Кошмар за счет отеля (сборник)

– Господи, как же это все сказать, да еще спокойно?! – выдохнула Лиля.

– Рекомендую записать на листок несколько ключевых фраз и держать импровизированную шпаргалку наготове. Если вы запаникуете, записанный текст поможет вам вернуть разговор в нужную колею.

– Хорошо, это все?

– Нет. Когда требования прозвучат, поторгуйтесь. Не по поводу суммы, похитители обычно хорошо осведомлены о платежеспособности своих жертв. Просите время на сбор средств. Мотивируйте, что вы находитесь в чужой стране, а сумма банковского перевода всегда ограничена, так что процесс сбора и перевода средств небыстрый.

Ибо, если нам не удастся напасть на след похитителей и обнаружить, где они прячут заложника, придется платить. Вернее, мы проведем операцию по задержанию похитителей во время обмена заложника на деньги. В любом случае средствами вы должны располагать. Так что рекомендую начать их сбор уже сейчас.

– Деньги есть, – рассеянно кивнула Лиля, – я ведь расширять бизнес собиралась. Но лишь только часть средств у меня при себе, на карте, а остальные дома, в банке.

– И кто знает о наличии денег? – Гуров насторожился – в круге проинформированных лиц может скрываться наводчик или даже преступник.

– Я не трубила на всех углах, что имею на руках деньги. И ни с кем не обсуждала размер суммы, разумеется. Но все мои близкие знакомые знают, что я занимаюсь бизнесом, довольно успешна и планирую расширяться. Да нет, – сама себя перебила Лиля, – Ника похитил Айкут! Это верно на сто процентов! А с ним я точно деловых вопросов не обсуждала, тайнами и планами не делилась. Не с той стороны собираетесь копать, Лев Иванович.

– Мы должны рассмотреть все варианты, – возразил Гуров, – чтобы обошлось без сюрпризов. Так что на досуге я попрошу вас немного поразмышлять и составить список людей, которые знали о ваших финансовых возможностях, слышали о планах или просто расспрашивали о деньгах.

– Хорошо. А позвольте спросить, как вы один собираетесь проводить операцию по задержанию, если до нее дойдет?!

– Как только преступники выйдут на связь с вами, они тем самым подтвердят факт похищения. И Орлов незамедлительно пришлет людей нам в помощь. А для подстраховки свяжемся с Интерполом. Можно еще и местные власти привлечь, но пока говорить об этом рано. И сейчас, в ожидании новостей из Москвы, давайте займемся чтением писем. Боюсь, в этом деле мне понадобится ваша помощь. Я свободно владею английским, а вот турецкого пока не освоил.

– Я как-то упустила этот момент, – слегка покраснела женщина.

– Признаться, я тоже.

– Хорошо, открывайте письмо, я переведу вам.

До получения новостей из Москвы Гуров успел ознакомиться с содержанием всех писем и сделать несколько выводов. Во-первых, пока совершенно не ясно, стоит ли подозревать Айкута Мутлу в похищении. Но проверить этого мужчину нужно в первую очередь. Ведь других подозреваемых на сегодняшний момент все равно нет. Во-вторых, разорвав отношения с мужчиной, Лиля была совершенно права. Этот Айкут, пожалуй, весьма скользкий тип и тот еще проныра. Если провести беглый анализ, это очень хорошо демонстрируют его письма. Мужчина, едва познакомившись, сразу же заговорил о неземной любви, неустанно делал своей избраннице слащавые комплименты и всячески старался обворожить и привязать ее к себе. А сам тем временем исподволь пытался аккуратно выведать у Лили о ее финансовом положении. Мадам Петрова, конечно, все карты раскрывать не стала, но допустила несколько ошибок и позволила себе некоторые высказывания, из которых можно было сделать вывод, что зарабатывает она весьма прилично. После этого в словах Айкута стали проскальзывать осторожные намеки на возможный «подарок» и даже «оказание некоей финансовой помощи».

