Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 08:20
Дверь открылась, и в кабинет вошел Патрик. По его виду Питер все понял.
Ничего.
– Они сделали все, что могли, и не по одному разу. Все эти сравнительные анализы, сканирования и бог еще знает что…
Хотя бы одну зацепку. Одну…
Патрик упал в кресло, стоящее напротив стола Питера:
– Зря ты домой не поехал.
– Там она, я пока не готов…
– Вот ты тормоз! Готов – не готов… Все тебе взвесить надо по пять раз!.. Ладно, что делать будем?
– Искать Аттенборо.
– Уже делается.
– Хреново делается. Подключай Скотланд-Ярд[23].
– Не суетись. Мы ищем его меньше суток. Пока известно, что дома его нет вот уже две недели, при том что на поезда и самолеты он билетов не брал, а машины у него нет.
– Значит, либо у него выросли крылья…
– …либо его увезли. Вот это мы сейчас и выясняем.
Лондон, 5 апреля, 09:15
Автомобиль въехал в Лондон и сразу же встал в пробку. Кейт незаметно посмотрела на Кристину, сидящую рядом. Вчера они так и не поговорили. Прогулка по городу быстро ее утомила, и им пришлось срочно возвращаться в поместье, где, поужинав, они отправились спать. Действительно ли она спала или только делала вид, Кейт не знала, так как Кристина лежала, повернувшись к ней спиной.
Прошедшая ночь никак не повлияла на ее решение. С утра, как и накануне, она была настроена игнорировать подозрения мужа. Николас вынужден был смириться. Едва автомобиль въехал в город, он попрощался с девушками и нырнул в метро.
– А тебя куда?
– Пока не знаю. Вот решаю. Не волнуйся, Кейти, я не стану тебе обузой.
– Молодец какая! А я сижу и думаю: станешь ты мне обузой или нет…
Кристина горько улыбнулась:
– У меня есть несколько вариантов…
– У меня тоже.
Кристина с любопытством посмотрела на подругу, та решила развить мысль:
– Муж – ладно. Не хочешь ему ничего доказывать – твое право. Но та девка… Неужели тебе неинтересно, кто подложил ее под Николаса, да еще и фотки твоему мужу заслал? Это твоя жизнь, Кристи, а по ней кто-то топчется. Тебе неинтересно кто?
А что это изменит?
– Наверно, интересно.
– Уверена, что ты увидишь то, чего не увидели они, а значит, мы едем в DPP.
– Зачем?
– Тебе надо рассмотреть те фото. Она не может быть твоей стопроцентной копией!
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 09:44
Они смотрели материалы с камер наблюдения, установленных напротив дома Николаса, когда у Питера на столе зазвонил новый телефон. Он нажал на кнопку громкой связи.
– Сэр, мы нашли Аттенборо.
Питер подобрался:
– Где?
– У нас в холле. Пришел к вам, поднимается.
Патрик удивленно присвистнул:
– Откуда он?..
Питер сжал кулаки:
– От нее. Больше не от кого.
– Подожди, не психуй раньше времени.
Патрик открыл дверь кабинета и лично встретил гостя. Войдя, Николас сразу же подошел к столу, за которым сидел хозяин кабинета:
– Девенпорт, я все знаю и пришел сказать, что на фото со мной не ваша жена.
– А кто?
– Как вы узнали?
Два вопроса прозвучали одновременно, и Николас предпочел ответить на второй, озвученный Питером.
– Кейти.
Значит, она рассказала Кейт, а та нашла Аттенборо. Оперативно.
Патрик подвинул гостю кресло и повторил свой вопрос:
– Кто был тогда с вами? И где? И откуда фото? Расскажете?
– Конечно. Я за этим пришел.
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 10:26
Кристина вышла из лифта на десятом, административном этаже. Как часто она бывала здесь, и всегда ее сопровождало ощущение счастья, покоя, полета. Сегодня впервые ничего этого она не испытывала. Идя по коридору, ведущему в кабинет мужа, она думала только об одном.
Я ничего не буду говорить. Просто посмотрю фотографии и уйду.
