Loe raamatut: «Разрушительная ложь»

Ana Huang

Twisted Lies

© Сорокина Д., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. Издательство «Эксмо», 2025

Глава 1

Стелла

– Стелла!

Мое сердце забилось быстрее. Ничто так не побуждало к борьбе или бегству, как голос Мередит.

– Да? – Я скрыла волнение за нейтральным выражением лица.

– Надеюсь, ты сможешь сама донести вещи в офис? – Она надела пальто и закинула сумочку через плечо. – У меня забронирован столик, и я никак не могу пропустить этот ужин.

– Ко…

Она исчезла за дверью.

– …нечно, могу, – закончила я.

Фотограф бросил на меня сочувственный взгляд, но я лишь устало пожала плечами. Я не первая и не последняя сотрудница журнала, страдающая от тирании босса.

Когда-то работа в модном журнале казалась мечтой. Теперь, спустя четыре года работы в «ДиСи Стайл», суровая реальность стерла всякий блеск этой должности.

К тому моменту, как я собрала вещи, отнесла их в офис и отправилась домой, лоб промок от пота, а мышцы почти превратились в желе.

Солнце село полчаса назад, и уличные фонари отбрасывали туманный оранжевый свет на засыпанные снегом тротуары.

В городе объявили штормовое предупреждение, но плохая погода не приходила до позднего вечера. Кроме того, быстрее дойти домой пешком, чем спускаться в метро, где начинается безумие всякий раз, когда выпадает хоть сантиметр снега.

Можно бы подумать, что город подготовится лучше, учитывая, что снег идет каждый год, но нет. Не в округе Колумбия.

Мне не следовало пялиться в телефон на ходу, особенно учитывая погоду, но я не могла удержаться.

Я открыла электронное письмо, полученное еще днем, и уставилась на текст, надеясь, что слова превратятся во что-то менее удручающее – но этого так и не случилось.

С 1 апреля стоимость отдельной комнаты в «Гринфилд Сениор Ливинг» увеличится до 6500 долларов в месяц. Заранее приносим извинения за возможные неудобства, но мы уверены – изменения приведут к еще более качественному уходу за нашими обитателями…

Зеленый коктейль, выпитый во время обеда, забурлил в желудке.

Неудобства. Как будто они не повысили цены в доме для престарелых более чем на двадцать процентов. Как будто живые и уязвимые человеческие существа не пострадают из-за жадности нового руководства.

Вдох, раз, два, три. Выдох, раз, два, три.

Я попыталась прогнать растущее беспокойство глубоким дыханием.

Маура меня фактически вырастила. Она – единственный человек, который был рядом со мной всегда, пусть она и не знала, кем я стала сейчас. Я не могла перевести ее в другое учреждение. «Гринфилд» – лучший в округе, и он уже стал ее домом.

Никто из друзей и родственников не знал, что я плачу за ее содержание. Я не хотела вызывать неизбежных вопросов.

Нужно просто найти способ покрыть растущие расходы. Возможно, я смогу найти больше партнеров или договориться о более высоких ставках для блога и Инстаграма¹. Впереди предстоял ужин в Нью-Йорке с «Деламонте», который, если верить моему менеджеру, был прослушиванием на должность амбассадора бренда. Если я…

– Мисс Алонсо.

Глубокий, насыщенный голос коснулся кожи, как черный бархат, прервав поток размышлений. Меня пронзила дрожь, в равной степени от удовольствия и волнения.

Я узнала этот голос.

Я слышала его лишь три раза в жизни, но этого оказалось достаточно. Он незабываем, как и его обладатель.

В груди мелькнула тревога, но я смогла ее подавить. Я повернула голову, провела взглядом по мощным зимним шинам и гладким, узнаваемым линиям черного «Макларена», остановившегося рядом со мной, а потом посмотрела на владельца автомобиля.

Сердце на мгновение замерло.

Темные волосы. Глаза цвета виски. Лицо, выточенное столь искусно, словно его ваял сам Микеланджело.

Кристиан Харпер.

Генеральный директор элитной охранной компании, владелец «Миража» – дома, где я живу – и, возможно, самый красивый и самый опасный мужчина, которых я когда-либо встречала.

