Loe raamatut: «Одержимость. В объятиях Змея»

Пролог

Девушка не спеша шагает по тротуару, словно не её подловили пьяную посреди ночи и изнасиловали. Как будто не с ней это произошло всего каких-то два месяца назад.

Но ей не страшно. Ни капельки. Она не боится повторения этой не совсем стандартной и даже шокирующей ситуации.

Скорее, наоборот. Она хотела бы снова его увидеть. Почувствовать его дыхание на своей коже. Втянуть в себя запах этого мужчины.

Что с ней произошло? Ведь она была нормальной. Когда-то… Она не признавала ни насилия, ни интима как такового. Да что там! Она была девственной в свои восемнадцать!

Зачем же она ждёт его уже два месяца? Почему так сильно хочет встретить его? И как покончить с этими мучениями?

Лиля свернула в самый тёмный переулок по пути домой и замерла. Мужской силуэт остановился прямо напротив неё, буквально в нескольких шагах.

– Андрей? – отчего-то стало страшно. А вдруг… Не он? Что, если она зря надеется на эту встречу? Возможно, он уже и не помнит её… Это было бы обидно. Чисто по-женски, разумеется.

Мужчина шагнул к ней и свет от одинокого фонаря пал на его лицо. Зайцева судорожно выдохнула. Не он. Всё-таки забыл. Конечно… Кто она ему? Подумаешь, один раз переспали! Да и то, не до конца. А она, сумасшедшая, теперь сходит с ума.

Девушка бесстрашно зашагала вперёд, минуя незнакомца и желая поскорее оказаться в своей комнате.

– Я не Андрей, но мог бы им стать для тебя, крошка! – хохотнул мужчина и, не дождавшись никакой реакции от уходящей девушки, продолжил свой путь.

Лилю передёрнуло от отвращения. Мачо недоделанный! Как она вообще могла спутать его с Андреем. Этот мужчина полная его противоположность. Низкорослый, сутулый. Да и лицо у Андрея намного привлекательнее. Не то, чтобы он был гламурным красавчиком, просто он похож на мужчину… Настоящего. Нет! Нет! Не думать! Не вспоминать! Не жалеть о том, чего не случилось!

Впопыхах забежала в общежитие и под недовольным взглядом коменданта прошла к двери своей комнатушки. Сейчас она сполоснётся в душе и, упав на скрипучую кровать, будет плакать в подушку. От одиночества, от тоски, от того, что никому не нужна. Всё, как обычно.

Вздохнув, открыла дверь и прошла вовнутрь. Щёлкнув выключателем, сняла обувь и даже не заметила, что в помещении она не одна…

– Здравствуй, ангелочек.

– Мамочка… – Лиля прислонилась к стене, глядя в карие глаза бандита.

Глава 1

Андрей сидел на её старенькой, почти детской кровати с широко расставленными в стороны ногами и сложенными на коленях локтями. В расслабленной позе хищника.

В руке мужчина держал её любимую книгу «Унесённые ветром», а темные его глаза заполыхали странным огнём при виде Лили. Хотя нет, скорее, при взгляде на её ножки, что сверкали из-под короткой юбки.

Змей мгновенно разозлился. Какого хрена эта малолетка слоняется по ночам в таком виде? Да даже, если бы её не приволок к нему Антон, а он сам случайно встретил такую барышню на улице – непременно трахнул бы. Прямо в подворотне. Жёстко. Прижав к обшарпанной стене какого-нибудь дома и зажав её красивый ротик рукой.

А она трепыхалась бы, била бы его по рукам своими маленькими кулачками и толкала в грудь. Она стала бы влажной и его член раз за разом погружался бы в её узенькую пещерку, утопая в её соках.

Выдохнул. Это чересчур. Он просто мазохист, не иначе. Зачем, спрашивается, снова срывается? Он наркоман. Он присел на неё.

Длинные волосы блондиночки были заплетены в косу, а лёгкая курточка, уже заметно поизношена, сидела на ней… Как лучшая шуба из брендового бутика.

Даже если на эту девочку напялить дырявый мешок – она будет прекрасна. Но эта юбка… Какого же хрена? Неужели ей мало было приключений на свою мягкую попу? Или, что? Может понравилось и она теперь продуманно ищет проблем?

Стоит, молчит, дрожит. Пухлые губки слегка приоткрыты, а пышные сисечки то и дело подрагивают от учащенного дыхания.

