й сменой полковник Ортюков.
Прошло практически три месяца со дня аварии группы Дятлова, а последних четырёх её участников – Золотарёва, Тибо-Бриньоля, Колеватова и Дубинину – до сих пор не нашли. Поисковики, работая в районе горы 1079 и в районе горы Отортен обходили не один километр по заснеженной тайге с длинными металлическими щупами, протыкая им буквально каждый метр. Надвигались майские праздники, светило яркое весеннее солнце, день становился теплее и длиннее, а снег до сих пор укрывал своим белым покрывалом весь Северный Урал.
– Ну, как там обстановка в Свердловске? – первым делом спросили молодые бойцы-солдаты, которые участвовали в поисках, прибывших новых спасателей из числа студентов УПИ.
– Ну, как обстановка? – щурясь от яркого солнца, отражающегося от заснеженных гор, ответил Владимир Аскинадзи. – Такая же, как и здесь!
– В смысле?
– А в том смысле, что в Свердловске только и говорят, что о группе Дятлова, особенно о тех четверых, которые пропали без вести. Это тема номер один сейчас в городе.
– А что говорят, какие версии выдвигают? – спрашивали солдаты-срочники. – Это убийство или несчастный случай?
– Не знаю, много чего говорят. А я вот решил сам поехать и всё здесь выяснить на месте, что здесь произошло, как они погибли и куда делись остальные.
– Здесь многие предполагают, что они могли уйти в Америку.
– Да, меня и вот моих товарищей уже предупредили сначала в институте, а потом, когда летели, полковник Отортен: если выясним, что они ушли через Северный Полюс в Америку, то чтоб об этом никому не болтали, а сразу сообщили «куда надо».
– Нам тоже дали такое ЦУ.
– Только мне почему-то смешно всё это. Как они могли уйти без лыж на Северный Полюс? – ребята рассмеялись, но их разговор прервал зычный, командный голос полковника Ортюкова.
– Так, лагерь, строиться на вечерний ужин!
Все быстро выстроились в шеренгу, военные это сделали быстрее и ровнее, а студенты долго мешкались, выстраиваясь по росту. Наконец образовалась длинная ровная шеренга. Полковник Ортюков прошёлся мимо каждого и строго осмотрел с ног до головы. Ребята-студенты поняли, что их здесь ждёт «военная» дисциплина в прямом смысле этого слова.
– Итак, всем выдали блокноты, карандаши, некоторые – Аскинадзи, Мохов – имеют фотоаппараты. Для чего всё это нужно? Для того, чтобы вы, товарищи поисковики, фиксировали каждую найденную улику: записывали, фотографировали. Конечно, кадры просто так не щёлкать, но, если что-то особенное заметите, то обязательно запечатлейте это на фотоаппарат. Понятно, да?.. Далее, каждый вечер мы будем собираться на так называемую «оперативку», где вы, товарищи поисковики, будете докладывать мне о проделанной за день работе, отчёты о которой будете писать в своих блокнотах. Мы будем выслушивать друг друга, советоваться, рассуждать, высказывать свои мнения…
– А что нам за это будет? – кто-то из студентов выкрикнул из шеренги.
– Не понял? – не ожидал полковник такой дерзости.
– А что нам будет за высказывание нашего мнения?
– Ничего не будет. Я приверженец принципов демократии. Всё, что наболело, накипело – высказывайте!
Ребята переглянулись между собой, пока не особо в это веря. Но надо сказать, что к полковнику Георгию Семёновичу Ортюкову, который руководил последние годы военной кафедрой Уральского политехнического института, её учебной частью, студенты УПИ относились с уважением.
Его, полковника, считали очень решительным, ответственным и высоких моральных качеств человеком, а также он был профессиональным военным, прошедшим финскую и Отечественную войны. Выходец из простой сельской семьи, в молодые годы он успел поработать на машинно-тракторной станции, окончил Шадринский политехникум, возглавлял комсомольскую организацию на Каменск-Уральском алюминиевом заводе. В 1936 году Георгия Семёновича призвали в армию, служил в Забайкальском военном округе, а в 1939 году добровольцем ушёл на финскую войну… Во время Отечественной войны служил с самим маршалом Жуковым, по словам самого полковника Ортюкова.