Насчет опасности, я руководствовалась исключительно инстинктами, но интуиция никогда меня не подводила.

Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и улыбнулась:

– Мистер Харпер.

Мой вежливый ответ был встречен сухим весельем.

Видимо, только ему можно обращаться к людям по фамилии, словно мы все живем в огромном душном зале суда.

Взгляд Кристиана скользнул по снежинкам, падающим мне на плечи, и снова встретился с моим.

Сердце пропустило еще один удар.

Крошечные электрические импульсы ожили под тяжестью его взгляда, и мне потребовалась вся сила воли, чтобы не отступить и стряхнуть с себя странное ощущение.

– Прекрасная погода для прогулки.

Замечание было еще более сухим, чем взгляд.

По затылку пробежал жар.

– Не такая уж плохая.

Только тогда я заметила, с какой пугающей скоростью усиливается снегопад. Возможно, прогноз немного ошибся.

– Мне идти всего двадцать минут, – добавила я, чтобы… не знаю. Наверное, доказать, что я не дурочка, гуляющая по городу в метель.

Возможно, стоило поехать на метро.

– Бушует вьюга, и все тротуары покрыты льдом. – Кристиан положил руку на руль – незаконно привлекательный жест. – Я подвезу тебя.

Он тоже жил в «Мираже», так что все логично. Его квартира находилась над моей.

Тем не менее я покачала головой.

Когда представляла, что проведу с Кристианом в замкнутом пространстве хотя бы несколько минут, меня охватывала странная паника.

– Я в порядке. Уверена, у тебя есть дела поважнее, чем возить меня, а ходьба помогает собраться с мыслями. – Слова полились рекой. Я редко болтала, но если это случалось, меня мог остановить только ядерный взрыв. – Это отличная разминка, и мне все равно нужно испытать новые зимние ботинки. Я надела их первый раз за сезон.

– Хватит болтать.

– Спасибо за предложение, но я вынуждена отказаться.

Я закончила почти бессвязную речь, тяжело дыша.

Я почти научилась говорить «нет», но все равно слишком много оправдывалась.

– Ладно? – добавила я, когда Кристиан промолчал.

Именно в этот момент мимо пронесся порыв ледяного ветра. Он сорвал с моей головы капюшон и добрался до костей, спровоцировав непроизвольную дрожь.

В студии я обливалась потом, но теперь мне стало так холодно, что даже воспоминания о тепле окрасились синевой.

– Да, – наконец ответил Кристиан, но его тон и выражение лица оставались непроницаемы.

– Хорошо. – Слово прорвалось сквозь стучащие зубы. – Тогда ты…

Меня прервал мягкий щелчок открывающейся двери.

– Садись в машину, Стелла.

И я села.

Я объяснила свой поступок тем, что за пять минут температура на улице волшебным образом упала на двадцать градусов, хотя я понимала: это ложь.

Дело в звучании моего имени, произнесенного с такой спокойной уверенностью, что тело подчинилось прежде, чем я успела возразить.

Мы едва знакомы, но он обладал надо мной удивительной властью.

Кристиан отъехал от тротуара и повернул ручку на приборной панели. Через секунду из вентиляционных отверстий вырвался жар, согревая мою холодную кожу.

В машине пахло дорогой кожей и специями, и было пугающе чисто. Ни фантиков, ни полупустых стаканчиков, ни пылинки.

Я глубже вжалась в кресло и глянула на мужчину рядом со мной.

– Ты всегда добиваешься своего, верно? – невзначай уточнила я, пытаясь рассеять необъяснимое напряжение.

Он мельком глянул в мою сторону, прежде чем снова сосредоточиться на дороге.

– Не всегда.

Вместо того чтобы раствориться, напряжение сгустилось и растеклось по венам. Горячее и тревожное, как тлеющий уголь, ждущий, когда его раздует глоток кислорода.

Задача провалена.

Я повернула голову и уставилась в лобовое стекло, слишком ошарашенная событиями дня, чтобы продолжать разговор.

Мне следовало быть хладнокровной и спокойной, всегда видеть светлые стороны и оставаться невозмутимой в любой ситуации. Я создавала этот образ большую часть жизни, поскольку именно этого от меня ожидали как от Алонсо.