«Боец» в штанах пришёл в боевую готовность и Андрею пришлось собраться с силами, чтобы заговорить с ней.

– Почему ты в юбке? – странное приветствие, но он не смог бы промолчать. – На улице холодина, а ты, как шалава одеваешься, – о, да. Это самое лучшее начало разговора. Она оценит. Но, опять-таки, ему очень интересно, что у этой малолетки в голове.

А что, если она уже с кем-то трахается? Что, если его парни что-то упустили, проглядели? Нет. Исключено. Не могли. Знают, что он не пощадит за проступок, а потому стерегли её, как зеницу ока.

Она никого не подпускает к себе по-прежнему. Вопрос: почему? Неужели не хочется, не свербит между ножек? Нет, скорее всего, у неё какая-то душевная травма после изнасилования. До сих пор в его голове набатом звучит её крик в тот момент, когда он вторгся в её промежность. Такую чистую… Блядство.

– Я не… – да она даже не может произнести слово «шалава». – Просто люблю юбки… И мне не холодно, я в колготках, – она пытается вести себя непринужденно, но от этого выглядит ещё забавнее.

Глупенькая, Змея не провести, не обмануть, не замылить ему глаза напускным спокойствием. Она волнуется. Нет, что очень странно, Ангелочек совершенно его не боится. Ну, разве что чуть-чуть… Она просто разволновалась, засмущалась. Ещё щёчки порозовели, а пальчики нервно теребят подол этой блядской юбки. С ума сойти просто.

По телу Зайцевой пробежал озноб, а сердечко грохнулось куда-то в пропасть. Он пришёл… Только сейчас Лиля поняла, что уже не ожидала этого. Только надеялась. Где-то глубоко в душе она верила, но не считала сие возможным.

– Ты вспоминала обо мне, Ангелочек? – он прищурился, вглядываясь в симпатичную мордашку девочки. – Только не ври мне. Я почувствую ложь. И я не люблю, когда меня обманывают. Итак, ты вспоминала своего насильника?

Он не сомневался, что Лиля думала о нём. Будь по-другому, она бы уже попыталась, если хотя бы не выгнать его, то сбежать точно. Да и нет в этом сердечке обиды и ненависти. Чиста, как слезинка младенца. Она сама ребёнок ещё. Правда, только на моральном уровне… Повзрослеть её телу он уже помог.

– Да. Я хотела вас увидеть…

Мужчина улыбнулся. Он знал. Он всё чувствует и видит. Как? Как зверь, по запаху? Или выражение лица Лили говорит за неё?

– Что ж… Я тоже буду честным с тобой. Я каждый день о тебе думаю. Ты, Ангелочек, даже сниться мне начала. Дело в том, что ты очень похожа на одну… На девушку, которую я когда-то любил. И я очень хочу, чтобы ты стала моей любовницей, – он говорил слишком буднично. Как-то скучающе. Словно проводил собеседование. Да даже диктор новостей вещает намного эмоциональнее!

И Лиле от этого почему-то было больно. Да что же он за человек такой? Неужели и правда ничего не может чувствовать, кроме сексуального влечения?

Нет. Он говорит, что любил… И от этого ей ещё больнее.

Не зря она начала изучать медицинские справочники с пометкой «Стокгольмский синдром».

Она сумасшедшая. Больная. У неё психическое расстройство.

– Простите, но какое я имею отношение…

– Не перебивай, когда я с тобой говорю, – он говорил всё также тихо, но угрожающие нотки стали твёрже. – Я люблю покорных женщин. И ты не станешь исключением, если согласишься на моё предложение.

Она вздрогнула, но послушно замолчала, переминаясь с ноги на ногу. Любая нормальная девушка на её месте уже распахнула бы дверь и позвала на помощь.

Но она не нормальная.

Ей даже нравится его грубость, властность, стальной тон и угрожающий взгляд.

Стокгольмский синдром.

Определённо.

Между тем, он продолжал:

– Я бываю грубым, Лиля. Нет, не в том смысле, что ругаюсь матом. Я могу сделать тебе больно, могу наказать, могу жёстко оттрахать. И это будет не так романтично, как в твоих книжках, – он со снисходительной улыбкой помахал ей любовным романом. – Я не превращусь в принца никогда. И если ты согласишься стать моей любовницей, то будь готова ко всему, – он склонил голову на бок, наблюдая за реакцией Лили.

– И вы никогда меня не полюбите? – с ума сойти! Что она делает?! Неужели у неё нет ни капли самоуважения?

