– Неужели, – с холодной улыбкой произнёс король. – Сдаётся мне, что ты многое можешь предвидеть и сейчас, в очередной раз, просто пытаешься выкрутиться. Разве Валеон отправил её к тебе, что бы ты нашла ей самца? Мне казалось, уговор был иного характера: исследовать её связь с камнями и подготовить к ритуалу разрыва, не так ли, Харла?
– Так, – едва слышно произнесла волшебница.
– Тогда с чего такая инициатива? – он сделал шаг в сторону мертвенно бледной женщины, – Я доверил её тебе, а значит ты за неё в ответе и за мои камни тоже. Что будем делать, Харла? – глаза короля вновь начали темнеть, а на виске запульсировала вена.
Но тут перед Клайном возник Визар и твердо ему сказал:
– Хватит смертей на сегодня, отец. Успокойся! – Две пары синих, с разными оттенками, глаз встретились. – У тебя отличные воины, неужели они не смогут отыскать одну девушку в чужом ей мире?
Король внимательно посмотрел на сына, который смело и уверенно стоял перед ним, закрывая собой волшебницу. Клайн отступил. Затем, склонив голову набок, чтобы Харла могла лучше видеть его глаза, сурово проговорил:
– Молись, Харла, чтобы мои бойцы нашли её. Иначе, ещё одна жрица отправится вслед за подругами.
Король махнул рукой, давая ей понять, что она может убираться на свои болота. Едва заметная вспышка и в зале осталось четверо мужчин.
– Бинуа́р, избавься от трупа. Всё его имущество переходит в королевскую казну. Распорядись.
Вскоре исчез и главный военачальник, прихватив с собой тело бывшего магистра. Король вернулся на свой трон, поместив руки на подлокотники и посмотрел на оставшихся парней.
– Ле-Рой, – внезапно сказал Клайн, и эльф вздрогнул от неожиданности, – ты, кажется, был учителем человечки, а значит должен знать её повадки и, что немаловажно, она тебе доверяет, – король сделал паузу. – Я отстраняю тебя от тренировок с другими клиентами. Возьми, что нужно и отправляйся на поиски девчонки. Как найдёшь дай мне знать. За цену можешь не переживать, дам всё, что захочешь: титул, деньги, главное найди её. И, – он подался вперёд, пронизывая эльфа недобрым взглядом. – Не вздумай предать меня!
Молодой эльф застыл статуей, всё внутри него похолодело, уж очень ему не хотелось быть задушенным магической верёвкой, и он согласно кивнул.
– Тогда свободен! – Клайн откинулся назад в кресле и закинул ногу на ногу.
Эльф поклонился и вышел из зала, оставив отца и сына наедине.
Король задумчиво потёр подбородок ладонью правой руки и внимательно взглянул на Визара.
– Что ты ей ещё рассказал, помимо свойств крови ситбаха?
– Много чего, – честно признался молодой принц. – Настя – хорошая девушка!
– Только не говори, что влюблён.
– Нет. Но и в обиду я тебе её не дам.
Клайн устало опустил руку и с тяжким вздохом произнёс:
– Знаешь, Визар, не будь ты моим сыном, я бы уже давно стёр тебя в порошок.
– Знаю, – прозвучал спокойный ответ.
– Ладно, оставь меня. Мне надо подумать.
Визар удалился, предоставив королю побыть наедине с самим собой в огромном тронном зале.
Древний лес. Болота. Поместье Харлы.
После утренних событий Харла вернулась к себе в кабинет в чрезвычайно взволнованном состоянии. Сколько раз Клайн пытался добраться до неё, грозясь уничтожить, но её природное чутье на опасность позволяло вовремя залечь на дно, дожидаясь благополучного момента для нового появления, а также хорошо подвешенный язык и коммерческая жилка до сих пор выручали. Она умудрялась выкручиваться, находясь на волоске от смерти, сегодня же ей вряд ли бы это удалось, если бы не Визар. Харла была безмерно благодарна юноше за то, что он догадался своевременно остановить отца. Волшебница прекрасно знала, какую угрозу представляет собой взбешённый правитель. И, пожалуй, он являлся единственным существом, которого она боялась больше всего на свете.
