– А я сомневаюсь, что и далее обязана обсуждать свои дела с психоаналитиком.
Дверь захлопнулась за девушкой. Сибил деликатно поправила свою бровь мизинцем и разочарованно проговорила:
– Да, Ахматов, ты перестарался…
***
– Здравствуй, Эд. Макстейн у себя?– появился Ахматов.
– Да, Алекс. Он ждет тебя.
– Спасибо. Сделай так, чтобы нас не беспокоили?
– Хорошо.
Стивенсон проводил Ахматова взглядом и только потом подумал, что мог бы сообщить ему о приходе Мэдисон, но Алекс уже закрыл за собой дверь.
– Проходи, Алекс, я как раз о тебе вспоминал,– доброжелательно улыбаясь, проговорил Билл.
– Сэр, я по поводу операции «Леди».
– Я догадался. Присаживайся, или так и будешь у двери стоять?
Макстейн невозмутимо пожевал в зубах сигару и проследил за приближением Ахматова к столу.
– Давай-ка присядем,– предложил он, указывая на диваны в дальнем углу кабинета.
Алекс проследовал за директором к дивану, подождал, пока тот удобно расположится, а затем сам присел напротив него. Внутренне Алекс был напряжен, но во всех его движениях ощущалась легкость, уверенность, разве что во взгляде читалась глубокая задумчивость.
– Майк уже доложил вам об инциденте в пятницу?– деловым тоном начал Ахматов.
– Да, я в курсе. Девушка сработала замечательно. И слава господу! Я вчера места себе не находил. И все-таки у нее задатки брата.
– Возможно, сэр, но…
Билл поднял указательный палец вверх, чем перебил Ахматова и продолжил свою мысль:
– Одного не понимаю, что там между вами происходит? Не разъяснишь?
Макстейн загадочно прищурился. Взглянув точно в глаза Билла, Алекс интуитивно понял, что тот догадывается о причинах такого поведения Мэдисон, но не стал подкреплять его догадки, высказав свою версию.
– Видите ли, сэр, Мэдисон восприняла нашу стратегию, как личную обиду. Она переживает, что мы ей не доверяем.
– Так ли это?– сомневающимся голосом заметил тот.
Ахматов бесстрастно повел бровью и ответил:
– Что вы имеете в виду?
– Я полагаю, ты оказал на Софию сильное впечатление…
На лице Алекса появилось ложное удивление.
– Разве не так?– уверенно произнес Билл и усмехнулся способности агента скрывать свои чувства.
Ахматов не реагировал, продолжая вводить Макстейна в заблуждение.
– Сынок, это твой отец не смог бы отличить правду от лжи. А я учил вас этому. Поэтому оставь попытки скрыть то, что творится у тебя внутри.
Билл наклонился и ладонью мягко хлопнул Алекса по груди.
Ахматов опустил глаза, а когда поднял их, выражение его лица кардинально поменялось. Он откинулся на спинку дивана и сложил руки в замок.
– Вы, как всегда, проницательны, сэр.
– Сколько раз ты мне это говорил, а?– улыбнулся Макстейн.
Алекс грустно вздохнул, чувствуя себя глупым подростком, который стыдится признаться, что влюблен.
– Сэр… я не подведу.
– Я и не сомневаюсь. Но ведь дело не в этом? Справишься ли ты теперь с Мэдисон?
– У Софии… то есть у Леди неуравновешенный характер, но она умеет мыслить рационально. Ей нужно остыть и немного времени и информации для осмысления ситуации в целом.
– Да, да, Сибил показывала мне результаты психофизиологических тестов девушки,– засмеялся Билл.
Губы Ахматова дрогнули в грустной улыбке. Макстейн замолчал, задумчиво вздохнул и некоторое время наблюдал, как Ахматов мысленно ищет подходящие слова для своего оправдания, но не может собраться и выразить их достойно агента АМБ.
Действительно, Алекс был растерян и ощущал вину перед директором за то, что не смог сохранить хладнокровие, и теперь был подвержен тревоге, страху за другую жизнь, излишне рассеян, словом, обезоружен и пленен.
– Ладно, сынок,– заботливо потрепал Билл парня по затылку.– Замечу, что Софии повезло, что у нее такой…
Ахматов резко оглянулся на Макстейна.