Застонала, правда, только мысленно. Дура. Глупая, больная девочка!

– Нет, Лиля. Не полюблю. И не женюсь. – похоже, Андрей сам не ожидал подобного вопроса. – Возможно в будущем… Заберу тебя к себе жить. Но не обещаю. Я вообще ничего тебе не могу пообещать, кроме одного – материальной поддержки. Тебе придётся уволиться. Официанткой ты точно не будешь. Я не потерплю подобного. Имей в виду, других мужчин в твоей жизни тоже не будет. За это покалечу.

– А если мне не нужны ваши деньги? – гордо вздёрнула подбородок, но тут же сникла от его злой улыбки. И тем не менее, продолжила:

– Кстати… Те деньги, что вы мне в сумку положили… Вот они! Я ждала нашей встречи, чтобы вам их вернуть! – набралась смелости и на негнущихся ногах подошла к нему, протягивая толстую связку зелёных бумажек, которыми он попытался откупиться от неё за изнасилование.

Змей хмыкнул и поднялся на ноги. Она всё время носила с собой пять штук баксов, в надежде вернуть их.

В мгновение ока мужчина прижал её к стене, немного больно сжав её попу и приподнимая на себя.

– Ты только за этим ждала меня? – страстный шёпот у её ушка заставил Лилю застонать, чем и была вызвана его очередная улыбка, на этот раз торжествующая.

– Нет. Я… Вы мне нравитесь… – она дрожала, словно в лихорадке, а на лбу милашки выступила испарина.

– Оттрахать бы тебя сейчас, – Андрей с силой рванул Зайцеву на себя, будто показывая, как бы он это сделал. Как насадил бы её на себя.

Пунцовая от слова «оттрахать», она молчала. В подсознании кадры сменялись другими кадрами и почти все они были одинаковыми. Вот он её насилует, затем, прижимает к стене – вот как сейчас! – а потом снова насилует. Грубо, рвано… Так, как ей снится каждую ночь с тех самых пор, как узнала его. И что самое страшное, эти сны ей нравятся. Ощущения после них оставляют горьковатый привкус предвкушения на губах. И ей хочется попробовать. Хотя бы разок окунуться в его тёмный мир.

Полностью отключившись от реальности, девушка тянется к нему губами, желая попробовать его на вкус. Ощутить бархат его смуглой кожи. Ощутить его в себе…

Но Ворохов резко отстраняется, отпуская её.

– Я подожду столько, сколько понадобится, чтобы ты приняла решение. Деньги оставь себе. Тебе они пригодятся, особенно, если откажешься от моего предложения, – он не спеша направился к выходу из её комнаты.

– Андрей…

– Да? – остановился, но не обернулся.

– Ты не оставил мне свой телефон… – нет, ну, а как ей сообщить ему о своём решении? Интересно, он не разозлится из-за того, что она без спроса перешла на «ты»? Ох… О чём эта глупая думает?

– Если осмелишься ступить на эту дорожку, то придёшь и скажешь мне это в глаза. Адрес у тебя в книжке. Если же не придёшь – я буду считать, что ты отказалась и больше тебя не потревожу. Пока, – быстро открыв обклеенную старыми плакатами дверь, он ушёл.

Просто «пока»? Расшатал ей нервную систему и «пока»? Девушка зажмурилась. Нельзя, нельзя поддаваться искушению… Чёрти что! Откуда она взяла эту фразу? Скорее всего что-то из раннего Беатрисс Смолл…

Наивная, идиотка. Она о любви всё мечтает. А он? О чём мечтает он? Ведь у каждого человека есть заветные желания. Наверное. Хоть по нему и не скажешь. Глыба. Каменная и бесчувственная.

Но как же её тянет к нему. Как хочется ещё раз побывать в его объятиях… Нет. Она должна забыть его. Вспомни, глупая, что он сказал! Он может причинить тебе боль, может жёстко… О, нет. Так она себе не помогает. Совсем не помогает.

Застонала и упала на жалобно заскрипевшую кровать, крепко сжимая коленки, чтобы хоть как-то унять покалывающее томление между ног.

Она так ждала его… А теперь не рада, что пришёл.

Рука сама потянулась за книгой. Внутри Лиля обнаружила листок с адресом… Адрес, который она не знала, но отлично помнила, что происходило в той квартире…

Глава 2

Андрей, в который раз пролистывал досье, которое его умельцы тщательно собрали на Лилию Зайцеву.

На душе было так хреново, что хотелось нажраться.

