Loe raamatut: «Дотянуться до тебя»

Глава 1. Философские беседы

Всё начиналось с привета

Но в этом году снег выпал чёрного цвета

© алёна швец.– Одуванчик

Матвей к философии никогда не относился серьезно. Он не слушал преподавателя от слова совсем и даже не знал тему занятия, на котором сидел. Он приходил на пару ради отметки присутствия, скроллинга ленты и чтения книг. Его ничуть не смущало, что летом будет экзамен. Он надеялся впихнуть в голову весь курс философии за неделю сессии, как часто это делал.

Сегодня Матвей опоздал, хотя жил в общежитии в пяти минутах от корпуса. Место на третьем ряду, за которым он обычно сидел, заняли, а вот на камчатке второго ряда свободное ещё было.

– Я могу сесть? – спросил Матвей, обратившись к девушке на другой половине парты.

– Конечно, – улыбнулась она и убрала рюкзак со второго сидения.

Её звали Лена. Она училась в смежной группе, с которой у группы Матвея было очень много совместных занятий, в том числе философия. Ещё на первом курсе тьюторы создали общую беседу их групп и сказали, что они будут часто учиться вместе, поэтому им надо дружить.

Матвей знал в смежной группе всех, но мало с кем тесно общался. С Леной он пересекался очень редко. Самым запоминающимся моментом взаимодействия с ней было то, как они после случайной встречи в анатомическом музее на первом курсе вместе готовились к пересдаче коллоквиума. В перерыве от мозгового штурма они даже о чем-то говорили.

В общем, они просто были в курсе существования друг друга. Матвей о Лене не знал ничего, кроме того, что на самом её деле зовут Алёна, но она не любит эту форму своего имени просит называть её Леной.

Пришел преподаватель, и началась беседа о странных вещах с небольшим количеством людей, которые всегда готовились к философии. Матвей раскрыл книгу на месте, где оставил закладку, и продолжил читать. Лена тоже не слишком старалась слушать и что-то рисовала в блокноте.

Через пять страниц Матвей из любопытства покосился на блокнот. На листке было много «летающих рук» – Лена отрабатывала прорисовку кистей и пальцев.

– Красиво, – вырвалось у Матвея, и слегка изумленная Лена повернулась в его сторону.

– А? Да это так… Средне, – смущенно сказала она и закрыла блокнот, взяла в руки телефон. Матвей надеялся, что она прекратила рисовать не из-за него.

– Ты ходила в художку? – спросил Матвей, и Лена кивнула.

Лена склонилась над телефоном, и её кудрявые русые локоны свесились, прикрывая половину лица. Изящным движением она заложила волосы за ухо. Матвей заметил на её щеках и носе бледные веснушки. Он никогда не видел их, хотя, впрочем, Лену он никогда так не рассматривал.

Матвей вернулся к чтению. Предложения с трудом помещались в голову, а образы сюжета еще более натужно рисовались в воображении, потому что дискуссия преподавателя и пяти человек с двух групп стала более бурной. Матвей упорно сопротивлялся отложению в памяти обрывков разговора о пещере Платона, но от этой борьбы только загудела голова.

Он снова перевел взгляд на Лену, которая заполняла какую-то гугл-форму. Когда Матвей прочитал заголовок, то засиял ярче новогодней ёлки.

– Ты собираешься пойти на квартирник? – уместить радость в тихий шёпот было сложно, но Матвею это чудом удалось.

– Да. Интересный формат, – сказала Лена, отвлекшись от вбивания имени. – А что?

– Я там буду выступать с гитарой, – с гордостью произнес Матвей, хотя в душе дрожал от страха, произнося это вслух.

Теперь заблестели и глаза Лены. Было приятно видеть заинтересованность на её лице.

– Ты играешь на гитаре? Как круто! Тогда я точно приду послушать! Ты ходил в музыкальную школу?

Матвей смущенно почесал щёку. Ох, если бы…

– Нет… Я самоучка. Полтора года учусь. Решил вот явить меру то, чего научил…

Лена улыбнулась и заполнила до конца форму регистрации.

– Тогда ты вдвойне молодец. Думаю, ты всех удивишь.

