– Кричи, малышка. Кричи, – разрешил он и закрыл мне рот рукой.
Марк ущипнул меня за клитор, и я безмолвно заорала в его ладонь, корчась в судорогах быстрого и острого оргазма. Стерн прижал меня к себе так крепко, что я почувствовала его эрекцию.
Едва я обмякла, он аккуратно отпустил меня и усадил на пуф.
– Сделай это, Снежок. Пожалуйста, – попросил он, почти умоляя.
Я облизала губы, все еще тяжело дыша и кивнула. Марк расстегнул брюки, взял в руку член и протолкнул головку мне в рот. Я сразу взяла его глубоко, почти до горла. Стерн грязно и длинно выругался. Это было лучшей похвалой от него.
Мне не нужно было особенно трудится. Несколько всасываний, и Марк тихо застонал, кончая мне в рот. Я задержала дыхание, позволяя ему насладиться этими мгновениями.
– Маааарк. Мариииии, – позвал из зала Саша нараспев.
– Секунду, – очень четко и спокойно проговорил Марк, отступая от меня на шаг и застегиваясь.
Он взял меня за руку и поднял с пуфа, чтобы страстно поцеловать в губы. Марк взял мое лицо в ладони и сказал:
– Я скоро уеду, Мари. Все это безумие закончится.
– Уедешь? – повторила я эхом, пока он бережно снимал с меня платье, заставляя поднять руки.
– Да. Большой заказ. Моя фирма получила отличное предложение в Швеции.
Глаза наполнились слезами, и я заморгала, чтобы не расплакаться.
– Надолго? – едва выдавила я сквозь ком, что встал в горле.
Я скучала по Марку, даже не видя его всего пару дней, и совсем не была готова к его ответу.
– Год-два. Не знаю точно.
Марк снял с вешалки третье платье и стал наряжать меня, как куклу.
– Ты будешь с Аланом, Снежок. Будешь счастлива, – уговаривал Марк меня.
Или самого себя?
Я кивала, потому что он был прав. Я знала, что Алан сможет сделать меня счастливой. Была уверена в этом на все сто. Эта поездка Марка очень кстати. Было бы невыносимо разрываться между ними все время. Невозможно не вспоминать, как нам было хорошо втроем в ту первую ночь. Не желать повторения. Но быть с обоими сразу – невозможно.
Я не могла поверить, не могла нормально мыслить. Марк упорно продолжал просовывать мои руки в рукава и застегивать пуговки сзади. Он повернул меня к зеркалу, и я ахнула.
– Идеально, – подтвердил Стерн, тоже глядя в отражение.
Платье было приталенное с пышной юбкой-фонариком цвета слоновой кости.
– Ох, я не могу ждать. Чем бы вы там ни занимались, друзья мои, – ворвался в примерочную Саша.
Он громко застучал ботинком о пол, сообщая о своем нетерпении. Марк дернул в сторону шторку и подтолкнул меня в зеркальный коридор.
– О боже, идеально! Просто перфекто! – разразился эмоциями кутюрье. – Я создал его для тебя. Теперь эта модель будет называться «Мари».
Болтовня Саши немного отвлекла меня от собственных переживаний.
В зеркальном коридоре я, наконец, оценила платье по-настоящему. Я в нем была такая юная и нежная. Наверно, я и была юной и нежной без платья. Но наряд от Саши выгодно подчёркивал мою светлую кожу и волосы. Как ни странно. Силуэт был такой милый, девичий. Возможно, даже слишком славной я в нем себе казалась.
– Здесь обязательно нужен акцент на глаза. Никаких смоки, но понадобится подводка. Кто твой визажист? – продолжал болтать мастер.
Я пожала плечами. Саша снова замахал руками от возмущения.
– Я запишу тебя к своему другу, дам ему рекомендации. Оставь свой номер. Ах, да зачем это? Я прямо сейчас позвоню сам. Во сколько завтра вечеринка?
– В семь, – ответил за меня Марк.
– Я не выгляжу в нем как выпускница? Или даже невеста? – немного засомневалась я.
– Глупости, – фыркнул Саша.
Но я смотрела только на Марка. Он покачал головой.
– Ты выглядишь потрясающе.
– Будет ли уместно его надеть в «Асторию»? Прием деловой.
– Мари, – Марк склонил голову. – Красота всегда уместна. Платье идеально. Ты идеальна. И вечер будет таким же.