Отчаянно заливал в себя вискарь, но что-то никак не брало.

Мать Лили родила девочку и, оставив малышку на попечение своей больной матери, умотала в неизвестном направлении, забыв о дочери, как о ненужном чемодане.

Уже в двенадцать лет девочка осталась круглой сиротой и по каким-то непонятным причинам (Ворохов догадывался по каким) лишилась бабушкиной «однушки», после чего, естественно, угодила в приют, за неимением опекуна.

Разумеется, ничего полезного государство ей не предоставило, за исключением кое-какого образования.

Конечно, в наше время диплом выпускницы кулинарного техникума мало чем поможет в жизни.

Разве-что мужа побаловать котлетами. Только вот у малышки нет его, этого самого мужа.

Даже парня нет.

Никого.

Чтобы хоть как-то выжить в дорогой столице, Зайцева вынуждена жить в «помойке» и впахивать на двух работах, кстати говоря, далеко не высокооплачиваемых.

Вот уже два месяца, как Андрей ежедневно перечитывает досье Ангелочка и каждый раз срывается. Просто идёт в кабак и напивается, после чего снимает какую-нибудь тёлку и, представляя на её месте Светку, жёстко трахает ночь напролёт.

Но, увы, с недавних пор это тоже перестало устраивать внутренних демонов. Мифическая «Светка» больше не помогает.

Всё чаще ему снится Лиля, лежащая под ним… Он ласкает её. Он лелеет её.

Но в определенный момент, что-то происходит с ним и Андрей начинает истязать девочку.

Именно это его и пугает. Лиля совсем не та, которой хотелось бы причинять боль. Но его грёбанная ревность…

Плюс прошлое. Да он в любой момент может её приревновать, или же девушка сделает что-то, что ему может не понравиться. И тогда он взорвётся.

Андрею самому неизвестно, чем это может обернуться для Лили. Когда гнев застилает глаза, Змей становится неуправляемым и опасным для всех окружающих.

Один Илья может привести его в чувство, но брата может не оказаться рядом, когда взор закроет красная пелена.

От осознания того, что он запал на эту малолетку становилось ещё хреновее. Будь на её месте прожжённая девка, не гнушающаяся за денежку взять в рот член, ему было проще.

Да, противно. Да, убийственно снова втюриться в какую-нибудь блядь.

Но это! Он, всегда считавший себя мужиком, изнасиловал несчастную сиротку. Появилось отвращение к самому себе. Жгучее, мрачное чувство.

А теперь он практически бредит ею. И чем это закончится в итоге? Если взять во внимание участь Светки… А ведь он её любил.

Сначала чистой юношеской любовью. Затем – ужасной, одержимой, сумасшедшей. Но ведь любил.

И тем не менее, её давно нет.

А Ангелочек есть. И ему хочется иметь её. Нет, не только в плане секса. Андрей врал ей, что ему интересен только интим. Самому себе лгал.

Но к серьёзным отношениям он пока не готов. Не потому, что не созрел, а потому, что боится за неё.

Андрей всегда смеялся над мудаками, увлекающимися Темой и сам никогда к ним не принадлежал.

Естественно, никогда и не будет. Только вот его «любовь» страшнее.

У Змея нет «стоп-слов». Для Змея нет запретов и преград. И трахает он баб не секс-игрушками, а своим членом.

Он не играет в игры. Не водит хороводы вокруг девок. Он иногда боится сам себя.

Какая-то, наверное, ещё его человеческая частичка отчаянно желает, чтобы Лиля отказалась от его предложения. А лучше, чтобы вообще свалила из Москвы… Хотя это Ворохову никогда не мешало.

Его же адский змей, что сидит где-то внутри хочет – нет, требует! – заполучить девочку. Подмять её под себя во всех смыслах. Лишить её воли и заставить быть его, также, в любом понимании.

Всё чаще в этой внутренней борьбе побеждает Змей… Как вчера, когда он, придурок, поперся к ней со своим предложением, оправдывая себя тем, что сиротке будет с ним безопаснее и сытнее.

На счёт первого он бы поспорил.

И всё-таки она в той долбанной общаге, как маячок для наркош и местных алкашей, что снуют там, как у себя дома.

Да что там местные! Он сам зашёл в её комнату без каких-либо препятствий. Просто сунул пару «деревянных» глуховатой вахтёрше и та стала ещё и слепой.

Само собой разумеющееся, что он достиг бы своей цели в любом случае, но чтобы так просто… Каменные джунгли, ёб твою мать.