Алонсо не страдают от панических атак и не проводят ночи, беспокоясь из-за каждой мелочи, которая может пойти не так на следующий день.

Алонсо не ищут психотерапевта и не вываливают грязное белье на незнакомцев.

Алонсо всегда безупречны.

Я накручивала цепочку на палец, пока она не перекрыла кровообращение.

Думаю, Кристиан бы очень понравился моим родителям. Внешне он был таким же совершенным, как и они.

Богатый. Красивый. Воспитанный.

Меня это возмущало – почти так же, как то, насколько он доминировал над окружающим пространством, проникая своим присутствием в каждый уголок и щель, пока это не стало единственным, на чем я могла сосредоточиться.

Я уставилась вперед, на дорогу, но легкие наполнились запахом его одеколона, а кожа гудела от осознания того, как его мускулы напрягались при каждом повороте руля.

Мне не следовало садиться в машину.

Помимо тепла, единственный плюс – то, что я быстрее доберусь домой, приму душ и лягу спать. Скорее бы.

– С растениями все в порядке.

Фраза прозвучала столь небрежно и неожиданно, что мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: 1) кто-то нарушил молчание и 2) этот кто-то – Кристиан, а не плод моего воображения.

– Прошу прощения?

– Растения в моей квартире. – Он остановился на красный свет. – С ними все в порядке.

Что же… Ох…

Пришло понимание, а за ним – крошечная вспышка гордости.

– Я рада. – Я осторожно улыбнулась – разговор перешел в безопасное, нейтральное русло. – Им просто нужно немного любви и внимания.

– И вода.

Я моргнула в ответ на его очевидное дополнение.

– И вода.

Слова на мгновение повисли между нами, но потом у меня вырвался смешок, а губы Кристиана изогнулись в легкой улыбке.

Наконец атмосфера разрядилась, и узел в груди немного ослаб.

Когда загорелся зеленый свет, мощный рокот мотора почти заглушил его следующую фразу.

– У тебя волшебные руки.

Мои щеки вспыхнули, но я лишь пожала плечами.

– Мне нравятся растения.

– Значит, ты идеально подходишь для этой работы.

Его растения были едва живы, когда я согласилась заботиться о них в обмен на сохранение текущей арендной платы.

Месяц назад, когда моя подруга и бывшая соседка Джулс уехала жить к своему парню, передо мной встал выбор: найти новую соседку либо съехать из «Миража» – я не могла себе позволить полную арендную плату. Я привязалась к «Миражу», но скорее бы выбрала жилье попроще, чем согласилась жить с незнакомцем. Моя тревожность бы не позволила.

Кристиан уже снизил для нас плату, когда мы приехали смотреть квартиру и упомянули, что цена выходит за рамки нашего бюджета, поэтому я была шокирована, когда он предложил нынешний вариант, как только я упомянула, что планирую съехать.

Немного подозрительно, но он дружил с моим другом, мужем Бриджит, поэтому я приняла предложение. Я ухаживала за его растениями уже пять недель, и ничего страшного не случилось. Я даже не видела его, когда поднималась наверх. Просто заходила, поливала растения и уходила.

– Как ты догадался, что я справлюсь?

Он мог предложить любые задачи – выполнять поручения, стирать, убираться в доме (хотя у него уже была домработница на полную ставку). Растения казались странной прихотью.

– Я не знал. Это счастливое стечение обстоятельств.

– Ты не похож на человека, который верит в совпадения.

Все во внешности и поведении Кристиана говорило об отсутствии сентиментальности – резкие линии костюма, спокойная точность слов, холодная отстраненность взгляда.

Черты человека, который поклоняется логике, силе и холодному жесткому прагматизму. А не туманным совпадениям.

Почему-то Кристиану это показалось забавным.

– Я верю в них сильнее, чем ты думаешь.

Меня заинтриговал самоуничижительный тон.

У меня был доступ в его квартиру, но знала я о нем безумно мало. Его пентхаус казался образцом безупречного дизайна и роскоши, но личных вещей там почти не было.

– Поделишься? – выдавила я.

Кристиан въехал в частный гараж «Миража» и припарковался на своем месте у черного входа.

Ответа нет.

Впрочем, я его и не ждала.

