Loe raamatut: «Сын миллиардера. (Не) фиктивная жена»

Глава 1. Вероника

Захожу в гостиную особняка и не могу поверить глазам. Передо мной сидит Он! Марк Трошин. Мой обидчик из прошлого. Человек, разбивший мне сердце, опозоривший меня!

Смотрит на меня, округлив глаза, и переводит взгляд на Александра Павловича:

– Отец, где ты её откопал? Ни за что!

– Ничего не хочу слышать, – рявкает старик. – Раз не смог выбрать себе жену, я сделал это за тебя!

– Что, простите? Вы обо мне? – хлопаю ресницами, а сердце уходит в пятки.

– Погоди немного, Вероника, – успокаивает Трошин старший.

– Отец, что за игры? Я найду себе жену. Дай мне время.

– У тебя его было достаточно! Штамп в паспортах у вас уже стоит. Эта девушка будет идеальной женой для тебя. Познакомитесь поближе и сами поймете.

Смотрю на них и не могу поверить: неужели это всё происходит на самом деле? Меня обманом сюда заманили, поженили с человеком, которого я терпеть не могу. И как меня угораздило так влипнуть?

– Я улетаю по работе, – продолжает старик. – Минимум на три месяца. Оставляю вас наедине. – Переводит добродушный взгляд на меня: – Вероника, дочка, добро пожаловать в семью.

И только когда дверь за Трошиным старшим закрывается, Марк говорит мне ледяным тоном:

– Не знаю, как ты уболтала отца, но раз так, супружеский долг тебе придётся исполнить.

Три недели спустя

Одной рукой держу поднос, другой тяну юбку своей униформы вниз. Наверное, никогда не привыкну к одежде, которая едва прикрывает зад. Звуки от моих каблуков разносятся по стенам длинного коридора особняка Трошиных. А я останавливаюсь у кабинета Трошина младшего и стучу в дверь.

– Марк, можно?

– Заходи.

Марк сидит за компьютером и просматривает документы, пока я расставляю на столе тарелки и чашки.

– Чёрный чай и лимоны в сахаре, как ты любишь.

Он только сейчас отрывается от монитора и поднимает на меня взгляд. Оценивает мой внешний вид. Пробегает глазами по изгибам тела.

– Спасибо, – кивает мне с какой-то хищной ухмылкой.

Неужели сказал спасибо? Первый раз. Сначала завалил работой по уши, не замечал, слова доброго не произнёс за три недели, а теперь вдруг «спасибо».

– Пожалуйста, Марк. Я пойду. – Делаю шаг от его стола, но Марк останавливает меня за руку.

– Погоди минуту.

Замираю и перевожу дыхание. Становится жарковато. Неосознанно дую себе на грудь, и это движение не ускользает от внимательных глаз Трошина. Чего он хочет?

– Я хочу с тобой поговорить, давай присядем. – Ведёт меня за руку к дивану у кофейного столика.

Садимся совсем рядом. Диван такой узкий. Незаметно тяну юбку вниз и кладу руки себе на колени.

– Вероника, мышонок, я был не прав, когда завалил тебя работой. Я так злился из-за твоего отказа. Ты ведь всегда мне нравилась. – Голосом словно в негу затягивает, говорит сладко и нежно.

– Всегда? – смотрю на него и хлопаю ресницами.

На секунду наши лица замирают друг напротив друга. Так близко. Он тянется ко мне, но не целует, а едва касается губами моего уха и шепчет:

– Всегда.

По телу проносится вихрь мурашек, я содрогаюсь. И это тоже не ускользает от Трошина. Он подмечает всё.

Сердце у меня стучит так, будто пытается проломить грудную клетку и выпрыгнуть наружу. К нему. К Марку.

И я позволяю чувствам взять контроль над моим телом. Задвигаю разум куда подальше. В дальний-дальний ящик.

Марк жадно целует меня в губы, и я отдаюсь ощущениям без остатка.

Каждая клеточка тела отзывается мурашками от прикосновений. Его рук. Его губ.

Неужели, это то, чего я на самом деле хотела? Отдаться Марку Трошину? Услышать от него признание. И быть с ним?

С этим самодовольным, самовлюблённым нахалом, который однажды меня уже обманул.

А ведь ещё три недели назад он говорил, что я не в его вкусе, как спутница жизни, однако, уговаривал меня родить ему ребёнка только чтобы его отец отвязался. Только чтобы завладеть всем бизнесом. А меня он хотел выставить из дома с пачкой денег в зубах и без возможности видеть моего малыша. Мерзавец.