–…новый инструктор и партнер по операции,– закончил тот и украдкой улыбнулся.
– Сэр…
– Не надо оправдываться,– перебил Билл.– Ты справишься, я в этом уверен.
– Да, сэр. Я справлюсь,– решительно подтвердил Алекс и взбодрился.– Мы все немного переволновались. Думаю, следующие этапы операции пройдут без неожиданностей.
– Если это сказал ты, то так оно и будет,– заверил Макстейн.– А теперь скажи мне: Фарлонг уже пригласил тебя на свой прием?
– Да, сэр, приглашение пришло.
– На двоих?
– Конечно.
– Ну что ж, надеюсь, за полторы недели ты подготовишь Мэдисон к приему? Теперь ей не стоит больше приезжать в штаб-квартиру. Слишком часто она здесь бывает. Объяснишь ей ситуацию. И теперь я полностью поручаю ее тебе.
Ахматов опустил голову, чувствуя, как трудно ему дастся разговор с девушкой о более плотном сотрудничестве. И хотя он сдержал свои эмоции, Билл понял все без слов.
– Я могу поговорить с Мэдисон…
– Нет, сэр,– оборвал мужчину Алекс.– Это моя задача.
– Отлично, если возникнут сложности, я вас соберу. А без особой необходимости и ты здесь не появляйся. У меня все.
Ахматов поднялся с дивана, прощаясь, кивнул. Билл ответил тем же. И вдруг дверная ручка дернулась раз, потом еще раз, и за дверью раздался возмущенный женский голос:
– Сколько можно ждать?! Вы даже не сообщили ему, что я здесь…
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Мэдисон, упрямо отпихиваясь от рук Стивенсона. Макстейн и Ахматов напряженно замерли.
Эд опустил руку с локтя девушки и выпрямился по стойке смирно. София тряхнула плечами, поправила сумочку на плече и, нервным движением рук заведя волосы за уши, оглянулась на кабинет. Встретившись глазами с Ахматовым, а затем и с Макстейном, София замерла.
– Эд, все в порядке, пропусти леди в кабинет,– спокойно произнес Билл и мельком взглянул на Алекса, чтобы подтвердить свое убеждение в его способности сохранять самообладание.
Алекс невозмутимо кивнул девушке и вежливо-деловым тоном сказал:
– Добрый день, мисс Мэдисон!
София не могла заставить себя быть столь же любезной и бесстрастной. Она сделала несколько шагов к столу Макстейна и, не глядя в сторону Алекса, тихо произнесла:
– Здравствуйте, сэр. Могу я с вами поговорить?
Макстейн приветственно кивнул, прошел к столу, тяжело сел в кресло и, жестом указав на стул, дал понять, что готов ее выслушать. Мэдисон сделала еще шаг и, заметив, что Ахматов не спешит уходить, добавила:
– Благодарю, сэр, но у меня к вам личный разговор.
Билл строго повел бровью. Он понимал, что сейчас нельзя допускать, чтобы эмоции девушки возобладали над разумом, и решил поправить ситуацию, придав разговору деловой тон.
Ахматов ждал реакции Макстейна.
– Маловероятно, что ты пришла сюда побеседовать о делах, не связанных с нашим сотрудничеством. А раз так, то сообщаю, что теперь ты будешь отчитываться агенту Ахматову. Ты уже познакомилась и знаешь, что он руководит операцией «Леди». Но раз уж ты здесь, то мы выслушаем тебя вместе.
От бессильной злости София чуть было не уронила сумку, но вовремя взяла себя в руки и присела за стол спиной к Ахматову.
Билл кивнул, чтобы тот присоединился к ним. Алекс присел напротив девушки.
Его непринужденная поза и уверенность в себе нервировали Софию, и она всем корпусом повернулась к Макстейну, показывая Алексу свое полное пренебрежение им, как руководителем операции.
– Мы тебя слушаем, София,– поторопил Билл.
– Сэр, я могу узнать, по какой причине вы скрыли от меня, что мистер Ахматов – агент АМБ? И почему теперь я буду отчитываться ему?
– С этим будут проблемы?– притворно удивился Макстейн.
София стиснула зубы и сжала пальцы в кулаки под столом.
