– Мы как уехали из города, так приступы прекратились. Может, всё само ушло? – уточнила Аня.
– Не ушло, просто тьма без подпитки была. Ей трудно черпать силы в дороге, нужно время, чтобы присосаться к злу. Через пару-тройку дней приступы вернутся, если я раньше не изгоню чёрный туман из твоей собаки.
Я слушал и не верил своим длинным ушам. Неужели это правда? Меня можно спасти? Ох, моя милая Аня, мы с тобой не расстанемся так скоро!
На следующий день тётя Алтаана начала приготовления к обряду. Она заваривала сушёные травы, произносила непонятные для моего уха слова, хотя к тому моменту я уже научился неплохо понимать человеческую речь. Потом она позвала меня к себе и заставила пить. Отвар был гадкий на вкус! Рот стянуло, как после черёмухи, в горле встала горечь, и накатила тошнота, но шаманка приговаривала:
– Пей-пей. Пей-пей.
И я пил, а потом почувствовал, как из носа потёк чёрный туман… Было страшно, я ждал нападения, но тьма не замечала меня, сосредоточившись на тёте Алтаане.
– Чего хочешь? – спрашивала шаманка.
– Что хочу, то имею, – отвечала тьма.
– А больше ничего не хочешь?
– Ничего.
– Пирог хочешь?
– Нет.
– Курицу хочешь?
– Нет.
– Оленя хочешь?
– Нет.
– Двух оленей?
Тьма призадумалась, а потом, как вцепится в меня! Мы бились из последних сил, но почти на равных: я был ослаблен туманом и лекарствами, а зло захворало без поддержки нижнего мира. Я видел, как чернота просачивается в мою кровь, и кусал её. Мне было больно, но и тьме тоже. Я мог победить, правда мог, но тётя Алтаана прервала наш бой.
Аня прижимала меня к себе, а на мой нос катились солёные слезинки из её глаз. Она очень боялась, я чувствовал этот страх, от которого трясутся поджилки и шерсть на холке становится дыбом.
– Сильный абасс, подкупить его не вышло. Завтра силой вытолкаю, – заявила шаманка.
– Я не позволю! Он сегодня чуть не умер! – запротестовала Аня.
– Он в любом случае нежилец, а так есть хоть какой-то шанс. Сама решай, – тётя Алтаана не стала спорить, – Но знай, что завтра для обряда будет одна из лучших ночей в году – канун Нового года. Сам по себе праздник не волшебный, таковым его делают люди. Они так сильно верят в добро, в счастье и радость, что боги и духи становятся сильнее. Они нам помогут изгнать абасса из Эпика.
Ночь прошла спокойно, а утром мы погуляли с Аней и Володей в лесу. Я прыгал в сугробы, проваливался с головой и выбирался наружу, отталкиваясь задними лапами. Метил ёлки, нюхал шишки и охотился за мячиком. Мне хотелось раствориться в этой звенящей тишине, в этом пушистом снеге, в этом прекрасном мгновении. Я знал, что, когда мы вернёмся, начнётся последний раунд боя с тьмой, и кто победит в нём ведомо только Всевышнему.
Так и вышло. Я вновь выпил отвар, приторно-сладкий на вкус и ярко-розовый на цвет. Стоило жидкости дойти до моего желудка, как туман нанёс удар, тот самый, каким он выключал моё сознание и утаскивал на территорию, где мне его не победить. Но шаманка схватила меня за уши и, посмотрев в глаза, приказала:
– Борись!
Взгляд застилала пелена, в ушах звенело, а в пасти чувствовался металлический привкус крови, но я боролся. Тем временем тётя Алтаана взяла в одну руку глиняный кувшин, а в другую – нож и принялась читать заклинание. Стало ещё больнее. Чем дальше читала шаманка, тем хуже мне становилось. В итоге я не стерпел, взвизгнул и прорычал:
– Гарррм!
А шаманка полоснула ножом по моей лапе. Потом по другой. Раз по третьей. Ещё. И ещё раз. Лезвие выделывало танцевальные па на моём теле и облегчало боль. Из открытых ран на свет стала сочиться чернота, которую тётя Алтаана заманивала в кувшин. С каждой минутой мне становилось всё легче, а тьма отдалялась, пока не погрузилась на дно сосуда, который Вовка запечатал бруском дерева, отнёс в глубь леса и закопал.
ЭПИЛОГ
В тот Новый год исполнилась наша с Аней заветная мечта – победить тьму и забыть об эпилепсии. Кстати, после этого случая, хозяйка стала звать меня Гармом, как написано в родословной, потому что от ЭПИка мы с ней страсть как устали.
Весь год я и Аня провели в путешествиях, пока хозяйка подбирала новое место обитания для нашей стаи. Я хотел про эти приключения рассказать подробнее, но Спанч сказал, что такие сведения не несут полезной информации для потомков, поэтому перехожу к завершающей части своей истории.
Аня решила поселиться там, где я родился – в Сочи. Потом к нам переехал Вовка, а вскоре наша стая пополнилась двумя человеческими щенками: сначала родился Егорка, а потом – Варька. Я их всех очень люблю. Вожу на прогулки трижды в день, приношу мячики и слежу, за чистотой в доме: ненужное или сгрызаю, или съедаю. В общем, веду образ жизни достойного защитника Подлунного мира.