Эти воспоминания притормаживают меня. Я отстраняюсь от Марка.

– Ты чего, мышонок? – снова тянется ко мне, но я поднимаюсь с дивана.

А что, собственно, изменилось за эти три недели?

Отец Марка хочет, чтобы я родила его сыну наследника. За это он готов передать ему весь семейный бизнес. У Марка не получилось со мной договориться.

А теперь он поёт, что у него ко мне чувства. Так внезапно, якобы они всегда были. Или он просто сменил тактику?

Боже! Как я сразу не поняла, что он делает?

– Ника? Что с тобой? – непонимающе смотрит на меня.

– Какая же ты свинья, Трошин! А я поверила тебе во второй раз!

На глаза наворачиваются слёзы. Мою грудь теперь будто буравят сверлом. Насквозь. В самое сердце. Хочу быстрее уйти из кабинета, чтобы он не увидел, какую боль мне причинил.

– Чёрт. – Он закрывает глаза и трёт переносицу. Потом смотрит на меня.

И в его взгляде отчётливо различаю: я права.

А Марк тем временем молчит.

Моя последняя надежда тает. За четыре года, что мы не общались, он не изменился.

– Видеть тебя не хочу! – выдаю сгоряча. – Я уезжаю и плевать на всё!

Он в два шага приближается ко мне, я отступаю и упираюсь в стену.

Замираю, словно мышь в плену у кота. Марк глубоко дышит. Злится. И возбуждён.

Его дыхание снова обжигает мне ухо.

– Ты моя. Законная. Жена. И никуда не уйдёшь. Поняла? – рявкает мне в губы.

На последнем слове я подскакиваю и на каком-то интуитивном уровне понимаю, что сейчас лучше не злить Марка. Приходится наступить себе на горло, но я всё же робко отвечаю:

– Поняла.

Он меня отпускает, и я с ужасом вылетаю в коридор.

Не могу отдышаться и прийти в чувства. Марк издевается надо мной, использует, как игрушку.

Не хочу прощать ему это, но что-то держит меня в его доме.

И я решаю не пороть горячку и притормозить с уходом.

Душу разрывают противоречивые чувства. А сердце кровоточит от новых ран.

Но тогда я даже не представляла, что самые тяжёлые испытания ещё впереди.

Глава 2. Вероника

Месяцем ранее

Провожаю маму в аэропорту. Протягиваю ей чемодан.

– Удачи вам, – обнимаю её, а затем дядю Виталю. – Буду очень скучать.

Мамин новый муж обнимает меня скорее из вежливости. Ему не нравится, что у его супруги есть двадцатипятилетняя дочь. Я как чернильное пятно на чистом листе их новой жизни. Взрослая дочь напоминает о том, что они не молоды, а ему этого не хочется.

– Дочь, как только освоюсь, пригласим тебя в гости. И если захочешь, останешься. – Мама машет мне на прощание.

Она обещает пригласить к себе, но дядя Виталя не позволит, придумает миллион причин против. А даже если и разрешат остаться, что мне делать в Бельгии? Без языка и диплома их страны. Не жить же с мамой и отчимом. У них и так однушка.

Квартиру, где мы с мамой жили последние полгода, она продала, чтобы хватило денег на новую жизнь. Да и к тому же они не планируют возвращаться в Москву.

Отец бросил нас с мамой, когда мне было четыре года. Я едва его помню.

Мама всю жизнь работала горничной в гостинице в Москве. Там и познакомилась с будущим мужем, бельгийцем, Виталом, или просто дядей Виталей, как я его называю.

Я проводила маму и дядю Виталю и осталась в аэропорту одна. Одна в этом городе. Одна в этой жизни.

В мои двадцать пять у меня ничего нет.

Ещё полгода назад у меня была своя квартира, но бывший коллега и бывший парень по совместительству оставил меня без жилья и без работы. Провернул аферу, подставил, так что пришлось отдать все деньги, но меня всё равно уволили с должности управляющей рестораном. Без возможности найти работу в приличном месте. Добро пожаловать в чёрный список работников, Вероника.

Но это не повод унывать. Если одна глава в жизни закончилась, я напишу следующую.

Конечно, мама не оставила меня одну на улице. Она договорилась с отелем, где проработала долгих двадцать лет. Я смогу работать у них горничной, как она, и жить там в одной из комнат. Не зря же я отучилась в университете по направлению гостиничного сервиса и туризма. О работе гостиниц и ресторанов я знаю всё – от и до. Даже как работать горничной. Только должности выше этой мне теперь никогда не занять. Даже в мамин отель меня брать не хотели, но только из-за того, что маму знали много лет, ей пошли навстречу.