***
Вечером того же дня новобранцы-студенты первый раз готовились ко сну в таёжно-полевых условиях. Конечно, не сравнить с теми суровыми условиями, когда первые бригады спасателей прибыли на перевал в феврале 1959 года, но всё равно это были условия далёкие от домашнего комфорта и уюта.
Полковник Ортюков спал вместе с остальными поисковиками-студентами в одной большой армейской палатке. Именно здесь ребята увидели, что перед сном полковник Ортюков снимает на ночь с ноги протез.
– Да, ребята, да… – увидев изумлённые взгляды молодых людей, которые, конечно, попытались скрыть жалость и неожиданное изумление со своих лиц, но у них это плохо получилось. – Это в 1941-м… – кряхтя, отстёгивал ремни скрипучего протеза полковник. Студенты ранее даже не догадывались, что ему ампутировали часть ноги, думали, что просто прихрамывает от ранения, полученного в военные годы, а тут… – Это произошло в бою под Ельней. Вы все знаете эту Ельнинскую операцию в начале в войны. Командовал нашей армией тогда маршал Жуков, вот так я попал под его командование. Началась эта операция 30 августа 1941 года, мы сражались не на жизнь, а насмерть. И уже к середине сентября выбили фашистов и ликвидировали так называемый «Ельнинский выступ». Таким образом была снята угроза вторжения немецких войск во фланг Западному и Резервному фронтам. Но, несмотря на успешную операцию, война продолжалась, и в октябре во время очередного боя возле меня разорвалась фашистская граната. Я упал, оглушённый, некоторое время был без сознания. Очухался я уже в укрытии, меня перетащили бойцы. Граната не причинила мне вреда, только оглушила, как потом уже я узнал от сослуживцев. Но, пока я лежал на поле боя, мне в пятку попала разрывная пуля. Я проснулся, совершенно не чувствовал правой ноги. Отвезли меня в госпиталь и сказали, что ногу нужно ампутировать. Но ни в какую не соглашался. Ну как же, я ещё молодой, у меня дочка растёт, а я… Начался остеомиелит, весь исхудал, стал носить специальный протез, который помогает меньше ощущать боль. На ночь вот снимаю. Мучился много лет, страдал от боли. Антибиотики не помогали. В общем, позже, благодаря конечно же товарищу Жукову, я попал к очень известному военному хирургу Богоразу Николаю Алексеевичу. Он сам, будучи без ног, оперировал людей прямо с инвалидной коляски. Так вот, этот хирург Богораз, пусть земля ему будет пухом, буквально косточку за косточкой восстановил мне эту ногу… кроме ступни, конечно…
Ортюков закончил свой длинный рассказ и поблагодарил ребят за то, что они так внимательно, не перебивая его, слушали. Он посмотрел вокруг. Ребята-поисковики мирно посапывали носами. Особенно трудным был первый день в поисках для только что прибывших студентов из группы Аскинадзи.
Нужно построить плотину
28 апреля 1959 года. Перевал у горы Холатчахль. Свердловская обл. СССР
Утром следующего дня всех построили для оглашения фронта работ. В стратегическом плане здесь командовал, конечно, полковник Ортюков, а вот в географическом – братья-манси Куриковы, ко мнению которых Ортюков очень прислушивался, и ни одна «оперативка» без них не обходилась.
Григорий Куриков раздал «новобранцам» из отряда Аскинадзи металлические щупы и показал, как их нужно использовать:
– Вот это щуп, – показал он всем 3-метровую палку с крючком на конце, – берёшь его в руки, – он крепко обхватил металлическую палку двумя руками, держа руки параллельно груди и перпендикулярно плоскости земли, – и толкаешь его в снег далеко-далеко, пока он не упрётся во что-то, крутишь его и вынимаешь. Ничего нет, – Куриков продемонстрировал это еще раз. – Итак, берёшь, толкаешь, крутишь, вынимаешь…
– Всем понятно? – вмешался в учебный процесс товарищ Ортюков. – Мохов выйди вперёд и повтори! – приказал он.