Как только выяснилось, что королева Айвель оставила странные камни, которые никому не подчинялись, но хранили в себе невероятную мощь, а через несколько столетий необъяснимым образом очутились в руках одной из девушек – магов, Клайн начал подозревать неладное. Он слишком хорошо знал свою жену и понимал, что нельзя пускать всё на самотёк. Девушка, будучи совсем юной, начинающей волшебницей сама не до конца осознавала, почему камни так её слушаются и что надо с ними делать, поэтому она нашлась довольно быстро. С этих пор начались эксперименты, которые король всегда любил. Он и его помощники пытались изучить связь камней с девушкой, а впоследствии разлучить их, но попытка закончилась печально.
После смерти первой подопытной и нулевых результатов исследований, король был в ярости. Он чувствовал, что есть какая-то загадка, но в чём она заключается понять не мог, и это его бесконечно злило. Тогда Клайн решил, что, вероятно, жрицы храма Золотого Дракона посвящены в странную тайну, ведь они являлись правой рукой королевы, а значит она могла рассказать им секрет.
Начались тёмные времена для жриц. Их распустили, приказав запечатать вход в храм. Затем начали отлавливать по одной и пытать, но и подобные действия результатов не приносили. Девушки ничего не ведали и просто умирали, так и не покинув стен темницы. Из шестерых служительниц храма осталось только двое: она и Нара. Когда-то все девушки были связаны между собой, словно части единого целого, если с одной что-то случалось, остальные это знали, а если умирала, то другие переносили потерю довольно болезненно. Таким образом, Харла чувствовала, что Нара ещё жива и где-то скрывается, также, как и она.
Как только погибла первая жрица, Харла, предвосхищая события, немедленно собрала все свои прожитки и заблаговременно укрылась на болотах. И как оказалось, правильно сделала. Поскольку по неизвестной миру причине, лес начал меняться, и король не смел подходить к нему даже на метр. Она первая заметила такую странность и твёрдо решила обосноваться здесь. Как выживала Нара, одному Создателю известно, но побегать ей пришлось изрядно, в этом Харла не сомневалась.
По истечении нескольких веков, когда поиски последних двух жриц сошли на нет, Харла появилась вновь и заключила некоторую договорённость с королём: она не вмешивается в его дела, скромно живёт на болотах, занимается своими, а взамен, он её не трогает. Чтобы это всё не выглядело пустыми словами, хитроумная волшебница перечисляла в казну некоторую сумму, процент от сделок по различным соглашениям: продажа древних тварей и их частей для зелий, артефактов и прочих нужд, немного позже занялась обучением юных девушек магии, плативших за проживание и её профессиональные услуги, а ещё через непродолжительный период, начала искать им престижных покровителей, за что тоже получала приличные деньги, которые так же частично шли в капитал короля. Данная деятельность помогла, на время, загасить натиски со стороны Клайна, давая возможность жить спокойно.
Периодически до неё долетали слухи, что камни пропадают и оказываются у разных девушек, но не проходило и полутора лет, как высший свет сплетничал по поводу смерти очередной владелицы необычных предметов. Харла только слушала, не пытаясь ничего предполагать или как-то помогать, если вдруг кто-то из девушек появлялся на горизонте. Она выполняла договор с королём о невмешательстве. Полагая, что камни – его дело и дело его жены. Харла, итак, потеряла своих подруг из-за проклятых окатышей.
Подобная тактика позволила волшебнице продержаться в тени более тысячи лет, ровно до того момента, пока Валеон не притащил в её дом очередную дурнушку с камнями Айвель. Так ей представлялось вначале. Но после проведённой диагностики и, узнав гостью получше, стало ясно, их связь не такая, как у других, более крепкая, а сама девушка далеко не дура.
