Я очень скучала по Диларию и мальчикам, но вернуться к ним, за помощью, не могла. Они бы мне помогли, сомнений нет, но вмешивать их, было опасно. Страшно представить, что сделает с ними король Клайн, если узнает, что они причастны к моему побегу. Да и искать меня, в первую очередь, будут там. Поэтому задав координаты места, вышла около рынка, на котором мы с Нарданом когда-то скупались. Сейчас в данном месте, как и на всём южном полушарии Элоры, царила ночь, площадь пустовала. Намереваясь воспользоваться моментом, решила исчезнуть для этого мира, чтобы он забыл, какой я была.
Несколько часов спустя, когда солнце уже показало свои лучики из-за горизонта и утренний рынок постепенно начал оживать, из узкого прохода между многоэтажными домами, где пять домов образовывали странный, скрытый от всех закуток, вышел молодой паренёк. На вид ему было не больше шестнадцати лет, невысокого роста, жилистый, каштановые волосы до локтей собраны в низкий хвост, а лёгкий пушок над верхней губой, говорил о том, что не за горами то время, когда придётся взять в руки бритву. За спиной у парня торчала пара клинков хорошего качества и холщовый заплечный мешок, на левом запястье из-под закатанных рукавов просторной серой рубашки, выглядывала багровая повязка.
Никто не знал, откуда он появился и куда шёл, но его лицо, выражало необычайную серьёзность и сосредоточенность.
Глава 7. Пропажа
Ранним утром, Ле-Рой, по привычке, прибыл на тренировку. Кажется, простой человеческой девчонке удалось сделать то, что даже родители не сумели: приучить его к режиму. Уже пятый месяц подряд, молодой эльф вставал ни свет, ни заря, тщательно собирался и отправлялся на болота, во владения Харлы, чтобы работать с человеком. Уму непостижимо! С человеком! Если узнает мать, скандала не избежать!
Изначально, ему подобная авантюра категорически не понравилась. Особенно то, что его ученицей будет девушка, и уж тем более, человек. По-хорошему, ему бы следовало разузнать про клиентку раньше, ещё во дворце, до того, как он отправился на болота, но Клайн не стал распространяться про личность заказчика, а просто сказал, что есть дело и за его учительские услуги хорошо заплатят. Когда же Ле-Рой прибыл в первый раз и увидел, с кем ему предстоит работать, то готов был отказаться от сделки и денег в ту же минуту, но Харла не позволила ему ретироваться сиюминутно, пустив в ход всё своё непревзойдённое умение убеждать. Против неё у молодого эльфа не было шансов, и он сдался. А спустя некоторое время, Ле-Рой даже порадовался этому.
Ранние подъёмы тоже по началу не вдохновляли эльфа. Не то, чтобы он сильно любил спать, но и вставать в такую рань, отвык. Многие клиенты, которых он обучал фехтованию, зачастую просили ставить занятия на послеобеденное время, поэтому Ле-Рой работал допоздна, а по утрам, как правило, отсыпался.
Новая же клиентка выбивалась из правил по всем статьям, чем не раз удивляла эльфа. Совершенно ненормальная, нетипичная человечка! Но такая своеобразная уникальность, привлекала его. Настя являлась жизнерадостной, доброй, иногда даже слишком, сообразительной и очень сильной девушкой. Прежде, ему не доводилось встречать подобную силу у представительниц слабого пола. Помимо этого, девушка спокойно выслушивала замечания, старалась выполнить всё точно, отрабатывала удары до совершенства, никогда не спорила и быстро схватывала. Идеальная ученица! Жаль, что среди других рас, такие, редко встречаются. Чаще всего, заказчиками становились маги, но они – напыщенные самодуры, эльфу тяжело было находить с ними общий язык. Таким образом, то, что изначально казалось каторгой, превратилось в сплошное удовольствие.
Вот, и сейчас Ле-Рой сидел на подоконнике, выделенного для тренировок зала и ждал, когда откроется дверь и ему навстречу выбежит весёлая, счастливая девочка, обнимет его и скажет: «Ну, что, Огонёк, начнём тренировку!». Настя, иногда, его так называла за ярко-красный цвет волос. Поначалу, он пытался сопротивляться придуманному прозвищу, но потом привык. Чудна́я девушка умела даже обидные слова превратить в милые.
