Loe raamatut: «Сказание о Садовнике»

Утро началось прекрасно. Впервые за последние несколько летних недель в окно, вместо барабанной дроби дождя, проникла стайка солнечных лучей, пробежалась по комнате и опустилась на лицо Садовника, закрытое длинной чёрной шевелюрой спутанных волос. Откинувшись на спину, он вытянул руки вверх, выгнулся и, широко раскрыв рот, с наслаждением зевнул, обнажив внушительные острые клыки на обоих рядах челюсти. Волосы при этом бултыхнулись внутрь. Садовник резко открыл глаза, подскочил в кровати и, отплевавшись, выудил руками остатки волос изо рта и, поморгав, спустил ноги на пол.

Напротив кровати в кресле лежали аккуратно сложенные тёмно-синие спортивные штаны и красная футболка, поверх которой покоилась сложенная в несколько раз зелёная скакалка. Садовник вздохнул полной грудью, улыбнулся, встал и, переодевшись в спортивное, вышел на уложенную плиткой площадку перед домом.

Лёгкие наполнил свежий утренний воздух. Тело обволокла приятная нежная прохлада. Глаза наполнились сиянием капелек росы на траве, освещённых восходящим солнцем. Губы Садовника сами собой поползли в стороны и вверх. Так хорошо ему было! Собрав чёрной резинкой волосы в хвост, он расправил скакалку, включил таймер на 10 минут и приступил к зарядке. Площадка наполнилась свистом рассекаемого шнуром воздуха.

Спустя 3 минуты тело Садовника окончательно проснулось. По нему побежали бодрящие волны, мышцы пришли в тонус, а прыжки стали выше и веселее. Хвост при этом щедро хлестал по затылку, но Садовника это не смущало. Наоборот, ему казалось, что кто-то будто бы делает ему массаж. Широко улыбаясь, он с наслаждением отталкивался от плитки под ногами, крутил скакалку и упивался лучами утреннего солнца.

Завтрак, кофе с круассанами, дополнил начало прекрасного утра новыми нотками наслаждения. Сидя на террасе в уютном кресле, Садовник пришёл в ещё более восхитительное расположение духа и, не доев, умчался гулять по саду. Правда, через секунду вернулся и захватил с собой ещё один смачный пропитанный шоколадом круассан.

Участок, пусть и небольшой, всего 6 соток, расположенный в частном секторе на окраине города, сплошь утопал в цветах, растущих на грядках ровными ухоженными рядами. Многолетние фиолетовые крокусы, глубоко синие мускари, белые с синими прожилками пушкинии, белые с жёлтой сердцевиной нарциссы, нежные фиолетово-белые аквилегии, белые арабисы, красные с белой окантовкой гвоздики, неприхотливые фиолетовые колокольчики и розы, растущие на самом краю участка возле небольшой речки. Садовник стоял в центре этого великолепия, вдыхал воздух, пропитанный запахом цветов, и, улыбаясь, любовался их плавными переходами из одного цвета в другой.

Это лето выдалось каким-то особенно дождливым. Порой с неба падали капли размером чуть не с кирпичи, но цветы всё же выстояли. Не без помощи Садовника, конечно, но выстояли. Временами дождь накатывал так резко и с такой силой, что приходилось моментально всё бросать и мчаться накрывать грядки плёнкой. Но, поскольку Садовник был один, накрыть всё сразу не удавалось. Поэтому некоторые цветы всё же оказывались побитыми. Где-то отваливались только листочки, а где-то и целые бутоны. И работы становилось ещё больше.

Однако, больше всего Садовника беспокоило не это. Он подошёл к яблоне, растущей в углу участка, сорвал налившийся красным плод и откусил смачный кусок.

Розы…

Он не хотел смотреть в их сторону. Он знал, что они там, на своём месте, но всё это прекрасное утро он старательно отгонял от себя мысли о них и, наслаждаясь переливами цветов в солнечных лучах, вдыхая их аромат, всё-таки в глубине души, где-то там не мог окончательно успокоиться. Ведь он знал, что розы всё ещё там, на своём месте. И взывают о помощи, которую он не мог им оказать.

