Loe raamatut: «Тенлис Хилл. Последняя Игра»

ПРОЛОГ

Читателю от автора:

Мир полон трудностей, и жизнь – это постоянная борьба. Считается, что только тот, кто умеет играть по правилам жизни, может достичь победы. У нас нет выбора. В гонке за своим счастьем есть только победители и проигравшие.

С детства мне говорили, что быть писателем и художником – это мечты, которые невозможно воплотить. Каждому из нас хотя бы раз говорили, что битва уже проиграна и сто́ит смириться с обстоятельствами и жить дальше.

Но пока есть вы – те, кто готов читать наши истории и проживать жизни наших героев, – битва будет продолжаться. Эта книга завершает трилогию «Тенлис Хилл», но моя битва продолжается в новом мире.

Помните, что тот, кто не способен мечтать, уже проиграл.

Ваша Ана Диер.

ПРОЛОГ

«Всегда наступает рассвет. Какой бы тёмной ни казалась дорога впереди, солнце взойдёт на горизонте и осветит путь тем, кто не свернул с него. Отдаваясь во власть тьмы, вы обрекаете себя на вечную тьму».

Заметка из газеты «Портленд Пресс Геральд», 2015 год.

Запись из дневника художника Уильяма Гауде, переданная в музей вместе с последней его работой.

24 июня. Солнце, которое я когда-то любил, теперь стало моим беспощадным врагом. Минувшим днём вспыхнули окружные поместья и леса, люди толкуют по углам, что повинная бесовая жара, но я уверен – он идёт по моим следам. В Тенлисе находят тела, обезображенные огнём. Я знаю, что он выжил и теперь жаждет отомстить за то, что с ним сделали. Она прокляла его и подарила ему самый ценный дар – бессмертие. И этот дар достался тому, кто виновен в её бессмысленной гибели. По ночам я вижу скрипящий эшафот, что, поджидая меня, гниёт на площади, чувствую, как на горле стягивается металлический прут, испещрённый десятком острых шипов, а вокруг моих детей разгорается адское пламя! Я не готов умирать, моя семья не заслуживает страданий, принесённых проклятием! Я должен найти способ…

11 октября. Безумие – такое простое слово, но сколько в нём неизведанного? Безумцам открыты возможности, которые не видят обычные люди! Я вижу то, что скрыто от мира: границы другой реальности, возможность воскрешения. Я получу долгожданное прощение… Мур знает тайну, она поможет мне. Она обещала.

15 октября. Я был прав, когда сохранил пепел после её сожжения. Наконец, настал час, когда я могу всё исправить! Картина запечатлеет почерневшую душу Эбигейл Конел и навсегда освободит меня от проклятия ведающих! У всего есть своя цена… Смерть – всего лишь карта Таро, но ей не сто́ит противиться! Мур вернёт Эбигейл к жизни, и тогда я заслужу прощение. Вернуть утраченное – вот истинная цель.

18 октября. Кровавое лунное затмение не просто красивое явление. Врата открываются под светом луны, но моё заклинание их захлопнет. По ту сторону… Я достучусь…

Глава 1

«Говорят, время – лучший доктор. Но оно похоже на обезболивающее: оно лишь помогает смириться с болью, которая остаётся в сердце. От этой боли невозможно излечиться – она и есть мы, настоящие и живые».

Тенлис Хилл. Осень 1990 года.

В штате Мэн, на окраине небольшого городка, который словно прячется за широкой стеной леса, выпал первый снег. Это случилось раньше чем обычно. Ещё не закончился октябрь, а несчастные горожане уже были вынуждены надеть утеплённые куртки и высокие ботинки, чтобы укрыться от внезапно разбушевавшейся стихии.

Тенлис Хилл не тот город, где зимой можно позволить себе забавляться, лепя снежную бабу или разъезжая на коньках до ночи на застывших водоёмах. Зима в этом оторванном от мира месте проходит под аккомпанемент ливневых дождей, пасмурных дней и бесконечной слякоти. Однако даже в такую погоду неожиданные снегопады вызывали бурю радости у детей, которые выбегали на улицу с каждого домом.

