Tsitaadid raamatust «Отворите мне темницу»
образовании. – Как хотите, господа, не понимаю вас! – возмущённо басил поручик Горелов, размахивая остывшей ватрушкой и поглядывая в сторону барышень. – Ежели
* * * – Как хотите, – не понимаю вас, Никита Владимирович. Всеми силами тщусь понять – и никак-с… Не обессудьте! – Николай Агарин, смоленский помещик двадцати пяти лет, резко поднялся из кресла и принялся расхаживать по комнате.
стороны было бы преступно упустить
пеной у рта, а за что прикажете уважать-то
В жизни не забуду, как вы рыдали у меня в ногах и молили хотя бы о малейшей возможности быть возле меня! Помнится, и Лермонтова читали: «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться
инженера Лазарева. Она поселенка, кандалов ей не положено. Я уверен, господин Лазарев и сам просил бы вас об этом одолжении
Прокопьич, стало быть, собираться надо. – буднично, словно продолжая начатый разговор, сказала она. – Времени у нас мало, а тянуть нельзя. – Да о чём ты, Устя Даниловна? – Антип шагнул к ней. – Не разумею даже…
можно! Чем же тебе там худо оказалось, дурища?! – Да
просил, чтобы бумага и чернила были… да вон они, на подоконнике! Как прятать, никого учить не надо? Три головы склонились над «Колоколом». Читали торопливо, обмениваясь
от окна и снова принялся ожесточённо мерить шагами комнату. – Вспомните, Никита Владимирович… Ведь нам обоим в уезде предлагали поступить в мировые посредники! Я тогда отказался… Отказался по слабости своей, понимая, что не только справедливым быть – видеть этих мерзавцев с их нытьём и просьбами у себя в имении не смогу! А вы… вы согласились! Помнится, я тогда восхищался вашей волей, умением скрепить сердце, задушить в себе горе ради общественных интересов… Ждал, что вы всей душой