– Берёшь, толкаешь, крутишь, вынимаешь.
– Молодец, Мохов. Итак, товарищ Куриков сейчас покажет район действий. Всем слушаться его.
Студенты направились за братьями Куриковыми. Братья-манси показывали, где нужно обходить со щупами. Кругом было уже много мест исхоженных и утоптанных.
– Да-а, – подумал про себя Владимир Аскинадзи, – как же тут сможешь увидеть картину произошедшего, если всё уже настолько истоптано и переворочано…
За Аскинадзи увязалась лагерная собака Альма, любимица всех поисковиков. Её руководитель, кинолог или «собаковод», как его небрежно называли в лагере, целыми днями отдыхал, ведь его дело было только следить за собакой. А так как Альма – умная и тихая овчарка – сама находила себе занятие с ребятами-поисковиками, то наш «собаковод» целыми днями отсыпался в палатке, за что получал в свой адрес целую гору критики со стороны работающих ребят. Но это, судя по всему, не особо печалило «собаковода».
Аскинадзи, немного оторвавшись от общей группы спасателей и манси Куриковых, направился, как он и хотел, на место происшествия: сначала к месту, где стояла палатка группы Дятлова, а затем обследовал стоянку дятловцев у кедра. Альма, виляя хвостом, тихо бежала за Владимиром.
– Ну что, Альма, хочешь показать мне знакомые места? – потрепал он верного пса за ухом. Та преданно посмотрела в глаза Аскинадзи и завиляла хвостом, выражая своё дружелюбное расположение. – Ну показывай, где этот злосчастный кедр-убийца!
Через несколько сотен метров Аскинадзи с Альмой вышли на перевал к кедру.
– Ах, вот ты какой, Кедр! – Аскинадзи подошёл к дереву, упёрся в него рукой и посмотрел вверх. Сквозь ветви высокого таёжного дерева ласково сияло солнышко. И никогда бы не подумал, что этот кедр видел смерть людей. Со стороны могло показаться, что Аскинадзи борется с кедром, пытаясь одной левой свалить его… – Это ты, Кедр?! Здравствуй! Давно знакомы мы с тобой. Ты-то, может, и не знаешь меня, а я хорошо тебя знаю, по рассказам друзей!.. Стоишь, молчишь себе, как монах среди пустыни, – могуч и одинок! И хранишь свою страшную тайну…
Аскинадзи осмотрел ствол дерева до самого верха, обошёл вокруг, пощупал его руками, даже, наверное, обнюхал его… На кедре ничего не было: ни крови, ни каких-либо тряпок, как рассказывали ребята, побывавшие в поисках, якобы весь кедр был в крови и рваных тряпках… А тут ничего нет! Костёр… Такой костёр не мог гореть несколько часов – максимум несколько десятков минут…
– А эта гнилуха?! – Аскинадзи пнул ногой трухлявое бревно, лежавшее у кедра, между деревом и кострищем. – Даже при хороших, спокойных условиях из этой гнилухи тепла не будет.
Аскинадзи осмотрелся вокруг:
– А вот ёлочки со срезанными верхушками! Их много. Непонятно, для чего они их срезали, в костре их нет.
Владимир дальше не задавался вопросом, как и многие другие поисковики до него, куда делись эти срезанные пихточки и берёзки, если их не бросали в костёр. Очевидно, ответ на этот вопрос будет позже. А сейчас мысли всех ребят были заняты одним: поиском улик и следов, куда могли уйти оставшиеся в живых (возможно) четыре члена из группы Дятлова.
– Ты понимаешь, Альма, нам сказали, что эти четверо были хорошо одеты, ну, судя по тем вещам, которые остались в палатке. И они могли уйти, к примеру, вниз по Ауспии. Но ты понимаешь, что смущает меня? – Альма вильнула в ответ хвостом, якобы понимая вопрос Аскинадзи. – Меня смущает, как далеко они могли уйти без лыж по рыхлому снегу? И где они сейчас? Надо сегодня вечером на «оперативке» сказать полковнику Отортену, что далеко от лагеря нам не стоит уходить в поисках.