Матвей улыбнулся в ответ и кивнул. Он надеялся, что это будет приятное удивление, а не испанский стыд, который испытают более опытные участники коллектива, организовавшего квартирник. В нем мог принимать участие любой студент, нужно было лишь зарегистрироваться. Суть квартирника заключалась в том, что пели без микрофонов и без минусовок. Музыкальное сопровождение мог исполнять кто-то или сам участник на любом музыкальном инструменте. Матвей осмелился не только играть на гитаре, но и петь… Но об этом говорить было более стыдливо.

Пара закончилась ещё через сорок страниц книги. Матвей и Лена разошлись, даже не сказав друг другу «Пока».

***

«Привет, ты все еще готов продемонстрировать свой талант, о самурай?», – написала во «Вконтакте» Лена за несколько часов до начала, и Матвей усмехнулся из-за пафоса обращения.

«Привет, да. К этой цели я долго шёл, и ливать будет глупо»

«У самурая нет цели – только путь», – прислала Лена. Матвей не нашёл, что на это ответить, так что скинул стикер со смеющимся котом.

В пятницу Матвей шел в место проведения мероприятия – библиотеку университета – с зачехленной гитарой за спиной и с легким мандражом в конечностях. Волнение клубилось в груди. Матвей никогда не выступал перед широкой публикой. Говорили, что перед незнакомцами делать это несложно, но это ложь. Сложно, и еще как. Матвей ощущал себя грязью под ногтями организаторов, отдавших музыке много лет своей жизни. Когда Лена решила пойти на квартирник, стало легче и появилось больше энтузиазма.

После философии прошло три дня, и они не переписывались в это время. Матвей даже подумал, что Лена передумала. Но они малознакомые однокурсники, поэтому логично, что весточка от нее пришла только в день квартирника.

Матвей восторженно выдохнул, оказавшись в библиотечном зале. Он был застелен кучей советских ковров, окна завешаны, а источником света была сине-фиолетовая лампа, заливающая все пространство. Стулья были убраны из зала, так что зрителям оставалось садиться на ковры. На языке вертелось прилагательное, которое Матвей в последний раз использовал в 2017 году. Лампово. Да, в библиотеке было лампово и вайбово.

Лена сидела в углу и, заметив Матвея, помахала ему. Он взмахнул рукой в ответ и направился к Лене, но его неожиданно кто-то окликнул:

– Матвей!

Он повернулся и увидел двух одногруппниц. И ту, и другую звали Саша. Стало очень неловко от того, что пятиминутный позор увидят еще и они. Ладно, это не будет позором. Все будет хорошо.

– Привет, – поздоровался с девушками он. Саши оглядели его с ног до головы и с восторгом остановились на гитаре:

– Ты будешь выступать? Не знали, что ты музыкант!

«Я еще и пою», – с горечью подумал Матвей. Как только он начал учиться в университете, то решил исполнить давнюю мечту по занятию вокалом и игре на гитаре. В детстве родители его не отдали ни в какой кружок, тогда как мальчики из его класса поголовно гоняли на тренировки, а девочки – на танцы, рисование, в музыкалку. Матвей чувствовал себя неполноценным. Он попросил родителей в четвертом классе отдать его в художку, но они запретили. Когда он увидел, как его лучшая подруга, которая в пятом классе поступила туда, бежала со всех ног сразу после школы в художку, даже не успев поесть, возвращалась вечером и делала допоздна домашку, Матвей понял, что пусть он дальше будет слоняться по улицам с пацанами и тупить в компьютер, чем будет так горбатиться.

Но в одиннадцатом классе в лагере ему сказали, что он хорошо поет. Тогда Матвей вспомнил, что как-то в восьмом классе друг сказал, что ему стоило бы заниматься вокалом. Поэтому он решил этим всерьез заняться.

– Я не волшебник, я только учусь, – сказал Матвей, и одногруппницы засмеялись от его шутки. Матвей ушёл к Лене, а одногруппницы сказали, что с нетерпением ждут его выхода.

Матвей сел рядом с Леной, и та улыбнулась ему.