В прошлом году они были его гордостью. Высокие, ярко-ярко красные, с огромными бутонами! Когда они раскрывались, то становились размером с хороший подсолнух. Вспоминая о них, Садовник всегда улыбался. А как можно было не улыбаться?! Все, кто проходил мимо участка, как правило, в магазин, останавливались и, будто заворожённые, смотрели на эти розы и не могли оторваться.

– Боже, какая красота! – восклицали они.

Даже мужчины, которых цветы, как правило, вообще не интересуют, кроме случаев, когда их надо подарить любимой, и те не могли скрыть своего восхищения. Один даже купил несколько веточек, пообещав, что будет ухаживать за ними по всем правилам садоводческой науки. Садовник долго сопротивлялся продаже, но, удостоверившись в серьёзности намерений мужчины, всё же согласился.

В этом же году… Хилые. Это было единственное наименее болезненное для Садовника слово, каким он мог описать состояние роз в этом году. Верхние ветки их засохли, так что пришлось их отрезать, из-за чего размеры уменьшились вдвое и даже в некоторых случаях втрое. Вместо ярко-красных бутонов размером с подсолнух какие-то бледные поганки. Садовник тяжело вздохнул, повернул, наконец, голову и опечаленными глазами посмотрел на розы. Он попробовал всё, что знал о разведении растений и роз в частности. Удобрения, специальные растворы для листьев, для корней; менял им землю, несколько штук даже пересадил на другие грядки, чем нарушил гармоничное цветовое расположение всего сада, но и это не помогло. Розы всё равно не соответствовали тем, что были в прошлом году. И даже в позапрошлом. Садовник вообще не мог припомнить, когда они были в таком плачевном состоянии. Они росли, конечно, не вяли, но росли как-то уж очень… хило.

Доев яблоко, он выбросил огрызок в компостную кучу и с тяжёлым сердцем направился к розам. Присев рядом с одним из кустов, он погладил его по стеблю кончиками пальцев правой руки. Далеко-далеко на Востоке, где у самых границ горизонта нависали чёрные тучи, громыхнуло.

– Э-э-х, что ж вы… – промолвил Садовник и посмотрел на свои пальцы.

Они были измазаны чем-то смолянисто чёрным, похожим на машинное масло. Садовник поднёс пальцы к носу, вдохнул, но ничего не ощутил. Смолянистая чёрная жижа, отблёскивавшая на солнце, абсолютно ничем не пахла. До такой степени ничем не пахла, что, казалось, её вообще не существует, ведь всё в природе, даже вода или камни, имеют запах. Но чёрная смолянистая жижа, поблёскивая на пальцах, абсолютно ничем не пахла. Сказать что-то определённое о её температуре тоже не получалось. Какая-то она была… Садовник прищурился, снова понюхал жижу и, затаив дыхание, слегка коснулся её языком. Ни вкуса, ни запаха, ни внятных осязательных ощущений…

Садовник сплюнул, вытер жижу о штанину и встал. Сейчас он припомнил, что и раньше в течение этого лета замечал нечто подобное на розах. И на некоторых других цветах, ближе остальных расположенных к речке. Прикусив нижнюю губу, Садовник пристальнее осмотрел розы. Да, все они сплошь были измазаны этой заразой. Почему он раньше не обращал на неё внимания? Развернувшись, он направился в дом за ведром и тряпкой. Может быть, это поможет?

В глубине души зародилась надежда. Садовник даже улыбнулся на мгновение и ускорил шаг. Да, глупость, конечно, что простое протирание даст результат, но иногда самые банальные вещи помогают лучше самых современных средств. Интересно, что же это за дрянь такая? Нужно сфотографировать и поспрашивать на форумах, вдруг у кого-то уже была и они смогли от неё избавиться. Наверняка! Нужно найти способ. Нужно! Иначе…

Перед глазами Садовника встала картина увядших роз. Целая грядка с потускневшими, поникшими и полусгнившими кустами, под которыми валяются опавшие скукоженные листья. По спине пробежал холодок. Садовник сглотнул, обернулся на розы и, убедившись, что они всё ещё живы, бегом сорвался в дом.