– Обещаешь? – усмехнулась я, снова дразня его.
– Алан об этом позаботится, – ответил Марк чуть печально.
– А ты? Разве тебя не будет?
Это ужасно, но я так хотела быть там с ними двумя. Конечно, не как пара. То есть трио. Я просто хотела, чтобы Марк тоже видел меня. Не знаю, почему. Просто хотела, и все.
Но оказалось, что этому желанию не суждено сбыться.
– Я буду завтра в Москве, Снежок. Дела.
– Те самые дела, которые гонят тебя за границу? – уточнила я, уже зная ответ.
Марк кивнул. Я совсем сникла. Он взял мое лицо в ладони и сказал:
– Не грусти, Мари. Мое каменное сердце этого не выдержит.
Он отпустил меня, но не отстранился, потому что я положила ладонь ему на грудь.
– Твое сердце живое и горячее.
– Нет, малышка. Это больше подходит моему члену.
Я засмеялась, но соглашаться не спешила. Вроде бы Марк не лукавил, и разумом я понимала, что он тот еще неугомонный трахальщик. Мое сердце точно не было из камня. Рядом с Марком я чувствовала что-то кроме похоти. И в своей душе, и в его. Возможно, так я оправдывала наш разврат. Не знаю. У меня не было времени подумать сейчас. Наверно, этим я займусь сегодня ночью.
– Да, завтра тебя ждут в салоне, Мари, – вернулся к нам Саша. – Он здесь же, на втором этаже. Платье оставь, зайдешь завтра за ним. Меня не будет, но я предупрежу. И, бога ради, пришли мне фото. Хотя я сам найду тебя в глянце и питерских веб-сплетнях. Ты же будешь в «Астории».
Я отошла от Марка, кивнула мастеру и отправилась переодеваться. Слова Саши меня взволновали чуть ли не сильнее всего, что произошло в примерочной. Я буду в «Астории» с Аланом. Конечно, он не представит меня как подругу. Я его помощница. Или теперь не только?
Вряд ли меня кто-то узнает из папиных друзей-знакомых. Я несколько лет не была в Питере, уезжала почти ребенком, чтобы учиться.
От этих мыслей меня отвлек Марк. Он снова приобнял меня и повел к выходу, прощаясь с Сашей.
– Марк, а оплата?
– Все оплачено, – уверил он меня. – Сашка – мой приятель. У меня счет в его магазине.
– Со скидкой, наверно? – не сдержалась я.
– Ну а как же. Ты куда сейчас?
– В кофейню на Казанской, – ляпнула я идиотски честно.
– «Кофе 22»? – уточнил Марк.
Врать было глупо теперь, и я кивнула. Хоть бы он не решил составить мне компанию. Знакомить его с сестрой мне совсем не хотелось. Но мои надежды не сбылись.
– Блин, Снежок, ты дьявол-искуситель!
– Я дьявол? Серьезно?
– Ага, вот сказала про «22», и я теперь подохну, если не съем их кекс с грушей, запивая латте-матча.
Я изобразила рвотный позыв.
– Матча – гадость.
– Ты ничего не смыслишь в удовольствиях, – укорил меня Марк.
– Да неужели? – я не сдержала сарказма, отвлекаясь от нервов очередной перепалкой. Но не забыла аккуратно уточнить. – У меня там встреча. Я не смогу с тобой посидеть.
– Да я тоже на одной ноге заскочу. Нужно в офисе быть. И так весь телефон оборвали, – успокоил меня Марк.
Я взглянула на часы. До встречи с сестрой еще немного времени. Вряд ли Крис придет вовремя. И уж точно она не появится раньше. Опоздун – ее второе имя.
Марк висел у меня на хвосте до самой кофейни. На светофорах он обязательно равнялся со мной через параллельный ряд и корчил рожи. Я смеялась всю дорогу, почти забыв, что он скоро исчезнет из моей жизни.
Мы вместе вошли в кофейню, и Стерн действительно заказал с собой кекс и матчу. Пока мы ждали заказ у стойки, он спросил:
– А у тебя есть фото с выпускного? Я что-то не могу успокоиться, представляя тебя в пышном платье.
– Что? – возмутилась я, смеясь. – Представляешь меня на выпускном?
– Ну да. Немного пьяненькая, очень счастливая и шикарная, как всегда. Покажи фотки, Снежок. А то я умру, если не подрочу сегодня вечерком на этот образ.