Войдя в приемную, она подошла к секретарю:
– Доброе утро, миссис Токкер. Доложите, пожалуйста, обо мне мистеру Девенпорту.
Секретарь окинула Кристину неприязненным взглядом:
– Ничего я ему докладывать не стану. Он чуть не пришиб меня в прошлый раз после вашего визита. Хотите – сами заходите.
Кристина молча подошла к кабинету мужа и открыла дверь.
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 10:31
После ухода Николаса в кабинете повисла тишина. Мозгами Патрик понимал, что все закончилось, все уже хорошо, но подавленный вид друга подсказывал ему, что не все так просто:
– Послушай, я не знаю, что ты сказал ей, но… Иди домой. Я узнавал, на работе ее нет. Значит, она дома. Приди, повинись, и она тебя простит. Это же Кристина. Она за тебя убьет, закопает, потом раскопает и снова убьет.
Патрик натужно рассмеялся:
– Теперь у нас есть все. И адрес отеля, и даты. Мы быстро найдем автора этой гнусности.
Увидев, что Питер колеблется, он добавил:
– Посмотри на себя: небритый, помятый, глаза красные, кофе скоро из ушей польется. Иди домой, Пит!
Питер кивнул, снял со спинки кресла пиджак и начал надевать его, когда открылась дверь и в кабинет зашла Кристина. Увидев ее, Патрик встал. Она подошла к столу и, не глядя на мужа, объяснила цель визита:
– Мне нужно еще раз увидеть те фото.
Патрик, не дожидаясь реакции друга, нашел на столе фотографии и протянул их ей. Включив в телефоне режим лупы, она принялась сантиметр за сантиметром разглядывать женщину изображенную на них. Питер поинтересовался:
– Что ты ищешь? Мы все осмотрели. Ни татуировок, ни шрамов там нет.
Патрик, пользуясь тем, что Кристина не видит, показал ему жестами «я пойду, а вы тут сами» и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.
Не дождавшись реакции жены, Питер вновь обратился к ней:
– Оставь. Теперь это не имеет значения.
Она подняла на него глаза.
– Здесь был Аттенборо и все рассказал. Даже то, что ты не хотела оправдываться.
Кристина кивнула и вновь углубилась в изучение фотографий. Питер молча рассматривал жену.
Она обижена. И рассержена. И что-то еще. Неприятная смесь.
– Кристи, если я тебя обидел, если виноват, то я извинюсь. Но ты и сама понимаешь…
– У нее не мои волосы. Челка пострижена по-другому, и концы секутся, а у меня – нет.
Она сказала это так буднично, что он… испугался.
Она не слушает меня… Я тут пытаюсь извиниться…
– Кристи, я все понимаю. Ты обиделась…
– Я могу взять эту фотографию?
Она опять перебила его. И это отстраненное выражение лица.
Он слез с кресла и пошел к жене:
– Кристи, пойдем домой.
Она непонимающе посмотрела на него:
– Я никуда не пойду с тобой, Питер. Я больше не хочу быть твоей женой.
Он шагнул к ней:
– Это в тебе говорит обида. Я знаю, что был неправ, и прошу у тебя прощения. Если я могу…
– Я не прощаю тебя, Питер. Я хотела. Но не могу.
Он задохнулся:
– Когда любят – дают право на ошибку. И прощают.
Кристина вскинулась, как от удара:
– Что же ты не дал своей жене права на ошибку?! Что же не простил ей того, что она шлюха?
– Я этого не говорил!
– А как назвать женщину, изменяющую мужу?!
Она покачала головой:
– Ты так легко и просто предал меня…
– Мне не было ни легко, ни просто!
Она закивала:
– Тебе было тяжело и сложно, но ты предал меня!
– Я никогда…
– Всегда! Ты предавал меня всегда! Каждую минуту! С первого дня! С первой ночи! Назавтра после свадьбы мы целовались, лежа на ковре, и я хотела тебя, но ты не стал со мной спать, ты ждал ночи и темноты. Ты не хотел, чтобы я видела тебя голым. Чего я не должна была видеть, Питер?! В первый же день во Флоренции ты отчитал меня за то, что я дотронулась до тебя. Я четыре месяца твоя жена и не обняла тебя ни разу – нельзя! Все, что ниже шеи – табу!