Они заразительно смеялись, обкидывая друг друга снежками, смешанными с грязью, попадали по проезжающим машинам, а потом с криками убегали от разъярённых водителей в разные стороны.

Дин когда-то разделял их радость от простых вещей, которые они считали благословениями. Но с наступлением долгожданного совершеннолетия такие развлечения все больше уходили на задний план, заменяясь, как оказалось, безрезультатными попытками расследовать таинственные исчезновения детей в городе.

– Ну же, Дин! Зачем ты упираешься?

Девушка, раскрасневшись от ветра, заливалась звонким смехом, буквально волоча уставшего парня за рукав вельветовой куртки по главной улице города.

– Я не понимаю, зачем нам идти туда, Агата? – пробубнил Дин, продолжая упираться, медленно вышагивая по свежему снегу, что неприятно хрустел под ногами.

– Просто посмотришь!

Она выглядела фантастически красивой в этой кожаной куртке с изображением кровавой кобры на всю спину и распушёнными, пепельного оттенка волосами, выбивающимися из-под капюшона. Дин резко дёрнул девушки на себя, и пара вместе повалилась на землю, припорошённую молочным снежным пухом.

Агата громко рассмеялась и попыталась повалить Дина в грязный снег. Однако он схватил её за воротник куртки и страстно поцеловал в искусанные губы. Казалось, он не хотел упустить ни одной секунды, проведённой с ней.

– Воу, голубки, ну не на земле же? – раздался мягкий голос Вижена, неожиданно вывернувшего из-за угла здания, направляясь в то же место, что и ребята.

Роуз, продолжая хохотать, откинулась в сторону и, слепив увесистый снежок, запустила в лицо и без того окоченевшего друга.

– Давай-ка поднимайся. Пока воспаление почек не получила! – требовательно произнёс парень, хватая девушку за руку и рывком поднимая на ноги.

Теперь уже Дин начал смеяться, поднимаясь следом и отряхивая вымазанную грязным снегом куртку.

– Ведёшь себя, как её старший братец.

– Да ну, брось, я не хочу, чтобы она свалилась с температурой, когда впереди бал в честь Колумба. Ох, помню я эти балы…

– Не продолжай! – хором выкрикнули друзья.

Уитмор в первый раз находился в новом логове «Кровавых Змеев», если бы не взбалмошная Агата Роуз, он, сынок шерифа, и вовсе никогда, наверное, с ними не познакомился. Но его любимая спускалась по бетонным ступенькам с такой уверенностью, словно шла к себе домой. Молодой человек всегда удивлялся тому, как эта девушка, испытавшая столько унижений со стороны жителей чёртового Тенлис Хилл, продолжала идти вперёд с высоко поднятой головой.Вижн ласково похлопал улыбающуюся девушку по плечу и открыл неприметную дверь, приглашая ребят в тайные, подпольные помещения своего мира. Мрачный коридор, освещённый несколькими старыми лампами, вёл в подвал. Запах свежей краски сразу неприятно ударил Дину в нос.

– Агата, не ожидал тебя увидеть, – главарь банды, сгорбившись, восседал на кожаном диванчике бордового окраса в окружение сотни бумажек и, увидев девушку, сдержанно улыбнулся.

– Мы пришли помочь, Арчи! Ты говорил любые руки во время ремонта на вес золота, а я привела ещё две очень хорошие руки.

– Да-да, помощь явно не помещает, – он подвинулся, приглашая присесть рядом, и повернулся к Агате, рассказывая о грандиозных планах.

Дин не слушал Арчи, гораздо увлекательнее было наблюдать за девушкой, что с нескрываемым любопытством разговаривала с Эвердином, предлагая свои безумные идеи. Её длинные волосы касались плеч и постоянно лезли в глаза, отчего Агата беспрерывно их поправляла, задвигая за ухо. Дин знал каждый её жест, каждую привычку, помнил, какой кофе она пьёт по утрам и о чём мечтает больше всего. Он без памяти влюблён, так что трепетом прошибало всё тело, как от удара электрическим током.