– Каким по счету ты будешь выступать?

Матвей пожал плечами.

– Здесь нет очереди. Когда хочешь, тогда и выходишь.

Через десять минут мероприятие началось. С приветственной речью выступил организатор – кто-то из главных в музыкальном коллективе.

– …Ребята, спасибо большое, что пришли сегодня на наш уютный квартирник. Своим присутствием вы делаете его ещё лучше! Не забывайте поддерживать аплодисментами выступающих. Мы начинаем.

Сердце Матвея ёкнуло. Началось то, к чему он стремился полтора года. Остается сделать последний выбор: либо собрать волю в кулак и выступить, либо зассать и просидеть мышкой до конца квартирника.

Для поющих сцена была привычна. Они не боялись публики и пели уверенно и красиво. Выступила девушка, играя на укулеле, еще одна пела под аккомпанемент гитариста. Еще несколько человек пели с его участием. Наверное, этот парень тоже был участником коллектива. Руководительница коллектива спела песню «Skyfall» под пианино, и у Матвея от её сильного напористого голоса, с легкостью берущего все ноты, пошли мурашки.

– Кто-нибудь хочет еще выступить? – спросила она, когда стихли аплодисменты. Матвей внутренне сжался и почувствовал взгляд Лены и двух Саш на себе. Либо сейчас, либо никогда.

– Я, – выдавил он неуверенно.

– Просим на сцену!

Матвей заковылял к импровизированной сцене в виде большой ступеньки и сел на неё. В перерывах между песнями он успел расчехлить гитару.

Сердце колотилось, как бешеное. Матвей шумно выдохнул через нос, чтобы успокоиться, погладил гитару по чёрной лакированной обечайке. Все получится. Он может исполнить аккорды этой мелодии даже с закрытыми глазами. Его пальцы давно выучили необходимый перебор. Это будет несложно.

И действительно: Матвей не понял как, но уже начал играть вступление. Музыка полилась из-под пальцев плавным ручьём.

– В лужах дождик капает слепо

Отражает моё небо

Это грусть, замешанная с пеплом

Мои слёзы падают в землю…

Ощутимый плюс игры на гитаре в том, что, даже если ты упустил вступление, можешь незаметно исправить ситуацию и сыграть еще пару аккордов. К счастью, Матвею это не понадобилось, и он даже начал не дрогнувшим голосом. С преподавателем по вокалу они затёрли эту песню до дыр, пора бы уж запомнить…

– Пусть я себя не найду

Среди улочек пустых убегу в пустоту

И скажу себе внутри

Прощай и гори…

На секунду Матвей поднял взгляд на публику и увидел вытянувшиеся от шока лица одногруппниц. Кажется, это было приятное удивление. Что ж, это пять, а точнее, три минуты точно не позора.

Лена превратилась в слух. Она с затаенным дыхание внимала словам песни и мелодии. Матвей с трудом вдохнул, расчувствовавшись, и перешел к припеву:

– Гори, Нот-дам-де-Пари

В пламени моей любви…

Зрители стали хлопать в ритм песне. Матвей стоически держался, стараясь отключиться от эмоций и отдаться песне целиком. На втором куплете он снова метнул взгляд в толпу. Лена снимала его на камеру.

Какой кошмар.

Кошмар, который закончился рукоплесканием.

***

– Какой у тебя здоровский голос! – восхищалась всю дорогу Лена. То же самое говорили Саши, когда Матвей сошёл со сцены.

– На небе точно зажглась еще одна талантливая звездочка. Ты не думал вступить в коллектив? – спросила Лена, и Матвей чуть не подавился воздухом от её сравнения.

– Набор проходит раз в год в сентябре. Мне стоит дождаться следующего курса.

– Я думаю, тебя могут взять сразу и даже без испытаний, – заключила Лена.

Матвею казалось, что его уже чересчур перехваливают. Это каким же выдающимся музыкантом ему нужно быть, чтобы его вот так, почти что с улицы, приняли?

Да, он неплохо справился. Ему даже самому понравилось. Но до той же руководительницы, поющей «Skyfall» почти как Адель, ему как до Китая.