Я засмеялась, но потом сразу стало не до смеха. Марк не лукавил. Он всегда говорил правду. А я вот врала и ему, и Алану.
Надавив зубами на нижнюю губу, я задумалась. Марк провел по моему рту большим пальцем. Ласково, соблазнительно. Я едва сдержалась, чтобы не поцеловать подушечки. Или лизнуть.
Не было никаких шансов соврать, потому что мысли перепутались, и мне пришлось сказать правду.
– Нет фоток. У меня не было выпускного, Марк. Я много училась.
Он убрал руку и взглянул на меня с сомнением в глазах.
– Шутишь?
Я покачала головой.
– Нет. Клянусь.
– Много училась?
– Да.
– Но как же без выпускного?
Мне осталось только пожать плечами. Рассказывать об окончании школы в пятнадцать лет я не хотела. Последовали бы вопросы, пришлось бы снова врать.
– Тогда многое становится понятно, – выдал Марк, заставляя меня нахмуриться.
– Что тебе полнятно?
– Почему ты такая умница. И почему ты оставалась девственницей в девятнадцать. Выпускной бы это поправил.
Я закатила глаза. Бариста выдал мой кофе и заканчивал сборку заказа для Марка. Я пригубила капучино, спросив:
– А ты, конечно, трахнулся на выпускном?
– Естественно, – почти обиделся Марк.
Кто бы сомневался. Только не я.
– И она была девственницей?
– Да. Дважды.
– Дважды?
Я подавилась и закашлялась. Марк протянул мне салфетку и объяснил.
– Да, мы тусовались в загородном доме Алана. Моя подружка вырубилась сразу после секса. Мне было мало. Я вернулся на вечеринку. Ее подруга сама проявила инициативу.
– Марк, это отвратительно.
– Возможно. Но я ведь никого не принуждал. Они обе хотели. Что здесь отвратительного?
Я задумалась. А действительно – что? Марк как будто вообще не знал о моногамии. Для него было абсолютно нормально просто брать, что предлагают. Или дарят. Я не могла винить за слабость тех девушек. Не могла судить и всех остальных его девственниц. Если бы я была обычной девчонкой с выпускным, то точно хотела бы отдаться такому как Марк. Даже зная о нем все, не питая иллюзий. Младший Стерн все равно был таким обворожительным, притягательным и желанным, что сложно устоять.
Алан не зря говорил: «Ты в него влюбишься». Любить Марка легко.
– Ваш заказ, – обратился бариста к Марку.
– Да, спасибо.
Он забрал пакет и стакан, мазнул по мне взглядом и бросил как-то резко:
– Пока, Снеж. Удачи завтра.
Не поцеловал, не погладил по щеке. Это было так странно для Марка и обидно для меня. Но расстроиться из-за этого я не успела. В дверях Марк столкнулся с моей сестрицей. Она подпрыгнула, чуть не налетев на Стерна с горячим стаканом в руке.
– Осторожнее, – лучезарно улыбнулся ей Марк. – Можно обжечься.
Он подмигнул Крис и вышел за дверь.
Блядун.
Теперь я злилась и ревновала на пустом месте. Крис отмерла и почти побежала ко мне. Не поздоровавшись, она потребовала ответа:
– Марьяна, чтоб меня! Это Марк Стерн пил с тобой кофе?
Глава 18. Честно
– Я пила кофе, а он взял с собой матчу, – проговорила я как можно более спокойно, но в конце все же огрызнулась: – Откуда ты знаешь Марка Стерна?
А что? Лучшая защита – нападение. Меня жизнь научила. А от Кристины защищаться можно только так. Иначе сядет на шею, вывернет душу, а потом скажет, что так правильно.
– Да его все знают, – возмутилась Крис. – Он в нашем универе учился. До сих пор такие легенды ходят, хоть трусы выжимай.
Я покраснела, потому что бариста хмыкнул. Разговаривать о Марке при свидетелях – так себе идея. Я заказала любимый кофе Крис, взяла свою чашку и увела сестрицу за столик.
– Вообще-то я работаю на Алана Стерна, – объяснила я, как только мы сели. – Марк занимается дизайном и архитектурой. Мы часто пересекаемся по проектированию.
– Охренеть, – Крис воздела руки к небу. – Почему ты не говорила?
