Loe raamatut: «Записки свободного человека, или Как я провел детство»

Font:

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Записки свободного человека, или Как я провел детство

Если в детстве у тебя не было велосипеда, а теперь у тебя «Бентли», то все равно в детстве у тебя велосипеда НЕ БЫЛО!

Все мы родом из детства. Звучит банально и, тем не менее, это так. Даже очень большие по должности или интересные по жизни люди сформировались не в кожаном кресле/на экране, а во дворе и за школьной партой. Мы по жизни тянем за собой детские страхи, удачи и неудачи, ощущения, когда дергаешь за косичку понравившуюся девочку, вкус мороженого и дни рождения друзей. Поэтому, выходя во «взрослое» самостоятельное плавание, нам иногда необходимо оборачиваться назад и вспоминать, какими мы были…

Особенно это касается бывших мальчиков, а ныне мужчин. Девочки, как более умные в целом и рано взрослеющие, в частности, меньше подвержены рефлексиям и анализу. А мужчина в России, даже неглупый, все равно несет в себе частичку Васисуалия Лоханкина с его размышлениями о своем месте в социуме и важнейшем влиянии, которое он оказывает на глобальную политику.

Для себя я уже давно сделал вывод, что детство мужчины не заканчивается с его совершеннолетием. По моему глубокому убеждению, оно плавно перетекает в кризис среднего возраста. И только по его окончании можно с чувством исполненного долга громко заявить миру: «Я – мужчина!» Весь же период с того момента, когда мальчик начал себя помнить (три – пять лет) и до окончания средневозрастных метаний (тридцать два – тридцать четыре года), является детством в чистом виде. Накоплением опыта, попытками понять, как нужно делать карьеру, что такое политика и почему девочки такие другие. Все детские искания мальчика могут проходить как на волне занятий экстремальными видами спорта и онлайн-играми, так и на фоне счастливой семейной жизни и трех детей. Даже наши родители, крайне серьезно выглядевшие на черно-белых фото из семейного альбома, которые женились и распределялись в двадцать один год, а рожали нас в двадцать два, все равно были детьми.

И в этом нет ничего плохого. Честно признаться, что ты еще ребенок, не так позорно, как надувать щеки и изображать из себя мудреца, который постиг дзэн в неполные …цать лет. В конце концов, «я мужчина и я хочу этот радиоуправляемый вертолет»! Не претендуя на то, что мои щеки не надуты, хотелось бы все-таки рассказать о впечатлениях человека, чье детство пришлось на две очень разные страны.

Нерушимый союз неразрешимых противоречий

Автобусная остановка. Бабушка громко чихает. Стоящий рядом пионер: «Будьте здоровы!» – «Спасибо, внучек, но я не болею». – «А по мне хоть ты сдохни, но пионер должен быть вежливым!»

Советское воспитание не было ни суровым, ни легким. Оно просто было. Больше всего оно напоминало двуликого Януса: с одной стороны грозные бородатые или лысые, а чаще «два в одном», идеологи коммунизма со своим: «нельзя жить в обществе и быть свободным от общества», с другой – торговля дефицитом с заднего входа и политические анекдоты. Моему поколению повезло: пионерскую организацию мы застали и даже искренне в ней участвовали, а вот на партком за аморальное поведение нас уже не вызывали. Даже на картошку ездили не все. Так что впечатления от комсомольской активистки в идеологически правильном синем костюме фабрики «Большевичка» были не пугающими, а вполне себе приятными, с легким оттенком эротики, замешанными на просмотре найденной у родителей в шкафу кассеты с «Греческой смоковницей». Хотя некие смутные наметки возможной будущей карьеры через партактив я застать успел. Еще бы: октябренок – командир звездочки – пионер – звеньевой – староста класса – член совета школы от пятых классов. Иногда, когда есть время предаться ностальгии, даже с удовольствием вспоминается советская школа подготовки кадров. Действительно, выдвигали меня не как активного общественника, а как отличника и неформального лидера. С поведением и подхалимажем-то у меня всегда были проблемы, равно как и у моего ближайшего окружения. Тезис «суслик, сука, личность» (с) мы восприняли с детства. Уж не знаю, как в среднестатистических советских семьях могли появиться такие якобинские настроения. Видимо, из-за раскулаченных и тайно продолжающих искренне верить в Бога и так же искренне ненавидеть коммунизм прабабушек. Апофеозом проявления этой внутренней свободы стал демарш моего друга детства. В первом классе, на одном из первых занятий, ему показалось, что учительница слишком громко сделала ему замечание. Этот маленький мальчик молча встал, собрал свои вещи, нацепил портфель, который был больше его раза в полтора, вышел из класса и ушел домой. В процессе сбора вещей и выхода из классной комнаты он полностью проигнорировал попытки учителя его остановить и так и не сказал ни слова. Сейчас, когда дети в открытую посылают учителей по матери и даже бьют, это может показаться смешным. Но в 1986 году это был акт политического неповиновения, по силе духа сравнимый с развенчанием культа личности. В дальнейшем друг, которому, как Фоксу из бессмертного творения братьев Вайнеров, было «трудно удержаться в рамках» стал специалистом по разрешению вопросов неконституционными методами воздействия. После же возвращения российского бизнеса в правовое поле он остепенился, сейчас примерный семьянин и все больше похож на своего отца как внешне, так и по манерам.

