Loe raamatut: «Кто из нас босс?»

Глава 1

– Что он себе возомнил? Индюк ощипанный! У-у-у-у! Я его! – верещала я как ненормальная в трубку, высказывая все свои обиды сестре.

– Мика, – ласково протянула она моё детское прозвище. – Ну что ты так разгорячилась? Подумаешь, проект не принял!

– Да он! Да я! – возмущение из меня так и перло. – Я его стукну! Степлером! По темечку! Он у меня вот где будет! – потрясла я кулаком перед телефонной трубкой. Катя это, явно, не увидела, но зная меня, мягко рассмеялась.

– Тамил, я прошу тебя, не смеши, а то рожу раньше времени. И не стоит кулаками махать перед трубкой, я все вижу.

– Угу, телепятка, блин! – ухмыльнулась я. – Да принял он проект, просто отдал его на доработку это выскочке Жюли, тьфу, блин! Имя, как у собачки кличка! А фамилия? Ужас! Жюльен!

– Ты во Франции, не забывай об этом, имена и фамилии у них специфические, не такие, как русские, да и у тебя фамилия тоже французская. А то привыкла во время учёбы в Москве. – строго проговорила Катя. – И да, Максим – твой босс! – припечатала сестра.

– Заладила! Босс, босс! Шелудивый барбос, вот он кто!

Катя заливисто смеялась, слушая мою «весьма гневную» тираду. Она вообще очень жизнерадостная стала после свадьбы с Тимофеем.

– Мелкая, перестань! – я, прям, видела, как Катюха сморщила свой идеальный носик.

– Я вообще-то позвонила тебе пожаловаться, а ты ржёшь!

– Ну что ты? Я же никогда не смеюсь над тобой, над самой ситуацией – да! Над тобой – никогда!

– Угу! – промямлила я в трубку. – Кать, – протянула я. – Можно я ему скажу что-нибудь?

– Папа будет против, ты же знаешь, как Жак относится к своему детищу?

– Да знаю я! «Пока немного подрасти и поучись», – передразнила я отца. – Как ты с ними уживаешься?

Не, ну, а что? Этот вопрос мне был очень интересен. Я помню, как Катюха приехала в Париж, когда маме было плохо после аварии. Она, и со своим Тимой, и со мной управлялась, и фирму на себе тащила. Для меня она героиня, и к её мнению я всегда прислушиваюсь. А теперь она живёт с родителями в нашем загородном доме и безумно счастлива с мужем. Я тоже хочу такую любовь! И чтобы на руках носил!

– Мика, и у тебя будет любимый мужчина, поверь мне.

– Я вслух, что ли, это сказала? – спросила я.

– Не-а, ты просто очень громко думаешь! – засмеялась сестрёнка в трубку.

– Кать, как мне заполучить должность гендиректора, когда этот гад на ней сидит, не отрывая свой…

– Прошу не выражаться в моём присутствии! – строго проговорила сестрёнка. – Тебе отец что сказал? Иди к своей цели. Только не стоит жаловаться Жаку.

– Да знаю! – горестно отозвалась я. – Тогда папа точно приедет и устроит мне разбор полётов за своего любимого Макса. Эх!

– Не грусти! Всё наладиться.

– Мадемуазель Клеман, – вихрь по имени Максим Витольдович Веселов ворвался в мою каморку. – Pourquoi? (Почему?)

– Говорите со мной по-русски! – строго сказала я. – На крайний случай английским можно обойтись.

Максим Витольдович завис в дверях на пару секунд и, кивнув своим мыслям, продолжил на французском языке.

– Во-первых! По какой причине, вы сдали не все документы по проекту мадемуазель Жюли?

Фи! Пусть она теперь сама погорбатится над чертежами, я не нанималась на неё работать! Четыре ночи толком не спала, чертила, и не собираюсь отдавать все лавры этой лахудре крашенной. Только и слышно: «Тамила то, Тамила сё, принеси-подай, иди дальше не мешай!?» Так дело не пойдёт!

Я кивнула в сторону стола и впитывала в себя эмоции месье Веселова. А они сменялись очень быстро. Подойдя к столу и подняв брезгливо двумя пальцами оба чертежа, он опять подвис.

– А во-вторых? – посмотрела на него с издёвкой.