Все это было весьма тонко обыграно, нужно признать. А чтобы закрепить эффект, Мутлу достаточно быстро стал предъявлять на молодую женщину права, даже пытался диктовать определенные правила. Но в какой-то момент слегка увлекся и, что называется, перегнул палку, или просто забыл, что общается с женщиной, у которой далеко не восточный менталитет. Или, что вероятнее всего, не знал, как сильно одинокое материнство, а также занятие бизнесом в нашей стране закаляет характер. Воспитывает волю и решимость, а также развивает интуицию. Гуров, к примеру, обнаружил намеки на финансовую заинтересованность мужчины только потому, что очень внимательно их искал. Лиля же, будучи немного кокеткой и жаждущая внимания, в пылу разгорающегося романа, вероятно, даже не насторожилась. Но интуитивно приняла необходимые меры к разрыву отношений, как только заподозрила, что кавалер не совсем тот, кто ей необходим.

Опираясь на информацию, почерпнутую из писем, Гуров резонно полагал, что может сделать более категоричный вывод. Айкут Мутлу не просто неподходящий кавалер, который не смог смириться с отказом и выдал бурную, неадекватную реакцию, по многим повадкам он походил на самого настоящего брачного афериста, которые обычно действуют по заранее отработанной схеме. Знакомство с дамой определенной категории. Первыми под удар попадают женщины, неустроенные в быту или в личной жизни, с комплексами или недостатком опыта общения с противоположным полом. Мужчина знакомится, очаровывает, говорит несколько комплиментов. Потом следуют ухаживания, заигрывания, немного знаков внимания, недорогих подарков и море различных обещаний. После чего наступает следующий этап. К этому моменту брачный аферист уже осведомлен о мечтаниях и тайных желаниях своей будущей жертвы и говорит именно то, что женщина хочет услышать, сулит то, что она мечтает получить. Например, основным лейтмотивом в обещаниях Мутлу было: «страстная любовь до гроба» и «сказочная жизнь в прекрасной, теплой и цветущей стране, где каждый день себя чувствуешь, словно в раю». Гуров полагал, что Лиля не первая и далеко не последняя женщина, которой Айкут обещал именно это.

В результате жертва попадается на крючок, и можно подсекать. Аферист начинает осторожно сетовать на неудачные стечения обстоятельств, временные трудности в бизнесе, другие неудобства, которые легко разрешимы, располагай он, к примеру, некоей суммой прямо сейчас. Деньги, конечно, у него будут, только произошла досадная задержка. Или, к примеру, начинает жаловаться, что его никто не любит, не жалеет. И никто ни разу в жизни не пополнил счет сотового телефона, не подарил даже простого, мелкого презента. И прочее, прочее, фантазия у таких товарищей обычно хорошо развита.

Чтобы жертва не «сорвалась с крючка», аферист обильно приправляет сетования на судьбу обещаниями и комплиментами. А потом осторожно высказывает просьбу. Если жертва охотно идет своему «жениху» навстречу и ничего не подозревает, просьба может повторяться несколько раз. А потом ухажер или разрывает отношения, или исчезает с горизонта без объяснений, или сама жертва начинает подозревать, что обманута.

Только в отношении мадам Петровой Мутлу сильно просчитался. Лиля при желании сама вполне способна обеспечить себе комфортную жизнь. В любой части света, в том числе и в Турции. Значит, наличие или отсутствие в этой стране жениха для нее вовсе не существенно. И потом, Петрова видная, ухоженная и уверенная в себе особа. Она сама привыкла выбирать мужчин и безапелляционно отправлять в отставку тех, кто ее разочарует или чье поведение ее насторожит.