Время шло, а Настя не появлялась. Это казалось странным, поскольку она никогда не опаздывала. Ле-Рой начал волноваться, вдруг с ней что-то случилось? А может Харла её задержала? Надо бы разузнать! Молодой эльф решительно кивнул сам себе, легко спрыгнул с подоконника и отправился искать хозяйку дома.
Харла обнаружилась в своём кабинете. Когда вошёл Ле-Рой, она немного удивилась, но потом, кое-что вспомнив, успокоилась и довольно улыбнулась. Парень не стал ходить вокруг да около и спросил сразу:
– Ты случайно не знаешь, где Настя?
Улыбка Харлы стала шире.
– И тебе Доброе утро, Ле-Рой! Конечно, я знаю, где она. – Волшебница немного выдержала паузу, мучая парня догадками и лишь, потом продолжила. – Настя у себя в комнате, вероятно, спит, после очень бурной ночи.
Последнюю фразу она промурлыкала, интонационно подчеркнув слово «очень». Ле-Рой остолбенел. Он не мог поверить своим острым ушам, которые дёрнулись, как только Харла это произнесла.
– Что значит «бурная ночь»? У неё, что … любовник? – удивлённо переспросил эльф.
– Да. Со вчерашнего дня, – гордо заявила Харла. – Я нашла ей прекрасного покровителя. Так что теперь она не совсем свободна. И если тебе чего-то захочется, – она опять сделала многозначительную паузу, игриво глядя на эльфа, тот невольно покраснел. – Придётся записываться в очередь. Ибо бесплатное обслуживание ты уже упустил.
Как ни странно, ничего подобного никогда не приходило молодому эльфу в голову. Настя устраивала его исключительно в качестве ученицы и друга. С ней довольно приятно беседовать, она была умна и находчива, умела дать дельный совет, но свою вторую половину он видел несколько иной: нежной, чуткой, которая будет нуждаться в его надёжном мужском плече. Настя же, создавала впечатление крепкой, самостоятельной, подчас грубоватой девушки, а такие Ле-Роя не очень привлекали физически. Если она и хотела обзавестись личной жизнью, пожалуйста, но не таким же продажным способом!
Молодой эльф вышел от Харлы в дурном настроении, его терзали разные чувства от презрения к Харле за то, что продала девушку какому-то выгодному ей магу, до отвращения к Насте за её предательство, раз она пошла на такой шаг. Ле-Роя мучал ещё один вопрос: добровольно ли она согласилась или Харла как-то её заставила? Если бы волшебница сама об этом не сказала, эльф никогда бы и не подумал, что Настя способна на такое. Она изначально отличалась от других учениц Харлы, казалась более целомудреннее и порядочнее, никогда не строила глазки ни ему, ни Визару, если работала с ним в ангаре, а тут…Продаться за деньги неизвестному магу – это было выше его эльфийского понимания.
Сначала молодой эльф хотел уйти и никогда больше не возвращаться. Обида и разочарование в девушке, которая ему нравилась переполняли его. Ле-Рой уже намеревался воспользоваться амулетом перехода, но тут на минуту задумался. «Нет. Так быть не может! Он не мог в ней ошибиться, он эмпант и отлично чувствует состояние души и тела того, с кем находиться рядом. Она всегда казалась такой искренней и милой».
Ле-Рой закрыл глаза, перед ним возник образ смеющейся девчушки. Иногда ему чудилось, будто произошла какая-то ошибка: она и парные клинки, словно этим двум несовместимым вещам по иронии судьбы пришлось встретиться, хотя изначально, им предназначалось существовать порознь. Воины обычно хмурые, суровые, сосредоточенные, даже женщины, а тут веселая, добродушная девушка. Она совсем не укладывалась в критерии великой воительницы, по крайней мере, внутренне. Внешне совпадения имелись, выносливая и сильная, но в душе абсолютно нет. И он это чувствовал. Та воинственность, во время тренировок, словно маска, чужая, вынужденная.