– Ты не спрашивала. Мама знает, что я работаю на Стерна.
Крис повела плечом, давая понять, что ей мои глупые рабочие подробности без надобности. Ей было интереснее посплетничать.
– Надеюсь, ты трахнула его?
Я в очередной раз подавилась. Теперь уже сама схватила салфетку и стёрла с подбородка капли. Вопрос был оскорбительным, но сестра попала в яблочко, не целясь.
– Крис, – возмутилась я, надеясь, что это выглядит натурально.
– Мари, ты же девственница. Стерн помешан на целках. Неужели он прошел мимо тебя? Неужели ты устояла?
Я решила разубедить ее от обратного.
– Я не девственница, Крис.
– О, – скруглила она губы. – Серьезно? И давно? Кто он?
– Не твое дело.
– Марьян, ну расскажи. Как это ты сподобилась? Когда? Я думала, тебя возбуждают только чертежи и цифры.
– Можешь считать, что я лишилась невинности, не возбудившись.
– И Марк тебе не нравится, – продолжала пытать Кристина.
Я понимала, что она меня дразнит, но не могла уже выйти из образа занудной старшей сестры.
– Его чертежи нравятся мне намного больше.
– Ой, Марьян, ну ты конченая, – засмеялась Крис, и я тоже стала улыбаться. – А я бы не удержалась и дала ему. Он просто пожар, а не мужик. Вряд ли его блядство кончится после свадьбы.
– Вряд ли Марк когда-нибудь женится, – проговорила я. – Такие как он – вечные холостяки.
Кристина пожала плечами.
– Говорят, у него свадьба вот-вот.
Я не донесла чашку до рта. Так и застыла. Бариста принес Крис кофе и пожелал нам хорошего дня. Я даже ответить ему ничего не смогла.
– Свадьба? Свадьба Марка? – наконец ожила я. – Ты путаешь, Крис. Я бы знала.
– Девчонки сплетничали в универе. Может, и врут. Черт знает.
Я с трудом натянула на лицо улыбку и сказала:
– Да бог с ним. Ты хотела поболтать или что?
Крис моментально забыла о Марке. Часа полтора она вещала, как важно ей выучиться на права, а потом купить машину. Деньги, которые я откладывала, нужно потратить именно на авто для нее. Она сможет найти работу и тоже будет приносить часть зарплаты в семейный бюджет. Я почти не слушала ее нелепые доводы. Мне сразу было понятно, что машину Крис хочет для себя, а не для работы. Все остальное можно было смело пропускать мимо ушей.
Отказывать я тоже сразу не стала. Начнет рыдать, грозить, умолять. Мне это все давно надоело. Как ни странно, но после смерти отца я не стала любить мать и сестру больше. Я чувствовала ответственность и умом понимала, что они мои самые близкие люди. Но сердцем никогда к ним не тянулась. Возможно, потому что я была очень папина. Возможно, потому что они сами любили меня не очень. Скорее, рассматривали как ресурс для добычи денег.
К сожалению, Крис увидела машину Алана, когда мы прощались. Она присвистнула и потребовала отвезти ее домой. Практически на другой конец города. Я не смогла придумать оправдания и всю дорогу слушала завистливо лицемерные песни о моем везении. Разумеется, она не слышала, что это машина моего босса, что я почти ею не пользуюсь. Кристина, как обычно, все знала лучше меня.
Я вернулась домой грустная и разочарованная. Встретилась с сестрой, называется. Только нервы вздернула. Я не могла перестать думать о Марке и его свадьбе. Нет. Не может быть. Крис болтает. Чушь это все. Он сказал бы мне. Алан бы сказал.
Словно чувствуя, что я думаю о нем, позвонил Алан. Мы проговорили минут тридцать. Он рассказывал, как смертельно устал от финов и соскучился по мне. Я жаловалась на сестру, которая требует права и машину. Ал смеялся, когда я советовала ему купить дополнительную страховку на Паджеро, потому что Крис, скорее всего, его угонит. Или выйдет за него замуж в одностороннем порядке. За Паджеро, не за Алана. А может, и за Алана тоже. Да-да, моя сестра сможет. Она пробивная.
Я ни слова не сказала о Марке. Алан тоже не спрашивал о нашем шопинге. Положив трубку, я почувствовала себя гадко и сразу решила перезвонить, но рука не поднялась. Половину ночи я боролась с собой угрызениями совести, но все же заснула. Утро встретило рабочими делами, звонками и совещаниями.
