– Я буду ждать вас у дома,– ответила она и сразу положила трубку.– Уф-ф… Какой ужас! Я нервничаю, как будто это первое свидание!
София растерянно запустила пальцы в волосы и поскребла по коже головы ногтями, не обнаружив на стене часы, и только через несколько секунд сообразила, что теперь они висят в другом месте. Усмехнувшись своей рассеянности, она стала на ходу расстегивать кофточку, чтобы принять душ и переодеться к приезду Ахматова.
После душа у нее снова появилось чувство растерянности, потому что она не знала, что надеть на себя, чтобы выглядеть хорошо, но не вызывать у мужчины неоднозначный интерес. София не знала, куда они отправятся, но выбрала удобный наряд. Это были джинсы и аккуратная приталенная рубашка на выпуск. В задний карман джинсов она положила карту памяти и свои заметки, покрутилась еще немного у зеркала и вышла из квартиры.
Ахматов был пунктуален. София махнула ему рукой, чтобы он не выходил из машины открыть ей дверь, и быстро запрыгнула на первое сиденье.
– Здравствуйте еще раз,– улыбнулась она и смущенно отвернулась к лобовому стеклу, потому что Алекс смотрел на нее своим невыносимо-обожающим взглядом и ослепительно улыбался.
– Тебе очень идет без косметики,– открыто заметил он.
И только тут София поняла, почему чувствовала беспокойство, пока ждала его на улице: забыла хоть немного нанести косметики после душа. Она украдкой ущипнула себя за ногу и мысленно выругалась.
– У меня есть совершенно конкретное предложение, куда мы можем поехать, но, может быть, у тебя свои мысли на этот счет?– спросил Алекс, трогаясь с места.
– Главное, чтобы там никого не было,– ответила София.– А вообще, мы можем поговорить и вашей машине?
– Пожалуй, мой вариант гораздо лучше,– довольно ответил он.
– И куда же мы?
– Ты мне доверяешь?
– Мне уже не по себе…
– Ах да, прости, забылся,– усмехнулся Алекс своей надежде на доверие.– За несколько минут до твоего звонка я приготовил сочный окорок барашка. Думаю, ужин на заднем дворе моего дома тебе понравится.
– Мы едем к вам?!– взволнованно оглянулась девушка.
– Ты сказала, что согласишься на любое мое приглашение?
София не знала, могла ли она говорить в машине то, о чем собиралась рассказать, и поэтому просто достала знакомую Алексу карту памяти и с особым выражением глаз протянула ему. Он только невозмутимо улыбнулся, будто не понял, чего она от него хотела, и продолжил вести машину. Она недоуменно поморгала и сунула карту обратно в карман.
Всю дорогу к его дому они ехали молча. Алекс включил музыку, и это немного снимало неловкость молчания. София напряженно размышляла о том, что будет происходить в его доме, и иногда строго косилась на Алекса.
– Вот и мой дом,– сказал он, когда остановил машину перед симпатичным двухэтажным домом почти у самого пляжа.
– Вы живете один в таком большом доме?!
– Нет, у меня жена и четверо детей, а еще премилый сенбернар, с которым ты уже знакома,– серьезным голосом произнес Алекс.– Пойдем… познакомлю…
София на секунду смутилась, но, когда на его губах скользнула улыбка, сама улыбнулась своей наивности и впечатлительности. Они вышли из машины и прошли к парадной двери.
– А все они знают, что вы суперагент?– смеясь сказала девушка, заглядывая в темные окна холла.
– Тогда бы мне пришлось зажарить их вместо барашка,– продолжил шутить Алекс.
– Какой ужас!
Она вошла в дом. Алекс зажег свет и указал рукой в направлении столовой.
– Проходи. Поможешь мне накрыть в беседке?
– Конечно. А где Афина?
– Она на заднем дворе, дышит свежим воздухом.
– А может, не пойдем туда?– вспоминая огромную собаку, спросила София и улыбнулась, когда Алекс оглянулся на нее.– Нет, конечно, я под вашей охраной. Только не спускайте глаз с Афины?!
– Ладно, во время ужина я отведу ее в дом,– сжалился Ахматов.