Зачем Настя здесь и почему взяла клинки в руки? Он никогда её не спрашивал, а она не говорила. Существовал ещё один нюанс, благодаря которому он уважал её: она никогда не теряла голову в его присутствии, в отличие от местных девушек, при чем не только людей, словно нет в нём эльфийской красоты, и он обычный человек. Настя, с самого первого дня, вела себя достойно и сдержанно, ценила его, как преподавателя и всегда считалась с ним.
Ле-Рой, так и не нажав на амулет, спрятал его в карман, решив дождаться момента, когда появится Настя и он сможет лично с ней поговорить и узнать, как она согласилась встать на скользкий путь? Понурый и озадаченный он побрёл в ангар. «Может Визар уже прибыл для осмотра своих любимых зверушек? Интересно, а он в курсе, что у Насти теперь покровитель?»
Остаток дня прошёл спокойно. Из спальни Насти никто не выходил, и никто не входил. За всем тщательным образом следили другие ученицы Харлы. Лика, Эфра и Теута частенько прохаживались возле комнаты человечки, словно невзначай, хотя до недавнего времени, сравнительно редко бывали в правом крыле. Девушки, слышав приглушённые стоны из недр комнаты, долго перешёптывались между собой о чрезмерной любвиспособности Настиного ухажёра. А, возможно, даже завидовали ей.
Всё оставшееся до вечера время, Ле-Рой провёл в ангаре, помогая Визару и, попутно, беседуя с ним. Как оказалось, принц тоже ничего не знал о причудливой выходке своей помощницы и также, как и эльф, был чрезвычайно удивлен и разочарован её поступком. Ведь Настя и для него представляла собой воплощение чистоты и доброты.
И вот, когда с делами в ангаре было покончено, Визар собирался уходить, но Ле-Рой задержал его, попросив составить ему компанию и узнать ответ. Они вместе направились в терем. Харла стояла в холле и с царственным видом посвящала одну из девушек в завтрашние планы. Заметив мужчин, хозяйка замолчала и гордо посмотрела на них с легкой полуулыбкой, а девушка, кокетливо опустила глазки.
– Вы что-то хотели, молодые маги? – величественно спросила Харла.
– Да. Мы пришли к Насте. Она уже освободилась? – поинтересовался Ле-Рой.
– Что сразу вдвоём? – игриво подмигнув, осведомилась хозяйка.
– Харла, оставь свои намёки. Мы просто поговорить. Если ты сомневаешься в наших благих намерениях, то можешь присутствовать при разговоре, – вступил в полемику Визар.
– Да, нет. Я не сомневаюсь. Идите, она ещё в комнате, – небрежно махнув рукой мужчинам и потеряв к ним интерес, проговорила Харла.
– То есть, как в комнате? Она что, так и не вышла? – взволнованно спросил Ле-Рой.
– Нет. Никто не выходил, – спокойно ответила Харла.
– И, по-твоему, это нормально? – вновь спросил эльф. – Почти сутки заниматься любовью, без перерыва даже на обед? Что же это за любовник такой?
Харла, на мгновение, задумалась. Её лицо сделалось серьёзным, улыбка исчезла, а аккуратные брови сместились к переносице. Спустя ещё секунду, все присутствующие тревожно переглянулись и стремительно бросились в правое крыло терема к комнате девушки. Мысли в их головах бродили разные, но все сводились к тому, что ничего хорошего ждать не следует.
Вся публика одновременно подошла к Настиной двери и прислушалась. В комнате царила тишина, лишь изредка раздавались едва различимые, уставшие стоны. Эльф сжал руки в кулаки, воображение рисовало неприличные картинки с участием его ученицы в главной роли. Он взял себя в руки, поскольку был не один. Лицо Харлы стало ещё более озабоченным. Эфра порозовела и похотливо улыбнулась. Визар же выглядел серьёзнее обычного. Ему тоже не нравилось то, что он слышит.
– Кого ты там ей подсунула, Харла? Что за неугомонный монстр? Может он её уже до смерти…. – начал было эльф, но Визар его прервал.
– Успокойся, Ле-Рой. Это не женские стоны, а мужские.
Все снова переглянулись. Эфра покраснела ещё больше. Становилось интереснее. Визар присел и внимательно осмотрел замочную скважину.