– Она мертва!

Чрезмерно оглушительный, хриплый и совершенно посторонней голос раздался, казалось, так громко, что Дин начал оглядываться по сторонам, словно сумасшедший в поиске источника.

– Она умерла десять лет назад!

Металлический голос звучал всё настойчивее. Руки парня вспотели, а воздуха в груди стало так мало, что каждый вдох причинял невыносимую боль. Парень не сразу понял, что голос звучал только у него в голове. Он продолжал смотреть на девушку, пытаясь игнорировать бессмысленный крик, который становился всё громче.

– Отпусти! Отпусти! Отпусти!

Агата вовлечено что-то объясняла Арчи, еле слышно, словно находилась под толщей воды, голос её доносился до слуха отдалённо, глухо, а образ медленно растворялся, постепенно размываясь, подобно ряби на Падком озере.

– Агата!

Дин попытался прикоснуться к девушке, ухватиться за это важное виде́ние, но дрожащая рука прошла сквозь неё, не встретив сопротивления. Мир вокруг закружился, как карусель, и расплылся, стирая границы реальности…

Тенлис Хилл. Осень 2010 года.

– Агата… Агата, подожди…

Шериф маленького городка, спрятанного в чащобе мрачного леса, продолжал спать, но сон его оказался слишком тягостным, переполненным навязчивыми воспоминаниями и несбыточными надеждами, что остались где-то, в его далёком прошлом, которое и рад мужчина вернуть, но способа не придумали люди, чтобы во времени возвращаться на несколько десятков лет назад.

Чёрная кошка с разноцветными глазами сорвалась с прикроватной тумбы, предчувствую беспокойство своего владельца и прыгнула прямо на широкую грудь шерифа, впиваясь когтями в загорелую кожу и заставляя скорее проснуться. Дин распахнул глаза, неожиданно пытаясь ещё ухватиться за фальшивую действительность, но кошка настырно закричала, окончательно возвращая Уитмора в пустую комнату его собственного дома.

– Мэвис, чёрт бы тебя побрал! Дай мне сдохнуть уже в этом чёртовом сне!

Мужчина дотянулся до стеклянного стакана с водой и, жадно глотая прохладную жидкость, яростно смотрел в цветные глаза животного. Подниматься с прохладной от собственного пота кровати не хотелось, но электронные часы бесчеловечно запищали, уведомляя, что в Тенлис Хилл наступило очередное осеннее утро.

Дин сел на край матраса, потёр ноющие виски и посмотрел в круглое зеркало, висящее на противоположной стене. Он был недоволен своим отражением. Усталость проступила под изумрудными глазами в виде тёмных кругов, а отросшая щетина напоминала о прошедших выходных, которые он провёл в компании крепкого бурбона.

– М-да… – Уитмор выдохнул и, нацепив чёрную футболку, спустился в кухню.

Прохладный воздух проникал сквозь открытую форточку, заставляя, поёжится от осеннего ветра, гуляющего за окном, и, заварив горячий кофе, мужчина устроился за барной стойкой с ноутбуком. Кошка недовольно прыгнула на соседний стул, громко мяукая.

– Да помню я о тебе, помню, – он на автомате вскрыл пакет с сухим кормом и поставил миску прямо на стол.

Дину так было уютнее, когда Мэвис завтракала, да и ужинала вместе с ним за одним столом. Создавалась беглое впечатление, что он не один в доме, и в этом пушистом комочке всё ещё осталась часть его Агаты, которая продолжает наблюдать за ним.

– Дин!

Звонкий и в то же время настырный голос младшей сестры раздался совсем близко. Сара забежала через двери чёрного хода, отряхивая горностаевый мех своего капюшона от пушистого снега. Девушка машинально обвела беглым взглядом помещение и уставилась на Дина, уперев руки в бока.

– Какого чёрта ты заперся?!

– Может, потому, что хочу выспаться хоть раз?

Сара заимела идиотскую, по мнению мужчины, манеру врываться к нему домой каждый день перед школой, чтобы поболтать и выпить кофе. Дин точно знал – это только прикрытие, и на самом деле его уже восемнадцатилетняя сестра приходила удостовериться, что он не тронулся умом окончательно.

