Loe raamatut: «Дневник одного человека»
Насилие порождает насилие
Мартин Лютер Кинг, лауреат Нобелевской премии мира
Мне пять лет. У меня есть семья. Мама и папа. Я их очень люблю! И не люблю, когда они ссорятся, потому что меня сразу отправляют в другую комнату. Я слышу, как папа кричит на маму, а она плачет. Мне становится страшно, но я обнимаю своего любимого мишку и успокаиваюсь. Я не хочу, чтобы мама и папа ссорились, но ничего не могу сделать.
Мне десять лет. У меня есть мама и папа. Я их люблю, но они друг друга – нет. Каждый вечер папа приходит с работы и ругается с мамой. Она уходит в другую комнату плакать, а он пьет пиво на кухне. Один раза я зашёл к ним и увидел, как папа бьет маму по лицу. Потом он накричал на меня из-за того, что я подсматриваю за взрослыми, и попытался забрать мишку, но я не хотел его отдавать. Мой мишка порвался, а папа сказал, что лучше бы я никогда не рождался, и хлопнул дверью. Я не понимаю, почему папа так поступает, потому что я хорошо учусь в школе, и на футболе тоже все отлично, а моя мама самая лучшая и готовит самый вкусный суп, даже лучше чем школьная повариха тётя Люда. Она иногда кормит меня бесплатно, потому что мама после ссор с папой иногда не может встать с кровати и приготовить мне завтрак. Мне жалко маму, но я ничего не могу сделать.
Мне пятнадцать лет. У меня есть мама и чудовище. Оно называет меня своим сыном, а мою мать – своей женой. Но я знаю, люби он меня и маму, никогда не стал бы так себя вести. Теперь я не такой маленький, каким был раньше. Я ненавижу того, кто дал мне хромосому «y», потому что почти каждый день на мне и маме появляются новые синяки. Он часто пьет и не может себя контролировать. За малейший промах достается матери. С недавних пор – мне тоже, потому что я защищаю её от этого чудовища. Хотя бы стараюсь сделать это. Мать обращалась в полицию несколько раз, но это не дало никаких результатов. Сотрудники правоохранительных органов никогда не обращали серьезного внимания на домашнее насилие, наша семья – не исключение. Все, что говорили моей маме, ограничивалось словами: «Когда вас убьют, мы приедем, труп опишем». Нам некуда пойти. Родители моей мамы умерли, а моя единственная бабушка находится в доме для престарелых. Иногда, правда, я сбегаю из дома. Чаще всего в пятницу, потому что я точно знаю, что отец придет поздно и пьяный. Ночевать приходится где угодно: у друзей, на улице или вокзале. Все лучше, чем жить рядом с чудовищем. Когда-нибудь у меня будет своя семья, и я клянусь, что никогда не поступлю так с ними. Когда я вырасту, то обязательно заберу мать от этого тирана, которого мне приходится называть отцом, чью фамилию я ношу, и того, кто дал мне отчество. Я ненавижу его, но я уже не маленький, могу постоять за себя и за мать, и я знаю, что делаю.