– София, ты работаешь на АМБ. Мы разрабатываем операцию, ты выполняешь свою часть. Причин того или иного решения я обсуждать с тобой не буду. Теперь все детали и дальнейшие этапы операции ты будешь обсуждать с агентом Ахматовым. Он будет координировать и направлять тебя. Более того, поскольку между вами уже завязались дружеские отношения, вам будет несложно создать видимость пары, и, следовательно, иметь возможность находиться наедине где и когда угодно, чтобы обсудить все рабочие вопросы. Эта задача тебе по силам, София?
Девушка была настолько изумлена новостью, что кончики ее волос на голове наэлектризовались так, что вид у нее был взъерошенный. Она медленно повернула голову в сторону Алекса и не моргая окинула его пренебрежительным взглядом. Затем снова повернулась к директору и дрогнувшим голосом спросила:
– И я не могу отказаться?
Билл удивленно переглянулся с Алексом. Тот улыбнулся уголком губ, понимая нелепость вопроса, и невозмутимо перевел глаза на нее.
– Основание?– хмуро сдвинул брови Макстейн.
София колебалась, подыскивая весомые аргументы, но, понимая, что пауза неестественно затянулась, а она не может оформить свои претензии должным образом, обиженно опустила голову и едва слышно выдохнула:
– Издевательство какое-то…
Мускулы на лице Ахматова еле заметно дрогнули.
– О чем ты?– все же расслышал Билл и покосился на Алекса.
София усмехнулась, но не заметила, с какой горечью это получилось, и, набрав в легкие воздуха, ровно сказала:
– Я поняла вас, сэр…
Билл сухо кашлянул, вышел из-за стола и обратился к обоим:
– Если у вас друг к другу есть какие-то вопросы, решите их здесь и сейчас, не вынося за пределы этого кабинета. Я настоятельно рекомендую тебе, София, больше не вызывать такси до штаб-квартиры. Вот твой руководитель, больше мне некогда выступать посредником между вами. Я выйду пообедать, а когда вернусь, надеюсь, не застать вас здесь. До свидания, мисс Мэдисон… Ахматов.
Макстейн строгой походкой прошел за спиной Софии и вышел из кабинета. Она чуть со стыда не сгорела от осознания, что директор все понял. Но София непокорно вскинула голову, окинула Ахматова презрительным взглядом и насмешливо произнесла:
– Ваш прославленный прием Гименея сработал отлично! Только вы не учли мой характер…
– Как раз его-то мы и учли,– ответил Алекс, чувствуя, что начинает закипать.
– Что? У вас это в порядке вещей – подбираться так близко, как змея, чтобы потом в самый неподходящий момент выпустить свой яд?
Ее обвиняющий тон не понравился Алексу, и он возразил:
– Сейчас в тебе говорит уязвленное самолюбие. Остановись, пока не наломала дров!
– Уязвленное самолюбие?!– скрывающимся к крику голосом, усмехнулась она и подскочила на стуле.– А может быть, вы еще прикажете и в постель с вами лечь, чтобы выглядело более натурально?
– Какая вульгарность!– усмехнулся Ахматов и опустил глаза.
София, словно получила пощечину, но одумалась. Набрав воздуха в легкие, она досадно передернулась и напряженно вздохнула. Давно она не позволяла себе быть такой дерзкой и грубой.
– Что, довольны собой?– язвительно бросила она.– Мало того, что вы все время врете, мне еще нужно притворяться вашей девушкой! Шикарная стратегия, ничего не скажешь!
– Снова упражняешься в дерзости?– невозмутимо ответил Ахматов и скрестил руки на груди.– Не понимаю, что тебя так напрягает?
Его непроницаемость взбесила Софию, и она с жаром выпалила:
– Как удобно возомнить себя неотразимым и безупречным!
– А разве это не так?– подлил масла в огонь Алекс вместо того, чтобы успокоить девушку.
– Хм… может, глупые блондинки и рыжие штучки ведутся на ваши приемчики, но я не верила и не поверю ни единому вашему слову! Вы бессовестный, эгоистичный и бездушный тип! Глаза бы мои вас не видели. И плевать я хотела на то, что вы думаете,– распалилась Мэдисон.– А раз мне рекомендуют больше здесь не появляться, то все вопросы я буду решать с Тедом и Майком. А вы, неуемный Джеймс Бонд, не приближайтесь ко мне и на десять метров!