Харла, в который раз, всеми силами попыталась уйти от ответственности, сохраняя политику невмешательства. Бывшая жрица отчётливо осознавала, что стоит ей лишь немного помочь Насте и её шикарной жизни придёт конец. Она жутко боялась Клайна, но при этом отчётливо осознавала, что поступает неправильно, хотя бы тогда, когда игнорировала других временных хозяек загадочных камней. Возможно, если бы она помогла им хоть в чём-то, то всё бы уже было по-другому. И вот судьба предоставила ей новый случай, новый шанс попробовать что-то изменить в своей и чужой жизни к лучшему, но Харла, опять трусливо спряталась за маской равнодушия.
По прошествии нескольких месяцев, волшебница поймала себя на мысли, что завидует обычной, добродушной, жизнерадостной человечке. Она живёт уже почти две тысячи лет и Настя, супротив неё, своего рода, бабочка-однодневка, но Харлу не переставало поражать, как девочка умудряется радоваться простым вещам и мелочам каждый день, сколько в ней надежды и любви. Она отчасти напоминала жрице её саму, очень много лет назад, когда та ещё служила в храме. Вот только, у этой девочки всё ещё было впереди в то время, как у неё самой всё уже клонилось к закату. Это печалило и раздражало волшебницу.
Наверное, именно поэтому, из многих кандидатов в покровители для Насти, она выбрала самовлюблённого мерзавца, Льюила. Жрица прекрасно знала, что он из себя представляет и всё равно не постеснялась столкать их. Харла в тайне надеялась сломать человечку, наглядно продемонстрировать ей, что жизнь не сахар и далеко не всегда получается быть с тем, с кем хочется.
В своё время, будучи ещё юной девушкой, она опрометчиво влюбилась в одного могущественного мага, но её чувство не вызвало отклика в душе юноши и девичье сердце навеки осталось разбитым. Сначала Харла сильно страдала, а потом, некоторое время спустя, перестала сожалеть и начала жить здесь и сейчас, купаясь во внимании других мужчин, которые задаривали её роскошными сувенирами или хорошо платили за подаренные им ласки. Странное чувство «любовь» отошла на второй план, а потом и вовсе забылось. Если мужчина проявляет внимание и доставляет удовольствие, пусть даже всего лишь раз, то это перестало считаться аморальным. К таким реалиям, она и старалась готовить своих учениц: любви нет, есть только выгода и холодный расчёт.
За столько лет своей коммерческой деятельности, Харла прекрасно знала рынок и спрос. Девушка с такими формами, как у Насти, на данный момент, пользовались широким успехом, поэтому наставница собиралась неплохо на ней подзаработать в оставшиеся два месяца, ведь участь девушки уже предрешена. Харла знала, что ей не выжить при ритуале разделения. Человечка погибнет, как только окажется во власти Клайна, так почему бы не навариться, пока есть возможность. Внезапное приглашение короля на торжество, оказалось выгодным и значительно облегчило ей задачу в достижении цели. Волшебница уже даже знала кому её можно предложить, что она и сделала, познакомив Настю на балу с Льюилом.
Но Харла просчиталась. Простая человечка умудрилась переиграть её и сотворить невозможное: сбежать с болот, без чьей-либо помощи, тем самым, изрядно подставив наставницу под удар. А с какой филигранностью она это сделала! Уму не постижимо! Волшебница невольно прониклась к девушке уважением. Подобный поступок, словно открыл бывшей жрице глаза, заставив по-другому взглянуть на человечку, и вспомнить другое забытое чувство под названием «стыд». Да, Харле стало стыдно, за всё: корыстные мысли относительно девушки, свою слабость, плохие уроки магии, поскольку она давала ей только минимум, в то время как, могла научить большему и лучшему. Обычная, чужеземная человечка оказалась смелее, сильнее и умнее старой жрицы. Теперь девушка ушла и остаётся только наедятся, что удача будет и дальше ей сопутствовать.
Харла печально улыбнулась своим мыслям. Чувство вины терзало её потемневшую за сотни лет душу: «пришло время исправить ошибки и внести свою запоздалую лепту в судьбу девушки. Хватит оставаться в стороне!».