На Востоке сгущались тучи.

Протирание обычной водой не дало никаких результатов. В течение 3 дней Садовник старательно смывал чёрную смолянистую жижу с каждой веточки и каждого бутона каждой розы, но на следующее утро обнаруживал, что жижа вернулась вновь. Ещё более вязкая и ещё более чёрная. Садовник недоумевал, злился, тяжко вздыхал, но продолжал протирать т.к. больше ничего не оставалось.

На форумах никто не мог сказать, что это за жижа и как с ней бороться. Многие писали, что видели нечто подобное на своих растениях, но у них оно прошло как-то само собой. Никаких специальных средств никто из них не применял. И вообще они не уверены, что видели именно такую же смолянистую чёрную жижу. Многие пускались в рассуждения, домыслы и фантазии и доходили до того, что во всём виновато правительство, разрешающее заводам сливать в реки отходы и прочую дрянь, потому что они сами там все через третьи руки и подставные фирмы являются владельцами этих заводов. От этого становилось ещё более тоскливо. Садовнику казалось, что он в мире один, что его бросили, забыли, забили досками в гробу и вообще оставили на произвол судьбы. Хмурый и раздражённый, он уже даже не мог радоваться наступившей хорошей погоде, которая и в самом деле была просто великолепна.

В течение всех этих дней в безоблачном небе с самого утра светило горячее сочное Солнце, мечта людей, обожающих загорать до состояния сухарика. Садовник этого не замечал. Он был полностью погружён в мысли о том, как спасти розы. Его неотступно преследовали картины их ужасной смерти, но он старательно их от себя отгонял. Временами это у него даже получалось.

Возле грядки с розами стояло красное пластиковое ведро, наполовину заполненное водой, почерневшей до состояния однородного каменного угля. Солнце, находившееся в зените, палило изо всех сил, и, казалось, специально старалось сжечь всё, до чего могли дотянуться его лучи. Судя по состоянию приунывших цветов в саду, оно с этим отлично справлялось. Многие из них, вместо того, чтобы тянуться вверх, к солнцу, склонили бутоны к земле, и, складывалось впечатление, искали возможности как-то от него укрыться. Вода в ведре, тем временем, красовалась на участке, будто чёрное пятно на белом листе бумаги. Она даже не отражала солнце. Сплошная чёрная точка.

Садовник, распластавшись на узкой дорожке между грядками, старательно протирал стебель одной из роз. Миллиметр за миллиметром он счищал почерневшую жижу, окунал тряпку в ведро и принимался счищать дальше. О том, что ведро нужно бы уже и поменять, он не думал. Он вообще слабо соображал в последние дни. То ли от того, что солнце напекло голову, то ли от отчаяния. С его лба градом катился пот. Он пыхтел и то и дело перчаткой, испачканной в земле, смахивал с бровей скопившиеся капли, отчего его лицо выглядело, как мусорный мешок.

Большой чёрный Ворон с искрящимся на солнце оперением, хитрыми наглыми глазами кислотно-жёлтого цвета и выдающимся клювом плавно и бесшумно опустился на край ведра. Глянув на Садовника, он перевёл взгляд на воду в ведре и в это же мгновение в его глазах отразился ужас. Тут же соскочив с ведра, он отлетел от него на несколько метров и приземлился на дугу для поддержания плёнки, расположенную на грядке позади Садовника.

– Знаешь, если тебя насадить на шест и выставить в саду, получится отличное пугало, – прокаркал он с усмешкой.

Садовник, полностью погружённый в свои мысли и работу, вздрогнул. Мгновенно развернувшись, он обвёл взглядом участок в одну сторону, потом в другую и снова в обратную. И только на этот раз он увидел ухмыляющегося Ворона. Глубоко вздохнув, он улыбнулся. На Душе потеплело. Приятно было увидеть старого друга.

– А! Это ты. Да ты и сам, знаешь ли, не Аполлон, – сказал Садовник и поднялся на ноги.