Кристиан Харпер – человек, окутанный слухами и загадками. Даже Бриджит про него почти ничего не знала – только про его репутацию.

Не обменявшись больше ни словом, мы зашли в вестибюль.

При росте сто девяносто, Кристиан был выше меня сантиметров на пятнадцать, но я вполне успевала за его широкой походкой.

Мы синхронно зашагали по мраморному полу.

Я всегда немного стеснялась своего роста, но присутствие Кристиана окутывало, словно одеяло, отвлекая от моих габаритов.

– Хватит гулять в метель, мисс Алонсо. – Мы остановились у лифтов и повернулись лицом друг к другу. Тень его улыбки вернулась вместе с небрежным шармом и самоуверенностью. – Я не позволю своему жильцу умереть от переохлаждения. Это вредно для бизнеса.

У меня снова вырвался неожиданный смешок.

– Уверена, ты быстро найдешь мне замену.

Мне стало немного тяжело дышать – то ли от холода, оставшегося в легких, то ли из-за нашей близости.

Кристиан не интересовал меня в романтическом плане. Никто не интересовал меня в романтическом плане – я разрывалась между журналом и блогом, и у меня не было времени даже подумать о свиданиях.

Но это не значило, что на меня не влияло его присутствие.

Что-то ярко вспыхнуло в глазах цвета виски и быстро погасло.

– Не думаю.

Легкая одышка переросла в нечто более ощутимое, задушив мой голос.

Каждая его фраза была шифром, наполненным скрытым смыслом, известным только ему, а мне оставалось лишь карабкаться в темноте.

Я разговаривала с Кристианом трижды в жизни: когда подписывала договор об аренде, мимоходом на свадьбе Бриджит и когда мы обсуждали ситуацию с арендной платой после отъезда Джулс.

Все три раза портили мне настроение.

О чем мы там говорили?

С момента ответа Кристиана прошло меньше минуты, но эта минута тянулась так медленно, что казалась вечностью.

– Кристиан.

Глубокий голос с легким акцентом перерезал нить, удерживающую замершее мгновение.

Время вернулось в обычный ритм, я резко выдохнула и повернула голову.

Высокий. Темноволосый. Оливковая кожа.

Незнакомец не был классически красив, как Кристиан, но он дополнял очертания своего костюма от «Деламонте» такой грубой мужественностью, что было трудно отвести взгляд.

– Надеюсь, я не помешал.

Он бросил взгляд в мою сторону.

Меня никогда не привлекали мужчины постарше – а ему явно было сильно за тридцать, – но вау.

– Нисколько. Ты как раз вовремя.

Ровный ответ Кристиана прозвучал жестковато из-за легкого намека на раздражение. Он встал передо мной, загораживая меня от взгляда незнакомца, и наоборот.

Мужчина поднял бровь, и маска безразличия спала, обнажив ухмылку.

Он целенаправленно обошел Кристиана, словно насмехаясь над ним, и протянул мне руку.

– Данте Руссо.

– Стелла Алонсо.

Я ожидала рукопожатия, но, к моему удивлению, он поднял мою ладонь и провел губами по костяшкам пальцев.

От кого-то другого это выглядело бы глупо, но я почувствовала укол удовольствия.

Возможно, дело в акценте. У меня слабость ко всему итальянскому.

– Данте. – Под обманчиво спокойным голосом Кристиана скрывалось бритвенное лезвие, достаточно острое, чтобы перерезать кости. – Мы опаздываем на встречу.

Данте казался невозмутимым. Он задержал руку на моей еще на мгновение, прежде чем отпустить.

– Было приятно познакомиться, Стелла. Уверен, мы еще увидимся. – В его бархатном голосе прозвучал намек на смех.

Я подозревала, что его веселье посвящено не мне, а человеку, наблюдающему за нами ледяным взглядом.

– Спасибо. Мне тоже было приятно познакомиться. – Я почти улыбнулась Данте, но что-то подсказало мне, что сейчас это неуместно. – Спокойной ночи.

Я посмотрела на Кристиана.

– Спокойной ночи, мистер Харпер. Спасибо, что подвезли.

Мои слова прозвучали немного игриво – я понадеялась, что намек на абсурдную формальность между нами расколет его каменное лицо.