Волшебница не сомневалась, что Настя обижена на неё за выходку с покровителем, и вряд ли примет её помощь в открытую, а значит придётся действовать тайком. Серебряный ключик от важной шкатулки, Харла уже отдала в надёжные руки, теперь следовало позаботиться о том, чтобы эта вещь была найдена.
Хозяйка поместья хлопнула два раза в ладоши и в комнате появился один из домовых.
– Дауд, закупите все необходимые продукты и вещи на длительный срок. Завтра утром я закрою все порталы и отменю действия амулетов. Попасть к нам можно будет только через лес. Но даже в этом случае, в дом никто не попадёт, я скрою его магией, – уверенно проговорила волшебница.
– Мы будем изолированы? Как тогда, после смерти королевы?
– Да. И будем надеяться, что это не растянется на очередную тысячу лет. Следи за девочками. Ты в ответе за них. Я предупрежу их, но всё может быть…. Мне нужно уйти ненадолго, есть дела, а когда вернусь запечатаю пути.
Дауд кивнул и исчез.
Вечер того же дня. Подворье Дилария.
Обычный трудовой день подходил к концу. Солнце ещё не успело сесть за горизонт, но было уже не таким жарким и ярким, как час назад.
Дила́рий собирал высохшее сено в стог. Нардан уже вернулся из университета и пытался сделать домашнее задание не смотря на шум, который, создавали двое неугомонных друзей, в лице Адрина и Элджи. Благодаря найденным амулетам перехода, ребята могли возвращаться домой в любое время. Скромный, тихий Виеран, давно привыкший к громким звукам, научился абстрагироваться и сейчас старательно отрабатывал новое заклинание, с помощью которого можно было писать на расстоянии. Он стоял возле окна и сосредоточенно смотрел на стол, стоящий в другом конце комнаты. Внезапно перо, лежавшее возле тетради, взмыло вверх и что-то начертало на пустой странице. Эльф подошёл к столу, посмотрел на надпись и довольно улыбнулся. Подобному фокусу Виерана научил некромант. Он иногда подкидывал ушастому умнику интересные заклинания, которые проходил в университете, конечно, если, они не касались некромантии. Такие сведения Нардан держал в строгом секрете.
Оборотень почти закончил полевые работы, но внезапно заметил идущего в его сторону давнего друга. Валеон шёл быстро, на лице его читалась крайняя степень озабоченности. Диларий напрягся, почуяв неладное. Скорее всего, что-то случилось, иначе, Валеон бы не пришёл, а если и так, то не в таком настроении. Мужчина оставил своё сено, опёрся руками и подбородком о навершие черенка вил, дожидаясь гостя.
Виеран, решив повторить эксперимент, вернулся к окну и тоже заметил Валеона, о чём непременно сообщил ребятам. На мгновение в комнате воцарилась тишина, юноши замерли, а потом все четверо, как по команде, ринулись к дверям. Каждый из них желал первым оказаться на месте и услышать, о чём будут говорить старшие, вдруг что-то про Настю, может она возвращается?
Нардан опередил всех. Но, далеко нечестным путём: он воспользовался амулетом перехода. Так что, когда Валеон дошел до нужного поля, его уже ждали двое. Диларий сначала хотел прогнать мальчишку, но потом передумал, вдруг будет важная информация, тогда не придётся объявлять по нескольку раз. А отправить любопытного некроманта назад, можно будет в любой момент.
– Здравствуй, Валеон! Какими судьбами на этот раз? – спросил Диларий, глядя на пришлого гостя.
– Добрый вечер, Диларий! – серьёзно произнес Валеон, обратившись к оборотню и кивнув юноше, который стоял рядом с учителем, в знак приветствия.
Нардан тоже ответил сдержанным кивком.
– Скажите-ка мне, только предельно честно, Настя у вас? – Валеон внимательно посмотрел на оборотня.
Тот молча воткнул вилы посильнее в землю, чтобы они не упали и подошёл к магу поближе.
– Нет. Что-то случилось? – спросил он, с тревогой в карих глазах.