Ещё раз спасибо бывшему.

Но я решила всё иначе. Раз уж я теперь не привязана ни к кому и ни к чему, зачем мне оставаться в Москве?

Хотя идея мамы с работой и проживанием в отеле мне понравилась. Да и уборку я люблю. Дома у нас всегда была идеальная чистота.

Поэтому я пошла дальше. Собрала небольшую сумку (вещей у меня было немного) и практически на последние деньги купила билет до Сочи.

Южный город встретил меня палящим солнцем и обилием цветущей растительности. Одежда сразу становилась влажной. Я уехала чуть дальше в пригород и искала работу на месте. Ходила по гостевым домам вдоль моря и спрашивала: требуются ли им работники.

Так я встретила Алсу. Хозяйке трехэтажного гостевого дома было в районе пятидесяти лет. Женщина приветливая, с открытым южным нравом, но алчная. Я это сразу заметила.

Договорились, что я буду жить и работать за небольшую плату – десять тысяч рублей. Непривычно после моей прежней зарплаты в двести тысяч. Но такова жизнь. На еду и мелкие нужды мне должно было хватать. Откладывать, конечно, ничего бы не получилось, но мне это было и не нужно. Я теперь вообще не планировала наперёд.

Вечером мы болтаем с Алсу в беседке во дворе её гостевого дома. Я рассказываю ей, как жизнь привела меня сюда.

– Сколько бы я ни строила планы, они никогда не сбывались. Я хотела семью и детей. Бывший говорил, что любит, обещал жениться, а оказалось, это был развод. Подставил меня, так что пришлось всё продать за долги.

– А сейчас хочешь семью и детей? – спрашивает Алсу.

– Хотелось бы встретить порядочного мужчину, но пока такие не попадались.

– Встретишь ещё, – машет рукой. – Молодая, красивая. Всё будет.

– Да. Очень красивая, правда, с парой лишних кило на каждом боку.

– Гдее? Вот ещё. Не выдумывай.

Мне, конечно, приятно, что Алсу так говорит, но я-то вижу себя в зеркало. С моим ростом метр пятьдесят пять даже пять килограмм лишнего веса выглядят заметно.

Но похудеть не могу. Испытываю непреодолимую слабость к шоколаду, эклерам и тортам. Стараюсь держать себя в руках, но два-три дня в неделю не обходятся без поедания вкусняшек. А уж в момент, когда вся эта история с работой и бывшим приключилась, не было и дня, чтобы я не наелась сладкого.

– Лучше посмотри, – Алсу поворачивает ко мне свой телефон. На экране здоровенный красный джип. – А вот моя мечта.

– Заметная машинка.

– Зверь.

Наступает время ужина. Некоторые из постояльцев спускаются к беседке. Собирается компания. Алсу включает музыку, пока гости ужинают и общаются, а я кручусь, убирая со стола.

Среди отдыхающих замечаю пожилого мужчину лет семидесяти или больше. Он сидит за столом со всеми, но будто в стороне. И как не взгляну на него, наблюдает за мной с интересом. Может, на кого-то из его знакомых похожа? Обознался? Иначе чего он так смотрит?

– Вероника, станцуй гостям, как ты умеешь, – Алсу делает музыку погромче.

Чёрт меня дёрнул два дня назад выйти плясать после ужина. В школе я год занималась современными танцами, что-то ещё помню, но никогда не считала, что танцую как-то красиво. Поэтому и бросила, мне казалось, что у меня не получается. А вот Алсу понравилось, да и остальным гостям судя по их аплодисментам и свисту в конце моего танца.

Выхожу в центр двора и начинаю двигаться под мелодию. То плавно, то меняю ритм. Пожилой гость так и наблюдает за мной.

После танца мне снова хлопают, у меня даже щёки горят.

До самой ночи гости выпивают и веселятся. Я добра и обходительна с каждым из них. Алсу дорожит репутацией своего гостевого дома, да мне и самой приятно. На отдыхе люди всегда более открытые и добрые, так что обслуживать их совсем несложно.

А утром случается то, чего я никак не ждала. Наш пожилой гость оказывается не так прост.

Глава 3. Вероника

Я решила принять приглашение Александра Павловича. Деньги были хорошие. И уже на следующий день-другой его водитель встретил меня в аэропорту и привёз в их особняк за городом.

И не успеваю я войти в дом, как меня чуть не сбивает с ног круглый, как глобус здоровенный рыжий кот и выбегает на улицу. За ним спешит девушка лет двадцати. Худенькая, в поварской форме.