– Замок надёжный. Тот, кто закрывал дверь явно высший маг. И, – он сделал паузу, получше прощупывая чужую магию, – открыть дверь может только он.
Визар встал. Харла подошла к двери, проверила замок и утвердительно кивнула, соглашаясь с выводами мужчины.
– Позови его. Пусть открывает, – гневно заявил Ле-Рой.
Его огненного цвета волосы, казалось, стали ярче и вот-вот вспыхнут настоящим пламенем.
– Магистр Льюил, вы там? – Харла постучала открытой ладошкой по двери.
Из глубины комнаты раздалось невнятное мычание.
– Ты что ей этого прохвоста и лицемера подсунула? – начал было вновь возмущаться эльф, но Визар снова остановил его.
– Попроси его открыть дверь, – обратился он к волшебнице, отгораживая Ле-Роя от Харлы.
Женщина кивнула.
– Магистр Льюил откройте дверь.
Мычание усилилось, но дверь не открывалась. Прошло пару минут, но ничего не происходило.
– Раз он не открывает сам, будем вышибать! – твердо сказал Ле-Рой.
Харле очень не хотелось, чтобы молодые маги учиняли беспорядки в её доме, но ей пришлось смириться. На шум сбежались остальные домочадцы: две девушки и домовые, которые с интересом выглядывали из-за угла.
По прошествии нескольких минут, благодаря общим усилиям трёх волшебников, дверь, не выдержав магического напора, разлетелась в щепки по всей комнате, а также частично засорив коридор. В Настину спальню ворвалась целая толпа народа. Где-то с секунду в комнате стояла гробовая тишина, топом дикий смех Визара сотряс комнату от пола до потолка, а ещё через мгновение к нему присоединился Ле-Рой.
На кровати в совершенно обнажённом виде, привязанный за руки и ноги в форме звезды лежал магистр магии. С конечностей в произвольной форме свисали мантикоровые перчатки, которые были надеты не до конца и особенно оригинально смотрелись на ногах. Во рту, в качестве кляпа, имелся кожаный ремень с золотой пряжкой. На выбритой в форме сердечка груди, ярко-красным цветом красовалась чёткая надпись: «Ну, возьмите меня!».
Девушки смущённо потупили взгляд, покраснели и потихоньку захихикали в нежные ладошки. Харла на какой-то момент тоже не удержалась и прыснула, прикрыв чувственный рот рукой, чтобы не обидеть клиента своим смехом. Но потом осознание случившегося поразило её словно молнией, и она побледнела, смех как рукой сняло.
Магистр Льюил же был красный, как рак. Создавалось впечатление, что ещё чуть-чуть и он сгорит, причём не от стыда, поскольку его тело выглядело идеально, такое не стыдно показать даже мужчинам, а от гнева. Да, он пылал от неистовой ярости.
Харла первая пришла в себя и подбежала к кровати, чтобы развязать магистра. Как только мужчина оказался на свободе, он схватил свою одежду и ринулся в ванную. Видать терпел нужду очень долго и только его высокородное положение, и гордость не позволяли ему сделать дела в кровати.
Когда он, уже одетый, вылетел из купальни, то возмущённо прошипел Харле прямо в лицо, бестактно тыкая пальцем:
– Знаешь, что, Харла? Иди ты, вместе со своей девицей …! Ноги моей больше в твоем доме не будет! Договору конец!
Льюил полез было в карман за амулетом, но того не оказалось. Потом он стал проверять остальные карманы, лихорадочно похлопывая по ним, пока не понял, что они пусты. Все, находящиеся в комнате, наблюдали за его действиями с великим интересом, наслаждаясь представлением.
– Да, она ещё и воровка! Вернёшь мне всё до последней монеты! Нет, ты даже заплатишь мне ещё сверху! – яростно продолжал шипеть магистр, – Я этого так просто не оставлю. Завтра же пойду к королю, и обо всём доложу!
– Успокойся Льюил. Я верну тебе затраты и доплачу. Не стоит идти к Клайну. Я думаю, мы можем сами всё уладить, – пересохшими губами произнесла Харла.