– Да. Сегодня утром нам стало известно, что она сбежала из дома Харлы, и никто не знает, где она, – Валеон сделал паузу. – Настя точно не приходила?
– Я же сказал, нет. Мы её не видели, – он взглянул на парней в поисках подтверждения, которые уже успели добежать и теперь, в полном составе, стояли плечом к плечу.
Все молодцы, как один, отрицательно замотали головами.
– А с чего ты взял, что она здесь? – спросил Дила́рий.
– Видишь ли, она воспользовалась амулетом перехода, а чтобы перемещение удалось, нужно точно знать, куда тебе надо. Единственным местом, где она была до того, как я забрал её из другого мира – твой дом. Ну, ещё, возможно, окраина Древнего леса, но туда ей точно не за чем идти. Может вы знаете, куда она ещё могла отправиться?
Валеон с надеждой смотрел на ребят и друга, но все молчали. Не то, чтобы у них совсем не было предположений, просто они сомневались, стоит ли говорить о них магу?
Первое, о чём подумали ребята, услышав вопрос – столичный рынок. Нардан часто водил её туда за покупками. Некромант осторожно посмотрел на Дилария и понял, что учитель тоже думает об этом, но … .
– Нет. Мы не знаем, где она может быть, – уверенно ответил за всех Дила́рий.
Мальчики приободрились. Если наставник молчит, значит тоже не до конца доверяет своему другу, выходит, и им не стоит.
– А зачем ты её ищешь? Чтобы сдать Клайну? – смело спросил Нардан советника.
Валеон уже приготовился ответить, но слева от него послышался ещё один голос.
– Какой сообразительный мальчик! Весь в отца!
Через миг перед ребятами, из воздуха, появился сам король Клайн. Высокий, грозный, одетый в тёмную, с красными вставками одежду. На его красивых губах играла далеко не доброжелательная, а холодная улыбка. Взгляд ярко синих глаз пробирал насквозь, давая понять, что отказ от повиновения, ложь или измена неизбежно приведут к смерти.
– Ваше Величество, зачем вы здесь? – подал голос Валеон. – Я же сказал, что сам всё выясню.
– Знаю, – резко ответил король, не сводя взгляда с собравшихся парней и оборотня. – Но я решил удостовериться, что твой друг, – он сделал паузу при слове «друг». – Не лжёт.
Теперь Клайн смотрел исключительно на оборотня. На какой-то момент лицо Дилария исказилось от внезапно нахлынувшей боли, но он заставил себя её терпеть, крепко сжав кулаки, и ещё сильнее выпрямился.
– Надо же, прям как она! Больно, а терпит. Ученица достойная учителя!
При этих словах лица мальчиков сделались суровыми и мстительными, король лишь злостно улыбнулся.
– Ваше Величество, Клайн, прекрати! Ты же видишь он говорит правду, её здесь нет, – вступился за оборотня Валеон.
Дилария перестало трясти от напряжения.
– Да, он не врет. Но так было надёжнее, – небрежно проговорил король. – Зря, ты ушёл со службы, Диларий. Сейчас бы ты уже получил высокий чин.
– Ты знаешь, почему я ушёл, Клайн! – хмуро ответил оборотень.
Он уже пришёл в себя после магического детектора на ложь.
– Глупости! Подумаешь, любимая погибла, я ведь тоже вдовец. Это жизнь!
– Боюсь, у нас с тобой разные понятия о жизни, Клайн.
– Что ж, возможно!
Клайн прошёлся суровым взглядом по юношам и спокойным на первый взгляд тоном, от которого почему-то у парней по телу прошёлся полк мурашек, поинтересовался:
– Так, вы точно ничего не знаете, или, что, вероятнее всего, не хотите говорить, где она может быть?
Нардан отважно сделал шаг вперёд и уверенно глядя в жестокие глаза правителя, заявил:
– Мы, действительно не знаем, где она, – парень выдержал небольшую паузу и продолжил. – Но, даже, если бы и знали, то никогда бы не сказали!