– Гарфилд, а ну, стоять!

Но она не успевает, кота и след простыл.

– Этот рыжий прохвост пробрался на кухню и сожрал всю лазанью! – говорит нам с водителем.

– Готовил её он тоже сам?

Девушка смеётся над моей шуткой и спрашивает:

– Новая домработница?

– Да.

– Меня Сашка зовут. Я на кухне работаю.

– Вероника.

– Потом полюбезничаете, – ворчит водитель.

– Ещё увидимся! – Саша машет мне и убегает, откуда пришла.

Водитель провожает меня до комнаты, где я буду жить, и забирает мои документы для оформления. Я подписываю стопку бумаг о материальной ответственности и прочем, такой ворох, что на десятой бумажке мне надоедает их читать и, наконец, остаюсь одна.

Раскладываю вещи и думаю, что всё не так уж и плохо.

Спустя два часа меня приглашают пройти в гостиную, побеседовать с Александром Павловичем.

Я привожу себя в порядок с дороги. Отглаживаю и надеваю своё любимое классическое платье, которое носила на работу. Строгое, неброское, очень дорогое. Поправляю причёску и макияж и иду навстречу новому.

И когда захожу в гостиную, не могу поверить глазам. Рядом с Александром Павловичем сидит Марк Трошин! Тот самый Трошин! Нет, они не однофамильцы, и это ужасно! До сих пор его знать не хочу.

Марк тоже округляет глаза и привстаёт в кресле, увидев меня.

– Отец, где ты её откопал? Ни за что!

– Ничего не хочу слышать. Раз ты не мог выбрать себе жену, я сделал это за тебя! Штамп в паспортах у вас уже стоит.

Смотрю на них и не могу поверить, что это происходит на самом деле.

Разговор не заканчивается ничем хорошим, кроме взаимных упрёков, угроз и недовольств. Потом Александр Павлович уезжает и когда первая волна негодования проходит, мы с Марком встречаемся снова, чтобы обсудить случившееся.

– В этом весь отец. Зачем он нас расписал? – вопрос Марка скорее риторический. – Из всех женщин мира он выбрал тебя, мышка. Как это возможно? Где ты его нашла?

Как же меня злит это прозвище. Марк будто нарочно так меня называет, чтобы подковырнуть и сделать ещё больнее. Чтобы показать, что я здесь никто. Что у меня даже имени нет.

– Это не я его нашла, – отвечаю спокойно. – Он сам.

– Ладно. Я знаю отца. Выбора у меня нет.

– А у меня? Марк награждает меня осуждающим взглядом. Будто это он здесь жертва, а не мы оба. – Я не особо согласен с выбором отца, мягко говоря.

На этих словах меня прорывает. Всё! Больше не могу это слушать.

– Да иди ты, Трошин! Ты, знаешь ли, тоже мне не сдался. Из всех мужчин на земле ты последний, в чью сторону я бы посмотрела! Не люблю лгунов, а ты именно такой!

В ответ на это Марк только закатывает глаза. Как будто я тут вообще не имею права на мнение. Он центр вселенной, а я нет никто. Какая же высокомерная свинья!

– Я не смогу унаследовать бизнес, если не женюсь и не сделаю отцу внука, – говорит мне серьёзно. – Жёнушку отец мне уже организовал. А дальше ты понимаешь.

– Ты обалдел?!

– Я думал, отец несерьёзно, что у меня ещё есть время. Но если он что-то решил, он непоколебим. А мне нужен мой бизнес, мышка. Я только вошёл в него, только начал разбираться, что к чему.

– Очень за тебя рада, – говорю, не скрывая сарказма. – И что ты мне предлагаешь?

Марк окидывает меня изучающим взглядом.

– Ты родишь мне ребёнка. Отец передаст мне бизнес. И расстанемся.

У меня аж дыхание перехватывает от его наглости, но я всё-таки спрашиваю:

– А ребёнок?

– Останется со мной, конечно. Что ты сможешь ему дать?

– И я должна согласиться на это?

– Первое время всё равно будешь жить с ним, пока кормишь. А потом дам тебе денег и уезжай, куда хочешь.

– Трошин, ты! Ты! Бесчувственная свинья!

– Следи за языком, – произносит так жёстко, что у меня руки начинают дрожать. – Иди к себе и даже не думай, что-нибудь выкинуть. Я должен всё обдумать.

Я выхожу в коридор на трясущихся ногах. Уже на первом этаже за мной увязывается охранник. Идёт следом и остаётся снаружи у моей двери, когда я захожу в комнату.