Ваш покорный слуга также проявлял несвойственную возрасту независимость. В первый свой день в яслях, будучи трехлетним карапузом, он ощутил психологический дискомфорт от отсутствия личного пространства (шкафчик для одежды не считался) и решил, что надо отсюда уходить. Успешно сбежав из-под надзора, я направился в сторону маминой работы. Прошел порядка семисот метров, пока не был отловлен, причем не воспитателями, а соседом родителей по офицерскому общежитию. Скандал был, конечно, грандиозный. Чистка рядов в отдельно взятом детском саду была сравнима, наверное, только с потерями среди высшего командного состава ВВС СССР после приземления Маттиаса Руста на Красной площади. Но результат был. В ясли меня больше отправить не пытались и нашли мне гувернантку. С поправкой на среду обитания и эпоху, конечно. Если Евгения Онегина его воспитатель водил гулять в Летний сад, то моя няня, ни разу не бывшая Ариной Родионовной, ставила меня в арку дома, чтобы дождь не капал. Аэродинамика арки была на таком уровне, что иногда приходилось прислоняться к стене, чтобы устоять на ногах. Пока я гулял, няня успешно занималась своими делами. Тогда же я полюбил вареный лук, так как иных наполнителей, обычно присутствующих в качественном супе (мясо, картошка, крупа), мне не доставалось, няня успевала уберечь молодой организм от вредных продуктов и съедала их сама. Тем не менее, образец среди гувернанток продержался у нас достаточно долго и был уволен только после того, как я обсудил с родителями вопрос бессмысленности своего дальнейшего существования, который выражался в одной фразе: «мне жить не хочется». Суицидальный уклон моей Арины Родионовны стал очевиден, так что она была отставлена от дальнейшего процесса моего становления, как личности.

Тут, наверное, надо пояснить, почему моим воспитанием вначале занимались общественные институты в лице отдельных представителей, а не родители или бабушки с дедушками. Это классический пример внутренней миграции и мобильности, которая в СССР была развита значительно лучше, чем даже в современной Европе. И это несмотря на строгий учет и контроль прописанных и временно зарегистрированных советских граждан. Началось это со старшего поколения. Эвакуация, потом послевоенные стройки, создание моногородов, «почтовые ящики» и прочие движения, сопровождавшие матушку-Русь на протяжении всей ее непростой исторической судьбы. Нельзя сказать, что это было плохо или сильно ущемляло права отдельного индивида. Уровень подготовки в школах был одинаковым и, несмотря на отсутствие ЕГЭ, школьник из Богом забытого маленького городка на задворках национальной республики, действительно мог поступить в ленинградский или московский вуз. Конечно, идеализировать систему тоже не нужно. Часть проблемных вопросов, например, национальная принадлежность людей, торгующих на рынках или распределение выпускников ВУЗов на работу в крупные города, перешла к России из советского прошлого. Но пробиться было можно. И, не поверите, даже за счет своего ума и трудолюбия. Так и наши родители, закончив институт, сначала ехали по распределению в небольшие города, потом, отработав там положенный срок, начинали уже более свободно распоряжаться своей жизнью. Кто-то переводился в крупные города центральной полосы России, кто-то ехал за «длинным рублем» на север, чтобы потом скопить на кооператив, а самые непритязательные оставались в тех самых немного сонных городках, куда распределились, обеспечивая приток молодых специалистов. В итоге же все встречались в общей очереди за колбасой, только одни добирались до очереди на электричке, а другие приходили туда пешком из дома.

Вот этот самый обязательный труд на благо социалистического общества и приводил к тому, что дети воспитывались либо бабушками, либо детскими учреждениями. Современный, вполне себе принятый обществом подход, когда мама или, в духе политкорректности последнего времени, папа, занимаются воспитанием детей, будучи домохозяйками, в СССР не признавался. Все должны трудиться. Причем, в том месте, куда Родина пошлет. Поэтому анекдот из серии «сегодня на перекрестке «Хаммер» безработного П. столкнулся с «Бентли» безработного С.» в советское время не был бы понят. Даже известные в будущем бизнесмены были вынуждены тогда числиться либо младшими научными сотрудниками, либо иными ЗАСРАКами (заслуженными работниками культуры, расшифровываю для незнакомых с советским арго и фильмом «Республика «ШКИД»).