Она приблизилась к нему, и он отступил.
Нет.
– И все потому, что ты меня стеснялся. А я не понимала! Ты же не объяснил мне правил: только ночью и только под одеялом. У тебя даже на это смелости не хватило!
Он отступал, пока не уперся в стену. По его лицу тек пот, по ее – слезы. Она говорила, и он понимал, что остановить этот поток не в силах ни он, ни кто-либо еще, ни даже она сама.
– А когда мы летели во Флоренцию, в самолете ты включил настенный светильник и развернул его так, чтобы было видно только мое лицо, потому что хотел «видеть мое удовольствие». Так ты сказал тогда! Но я тебя не видела! Только ты меня! Но я тогда не понимала, что происходит!
Не надо, остановись!
– Я полюбила мужчину, влезшего ко мне на балкон. Я чувствовала себя принцессой, которую спасают от дракона. Принцессу ты спас, только дракона не победил. И он жрет тебя изнутри.
Он уже не пытался ее остановить.
– Все это время я жила и спала с твоим драконом, но не с тобой! Твой страх – твой дракон, Питер. Но нас не будет трое. Ты выбрал его.
– Нет!
– Да! Ты всегда выбирал его! На вторые сутки пребывания во Флоренции ты сбежал от меня на весь день. Ты хотел меня, я это чувствовала, но был день, и ты до ночи сбежал. И весь медовый месяц новобрачная провела с Рози и Роем. С ними я гуляла по улицам и сидела в кафе, с ними ходила по музеям и галереям и считала это нормальным, потому что муж был занят! Он работал! И мне не приходило в голову задаться простым вопросом: «А каким таким неотложным делом занят мой муж? Чем таким занимается, что его не могут отпустить даже в медовый месяц?!» А ты просто прятался!
Питер закрыл глаза.
– Ты ни разу не вышел со мной! Никуда! Я четыре года наблюдала твои выходы с любовницами на премьеры, дни рождения, тусовки, и только с женой ты не вышел ни разу.
– Но ты же не любишь все это!
– Но это не значит, что мне не хотелось стоять там рядом с тобой!
Она говорит в прошедшем времени.
Не вздумай спросить, сейчас она ответит правду. Я не хочу знать.
– Говорят, в браке двое должны смотреть в одну сторону. Моя ошибка была в том, что я смотрела на тебя, а ты…
Она развела руками.
– Я смотрел в зеркало!
– А надо было в мои глаза…
У нее вновь потекли слезы:
– Я думала, ты большой и сильный, а ты маленький и слабый!
Питер открыл было рот, но Кристина остановила его резким движением руки:
– Нет, не смей вызывать во мне чувство вины! Ты прекрасно понял, о чем я! Я сказала то, что сказала. Ты – маленький, и это никак не связано с ростом!
Она выдохнула и вытерла слезы рукавом жакета, надетого на платье.
– Я поеду к маме… Нет, ей нельзя нервничать… Я никого не буду напрягать. Я перееду в отель.
Она пошла к двери.
Нет! Не отпускай ее! Что угодно, но пусть она останется!
– Нет, Кристи, только не отель!
Она повернулась.
– Ты же знаешь, через час там появятся журналисты, и ты не сможешь там находиться. Тебе не дадут ни отдохнуть, ни выспаться…
Она задумалась.
– Прошу тебя – живи дома! Я поживу здесь. Только живи дома… пожалуйста…
Подумав немного, она кивнула и, не прощаясь, вышла.
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 11:05
Выйдя из кабинета мужа, Кристина направилась в туалет, где сразу же зашла в кабинку. Ноги не держали ее. Она опустила крышку унитаза и села. Роскошные туалетные кабинки на административном этаже были оснащены зеркалами. Увидев себя, она ужаснулась. Из ее глаз вновь потекли слезы.
Не плачь! Не смей больше плакать!
Люди входили и выходили, она слышала их, но больше всего боялась, что они услышат ее. Плакать было нельзя. За несколько месяцев, проработанных ею в DPP, она четко усвоила: все происходящее в этом здании становилось известно начальнику службы безопасности Рою Палмеру, а значит, если тот посчитает нужным, и Питеру Девенпорту.