Но он лишь наклонил голову.

– Спокойной ночи, мисс Алонсо.

Ну ладно.

Я оставила Кристиана и Данте ловить восхищенные взгляды в вестибюле и поднялась на лифте в квартиру.

Непонятно, что вызвало столь внезапную перемену настроения у Кристиана, но у меня достаточно забот и без этого.

Я принялась рыться в сумке, пытаясь отыскать среди косметики, квитанций и резинок для волос ключи.

Давно пора навести там порядок.

Через несколько минут мои пальцы сомкнулись на металлическом ключе.

Я вставила его в замок, когда по коже пробежал знакомый холодок, подняв волосы на затылке.

В коридоре ничего не происходило, но тихое гудение обогревателей вдруг обрело зловещий оттенок.

Воспоминания о статьях и откровенных фотографиях заставили затаить дыхание, но потом я их сморгнула.

Не впадай в паранойю.

Я больше не живу в старом доме возле кампуса. Я в «Мираже», одном из самых охраняемых жилых домов штата, и я не слышала о нем два года.

Шансы, что он доберется сюда, ничтожно малы.

Но спешка разрушила заклинание, заморозив конечности. Я быстро отперла входную дверь и захлопнула ее за собой. Когда я повернула засов, загорелся свет.

Лишь проверив каждую комнату и убедившись, что в шкафу и под кроватью не скрывается злоумышленник, я смогла расслабиться.

Все хорошо. Его нет, я в безопасности.

Но в глубине души я не могла избавиться от ощущения, что моя интуиция не ошиблась и кто-то наблюдал за мной из холла.

Глава 2

Кристиан

Дверь библиотеки с тихим щелчком захлопнулась за моей спиной.

Я медленно, неторопливо пересек комнату и зашел в гостиную, где Данте устроился со стаканом виски.

На подбородке запульсировал мускул.

Если бы не долгая совместная история и если бы я не был обязан ему за одну услугу, его голова уже разбилась бы о барную тележку.

Не только за без спросу налитый виски, но и за совсем не смешное представление в вестибюле.

Я не люблю, когда трогают то, что принадлежит мне.

– Расслабься, Харпер. – Данте лениво сделал глоток. – Иначе так и останется, и женщинам перестанет нравиться твое лицо.

Моя холодная улыбка сообщила, насколько мало меня это волнует.

– Возможно, если бы ты последовал собственному совету, ты бы не спал в отдельной комнате от невесты.

Он прищурился, и моя грудь наполнилась удовлетворением. Если Стелла была моей слабостью, то Вивиан – его.

Меня не интересовали детали их отношений, но забавляло, как он реагировал на каждое упоминание о невесте, которую якобы ненавидел.

Я думал, проблемы у меня. У Данте их на два миллиарда долларов.

– Принято, – процедил он. Веселость исчезла, и вернулся угрюмый ублюдок, к которому я привык. – Но я пришел обсуждать не Вивиан или Стеллу, так что давай к делу. Когда, черт подери, я смогу избавиться от картины? Она как бельмо на глазу.

Я отогнал мысли о темных кудрях и зеленых глазах при упоминании другой загадочной героини моей жизни.

«Магда» – картина, ставшая моим проклятием на десятилетия. Не из-за того, чем была, а из-за того, что символизировала.

– Никто не просил тебя вешать ее в галерее. – Я подошел к бару и налил себе выпить. Ублюдок Данте, не закрыл бутылку моего лучшего виски. – Можешь засунуть ее в дальний угол шкафа, мне все равно.

– Я заплатил за «Магду» кучу денег, а потом засунул ее в дальний угол шкафа? Ну да, ничего подозрительного. – В его голосе послышался сарказм.

– У тебя проблема; я предложил решение. – Я небрежно пожал плечами. – Я не виноват, что ты не желаешь им воспользоваться. И для протокола… – Я уселся напротив него. – Это я заплатил за картину.

Во всяком случае, тайно. В представлении широкой публики, Данте Руссо стал гордым обладателем одного из самых уродливых произведений искусства в мире. Но кроме того, люди думали, что упомянутая отвратительная картина бесценна – ради нее готовы красть и убивать – просто благодаря поддельным документам.