Да, Айкут Мутлу, похоже, был классическим брачным аферистом. Теперь Лев в этом почти не сомневался. Его лишь смущала парочка моментов. Обычно аферисты не трансформируются в преследователей. Если намеченная жертва по какой-либо причине «срывается с крючка», они просто отправляются на поиски другой. А чаще всего даже ведут переписку с несколькими дамами одновременно. Айкут же выдает слишком бурную реакцию. Проявляет настойчивость, достойную лучшего применения. Хотя, впрочем, может, он просто почувствовал большие деньги и отчаянно пытался вернуть Лилию, чтобы не лишиться возможного куша? При этом нервничал, выбирал неверную тактику и допускал одну ошибку за другой, чем окончательно отвратил от себя молодую женщину. Очень похоже, что так и есть.

Но гораздо больше смущало другое. Обычно аферисты всех мастей стараются избегать открытой конфронтации с законом. Как правило, они ловко пользуются «серыми зонами» в законодательстве. Мнят себя «специалистами» более высокого уровня, чем обычные преступники. Да зачастую и являются таковыми. Ведь какое чутье, знание психологии и тонкую интуицию нужно иметь, чтобы жертва сама, находясь в трезвом уме и при памяти, поддалась на такие явные манипуляции?! Собственноручно, без физического воздействия, без угроз отдала бы свои кровные сбережения или стала одаривать, например, ценными подарками?! С точки зрения закона зачастую таким преступникам бывает нечего предъявить. Ведь действительно не к чему придраться! Жертвы сами добровольно отдавали, одалживали или дарили. А еще чаще женщины даже в полицию не обращаются. Кто-то стыдится, кто-то понимает, что толку будет чуть, а вот позору, наоборот, не оберешься.

И что же делает наш аферист? Он настойчиво пытается вернуть назад «сорвавшуюся с крючка» леди. А потом похищает ее сына? Где логика, позвольте спросить? Похищение – страшное преступление, которое строго карается по законам многих стран. И Турция здесь не исключение. Ради чего идти ва-банк? Лиля, конечно, женщина обеспеченная, но не миллионерша. И при всем желании не сможет заплатить за сына сумму, достойную такого риска. Может, у Айкута совсем другой мотив? Может, он не совсем адекватный психически? Зациклился на Лиле и рассчитывает таким странным способом добиться внимания женщины? Мол, я ей сына верну, а она меня, как героя, простит и снова полюбит?

Если дело обстоит именно так, Ник может находиться в еще большей опасности. Ведь чего ожидать от человека с нестабильной психикой, не знает никто. Вдруг парнишка чем-то обозлит мужчину? Или преследователь решит, что Лиля не проявляет к нему должного внимания, не предпринимает ожидаемых шагов? Но в таком случае похититель обязательно должен связаться с ней. Ведь не ждет же он, что она сама обо всем догадается?

В любом случае все выяснится только после того, как полковнику удастся найти местонахождение господина Мутлу и допросить его. А сейчас нужно торопиться. Гуров успел повторно связаться с управлением, сообщил свои предварительные выводы и попросил московских специалистов поискать Айкута Мутлу по перекрестным ссылкам. Ведь если Лев окажется прав, Айкут должен общаться и с другими женщинами из России. А значит, среди них найдутся пострадавшие…

Некоторое время спустя Гуров в арендованном, довольно потрепанном сером «Форде» ехал по первому адресу, который обнаружили айтишники. Улов у специалистов был неплохой, они вычислили три адреса в самой Анталии и один поблизости, где-то неподалеку от городка под названием Сиде. Лев лавировал в потоке машин, то и дело сверяясь с навигатором и поглядывая по сторонам. Он очень надеялся на то, что его поиски завершатся успехом. Конечно, обычно мошенники проявляют максимальную осторожность, и Айкут задействовал немалое количество айпи-адресов. Но «работал» он с иностранкой, вероятно, аферист предпочитает именно эту категорию женщин. Значит, должен считать, что ему практически ничего не грозит с точки зрения закона, и мог расслабиться, проявить беспечность: хотя бы раз указать адрес, фактически с ним связанный.