– Я ещё стихи и песни пишу, – сказал Матвей, чтобы сменить тему, но, кажется, сделал только хуже.

Лена чуть не запрыгала на месте от восторга.

– Офигеть! Скинешь почитать текст?

Матвей бы и рад это сделать, но был нюанс.

– Они еще в очень сыром виде. Я хочу написать цикл или, как это сказать… Альбом? Где песни связаны друг с другом по смыслу. «Пирокинезис» записывает песни с сюжетом. Я хочу сделать что-то наподобие.

– Кто такой «Пирокинезис»? – спросила Лена.

– Реп-исполнитель. Мне очень нравятся его тексты из-за необычных сравнений. У него техническое образование, так что он часто вставляет в песни метафоры про химию, физику. Крутой мужик.

Лена издала протяжное «О-о-о».

– Скинь его треки. И сюжетные тоже. Ну и тексты свои тоже пришли, хотя бы чуть-чуть. Посмотрим, что там, может, я чем-то помогу? Я иногда тоже сочинением стихов балуюсь.

Матвею показалось, что она сказала это из вежливости. Очевидно, она не станет вникать в реп «Пирокинезиса», вдумываться в рифму его собственных песен. Хотя то, что она сама увлекалась поэзией, был довольно занимательным.

Несмотря на сомнения, Матвей вечером отправил Лене треки, не забыв про сюжетные: «Я приду к тебе с клубникой в декабре», «Легенда о Боге Смерти», «Легенда о Богине Гроз», «Легенда о Богине Мечей»… Лена прочитала через час и отправила смайлик с большим пальцем вверх.

«А твои шедевры?» – написала она. Сердце Матвея пропустило удар, когда он увидел это уведомление. Когда Матвей говорил, что они в сыром виде, он имел в виду, что они на стадии разработки. Матвей лишь имел расплывчатые задумки. Он колебался еще полчаса, стоя в общажном душе, а выйдя из него, отправил стихотворение.

Стихотворение было корявым, зато написано с душой. Матвей его прямо-таки отрывал от себя.

Каково же было удивление, когда он получил обратную связь на стихи, а еще через час на песни.

«Я все послушала! «Пиро» действительно круто читает. Сюжетка у него интересная. А что касается твоих стихов, то ничего ужасного. Мне понравилось. Как я понимаю, герой убил свою любовь в состоянии аффекта?»

Матвей усмехнулся. Было приятно, что Лена оценила не только его вокальные данные, но и стихоплетство. В то же время это так странно… Они совсем не знают друг друга, а она с таким радушием принимает его творчество.

«Да, так и есть. Он одержим сущностью, с которой его возлюбленная пыталась помочь справиться. У неё это получилось, но ценой собственной жизни»

Лена засыпала диалог восторженными стикерами и восклицаниями «Офигеть!», «Вау!», «Это супер!!!».

«А ты слушаешь МУККА? Оказывается, у него много фитов с пиро. Я это поняла, только когда начала слушать песни», – спросила затем Лена, и Матвей понял, что у них много общего. Серафима МУККУ он обожал.

Глава 2. Творческие порывы

Льются метафоры, от них, как от воды, разбух

Текст этой песни

Жги со мной дофамин, как тополиный пух

Жги со мной вместе

© KOMMO, pyrokinesis – на краю галактики

В следующий раз Матвей и Лена встретились в воскресенье на аниме-ярмарке.

Матвей пошел туда вместе с соседом по комнате Лёшей. В общажной комнате они жили вдвоем. Парни заселились в один год и учились на одном курсе, но в разных группах. Они стали хорошими друзьями, так что часто ходили гулять, выбирались на мероприятия, в кино и кафе. Матвей рад, что ему повезло с соседом.

Матвей пошёл на ярмарку ради Аллеи Авторов, на которой художники и рукодельцы выставляли свое творчество. Матвею был интересен фандомный мерч, беспроигрышный конкурс призов и космические напитки.

Людей как всегда была тьма. Толпа пестрела яркими нарядами косплееров, с которыми часто фотографировались и обнимались. Некоторые косплееры продавали мерч из своих тематических фотосессий. Было много столов аниме-магазинов, крафтовых товаров. Глаза разбегались от обилия ассортимента.