Надо было успокоиться, привести себя в порядок и идти домой. Но перед этим у нее оставалось здесь еще одно дело. Вытерев насухо глаза, Кристина достала из сумки косметичку.
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 11:10
Через пару минут после ухода Кристины к Питеру заглянул Патрик:
– Ну как, помирились?
Не обнаружив Питера за столом, он огляделся и увидел его сидящим на полу у шкафа.
– Пит?
Патрик присел перед ним на корточки:
– Что?
– Она ушла.
– Домой?
– Да, при условии, что я там не появлюсь, иначе она переедет в отель.
Патрик устало потер затылок:
– Черт…
Дверь открылась, и, не входя в кабинет, миссис Токкер позвала Патрика:
– Мистер О’Брайен, выйдите, пожалуйста, на минуту. Тут курьер принес из бухгалтерии документы – надо срочно подписать.
– Уволь ее.
Успевший встать Патрик остановился:
– Кого?
– Уволь эту дуру, иначе я за себя не ручаюсь.
Патрик посмотрел в сторону двери и перевел взгляд на Питера:
– Пит, вот нам сейчас, кроме прочего, только новую секретаршу искать не хватало.
– Я ее убью, и меня посадят.
– Пит…
– Если бы не она, этот конверт ко мне бы не попал.
Патрик всплеснул руками:
– Питер, ну не она, так другая принесла бы тебе его! Ну не в офис, так домой!.. Тебе так важно назначить виноватого?
– Дай ей любые деньги, но чтобы я ее больше никогда не видел. Я тебя как друга прошу.
Патрик нехотя кивнул и двинулся в сторону приемной.
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 11:22
Милисент Ходрикс, не так давно назначенная руководителем отдела управления персоналом такой махины, как «Девенпорт Прайваси Протекшн», пребывала в полуистерическом состоянии. За последние двадцать минут на нее свалились две новости, здорово выбившие ее из колеи. Сначала ей позвонил вице-президент и сообщил, что его секретарь миссис Токкер решила уволиться, и теперь в срочном порядке ей необходимо было найти замену, а чуть позже к ней пришла жена президента холдинга с заявлением об увольнении. И если первая задача пусть небыстро и нелегко, но решалась, то вторая ставила ее в тупик, так как она не представляла себе, кто может подписать заявление стажера, работающего в компании, но не прикрепленного ни к одному из отделов, и главное – как отнесется к этому босс. Посоветоваться было не с кем и, попросив миссис Девенпорт, в смысле, стажера, подождать пару минут в приемной, Милисент впервые в жизни решилась позвонить самому Питеру Девенпорту.
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 5 апреля, 11:22
Телефон на столе Питера разрывался. Но ему было наплевать. Он так и сидел на полу у шкафа и размышлял.
Как так получилось, что все сломалось?.. За один день… Было – и нет…
В кабинет ворвался Патрик:
– Какого черта ты трубку не берешь? Там Кристи заявление об уходе написала, эйчар[24] не знает, что с ним делать. Тебе не дозвонилась – меня набрала.
Питер удивился:
– А какие варианты? Мы не можем удерживать работника насильно.
Патрик поднес мобильник к уху:
– Слышали?
Судя по всему, в трубке поинтересовались чем-то еще, потому что, отодвинув телефон, Патрик спросил:
– А заявление кто подпишет?
Питер пожал плечами:
– Хоть ты…
Патрик сказал в трубку: «Я подпишу», – и направился к двери.
– Пат, и скажи, чтобы ей дали хорошее выходное пособие.
Увидев вопрос в глазах друга, Питер не дал ему высказаться:
– Да, я знаю, что ей не положено! Пусть придумают как и дадут… чтобы деньги у нее были…
Патрик выругался:
– Вот же ты придурок!.. Сделаю.
Лондон, у резиденции маркизов Солтлейн, 5 апреля, 12:45
Большая черная машина остановилась у дома. Кейт с Кристиной посмотрели друг на друга и грустно улыбнулись.
– Спасибо тебе за все.
– Глупости.