– Нет, Харла, мне мало денег. Я хочу, чтобы король разделался с тобой по всем статьям, чтобы ты умоляла его и меня о пощаде. Ясно тебе?
– Ты ошибаешься Льюил. Если ты пойдёшь, то дело закончится плохо для нас обоих.
– Нет. Это ты ошибаешься, старая ведьма! Не для нас, а для тебя!
Харла сделала шаг к нему, пытаясь заглянуть в его разгневанное лицо и призвать разум.
– Не будь дураком, Льюил! Ты не представляешь, насколько она важна! Король не должен знать, что она сбежала. Он никому этого не простит.
– Чушь! Она обычная, глупая потаскушка. И как только я её найду, она мне за всё заплатит. Я получу то, что хочу и сколько хочу! И знаешь, что, Харла, я отымею её совершенно бесплатно!
Льюил стоял очень близко к невысокой женщине и угрожающе размахивал руками. Ей за малым удавалось избегать удара.
Как только последнее слово Льюила прозвучало в комнате, терпение Ле-Роя лопнуло, и он быстро подошел к магистру, схватив его за грудки.
– Если тронешь девчонку, хоть пальцем – ты труп.
В воздухе запахло хорошим мордобоем и не факт, что с благополучным исходом, так как магистр был далеко не хилым и сдачу давать умел. Положение спас Визар. Он спокойно подошёл к двум сцепившимся мужчинам и развёл их в разные стороны.
– Так. Успокоились! Здесь дамы, попрошу уважения! Никто никого сейчас трогать не будет! —чётко и уверенно произнёс он, поворачивая голову то к, гневно шипящему, Ле-Рою, то к, брызжущему ядовитой слюной, Льюилу. Потом посмотрел на хозяйку дома, – Харла, ты же видишь, клиент безнадёжен, открой ему портал и пусть проваливает восвояси.
Дважды просить не пришлось. Волшебница лёгким взмахом открыла переход. Льюил гордо расправил плечи, поправил воротник богатой рубашки, высоко задрал свой породистый нос, последний раз презрительно оглядел собравшуюся толпу и шагнул в воронку. По истечении нескольких секунд, контуры перехода погасли, в комнате стало тихо и, если не считать зевак, пусто.
Первой тишину нарушила Харла:
– Девочки, концерт окончен. Идите к себе!
Девушки послушно повернулись и вышли из комнаты. Домовые сделали вид, что их вовсе тут и не было.
– Мальчики, пойдёмте со мной. Есть разговор! – серьёзно обратилась она к мужчинам, и, не глядя на них, направилась в сторону кабинета.
Когда все трое вошли в помещение, волшебница выставила защиту от прослушивания. На этот раз, она не села в своё любимое, обтянутое дорогой тканью кресло, а неспешно ходила от одной части комнаты в другую, тщательно обдумывая то, что собирается сказать. Прежде, за столько лет своей жизни, ей не доводилось тратить столько времени на подбор слов, она делала это автоматически, до сегодняшнего вечера.
– Дело довольно серьёзное! – наконец произнесла она, глядя на высоких красивых мужчин перед собой. – Я бы хотела попросить вас ничего пока не говорить королю. Чем позже он узнает о пропаже, тем лучше.
– Ты сказала, что она «очень важна», почему? – непонимающе спросил Ле-Рой.
– У неё камни Айвель. Они признали её хозяйкой не просто так. Я не могу сказать, чем это закончится, возможно, она погибнет, как и многие другие до неё, а, возможно, она станет единственной, кто дойдёт до конца. Что до меня, то я бы предпочла второй вариант, но всё будет зависеть только от неё и немного от нас. На данный момент, мы должны сохранить случившееся в секрете, чем позже король прознает о побеге, тем дальше она уйдет. Если Льюил не проговориться, то в течении двух месяцев я постараюсь молчать о том, что произошло и вам советую. Особенно тебе, Визар, ради матери!
Принц внимательно посмотрел в мудрые, усталые глаза Харлы и согласно кивнул.
– Спасибо! Ты можешь идти.
Визар снова кивнул, попрощался со всеми и, открыв портал, отправился домой, во дворец.
