Loe raamatut: «В этой жизни не было бы толка…»

© Амалия Мальцева, 2024

ISBN 978-5-0062-4031-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Беспокойная ночь

Ту тёмную холодную февральскую ночь баран по кличке Волкан любил вспоминать в деталях. Сто сорок семь дней ожидания своей первой дочери дались ему нелегко. Новость о том, что он скоро станет отцом, сделала его самым счастливым и в то же время беспокойным бараном на свете. Свою жену, овцу Клавдию, он подкармливал свежим ароматным сеном и не позволял себе съедать аппетитные кусочки корнеплодов, которыми в это время года так хотелось полакомиться любому барану. Когда Клавдию перевели в тепляк, Волкан перестал спать в томительном ожидании новости, которая перевернёт его жизнь. Он станет Отцом! Папочкой! Папулей!

В последние десять дней Волкан нетерпеливо бродил вокруг тепляка, напевая песни. «Бе, бееее, бе-бебе-беееее», – звучало в округе днём и ночью. Голос барана разносился монотонными переливами по всему скотному двору, оповещая окружающих о событии, которое приближало молодую семью к встрече с чудом. Конечно, фермер не приветствовал бесконечное блеяние. Он считал, что молодым мамочкам-овцам нужны покой и тишина. По вечерам он подходил к Волкану и гладил его, как дворового пса, обещал, что всё будет хорошо, порой даже подсовывал сладкую морковь. Но главный баран отары не вёлся на уговоры и продолжал ежедневную песенную поддержку своей жене и будущему малышу.

Однажды ночью Волкан проснулся от всеобщего беспокойства. Скотный двор непривычно для позднего часа оживился. Фермер и ветеринар забежали в тепляк, а Волкан бросился к щели в стене, через которую он видел часть ограждения, где находилась Клавдия. Ветеринар, обычно спокойный, этой ночью был взволнован. Он склонился над овцой и, казалось, бесконечно долго чем-то пытался ей помочь. Наконец, в руки ветеринара опустился новорожденный ягнёнок, и всеобщее напряжение спало. У Волкана перехватило дыхание! Его первенец, его ягнёночек родился! Однако новоиспечённый папаша-баран не дышал до тех пор, пока не услышал первое блеяние своего малыша! Оно было сначала тихим и беспокойным, а потом громким и заливистым, пронизывающим душу. Казалось, что весь мир наполнился светом от этого чудесного голоска! Даже темнота вокруг стала светлее, а морозная ночь – теплее.

Волкан видел, как Клавдия обнюхала новорожденного с особым трепетом, и слезинки засверкали в уголках её янтарных глаз. Фермер и ветеринар не торопили их закончить свои овечьи нежности и терпеливо дожидались, когда мать полностью вылижет своего малыша тёплым розовым языком. Чуть позже ягнёнка приложили к вымени. Он сразу согрелся и принялся жадно сосать. После первого кормления ветеринар тщательно осмотрел новорожденного и торжественно произнёс: «Ярочка!» Не веря своим ушам, Волкан затопал копытами и заблеял так неистово, как ещё ни разу в своей бараньей жизни! Ярочка, дочка! У него родилась дочь, о которой он только и мечтал последние пять месяцев! А какую красивую кличку дал ей при рождении уважаемый во всей деревне ветеринар! Ярочка! «Я-роч-ка», – растянул Волкан по слогам, словно впитывая в себя новую жизнь, новое имя и новую судьбу, к которой он, как отец этого милейшего создания, оказался причастен.

Яблоко от яблони, а овца от барана

Ярочка не сразу встала на ноги после своего появления на свет. Она родилась слабой, но совершенно очаровательной. Белоснежная шерсть была уложена многочисленными мелкими завитками, как будто кто-то нарочно закручивал их на бигуди и бережно выкладывал один завиток к другому в строгом порядке и симметрии. Миндалевидные раскосые глаза с небесно-голубыми прямоугольными зрачками жадно всматривались в мир и видели его гораздо шире, чем это могут позволить себе иные животные. Хвостик её никогда не находился в покое, как у других ягнят. Он словно подгонял свою обладательницу к действиям, о которых Ярочка ещё мало знала. Тёплый фыркающий нос и небольшие аккуратные уши были цвета розового тумана. Длинные, ещё неокрепшие ноги шатко держали на себе это белое шерстяное облако. Какое милейшее создание воплотила в жизнь природа!

Волкан любовался своей дочерью со стороны. В их отаре ещё не было такой красивой овцы, что добавляло ему отцовской гордости. Хотя он никому не стал бы в этом признаваться. Видеть свою дочь он мог нечасто. Ярочка росла в окружении таких же молодых ягнят и их матерей. Только во время редких зимних прогулок, когда погода была мягкой, она встречала своего отца. Папуля-баран казался большим и грозным. Однако в его глазах светилась любовь, которая делала взгляд мягким и приятным.