Король криво ухмыльнулся.
– Твоя смелость похвальна, некромант. Знаешь, ты очень похож на своего отца, не только внешне. Очень жаль, что он, как и ты сейчас, пошёл по ложному пути.
– Я не считаю свой путь ложным. А что до тебя…
– Нардан, оставь! Это сейчас к делу не относится, – перебил юношу Дила́рий, строго, глядя ему в глаза. А когда тот отступил, повернул голову к незваным гостям. – Я думаю, вы услышали ответ на свой вопрос. Мы ничем не можем вам помочь, поэтому прошу покинуть моё поле.
– Неужели, это всё? – не сдавался Клайн. – А разве вы не ходили с ней на рынок, чтобы купить одежду или, может, побрякушки всякие? Девушки, особенно молодые, это любят.
Виеран, стоявший рядом с Адрином заметил, как рыжик дёрнулся и понял, что друг, своей чрезмерной эмоциональностью, может их выдать. Король специально прощупывает почву, чтобы понять куда бить, а когда он поймёт, то болезненного допроса не избежать. Эльф сделал несколько шагов вперед, загораживая собой лиса, и встал рядом с наставником.
– Настя, не из тех пустышек, которые падки на побрякушки. Если она нуждалась в одежде, то писала списки и Нардан ей всё покупал.
Стоящий рядом Нардан, утвердительно кивнул. Король, в очередной раз, ухмыльнулся.
– Хороших ты мальчиков воспитал, Диларий! Мне бы таких, – с досадой в голосе произнёс Клайн. – Ладно, не хотите говорить, не надо. Не думаю, что она долго продержится, одна на свободе, в чужом мире. И без вас найду! Обязательно найду!
Клайн снова обвёл собравшихся повелительным взглядом, взмахнул рукой, открывая портал, и скрылся в нем, оставив советника на «растерзание» оборотня и его учеников.
Несколько секунд в поле стояла тишина. Только слышались шелест листьев со стороны леса и шорох крыльев мелких летучих мышей, которые уже проснулись и вылетели на охоту за насекомыми. Горизонт пылал яркими красками, предвещая ветренный день.
Дила́рий втянул ноздрями воздух, убеждаясь в том, что король действительно ушёл. Его чуткий нос отлично улавливал запахи и магию, не так хорошо, как в зверином обличии, но для быта сойдёт. Пока правитель находился здесь, в воздухе витал запах дорогого парфюма и ощущалась тёмная, сильная магия короля. Теперь же пахло, большей частью, сеном.
– Думаю и мне пора! – тихо сказал Валеон, почему-то глядя в сторону леса.
Дила́рий порывисто подскочил к советнику, крепко схватил его за плечо и, решительно глядя ему в глаза, сказал:
– Я не знаю, о чём ты думаешь, Валеон, но хочу предупредить. Если ты предашь девчонку или она пострадает по твоей вине, то сюда больше можешь не являться!
Валеон высвободил свою конечность из медвежьих лап Дилария, сделал несколько шагов назад, кивнул, грустно улыбнулся и исчез вслед за королём, воспользовавшись амулетом.
Диларий повернулся к своим подопечным и серьёзно их оглядел.
– Что ж, должен признать, вы – молодцы! Я горжусь вами! Но у меня есть к вам большая просьба: ни в коем случае, не смейте отправляться на поиски Насти. Король далеко не дурак. Он намеренно пришёл сюда лично, чтобы заставить вас усомниться в том, что Настя не способна выжить в чужом мире. Но мы же знаем, что она сможет, мы сами её к этому готовили. Клайн рассчитывает на вашу помощь. Она к вам привязана и это может стать хорошей приманкой. Не удивлюсь, если он поставил на вас маячки или что-то подобное, чтобы отследить ваши действия. Если Настя вам действительно дорога, ни в коем случае, не ищите её. Найдёте вы – найдёт и он!
Оборотень ещё раз внимательно посмотрел на каждого из ребят, чтобы убедиться, что смысл слов всем понятен и уложился в их ветренных головах, а затем проревел:
– А теперь, марш домой!