В кабинете остались только Харла и эльф. Она подошла к своему письменному столу, вытащила маленькую шкатулочку и конверт. Удивительно быстро написав что-то на небольшом листе бумаги, вложила его в бумажный пакетик, а также поместила туда маленький, серебряный ключик и запечатала конверт: сначала сургучом, а потом магией, чтобы никто, кроме адресата не смог вскрыть послание.
– Теперь с тобой Ле-Рой, – спокойно сказала она с теплотой, глядя на мужчину, – Я думаю, что придёт время и Клайн пошлёт тебя отыскать Настю. Не отказывайся, ей непременно понадобиться твоя помощь. А когда ты её найдешь, то передай ей это, лично в руки.
Ле-Рой несмело взял конверт, покрутил его в руках и спрятал в нагрудный карман. Харла заметила некоторое сомнение в движениях эльфа и спросила:
– У тебя есть вопросы?
– Да. С чего ты взяла, что я найду её?
Харла улыбнулась.
– Потому что от судьбы не уйдёшь!
Туманную фразу Харлы, эльф решил разгадать потом, а пока что, попрощался с хозяйкой и покинул терем. Как только Ле-Рой очутился у себя, он устало опустился на кровать, положил руки за голову и закрыл глаза. Невольная улыбка коснулась его красивых губ, при вспоминании того, в каком состоянии они нашли мерзавца Льюила. Что ни говори, а Настя здорово его уделала, не стоило в ней сомневаться!
Когда Ле-Рой снова открыл свои шафранового цвета глаза, за окном уже рассвело. Необходимость вставать, с исчезновением ученицы, пропала и он остался в кровати, досматривать какой-то непонятный сон. Следующая тренировка с очередным клиентом была назначена на послеобеденное время, так что первая половина дня выходила совершенно свободной. Но долго валяться в кровати и бездельничать ему не дали, меньше, чем через час, раздался громкий стук в дверь. Нарушителем эльфийского покоя оказался один из королевских стражников. Едва Ле-Рой открыл ему дверь, как тот отчётливо произнёс доверенную ему фразу:
– Король Клайн ждёт тебя через десять минут в тронном зале.
Затем посыльный резко развернулся и ушёл, по-военному чеканя шаг.
Так быстро эльф уже давно не собирался. Он, словно ветер носился по комнате, в поисках подходящей одежды и прочих бытовых мелочей. Но, как полагается образцовому подчинённому, ровно через десять минут Ле-Рой, со свежим и бодрым видом, стоял у дверей в тронный зал. Войдя в помещение, он подметил, что все герои вчерашнего представления уже на месте: обиженный Льюил, встревоженная Харла, серьёзный Визар, невдалеке стоял ещё приглашённый начальник стражи, грозный Бинуа́р и бывший хранитель королевских артефактов, а нынче главный советник его Величества – Валеон.
Король Клайн царственно сидел на троне, сложив длинные холёные пальцы домиком, при этом, его локти покоились на широких подлокотниках кресла. Со своего мягкого, наблюдательного пункта он пристально рассматривал собравшихся.
– Я полагаю, все теперь в сборе, магистр Льюил, можете начинать. О чём вы хотели мне доложить? – зычный голос короля отражался от стен почти пустого просторного помещения, усиливая громкость его слов в несколько раз.
– Да, Ваша светлость, – с жаром произнёс Льюил.
Ле-Рой инстинктивно сжал кулаки, чтобы врезать по отвратительной морде при случае, отчасти сожалея, что Визар не дал ему сделать этого ещё вчера. Трое из присутствующих уже знали и прекрасно понимали о чём пойдёт речь, но упрямо молчали.
– Я требую наказать эту женщину, по всей возможной строгости, – потерпевший неучтиво ткнул пальцем в сторону, и без того, бледной волшебницы.
Король проследил за конечностью магистра и внимательно посмотрел на Харлу.
– И за что, по-вашему, я должен её наказать? – спокойно, даже лениво, спросил Клайн.
Магистр Льюил выпрямился, заложил руки за спину и высокомерно заявил:
– За невыполнение условий договора. Мы подписали соглашение, что я становлюсь покровителем одной из её учениц и даже внёс половину уговоренной суммы, но вместо обещанных мне услуг, меня нагло опозорили. Я не намерен терпеть подобного! Я до сих пор не могу смыть ту дрянь, которой сделана пакостная надпись.