– Вы мадемуазель жевали на них? – брови месье поползли вверх от уведенных пятен жира.

– Неа, я кофе пила с круасанчиком, – ответила я на плохом французском с придыханием. Обожаю круассаны с шоколадным кремом.

– Почему тогда они, – Главгад потряс перед моим носом чертежами. – Почему же они в свином жиру?

Вот это номер! Откуда он узнал, что я на них ела баварские сосиски? Хоть кетчуп ещё не заметил, а нет! Не пронесло!

– Кетчуп? – заорал он. – Ты издеваешься?

– Месье Веселов, я на Вас не кричала, кабинет мой, прошу выйти! Если есть претензии по проекту, прошу их выразить в своём кабинете и на мадемуазель Жульен!

Лицо Максима Витольдовича пошло пятнами, он отшвырнул чертежи, как тараканов, и, развернувшись на пятках, вылетел как пробка из бутылки шампанского, которое я очень люблю трясти.

– Жюли! – заорал она на весь офис. – Быстро ко мне!

Ну точно ручная тявка. И обращается он к ней также, как к карманной собачке. Я бы ему по моське чайником за такое, и «научим танцевать…»

Глава 2

От телефонной трели я подпрыгнула на стуле, немного задумавшись. Конечно же, я ждала этого звонка. Мадемуазель Жульен визжала так, что могла и не звонить. Весь офис её слышал.

– Тамила, бистро в мои кабинет, – как только я поднесла трубку к уху, выпалила Жюли на плохом русском. И ведь знала, что, если скажет по-французски, я даже не шевельнусь. Сделаю вид, что не поняла её.

– Конечно-конечно, уже бегу, – ответила я и, положив трубку, откинулась на спинку кресла. Оттолкнулась ногами от пола и покрутилась в нём. Потянулась, размяла шею и встала. У меня был свой стеклянный кабинет, точно такой же у мадемуазель Жульен, только напротив. Остальные работники сидели за простыми перегородками.

Все, затаив дыхание смотрела на меня, только Жулька «тявкала» и смешно трясла своими белыми кудряшками-барашками, что-то высказывая Максиму Витольдовичу.

Взяла чертежи, скатав их трубочкой, и походкой от бедра прошествовала к начальству.

В приоткрытую дверь была слышна её торопливая речь. Зелёные глаза Жюли метали молнии, ещё бы. Она совершенно не умела держать лицо. Кто и за что назначил её на это место?

– Максим, объясни мне, какого чёрта она меня подставляет? Ты обещал, что проект мой!

Так, так, так! Значит, он обещал! Теперь бы выяснить за какие заслуги? Лицо тяпкой и захожу в кабинет.

– Вот, тут всего-то пару пятен.

– Как я буду показывать это? – она тыкнула в развернутый мною на столе проект.

– А что такого? Можно же просто перечертить? – пожала я плечами и надула из жевательной резинки пузырь. Он оглушительно лопнул и прилип на нос и щёки.

Оглушительная тишина стояла не только в каморке мадемуазель Жюли, но и во всём офисе. Глянув на босса, который едва сдерживал смех, я с невозмутимым видом стала отлеплять жвачку от лица.

Максим Витольдович ещё раз глянул на меня и, буркнув «сами разбирайтесь» вышел из кабинета.

– Ты в своём уме? – зашипела змеёй она. – Как при Максе себя ведёшь?

– Я? – невозмутимость наше всё! – Что я сделала?

– Да ты! Да я! Я пожалуюсь, месье Трюффо! – взвизгнула она.

– Ага, давай! Так и скажи, что тебе отдали проект, над которым я зависала две недели. А ты, – пришла моя очередь тыкать пальцами. – Теперь хочешь почивать на лаврах. Но с черчением у тебя ОГРОМНЫЕ, – я развела руками, показывая масштабы, – проблемы!

Мадемуазель Жюльен пошла пятнами от возмущения и заорала на весь кабинет:

– Вон! Убирайся! Несносная девчонка!

Пожала плечами и, улыбаясь, вышла от старшего дизайнера. Проходя мимо ребят, с которыми работала, улыбнулась им. Мальчишки в свою очередь подняли большие пальцы вверх с одобрением. Жульку мало кто любил в офисе. Она все крутые проекты загребала себе. Вернее, их ей отдавал месье Веселов. Спят они что ли?