– Ты из-за меня работу не закончила.
– Какую? В бутике? Оставь, я никогда не была трудоголиком. За это у нас отвечает Нина.
Вспомнив подругу, Кейти широко улыбнулась.
– Вы близко дружите?
– Она мне как сестра. Жаль, вот видимся нечасто, зато по компу почти каждый день болтаем.
Кейт посмотрела на Кристину:
– А знаешь, она бы тебе понравилась.
Девушка скептически хмыкнула.
– Я знаю, что ты ее к Питеру ревнуешь, но узнай ее – полюбила бы сто процентов.
Кристина лукаво улыбнулась:
– Ну, если она похожа на тебя…
Кейт расхохоталась:
– Нина? Полная противоположность!
– В смысле, маленькая толстенькая блондинка?
Девушки рассмеялись.
– Нет, брюнетка, среднего роста и с отличной фигурой. Знаешь, у нее фантастические глаза! Такие яркие, лучистые!
Кейт растопырила пальцы, демонстрируя подруге лучистые глаза Нины. Та покивала. Вздохнув, она крепко взяла ладошку Кристины в руки:
– Кристи, прими ванну, поешь, поспи, посмотри видео с УЗИ своего малыша и только потом принимай какие-то решения, ладно? А я тебя поддержу в любом случае. И если понадобится, то и оттуда поддержку тебе обеспечу.
Кейт странно кивнула головой в непонятную сторону.
– Откуда?
– Из DPP.
Кристина искренне удивилась:
– Я даже не буду тебя спрашивать, о какой поддержке ты говоришь, но… каким образом?
Кейт самодовольно улыбнулась:
– Зря что ли моя подруга там рулит?
– Но она же в Америке.
– И что? Она Нина Кон, детка. А это имя в DPP много весит.
Кристина смотрела на Кейт так, будто впервые ее видела. Та кивала улыбаясь:
– И отдай мне те фото. Тебе они не нужны, а я хочу показать их Аттенборо. Может, вспомнит чего…
– Я думаю все, что он мог вспомнить, он рассказал в DPP.
– А теперь пусть мне расскажет.
Кейт сказала это таким тоном, что Кристина, впервые за последние сутки, от души рассмеялась.
Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 6 апреля, 08:45
Патрик вышел из лифта и пошел по коридору десятого этажа в сторону своего кабинета. Соседний лифт звякнул и выпустил из чрева высокого мужчину в черном в тонкую белую полоску костюме.
– Доброе утро, мистер О’Брайен.
Патрик остановился:
– Беннет?!
– Да, сэр.
– Какого?.. Как вы здесь?!..
Камердинер замешкался, подбирая слова:
– Милорд не ночевал дома. Я привез ему необходимые вещи.
– А Кристи? В смысле, миледи… Она дома ночевала?
– Да, сэр.
– Хорошо.
Войдя в приемную, оба, не сговариваясь, направились в кабинет президента холдинга.
Первым Патрик пропустил Беннета. Тот вошел и сразу же стал раскладывать на диване принесенные вещи, после чего прошел в ванную. Питер молча наблюдал за ним, а Патрик за Питером.
Патрик был уверен, что найдет кабинет полным окурков и пустых бутылок. Вчера они начали пить в районе девяти вечера, а в час ночи он уехал домой. Он приглашал и Питера, но тот упорно отказывался пожить у него, будто наказывая себя за что-то. Но сейчас, осмотрев кабинет, Патрик не заметил ничего предосудительного. И это тревожило. Взъерошенный Питер, в брюках и рубашке навыпуск, сидел, забравшись с ногами в кресло.
– Спал?
Питер кивнул.
– Сколько? Час, два?
Питер сделал неопределенный жест рукой.
Беннет вышел из ванной и остановился перед хозяином, ожидая новых указаний.
– Как она?
Камердинер, опустив голову, виновато ответил:
– Не знаю, милорд. Я ее не видел.
– Ясно. Беннет, я вам кое-что дам. Передайте миледи лично в руки. Я хочу знать ее реакцию. Все, как вы умеете, выражение лица, малейшую интонацию…
Беннет вытянулся.
– Да, милорд, конечно.