Альма взвизгнула в ответ.
– Что? Не стоит говорить? Но полковник сказал, что у нас демократия, поэтому…
В таких рассуждениях Аскинадзи с Альмой направились продолжать поиски туда, куда их определили сегодня братья Куриковы.
***
Вечером состоялась «оперативка». На ней присутствовали, не считая полковника Ортюкова, братья Куриковы, Аскинадзи, как руководитель студенческой группы, и Николай, начальник военных солдат. Владимиру Аскинадзи нравился метод управления полковника Ортюкова. Он действительно был специалистом в своём деле, не зря он в институте преподаёт тактику на военной кафедре. Владимир, улучив удобный момент, высказал своё предложение не расширять территории поисков, намного уходя от лагеря, так как считает, что ребята из группы Дятлова, пропавшие без вести, не могли уйти далеко без лыж по рыхлому, глубокому снегу. Да, Ортюков часто прислушивался ко мнению подчинённых, но, если решение было принято, то его, полковника Ортюкова, было бесполезно просить его изменить. На предложение Аскинадзи отреагировал манси Григорий Куриков:
– Да, я согласен с этим студентом, – он плохо запоминал русские имена и фамилии студентов, которые быстро сменялись в Лагере поисков. – И поскольку эти ребята из группы Дятлова не могли далеко уйти, как правильно сказал этот русский парень, – он указал пальцем на Аскинадзи, – я думаю, что они, их тела, могут находиться в ручье, который протекает недалеко от кедра.
– В каком ручье? – удивился полковник Ортюков. Он действительно не понимал, в каком ручье, потому что его замело за зиму толстым слоем снега, сравняв всю площадку вокруг кедра в равнинную местность.
– Но это только видимость, – сказал манси Куриков. – На самом деле, если туда ступить, то можно провалиться, там очень много снега, – Куриков знал, что в том месте, про которое он говорит, летом протекает горный ручей – один из притоков реки Лозьвы.
– Да, это так, – сказал Николай, который военный, – мы прозондировали сугробы в тех местах, и там 3-метровые щупы не достают до дна.
– И какое предложение? – обратился к Курикову полковник.
– Мы полагаем, – Григорий Куриков жестом указал на своего брата Степана, – что тела могут находиться в этом ручье. Больше негде.
– Может, это тот ручей, из которого мы пили воду?! – воскликнул Владимир Аскинадзи, но затих под сверлящим взглядом полковника.
– Так какое предложение? – ещё раз задал вопрос представителям манси полковник.
– В каком именно месте этого ручья могут быть тела, мы не знаем. Но скоро потеплеет, начнётся обильный паводок, и тела, если они там есть, может вынести вниз по течению, а оттуда – в большую реку. Мы можем их прозевать.
– И?..
– Мы предлагаем, – продолжил речь брата манси Степан Куриков, – сделать плотину в ручье из брёвен чуть ниже нашего лагеря. И, если паводок начнётся и тела выплывут, то они застрянут в плотине.
– Это хорошая идея, – закивал головой полковник, – по крайней мере мы обезопасим себя от возможных случайностей.
Таким образом, на совещании было решено одновременно с поисками устроить внизу, по течению ручья, за кедром, плотину для предотвращения утечки предполагаемых тел пропавших без вести четырёх членов группы Дятлова.
Жаркое по-отортенски
01 мая 1959 года. Перевал у горы Холатчахль. Свердловская обл. СССР
До майских праздников Спасательный лагерь у горы Холатчахль был занят поиском посторонних следов и строительством плотины. Ребята в лагере, нужно отметить, абсолютно не голодали. Вместе с вертолётами, когда забрасывали 6-ю смену спасателей, на перевал передали большое количество продуктов. Да и в тайге, где находился Лагерь, можно было лыжными палками сбивать сидящих на ветвях деревьев куропаток. Абсолютно непуганое зверьё! Что ребята и делали, а затем их прятали в снег в ожидании майских праздников.