От этой мысли меня передёрнуло. Ещё чего! Думать о нём в таком ключе.

Зайдя в кабинет, пнула стул. Зашипела сквозь зубы и, ругая начальство, на чем свет стоит, погрузилась в разработку нового проекта, практически не поднимая головы. Только Дина заносила несколько раз кофе.

– Милка, – выговаривала она мне. – Хоть на обед пойдём! И возражений я не принимаю.

Дина моя подруга еще с университетской скамьи, она меня многому учила в Москве. И квартиру мы снимали с ней на двоих, когда надоела общага. Пару раз даже грозились отчислить нас тоже двоих, за проказы. Так что, с ней мы не разлей вода.

– Договорились, только зайди за мной.

Динка засмеялась, зная, что я могу до вечера сидеть и не отрываться от компьютера, погружаясь с головой в своё любимое дело.

– Bonjour papa, – ответила я, на входящий звонок, разминая шею. Часы показывали без трёх минут час. Значит почти обед.

– Bonjour. Тами, как у тебя дела? – осведомился мой любимый родитель.

– Всё хорошо, – я была на него ещё зла, поэтому отделывалась сухими фразами. – Как мама?

– Замечательно, приезжай к нам на выходные. Соберутся друзья, устроим пикник.

– Я подумаю.

– С Кати встретишься, Тима по тебе скучает, – а вот на больной мозоль не стоит наступать. Я безумно люблю племянника и действительно как вернулась в Париж, ни разу не была дома.

– Хорошо, – ответила я, а отец вздохнул.

– Тогда мы тебя ждём.

– Да, завтра вечером приеду.

– Идём? – как только я положила телефон в сумочку, Дина заглянула ко мне в кабинет.

– Да, а пошли в Maison Blanche, – накидывая кашемировое пальто цвета лаванды и подхватывая под локоть Дину, сказала я.

– Ой! Нет, я столько не зарабатываю! – отозвалась подруга и даже затормозила каблуками по паркету.

– О чём речь ведём девчонки? – Ален подошел как всегда незаметно. Положив свои руки сзади на наши плечи, приобнимая.

– А вот и кавалер подоспел, – прыснула я в кулачок. Дина только локтем меня пихнула. – Я говорю Дине пойти в ресторан на обед, а она ни в какую, – пожала я, плечами выдавая подругу с потрохами.

– Томка, и в какой ты нас зовёшь? – выдал этот наглец.

– Ален, ты не обнаглел? – скинула я его руку с плеч. – Мало того, что повис на мне, так ещё и за наш счёт обедать собрался.

Наши родители дружили, поэтому Алена я знала с детства. И мы постоянно друг друга поддевали.

– Мы в Maison Blanche собрались, – выдавила из себя Дина. Всегда бойкая, она становилась мямлей, как только на горизонте появлялся Ален.

– Тогда я угощаю! Дамы, – парень шутливо поклонился и открыл для нас дверь, ведущую на улицу. Уже у крыльца стоял его порш.

– Вот же позёр! – шепнула ему.

Глава 3

Обед прошел бесподобно. Мы с Аленом перекидывались шутками пытаясь втянуть в разговор Дину. К концу трапезы у нас это получилось. И в машине Динка села на обратном пути на переднее сидение. Ну как села? Ален взял её за руку и, не давая сбежать, открыл дверцу и усадил рядом с собой.

Входили в офис, весело смеясь, подруга рассказывала, как на зачёте, я умудрилась подпортить причёску преподавательнице.

– Представляешь! – смеялась она, обращаясь к Алену. – Надежда Никаноровна ей говори: «Милочка, вы физику знаете на отлично, а вот с арифметикой у Вас большие проблемы. Так что только три», – передразнила она. – А Мила ей после того как забрала зачётку, карандаш ей в волосы запихала, предварительно жвачку на него налепив. Весь поток смеялся, когда преподша кудахча, пытаясь достать его, – сдала она меня с потрохами.

– И тебя не отчислили? – у Алена аж слёзы выступили, так он хохотал.

– Неа, она отделалась только предупреждением. Никаноровну в институте никто не любил, – похихикали все и на этом успокоились.

– Ну ты даёшь! – друг смотрел на меня и откровенно ржал. – Будь я на месте декана, выгнал бы к чертям!