Питер подошел к шкафу и взял с полки нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся бумажным тюльпаном, что делают школьники во время скучных уроков. Приглядевшись, Патрик заметил, что на белых лепестках просматриваются буквы, написанные синими чернилами. Питер протянул цветок Беннету. Тот осторожно принял его.
– И передайте на словах, что я… не смог найти цветка, способного донести мои… мысли и… чувства, и поэтому сделал его сам.
Беннет поклонился:
– Я сразу же напишу вам, милорд.
Питер кивнул. Беннет повторно поклонился и вышел. Питер, не глядя на Патрика, вернулся к креслу:
– Если ты это как-то прокомментируешь, я тебе не прощу.
– Что я, не понимаю?
Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 6 апреля, 11:02
Кристина проснулась и сразу все вспомнила. Вставать, начинать новый день, ходить, говорить не хотелось. Хотелось спать, чтобы не думать и не чувствовать. Но снотворное сейчас ей было запрещено, а про травки она только слышала, так как у нее никогда не было проблем со сном. До вчерашнего дня.
Вчера в поместье она заснула под утро. Пришлось делать вид, что она спит, так как разговаривать не хотелось ни с кем, даже с Кейт, ставшей ей лучшей подругой. Ей надо было подумать. Ну а после визита к мужу, когда она выплеснула ему все, что надумала за прошедшую ночь, сон окончательно ушел от нее.
Интересно, спал ли он? Так, стоп. Мне это неинтересно.
Она собиралась вставать, когда в комнату осторожно заглянула Рози:
– Миледи! Вы проснулись! Наконец-то!
Кристина удивленно посмотрела на камеристку.
– Здесь Беннет, почти с девяти утра поджидает вас.
– Здесь?
– Да, миледи. У ваших дверей.
Рози радостно открыла двери Кристининой спальни в коридор и продемонстрировала Беннета, стоящего навытяжку.
– Вы позволите ему войти?
– Зачем?
Рози замялась.
– У него для вас кое-что есть.
– Ну так пусть передаст через тебя.
Рози подошла ближе и драматическим шепотом поведала:
– Он не может. У него строгий приказ милорда отдать лично в руки.
Кристина отвернулась:
– Если от милорда – пусть вернет. Я не приму.
Рози заметно огорчилась:
– И даже не взгляните?
– Нет.
– Ну, как же, миледи?
Кристина села на постели и строго посмотрела на камеристку:
– Что такое, Рози?
– А как же любопытство?
Кристина невольно улыбнулась:
– Нет, Рози. Я не могу. Сейчас любопытство будет расценено как шанс, как протянутая рука, понимаешь? А я не хочу.
Она опустила глаза.
– Я не хочу.
Пока Рози вздыхала, а Кристина надевала домашние туфли и шла в сторону ванной комнаты, Беннет набрался смелости и постучал. Кристина остановилась. Рози сложила перед собой руки в молитвенном жесте и посмотрела на хозяйку просящим взглядом.
– Нет, Рози, я только что все объяснила.
– Но, миледи, я прошу не об этом!
Стук в дверь повторился.
– Объясните ему сами! Пожалуйста! У нас только начало все налаживаться!
Ну да. Когда у одних все рушится, у других все налаживается.
– Войдите.
Беннет вошел и аккуратно притворил за собой дверь.
– Доброе утро, миледи. Милорд прислал вам это и попросил передать, что он не нашел цветка, способного выразить все его мысли и чувства и поэтому сделал его сам.
С этими словами Беннет осторожно, как драгоценную ношу, протянул Кристине презент.
– Благодарю вас за потраченное время, Беннет, но я ничего не возьму. Доброго вам дня.
Она успела сделать пару шагов в сторону ванной, когда путь ей преградил практически прыгнувший через полкомнаты камердинер:
– Миледи, мы оба знаем, каков он в том состоянии, что пребывает теперь. Он меня уволит.
Кристина прищурилась:
– Вы манипулируете мной, Беннет. Поздравляю. Время, проведенное вами у маркиза, не прошло зря.
Кристина так посмотрела на слугу, что тот молча отошел в сторону. Она зашла в ванную, громко хлопнув дверью.