В столовой пахло жареным мясом и свежими овощами. София осмотрела комнату внимательным взглядом и с приятным удивлением отметила, что Ахматов был еще и аккуратен в хозяйстве. Холл, столовая и гостиная, через которую ей пришлось пройти, – все обставлено со вкусом и сияло чистотой и порядком. Не валялось ни газет, ни лишних предметов, все аксессуары были подобраны к месту и в нужном количестве, на стенах узнавались полотна Элен. София была искренно впечатлена.
Алекс вышел на задний двор первым, пока София стояла за дверью, и что-то строго сказал собаке. Та послушно присела на задние лапы и любопытно смотрела в направлении двери из дома, будто чувствовала гостей. Алекс поманил Софию рукой, и она осторожно вышла. Афина громко залаяла, но не сошла с места. Девушка успокоилась и смело прошла к беседке.
Вскоре столик в беседке был накрыт, и Ахматов предложил Софии присесть, галантно отодвинув для нее стул. Она села и сразу достала карту памяти и свои записи.
– Сразу о делах?– поинтересовался Ахматов.– Может быть, сначала поужинаем?
– А можно делать это одновременно?– не уступила София.
Алекс открыл бутылку белого вина и наполнил бокал девушки. Затем взял свой бокал и внимательно рассмотрел лицо Софии:
– Что-то важное, не терпящее даже тоста?
София сдержанно вздохнула и подняла бокал с вином:
– За ваш милый дом!– и быстро сделав глоток, поставила бокал на стол и деловым тоном продолжила:– Сегодня я обнаружила кое-что странное. У меня это вызвало сомнения и подозрения. Хочу, чтобы вы знали об этом…
Алекс усмехнулся смущению девушки и ее упорному противостоянию ему. Он признательно кивнул, отпил из своего бокала и поставил его на стол, затем подпер подбородок ладонью, показывая, что готов ее выслушать. София довольно развернула свой лист с записями и взволнованно начала говорить:
– На протяжении нескольких недель идет странная работа с информацией уровня «В» и «С». Задействовано три отдела… Не знаю, смогу ли доступно объяснить вам техническую сторону, но я попытаюсь…
Девушка говорила увлеченно, говорила, путанно и немного несвязно, на своих понятиях, потом переводила их, и в ее словах было что-то рациональное, однако Алекс не мог уловить сути из ее рассказа, за которую можно было бы зацепиться. Он поймал себя на том, что охотнее разглядывает тонкие пальцы Софии, которыми она дирижировала по ходу разговора, чем вникает в смысл ее слов. Определенно, эта девушка была гениальным ходом АМБ, но опасна для Алекса. Не потому, что была дилетанткой, а потому что у него вошло в привычку отвлекаться на нее. При этом он мог заниматься чем угодно: операцией, беседовать с коллегами, вести переговоры, обедать или спать. Мысль о собственной некомпетентности как агента стала для него привычной, и это его разочаровывало в себе. Но сейчас каждая розовая подушечка ее пальцев, каждый аккуратный ноготок, голубые венки, слегка просвечивающиеся сквозь белую кожу, заслуживали несколько минут наслаждения.
– Вы меня слушаете?– щелкнула пальцами София, заметив отвлеченный взгляд мужчины.
– Конечно, я тебя слышу,– мгновенно ответил он и наклонил голову в другую сторону.
– Так вот, я думаю, что основной терминал, на который следует обратить внимание, – это терминал Кевина Хоуэлла.
Зрачки Ахматова моментально сузились, и он задумчиво свел все сказанное ею в единый поток информации. Похоже, это было уже кое-что.
София вздохнула, устав от напряженной мысли и долгого объяснения и взяла стакан с водой.
– Вы что-нибудь поняли?
– Странно, но Стивенсон не заметил таких совпадений,– серьезным голосом ответил Алекс.
– Может быть, он мыслит не в том направлении?
– Теперь, вероятно, да. Хм, мне нравится твоя хватка! Завтра я встречусь с группой, мы внимательно просмотрим отчеты Стивенсона, а потом сообщу, что будем делать дальше… Ну а теперь мы можем поужинать?