– А ты не на месте декана, – огрызнулась я и, чеканя шаг, удалилась в свой кабинет.

Погрузилась в работу. Нужно сделать расстановку мебели и развертку стен нового проекта и не сразу заметила, как рядом оказался Максим Витольдович. Он придвинул стул и, поставив локти, на стол, подперев голову, смотрел в экран.

– Вот здесь не те цифры, – ткнул он пальцем в экран. Я от его голоса подпрыгнула на месте. Схватила первое попавшееся под руку. Ценным предметом, которым я припечатала босса по голове, оказалась статуэтка Эйфелевой башни. Большая такая.

– Чтоб тебя инопланетяне схомячили! – выпалила я.

– За что так? – он смотрел на меня с издёвкой, и потирал ушибленное темечко.

– Зачем так пугать? Заикой остаться можно! – повысила я голос. – Выйдите из кабинета!

– А тебе не кажется, что ты зарываешься? – прорычал мне в лицо подскочивший со стула шеф.

Он нависал надо мной как скала. Его голос пробирал до костей, мурашки толпами устремились по всему телу. Отскочив в сторону, выставила руки перед собой в защитном жесте.

– Что тут происходит, – а вот и Жюли прискакала выручать своего любимого шефа из лап ненормальной. – Макс! У тебя кровь! Ты убила его! – заорала эта ненормальная.

– Если бы я его убила, он сейчас бы валялся перед твоими ногами кроличьей тушкой. А так, – я оглядела мужчину. – Жив и здоров.

– Я точно пожалуюсь месье Трюффо! Тебе это так с рук не сойдёт!

– Мадемуазель Жульен, успокойтесь! Я сам виноват, что напугал мадемуазель Клеман.

– Нет, ты просто её выгораживаешь! – беря под локоть босса, Жюли его практически выволокла из кабинета.

– Придурок! – сказала вдогонку, и меня услышали. Максим развернулся и подмигнул мне. И что это сейчас такое было?

– Что произошло? – в мой кабинет влетела Дина. – Он тебе что-то сказал? – подруга выглядела так, как будто бы только что целовалась. Волосы всклокочены, губы припухли и помада размазана.

– Он меня напугал, – насупилась я.

– И что?

– И ничего! – вспылила я. – Нечего ко мне подкрадываться!

– Ты его стукнула, – Дина констатировала факт.

– А она с детства так делает, – засмеялся вошедший Ален. – К ней нельзя подкрадываться. Я раз ведром получил. Причём с песком и железным! – друг поднял указательный палец вверх.

Я только захихикала. Да было такое. Ален тогда ко мне подкрался в песочнице и потом долго красовался с синяком. Знатно я его звезданула.

– А чем ты босса-то пригрела? – осведомился он.

– Ну-у-у-у, – опустив глаза в пол, шаркала ногой. – Эйфелевой башней?

– Ты у меня это спрашиваешь? – приподнял бровь мужчина.

– Нет! И вообще, у тебя помада на губах, – свернула я со скользкой темы. – Не кажется ли тебе, что в офисе так ходить – навлечь на себя неприятности?

– Где? – почти натурально удивился Ален. Дина выскользнула из кабинета, а я покачала головой.

– Обидишь – стукну! – кивнула я головой в сторону убежавшей подруги.

– Обижаешь! – подойдя к зеркалу, висящему в моей каморке около шкафа, парень достал платок и очень аккуратно стер следы с губ. Присмотрелся ещё раз и, улыбнувшись мне своей фирменной улыбкой, вышел за стеклянную дверь.

Дальше день прошел за работой. Мы спорили, смеялись и обсуждали проект. Очень дорогой и перспективный, надо сказать. Огромный коттедж под полную переделку. Это был второй такой проект, и его я точно выскочке Юльке не отдам. Вгрызусь в него зубами, если будет надо, даже в Максима Витольдовича.

Утро выдалось пасмурным, но ничего не поделаешь, ехать на пикник придётся. И отец, скорее всего, поставил шатры, так что дождь нам не страшен. Да и август, не замерзнем, только вот придётся ехать в салон, да и платье успеть забрать. Я вчера полвечера потратила, ища подходящее в магазинах. Собранная сумка с вечера дожидалась своего часа у входа, останусь у родителей на все выходные, хоть время проведу со своей семьёй.