Мэдисон замолчала, яростно испепеляя взглядом мужчину напротив. За всю ее речь в недопустимо-оскорбительном тоне Алекс не мигнул и не подал вида, что разозлен. Когда в кабинете воцарилась тишина, он иронично прищурился и убийственно спокойным тоном спросил:
– Ты выговорилась?
– Да!– резко бросила она.
– Так мы будем сотрудничать?
– Нет!– категорично отрезала София, на половине слова осознавая, что ей все же придется подчиниться чужой воле и она не может терять над собой контроль, и следом, с выражением одолжения в голосе сдержанно выговорила:– У меня есть выбор?
– Нет.
– Тогда к чему все эти церемонии?
– Ты потрясающе умеешь играть на нервах!– заметил Алекс и устало помял переносицу пальцами.
София молча проглотила укор и с выражением своей правоты на лице вышла из-за стола, чтобы покинуть кабинет.
– Когда ты остынешь и станешь вести себя, как и полагается взрослой женщине, говорить ровно, без личных антипатий, успех каждого этапа операции будет гарантирован.
Эти слова вызвали у Софии огромное недовольство, которое мгновенно отразилось на ее лице.
– Не стоило меня обманывать, чтобы потом просить о доверии!– снова не сдержалась она.
– Научись держать себя в руках – это все, о чем я могу тебя просить,– терпеливо ответил Алекс.
– Я научусь,– раздраженно заверила София,– но увольте меня от частого общения с вами! Только по мере необходимости, иначе мне будет очень трудно сдерживать себя.
– Правила устанавливаешь не ты, София. Позволь мне выбирать время и способы взаимодействия с тобой!– твердо поставил девушку на место Ахматов и тоже вышел из-за стола.
Мэдисон почувствовала себя в западне, причиной которой отчасти были ее убеждения, отчасти интрига АМБ. Но больше всего ее тревожило вынужденное подчинение обстоятельствам. Она могла бы бросить все и сбежать, но тогда ради чего была вся эта суета. Конечно, цель оправдывала средства, но София не желала быть средством и внутренне не смирялась. Однако обстоятельства требовали от нее серьезных, зрелых решений, а не детских капризов.
– Понимаю, что я лишь пешка в большой игре. И, конечно, я доведу начатое до конца. Но и вы не злоупотребляйте своим статусом,– едва сдерживая себя, произнесла София.
Эти слова, словно ударили Ахматова, но он не показал своего огорчения.
– Я вам больше не нужна, сэр?– не поднимая глаз, снисходительно спросила Мэдисон.
– Я провожу тебя домой.
София тут же недовольно отреагировала:
– Мы еще что-то не обсудили?
– Простая учтивость…
– Оставьте «простую учтивость» для своих дам…
– Мэдисон!
– Я не вижу смысла лишний раз оставаться с вами наедине!– отрезала она и демонстративно сердито вышла из кабинета.
Ахматов вытянул губы трубочкой и, сжав пальцы в кулаки, медленно выдохнул. «Сколько это еще будет продолжаться? Неужели я и впрямь попался? Сам себе не верю! Ведь вчера в клубе познакомился с такой девчонкой, а весь вечер, как ненормальный, думал о другой! Об этом диком зверьке, который не подпускает ближе, чем на вытянутую руку! Что это? Когда такое было, чтобы женщина вела себя так со мной?..»
Алекс прошел к окну и еще некоторое время мерил раздосадованным взглядом пространство за стеклом. Внутри кипело от возмущения и нетерпения. Но тоска, поднимающаяся откуда-то из глубины, постепенно остужала острые чувства, приводя его в задумчиво-интригующее настроение. «А это даже любопытно – взломать такую систему защиты! Вот тебе, Эл, и задачка! Не думаю, что все было бы иначе, если бы я играл открыто с самого начала… Ну… что ж, может быть, в скором времени все изменится!? Не может же она вечно меня отвергать! Ты будешь моей, рано или поздно!»
Хьюстон, сентябрь 1999 года
На рассвете пляж был почти пуст. В это время суток Жанне особенно нравилось гулять здесь. Песок был уже теплый, но не горячий, и пальцы ног приятно утопали в нем. Вода в заливе почти неподвижна, еще спит, но уже появляется легкий задиристый ветерок, пробуждающий ее. Волны лениво накатываются на берег и смывают следы. Мелкие соленые брызги попадают на губы, щеки, освежают кожу, будоражат душу.