Из тягостных размышлений его вырвал телефонный звонок и увидев на экране имя приставленного к Ангелочку парня, бандит поспешил ответить.

– Андрей Андреевич, тут такое дело… Ваша девушка в клуб приехала. Что мне делать?

Бокал в руке Ворохова треснул и на стол посыпались осколки из окровавленной ладони.

* * *

Лиля робко огляделась по сторонам и, набрав в лёгкие побольше воздуха, зашагала к барной стойке.

Народу в ночном клубе было не очень много, но для девушки, ранее не бывавшей в подобных заведениях, и того предостаточно.

Зайцева никогда не бегала по злачным местам (кафе, в котором она работает не в счёт), а потому чувствовала себя не в своей тарелке.

И всё же, стоит попробовать. А вдруг так она сможет выкинуть из головы те глупости, что не дают покоя и толкают на необдуманные шаги.

Прямо в жуткие лапы опасности.

В адово пламя, которым полыхают глаза Андрея.

Как же он красив…

Тряхнула головой, отгоняя от себя его образ, преследующий бедняжку каждую минуту, и смело махнула бармену, привлекая его внимание.

– Будьте добры, мне… Что-нибудь выпить… – её смелость тут же улетучилась, когда парень снисходительно улыбнулся и, понимающе кивнув, принялся смешивать какие-то напитки, явно не для детей.

Ну, а что, прости, ты ожидала, запуганная девочка? Ты ведь пришла в ночной клуб, а не на утренник в детском саду.

Вот и хорошо.

Ей надо расслабиться.

Девочки на работе часто рассказывали, что в «ночниках» легко знакомиться с парнями.

Вот и она познакомится с кем-нибудь и забудет о том, который проник в её голову навязчивой идеей.

Возможно, даже встретит свою судьбу. Настоящего мужчину, который больше не позволит ей жить в одиночестве.

Защитит от всего мира.

Спрячет за своей широкой спиной от всех неурядиц и проблем.

Да уж, глядя на местных обитателей… Надежды становились всё эфемернее.

Лиля вздохнула. Контингент тот ещё. Кто-то пьёт прямо с горла, кто-то дёргается на танцполе, как будто его трясёт в припадке. Вспомнились слова одной из воспитательниц в приюте, явно разочаровавшейся в сильной половине человечества: «генофонд нации обнищал».

Не то слово.

Бармен поставил перед девушкой разноцветный коктейль в высоком бокале и ободряюще подмигнул, мол, «давай, расслабься, детка».

И детка расслабилась.

Бокал быстро опустел, а глаза Лили заблестели озорным огоньком.

А что, если ей потанцевать?

Взглянула на танцпол и стало как-то неуютно.

Одно дело, когда она выплясывает в своей комнате, а совсем другое здесь. На глазах множества парней и девушек, которые нет-нет, да и поглядывают на неё.

Видимо, также задаются вопросом, что она здесь потеряла?

Ведь у Зайцевой на лбу написано, что она тут чужая. Впрочем, как и везде. Всегда.

Её мир – книги. Мир, в котором она может быть счастливой. Мир иллюзий, что греют сердце и дарят надежду.

Сколько можно быть такой серой мышкой? Почему она не похожа на нормальную современную девушку? Что за скованность в ней и как от неё избавиться?

Она знает как.

– Ещё! – громко окликнула бармена, указав ему на пустой бокал.

Вскоре перед Лилей стоял новый коктейль, название которого она не знала, но он творил чудеса.

Алкоголь ударил в голову и Зайцева, сделав последний глоток, сладкого напитка, направилась на танцпол.

Глава 3

Дверь забегаловки распахнулась и мужчина уверенным шагом прошёл к бару.

Это даже не ночной клуб, а не пойми что вообще!

Какого хрена она здесь потеряла?

Пристанище местной гопоты и наркоманов. Надо заметить, непонятно ещё, кто из них опаснее для такой «гулёны», как Зайцева.

Прошёлся взглядом по помещению и остановился на танцполе.

Вернее, на той, что там выплясывала.

– Шеф, это она что ли? – Антон, мягко говоря, опешил «заценив» девушку, что уже собрала вокруг себя целую шайку озабоченных придурков.

Только вот им ничего здесь не светит.

Эта девочка принадлежит только Змею.

И он понял это уже давно.

Сейчас же, Андрей просто лишний раз убедился в этом.

В том, что сейчас устроит здесь полный пиздец.