В особенности сестра считала, что это угрожало рассудку мужчины осенью, когда воспоминания стучались в сердце обоих так стремительно, что хотелось и правда свихнуться и, словно вошь, лежать на кровати. Такое желание было у всей их семьи. Осень в россыпи своих красок таила страшные воспоминания о людях, которые были вынуждены остаться в самом тихом уголке города – кладбище.

После событий десятилетней давности Сара долго приходила в себя. Ночные кошмары мучили маленького ребёнка так сильно, что Дину приходилось оставаться на ночь в их доме, потому что мать Агаты и сама не могла пережить случившееся со старшей дочерью.

Маленький город вновь охватил леденящий ужас беспощадной смерти, и Дин, как и раньше, оставался единственным человеком, кому приходилось расхлёбывать последствия и заботиться о младшей сестре. У мужчины не оставалось времени на собственную боль, которая тлела где-то глубоко внутри, и только когда прошло почти два года со смерти Агаты, Дин позволил замедлить темп, давая себе шанс выдохнуть, но Сара продолжает по сей день отплачивать ему своей поддержкой.

– Устроил дома свинарник! – воскликнула девушка, вынимая мусорное ведро и скидывая туда оставленные на кухонном блоке пивные бутылки. – Ты опять пил все выходные?

– Сара, я взрослый человек, имею право.

Сестра закатила глаза, бормоча проклятия себе под нос, а потом расположилась с чашкой ароматного кофе напротив, погладив кошку по гладкой шерсти.

– Ну хоть её ты не забываешь кормить, – Сара, наконец, улыбнулась, смотря на мужчину с любовью.

– На кладбище поедем после школы, – заявил Дин, накрывая ладонь единственной сестры своей внушительных размеров рукой.

– Почему так рано? Хотели же в выходные?

– Мне надо будет уехать потом, возможно, на два дня.

– Дождёшься меня после школы? – тихо произнесла Сара, заглядывая в изумрудные, уставшие глаза мужчины.

– Конечно, я заберу тебя.

– Брось, меня Бак подвезёт.

Дин стукнул по столу ладонью, сжатой в кулак, глядя на сестру в упор.

– Я говорил тебе не таскаться больше к ним?

Но девушка уже соскочила со стула и, чмокнув брата в щеку, надела парку, прихватив рюкзак.

– Я уже не ребёнок, Дин, и сама знаю, с кем мне общаться, – она произнесла это без злобы, улыбаясь, и вновь напомнила шерифу Агату Роуз, много лет назад.

Мужчина откинулся на спинку стула и открыл ноутбук, продолжая разбирать статью, которыми стал одержим на протяжении всех десяти лет. Словно зависимый, он изучал записи дневника Гауде, алхимию и некромантию. Это стало бесконечной целью – попытка вернуть утраченное.

Город тем временем продолжал жить своей обычной жизнью. Многие горожане даже не подозревали, что происходило в соседнем лесу более двухсот лет и сколько невинных и искалеченных душ погибло, защищая это место. Но Сара знала всё. Она была одной из немногих выживших в кровавой битве и пыталась оправдать свой шанс, больше не страшась спать по ночам. Кошмары остались где-то далеко в воспоминаниях о том тяжёлом времени.

– Капюшон надень! – послышался хриплый голос Арчи, капающегося под капотом машины возле кафе.

Сара широко улыбнулась, отвлекаясь от собственных мыслей, и перебежала дорогу, повиснув на шее высокого мужчины. Арчи по-отцовски чмокнул её в макушку чёрных, как смоль волос и напялил меховой капюшон, смотря в глаза девушки.

После трагедии вся её семья оказалась разделена пропастью непонимания и скорби. Маленькая Сара осталась в темноте своих страхов, и Арчи не мог позволить себе оставить ребёнка и сбежать из ненавистного городка.