У Жанны возникло желание погрузиться по шею и ощутить, как невесомо и свободно ее тело. Ступив босыми ногами в воду, она улыбнулась приятной прохладе. Но что-то отвлекло ее внимание от желаемого, и она оглянулась.
В нескольких метрах от нее на песке – полуобнаженные, счастливые – лежали Александр и София. Они восторженно смеялись, покрывали друг друга пылкими поцелуями и не могли насладиться друг другом.
Жанна зажмурилась от охватившей ее ярости, пронзившей насквозь огненной стрелой.
– Мэри, иди к нам!– со счастливой улыбкой крикнул Александр.
– Мэри, откройте глаза, иначе споткнетесь,– радостно поддержала София.
Но мышцы ног Жанны сковало судорогой, она не могла сдвинуться с места и раскрыть глаза. Каждая ее попытка пошевелиться доставляла невыносимую боль. А голоса двоих слились в один, и они кричали:
– Мэри, открой глаза… Мэри, иди к нам…
Жанна почувствовала, как ее кожа покрылась липким потом, как ее сорочка (почему-то она была именно в ней…) прилипла к телу и леденеет от ветра. Солнце поднималось из-за горизонта, и его лучи слепили даже сквозь закрытые веке.
– Мэри, открой глаза!– пронзительно завизжал голос Софии.
Жанна вздрогнула, резко запрокинула голову назад, и вдруг неведомая сила отбросила ее в сторону, как баскетбольный мяч.
Она открыла глаза и поняла, что сидит на полу своей спальни рядом с кроватью в насквозь мокрой сорочке, дрожа от холода. Яркие лучи солнца, пробивающиеся сквозь щели жалюзи, слепили глаза. Жанна обняла себя за плечи, обвела комнату рассеянным взглядом, убеждаясь, что она одна и не на пляже, морщась от боли в мышцах, поднялась на ноги и накинула на себя простыню.
– Что, решили надо мной поиздеваться?– проворчала она, будто это был не сон, а реальность.
Она вошла в ванную, сняла с себя белье, закрепила волосы на затылке и поднялась в душевую кабину. Горячие струи ударили по лицу и плечам, и только тогда Жанна перестала дрожать.
«Что-то я совсем размякла, пока занималась Майей, и совсем упустила из вида, что у тебя, Александр, новая пассия! Похоже, новый роман? И ты уже забыл, что все твои последние амуры оканчиваются трагически? Прямо злой рок преследует тебя!– женщина громко рассмеялась над своей иронией.– Что ж, сезон охоты вновь открывается! Теперь мне ничто не мешает заняться очередной девчонкой. Ты не успеешь насладиться ею, как придется расстаться… Хм, что же приготовить для нее? Итак, пункт А – выяснить все об этой выскочке; В – найти ее слабые стороны; С – как всегда, использовать свою сногсшибательную внешность. Ну, а потом, может быть, и не придется применять крайние меры – это слишком утомительно… Гораздо интереснее наблюдать, как он с презрением отвергнет ее, а на ее глазах будут появляться слезы разочарования и обиды каждый раз, как пройдет мимо него… Когда вокруг тебя не останется ни одной чистой женщины, когда ты поймешь, что ты – проклятье для них, что любая связь превращается в дурную память, ты увидишь, что только я остаюсь верной тебе, и ничто нас не разлучит! Можешь считать меня сумасшедшей, но я получу тебя, Александр, чего бы мне это ни стоило!»
Жанна выключила воду, выбралась из душа и завернулась в полотенце. Зеркало на стене запотело, она провела по нему ладонью и взглянула в свои глаза.
– А чтобы ты не сомневался, что у меня все получится, первый шаг я сделаю сегодня!– зловеще прозвучал ее голос.
***
София сидела за своим рабочим столом, задумчиво грызя зубами кончик карандаша. Ее волосы были убраны назад в аккуратный хвост, легкий макияж и неяркая губная помада тонко подчеркивали достоинства ее лица. Белоснежная рубашка с накрахмаленным воротничком с рукавами в три четверти, узкий зелено-сиреневый шарфик, повязанный на шее, сочетался с белой узкой юбкой до колен в крупную косую зеленую полоску. Аккуратные бежевые туфли с острым носом на тонкой невысокой шпильке подчеркивали стройную линию ног.