Гуров планировал сегодня объехать все адреса в Анталии, проверить все наводки московских специалистов в городе, а потом съездить в Сиде, судя по карте, дорога займет примерно сорок минут туда и обратно. Но неизвестно, сколько времени уйдет на эти разъезды и проверку адресов. А его как раз нельзя терять зря. Уже к вечеру ему надо вернуться в отель. Он собирался поговорить с горничной Жанной, которую до отъезда в город не удалось застать. А еще нужно было доложить о проделанной работе Лиле, которая с нетерпением ожидала новостей у себя в номере и заверяла, что обязательно дождется возвращения Гурова.

Но уже было далеко за полночь, когда полковник вернулся в отель. Он устал и вымотался за этот суматошный день, причем самое обидное было в том, что настойчивые поиски не принесли никакого результата и совершенно не продвинули расследование. Ни один из проверенных адресов не был связан с Айкутом Мутлу.

В такое позднее время нечего было и думать встречаться с горничной, именно Жанна наверняка уже давно отправилась спать.

А вот Лиля с нетерпением ожидала новостей в своем номере.

– Войдите! – тревожно выкрикнула она, когда Гуров тихонько постучал в дверь. – Я вас жду, Лев Иванович! Я попросила на ресепшене, чтобы меня предупредили о вашем возвращении. И они только что звонили в номер. Что так долго?! Есть какие-нибудь новости? Вам удалось напасть на след Айкута?!

– К сожалению, пока нет, мы вытянули «пустышку», не повезло. Но в нашем деле так часто бывает. Скорее всего, придется ждать, когда похитители выйдут с вами на связь и выдвинут требования. Как только они это сделают, у нас появится возможность зайти с другой стороны. И расследование сделает новый виток.

– Понимаю, Лев Иванович! Но вы тоже поймите, время-то идет! Я это почти физически ощущаю! И мне постоянно кажется, что оно летит, уходит с бешеной скоростью, утекает, как песок! Только не сквозь пальцы, а прямо у меня из-под ног! И этот жуткий образ просто преследует меня, пугает, не дает поздней ночью прикрыть глаза!

– Это все от нервов и от неопределенности, – кивнул Гуров, – но все равно отдыхать нужно, несмотря ни на что.

– Кстати, забыла вам сказать: вечером ко мне заходил Волкан, хозяин отеля, буквально часа за полтора до вашего возвращения.

– Так поздно? Зачем? У него имелось к вам неотложное дело? Или появились какие-то новости о Нике?

– Ничего конкретного, – недоуменно пожала плечами Лиля. – Он долго говорил по-турецки, потом, когда сообразил, что я понимаю далеко не все, перешел на русский. Но у него такой жуткий акцент, что стало ненамного легче. Говорил, чтобы я не держала зла на то, что успокоительное ввели вроде как без моего разрешения. Ссылался на решение медиков. А еще говорил, что у него в отеле следят за безопасностью и случай с Ником беспрецедентный. Намекал, что мой мальчик, скорее всего, пошел плавать в море и, вероятно, был неосторожен и слишком далеко заплыл. Вот никто и не заметил, что он тонет. Но от несчастных случаев никто не застрахован. И это уже не их вина, а его беспечность. И все же люди будут продолжать поиски, обыщут пляж и всю береговую линию, чтобы принести мне долгожданное успокоение. Тут я не очень хорошо поняла, что конкретно имелось в виду. А потом сказал, что я могу оставаться в отеле столько, сколько будет необходимо для поисков. Разумеется, бесплатно. Если же мне тяжело тут быть, я могу переехать в другой отель их сети. Он находится где-то около Авсалара, этот городок много дальше от Анталии. Но сказал, что это мне решать.

– И что вы ответили?

– Думаю, он просто о рейтинге курорта беспокоится. А также хочет избавиться от меня, спихнуть подальше, долой с глаз остальных туристов. Чтобы избежать распространения негативных слухов.

– Которые, в свою очередь, сильно повредят рейтингу, – кивнул Лев.

– Именно. Но у меня даже разозлиться сил не хватило. Наоборот, я его где-то в глубине души понимаю. Человек беспокоится о своем бизнесе. Туристический сезон только начался, и его срыв грозит финансовыми потерями. А если учитывать, что предыдущий сезон провалился, по известным политическим причинам, его беспокойство понятно. Но переезжать я наотрез отказалась. Ответила, что буду здесь новостей ждать.