– Ты когда стричься пойдешь? – спросил Лёха, когда Матвей в очередной раз запустил пальцы в волосы.

– Через три дня, – сказал Матвей и продолжил потягивать из трубочки лимонад со вкусом ананаса и желтыми блестками.

Стрижка уже была ой как нужна. Челка раздражала, потому что лезла в глаза и её приходилось постоянно поправлять, а виски с более короткой длиной уже заросли. Волосы на ней иногда смешно топорщились. Линию пробора на левом боку уже с трудом было видно.

Лёха с воинственным выражением лица ткнул пальцем в плечо Матвея.

– Не забудь дать отзыв!

Матвей закатил глаза и забулькал лимонадом, вдув в трубочку воздух.

– Забуду тут же, как выйду из парикмахерской.

Лёха усмехнулся и тоже отпил свой лимонад. У него был со вкусом черники и фиолетовыми блестками. Крутящиеся в стакане сияшки действительно походили на звезды.

Они уже выиграли несколько призов в розыгрыше: Матвею достался маленький кулек конфет и две открытки от авторов с Итадори из «Магической битвы» и персонажами из «Геншина». Лёха тоже два раза выиграл конфеты, на третий – значок.

После конкурса Матвей потянул Лёху на Аллею авторов, где купил кучу стикеров. Лёха заболтался с милой художницей в косплее Макимы из «Человека-бензопилы». Его от неё пришлось оттягивать почти за уши.

– Куда ты меня тащишь? Я был занят! – ворчал Лёха, с тоской в глазах уходящий от стола художницы.

– Знаю я, как ты был занят. Ты бедную девушку засмущал.

Лёха заворчал себе под нос, что никого он не смущал, а просто сказал, что она классная. Он предложил пойти к столу с огромным стендом со значками. Лёха питал к ним особую слабость – скупал десятками, но ни один не вешал на рюкзак, потому что говорил, что теряет их.

– Ой, простите! – воскликнула девушка, столкнувшаяся с Матвеем. Тот чуть не облился лимонадом, но, к счастью, ему удалось удержать стакан и равновесие.

В девушке Матвей узнал Лену. Она шла с опущенной головой и что-то рассматривала в ладонях. В момент столкновения она прижала руки к груди, сжав кулаки.

– О, привет, – с ноткой изумления произнес Матвей. Он не ожидал увидеть Лену здесь.

Лена подняла голову и посмотрела на Матвея сверху вниз. Она была ниже него на целую голову. Матвей впервые увидел цвет глаз Лены: они были глубокого синего оттенка.

– Приветик, – с таким же удивлением ответила Лена и улыбнулась. Матвей улыбнулся в ответ. – Не думала тебя встретить здесь.

– То же самое могу сказать о тебе. За чем охотишься?

Лена разжала кулаки, прижатые к груди, и показала серьги из эпоксидной смолы с настоящими сухими фиолетовыми цветами внутри. На правах студента биофака Матвей быстро определил, что это была герань луговая. В точно такой же подвеске был замурован цветочек анютиных глазок.

– Очень нежно, – сказал Матвей, сразу представив, как бы украшения смотрелись на Лене.

– Да, мне тоже очень понравилось. Хочу еще какое-нибудь колечко купить. Мне нравится ярмарка за то, что здесь всегда много мастерских. А у тебя что?

Матвей открыл рюкзак и показал стикеры с «Человеком-бензопилой», мемными котами, открытку с Наруто и надписью «Наруто учил не сдаваться, так что я не сдам сессию». Из кармана Матвей достал несколько одиночный стикеров с жабами. Лена смеялась с актуальности цитаты с Наруто и умилялась забавности котов.

– Ты любишь наклейки? – спросила она, разглядывая теперь выигранные Матвеем открытки. – И аниме увлекаешься?

– Да. Он в этом смысле невыносим, – вступил в разговор Лёха. Обклеил ими весь ноутбук и теперь плавно перебирается на полку. Скоро обклеит ими шкаф и стены. Мы будем жить в царстве наклеек.