Мать девочек так и не смогла оправиться от смерти Агаты, и Дин едва ли мог похвастаться запасом сил, чтобы двигаться дальше в гордом одиночестве. В такой момент стирается граница между враждой и дружбой. Арчи знал, что должен почтить память и помочь, и пусть это будет противоречить здравому смыслу, ему было всё равно. Так, Сара обрела вторую семью, которая поклялась защищать её.

– Заболеть решила перед балом? Смотри, мать запрет тебя дома.

– Да не будь ты занудой, у меня всё под контролем, – она хотела скинуть ненавистный меховой капюшон снова, но мужчина уже строже остановил её руку.

– Будешь такой колючкой и больше ни ногой к нам.

– Тебе нужно меньше общаться с шерифом этого города, Арчи, ведёшь себя как он.

– Не боясь этого слова, маленькая неприятность, но ты мне как родная сестра, и заботиться о тебе мой долг.

Сара закатила глаза и, выслушав короткую воспитательную беседу, попрощалась, шагая дальше в школу.

В Тенлисовской общеобразовательной школе шла активная подготовка к ежегодному празднованию Дня Колумба. Коридоры, залы и учебные кабинеты были украшены цветочными гирляндами и яркими государственными флагами. От этого изобилия цветов и огней у Сары, которая всегда испытывала неприязнь к этому празднику, разболелась голова. Для её семьи этот день был траурным, и все эти праздничные украшения казались неуместными.

На школьном дворе было много учеников, которые оживлённо обсуждали последние новости. Рядом с парковкой, спрятавшись от посторонних глаз, собирались молодые члены банды «Змеи». С тех пор как банда полностью обосновалась в городе, в школе можно было часто увидеть около десятка учеников в кожаных куртках с символикой «Змей». Молодые люди не стеснялись носить одежду и аксессуары с символикой своей «семьи». Сара, в частности, носила под курткой чёрный свитшот с изображением Кровавой кобры – символа банды.

– Сара!

Девушка резко обернулась, услышав родной голос, и в тот же миг, оказалась в объятиях слишком худых рук.

– Когда ты успела приехать? – спросила Сара, смеясь в голос и стискивая близкую подругу в объятиях до хруста в рёбрах.

– Вчера, поздно вечером, мать не позволила мне выходи́ть, я хотела прийти к тебе – пожала плечами Девина Девис.

За летние каникулы она сильно выросла, почти догнав длинноногую Сару, и теперь не выглядела как младшая сестрёнка, но болезненная худоба так и осталась с девушкой, несмотря на принудительное лечение от анорексии на протяжении всего лета.

– Я видела Дина в центре, он предложил съездить с вами на кладбище, – пробормотала Девина, подхватывая подругу под руку и уводя за собой, в сторону главного входа.

Оставив в шкафчиках личные вещи и продолжая обсуждать потерянные каникулы, девочки добрались до кабинета химии и устроились на своих местах, ожидая преподавателя. Сара подвинулась ближе к подруге, спихнув рюкзак на соседний стол, чем привлекла внимание блондинки впереди.

– Уитмор, ты меня задела!

Сара закатила глаза, склонив голову набок.

– Ой, Ханна. Иди к чёрту, я тебя умоляю.

Блондинка сморщила нос, но решила не продолжать конфликт.

– Дин, наверное, заберёт нас после уроков, ему не нравится моё общение с Баки, – тише сказала Сара, наклонившись к подруге.

– Ещё бы, он шериф, ты не должна таскаться с уголовниками, Сара, это не правильно.

– Они не уголовники! – воскликнула девушка, сурово глядя на Девину. – Тебе напомнить, что твой погибший брат был одним из банды Змеев?

– И куда это его привело? – грустно отозвалась девушка.

– Ты их не знаешь, Девина, – пробурчала Уитмор и, вернувшись на своё место, уставилась в учебник, делая вид, что внимательно читает.

Дин тем временем молчаливо наблюдал из окна полицейского участка за подростками, что, прогуливая уроки, толпились у излюбленного кафе. Он вспоминал, как когда-то там стояли они. Живые и счастливые, полные надежд и безудержного желания жить.