«У нее определенно есть вкус!– с усмешкой заметила Жанна Фурье.– Но нет изящества, блеска, огня!»
Она пристально наблюдала из холла за девушкой, и в ее мыслях по кирпичикам складывался план отлучения Ахматова от этой простушки. «У тебя испортился вкус!– иронично отметила она, адресуя мысль Александру.– Каан и Уайтекер и то были утонченнее… Хм, хотя Уайтекер – та еще уродина!»
И тут внимание Жанны привлекла появившаяся в конце коридора Кати Ла Саль, менеджер по кадрам. Фурье тут же переключилась на нее.
– О-о, Кати, как мило ты сегодня выглядишь!
– Спасибо, Жанна, беру пример с тебя.
Жанна довольно улыбнулась и махнула рукой.
– Ты мне льстишь.
– Нисколько,– искренно ответила Кати.– Я даже хотела разузнать у тебя, в каких салонах ты одеваешься, но все смущаюсь.
Жанна хитро прищелкнула языком и подмигнула.
– Тебе повезло. У меня есть свободных полчаса. Пойдем в твой кабинет и обсудим все наши женские вопросы, а?
– Как здорово!– обрадовалась Ла Саль и засмеялась.
Женщины взялись под руку и удалились к лифту.
***
Сегодня София была апатична и неработоспособна. Мало того, что она не могла сосредоточиться на работе, ее постоянно отвлекали коллеги и неуемные мысли об Александре Ахматове.
За выходные она уже примирилась с тем, что теперь ей придется быть неразрывно связанной с Алексом и стараться быть благоразумной. Но она никак не смирялась с мыслью, корила и винила себя, что поверила ему и желала быть его женщиной, но самая мучительная и не имеющая решений проблема: желает до сих пор.
«Замкнутый круг! Когда ты получаешь желаемое, и оно вдруг ускользает от тебя со скоростью света, и ты бежишь за ним, а потом от себя, натыкаешься на стену… и тошно! Тошно! Мерзко! Гадко! Каким нужно быть циником, лицемером и хладнокровным типом, чтобы так поступить со мной? Где были мои глаза и интуиция? Погоди, Фисо… Что это ты врешь самой себе? Тебя ведь тревожила его предусмотрительность и ловкость во всем? Не раз возникало чувство, что с ним что-то не так… Ну, как же я могла вляпаться в ту же лужу?! Нет мне оправданий! Я просто свихнулась на нем… Макстейн мог бы попросить меня сыграть его девушку, и не было бы проблем. А теперь мне даже думать об игре противно! Какие тут уж театральные навыки…»
Вдруг зазвонил мобильный, и София равнодушно ответила:
– Да…
– Привет, Фисо, как у тебя со временем в субботу?
Задорный, ликующий голос Милинды слегка взбодрил ее.
– Я свободна, как ветер,– с нотками горечи в голосе ответила София.
– Извини, что отвлекаю тебя на работе, но мы едем на природу на семейный пикник. Я пригласила твоего мистера Кроу, чтобы ты не скучала. А со мной будет Джейсон. Ну, целую, пока.
– Пикник?– безрадостно проговорила София, глядя на погасший дисплей телефона.– С какой радости? Ах-х да, у Лин день рождения…
– Развлекаешься беседой с самой собой?– пошутил Андерсон, прижавшись лбом к стеклянной перегородке над столом Мэдисон.
София равнодушно окинула мужчину взглядом и безразличным тоном спросила:
– Чем обязана, мистер Андерсон?
– Эй, ты на меня дуешься?– расстроился Тед и обошел перегородку, чтобы быть ближе к девушке.
Та не повернулась к нему лицом, не желая притворяться милой и любезной.
– Я все понимаю, но чем я-то тебе не угодил? Я подчиняюсь приказам руководства,– попытался смягчить девушку Тед.
София сердито вздохнула, поднялась и, направляясь к столу заявок, на несколько секунд задержалась у плеча Андерсона.
– Взгляни на меня – я что, горю желанием услышать твои оправдания?– сухо сказала София, и не думая этим обидеть мужчину.
Но это прозвучало жестоко. Тед развернулся и недоуменно посмотрел вслед девушке.