Я не хотел, чтобы за ней охотились, но нужно было оправдать огромные ресурсы, потраченные на ее охрану.

В ней не таилось коммерческих секретов, как все думали. Но было нечто личное, чем я никогда не делился.

Он посмотрел на меня поверх стакана.

– Почему ты по-прежнему о ней так печешься? Ты получил, что хотел, и нашел предателя. Просто сожги эту чертову вещь. После того, как я ее тебе продам, – добавил он. – Для вида.

– У меня есть причины.

Точнее, одна причина, но если я скажу, он все равно не поверит.

Я не мог заставить себя уничтожить картину. Она слишком укоренилась в рваных осколках моего прошлого.

Я не сентиментален, но в двух вопросах мой обычный прагматизм не работал: Стелла и «Магда».

К несчастью для Акселя, моего бывшего сотрудника, который украл «Магду» и отдал ее «Сентинелю», моему самому большому конкуренту, он к исключениям не относился.

Он думал, что картина содержит засекреченную и очень прибыльную коммерческую тайну – ведь именно так я говорил немногим людям, которым доверял ее охранять.

Они и не подозревали, что ценность картины заключается в чем-то гораздо более личном и менее полезном.

Я расправился с Акселем, выждал достаточно времени, чтобы «Сентинель» расслабился, а потом занялся их киберсистемой, обеспечив им многомиллионные убытки. Недостаточные, чтобы их уничтожить – подобный масштаб можно было отследить до меня – но достаточные, чтобы послать сообщение.

Идиоты из «Сентинеля» оказались настолько тупы, что попытались выкрасть картину после продажи, думая, что смогут использовать ее против меня в качестве возмездия.

Они не нашли в «Магде» никаких коммерческих тайн, но знали, что она для меня важна. Надо отдать им должное – они были на верном пути. Но им следовало нанять кого-нибудь получше второсортного жулика из Огайо.

Попытка «Сентинеля» замести следы оказалась столь неловкой, что даже оскорбляла.

Теперь картина находилась на попечении Данте, что служило двойной цели: мне не приходилось на нее смотреть, и никто, даже «Сентинель», не отважился бы у него украсть.

Последний, кто пытался, лишился двух пальцев и впал с изуродованным лицом и сломанными ребрами в трехмесячную кому.

Данте издал нетерпеливый возглас, но ему хватило ума не продолжать.

– Хорошо, но я не оставлю ее навсегда. Она вредит моей репутации коллекционера, – проворчал он.

– Все думают, что это редкое произведение восемнадцатого века. Ты в порядке, – сухо сказал я.

На самом деле картине было меньше двадцати лет.

Удивительно, как легко подделать «бесценные» произведения искусства и документы, подтверждающие их подлинность.

– Я ослепну, если буду смотреть на это убожество каждый день. – Данте провел большим пальцем по нижней губе. – Кстати, об убожествах. Сегодня утром Мэдигана официально выгнали из «Валгаллы».

Атмосфера переменилась от новой темы.

– Скатертью дорога.

Я не питал любви к нефтяному магнату, к которому полдюжины бывших сотрудников предъявили иск за сексуальные домогательства и насилие.

Мэдиган всегда был мерзавцем. И его наконец привлекли к ответственности.

Членство в клубе «Валгалла» возможно только по приглашению, и туда входят самые богатые и влиятельные люди мира. Многие, включая меня, занимаются не слишком легальной деятельностью.

Но даже у клуба есть ограничения, и он точно не хотел быть втянутым в медийный цирк вокруг суда над Мэдиганом.

Удивительно, что его не исключили раньше.

Мы с Данте обсудили судебный процесс, а потом он извинился – ему понадобилось ответить на звонок.

Как генеральный директор «Руссо Групп», конгломерата предметов роскоши, включающего более трех десятков брендов моды, красоты и стиля жизни, он тратил половину времени на деловые звонки.

Мои мысли сразу переключились на одну брюнетку.

Если в моей голове царил хаос, она была якорем.

Все всегда возвращалось к ней.

Воспоминание, как она шла по заснеженной улице – волосы развеваются на ветру, а глаза сияют, как нефрит, – задержалось в голове. Ее тепло, словно луч солнца после бури, озаряло все вокруг.