Оказывается, Алан практически оставил меня своим заместителем. Мне пришлось вместо него принять несколько важных решений. Я очень разволновалась из-за такой ответственности, но все же собралась и после паузы расписала инструкции по каждой спорной ситуации.
Хорошо, что в обед мне позвонили из салона, напомнили о записи, а то бы я обязательно забыла. Пришлось отложить дела и собираться. Алан позвонил из аэропорта, спросил, откуда меня забрать. Я назвала ему все явки и пароли.
В салоне меня встретил друг Саши. Приятный молодой парень с безумной прической. Но кроме него меня еще окружили его коллеги. Маникюр, педикюр, макияж и, конечно, волосы. Платье доставили прямо в салон, где позволили переодеться. Я охнула, понимая, что у меня нет подходящей обуви, но оказалось, что есть. Вместе с платье принесли и туфли на убийственном каблуке от Джимми Чу. Я не очень любила такие, но эти были прекрасные и удобные.
От Марка, не иначе. Он позаботился обо всем.
В зеркале я себя узнала с трудом. Это все еще была я, но какая-то лучшая версия меня. Воистину, Алан знал, когда говорил мне об этом перед отъездом.
Команда стилистов разразилась аплодисментами, а юный друг Саши даже смахнул слезу.
– Жаль, Саня не видит тебя. Прекрасная фея.
Я смутилась. Слава богу, зазвонил мой телефон.
– Готова, кроха? Я жду тебя в атриуме, – не скрывая нетерпения в голосе проговорил Алан.
– Да. Спускаюсь.
Попрощавшись и поблагодарив, я поспешила на свидание с Аланом. На этот раз мое сердце тоже стучало под горлом, ладони были влажными от волнения. Мне не терпелось увидеть Алана. Я скучала по нему. Не смотря ни на что.
Алан стоял посреди зала, как и Марк вчера. Не такой высокий, но не менее заметный. Уже в смокинге и бабочке, он выделялся из толпы и притягивал взгляды. Я так точно видела только его.
Я любила его, я дышала этим мужчиной.
Он заметил меня и расплылся в улыбке. Народу было много, и мы словно плыли в толпе навстречу друг другу.
Забыв обо всем, я крепко обняла Алана. Наши губы встретились в глубоком долгом поцелуе.
– Так скучала по тебе, – проговорила я ему в губы, когда поцелуи стали отрывистыми и мягкими.
– Меня не было чуть больше суток, – улыбнулся Алан, продолжая меня целовать.
– Целую вечность.
– За эту вечность ты преобразилась. Невероятно выглядишь, Мари.
– Спасибо, – ответила я. – Я рада, что нравлюсь тебе.
– Нравишься – это мягко сказано.
Он сглотнул, и я мгновенно вспомнила, каким может быть Алан. Нежный и заботливый, безумный и пылкий одновременно. Он отстранился и взял меня за руку. Мы пошли к стоянке, где ждала машина. Я вспомнила тот день, когда мы познакомились. Алан тогда тоже сказал так уверенно, но ласково:
– Садись в машину, кроха.
Стерн открыл мне дверцу, придержал за локоть. Я села, подвинулась на середину и расправила юбку. Водитель вежливо кивнул мне через зеркало.
– В "Асторию", – скомандовал Алан, устраиваясь рядом со мной.
Он сразу же зарыл ширму, изолируя нас. Я, не медля ни секунды, потянулась к нему. Алан встретил меня на полпути. Мы снова целовались как безумные, обнимаясь теперь крепче, шепча друг другу пошлые нежности.
– Мне, наверно, надо почаще уезжать.
– Я тебя больше никуда не отпущу.
– Сознавайся, ты была плохой девочкой.
– А когда я была хорошей?
Алан усмехнулся, скользя губами по моей шее.
– Да, я сам тебя испортил, кроха. И не жалею.
Он стал ласкать меня настойчивее. Его ладони гладили грудь через платье, и я выгибалась, прося еще и больше. Алан целовал мою шею и рассыпал поцелуи по открытым плечам. Я запустила руки в его волосы, тихонько постанывая от удовольствия.
Совершенно неуместно в мои мысли вторгся Марк. Как он вчера гладил меня с той же сладкой нежностью, как это делал сейчас с Алан. Я закусила губу, но слова рвались на волю вопреки здравому смыслу. Я должна была ему сказать. До того, как он коснется меня между ног.