В офис зашла почти самая первая, только уборщица была раньше меня. Мадам всё время ругалась, что негоже молодой мадемуазель прибегать не свет не заря.

– Ты молодая, отдохнула бы лишний часок, – качала она головой.

А я очень люблю приходить раньше! На улицах Парижа в это время еще нет пробок, и до работы я доезжаю за десять минут. А в офисе такая красота! Тишина! И можно спокойно поработать. Хотя мне галдёж никогда не мешал, я в любимую работу погружаюсь с головой и ничего вокруг не вижу и не слышу.

Глава 4

– Ты что здесь делаешь? – я подпрыгнула от внезапно прозвучавшего над ухом бархатистого голоса. – Рано же ещё.

По инерции, схватила первое попавшееся со стола, чем оказался дырокол.

– Оу! – Максим выставил руки вперёд в защитном жесте. – Тише – тише!

– Не пугайте меня больше! – строго сказала я, ставя дырокол на место.

– Договорились! Как буду заходить в офис, так с порога и буду оповещать тебя, что я пришел, – явно смеялся надо мной мужчина.

– А вы, почему так рано? – прищурилась я.

– Дела сегодня, – отмахнулся Максим Витольдович от вопроса и зашагал в сторону приёмной.

Через час начали собираться работники, весело переговаривались и, принося с собой запах кофе и круассанов. Дина как всегда влетела в кабинет и поставила на столик у окна мой завтрак, о котором я успешно забываю каждое утро.

– Привет, подруга! – Дина вся светилась. Если сейчас обмотать её гирляндой, она точно замигает огоньками. Это что-то новенькое.

– И где мы ночевали? – развернувшись на стуле, посмотрела на подругу. – Я, между прочим, переживаю за тебя.

– Тами, – залилась краской подруга. – Прости – прости!

– Понятно, не до меня было. Но сообщать, что не придёшь домой, ты должна. Хорошо Алену хватило ума мне написать.

Ну всё! Динка была краснее томата, который перезрел на солнце. Зато, какие глаза! Самые счастливые глаза на свете.

– Иди уже работай! – деланно обиделась я. Динка подлетела ко мне и, обняв, прошептала:

– Мика! Ты самая лучшая!

– Иди уже, подлиза! – отмахнулась я. – Дин, меня сегодня не будет, я к родителям на выходные. Так что можешь не отчитываться.

– И меня Ален пригласил, – очень тихо отозвалась подруга.

– У-у-у-у! Как всё запущено! – протянула я. – После работы за платьем?

– А ты поможешь? – заглядывая в глаза, спросила она.

– Куда же я денусь.

– Ты самая лучшая, – заверила меня подруга и выскочила из каморки.

– Совещание через пятнадцать минут, – просунула голову в приоткрытую дверь секретарь Максима Витольдовича. – По проекту месье Жерарди.

Кивнула в знак того, что услышала её и продолжила грызть стилус. Мне их приходиться покупать тоннами, задумавшись над планшетом, могу сгрызть кончик так, что им потом работать невозможно.

Жюли ворковала с боссом, когда я вошла в зал для совещаний. Она положила свою руку с идеальными красными ногтями на плечо мужчине и заглядывала в глаза. Не точно собачонка!

– Жюли, давай позже поговорим, – я не обращала на них внимание, спокойно раскладывала на столе подготовленные материалы.

– Ты что, эту боишься? Да она по-французски не понимает, если быстро сказать.

– Понимает или нет, это не важно, – Максим Витольдович снял руку Жульки и сел за стол.

У меня в ушах гудело, сердце стучало с неимоверной силой пытаясь выскочить из груди. Но, спокойствие наше всё! Я ещё покажу этой «тявке», кто не понимает по-французски!

***

Я сидела и глубоко дышала, пытаясь успокоиться. И почему на меня так действует этот мужчина? Странная реакция организма. К врачу сходить что ли, чтобы успокоительное выписал.

Когда все собрались, месье Веселов начал совещание и гонял нас по проекту, заставляя обратить внимание на мелкие детали. Больше всего досталось за рассеянность Дине.

– Мадемуазель Королёва, вы, где витаете? – строго смотрел он на подругу. – У вас в смете полный бардак.