София смущенно улыбнулась и кивнула. Ахматов разрезал мясо барашка на средние куски, предложил девушке выбрать себе самый сочный кусочек.
Блюдо было отменным и очень понравилось Софии. Она несколько раз восхитилась кулинарными способностями мужчины. А потом были пирожные с мятным безе и любимый сорт зеленого чая Софии. Ахматов был предусмотрителен.
Вечер был теплым. Алекс вел себя безупречно, спокойно. Беседа становилась невинной и даже увлекательной. Вино сделало Софию более разговорчивой и раскрепощенной, она не чувствовала напряжения или желания быстрее уйти, но все же ее смущал сам факт ужина с Алексом в его доме.
После ужина он непринужденно предложил прогуляться с Афиной по пляжу, и София была удивлена самой себе тем, что сразу же согласилась. Отчасти ее смелость можно было списать на вино, отчасти на то, что, ей нравилось внимание Алекса.
Они гуляли по пустому берегу при тусклом свете от фонарей у ближайших домов. Волны шумно бились о берег, и иногда Софии приходилось громко кричать, чтобы Алекс ее услышал. Афина радостно носилась по песку, то забегая в воду, то бросаясь к ногам хозяина, и пугала Софию своим неожиданным лаем. Алекс вдруг обратился к своим воспоминаниям об их давнем знакомстве, о том, что помнил из времени, проведенном в пещерке из шиповника, и попросил Софию рассказать, как она его нашла и что сделала, чтобы помочь ему. Она с удовольствием рассказала ему все, что произошло с ней однажды в пятнадцать лет, рассказала, что он говорил, когда был в бреду, красочно описала все детали произошедших событий. Ее память хранила все это как великую ценность своего бытия. Алекс был впечатлен и поражен трогательностью воспоминаний Софии.
В своей увлеченной беседе они ушли от дома на несколько километров. И когда Афина стала сердито лаять на разгулявшийся ветер, Алекс и София поняли, что этот ветер был к дождю и им не успеть вернуться под крышу. Они развернулись в обратном направлении и поспешили домой.
Дождь начался с мелких брызг. В воздухе уже пахло озоном. Алекс взял Софию за руку, и они побежали вперед в надежде успеть до дождя. Но у самого дома их застал сумасшедший, безжалостный ливень. Афина вбежала в дом и возмущенно стала отряхиваться от воды и облизывать лапы. У Софии насквозь промокла рубашка, и она ощущала неловкость, что та липнет к коже и просвечивает белье. Пряди волос скрутились в мелкие кудряшки и прилипли ко лбу и щекам. Ахматов запер дверь и тяжело выдохнул:
– Ну надо же, какой ливень!
– Вы не могли бы дать мне полотенце?– скрестив руки на груди и дрожа от холода, попросила София.
– Сейчас принесу… извини…
– Я могу воспользоваться вашим телефоном?
– Разумеется,– бегом поднимаясь на второй этаж, крикнул Алекс.
София прошла в гостиную, к камину и взяла переносную трубку. Афина последовала за девушкой и встала у ее ног. Девушка настороженно взглянула в глаза собаке и мягко сказала:
– Тебе чего, собачка?
Афина не сводила глаз с телефона, будто девушка собиралась его унести.
– Тебе нужен телефон?
Собака громко залаяла. София вздрогнула и отступила на шаг назад. Афина грозно шагнула ближе. Девушка подняла руки выше и замерла, опасаясь сделать лишнее движение.
– А это что такое?– сердито произнес Ахматов, спустившись в гостиную и застав Афину у ног девушки.– Афина, на место!
Собака игриво оглянулась на хозяина, но выполнила его команду, прошла в холл и легла у двери.
– Испугалась?– протягивая девушке полотенце, спросил Алекс.
– У меня сердце в пятки ушло,– дрогнул голос Софии.– Я только взяла телефон, а она как залает…
– Она просто обожает эту трубку… Теперь можешь звонить спокойно,– улыбнулся он, любуясь мелкими кудряшками на щеке Софии.
Мэдисон взяла полотенце, прижала его к груди и быстро набрала номер таксопарка.