В ту же минуту у стола заявок появился Ахматов. София сразу узнала его боковым зрением, но сделала вид, что настолько занята работой, что не заметила его прихода. Она встала спиной к нему и зашелестела бумагами.
Алекс вопросительно посмотрел на Теда. Тот еле заметно напряг губы и указал взглядом на Мэдисон, мол, «Поговори с ней». Ахматов медленно подошел к Софии со спины и тихо проговорил ей на ухо:
– Доброе утро, мисс Мэдисон! Ты чудесно выглядишь!
София напряженно отвела глаза от бумаг и, выдавив фальшиво-радостную улыбку на губах, не оборачиваясь, ответила:
– Оставьте ваши дежурные фразы. Что вам нужно?
– Сегодня ты не в духе. Пойдем выпьем кофе?– невозмутимо продолжил Алекс и за локоть повернул девушку к себе лицом.
– Возможно, у вас есть на это время. У меня же его нет,– выговорила София, не переставая притворно вежливо улыбаться.
Но глаза ее вовсе не смеялись, а смотрели на мужчину, словно дуло пистолета.
– Александр, могу я с тобой поговорить?– неожиданно на весь отдел раздался сладкий голос Жанны Фурье.
София отклонилась в сторону и выглянула из-за плеча мужчины. Рыжая фурия стояла в другом конце отдела в откровенно завлекающей позе и ожидала, когда Ахматов среагирует на нее. Вырез на ее блузке был очень откровенен и притягивал многочисленные взгляды.
София сразу отметила, как мужская половина отдела устремила любопытно-любующиеся взгляды на эту дамочку. «Хм, какой безотказный прием!»– мысленно возмутилась она и вернулась глазами к Алексу. Тот продолжал внимательно рассматривать ее лицо.
– Пожалуй, вам некогда: вас ждут такие люди!– усмехнулась София.
– Сегодня я не иду на обед. Зайди ко мне, пожалуйста, в час дня. Нам нужно кое-что обсудить,– вежливым, но не допускающим отказа голосом сказал Ахматов и, нежным взглядом окинув девушку, повернулся в сторону Фурье.
Жанна уже была перед ним и обольстительно улыбалась.
– Обед у тебя уже занят, но вечер ты посвятишь мне? Я так соскучилась,– тихо проговорила Жанна, но так, чтобы могла услышать Мэдисон, и прильнула к мужчине всем телом, обвила его руку, словно лиана.
Алекс даже не успел среагировать на действие Фурье. Та вцепилась в него и не отпустила даже тогда, когда он попытался отнять свою руку.
– Пойдем, пойдем, мой дорогой,– ласково прощебетала Жанна, уводя Александра с глаз Мэдисон.
Ахматов оглянулся вполоборота, но София равнодушно опустила глаза в бумаги, пытаясь убедить себя и его в полном безразличии к происходящему. Возможно, она убедительно сыграла для других, но не для самой себя. Почти мгновенно ее тело непроизвольно отреагировало на самообман. София неосторожно перевернула страницу документа и краем бумаги рассекла кожу на пальце. От неожиданной пронзительной боли, словно от лезвия, она выронила бумаги и поднесла кровоточащий палец к губам. С досады София еле слышно всхлипнула и едва сохранила невозмутимость на лице. Потом присела и стала собирать упавшие на пол бумаги. К ней подбежала Марта и, заметив капли крови на бумаге, а затем и порез на пальце, сочувственно сказала:
– Мисс Мэдисон, сходите в медпункт, я соберу документы.
София сквозь надвигающиеся слезы благодарно кивнула и выбежала в коридор.
***
Сегодня же Софию ожидала еще одна сцена, наполнившая ее ненавистью и пробудившая безжалостность. Как бы она ни сопротивлялась, но к часу дня ей нужно было встретиться с Ахматовым.
«Я не буду унижаться, проявляя слабость. Мне безразлична его личная жизнь, его мнение, его внешность… Главное, чтобы я получала от него точную информацию об операции, а все остальное только эмоции. Пусть знает, что ему меня не одолеть!»– заранее умерив пыл и настраиваясь на деловой тон беседы, София уверенно направилась в офис Ахматова.