– Скажите, Лиля, а обо мне он не спрашивал? – осторожно поинтересовался Гуров.

Женщина ненадолго задумалась и ответила:

– Да, кажется! Волкан все повторял: «Детектив, детектив». А я тогда не поняла, о чем он толкует. Похоже, хозяин курорта уже осведомлен о вашем прибытии. И, по-моему, он пытался выяснить, как далеко распространяются ваши полномочия. Но я его совсем не поняла, так что не ответила ничего внятного.

– Утром я сам с ним поговорю. Все равно сделать это необходимо.

– Но не кажется ли вам странным, Лев Иванович, что хозяин отеля забеспокоился? И вообще, откуда он мог узнать?

– Это логичный шаг состоятельной дамы, которая попала в беду на территории иностранного государства. Догадаться нетрудно. И потом, не забывайте, что я заселился еще вчера в обед. Но сразу же отправился не к морю или в бар, как большинство туристов, а в ваш номер. А потом, наскоро перекусив, взял машину в аренду и уехал. Администратор должен был обратить на это внимание и доложить хозяину. Поскольку слухи о моем пребывании здесь будут распространяться и множиться, полагаю, Волкан попытается высказать вам недовольство.

– Это значит, что он как-то замешан в похищении моего мальчика?! – вскричала Лиля.

– Необязательно. Никому не нравится, когда на территории его предприятия ведется расследование. Тем более что это может повредить бизнесу, если пойдут слухи. Ведь произошла неприятность с одним из туристов, за которых администрация курорта несет ответственность, как ни крути.

– Тем более нужно провести расследование, все выяснить, чтобы в будущем не допускать подобного.

– Правильно. Но в ходе расследования могут всплыть факты, которые докажут, что это их вина – беспечность, халатность. Выбирайте, что нравится. Все из вышеперечисленного может плохо сказаться на бизнесе.

– Значит, Волкан может запретить расследование? – забеспокоилась Лиля.

– Ни в коем случае! У меня есть удостоверение частного детектива. С вами мы можем заключить официальный договор. И, если понадобится, мои полномочия подтвердят из столичного управления, через российское консульство. Орлов об этом обещал позаботиться. Так что Волкан может лишь попытаться создать ряд мелких препятствий. Например, запретить служащим со мной общаться или обвинить меня в нарушении режима курорта. Но я обязательно объясню этому джентльмену, что мешать расследованию не в его интересах, а сотрудничество, наоборот, ему зачтется. А еще вы после отъезда не станете публиковать негативный отзыв в Интернете или не станете предъявлять иск отелю. В общем, отыщем рычаги воздействия, не переживайте.

Гуров простился с Лилей Петровой и поднялся в свой номер, который располагался этажом выше, в том же крыле здания. Он бросил беглый взгляд на свою дорожную сумку – не распакованная, она валялась около кровати – и устало махнул рукой, пусть пока лежит, сейчас некогда заниматься вещами. Потом повертел в руках пакет с бутербродами, что заботливая Лиля захватила для него с ужина. Есть совершенно не хотелось. Видимо, на организм влияла резкая смена климата и сказывалась усталость, накопившаяся за день.

Гуров освежился в душе и прилег на кровать. Нужно успеть восстановить силы за тот короткий промежуток времени, что оставался до утра. Он запланировал очень ранний подъем и несколько важных для расследования встреч.

Как и собирался, утром Лев первым делом отправился на поиски горничной, что занималась уборкой номера Петровых. Поговорить с ней было необходимо, чтобы в точности воссоздать картину того дня. Важно, чтобы Жанна максимально подробно описала, каким увидела номер Петровых, особенно комнату Ника. Как помещение выглядело до уборки? Возможно, девушка случайно уничтожила следы борьбы в номере или другие улики, которые, например, свидетельствовали о том, что паренек сбежал сам из отеля. Ведь чтобы расследование было результативным, нужно рассматривать все версии и ничего не упускать.