Когда морозы сменялись снегопадами, а снегопады – ветрами, гулять молодым ягнятам не приходилось. Поэтому Волкан и Ярочка, чтобы хоть как-то наладить контакт, затягивали свои долгие песни, находясь по разные стороны кошары. Ничего в мире не было приятнее для овечьего уха в эти скучные однообразные дни и ночи, как заслушиваться приятным двухголосием отца и дочери. Иногда кто-то присоединялся к дуэту, но чаще их просто слушали с особым умилением.

Когда Ярочка уставала и прикладывалась к своей тёплой матери, Клавдия давала обещания, что уже совсем скоро закончится зимняя стужа, ей на смену придёт весна, а из-под снега проклюнется молодая, зелёная, полная витаминов трава. Она с воодушевлением рассказывала про выгулы на пастбищах, длительные прогулки на свежем возждухе, много общения и веселья. Не забывала Клавдия научить Ярочку и об опасностях, которые подстерегают овец на каждом шагу. Она красочно описывала их главного врага – серого волка, которого нужно было остерегаться всегда и везде. Поэтому для своей же безопасности важно освоить законы кротости, стадности, покорства и развивать в себе природой заложенные инстинкты. Мать также обучала дочь правилам хорошего тона в овечьем обществе: почитать старейшин, придерживаться традиционного уклада в быту, всегда следовать за вожаком и предпочитать общественные места уединённым. Ярочка была любознательной овечкой, но совсем не отличалась кротостью и безропотностью. Клавдия уже давно замечала строптивые нотки в характере своей крошки, однако боялась признаться даже самой себе, что может быть хотя бы отчасти права.

Часто Ярочка задавала матери неудобные вопросы, которые ставили её в тупик.

– А что будет, если я не захочу идти на пастбище, а решу остаться одна в овчарне, чтобы просто попеть в тишине? – допытывала она свою растерянную мать. Где же это видано, чтобы овцы хотели остаться наедине с собой?!

– Ты недолго сможешь пробыть одна. От одиночества овцы болеют! – поучала мать спокойным голосом.

– А я попрошу у фермера зеркало, и мне будет нестрашно! – Ярочка подмигивала матери своим небесно-голубым раскосым глазом. Клавдия же в ответ молчала, только прикусывала язык.

Чуть позже пришло время рассказать дочери о первом овечьем постриге, который традиционно случается в мае и широко празднуется всеми членами овчарни.

– Ни за что и никогда я не позволю состричь хоть клочок моей белоснежной шерсти! – категорически отрезала Ярочка и, пригрозив матери копытцем, зарылась с головой в сено, приготовленное к обеду. Клавдия только ахнула в ответ, сомкнула веки, молча посчитала до десяти, стараясь дышать ровно. Казалось, Ярочка хочет перестроить веками сложившийся уклад жизни в овечьем стаде.

Даже насчёт необычной для барана клички Волкан она имела своё убеждённое мнение:

– Папа добрый и заботливый. Так почему же ему досталась такая злая кличка?! Волкан! Как будто он волк какой-то! – возмущалась неугомонная Ярочка.

Тогда Клавдия поведала дочери легенду о том, как однажды её папа, обычно миролюбивый и покладистый, призвал всех взрослых баранов отары встать плечом к плечу и защитить молодых ягнят от нападения волка. Он, словно разгневанный ураган, сносящий всё живое на своём пути, вступил в героическую схватку с серым врагом, проткнул его кровожадное сердце своими острыми рогами и увёл отару в безопасное место целыми и невредимыми. С тех пор его особенно ценили в отаре, славили героем и дали кличку Волкан, как напоминание о том сражении.

Ярочка выслушала рассказ матери, затаив дыхание. Мать-овца надеялась, что дочь впервые в жизни согласится с её доводами. Но она вдруг беспрекословно заключила:

– Как мало книг бараны нынче читают! Для папы прекрасно подошло бы славянское имя Велес! И звучит благозвучнее, и как-никак покровителем скота ещё с древних времён считается!» – она нравоучительно подняла свое копыто вверх, представляя себя мудрейшей овцой в овчарне.

Клавдия была не согласна с дочерью, но предпочла не вступать в дискуссию. Она гордилась кличкой своего мужа. Ярочка же любила поспорить и стояла бы на своём мнении до последнего, даже если бы была неправа.

Клавдия не знала, как рассказать Волкану про строптивый характер Ярочки. Он считал свою дочь идеальной во всем. Тем более они были так близки друг другу, часами распевали песни в овчарне. Тогда матери приходила на ум мысль о том, что яблоко от яблони недалеко падает и, как очень надеялась Клавдия, далеко не покатится…