Матвей закатил глаза и пихнул Лёху в бок.

– Что-то ты сегодня разворчался. Будто ты сам не смотришь аниме и у меня не забираешь наклейки и не клеишь на свой ноут, – Матвей вздохнул и обратился к Лене. – Это мой сосед по комнате Лёша. Я живу в первой общаге. Лёша, это Лена. Она из моей смежной группы.

– О, – протянула Лена. – А я тут на ПМЖ. Приятно познакомиться.

Лёха пожал хрупкую ладонь Лены, сказав, что рад познакомиться. Лена ответила взаимностью.

Лена пристально рассматривала Матвея, будто впервые его видела. Матвею казалось, что его черты лица не требуют столь долгого взгляда. Их цвет волос был почти одинаковым, хотя, наверное, у большого числа россиян волосы такого русого цвета. У Матвея не было веснушек, а карие глаза не такие интересные, как синие Ленины, которые были будто морской пучиной. Может, её озадачило гнездо на голове Матвея?

Из-за неловкости наступившего молчания Матвей не знал, куда себя деть, и предложил Лене пройтись с ними. Получив утвердительный кивок от Лёхи, они двинулись вдоль столиков на первом этаже. У одного из них Матвей купил переводные черно-белые тату со змеями, Лена наконец выбрала кольцо из смолы, а Лёха – очередной значок, но теперь с надписью «Подержи мое пиво». И это еще Матвей невыносим из-за наклеек…

– Прикольно, наверное, жить в общаге? – спросила Лена, и Лёха прыснул со смеху. Матвей был с ним солидарен.

– Ну, местами. А так куча тараканов, срабатывающая даже ночью пожарная сигнализация, оперотрядники, которые бдят за тишиной и могут впаять объяснительную за любой писк. А если будет несколько объяснительных…

Лёха ударился в рассказ о прелестях жизни в общежитии, а Матвей кивал и не успевал вставить слово. Лёхе только дай повод почесать языком, и его невозможно будет остановить. Лене тоже только и оставалось, что помалкивать и впитывать информацию, как губка.

– Офигеть. Ну да, есть свои минусы, зато много новых знакомств, – подытожила Лена, впечатленная подробностями.

– Это да, – наконец сказал Матвей.

Лёха вытащил из кармана телефон, прочитал пришедшее уведомление.

– Друзья, мне нужно идти. Пора на свиданку с Викой. Нужно еще заскочить за цветами.

С конца зимнего семестра Лёха начал встречаться с Викой, которая училась в его смежной группе. Сегодня было три месяца их отношений, и они решили отметить эту дату. Лёха еще перед походом на ярмарку сказал, что уйдет в определенное время.

– Окей.

Они с Матвеем обменялись рукопожатиями, и Лёха утонул в потоке людей у выхода. Матвей и Лена остались вдвоем.

– Хочешь еще походить по рядам? – спросил Матвей. Сам он уже не горел желанием что-то покупать. Он взял, что хотел, да и к тому же бюджет не резиновый, нужно еще на что-то жить.

– Нет. Я купила все, что хотела.

– Пойдем тогда? Ты ничего не сдавала в гардероб? – с надеждой в голосе спросил Матвей, потому что там тоже теснились люди, без устали подсовывая старушке-гардеробщице куртки.

– Нет. У меня пальто с собой, – Лена повернулась боком, и Матвей увидел за ее спиной пухлый рюкзак. Матвей куртку тоже не сдавал в гардероб. Он её не снял, а просто расстегнул.

Они нырнули в кучу людей, лавируя между ними, чтобы выйти на улицу.

***

Этот мартовский день встречал теплой погодой и тающим снегом. Сугробы все еще высились, подобно горам, но кое-где виднелись проталины с землей и прошлогодней листвой.

Они не обсудили, куда направляются, и пока просто хрустели снегом, удаляясь от здания проведения ярмарки.

– Слушай, а на какую тему ты хочешь написать цикл песен? Мы это с тобой не обсудили, но мне интересно, – вдруг выдала Лена, и Матвей вздрогнул.