Ладонь Алана уже скользила под пышной юбкой по внутренней стороне моего бедра.
– Ал.., – позвала я.
Он не среагировал, лишь промычал что-то невнятное, продолжая водить губами по ложбинке между грудей.
– Алан, пожалуйста, – взмолилась я, съеживаясь, как ежик в комок. – Я должна признаться… Марк…
Он тут же оторвался от моей груди.
Глаза Алана обожгли меня огнем страсти. Стерн прищурился и спросил:
– Что Марк?
– Мы с Марком… Вчера… – Я зажмурилась не в силах выносить его взгляд-рентген. – Мы покупали платье, и он ласкал меня. Прямо в примерочной. А потом я ему… Господи… Я сделала ему минет.
Я попыталась отстраниться, но Алан удержал, даже крепче прижал к себе. Попытка вырваться не увенчалась успехом, и я замерла, не зная, как он отреагирует.
Обычный мужчина после таких признаний, наверно, высадил бы меня на обочине. Или прямо посреди дороги. Но Алан не был обычным. Между нами никогда не было ничего нормального или обычного.
– Он не сказал тебе? – уточнил Стерн, сверля меня своими невыносимыми глазами.
– Что уезжает? – уточнила я. – Сказал. Потом.
– Понятно, – выдохнул Алан разочарованно.
– Прости меня, – начала я оправдываться. – Не знаю, почему это происходит.
– Хей, кроха, не надо извиняться. Я не злюсь на тебя, малышка.
У меня сдали нервы.
– Как же так, Алан? Ты должен злиться. – воскликнула я. – Я занимаюсь черти чем с твоим племянником прямо в магазине, а тебя это не волнует.
– Меня это волнует, Мари, но в ином смысле. Я не испытываю ревности к Марку. Слишком много мне посчастливилось видеть девочек, которые без ума от него, которые не могут с этим бороться, которым я нравлюсь не меньше, чем он. Поверь, меня не расстраивают твои шалости в примерочной с Марком.
Я трясла головой, ничего не понимая, но при этом радуясь. Если Алан не злился, то, значит, я не сделала ничего плохого. Ничего, что его бы расстроило.
– Не могу понять, – снова стала я озвучивать свои мысли. – Ты не против, если я буду спать с Марком время от времени?
– А разве я имею права тебе запретить, Мари? – невозмутимо отвечал Алан. – Особенно когда ты вспыхиваешь от одной мысли об этом. Как я могу запретить тебе желать его? Как могу запретить быть такой взволнованной и красивой?
Стерн снова заскользил пальцами по моей ноге, дотронулся до трусиков, которые промокли.
– Влажная, Мари. Ты возбудилась от наших поцелуев? Или вспомнила Марка?
Я снова не могла лукавить.
– Все сразу.
– Обожаю тебя, девочка. Ты потеряла невинность, но все равно чистая и искренняя. Знаешь, почему Марк хочет тебя? Почему я хочу? Снова и снова.
Я покачала головой, бессовестно раздвигая ноги и постанывая сквозь плотно сжатые губы. Алан продолжал гладить только трусики и говорить:
– Потому что ты как будто первый раз с нами. Мы снова и снова завоёвываем тебя, возбуждаем. Как первый раз. Ты краснеешь и борешься с собой, но страсть побеждает. Ничего нет прекраснее, чем видеть твой оргазм, Мари. Это как кульминация твоей битвы желаний. Каждый раз моя личная победа. И личная победа Марка.
– О боже, Алан! Так нельзя. Это же…
– Это именно оно, – засмеялся Стерн. – Ты опять не веришь, что можно принадлежать мне и ему одновременно?
– Это ведь так…
Он закончил фразу за меня:
– Плохо? Порочно? Ненормально? – Алан расцеловал мои пунцовые щеки, продолжая гладить влажные трусики. – Я же говорил, кроха, нормально не будет. Мне нравится плохая порочная девочка Мари. Хотя и славную скромницу-умницу я тоже обожаю. Будь тем, кто ты есть, и делай, что нравится. Это и есть счастье.
Я уже собиралась сама снять трусики и попросить Алана закончить, но машина остановилась. Стерн убрал руку, заставляя меня измученно застонать.