– Алло, пришлите такси… А? Подождать? Хорошо, жду…
– Такси?– удивился Ахматов.– Может, ты обсохнешь, я заварю чай…
– Нет, нет… Мне давно уже пора. Я и так слишком задержалась…
– А мне очень приятна твоя компания,– не желая отпускать девушку, сказал Ахматов и пытливо посмотрел на нее.– Дождь скоро закончится, и я сам тебя отвезу.
София почувствовала, что Алекс хочет удержать ее любым способом и, быстро обтерев лицо полотенцем, решительно проговорила:
– Я обещала быть сдержанной, не заставляйте меня нарушать свое слово. Пожалуйста, не настаивайте.
– Хорошо, я отвезу тебя прямо сейчас. Только переодену футболку…
– Нет, не нужно…– растерялась София и разозлилась от неловкости, которую испытывала рядом с ним.– Я лучше пойду…
В телефон ответил диспетчер, и София попросила Алекса назвать его адрес. Он взял трубку и невозмутимо проговорил:
– Девушка, извините, но нам уже не нужно такси.
София возмущенно вскинула брови:
– Ну что вы за упрямец?
– Я отвезу тебя,– уверенно ответил Ахматов и бросил трубку на диван.– Не уходи, я на одну минутку…
Он пошел к лестнице, а София настороженно огляделась и медленно пошла к парадной двери. «Все шло так хорошо, зачем он снова настаивает?..»
– Слушай, а оставайся сегодня у меня? У меня есть комната для гостей?– услышала она неожиданное предложение Алекса, когда уже была в шаге от выхода.
– Спасибо, но нет,– ответила она и остановилась.
У двери лежала Афина. Заслышав голос девушки, собака грозно поднялась на лапы и перекрыла проход. София оторопела от страха и неподвижно смотрела на сенбернара.
– Она тебя не выпустит,– засмеялся Алекс, подошел к Софии и встал у нее за спиной.
– Так скажите ей что-нибудь,– шепотом испуганно потребовала она.
– Не хочу…
– Вы с ума сошли?!– разозлилась София, но ничего не могла сделать со своим страхом.– Она же съест меня!
Заметив, как собака обнажает клыки, девушка медленно попятилась и почти сразу наткнулась на грудь Ахматова. Он не сдержал смеха и нежно коснулся ладонями ее плеч.
– Афина не питается прелестными молодыми женщинами. Она обожает свиные хрящи.
– Тогда почему она смотрит на меня, как на большой свиной хрящ?– возмутилась София.
– Я бы сказал,– шутливо начал Алекс и склонил голову к ее ушку,– вы очень аппетитная особа…
– В вас нет ни совести, ни сострадания,– фыркнула София и нервно дернула плечами, чтобы сбросить руки мужчины.
– Прости, но я серьезно прошу остаться у меня на ночь.
– Не смейте принуждать меня таким образом!
– Что ты, разве я принуждаю? Я об этом и не думал. Я рассчитывал на твою благосклонность…– он сделал многозначительную паузу и добавил как можно мягче:– И твое благоразумие.
София оглянулась на него, понимая, что его слова что-то означают, но не могла понять их смысл и от этого все сильнее раздражалась:
– Благоразумие?
– Дождь же все-таки,– подмигнул Алекс и лукаво улыбнулся.
– Ну вы и шутник…
– Я думал – у нас роман?– играл Ахматов.
– Ах, ну да!– догадалась София, к чему все это представление.– А я и забыла, что влюблена в вас по уши!
Ее насмешливый тон был принят к сведению. Алекс укоризненно качнул головой. Они оба играли на грани. Если их и прослушивали в данный момент, то в реальности никогда бы не подумали, что садомазохизм основа их отношений. Они «швырялись» друг в друга острыми словами, будто иного способа получить удовольствие и не знали.
София и Алекс еще долго стояли у двери, не уступая друг другу в красноречии. Затем она замолчала и закрыла глаза.
– Я многого прошу?– осторожно спросил Алекс, понимая, что перегнул палку.
– Я вижу, вы решили отомстить мне?– спокойно высказала София.– Хорошо! Показывайте свою гостевую комнату. Надеюсь, дверь запирается изнутри?
– Если тебе страшно, я поставлю Афину у двери!