Он нашел девушку в компании других горничных в некоем подобии подсобного помещения, оборудованного в подвале для хранения различного инвентаря. Ведра, тряпки, моющие средства, порошки и прочие вещи, необходимые в таком беспокойном хозяйстве, как крупный отель, соседствовали со стеллажами, заполненными чистым бельем и полотенцами.

Горничные болтали, гремели тележками, раскладывали чистые полотенца, готовились к новому рабочему дню.

– Доброе утро, девушки, – заглянул Лев в комнату.

– Здрасте, – ответил кто-то.

– Ой, а гостям отеля в это помещение нельзя заходить, – пробормотала миниатюрная блондинка с короткой стрижкой.

– Возможно, вы заблудились?

– Я – частный детектив, – помахал «корочками» полковник, – Гуров Лев Иванович. И мне необходимо поговорить с Жанной Самойленко, на ресепшене сказали, что она здесь.

– Это я, – отозвалась темноволосая смуглянка и нервно оглянулась: – Что-то случилось в одном из номеров, где я убираюсь?

– Нам нужно поговорить, – нейтральным тоном произнес Гуров, – и, если можно, наедине.

– Никто из постояльцев вроде не жаловался, – расстроенно пробормотала девушка, пока остальные горничные, перешептываясь и обмениваясь многозначительными взглядами, покидали помещение. – Мне ничего не говорили, и администрации, видимо, тоже. Неужели пропало что-то ценное?

– С чего вы так решили?

– Ну, частного детектива не нанимают из-за исчезновения серебряной булавки. Ясно же, что пропало что-то очень дорогое! Вы поймите, у нас солидный курорт! Здесь бывают весьма состоятельные люди. У них при себе имеются и наличные деньги, и драгоценности, особенно у наших соотечественников. Европейские туристы редко возят к морю брильянтовые колье, а вот наши, как говорится, любят блеснуть. И для таких гостей в отеле имеется сейф. Бесплатная услуга, чтобы туристы хранили ценные вещи. А в номерах класса «люкс» имеются личные сейфы. Но наши сограждане обычно проявляют крайнюю беспечность. Они считают, что высокий забор и КПП с охранником на въезде гарантируют стопроцентную безопасность. Наденут к ужину драгоценный гарнитур, а потом швырнут небрежно на прикроватную тумбочку. Я сама сколько раз находила то золотую запонку на ковре, то браслет в кресле. А уж колье и колец на тумбочках – не счесть, сколько обычно валяется. И я постоянно повторяла гостям: «Убирайте ценности в сейф». А, все без толку! – махнула рукой девушка. – Но я, поверьте, Лев Иванович, никогда не взяла ничего чужого! Даже на нитку не позарилась!

– Так что если пропало брильянтовое колье, его хозяйка сама виновата? – иронично протянул Гуров.

– Только если потеряла, по беспечности разумеется. А если хозяйка помнит, что приносила вещь в номер и оставляла где-то внутри, конечно – нет! Драгоценности сами ходить не умеют! И такая пропажа – настоящая неприятность. Но я никогда не брала ничего чужого! Хотите, можете постояльцев расспросить, можете начальство или девчонок наших, вам все подтвердят мои слова! А хотите, можете обыскать мою комнату и личные вещи, мне скрывать нечего.

– Простите, Жанна, кажется, я невольно ввел вас в заблуждение.

При этих словах Гурова девушка вопросительно изогнула правую бровь.

– Меня оправдывает только то, что вы сами решили, будто ведется расследование по пропаже какой-то ценной вещи.

– Интересно, а что я должна была еще подумать?! Нет, я тут распинаюсь вовсю, а вы молча слушаете и не останавливаете меня!

– Зато теперь я точно знаю, что вы – девушка честная и ответственная. Внимательная и не лишенная иронии. Но при этом довольно тактичная, – улыбнулся Лев.