Ле-Рой и Визар не смогли сдержать улыбок и лишь Харла, по-прежнему, оставалась серьёзной.
– Какую надпись? – поинтересовался Клайн, не совсем понимая, о чём идёт речь.
Магистр Льюил слегка смутился, но, твёрдо решив довести дело до конца, и уничтожить Харлу совместно с человечкой, вновь овладел собой. Наказание для презренных женщин должно быть, как можно суровее, а значит следует предъявлять все доказательства грязных издевательств на суд правителя.
Льюил расстегнул дорогой камзол, выправил рубашку и поднял её вверх до шеи. Окружающие увидели выбритую в форме сердца плешь с мелкими порезами от лезвия и сыпью, внутри которой отчётливо виднелась тёмно-красная, напоминающая по цвету свернувшуюся кровь, надпись: «Ну, возьмите меня!».
Оглушительный, раскатистый смех короля заставил всех присутствующих вздрогнуть и удивлённо посмотреть в сторону трона. Правитель хохотал от души. Его непринуждённый, заливистый смех волной прокатился по тронному залу, а секунду спустя Бинуа́р и Валеон присоединились к нему, но они смеялись чуть более сдержанно.
Визар выглядел изумлённым больше остальных: за всю тысячелетнюю жизнь и правление короля он ни разу не слышал, чтобы отец так искренне смеялся. Может и случалось нечто подобное, но очень-очень давно. Так давно, что сейчас это кажется сном. Именно тогда, когда была жива мама, когда они были счастливы, когда отец был другим, когда…. От этих мыслей Визар почувствовал тепло, где-то глубоко внутри себя, а следом за ним накатила грусть. На протяжении многих сотен лет, он запрещал себе думать о матери, помня, как тяжело далась ему её смерть. Но сейчас, он уже взрослый, сознательный мужчина, а те детские страхи и печальные воспоминания остались в далёком прошлом, почему бы не вспомнить о ней, ведь он так её любил. И отец любил, когда-то. Да, именно тогда он так смеялся в последний раз, с мамой. Как же это было давно!
– Не могу поверить. Это что, кровь ситбаха? Умно, очень умно! – и король вновь согнулся пополам от смеха. – Боюсь теперь магистр Льюил, чтобы смыть надпись вам предстоит искупаться в озере Истины, других вариантов нет, – сквозь смех произнёс Клайн.
Когда-то озеро, находящееся в Древнем лесу, славилось волшебным свойством – снимать любое заклятие и магические воздействие, насланное против воли мага. Но так было раньше. Теперь же, тысячу лет к нему никто не подходит из-за загадочного тумана, который забирает жизнь любого, кто посмеет приблизиться к спасительным водам. Очевидно, король забыл о столь значимой детали.
Льюил совершенно не разделял веселья короля, он нервно опустил рубашку, с оскорблённым видом заправил её и более суровым тоном продолжил:
– Это ещё не всё! Они меня раздели, привязали к кровати, блокирующей магию верёвкой и закрыли мне рот моим же кожаным ремнём. И так я пролежал почти сутки! Вот, эти двое, свидетели! – теперь палец магистра переместился в сторону эльфа и принца.
Ле-Рой снова начал закипать, он терпеть не мог, когда в него тыкают пальцем.
Король опять прыснул, вероятно, представляя всю картину целиком, совершенно игнорируя сына и эльфа.
– Простите, Ваше Величество, но мне было совершенно не до смеха, меня унизили. И я требую возмездия!
– Занятная история! Давненько я так не смеялся, – с улыбкой произнёс Клайн. – Вот только я никак не пойму, за что мне следует наказать Харлу? Разве это она тебя связала?
– Нет. Не она, – признался Льюил.
– Ну, тогда, причём здесь Харла? Может у вас с этой девочкой развлечения такие. В договоре, что сказано? Что заказчик имеет право за уговоренную плату получить определённый спектр услуг, в соответствии с желаниями, не так ли? Мало ли, какие у тебя там желания, может ты любишь что-то нетрадиционное? – Король вновь улыбнулся.