– Вы меня уморили,– натянуто улыбнулась она.
– Я покажу комнату,– довольный собой, Алекс протянул девушке руку, но она демонстративно отвергла ее и пошла к лестнице.
– Это там?– подняла голову вверх София.
– Там…
Она стала подниматься по ступеням, а Алекс следовал сзади, разглядывая ее спину, талию, бедра… Любоваться на расстоянии – это единственное, что он мог себе позволить пока.
Они вошли в гостевую комнату. Алекс включил свет и с волнением вздохнул, бросив взгляд на кровать.
– Тебе будет удобно. Халат и полотенца в ванной. Не стесняйся. Если что-то понадобится, моя комната напротив. Чувствуй себя как дома…
– Да, если не считать, что в доме есть еще один хозяин,– с усмешкой вспомнила София.
– Афина тебя не потревожит, она будет спать в гостиной,– заверил тот.– Я тоже тебя не потревожу.
Девушка недоверчиво прищурила глаза и пожала плечами.
– Вечер был приятный. Спасибо тебе…
– Вы можете быть милым, когда захотите,– устало усмехнулась София.
– По-моему, я всегда милый?– улыбнулся Алекс.
– Спокойной ночи!– намекающим тоном сказала София.
Ахматов сделал шаг к двери, а затем неожиданно наклонился к девушке и коснулся ее виска легким поцелуем. Она даже не успела отпрянуть.
– Доброй ночи, София!– прошептал он и вышел, прикрывая за собой дверь.
София смятенно провела пальцами по виску, где коснулись его губы, и зажмурилась, осознавая, как ей хочется большего.
Недолго простояв у порога, София открыла глаза и осмотрела комнату. Здесь было уютно и пахло мускатом. Она повела бровью и вдруг поняла, почему ей так нравился запах муската. Так пахло от Мистера «Х», и этот аромат она пронесла через годы. Отчего ей показалось, что тому мужчине было больше тридцати лет, когда ему было около двадцати, как и ее Живчику? София тоскливо улыбнулась своим воспоминаниям и пошла в ванную.
Как и в предыдущей комнате, здесь был идеальный порядок. На стеклянных полочках перед зеркалом лежали белые полотенца, а на крючке висел нежно-сиреневый махровый халат. Она подошла к нему, погладила мягкий ворс пальцами и приложила край рукава к носу. От халата пахло морской свежестью, будто он был приготовлен только что специально для нее. Она повернулась к зеркалу и стала снимать с себя джинсы и рубашку.
Через пятнадцать минут София уже стояла у кровати и не сразу решилась прилечь. Белое хлопковое белье, воздушные подушки вызывали чувство восторга. Она живо представила себе, как будет приятно коже ощущать нежность ткани, улыбнулась, сняла халат и нырнула под одеяло.
Новый запах совсем не смущал ее и не беспокоил. Матрас и подушки были невероятно удобными, и София несколько минут нежилась в роскоши дорогого хлопка. Она потушила светильник над головой и тревожно огляделась вокруг.
В окно падал свет фонарей, в комнате различались очертания всех предметов. София не любила абсолютную темноту, и это ее успокоило. Несколько минут казалось, что она не уснет до утра, как не раз бывало в ночь в незнакомой обстановке, и к тому же это был дом Алекса, и сам он находился не где-нибудь, а напротив, через коридор. Но уже через полчаса мечтательных, грустных раздумий ее веки стали смыкаться, и она перестала сопротивляться сну…
***
Алекс не мог уснуть всю ночь: одолевало собственное воображение и неодолимое страстное желание обладать женщиной. Он всем своим существом чувствовал ее рядом, ту, которую желал давно, и не мог усмирить горячие мысль и плоть.