– Я готова вас простить, если какой-то российский олигарх собрался предложить мне работу со сказочным окладом, а вам поручил провести проверку кандидатки, – усмехнулась в ответ Жанна.

– А еще с богатым воображением, хорошо развитым логическим мышлением. За последние пять минут вы сделали два обоснованных предположения. Но, к сожалению или к счастью, они оба неверны.

– Ну, то, что ни у кого не пропало дорогих вещей, уже хорошо. А по поводу работы у олигарха – невелико счастье. – Жанна помолчала немного и добавила: – Так что же вам на самом деле нужно, Лев Иванович?

– Ваша помощь. Я понимаю, вы крутитесь весь день, с раннего утра до позднего вечера. И каждый следующий номер для вас похож на предыдущий. А в конце дня все словно сливается в одно цветное пятно.

– Откуда вы знаете? – хихикнула Жанна. – Сейчас уже ничего, а раньше мне даже кошмары снились. Правда. Убираю, убираю, мусор, тряпки, швабра, полотенца, простыни! Тороплюсь, к приходу гостей не успеваю, нервничаю. Так и жила: уборка днем и ночью. Чуть с ума не сошла. А потом ничего, прошло, привыкла, наверное. Мозг адаптировался и нормально реагирует на меняющиеся, как в калейдоскопе, номера, похожие один на другой.

– И тем не менее вам необходимо вспомнить одних постояльцев и их номер. Лилия Петрова и ее сын Ник занимают «люкс» на пятом этаже.

– Красивая такая, высокая стройная женщина в великолепных нарядах? И ее шустрый парнишка? Конечно, я их помню. И номер помню, расположен в правом крыле, декорирован в современном европейском стиле. Петровы довольно опрятные люди, у них всегда чисто и мало работы. Пыль протерла, полы освежила, простыни и полотенца сменила, и все. Были бы все постояльцы такие аккуратные.

– Хорошо, Жанна, а постарайтесь припомнить день последней уборки.

– Вчера я не прибиралась. Лиля в номере была, просила не беспокоить. Все плакала, у нее же мальчишка пропал! Ну что, нашелся паренек?

– Пока нет, – покачал головой Гуров.

– А, так вас наняли для его поисков?! – наконец догадалась девушка. – Что, все действительно так серьезно? У нас тут болтают… – недоговорив, она осеклась, нахмурила подвижные брови и ненадолго задумалась.

– И что говорят?

– Ну зачем вам всякие сплетни слушать?! Как правило, это глупости все, – опустив голову, пробормотала Жанна.

– Вы бы удивились, если бы узнали, сколько бывает полезной информации в досужей болтовне, – хмыкнул Лев. – Приехал я только вчера и к расследованию приступил недавно. Мне интересно, кто и что говорит. Просветите меня, Жанна, пожалуйста.

– Говорят, что мальчишка сам сбежал из отеля, потому что с матерью поругался и психанул. А женщина теперь переживает и строит различные необоснованные теории заговора.

– А кто говорит?

– Да все, и девчонки наши, и с кухни обслуга.

– А конкретней можно? Кто первый сделал такой вывод?

– Пашка, кажется, официант наш. Он бармена подменял в прибрежном баре и рассказывал, что видел ссору на пляже. Петровы пререкались и бурно жестикулировали. Но о чем шла речь, он слышать не мог. В баре музыка играет, и потом, он был занят работой, особо некогда наблюдать.

– То есть Пашка просто предположил, что Петровы ссорились?

– Да, наверное. Только уже потом, уже когда Лилия шум подняла. А сначала, кажется, даже особого значения не придал.

– Хорошо. А что вы думаете по этому поводу?

– Даже не знаю, если честно, – пожала плечами Жанна. – Мне казалось, что мальчишка мог познакомиться с кем-то на пляже, заболтаться и пойти прогуляться по берегу или в гости, например, в соседний отель. А там увлекся чем-то и не заметил, что времени много, с детьми и подростками так бывает.