Полковник Ортюков, как человек военный, создал кроме ежевечерних «оперативок» и ежедневных построений, ещё и институт дневальных. В общем, как на войне. Дневальные должны были оставаться в лагере и готовить пищу, за что их освобождали в этот день от участия в поисках.
Вот наступил красный день календаря – 1 мая 1959 года, Праздник Мира и Труда. Это была пятница – конец рабочей недели.
– Ну что же, – построив ребят в шеренгу перед Лагерем, поздравил их полковник Ортюков, – даже рабам в Древнем Риме давали дни отдыха. А если так, то уж наши Советские спасатели тем более их заслужили. Да, и я сам за эти долгие месяцы бессонных ночей и бесконечных поисков без выходных, честно говоря, подустал. Поэтому сегодня и завтра у нас, как и у всех граждан Советского Союза, будет праздник!
– А там уж и воскресенье! – выкрикнул Толя Мохов из шеренги.
– Ну, что ещё сказать, да, получается, что сегодня и завтра мы объявляем в Лагере спасателей праздники, а потом и воскресенье. Таким образом, к работе мы приступим рано утром в понедельник. К тому времени, глядишь, ещё больше снег подтает, может чего и увидим нового. А сегодня вечером в Лагере я объявляю праздничный ужин.
– А что на праздничном ужине будет особенного?
– А вот вечером и узнаете.
Конечно же с решением полковника все согласились. Да и как тут было не согласиться! Все прекрасно видели, в каком напряжении Ортюков работал в последнее время. Он сам смертельно устал. Ведь, кроме физической нагрузки, на нём лежал ещё груз очень большой ответственности. Начальство постоянно торопило с результатами.
– Товарищ полковник, можно предложение?
– Говори, Аскинадзи! Только кратко и по делу!
– Я только по делу. Разрешите мне и Николаю, который военный, нам в эти дни отстоять вахту! Ну, чтобы другим ребятам дать отдохнуть.
– Ну что же, это похвально, что от руководителей групп поступают такие предложения! Конечно, я абсолютно не против, чтобы вы с Николаем отстояли вахту на праздники.
На том и порешили.
К вечеру ребята изладили праздничный ужин. Готовил полковник Ортюков в присутствии всего Лагеря. Ребята, пока готовился ужин, глотали слюни.
– Вот, ребята, учитесь, пока я жив, как говорится, – помешивая огромной столовой лопаткой шкварчащих куропаток в котле, приговаривал полковник Ортюков. Запах в округе был просто невероятно аппетитным. – Это праздничное блюдо я назвал «жаркое по-отортенски».
– А почему «по-отортенски»?
– Потому что мы находимся в районе горы Отортен?
– И это тоже, но не только, – интриговал полковник. Его лицо было ярко-красным, разогревшись возле шипящего котла.
– А ещё почему?
– А кто готовит жаркое?
– Вы!
– А как вы меня за глаза называете?
– Ну-у, как… как? – ребята переглянулись между собой, похихикивая.
– А что вы там хихикаете? Думаете, я не знаю, что за глаза называете меня полковником «Отортеным»?
Раздались тихие смешки молодых ребят, которые потупили в пол свои глаза.
– Ну вот… Я прав. Каждый человек знает, какая у него кличка. А тем более вы меня, старого полковника, не проведёте… Но я не обижаюсь, «Отортен» так «Отортен». Так вот, записывайте рецепт или запоминайте. Жаркое по-отортенски! Берём 1,5 килограмма сливочного масла. Слава богу, его у нас тут хватает. Масло нужно растопить в ведре, желательно не в цинковом. Подождать, пока брошенный пробный кусочек мяса не заскворчит… – Ортюков, как опытный повар, демонстрировал всё на деле. – А уж потом опускаем целую выпотрошенную куропатку в раскалённое масло… Ух, как стреляется… Так, так, главное, руки и пальцы не ошпарить… Смотрим, если масло не покрывает полностью куропатку, добавляем ещё. И… таким образом через минут эдак 30 получается «жаркое по-отортенски» или «куропатка фри»! Пальчики оближешь!