– Нет, Алан, это нечестно. Ты не оставишь меня в таком состоянии, – захныкала я.
– Считай это маленькой местью, кроха. Открой рот. – Он положил мне на язык свой палец. – Давай, Мари. Хочу, чтобы твой вкус был на губах, а трусики весь вечер оставались мокрыми.
Я облизала и пососала его палец, а отпустив, спросила:
– Тебя это утешит?
– Отчасти. Но главное утешение меня ждет дома. Я надеюсь.
Алан подвигал бровями, и я закивала. Он довольно улыбнулся, открыл дверь, чтобы выйти первым и подать мне руку. У меня захватило дыхание. Я взяла Стерна под руку и старалась не озираться, не искать знакомых.
Уже проходя по холлу отеля к банкетному залу, Алан проговорил:
– Я рад, что ты мне все сказала, Мари. Единственное, что я не приемлю, – это ложь. – Он остановил меня у входа и посмотрел в глаза. – Если однажды ты захочешь другого мужчину. Не Марка. Захочешь уйти от меня, прошу, будь честной. Не скрывай от меня ничего.
– Я не хочу уходить от тебя. Представить не могу, что кто-то другой, не Марк, а вообще другой му… – затараторила я, как всегда, от волнения.
Алан положил мне палец на губы.
– Просто пообещай быть честной, Мари, – попросил он.
Я кивнула, хотя лгала ему все это время. Пусть сейчас не лучший момент для признания, но продолжать врать я больше не могу. Только не Алану.
«Меня зовут Марьяна Яновская, я дочь покойного Генриха Яновского», – приговорила я про себя и открыла рот, чтобы сказать это вслух, но мне не дали это сделать.
– Алан, добрый вечер, – услышала я позади голос Агаты.
Я бы узнала ее надменный тон из тысячи. Мое лицо сразу скривилось, словно под нос сунули лимон.
– Добрый, Агата, – с достоинством и невозмутимостью ответил Алан. – Ты знакома с моей спутницей, я полагаю?
Вообще, я редко влезаю в разговоры, которые заранее обречены на конфликт, но Агата действовала на меня просто ужасно. Я не смогла держать язык за зубами.
– Нет, Алан. Твоя подруга не позволила мне представиться. Сразу начала раздавать распоряжения и требовать напитки.
– Кажется, это твоя обязанность, милая, – с тем же ядом, но милейшей улыбкой отвечала мне Агата.
– Ее обязанность – помогать мне. Тебя это точно не касается, – вступился за меня Алан.
Я подняла глаза и поблагодарила его взглядом и улыбкой. Алан погладил мои пальчики, но за руку не взял, а обнял за талию, собираясь увести в зал.
Агата не собиралась сдаваться. Она быстро переместилась, закрывая нам проход, и даже почти прижалась к Алу.
– Но ведь сейчас ты не на работе, дорогой. Отпусти девочку, пусть отдохнет, пока мы будем развлекаться. Ты же не рабовладелец.
Усилием воли я в этот раз промолчала.
– Думаю, это невозможно, Агата. Мари со мной на этом приеме точно не как помощница.
Он убрал ее руку и отодвинул в сторону. Как всегда аккуратно, но твердо.
– Служебный роман с малолеткой, которая годится в подстилки для Марка? Серьезно, Алан? – плевалась желчью нам в спины неудачливая соперница.
Алан даже не обернулся, только проговорил тихо, касаясь губами моего уха:
– Прости за это.
– За что? – ответила я также негромко. – Я ведь сама заняла ее место. Почти намеренно.
– Нет, кроха. Слава богу, ее место совсем не там, где сейчас ты.
Я с трудом расшифровала смысл его слов. Кажется, таким образом Алан признавал, что между нами больше, чем он испытывал к Агате. Он болел ею столько лет.
Мне нравилось чувствовать себя его лекарством. Я бы хотела вылечить Алана от болезненной токсичной любви. Или влечения. Он ведь сам признавал, что любовь совсем другая.
Была ли моя любовь к нему настоящей? Ведь одновременно я желала его племянника.
Папа многое от меня утаивал, но в одном точно был честен. Светские приемы – тоска смертная. Я боролась с зевотой во время торжественной части, пока объявляли самых активных участников фонда и награждали новичков за неоценимый вклад. Или вклады. Но фуршет и последующие бесконечные беседы окончательно утомили. Я, конечно, не подавала виду. Стояла рядом с Аланом на убийственных каблуках, улыбалась его партнерам и знакомым. Единственное, что тонизировало меня время от времени, – это ладонь Стерна, которая гуляла по моей спине, поглаживая и напоминая, что вся ночь наша.