Он намеренно не упоминал песни в переписке, используя стихи в качестве отвлекающего маневра. Ему и так было волнительно делиться творчеством. Он писал в стол, ни с кем не делясь, потому что когда только начинал этим заниматься, никому не было интересно. Матвей пытался выкарабкаться из своего панциря, в который он облачился после отказа. Именно поэтому он пришел на квартирник, но пока к такому бурному вниманию он не был готов.

– Почему тебе так это так интересно? – постарался спросить как можно менее грубо он.

Лена удивленно хлопнула глазами, поправляя синий платок на шее.

– Ну… Не знаю. Если честно, меня очень впечатлило твое пение и твои стихи. Очень проникновенно получилось. Мне кажется, у тебя и что-то другое получится так же замечательно.

– Эм… Спасибо, – выдавил он и отвернулся от смущения. Вот оно, признание, которого он много лет ждал, но теперь морозится от него. Матвей видел искренний интерес в синих глазах. Так почему бы не поделиться?

Матвей помолчал некоторое время, собираясь с силами, и начал:

– Цикл песен будет о герое, который взбунтовался против пантеона. Его не устраивало то, как боги управляют людским миром. Они были жестоки, и по их прихоти люди проводили ритуалы, в которых жертвами выступали животные и даже люди. Герою не нравилась вседозволенность и безнаказанность богов, и он решил от них отречься. Более того, он пытался вразумить остальных. Боги возмутились его наглости и решили наказать. Каждый из богов обещал ему по испытанию. Если герой пройдет все, то может стать Верховным богом и чинить такие порядки, которые считает верными. На самом деле это липовая договоренность. Боги хотели убить бунтаря еще на первом испытании, чтобы он не доставлял проблем и не волновал народ.

Во время рассказа Матвей смотрел только перед собой. На Лену взгляд он не переводил, потому что было боязно. Но когда он повернул голову в её сторону, то встретился с небывалым восхищением, от которого по телу пошли мурашки.

– Звучит очень здорово, Матвей! – Матвею было и радостно, и в то же время не по себе. Ей правда так нравится? Неужели и правда появился человек, который так увлекся его творчеством? Матвей пришел к этому умозаключению еще десять минут назад, но до сих пор верилось с трудом. – Я люблю мифологию. Когда-то очень увлекалась греческой и скандинавской мифологией. Так что, если хочешь, помогу.

Сердце начало учащенно биться. На Матвея накатила волна воодушевления, затопившая своим теплом каждую клеточку тела. Случайная встреча помогла ему найти благодарного слушателя?

– Есть подробность о главном герое. Боги на него ополчились не просто так: он является сыном богини, которая была женой нынешнего Верховного бога. Ей тоже не нравилось устройство пантеона, и она пыталась поменять его изнутри. Боги совершили сговор против неё и убили, а её малолетнего сына отправили в мир людей. Главный герой не знал о своем происхождении. Когда боги узнали, что он воспротивился, сразу решили: яблоко от яблони. Однако он успешно проходил испытания.

– Ему кто-то в этом помогал? Или это его скрытый божественный потенциал? – спросила Лена. Они стояли у пешеходного перехода, и Матвею от эйфории едва хватало терпения, чтобы не понестись по зебре вприпрыжку. Останавливали лишь рассекающие дорогу машины.

– Помогал. Это были низшие существа, которые когда-то подчинялись его матери. Вообще… Я пока не знаю, как их расписать. Может, их боги в чем-то ограничили…

Лена задумчиво хмыкнула и опустила взгляд на свои ботинки.

– Может, они были раньше слугами богини, обладающих немалой силой, но потом их низвергли до низших существ, которые могли лишь точечно помогать герою?

У Матвея над головой будто загорелась лампочка озарения. Не хватало только выкрикнуть «Эврика!».

– Точно! Очень хорошая мысль.

Лена улыбнулась. Светофор замигал зеленым, и они перешли дорогу. Матвею уже не хотелось прыгать от счастья, но трепет не покидал грудь.

За время разговора они значительно отдалились от здания, где проходила ярмарка, прошли мимо корпуса их университета, и свернули на улицу, на которой стройным рядом расположились кофейни и кафешки.