Пару раз за ночь он принимал холодный душ, снова ложился в постель, ворочался, поднимался, бродил по комнате, долго задумчиво разглядывал картину над кроватью, выходил на террасу, снова возвращался и никак не мог взять себя в руки. Сейчас его тоску по женщине нельзя было сравнить с той, что он испытывал прежде. Саму женщину нельзя было сравнить с предыдущими: чистая, такая живая и настоящая, на лице которой столько всего написано так просто, невинно, в глазах такая глубина… и печаль, которую хотелось прогнать, и какое-то особенное свечение, когда она улыбалась. Он помнил вкус ее губ, когда целовал на приеме у Фарлонга. А сегодня, когда поцеловал в висок, от нее пахло не духами, не косметикой, а теплым молоком, как от ребенка. От живости образа у Алекса свело мышцы внизу живота, и он напрягся всем телом, вытянулся на кровати, захватывая подушки обеими руками и накрывая ими голову. Он сходил с ума от желания прикоснуться к Софии, слиться с ней в жарких объятиях, стать одним целым… и ничем не мог укротить неуемную жажду.
Наконец Алекс не выдержал и решительно направился к двери гостевой комнаты, где она спала. Но у двери остановился, опомнившись от пьянящих разум чувств, и упершись лбом о дверной косяк, подумал: «Если я только одним глазком взгляну на нее, мне станет легче… Я только посмотрю…»
Толкнув дверь, он заглянул в комнату и замер на пороге.
Свет из окна падал прямо на кровать и открывал взгляду завораживающую картину: девушка лежала на животе, почти раскрытая, нагая. Край простыни прикрывал только ягодицы…
Алекс сжал пальцы в кулаки и прерывисто, тоскливо вздохнул. Не контролируя себя, он прошел внутрь и встал у ее постели. София мирно сопела, и на ее лице отражались безмятежность и детская беззаботность.
С замиранием, но гулким биением сердца Алекс пылко рассматривал тело девушки и не мог отвести глаз. В эти секунды его разум боролся с искушением дотронуться до нее. Но твердое убеждение в том, что ему не будет прощения от нее, если он поддастся соблазну, остановило его и заставило отступить. Он зажмурился, постоял еще немного и бесшумно вышел из спальни.
Новый прохладный душ и вынужденная таблетка валиума сделали свое дело. К пяти часам утра Ахматов уснул мертвецким сном.
***
София резко открыла глаза с ощущением, что закрыла их несколько минут назад. Она подняла голову и восстановила в памяти события прошлого вечера: вспомнила, что уснула в десять, но было такое чувство, что время незаметно перепрыгнуло на девять утра.
Она поднялась, накинула халат и, потягиваясь, подошла к окну.
Снизу послышался звонок, и он не был похож на телефонный. София прислушалась в ожидании шагов. Но было тихо. Она подошла к двери и приникла к ней ухом. Снова раздался звонок.
– Хм, почему он не отвечает? Может, еще спит?
София запахнула халат, туго завязала пояс и вышла на порог комнаты.
– Алекс?– окликнула она хозяина дома.– По-моему, это в дверь звонят…
Ответа не последовало. Тогда она вышла из спальни и прислушалась.
В доме было тихо. Раздался новый звонок. Софии показалось странным, что хозяин не спешит открыть дверь. Она пересекла коридор и деликатно постучала в спальню Ахматова. Но, похоже, в комнате никого не было. Она медленно боязливо повернула ручку и толкнула дверь от себя.
Постель застлана покрывалом. В комнате абсолютный порядок, но Алекса в ней не было. Девушка открыла дверь шире, и сразу же увидела большую картину, висящую над изголовьем кровати. На фоне светлых стен яркое полотно бросилось в глаза. София обомлела оттого, что узнала ее, и мурашки побежали по всему телу: это была «Ночная фиалка» Элен Ахматовой. В новой раме с легкой подсветкой она смотрелась совсем по-другому, но тоже впечатляла. София растерянно улыбнулась… И снова раздался звонок в дверь. Девушка опомнилась, бесшумно закрыла дверь и быстро спустилась по лестнице.
– Алекс, вы где?– громко проговорила она, остановившись в холле и прислушиваясь ко всем звукам в доме, но даже цоканья когтей на лапах суровой Афины не было поблизости.
Так никто и не отозвался, а в дверь вновь раздался нетерпеливый звонок. Недолго думая, София прошла к парадной двери и открыла ее.
Каково же было ее удивление и замешательство, когда она увидела перед собой рыжеволосую бестию.
– Ха!– громко вырвалось у Жанны, когда их глаза встретились.