Динка встрепенулась, так как она сидела между мной и Аленом, я заметила, что друг украдкой сжал её руку под столом.

– Простите, – промямлила она.

– В понедельник, жду полный отчет! – Максим хороший руководитель, он даёт шанс подчинённым исправить свои косяки. Но, только один раз.

Дальше всё пошло как всегда, Максим Витольдович всех ругал по очереди, даже Жульке досталась за её оскал и потявкивание во время его речи.

– Мадемуазель Жюльен, – приподнял он бровь. – Вы долго будете меня перебивать? Или давайте меняться местами, раз Вам всё лучше известно, чем мне.

Блондинка тряхнула своими кудряшками, и пошла пятнами. Босс прилюдно на неё никогда не срывался. Она сидела и молча открывала, и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Резко встала и даже не извинившись, вылетела из зала.

– На этом совещание закончено. Сегодня разрешаю покинуть свои рабочие места в … – босс посмотрел на наручные часы. Обвёл всех присутствующих взглядом. – А давайте через полчаса.

Сразу же поднялся шум, все дружно благодарили начальника и срывались со своих мест. Пятница и у людей явно есть планы на вечер. Я их понимала и тоже хотела насладиться последними теплыми деньками осени. Я всё ждала, что меня Максим Витольдович попросит остаться, но нет, он только изредка останавливал свой задумчивый взгляд на мне, и ухмылка озарила его лицо.

– Ну что? Пошли? – в каморку ворвалась взъерошенная Дина.

– Ты сегодня какая-то чумная, – оглядела подругу с ног до головы.

– Он меня с родителями знакомить собрался, – шепотом выдала подруга.

– Кто? Ален?

– Нет, блин, Максим! – у меня наверняка сейчас глаза были по пятьдесят центов. – Конечно Ален!

– А ты откуда знаешь? Сам сказал?

– Нет, – мотнула головой Дина, – слышала, как он с мамой говорил. Сказал, что с девушкой придёт и обязательно познакомит.

Я, конечно же, знала, что чета Жерарди будет присутствовать на пикнике, но о том, что Ален будет знакомить Дину с ними, даже не подумала.

– Всё будет хорошо, – я подошла и обняла подругу. – Моника и Пьер замечательные, не переживай.

В магазине нас с Диной быстро обслужили, мне вынесли то платье, которое я заказала, а подругу увели подбирать наряд. В этом же пассаже был замечательный салон красоты, куда мы и направились после оплаты своих нарядов.

Каких-то полтора часа и из зеркала на меня смотрела красотка. Волосы слегка собрали сзади, оставив их спадать на спину лёгкими волнами. Едва заметный вечерний макияж, смотрелся просто великолепно. Розовые тени блистательно подчеркивали голубые глаза, придавая им толику загадочности.

Дине заплели замысловатую косу, оставив одну прядку спадать на плечо. В её чернильные волосы вплели жемчужные нити, и Динка смотрелась как богиня, сошедшая с Олимпа. Дело оставалось за малым, облачится в купленные платья и дождаться Алена, который категорично заявил, что его девушка поедет только с ним.

Я посмеивалась, а подруга краснела, смотря влюблёнными глазами на своего принца.

Дожидаться молодого человека я не стала, оставила Дину и поехала к родителям. Она девочка не маленькая, да и Ален уже отзвонился, что скоро будет.

Как и ожидала, у дома ещё не было машин гостей. Отдав ключи от машины парнишке парковщику, взяла в руки сумке и направилась в наше поместье. На крыльце уже стоял отец в смокинге и обнимал улыбающуюся маму.

– Мика, – она высвободилась из объятий отца, когда я поднялась и обняла меня, – я так соскучилась по тебе, – она всхлипнула.

– Ну что ты дорогая, макияж испортишь, – пожурил её папа.

– Мам, ну ты чего? – мне было очень стыдно, что я общалась с родителями только по телефону, нужно было давно приехать. Всё-таки и я соскучилась. – Я на все выходные, – потрясла сумкой.

– Пойдем скорее, там Тимошка тебя ждёт и Катя с Тимофеем, – мама взяла меня за руку и повела в дом.

Как же приятно, когда тебя ждут. Это моя обида на отца – была дурацкой. Теперь я понимаю, что он хотел, чтобы я прочувствовала каково это начинать всё с самого низа.