– Но тогда он уже давно должен был вернуться, – возразил Гуров.

– Конечно. Тем более что в соседних отелях уже известно, что мы вели поиски. Так что я ошиблась, видимо.

– И что думаете теперь?

– Даже боюсь предполагать. Но мне не верится, что Ник мог уйти, поссорившись с матерью, да еще так надолго.

– Почему?

– Ну, в данном случае побег был бы демонстрацией своеволия, определенным позерством, попыткой доказать свою правоту или больно ранить близких. А паренек не похож на истеричного или эгоистичного человека, наоборот, он производит совсем другое впечатление. Спокойный, вдумчивый, много читает, любит кроссворды и головоломки всякие. То есть парень достаточно эрудированный. Но не отстраненный, как часто бывает с такими подростками, а наоборот, контактный, веселый и активный. Всегда поздоровается, поболтает при встрече. И я никогда не слышала, чтобы он матери грубил или возражал. И ссор не замечала. Да и вообще… – Жанна задумалась, ненадолго замолчала, покачивая головой, потом добавила: – Понимаете, если бы Ник сбежал, мать это бы заметила, разве нет? Ну, там, не знаю, могли пропасть деньги или банковские карты, некоторые вещи. Смена одежды, легкая куртка или толстовка с капюшоном, например. Ночи у моря бывают прохладные.

– А вы сами заметили пропажу каких-то вещей в номере? Или следы лихорадочных сборов в дорогу? Или что-то необычное, может быть, следы драки, борьбы?

– В номере? – искренне удивилась Жанна.

– Да, когда уборку делали, – кивнул Лев.

– Нет, ничего такого не было. Вещи все на месте, насколько я могу судить, конечно. Кругом почти полный порядок, и ничего подозрительного или необычного. Я протерла пыль, освежила пол, сменила полотенца и ушла. Да что там могло быть, в номере-то? Кровь, грязь, осколки от разбитой вазы?

– Или разбросанные вещи, наполовину собранный рюкзак на полу, например, или записка, адресованная Лиле.

– Если бы я нашла записку, то обязательно отдала ее женщине. Да и потом, когда она сына хватилась, рассказала бы, что парень вещи собирал. А о следах борьбы и нанесенного ущерба, которые вы описываете, особенно о пятнах крови, испорченной мебели, предметах декора, которые позволяют предположить, что произошло нечто серьезное, положено сначала докладывать помощнику администратора, нашему непосредственному начальнику. Он оценивает ущерб и тяжесть произошедшего события, переговаривает с гостями номера, докладывает начальству и только потом велит убраться.

– И всегда происходит именно так? То есть администрация всегда в курсе всех происшествий или потасовок?

– Да, как правило. Ну, бывает, конечно, что постояльцы, перебрав горячительных напитков, подерутся в номере, а потом дадут горничной на чай, чтобы она прибралась. И если серьезного ущерба нет, она докладывать не станет. Но это не наш случай. В номере у Перовых было чисто, да и алкоголем они не злоупотребляли, и драться им не с кем было. Ни друг с другом же воевать?

– А если предположить, что в номер пробрался кто-то посторонний?

– Это маловероятно. На территорию комплекса посторонних не пускают. Кругом камеры, и охрана на входе. А сам номер заперт на ключ.

– Но ведь имеются дубликаты ключей?

– Конечно, но к ним нет доступа даже у гостей отеля. Дубликаты хранятся у администратора и выдаются горничным под роспись, личную ответственность и только на время уборки. За утерю с нас три шкуры спустят, а потом замок сменят. Так что в номере не могло быть посторонних. Разве что постояльцы сами впустили гостя. Но это уже вопрос к Лиле, разве нет?

– Конечно. А каковы правила в отеле насчет гостей?

– Постоялец может провести на территорию комплекса своего гостя, немного погулять и даже подняться в номер. Но только ненадолго и только днем. После десяти вечера посторонним вход воспрещен. Но все это в компетенции охраны, они и карточки гостя выдают, и за порядком следят.