Женщина окинула девушку презрительным взглядом и насмешливо закатила глаза. София растерянно, нервно пошарила пальцами по воротнику халата и отстранилась от двери.
Жанна бесцеремонно, самоуверенно вошла в холл и, будто случайно, задела девушку плечом. София нахмурилась, но ничего не посмела ответить.
– Что, только из его постели?– ядовито поинтересовалась Фурье, осматриваясь вокруг.
– Доброе утро, мисс Фурье,– холодно проговорила София и намерилась удалиться с глаз женщины.
– Может быть, для кого-то и доброе,– язвительно проговорила Жанна и пристально уставилась на девушку в халате.– Ничего не понимаю!
София нахмурила брови, скрестила руки на груди и решительно сказала:
– Вы по делу или от нечего делать?
Та пренебрежительно усмехнулась и поставила руки на бедра.
– Что – хозяйкой себя почувствовала?
– Не думаю, что это уместное замечание,– предельно вежливо ответила София, чувствуя, как к горлу подкатывает напряжение и желание выразить все свои мысли по поводу прихода этой дамочки.
– А я думала, что ты только на кнопочки нажимать умеешь, а ты еще и думать пытаешься?– высокомерно бросила Фурье.
София оглянулась вокруг, ища поддержки Ахматова, но его не было рядом. Тогда она смело расправила плечи и сказала:
– Вы, вероятно, к Алексу, можете подождать его в гостиной. А мне некогда обмениваться с вами любезностями.
Фурье, схватившись за живот, неожиданно громко рассмеялась. София раздраженно сдвинула брови и без лишних церемоний пошла к лестнице, чтобы подняться в спальню до ухода этой особы.
– Погоди,– посмеявшись, остановила ее Жанна,– объясни-ка мне одну странную вещь. Никак не могу понять: я знаю, что свожу с ума всех мужчин, иначе бы они не бегали за мной…
– Вероятно, только тех, у кого ума не хватает,– не сдержалась София.
Жанна надменно сверкнула глазами и настойчивым тоном продолжила:
– У меня есть красота, характер, образование, таланты… Но у тебя-то что? Фигурка так себе, одни глазенки да ресницы? Что он мог найти в тебе?!
София с внешним равнодушием наблюдала за резкими жестами и нервной улыбкой женщины, но от внутренней растерянности и осознания ее частичной правоты не могла сообразить достойный ответ. В ней с новой силой всплыло болезненное чувство собственной незначительности, давно похороненное глубоко внутри, и стало комом в горле.
– Вы правы,– глухо призналась София.– Я никогда не была особенной, не слыла красавицей, не была яркой, не блистала в высшем обществе, как вы… Но имеете ли вы моральное право оценивать меня?
Ее голос был слаб, и из глаз вот-вот польются слезы. Она и сама сейчас засомневалась в том, что вообще имела какое-то значение для окружающих. Действительно ли она была кем-то? Она не красавица, не аристократка, не любимая, не заметная, не покорная… Столько «не» закружилось в мыслях Софии, что от всплеска эмоций ее начало подташнивать. Ей стало противно от жалости к себе, и это еще больше вывело ее из равновесия. Ведь совсем недавно она ощущала большую силу в себе, чтобы преодолеть все. Но оказалась все такой же уязвимой и не могла спрятаться от себя. От легкой дрожи София нервно потерла ладонями плечи.
Жанна сразу уловила состояние девушки и самодовольно усмехнулась:
– Не стремись прыгнуть выше головы – расшибешься!
На последнем слове Жанна вдруг услышала цоканье и оглянулась. София напряженно вытянула шею в сторону звука. В холл из гостиной вальяжно вышла Афина и внимательно посмотрела на них. Следом вошел Ахматов и сразу же настороженно прищурился.
– Доброе утро, София,– мягко произнес он и уже прохладно учтиво добавил:– Здравствуй, Жанна. Чем обязан?
– Как ты мог так опуститься, любимый?– бесстыдно усмехнулась Фурье, шагнула навстречу и прильнула к его плечу щекой.
Алекс нахмурился, повел плечом и непринужденно отступил к Софии.
– На личную беседу я тебя не приглашал,– твердо сказал он.– А все дела я решаю в офисе!