Ворон, легко взмахнув крыльями, предусмотрительно перепорхнул на несколько дужек назад и, снова устроившись на одной из них, с самодовольным прищуром посмотрел на Садовника. Это была их давняя игра. Садовник пытался поймать Ворона. Ворон пытался не угодить ему в руки. Когда-то, ещё на заре того, как Садовник начал заниматься садом, Ворон прилетал, чтобы донимать его, отвлекать и мешать. Почему-то ему нравилось это делать. Иногда он воровал яблоки. Иногда клевал цветы. Периодически рыл землю. Садовник поначалу злился, гонялся за ним с палками и сачками, устанавливал разные пугала и ветряные мельницы в надежде, что это отвадит надоедливого Ворона. Однако, тот только смеялся. И так день за днём, месяц за месяцем и через пару лет, как-то незаметно друг для друга, они стали друзьями. Садовник специально для Ворона отбирал лучшие яблоки. Ворон специально для Садовника приносил редкие сорта цветов. Временами они даже пили чай с конфетами по вечерам. Но игру свою не бросали. Она стала для них чем-то вроде приветствия. И даже намного важнее, чем обычное приветствие.

– Не поможет, – сказал Ворон тоном уверенного эксперта и попал в самое больное место.

С лица Садовника медленно пропала улыбка. Да, пернатый, конечно, не сказал, что именно чему или кому не поможет, но ведь итак всё было ясно. По телу Садовника пробежала омерзительная волна бессилия. Однако, вздохнув полной грудью, он приподнял подбородок и, снова натянув улыбку на лицо, посмотрел на Ворона.

– Не понимаю, о чём идёт речь, – сказал он деланно спокойно.

Ворон возвёл глаза к небу и, прищурившись от солнца, громогласно каркнул. Потом поднял правое крыло, обкусал пару перьев и снова посмотрел на Садовника самодовольным ехидным взглядом.

– А не поможет и всё, – повторил он.

Садовник почувствовал, что в Душе поднимается гнев. Настоящий яростный гнев. Давненько с ним такого не бывало. Глубоко вдохнув, он исподлобья посмотрел Ворону в глаза.

– Это ещё почему?! – выпалил он, выдыхая.

Сердце в груди колотилось, как бешеное. Да, Ворон был другом, но ведь и друзья могут иногда злить до умопомрачения. Ворон щёлкнул клювом, перемахнул на соседнюю дужку и поковырялся когтем правой лапы в голове.

– А ничего не поможет, – развязно сказал он и посмотрел на друга.

Садовник улыбнулся. Теперь ему стало ясно, что происходит. Засранец просто его донимает, как в старые добрые времена. И ведь получается! Такую злость он уже давно не испытывал. Пернатый засранец, надо отдать ему должное, знает, куда клевать. Садовник вздохнул и по его телу разлилась приятная расслабляющая нега.

– Тебе-то откуда знать? Ты вообще не в курсе, как ухаживать за растениями. Не бывает такого, что ничего не помогает. Всегда есть варианты. Уж поверь моему опыту, – сказал он.

Ворон, фыркнув, усмехнулся, посмотрел на красное ведро с чёрной, как уголь водой, отчего его взгляд на секунду озарился ужасом, и снова перевёл глаза на Садовника.

– Если бы ты знал, с чем имеешь дело, ты бы так не говорил, – сказал он без тени ехидства, издёвки или смеха.

Садовник напрягся. Он сглотнул пересохшим ртом и внимательно уставился на Ворона. Да нет, он просто снова издевается. Просто знает, за какие ниточки дёргать и дёргает. Не-е-е-т. Лицо Садовника расплылось в улыбке.

– А я вот сейчас тебя поймаю и ты мне всё расскажешь, – сказал он, слегка присев, и, как кот, уставился на Ворона.

Ворон усмехнулся и снисходительно-презрительно посмотрел на Садовника краем глаза.

– Ну-ну, давай, – зевая, каркнул он.

Садовник слегка наклонил голову вперёд и мельком окинул вокруг себя грядки. Ничего похожего на палку или сачок рядом не оказалось. Да и откуда бы? В последние дни он только и делал, что протирал и протирал розы. Ла-а-а-дно. Тогда мы…

– Так тебя! – выпалил Садовник, одновременно прыгнув по дорожке в сторону Ворона.