– А ты уже придумал, сколько будет богов и за что они отвечают?

– Нет… – слегка сконфуженно ответил Матвей. – До этого момента еще не дошёл. Но почему-то хочется сделать двенадцать богов, – Матвей прикусил нижнюю губу. В голове закрутились шестеренки, пошел столь активный мыслительный процесс, который порой не был на парах. – Возникла мысль разделить их на три категории. Первая будет самой главной и могущественной. Это боги стихий: огня, воды, воздуха, земли. Их испытания герой будет проходить в самом конце. А вот про остальных…

– Ты можешь наделить их каким угодно могуществом. Хоть сделать богом дырявого носка. Смело давай волю фантазии, в конце концов, это твой мир и твой пантеон.

Слова Лены успокоили и дали еще больше вдохновения. Это и правда вселеленная, которая принадлежит Матвею, и он может творить с ней что угодно. Он даже выше Верховного бога. Сразу после этих размышлений на ум пришла идея сделать бога смерти и бога войны.

Лена посоветовала почитать в качестве примеров списки богов разных стран. Матвей кивал, как болванчик, продолжая радоваться включенности Лены в процесс.

Так он не заметил, как невольно довел Лену до своего общежития. Ноги сами несли его по дороге, которую он обычно проходил от корпуса. Когда девятиэтажная общага выросла перед ним, а они уже стояли у входа, Матвей слегка опешил.

– Ой… Вот мы и у моей общаги. Я даже как-то не ожидал.

– Я тоже, – хохотнула Лена, разглядывая здание. – Хорошо мы заболтались с тобой! Слушай, довольно удобное расположение. Все корпусы как на ладони.

– Ага…

Матвею было неловко от того, что фактически Лена довела его до дома. Он предложил её проводить, но она отказалась, сказав, что пойдет сейчас по магазинам за продуктами.

– Тогда спасибо за прогулку, – улыбнулся Матвей. – Ты завтра пойдешь на лекцию?

Завтра должна быть лекция по биохимии. На лекции ходит весь курс, но в аудитории все равно обычно половина мест пустует. Матвей старался не прогуливать лекции, хоть и плохо их слушал.

– Постараюсь, если не просплю, – Матвей и Лена синхронно засмеялись. – Что ж, тогда до завтра!

– До завтра!

Они махнули друг другу рукой и разошлись. Матвей достал пропуск, прошел через турникет. Когда он посмотрел в окно первого этажа, выходящее во двор, Лены уже не было.

***

На первой половине лекции Лены не было. Матвей увидел других людей из её группы и поздоровался с ними, а вот её самой не было. На перерыве гурьба студентов, среди которых были и некоторые его одногруппники, бурным потоком, как при прорыве плотины, ворвалась в аудиторию. Но даже среди них не было Лены.

Она пришла за две минуты до конца переменки. Запыхавшаяся и раскрасневшаяся, она понеслась к ряду, на котором сидела её группа, как вдруг взглядом выцепила Матвея. Лены резко изменила маршрут и направилась в его сторону.

– Привет, – выпалила она и сняла с одного плеча лямку рюкзака, начала в нем что-то искать. – Я проспала, но не критично. Это тебе. Ну, давай, я к своим.

Лена подала Матвею какой-то листик чистой стороной вверх и также стремительно упорхала к ряду своей группу, куда изначально направлялась.

Опешивший Матвей не успел даже поздороваться. Он перевернул лист и поразился еще больше. Брови поползли вверх от увиденного.

Лена вручила ему черно-белый скетч, на котором был изображен парень, сидящий на коленях и держащий бессознательную девушку. Её рука безвольно повисла и касалась земли. Лицо парня искажала гримаса ужаса: он смотрел на девушку испуганными глазами, а по щекам текли слезы. Приглядевшись, Матвей заметил, что руки парня были заштрихованы. Очевидно, Лена так изобразила кровь.

Под рисунком она оставила подпись – четверостишье стиха, который он прислал Лене:

«Я не просто убил человека —

Уничтожил само чудо света.

Ни от кого я не жду прощения,

Это не стоило Его укрощения»