– Да, но я не получил желаемого. Она просто меня усыпила, а потом ещё и обокрала – этого точно в договоре нет.
– Обокрала? – Улыбка Клайна исчезла в одно мгновение, как будто её стёрли с лица. Последняя фраза его явно заинтересовала. – И что она взяла?
–Всё: деньги, амулет, украшения. Полностью выпотрошила все мои карманы.
В зале повисла напряжённая тишина. Недавняя весёлость мгновенно улетучилась. Харла, Ле-Рой и Визар подобрались в ожидании катастрофы. Король задумался, кажется он начал что-то подозревать. Харла побледнела ещё сильнее. Она ждала последнего, рокового вопроса, после которого должно случиться нечто страшное. И король её не разочаровал. Он немного наклонился вперёд и немигающим взглядом уставился на магистра.
– И, – пауза. – Кто же эта, – ещё пауза. – Девушка?
– Новая воспитанница Харлы, Настя, разумеется – не задумываясь выпалил Льюил.
Харла прикрыла глаза, став абсолютно белой. Накрашенные яркой помадой губы, отчётливо контрастировали с её новым цветом лица, подобно вишне на снегу. Льюил продолжал уверенно стоять, гордо выпятив грудь. Он настолько был увлечён собой и своей проблемой, что совершенно не заметил, как глаза короля изменили цвет, став из привычного, кобальтового, полуночно – синими, а выражение лица сделалось хищным.
Клайн медленно поднялся с трона, не сводя с магистра глаз. Потом его словно включили, и он молниеносно преодолел разделявшую их дистанцию, остановившись в нескольких метрах от Льюила.
– Значит, ты упустил её? – холодно спросил Клайн.
Льюил нервно сглотнул, кажется, до него только сейчас начало доходить, что что-то не так, поэтому он просто молча кивнул.
– И, ты, наверняка, вернувшись домой, отследил, куда она отправилась и теперь знаешь, где она?
Глаза магистра быстро забегали. Он даже и не думал лично разыскивать девчонку, надеясь, что король сам её найдёт и отдаст ему для восстановления справедливости.
– Честно говоря, Ваше Величество, я об этом не подумал, – несмело начал магистр и под колючим взглядом короля понемногу начал сдуваться. – Она, всего лишь, глупая человечка, но я….
Льюил не успел договорить фразу до конца, король резко вскинул, слегка согнутую в локте, правую руку вперёд и стал сжимать пальцы. Магистр начал задыхаться, схватившись за горло. Он пытался снять невидимые магические путы, которые стягивал правитель на его шее.
– Глупая? – зашипел Клайн сквозь зубы, в тёмно-синих, уже почти чёрных, глазах сверкали молнии. – Разве глупая человечка додумалась бы усыпить и обокрасть именитого высшего мага таким образом?
Магистр испуганно и умоляюще смотрел на короля, но убийца не ведал жалости, иначе он не смог бы столько лет удерживать власть. Клайн лишь ещё сильнее стянул нити и пару секунд спустя, глаза Льюила закатились, а тело безжизненно обмякло. Король встряхнул рукой, убирая магию и бездыханное тело рухнуло около его ног.
– Валеон, – стоя к советнику спиной и глядя перед собой в даль зала, холодно произнёс король, – найди для университета нового магистра магии, думаю, Атле́й подойдёт. Если будут спрашивать насчёт бывшего магистра, скажи, что я его уволил.
Советник молча кивнул и исчез в открывшемся портале, выполнять очередное поручение короля.
Клайн плавно повернулся к Харле. Она стойко выдержала его взгляд, хотя было видно, что сохранять силу духа ей удаётся с невероятным трудом.
– Как ты объяснишь сей инцидент, дорогая Харла? – глядя ей в глаза, спросил король.
– Я, – начала волшебница пересохшими губами, – всего лишь выполняла условия нашего с вами договора. После бала поступила заявка от одного весьма платёжеспособного клиента, которому сложно было отказать, уж очень он настаивал. Часть финансов идёт в казну, и вы это знаете, достопочтенный король. У нас с вами давно действует подобный альянс. Кто же знал, что Льюил окажется таким профаном и упустит свою игрушку? Этого предвидеть я не могла.