Выставив перед собой руки с растопыренными пальцами, он попытался схватить своего старого друга. Ворон моментально вспорхнул вверх, сделал несколько кругов над головой Садовника и, усмехаясь, приземлился позади него.

– Ничего у тебя не выйдет, – сказал он, благодушно глядя ему в спину.

Садовник развернулся и уставился на Ворона хитрыми глазами.

– А это мы ещё посмотрим, – проговорил он и снял правый запыленный чёрный кроссовок.

Глаза Ворона распахнулись, он замахал крыльями и слегка поднялся вверх.

– Э, ты чего?! Это уже против правил! Заканчивай! – прокаркал он, озираясь по сторонам.

Садовник, тем временем, правой рукой раскручивал кроссовок за шнурки и, очаровательно улыбаясь, левой вымерял траекторию полёта снаряда.

– Давай-давай, вот так, – приговаривал он.

Ещё секунда и… Ворон, закрыв глаза, метнулся вправо.

– А-а-а! – закричал он.

Садовник, загоготав, швырнул кроссовок себе за спину. Отлетев на пару метров, Ворон, наконец, остановился и, осмотревшись, расслабленно выдохнул. Несколько мгновений он тихо дышал, но постепенно его глаза становились всё веселее и веселее и, в конце концов, он рассмеялся. Опустившись на левое плечо Садовника, он, продолжая смеяться, приобнял его за голову правым крылом.

– Ох, да!.. Мне будет этого не хватать, – сказал он, отсмеявшись, и поднял глаза в небо.

Над участком в направлении Запада пролетела стая ворон. Садовник пару мгновений ещё улыбался. Наконец, вздохнув, он тоже посмотрел на удаляющихся птиц и с печалью посмотрел на друга.

– Вы улетаете? Почему? – спросил он.

Ворон вздохнул и кивнул.

– Да, приходится. Я, собственно, заглянул попрощаться, – промолвил он тихо и мельком глянул на Садовника.

Грусть Ворона передалась и Садовнику. Он глубоко и с тяжестью в груди вздохнул, посмотрел на розы и окинул взглядом свой участок.

– Не понимаю… Чего вдруг? Что происходит? Почему вы снимаетесь? – повторил он свой вопрос.

Ворон посмотрел на удаляющуюся стаю. Видно было, что он хочет что-то сказать, что-то очень важное, но никак не может решиться. Садовник в надежде затаил дыхание. Вдалеке на Востоке громыхнул гром. Ворон в ужасе посмотрел в его сторону. Садовник, заражённый испугом друга, тоже обернулся. Ворон, не дожидаясь пока Садовник повернётся, уткнулся клювом ему в левое ухо.

– Хворь это… – прошептал он. – Она наступает. И лучше бы тебе отсюда сваливать.

Садовник сдвинул брови с такой силой, что его лоб покрылся глубочайшими морщинами.

– Что?! Ты о чём? Что ещё за Хворь? – выпалил он.

Ворон в ужасе посмотрел на тучи, потом на речку и взмыл вверх.

– Прости, я больше ничего не могу сказать, иначе… – протараторил он и поднялся ввысь ещё на несколько метров. – Иначе нам всем конец.

Ворон посмотрел вслед своей стае, удалившейся уже почти на километр, и направился за ними.

– Прощай! Береги себя! – выкрикнул он и прибавил скорости.

– Стой! – крикнул Садовник и побежал следом. – Да стой же! Объясни, что происходит!

– Прости! Береги себя! – крикнул Ворон и окончательно улетел.

Его силуэт с каждым мгновением становился всё меньше и меньше и, наконец, превратился в маленькую точку на фоне безоблачного неба, которая, вскоре, тоже пропала. Садовник, пробежавший за Вороном почти через всю улицу, постепенно замедляя шаги, наконец, остановился и, глубоко вдыхая воздух полной грудью, уставился в то место в небе, где ещё секунду назад был его старый друг и помахал ему на прощание. Друг ли? Друзья так не поступают. Хотя, у него всё-таки, свои законы – законы стаи. Людям это вряд ли доступно для понимания…