После смерти Агаты все говорили ему, что жизнь не стоит на месте, что мир не рухнул и нужно двигаться дальше. Но мужчина знал, понять его смогут немногие, лишь те, кто в ту ночь лицезрел изуродованное тело его беременной невесты, что достали из ущелья. Его собственный мир оказался разрушен на атомы, и первой мыслью было уехать, сбежать, как когда-то поступила Роуз, но Дин не мог позволить себе даже этого.

– Можно?

Размышления прервал знакомый, хриплый голос, и мужчина потёр уставшие глаза, кивая старому другу. Арчи вошёл тихо, молча поставил бутылку виски на стол шерифа и самостоятельно достал два стеклянных стакана из шкафчика на стене. Змей плеснул напиток и протянул один Уитмору, глядя куда-то в окно.

– Десять лет прошло… – Арчи сказал это почти шёпотом, словно пытаясь опробовать на вкус произнесённые слова.

– Думаешь, у нас получится? – нервно спросил Дин, пригубив горьковатый напиток.

– Я не знаю, Дин, не знаю, правда ли была написана в чёртовом дневнике, но я надеюсь, что мы сможем увидеть её, хоть на секунду бы взглянуть в эти глаза, – он взлохматил короткие, чёрные волосы и опустошил бокал, наполняя его снова.

– Красная луна приходит раз в десять лет, это наш единственный шанс поговорить, – словно успокаивая самого себя, произнёс Дин.

Арчи понимающе взглянул на друга, связанного с ним общей болью и нескончаемой историей.

– Она любила тебя, Дин, даже если не получится, ты знаешь, что был любим, этой взбалмошной, сильной женщиной, спасшей целый город от проклятия.

– Этого мало, Арчи! Чертовски мало времени нам отвели, мы столько упустили, и я снова потерял её! – Уитмор с шумом опустил стакан на стол и взялся за голову, бормоча под нос. – Десять лет прошло, а я, как в бреду, ищу способ чего-то сверхъестественного, а ведь мы сами бежали от этого столько лет!

Арчи поддерживающее похлопал мужчину по плечу.

– Прошлое доказало, что всё возможно, что смерть – это не конец, и нет ничего плохого в том, что ты ищешь способ.

Дин горько усмехнулся:

– Камилла так не считает, она говорит, что мы накликаем беду на весь город.

– У нас один шанс в десять лет, не получится, не страшно, но мы хотя бы попытались.

Двери в кабинете противно скрипнули, пропуская парня в форме полицейского, он смущённо опустил глаза в пол и положил перед шерифом яркую афишу, вместе с жёлтой папкой.

– Мистер Уитмор, в город приехал цирк, их…директор, он хочет с вами увидеться, а также передали ориентировки из соседнего Мирбстона, там нашли обезображенный труп.

– Спасибо, Макс. Свободен.

Парень юркнул обратно за дверь, а Дин взял в руки красочную брошюру, внимательно разглядывая её.

– Ещё этих уродов нам не хватало.

– Цирк уродцев? Такие разве ещё бывают? – возмутился Арчи, забирая у друга листовку с изображением яркого шатра и странных существ, совершенно непохожих на людей.

– Видимо, мерзость какая-то, – ответил Дин, наливая себе ещё виски.

Арчи усмехнулся, возвращая бумагу на стол, и, улыбнувшись, поднялся с места.

– Пойду я, расскажешь потом, что эти клоуны от тебя хотят.

Дин кивнул, а потом, словно вспомнив ещё что-то, обратился к другу.

– Арчи, по поводу Сары, ей рано слоняться со змеями.

– Я понимаю, Дин, но ей ты это не внушишь, а запретить я не могу. Не хочу, чтоб возненавидела меня. Да и с нами ей ничего не угрожает, так хоть под присмотром всегда. Она росла среди наших ребят, не ищи беду там, где её нет.

Шериф устало кивнул, не спуская глаз с назойливой афиши. Арчи ушёл, оставив Дина наедине с бутылкой виски и воспоминаниями. Однако несмотря ни на что, мужчина не мог отвести взгляд от красочного циркового шатра, изображённого на афише.