Все, как один, побрели в сторону дома. Оборотень смотрел им вслед и думал, что когда-нибудь из них получатся отличные воины и защитники: смелые, гордые, умные, верные себе и друг другу. Потом его мысли изменили ход течения и поплыли по иному руслу, он вспомнил человечку. «Только бы она успела уйти! Только бы успела! Клайн не должен её найти!» На самом деле, Дила́рий не был уверен, что девушка справится, как сказал мальчикам, уж очень много неудач было в прошлом, но ему очень хотелось, чтобы именно она, смогла. И всё же девчушка – молодец, сбежать с болот, не каждый может, далеко не каждый!
Глава 8. Большое путешествие
Уже второй день моя жизнь проходила на коне. Каждый раз, когда я слезала с него для привала или на ночлег, мне казалось, что у меня не прямые ноги, а колесом. В добавок ко всему прочему, с непривычки болело всё тело. Ездить верхом я умела благодаря Визару, который иногда разрешал мне покататься на ге́лихаре. Это аналог нашей лошади, только всеядная, ест даже мясо и гораздо более выносливая. Но одно дело проскакать несколько кругов вокруг ангара и совсем другое, кататься в седле сутками.
Мы, в очередной раз, остановились на привал. И пока мои попутчики разбивали костры, чтобы приготовить еду, я, привязав своего коня, уселась на траву под деревом и стала думать: «Как же меня угораздило докатиться до такой жизни?»
После того, как я скверно обошлась с одним нехорошим человеком, которого можно смело назвать магом-редиской, мне пришлось немного изменить внешность и превратиться в юношу по имени Таян. Перевоплощение в мальчика являлось не самой сложной задачей для меня. За счёт круглого лица, высокого лба, слабо выраженной талии и мощного плечевого пояса, на фоне других женственных девушек, я, зачастую, смотрелась солиднее. А физические нагрузки и упражнения на мечах, придали моим рукам и ногам накачанный вид, что дополняло мужеподобности в мой образ.
Снова пришлось окунуться в детские воспоминания, ибо когда-то давно, мы с соседскими девчонками устраивали театральные представления для родителей. Как правило, такие мероприятия организовывались летом, во время каникул и родительских отпусков, несколько лет подряд. Всего «актёров» было четверо: я, моя сестра и Юля с Леной, которые тоже являлись родными сёстрами. Мы выбирали сказку или короткий рассказ, распределяли роли, репетировали несколько раз и в один из дней, пригласив соседских бабушек, а также своих родителей, устраивали для них представление с песнями, танцами и постановками.
Мне всегда доставались роли отрицательных героев, которые мне безумно нравилось играть, и мужчин, поскольку я больше остальных подходила для подобных амплуа. Одна из соседок как-то окрестила меня «дылдой», чем вызвала море обиды в моей душе, непроизвольно добавив, к куче уже имеющихся комплексов, ещё один кирпичик. Чтобы сделать лицо миловиднее, мне приходилось носить чёлку. Борцовские майки, топики, кофты без рукавов, которые сильно открывали плечи являлись совершенно не моей темой: ни тогда, когда я была полной, ни сейчас.
В настоящий момент, имелась необходимость открыть лицо, свести женские черты к минимуму, поэтому первым делом я убрала чёлку, зачесав её назад. Правда, пришлось воспользоваться сладкой водой, поскольку лака для волос здесь не нашлось. Мне хотелось, чтобы чёлка ничем не закалывалась, но и не опадала при движении. Таким образом, мои волосы частично оставались сладкими, зато эффект оправдывал ожидания. Оставшуюся часть своей шевелюры, собрала в низкий хвост. Серьги и прочие украшения пришлось снять. С помощью водостойкой туши из моего мира, подрисовала пушок возле губ и теперь чудилось, будто у меня пробивается первая щетина.