– А соль и перец?
– Ну, специи, конечно, само собой разумеется…
Зажарили ещё куропаток десять на весь лагерь, «жертвы» уже несколько дней до праздника дожидались своей участи в снегу. Среди куропаток были и пару глухарей. Тоже очень вкусные. Ребятам понравилось.
После ужина ребята отдыхали в армейской палатке. Вели разные разговоры. Кинолог, которого ребята называли «собаководом», рассказывал анекдоты. Но почему-то поисковикам они не нравились: то ли рассказчик был не ахти, то ли сами анекдоты были неинтересными. Уж больно долго и заунывно он их рассказывал.
– Слушай, прекращай нас доставить своими анекдотами! – резко одёрнул «собаковода» Владимир Аскинадзи. – Неужели не видишь, что никто над ними не смеётся?!
Но кинолог и собаковод в одном лице продолжал рассказывать дальше.
– Слушай, заткнись! – грубо окрикнул Аскинадзи. – Я так понимаю, что анекдот тем и хорош, что одной фразой можно сбить с ног, а твой анекдот длится полчаса. Вот начнёшь описывать одежду действующего лица, затем погоду, при которой происходят действия… Надоело это слушать! Бубнишь там себе под нос, как пономарь!
Но рассказчика распирало желание поделиться своей интересной, на его взгляд, историей, и он продолжал, несмотря на недовольство некоторых членов общества.
– Заткнись ты! – Аскинадзи кинул в угол, где лежал рассказчик-собаковод, валенок. Промахнуться было сложно, нужно было просто бросить валенок в стенку палатки, и он обязательно падал на «собаковода». Но желательно валенок кидать прицельно, так как можно было промахнуться и попасть в рядом лежащего полковника Ортюкова.
Валенок в этот раз упал рядом с полковником, и, проснувшись, только что вздремнувший товарищ Ортюков тоже решил рассказать свою интересную историю.
– Ну вот, разбудили! – шепнул Аскинадзи на ухо Коле Кузнецову. – Сейчас начнёт рассказывать про своего «дорогого патрона» – маршала Жукова.
И Аскинадзи оказался прав. Часто Ортюков с упоением рассказывал о своей службе первым адъютантом маршала Жукова, как он с ним прошёл всю войну. Спал в соседней проходной комнате одетым и с пистолетом на груди. Был с ним в Одессе, добрался до Свердловска, но из Свердловска уезжать не захотел, когда Жуков предложил поехать с ним в Москву. Здесь у него была огромная квартира в центре города, а в Москве ему предлагали хрущёвку на обочине.
– Когда он рассказывает о Жукове, он мне напоминает токующего глухаря, – продолжали шептаться Аскинадзи и Кузнецов, прикрываясь ладонью, чтобы не услышал захваченный очередным рассказом полковник, – который настолько увлечён своим пением, что ничего вокруг не видит и не слышит.
– А вот помню тоже: в один весенний праздник, – сладостно зажмурив глаза, вспоминал былые времена Георгий Семёнович, – только не 1 мая, а это был Женский день – 8-е Марта. Так вот, маршал Жуков – вы же помните, что я у него был первым адъютантом, я рассказывал – послал меня на своём личном самолёте за подарками своим женщинам к 8-му Марта. Сказал мне: «Лети, куда хочешь! – Да, прям так и сказал. – Лети хоть в Среднюю Азию, хоть на Кавказ. Привези, – говорит, – моим дорогим женщинам особенные подарки!» Жуков дал мне личные деньги на эти самые подарки. А когда потом я прилетел, то потребовал с меня авансового отчета, письменного, – тут Ортюков приподнялся над своим лежаком и уткнул вверх, в потолок палатки, указательный палец, чтобы обратить на это особое внимание слушателей, – с точностью до копейки…
Так, разговаривая о том, о сём, ребята провели сегодня хороший праздничный день, переходящий плавно во вкусный ужин с жареными «куропатками по-отортенски», разговорами, а затем – в сладкий, сытый сон.