В поддержку хозяина Афина чуть слышно зарычала.
Жанна презрительно посмотрела на собаку, вскинула голову и цинично улыбнулась.
– Ты можешь иметь любую женщину, какую захочешь, но, когда будешь возвращаться ко мне, не забудь отмыться. От тебя пахнет фермой!
Так или иначе, она должна была стереть эту невозмутимость и самоуверенность с лица Александра и заставить деревенскую выскочку засомневаться в нем. И это у нее получилось.
София оскорбленно поджала губы, немедленно повернулась к лестнице и не оглядываясь поспешила в гостевую комнату. Предательские слезы зажгли глаза, и хотелось расплакаться навзрыд. Она даже не захотела услышать то, что высказал Жанне Ахматов после ее ухода. Ей уже было все равно. Заботило лишь одно: быстрее убежать из этого дома, пока Алекс не остановил лживыми оправданиями.
Наступил тот самый момент, когда ровному настроению пора было смениться на нечто беспокойное, замкнутое и до безумия тошное. С новой силой вспыхнули обида и мучительное чувство зыбкости почвы под ногами. София принципиально сдерживала слезы, самой себе доказывая, что ничто не может сломить ее дух. Она резкими рывками натягивала на себя джинсы и рубашку, стараясь не дать воли слезам.
Еще несколько минут она стояла у двери спальни, не решаясь покинуть комнату, чтобы не встретиться с Жанной и с Алексом. Но когда она, наконец, взялась за дверную ручку, то неожиданно подпрыгнула, оттого что в дверь раздался стук. София набралась смелости, глубоко вздохнув, изобразив на лице невозмутимость, и глухо ответила:
– Войдите…
Алекс уверенно вошел в комнату, но заметив настрой девушки, терпеливо вздохнул.
Заправив кончики пальцев в карманы джинсов, София ровным тоном спросила:
– Она ушла?
– Позволь, я объясню…– начал Алекс, но она оборвала его резким взмахом руки.
– Ничего не надо. Мы же просто друзья? И мне пора домой…
– Мы друзья?!– с разочарованным удивлением проговорил Алекс.
– Давайте не будем начинать спор. Это слишком нужная тема для прекрасного солнечного утра.
С этими словами София распахнула дверь шире и быстро вышла. Алекс нервно взмахнул руками, разрезав воздух пополам, и последовал за ней с твердым намерением остановить и все объяснить. Но она оказалась проворней: перепрыгивая через две ступеньки, мигом спустилась в холл. Хлопнула дверь. И Алекс остановился на последней ступени перед холлом: не успел. От злости он ударил в стену костяшками пальцев и опустился на ступеньку, обхватив ладонями свое лицо.
Из столовой вышла Афина и грустно, будто понимая, что творится на душе хозяина, заскулила, подошла к нему и сунула мокрый нос ему в ухо. Алекс тоскливо потрепал Афину за ухо и, взглянув ей в глаза, с досадой произнес:
– Афина, я влип по самые уши!
Собака понимающе опустила глаза и потерлась мордой о плечо хозяина.
***
После резкого разговора Фурье с Ахматовым, где копья летели с ее стороны, Жанна села в свой «кабриолет» и укатила в центр города. Она еще не знала, чем займет себя сегодня, но уровень адреналина в крови был настолько высок, что могла бы разнести полгорода.
В десять утра ей уже хотелось напиться, потому что не могла избавиться от неистового желания уничтожить девчонку, которая встала между ней и Ахматовым не просто стеной, а мощной крепостью. Но уничтожить ее физически было слишком малым наказанием за брошенный Жанне вызов. Недостаточно было просто сгноить ее под землей – ей яростно мечталось доставить девчонке самое унизительное и продолжительное мучение. С каждым разом для конкретного случая придумывать наказание было все сложнее, нельзя было повторяться и дать малейший повод для подозрений. Ее мозги закипали в поиске такого способа, и без стакана неразбавленного виски ей было трудно изобрести очередной план.
Фурье свернула в ближайший бар, где можно было выпить, не получив неодобрительных взглядов. Оставила машину у обочины и нервной походкой вышла на тротуар.