Самым сложным из всего маскарада оказалось убрать грудь. После похудения она частично «сдулась», но не кардинально, многое всё же осталось. И вот, с этими остатками пришлось повозиться. В памяти всплыл один чешский сериал «Пещера золотой розы», который смотрела в детстве. Там, главная героиня тоже выдавала себя за парня. В одной из серий, она обмотала корпус тканью и лишь затем надела доспехи.
Решив воспользоваться подобным способом, я начала утягиваться, только мне пришлось подложить ещё плоскую подушечку, собственного производства, чтобы скрыть переход от груди на талию, потому что вместо доспехов мне предстояло носить принятую на Элоре мужскую одежду.
Учитывая тот факт, что в южной части Элоры стояло лето, причём в самом разгаре, то сказать, что мне было жарко – ничего не сказать. Солнце палило так, словно пыталось побить все видимые и невидимые рекорды по поджарке путников на гриле со всех сторон. Мои руки сгорели в первый же день по локти, как раз до того места, покуда были закатаны рукава. Так же под удар попала шея и часть лица. Пот постоянно тёк по мне ручьями. Если лоб я могла вытереть платком, то спина, большую часть времени, оставалась мокрой. Ощущения не из приятных, но приходилось терпеть сие безобразие ради дела.
Важной деталью перевоплощения являлось походить на мужчину не только внешне, но внутренне, то есть манерами. Прокрутив в голове образы ребят, с которыми прожила достаточное количество времени, чтобы запомнить их повадки и кое-чего взять на заметку, я осмелилась воспроизвести их, устроив себе несколько репетиций в проулке.
У Элджи украла размашистую, небрежную походку и манеру сидеть с широко расставленными ногами. Что самое интересное, эта его привычка в своё время дико нервировала меня. Я регулярно просила его сесть поскромнее. Иногда, он слушался, а иногда, наоборот, расставлял ноги ещё шире, за что получал от меня «по шапке». Сейчас, такая замашка подходила моему придуманному образу, и я нагло слизала её у оригинала. У Адрина забрала особенности при поглощении пищи: он всегда низко наклонялся к тарелке, словно прикрывая еду от грабежа, и неправильно держал ложку, захватывая её кулаком, как маленький ребёнок. А ещё он никогда не держал кружку за ручку, только за корпус, даже если она была горячей. Нардан облокачивался спиной или левым плечом обо всё вертикальное и скрещивал руки на груди. Дила́рий тоже не остался в стороне, у него я позаимствовала другое движение, более мужественное. Если оборотень о чём-то задумывался, он поддерживал левой рукой локоть правой и гладил подбородок или бороду. Мне чертовски нравился его взгляд из-подо лба. Каждый раз, когда он так смотрел, мурашки нет, нет, да пробегали по спине. Но эту фишку я оставила для запугивания врагов.
Данные движения считались основными, над которыми мне следовало поработать, чтобы привыкнуть к ним, другие же, более мелкие, находились в резерве и должны были использоваться ситуативно и единично. Говорить я тоже старалась небрежно, временами грубо, используя в основном грудной голос, но опираясь на свой собственный, чтобы это не выглядело наигранно.
Понятное дело, стать совершенно другой без магии мне не удалось. Если случайно встретится кто-то из знакомых, то скорее всего, он меня узнает. Для чужаков, я была новой, поэтому они искренне видели во мне парня. Легенду про безродного юношу, который ищет свой путь в жизни, а сейчас направляется к дяде Роди, хорошему престарелому магу в Лавирэ, так как совсем недавно парень остался круглым сиротой, пришлось выдумывать на ходу, но пока она работала.
Преображение происходило в тихом, всеми забытом закутке, с которым меня связывали не очень приятные воспоминания, но, на данный момент, он лучше всего подходил для тайных дел. Как только я оказалась там, занялась магической чисткой украденных вещей. По оставшимся на предметах следам ауры предыдущего владельца, меня могут выследить, поэтому, воспользовавшись силой камней, я стёрла их. Теперь украшения выглядели и ощущались так, словно их только что создал ювелир и они страстно желают попасть в чьи-нибудь холёные ручки. Возможно, если Льюил их увидит, то узнает свои побрякушки, но доказать этого не сможет.