Мне не следовало снижать ей арендную плату, когда она приехала на осмотр квартиры, и, черт подери, не следовало оставлять арендную плату в прежнем объеме, когда съехала Джулс. В обмен на заботу о чертовых растениях – безосновательная уступка с моей стороны казалась бы слишком подозрительной.

Мне плевать на эти растения. Я держу их лишь из-за рекомендации дизайнера – якобы они «оживляют квартиру». Но я знал, что Стелла любит растения, и это лучше, чем просить ее заполнять документы.

Жить с ней в одном здании – довольно паршивое развлечение, и мне некого винить, кроме себя.

В груди разгорелось пламя обиды и разочарования. Стелла Алонсо – моя слабость, и меня это убивает.

Я вытащил телефон и чуть не открыл приложение одной социальной сети, но спохватился. Вместо этого я ввел код своей зашифрованной мобильной сети.

Не такой мощной, как на ноутбуке, но на крайний случай сгодится.

Нужно было как-то выместить раздражение, и сегодня счастливой мишенью стал Джон Мэдиган. Сложно найти кого-то более достойного.

Я извлек список его устройств. Телефоны, компьютеры, даже умный холодильник и будильник, и все связанные с ними учетные записи.

Мне потребовалось меньше пяти минут, чтобы отыскать желаемое – снятое по глупости видео, на котором он заставляет помощницу отсосать, и несколько отвратительных сообщений, отправленных одному из приятелей по гольфу.

Я отправил все в прокуратуру с электронной почты приятеля по гольфу. Если они хотя бы отчасти выполняют свою работу, то смогут убедить судью, что это допустимое доказательство.

Сообщения отправились и в ключевые средства массовой информации – почему бы и нет?

Затем – просто потому, что меня раздражала рожа Мэдигана – я обменял его самые ценные акции на бросовые и пожертвовал изрядную часть его средств организациям, выступающим против сексуального насилия.

Напряжение покидало мышцы с каждым нажатием кнопки.

Киберсаботаж гораздо действеннее любого массажа.

Я сунул телефон в карман ровно в тот момент, когда Данте вернулся в библиотеку.

– Мне нужно в Нью-Йорк. – Он с раздраженным видом схватил со спинки дивана куртку. – Нужно разобраться… С одним личным делом.

– Жаль, – мягко сказал я. – Я провожу тебя.

Я подождал, пока он наполовину выйдет за дверь, прежде чем добавить:

– Личным делом, а не появлением бывшего парня Вивиан, верно?

В его глазах мелькнуло удивление, а затем – ярость.

– Какого черта ты устроил, Харпер?

– Всего лишь способствовал воссоединению твоей невесты со старым другом. Одно маленькое сообщение от «Вивиан», и бывший тут как тут. Жалко, но полезно. – Тебе так нравится меня провоцировать, и я решил отплатить тем же. И знаешь, Данте? – Я остановился, опустив ладонь на ручку. Гнев Данте пульсировал в зале, но он с ним справился. Ему не следовало устраивать то маленькое шоу в вестибюле. – Еще раз прикоснешься к Стелле, и у тебя больше не будет невесты.

Я захлопнул дверь перед его носом.

Данте – мой первый клиент и старый друг. Я нечасто его провоцировал.

Но как я уже сказал, мне не нравится, когда трогают то, что принадлежит мне.

Я расправил рукава рубашки, вернулся в библиотеку и оглядел помещение, остановившись взглядом на гигантском пазле в рамке над каминной полкой.

Десять тысяч крошечных кусочков образовали огромный радужный градиент, создающий трехмерный сферический эффект.

У меня ушло на это четыре месяца, но оно того стоило.

Кроссворды, головоломки, шифры – все они удовлетворяли мою ненасытную потребность в вызове. Стимуляции. Желание скрасить скуку этого мира, который всегда отставал на несколько шагов.

Чем сложнее головоломка, тем сильнее я жаждал и боялся ее решить.

Оставалась лишь одна загадка, которая мне не поддавалась. Пока что.

Я провел большим пальцем по маленькому бирюзовому кольцу, спрятанному в кармане.

Как только я это сделаю, я раз и навсегда смогу забыть о своей одержимости Стеллой Алонсо.