– Потерпи еще немного, кроха. Я должен поговорить со Свеном, – уговаривал Алан, снова шепча мне в ухо.
Он прикусил мочку, и я съежилась, хихикнув.
– Свен? Кто это?
– Свен Андерсон из компании Старс.
Я слышала об этой конторе. Шведы. Сразу вспомнилось, что именно шведская корпорация предложила Марку работу.
– Те самые, которые дают заказ «Стерн Дизайн»? – уточнила я.
– Да. Я тоже с ними работаю. Правда, пока удаленно. Свену не нравится Россия. Он предпочитает работать на своей территории.
– Поэтому заманил Марка к себе?
Я старалась не показывать, как отношусь к этой идее, но Алан, наверно, и так все понимал.
– Да. Марк давно хотел самостоятельно поработать и за границей, – рассказывал Алан, глядя куда-то в сторону. Словно лукавил.
Разве Алан может меня обманывать? Зачем ему это?
Неприятное предчувствие не отпускало.
Или это из-за взгляда Агаты, который я каждые пять минут ловила на себе. Она глазела на нас весь вечер. Хорошо хоть больше не подходила.
– Свен, – поприветствовал Алан по-английски тучного блондина лет пятидесяти. – Рад видеть. Ты еще не знаком с Мари? Моя незаменимая вторая половина.
Я улыбнулась, в очередной раз поражаясь, как Алан тонко балансирует на грани при знакомстве. Он словно оставлял мне возможность лично подтвердить наши более чем деловые отношения или остаться в рамках рабочего сопровождения. Я не торопилась козырнуть близостью к телу шефа. Показуха никогда мне не была близка. Агата поняла, что я для Алана не только помощница. На всех остальных мне было в принципе все равно.
Поэтому и шведу Свену я вежливо улыбнулась, склонила голову и протянула ладонь для приветствия.
– Очень рада познакомиться. Наслышана о Старс и видела Ваш объект в Роттердаме. Впечатляющие.
– О, В Роттердаме был отличный проект, – не без гордости отвечал Андерсон. – Приятно, что столь юная особа умеет ценить скучные постройки.
– Разве это скучно, мистер Андерсон? Вы создали невероятный ансамбль. Одновременно оригинальный и идеально вписывающийся в необычную архитектуру Нидерландов.
– Ох, зовите меня просто Свен, милая Мари. Я старый, конечно, но не готов это признать. А вот Вашу похвалу приму с удовольствием. Алан, откуда ты ее взял?
– Она сама пришла, – смеясь проговорил Алан.
Он глянул на меня мельком, в его глазах я увидела удивление и обещание. Обещание, что при первом удобном случае мне не миновать допроса о Роттердаме.
Наверно, оттуда я и начну рассказывать ему о себе. Скрывать свое имя уже просто глупо. О чем я вообще думала, когда прикидывалась Машей Ивановой?
А думала я, что вряд ли задержусь у Алана надолго, что «Тюльпаны» – единственный повод работать на него. Я соврала тогда сгоряча. Сейчас не было смысла отрицать мою связь со Стернами. Не было смысла скрывать, кто я. Ложь все усложняла. А я устала от сложностей.
Алан и Свен заговорили о работе, политике, особенностях бизнеса в Европе и России. Когда они перешли к обсуждению котировок валют и прогнозам на ближайшее будущее, мне стало совсем скучно.
– Прошу извинить. Отойду на минуту, – проговорила я, погладив Алана по плечу.
Мне нравилось его касаться.
Мужчины вежливо кивнули. Алан отпустил мою руку.
Я прогулялась до уборной, где добавила немного блеска на губы. Алан украдкой воровал у меня поцелуи в перерывах между беседами. Возвращаясь обратно, я с удивлением обнаружила, что рядом со Свеном стоит теперь младший Стерн. Спину Марка я бы узнала из тысячи. Его широкие плечи, рост под два метра и щегольской пиджак в мелкую клетку не оставляли сомнений.
«Откуда он здесь?» – первая мысль.
И вторая, совершенно хулиганская: «Он увидит меня в платье, с макияжем и прической».