За несколько шагов до двери София заметила, что та приоткрыта. Она замедлила шаг и на носочках подошла ближе к щели. В проем открывался вид на диван и край стола, на который опирался Ахматов. Судя по его открытой улыбке и активной жестикуляции, Алекс был не один. София напряженно сглотнула и отстранилась от двери. Но потом неведомая сила заставила ее вновь приникнуть к щели, чтобы не только посмотреть на то, что происходит внутри, но и услышать.
– Ты просто уникальна, Жанна!– иронично улыбаясь, отметил Ахматов.– Что придает тебе столько энтузиазма и упорства?
– Ты, мой дорогой. Только ты!– ответил сладкий женский голос.
София узнала его – Жанны Фурье. В ту же секунду в поле зрения оказалась рыжеволосая женщина, подступившая к Ахматову так близко, что сомневаться в характере их взаимоотношений было бы наивно. Ее губы почти коснулись подбородка Ахматова, и в этот момент София больше не желала медлить и решила расставить все точки над «и». Она резко распахнула двери, сделала шаг вперед и сверлящим взглядом окинула пару. Ахматов взволнованно отстранился от Фурье и проронил:
– Мисс Мэдисон?
– Да. София Мэдисон. Вы приглашали меня к часу, помните, мистер Ахматов? Но я вижу, вы изменили планы? Не буду вам мешать,– холодно бросила София и изобразила вежливую улыбку.
От этой улыбки у Алекса пробежал холодок по спине.
Девушка повернулась и, делая над собой усилие, чтобы не хлопнуть дверью, вышла в коридор и стремительным шагом удалилась в свой отдел.
– Упс!– на лице Жанны появилась фальшиво-виноватая улыбка, и она отошла к дивану.
Ахматов хотел бы выбежать за девушкой и развеять недоразумение, но, зная горячность Мэдисон, удержался от порыва. Он возмущенно покосился на Фурье и, сдерживая эмоции, выдохнул:
– Чего ты добиваешься, Мэри?
Фурье опустилась на диван, закинула ногу на ногу и, разглядывая свой маникюр, будто сожалеющим тоном проворковала:
– Прости, получилось как-то неловко.
Алекс сдержанно, но очень недовольно отметил:
– Да нет… Все очень даже ловко! Ты никогда не была интриганкой. Не понимаю, как ты могла стать такой бессердечной?!
– Какой?– удивилась Жанна и кокетливо вскинула брови.
– Хладнокровной и расчетливой интриганкой!– холодно повторил он.
Услышанное стерло с лица Жанны какое-либо сожаление и вину за свое поведение, хотя оба понимали, как фальшивы ее эмоции. На лице и во взгляде осталось выражение собственной безнаказанности и самодовольства. Странно, но чары Жанны не действовали на Александра, но было очевидно, что девчонка из информационно-системного отдела, которая не обладала и толикой ее достоинств, завладела его мыслями. Этот факт выводил Фурье из себя. И она не преминула выразить свое отношение к сложившейся ситуации:
– Печально наблюдать, как мужчина твоего положения снизошел до уровня обслуживающего персонала. Неужели ты потерял вкус и чувство собственного достоинства? Она же просто фермерша, которая чудом выбилась из навоза и оказалась в цивилизованном обществе!
Ахматов вдруг осознал, что Жанна никогда не упускала его из вида и по сей день продолжает плотно заниматься его личной жизнью, используя всевозможные средства добычи информации. Алекса оскорбило откровенное унижение его чувств к Софии, но, обладая крепкими нервами и деликатностью, он скрестил руки на груди, прищурился и с легкой усмешкой произнес:
– Мисс Фурье, однажды я познакомился с девушкой, не помню, кем и откуда она была, но в то время она вызвала у меня уважение. А звали ее – Мэри…
– Не стоит продолжать!– резко оборвала Жанна и обожгла его взглядом.
Алекс не сомневался, что она поняла его намек, но не ожидал такой острой реакции.
– Что ты обо мне знаешь? Все твое внимание направлено на каких-то дешевок, которые и в подметки тебе не годятся!
– Да ты эксперт в этом?!– усмехнулся Ахматов, не обращая внимания на ее тон.
Жанна поднялась с дивана, нервно тряхнула головой, пышные локоны рассыпались по плечам. Она демонстративно невозмутимо прошла к выходу, но остановилась, облокотилась о дверной косяк, будто потеряла равновесие, и подавленно опустила плечи.