– Слюни подбери, а то челюсть сломаю! – зло зыркнул на парня, который тут же стушевался.

– Какая тёлка! Спорим, я её выебу? – до Ворохова донёсся разговор двух недоразвитых сопляков.

– Да ну, не в моём вкусе. Жопа толстая, – скучающе протянул паренёк сбоку, не замечая пристального взгляда карих глаз убийцы.

Взоры парней были прикованы к девушке на танцполе, что, похоже здорово накидавшись, потеряла связь с реальностью.

Лиля в коротком чёрном платьице, обтягивающем великолепную фигурку, призывно виляла бёдрами, растворившись в танце под быструю, стучащую по мозгам музыку.

Андрей усмехнулся.

Толстая?

Серьёзно, блять?

Да эта жопа идеальная!

Ничего лучше он в жизни не видал!

– Ну так что, спорим, нет? – первый самоубийца всё-таки решил сыграть с судьбой ва банк.

– Да чего тут спорить? Она сама даст!

В глазах Ворохова потемнело от гнева, а руки сами потянулись к «камикадзе».

– В машину её! – отдал приказ Антону и что есть силы вмазал пареньку, посмевшему обсуждать прелести его женщины.

Лиля не успела даже вскрикнуть. Её схватили за руки и потащили прочь из клуба, а бешеный взгляд непонятно когда и как появившегося здесь Андрея заставил тут же протрезветь.

Девушка затаилась на заднем сидении большого автомобиля, забившись в уголок и мысленно прощаясь с жизнью.

Что-то такое дикое проскользнуло во взгляде Андрея, что сейчас бедняжке оставалось лишь догадываться, чем закончится эта её вылазка «в свет».

Антон молча ждал шефа на водительском сидении и изредка поглядывал на испуганную девочку в зеркало заднего вида.

Прокашлявшись, парень всё-таки решился нарушить тишину.

– Ты это… В общем, извини меня за тот раз. Я думал, ты шала… В смысле, не хотел я тебя обидеть, – он нервно затарабанил пальцами по рулю.

– Хорошо… – она потупила взор своих огромных, красивых глаз.

Парень удивлённо приподнял брови.

«Хорошо»?!

Серьёзно?!

Он её, глупую дурёху, на растерзание Змею притащил, а она «хорошо»?!

Да, эта девчонка точно для шефа рождена.

Он любит таких послушных.

– Лиль? – негромко позвал её, привлекая внимание девушки.

Она подняла на него взгляд и наивно захлопала глазками.

Блядство, даже жалко её такую мелкую…

Змей ведь сейчас порвёт.

– Ты веди себя хорошо. Делай всё, как он скажет, ладно? – почему-то захотелось ей помочь.

Только вот как?

Из рук Андрея её уже не вырвать.

Хотя бы пусть глупостей не наделает девчонка. Жалко ведь.

В конце концов она из-за него, дурака, в такую жопу попала.

– Что он со мной будет делать? – тихий голосок девушки резанул по ушам, похлеще сирены.

Определённо жалко её. Вон какая зелёная ещё.

– Я не знаю, – что ж, Антон сейчас честен, как никогда.

Ворохов и правда непредсказуемый мужик.

И судя по его реакции на танцующую девчонку – ей придётся охренеть как туго.

– Он же меня не убьёт? – взгляд оленёнка.

– Нет. Ты главное не трепыхайся. Сама понимаешь, лучше немного полежать с раздвинутыми ногами, успокаивая этим разъяренного мужика, чем отхватить по полной от этого самого мужика. Ты свои чары бабские включи, глядишь, остынет.

Лиля покраснела до корней волос от такой откровенности и уже готова была убежать из машины, но желаемому не суждено было осуществиться.

Дверь иномарки резко распахнулась и вовнутрь залез Он.

Огромная скала.

Каменная глыба.

Его окровавленный кулак упёрся в сидение, рядом с Зайцевой, лишая её возможности двигаться и дышать.

Во-первых, она до дрожи в коленках боится крови.

Во-вторых, она до крика боится Андрея.

– Ну что, натанцевалась? – его пальцы больно впились в бедро девушки, а лицо приблизилось к её. – Антон, домой, – скомандовал он парню, не отрывая взгляда тёмных глаз от лица малышки, глаза которой округлились, а ротик приоткрылся от удивления и растерянности.

Нет больше терпения.

Он лишился самообладания, когда увидел её на танцполе.

Как жаль.

Она ведь ещё такая юная.