Рыбка молвила сильным голосом:
– Ты, драгоценная, сама посуди: выловил он меня и желание загадал. Куда мне было деваться? Но он же к тебе пошёл – я его к тебе отправляла, чтобы помог. Как ты его встретила? Хлебом, солью, поцелуем, лаской, добрым словом? Почему он от тебя сбежал?
Бабка покраснела, обрадовавшись темноте, но нашлась быстро:
– Ты мне зубы не заговаривай. Лучше скажи, что попросил?
– Захотел он, чтобы все его желания тотчас исполнялись! – молвила золотая рыбка.
Бабка ахнула и в бессилии опустилась на гальку.
– Ух ты, старый, – погрозила она кулаком. – Мог бы чего приличного пожелать! А тебе, – она обернулась к золотой рыбке, – мало не покажется. Нельзя любое желание исполнять.
Теперь бабка грозила кулаком золотой рыбке как главной виновнице всех её бед. Но та блеснула короной, сощурила глаза цвета морской волны и спросила:
– А что бы ты сделала на моём месте?
Соображать начала бабка. А рыбка торопит:
– Скорее думай! Скорей. Плохо мне. На глубину нужно, домой.
– Вот что, – упёрла старуха руки в боки, – Желаю я, государыня-рыбка, чтобы ты вернула всё, как было, и впредь никаких желаний не исполняла! Поняла? Сами как-нибудь справимся. А то выдумал – кабриолеты…
Пустила бабка золотую рыбку в синее море. Та хвостом махнула и пропала.
А старуха домой пошла. Огляделась она в избе старенькой – грязь, пыль, пауки с тараканами. Взяла старуха метлу, давно в углу позабытую. И, несмотря на ночь тёмную, метлой замахала. Та обрадовалась, заплясала, пылищу подняла. Бабка аж закашлялась, зачихала, но метлу не бросила – только окна открыла и дверь, чтобы грязь сразу за порог выметать. Потом старуха посуду стала мыть и только к утру улеглась, но недолго кемарила. Мысли о делах рано разбудили.
Утречком первым делом за стряпню взялась. Запали, видно, слова золотой рыбки в сердце. Пироги получились румяные, ароматные, пузатые. Бабка их на поднос сложила красивой горкой и к Ваньке пошла, через пару домов жившему. Был тот Ванька на все руки мастер – всё чинить умел. Бабка в пол поклонилась, вручая поднос: