Loe raamatut: «Леди с секретом для некромага. Книга 2»

Предыдущая книга здесь: "Леди с секретом для некромага-1"

Глава 1

Три года назад

Школа тетушки Бронсон была тем местом, где Джулиана Вандербильт отдыхала душой. Несмотря на годы, здесь она по-прежнему чувствовала себя молодой, амбициозной и готовой на любые авантюры ради поставленной цели. Даже выйти замуж за мужчину, которого все боятся.

Идя по гулким коридорам, пожилая герцогиня улыбнулась своим мыслям. Может, и хорошо, что Дерека все боялись. Иначе он женился бы на одной из тех плоскогрудых леди, которых ему настойчиво сватала королева Шарлотта. Кто знает, в чьих руках тогда оказалась бы Школа и ее тайны.

Но это все дела минувших дней. А сейчас пришла пора позаботиться о будущем Школы.

Джулиана остановилась возле одной из дверей. Подняла руку, чтобы постучать, но дверь сама отворилась. Определенно, герцогиню здесь ждали.

– Здравствуй, Минни, – гостья переступила порог. – Как ты себя чувствуешь?

Помещение было небольшим и лишенным мебели. Из-за плотно задернутых штор в нем царил полумрак. Лишь на полу, образуя круг, горела сотня толстых свечей. В центре круга сидела хрупкая фигурка. Это могла быть и девочка лет пятнадцати, и девушка постарше. Тень скрывала ее лицо.

– Здравствуйте, леди, – раздался тихий голос. Такой слабый, что напомнил дуновение ветра. – Уже все хорошо.

– Уверена? Мы можем отложить…

– Нет. Со мной все в порядке, а у вас мало времени. Лучше поторопиться, пока звезды нам благоволят.

На последних словах голос маленькой пифии окреп. Она резким жестом указала на единственный стул в углу.

Джулиана не стала спорить. Подошла ближе, взяла стул, оставленный здесь, по всей видимости, для нее, и устроилась напротив провидицы.

– Закройте глаза и думайте о том, что хотите узнать, – девочка напомнила правила.

Сама она подняла к лицу плотную черную ленту и завязала так, чтобы ни один луч света не коснулся ее глаз. Затем протянула руки над свечами.

Герцогиня осторожно сжала хрупкие тонкие ладошки и крепко сомкнула веки.

“Школа, – молнией пронеслось в ее голове. – Я хочу знать, кто заменит меня. Кто сможет поддерживать жизнь в Хранителе после того, как я… уйду”.

Хранитель был ее главной заботой.

Когда-то давно лорды-основатели отвоевали эти земли у древних монстров. Используя магию, они создали артефакт, обладающий собственной волей и разумом – каменного дракона. Дракон много веков охранял тайну, которая по наследству досталась Школе – подземный тоннель, ведущий прямиком в королевский дворец. В прошлом этот тоннель был единственным спасением при осаде. А пятьдесят лет назад враги короны решили его использовать, чтобы убить королеву Шарлотту.

В тот раз все обошлось. Кровь Джулианы разбудила дракона, а Дерек Вандербильт остановил предателей и разрушил вход в подземелье. Дракон снова стал каменным изваянием, но герцогиня точно знала, что в нем теплится жизнь.

Каждый месяц первого числа она приезжала в Школу, спускалась в парк и шла до самой дальней его части. Туда, где находился старый фонтан. Каменный дракон терпеливо ждал, пока она приблизится, бредя по колено в воде, прижмется к его твердому боку и поделится каплей крови.

Ее кровь делала камень мягким, пластичным. Живым.

Хранитель взмахивал крыльями и обретал подобие жизни. Всего на час, но этот час многого стоил.

И вот теперь Джулиана переживала, что возраст уже не тот, да и здоровье пошаливает все чаще. Как долго она сможет приезжать в Школу и подпитывать Ррирхау? Год, два, десять лет… В конце концов, однажды она не приедет. И что тогда будет?

Ей нужна замена. Кто-то, в ком течет кровь славного рода Бронсон. Кто-то с магией Жизни.

Однако все ее сыновья унаследовали магию от отца-некроманта. А дочери родились обычными людьми. Да, от родителей-магов им досталось крепкое здоровье и долголетие. Но этого мало…

Маленькая пифия могла помочь. Прочитать знаки судьбы и найти нужного человека.

Джулиана надеялась, что такой человек существует. Возможно, это кто-то из дальних родственников тетушки, о которых она не знает. Ей было тревожно и даже боязно передавать тайну Школы в чужие руки. Но Минерве она доверяла. Минни – как все звали пифию в Школе – за пять лет еще ни разу не ошиблась.

Ладошки девочки в руках герцогини слегка задрожали. Затем ее пальцы сжались. Так резко, что Джулиана охнула и едва не вырвала руки. Но пифия держала крепко и цепко. С особой силой, необычайной для хрупкого тела.

Еще секунда – и пламя свечей вспыхнуло ярче, озаряя стены и потолок. Лизнуло крепко сжатые руки. А девочка тихо, напевно заговорила:

– Женщина… молодая… черное платье, камея… черная вуаль… Она… она нервничает. Теребит все время эту камею под горлом и… идет по коридору. Это какое-то… учреждение… Там много дверей с табличками.

Джулиана ловила каждое слово. Минерва не могла назвать ни имени женщины, ни возраст. Лишь то, что видела сейчас ее глазами или ощущала вместе с ней.

Сердце герцогини забилось с утроенной скоростью.

“Это же… Это же главное управление Магконтроля!” – пронеслось у нее в голове, когда пифия начала описывать мелочи, окружающие незнакомку.

– Я вижу двенрь… цифры… три один три… “Старший дознаватель Александр Дерринджер”, – произнесла Минни почти по слогам, будто читала. – Она вошла в эту дверь…

Девочка оборвала себя на последнем слове. Резко замолкла и закусила губу.

Джулиана почувствовала, как она напряглась.

– Что? – выдохнула тревожно. – Что ты видишь?

Минни молчала.

Герцогине пришлось пережить несколько бесконечных минут, полных тревоги, прежде чем пифия снова заговорила:

– Эта женщина… у нее такой же дар, как у вас… и я чувствую кровную связь между вами… Очень слабую, но она есть.

С этими словами девочка разжала руки и сняла с глаз повязку.

Джулиана выдохнула и тоже открыла глаза.

– Значит, она вошла в кабинет к Алексу? А когда это случится, когда она там появится?

Минни пожала плечами. Этого она сказать не могла, потому что сама не знала. Иногда ее предсказания сбывались уже на следующий день, но чаще нужны были месяцы или годы.

– Он ей нравится, – улыбнулась она, задувая свечи.

Герцогиня, которая уже начала подниматься, опустилась обратно на стул:

– Кто?

– Ваш сын, – просто ответила девочка и опять улыбнулась. – Она ему тоже.

– Думаешь, они пара?

– Они подходят друг другу, но…

Она нахмурилась, будто вспомнив о чем-то.

– Но? – поторопила Джулиана.

– Что-то темное между ними…

Герцогиня Вандербильт покинула комнату пифии спустя десять минут.

Минни так и не смогла объяснить свои ощущения. Сказала лишь, что будет много темных людей и событий, которые свяжут Алекса с той незнакомкой, но одновременно и отвратят их друг от друга.

А этого Джулиана допустить никак не могла. Ей нужна эта женщина, кем бы она ни была. Если они с Алексом подходят друг другу, то так даже лучше. Она со спокойной душой передаст тайну Школы невестке.

– Ну что ж, сынуля, ты достаточно пожил холостяком, – пробормотала Джулиана, забираясь в карету. – Пора вплотную заняться твоей личной жизнью.

В голове герцогини уже зрел коварный план. Если придется, она поторопит судьбу и поможет звездам удачно сойтись. И никакие темные личности не смогут ей помешать.

***

Настоящее время

Из управления Магконтроля Ева вылетела так, будто за ней гнались все гончие ада. Едва не забыла, что прижимает к груди стопку бумаг. Уже на улице, когда ветер рванул несколько листов, остановилась, чтобы убрать их в сумочку – не дело такое ценное разрешение на работу таскать абы как!

Бумаги никак не желали помещаться в скромный ридикюль, и тут молодая ведьма заметила, что бумаги она держит рукой через накидку, а под накидкой… та самая тетрадь! Из шкатулки!

И как она здесь оказалась?

Ева убрала разрешение в сумку и с опаской глянула на здание Магконтроля – вернуться?

Но еще раз сталкиваться с Алексом Дерринджером не хотелось. Было в нем что-то… что пугало ее до слабости в коленях. Точнее, если уж быть совсем честной, не пугало. А притягивало, завораживало, волновало…

В общем, пробуждало запретные чувства, недостойные приличной вдовы!

Придя в этому выводу, Ева с досадой вздохнула: бедный Патрик! Да, он не был идеальным мужем, но все же заботился о ней целых пять лет. И уж точно не заслужил, чтобы вдова, нося по нему траур, думала о другом мужчине.

Ева отвернулась от здания и решительно зашагала в сторону станции.

Да, так будет лучше. Сейчас она пойдет на стоянку дилижансов, купит билет в Кенсал-грин и поедет домой – открывать цветочную лавку! А эту тетрадь…

А тетрадь она отправит сюда почтой! Без обратного адреса! Просто в управление Магконтроля лорду Дерринджеру. Даже если грозный дознаватель вспомнит испуганную ведьму, он наверняка поленится ехать в такую даль, чтобы предъявить ей претензии.

Идя по улицам, Ева какое-то время еще прислушивалась к шуму позади. Вдруг Дерринджер заметил пропажу и пустился в погоню? Но вскоре волнение улеглось, ведьма приободрилась.

Добравшись до станции, она купила билет, села на жесткую скамью и погрузилась в мечты о будущем. Разыгравшаяся фантазия начала подкидывать один бизнес-план за другим.

Ева понимала, что прежние времена прошли, на кладбище в Кенсал-грин уже лет десять никого не хоронят. А значит, вряд ли кому-то понадобятся похоронные венки и корзинки. Разве что по крупным церковным праздникам.

Конечно, есть новое кладбище, но оно далеко. Никто в здравом уме не поедет к ней на другой конец города за цветами для похорон.

Что же делать?

Решение зрело уже давно. До сегодняшнего дня Ева запрещала себе о нем думать, чтобы не сглазить. А сейчас под мерный перестук колес улыбнулась собственным мыслям.

Восемь лет, проведенные в поместье тетки Мейбл, не прошли даром. Там были большой сад и старый садовник Джулс, который знал язык цветов. Заметив, что племянница хозяйки частенько бегает в сад, рассматривает растения, интересуется, как они растут и чем их подкармливают, он взялся девочку обучать.

Поначалу это была просто игра, но она понравилась Еве, потому что в особняке больше нечем было заняться. А уроки с гувернанткой и пришлыми учителями казались очень скучными.

Сам Джулс был одинок. Он проводил с растениями все свое время, пестуя их, как детей.

– Смотрите, мисс, это гардения, – рассказывал старик, – тайная любовь. Если вам подарят гардению, значит, поклонник несмел и боится, что недостоин вашего внимания.

– А гортензия? – спрашивала маленькая Ева, проводя рукой по головкам цветов. – Что означает гортензия?

– Скромность и искренность. Тот, кто дарит ее, говорит: “Вспомни обо мне”.

– А магнолия?

– Настойчивость и упорство.

Вскоре от разговоров они перешли к делам. Джулс каждое утро срезал цветы, чтобы украсить столовую. А Ева должна была расшифровать смысл букетов. Позже она сама начала подбирать растения по заданному садовником смыслу.

Уже спустя год старик и девочка вели настоящую тайную переписку с помощью цветов. Это была игра, но она дала знания, а теперь Ева собиралась использовать их для своей лавки.

Глава 2

К тому времени, как дилижанс добрался до Кенсал-грин, молодая ведьма была уже твердо уверена: она будет составлять букеты для влюбленных. И неважно, тайный ли это поклонник или законный муж, скромная гимназистка или почтенная леди. Для каждого в ее лавке найдется букетик со смыслом. Каждый здесь сможет выразить чувства – от робкой надежды до страстной любви. А немного ведьминской силы позволит цветам долго не вянуть…

Вся в мечтах, Ева покинула дилижанс и поспешила домой.

Погода была необычайно солнечной, ни одной тучки в небе над Кенсал-грин. Будто сама природа радовалась вместе с цветочной ведьмой. И на сердце у Евы тоже светило солнце. За время пути улеглись все тревоги, даже страх перед грозным дознавателем отступил на десятый план, а потом и вовсе стерся из памяти.

Во двор Ева входила, едва ли не напевая от радости.

Там вовсю кипела работа. Но стук топоров и визг пилы прекратились, едва работники заметили хозяйку.

– Миссис Ева? – со всех сторон посыпались вопросы. – Как съездили, миссис Ева?

За несколько часов ее отсутствия здесь мало что изменилось. Но каждое изменение было заметно: между столбами натянули прожилины, а кое-где уже белел свежий штакетник; крыша была разобрана, мастера заканчивали устанавливать новые стропила вместо сгнивших; крыльцо перед входом в лавку обзавелось ступенями из крепкого дуба, а двое мужчин, забравшись на стремянки по обе стороны от двери, пытались приладить вывеску.

Ева не стала менять название лавки. Попросила только отреставрировать вывеску: снять потрескавшийся и потемневший от времени слой краски, чтобы заменить его свежим. И вот сейчас, войдя во двор, замерла.

Вывеска стала первым, что бросилось ведьме в глаза. Мастер очистил старое дерево, отбелил и покрыл лаком, а вырезанные буквы заполнил темной краской. Теперь вывеска поблескивала на солнце, и казалось, будто вокруг надписи мерцают волшебные огоньки.

Это был хороший знак.

– Все просто великолепно! – Ева счастливо улыбнулась. – “Цветочный рай” вновь станет раем!

– Долго ты! – проворчал Кошмар, когда она вошла в дом.

Кот сидел на своем излюбленном месте – на подоконнике в кухне – и наблюдал за кипевшей во дворе работой. Но, увидев хозяйку, спрыгнул и, задрав хвост трубой, поспешил за ней на второй этаж.

– Быстрее не могла. Не забывай, туда ехать три часа.

– Ну, как все прошло? Рассказывай, а то я тут весь извелся.

Вместо ответа Ева оттянула рукав и сунула под нос фамильяру запястье с печатью.

Кошмар вдруг вздыбил шерсть и отпрянул.

– Эй, ты чего? – удивилась ведьма.

А кот расчихался, упав на пушистый зад, и начал забавно тереть нос передними лапами.

– Фу, пчхи! Апчхи! Проклятущим, апчхи, некромагом воняет! Ты там что, обнималась с ним, что ли?

Ева непонимающе поднесла руку к своему носу, понюхала. От рисунка на коже и правда шел едва заметный запах. Но она не сказала бы, что неприятный. Наоборот, он напомнил ей аромат, шедший от одежды Дерринджера. Этот же запах наполнял кабинет дознавателя: немного мха, немного сандала, по капле бергамота и кориандра, а под всем этим, как острая сталь под бархатным покрывалом, затаился привкус железа…

– Может, потому что он ставил печать? – предположила Евангелина. – А так он и пальцем ко мне не притронулся.

Она скинула шаль, положила на стол ридикюль с бумагами и скрылась за ширмой.

– Сейчас переоденусь, и будем ужинать.

Кот продолжил чихать, но вскоре затих. Тишина была подозрительной и заставила Еву поторопиться.

Выйдя из-за ширмы, ведьма застала своего фамильяра за странным занятием. Кошмар умудрился открыть ридикюль, вытащить из него все бумаги и даже тетрадь в кожаном переплете. Именно на тетради он сейчас и сидел, нервно постукивая по столу кончиком хвоста.

Увидев Еву, поднял на нее полный негодования взгляд.

– Это еще что такое? – возмутилась она. – Хочешь испортить мне документы?

– Нет, это ты мне скажи, что ЭТО такое! – взвыл кот. – Что ты притащила в наш дом?!

Ева потянулась за тетрадью, намереваясь вытащить ее из-под пушистого кошачьего зада. Но Кошмар внезапно выпустил когти и едва не цапнул хозяйку за руку. Та еле успела отдернуть конечность.

– Ты что творишь? – оторопев, ведьма уставилась на фамильяра.

Кот явно был зол. Нет, он был в ярости.

– Я творю? – прошипел, поднимая шерсть дыбом. – Что я творю?! Да я тут все для нее! Полотенцем стелюсь! Скатеркой! Забочусь, переживаю, ухаживаю! Турнюр заношу на поворотах! А она! Предательница! Совсем совести нет?

– Да в чем дело-то?

Не выдержав, Ева ловким жестом все же вырвала тетрадь и быстро отпрыгнула, потому что Кошмар с диким воем взвился в воздух. Перед самым носом мелькнули лапы с выпущенными когтями. Миг – и фамильяр исчез в облачке черного дыма.

Ведьма осталась одна посреди спальни с прижатой к груди тетрадью.

Что случилось с котом, Ева не понимала. Он будто с цепи сорвался. Хотя Кошмар и прежде не отличался миролюбивым характером, но сегодня на него точно что-то нашло. Может, так действует полнолуние?

Она бросила взгляд в окно, будто могла разглядеть луну за сиянием солнца.

Да нет, до полнолуния еще неделя как минимум. Видимо, что-то в этой тетради его так взбесило…

Евангелина покрутила трофей в руках. Но заглянуть под обложку во второй раз так и не рискнула. До сих пор от первого раза по спине мурашки бежали.

“Моя дорогая будущая невестка…”

Кто бы ни писал эти строки, он либо мог предвидеть будущее, либо был мистификатором.

Еву пугал и тот, и другой вариант.

Кто мог знать, что Алекс Дерринджер лично выпишет ей повестку и потребует явиться в управление Магконтроля? Это чистой воды совпадение!

Кто мог знать, во что она будет одета? Хотя…

В ее гардеробе всего одно платье для выхода. И оно черное.

Но кто мог знать, что она возьмет в руки шкатулку?

А почему она вообще взяла чужую вещь?

Этот вопрос заставил Еву задуматься.

Она не помнила, что побудило ее дотронуться до шкатулки. Слишком перенервничала, переволновалась – вот и смешалось все в голове.

Но теперь эта тетрадь у нее. Стоит ли заглядывать в нее снова или сделать вид, что ничего не было, и вернуться к своим делам?

Она колебалась.

Часть Евы, ее любопытная часть, требовала хоть одним глазком посмотреть, что там дальше написано. Кто назвал ее будущей невесткой? Кого ей прочат в супруги? Дерринджер сказал, что шкатулка принадлежит его матери. Так неужели…

Но вторая часть, та, которая боялась любых перемен, готова была рухнуть в обморок при одной мысли об этом.

– Есть вещи, которых лучше не знать! – пробормотала ведьма себе под нос. – Так будет спокойнее.

С этими словами она убрала тетрадь в секретер и закрыла ящик на ключ.

Потом спустилась на кухню и занялась работой.

Дел здесь было немного. О самом необходимом позаботился Дрозд. Просто находка, а не мальчишка: воды наносил, печь затопил, возле печи оставил ведро с углем и аккуратно сложил остатки забора.

Ева разворошила угли, подкинула дров и поставила чайник.

Ей не давали покоя планы, которые она строила в дилижансе. Поэтому, пока на плите закипал чайник, Ева быстро написала список того, что нужно купить для продажи не просто цветов, а изящных бутоньерок, наполненных смыслом букетов и маленьких цветочных композиций для романтических или деловых ужинов.

В первую очередь, конечно, ленты. Бутоньерка для петлицы джентльмена должна быть прекрасна со всех сторон! Бумага для упаковки – плотная для внешней и тонкая, папиросная для бумажных кружев, обрамляющих букет.

Коробочки. Милые, изящные коробочки нежных цветов, в которых принято приносить бутоньерки девушкам, идущим на первое причастие.

Сухой мох, которым она будет наполнять простенькие керамические портбукеты, чтобы сохранить свежесть цветов и не позволить хрупким стеблям сломаться. Собственно, и сами портбукеты. Вощеная непромокаемая бумага и полотно для упаковки композиций…

Ой, как же много всего получается! И как дорого!

А еще надо дать объявление в газету! И лучше всего в “Королевские новости”! Конечно, никто не поедет из столицы в крохотный городок за одной бутоньеркой, но если их будет много…

Хорошо бы навестить цветочниц, которые торгуют у театров, ресторанов и просто на центральных улицах столицы. Они могут брать бутоньерки на продажу сразу корзинами и продавать цветы куда дороже!

Хорошо бы иметь помощника, который сможет отвозить готовые букетики в Лондиниум! Самой хозяйке это несолидно, да и корзины тяжелые. Из-за душевных переживаний и горя она так похудела, что корсет без усилий затягивается до самого конца и все равно сидит свободно.

Евангелина так замечталась, что едва не пропустила шум закипевшего чайника. Встряхнувшись, она заварила бодрящие травы, дала им настояться под свежим полотенцем, потом разлила чай по кружкам и вынесла на крыльцо вместе с лепешками. Работники радостно расхватали угощение, а ведьма легко вывела их на разговор – у кого что можно купить, чтобы не тратить много денег и не ездить в столицу за каждой лентой.

Простые предметы, которые используются для строительства или отделки, в Кенсал-грин можно было купить с выгодой. Мох, вощеную бумагу, полотно и корзинки – запросто. Ей даже подсказали опытного гончара, который точно возьмет заказ на маленькие рожки и кувшинчики – портбукеты. А вот ленты, дорогая папиросная бумага и коробки – за всем этим придется ехать в столицу.

Ева потаенно вздохнула: не слишком ли она спешит? У нее и цветов-то еще нет! Только луковички первоцветов да немного семян, высаженных в ящики под мокрое полотно.

Собрав кружки, молодая женщина занесла посуду на кухню, сложила в таз, снова поставила чайник – на этот раз для мытья. И ожидая, пока закипит вода, заглянула под обрывки ветхой простыни, которой накрыла ящики.

Заглянула – и ахнула!

Стрелки луковиц подняли истончившееся полотно и готовились выбросить третий лист. В другом ящике густой щеткой зеленели ростки – уже с тремя листиками. И это за сутки!

– Мр-р-р! – кот все же соизволил появиться, хоть и выглядел недовольным. – И чему удивляешься? Твоя магия работает! Давай, полей их и добавь еще своей силы!

Евангелина не стала спорить – зачерпнула кружкой из ведра потеплевшую за день воду, глянула в темный кружок, похожий на зеркало, и неожиданно вспомнила:

– Скоро Храмовый день! Ах, если бы к этому времени у меня уже были фрезии! Их быстро разбирают для украшения стола и на бутоньерки!

Она аккуратно полила будущие цветы между рядочками и перешла к луковичкам:

– А если бы гиацинты и лилии выстрелили к пятнице, то я отвезла бы корзинку в Лондиниум и поискала цветочниц. А тюльпаны можно и тут продать. Мужья их охотно купят, чтобы жены простили поход в трактир!

Вылив еще несколько кружек, Ева собрала уже ненужное мокрое полотно. Вышла на задний двор, заполоскала его в тазу и развесила на перилах крыльца.

К утру оно высохнет, и можно будет накрыть им новые грядки.

Между тем работники трудились, пока не стало совсем темно. Потом собрали инструмент, попрощались с хозяйкой и не спеша двинулись домой.

Получив заработанную монету, Дрозд ушел с ними. Ева не стала его задерживать, ведь и так было поздно. Да и выглядел мальчик усталым.

Оставшись одна, ведьма заперла новенькую калитку, погладила подрезанный шиповник, который обвивал новую арку, и скрылась в доме.

Кот ждал, лежа на подоконнике. Судя по нервно подрагивающему кончику хвоста, он все еще был не в духе.

– Защиту наложила? – буркнул он. – Давай, не ленись! Слишком многие знают, что ты одна живешь и за ремонт платишь! Значит, деньги есть!

– Да-да, сейчас! – засуетилась Ева.

Теперь, когда они с Кошмаром остались вдвоем, она вдруг почувствовала неловкость. Фамильяр вел себя так, словно обиделся на нее. Но за что? За тетрадь?

Ева открыла рот, чтобы объясниться, но в последний момент передумала.

С какой стати она должна оправдываться перед котом? Он ее слуга, фамильяр. Пусть знает свое место!

Эта мысль придала уверенности.

Отбросив чувство вины, которое вызывала в ней недовольная морда Кошмара, Ева прикрыла глаза и сосредоточилась на собственных ощущениях.

Пугать горожан она не хотела, хотя и чувствовала, что вполне может навесить на границы участка что-то страшное. Незачем. Но и на ее территории ночью гулякам делать нечего! Так что просто украсила основу новенького забора неким подобием паутины, напевая себе под нос:

– Кручу, верчу, запутать хочу! Не ходи, злодей, у моих дверей!

Слова сами лились из нее, будто кто-то подсказывал. А руки быстро мелькали в воздухе, словно ткали узор.

Закончив, Евангелина ощутила страшную усталость. Почти без сил упала на стул и вцепилась в кружку с чаем, как в спасительную соломинку.

– Хорош-ш-шо! – довольно протянул кот и посмотрел в окно на пустынную улицу. – Теперь никто не посмеет сюда войти. Даже тот некромаг!

У Евы ёкнуло сердце.

Некромаг…

Алекс Дерринджер.

Ее внезапно охватило волнение. То самое, которое она испытала, когда черные глаза дознавателя заглянули в ее собственные и, казалось, коснулись души.

В этих глазах был… интерес.

Нет-нет, она все придумала. Это просто усталость. Да, день был тяжелым и долгим. Завтра она проснется – и забудет ту нелепую сцену.

Махнув рукой на запланированные дела, Ева большим глотком допила чай, схватила уже зачерствевшую лепешку с сыром и поплелась наверх – спать!