Как почетный представитель семьи лимитчиков, я был оставлен на попечение советского общества. Сначала детский сад (не ясли, по указанным выше причинам), затем школа с группами «продленного дня», секции. Бабушек и дедушек я видел на летних каникулах. В остальное время, как и многие приятели-сверстники, я был предоставлен сам себе, благо советская картина мира это позволяла. На улицах было безопасно, пива и сигарет не хватало даже взрослым, не говоря уже про нас, а драки «стенка на стенку» происходили в районах, где интеллигенция, даже с привкусом «лимиты» не обитала. В зависимости от предпочтений, мы имели возможность выбора: книги, секции, стрельба из рогаток, футбол и «квадрат» во дворе. Это было время, когда фраза «девочки прыгают на резинке» означала именно детскую игру, а не что-то другое. Мы успевали многое, ведь компьютеры тогда были только в Пентагоне, а аббревиатура ВОВ имела единственную расшифровку, которая не имела никакого отношения к эльфам и оркам – Великая Отечественная война. Так что, самой читающей страной мира нас нарекла не только советская пропаганда. Для этого были серьезные основания…

Чтение – путь к знаниям

Мальчик – извращенец с табуретки прочел Деду Морозу всего Пастернака.

В СССР читали все. Под словом «все» я имею в виду подавляющее большинство, которое позволяет говорить о массовости чтения с точки зрения даже современного ВЦИОМа. Единственное, что мешает говорить о сознательной приверженности советского народа чтению, как досугу, это, пожалуй, отсутствие альтернативы. Действительно, для чистоты эксперимента, следовало бы положить рядом с книгой игровую приставку в комплекте с десятком игр, ключи от байка «Кавасаки Ниндзя» и туристическую поездку в Турцию по системе «все включено». Тот сказочный персонаж, который выберет книгу и будет искренним приверженцем чтения. Но это современные реалии. В детстве вашего покорного слуги книги были вполне себе конкурентоспособным досугом. Еще и предоставляли редкую возможность совместить приятное с полезным: список литературы, которая была обязательна к прочтению за летние каникулы, больше напоминал перечень источников, использованных при написании докторской диссертации. И ничего, справлялись. Чередовали Достоевского с Буссенаром, Гоголя с Гегелем, Джека Лондона с Шолоховым.

Самое же главное, это то, что чтение весьма способствовало развитию фантазии. Действительно, если сейчас ты видишь на экране сверхтонкой плазмы бегущую Меган Фокс в полупрозрачной маечке и настигающего ее трансформера, преобразующегося прямо в полете, то что тут можно фантазировать или домысливать? Все налицо, так сказать. А что мы видели на экранах телевизоров «Рубин»? Тамару Окулову в роли леди Гленарван или леди Ровены, одетую в платье до пола. Причем, посмотреть фильм чаще всего удавалось после прочтения книги. Как же тут не наделять героев романов какими-то особо привлекательными чертами? Вот и тренировали… воображение. Поневоле вспомнишь сукина сына Пушкина с его женскими лодыжками. Видимо, по причине и так слишком развитой фантазии молодого поколения, книги условно-эротических классиков (Мопассан, Стендаль) не были особо распространены и рекомендованы к прочтению. Да что там говорить, даже за сданную макулатуру их не выдавали. «Винни-Пуха» давали, а «Пармскую обитель» – нет.

И все равно, я рад тому, что у нас была леди Ровена, а не Баффи – истребительница вампиров. На самом деле, весь багаж знаний по истории, литературе и прочим условно-обязательным для образованного человека наукам, я получил только благодаря отсутствию игровых приставок и кинотеатров. Если тебе не показывают «300 спартанцев» по телевизору, ты воленс-не-воленс прочтешь Плутарха. Просто чтобы знать, кто такие спартанцы. Да и девочки тогда предъявляли довольно много требований, связанных с умением говорить. Причем, говорить о прочитанном, да еще и интересно. И соревнования в школах проводились. Играли в «Что? Где? Когда?», «Брэйн ринг», «Поле чудес», устраивали чтение стихов (кто больше помнит наизусть). Даже пытались сами писать. Стихи, дневники, письма – все это было распространено среди совершенно среднестатистических школьников. Более того, стремление одних к чтению, а других к физической культуре и спорту, позволяло выдерживать баланс интересов. Ботаников достаточно редко били, просто по причине того, что Интернет отсутствовал, а сдавать сочинения и рефераты было необходимо всем. Поскольку школьная программа была достаточно терпимой к способностям среднего ученика, то отличник чаще всего успевал сделать работу и за себя, и за «того парня». Эта система позволяла двоечнику оставаться троечником, а отличнику оставаться с естественно-неповрежденным лицом.

Лично у меня по причине достаточно внушительных физических данных, дополнительно развитых благодаря занятиям борьбой, проблем с обменом телесной неприкосновенности на сочинения не было. Менялся на другое. Чтобы не ронять себя в глазах одноклассников принадлежностью к миру ботаников, я не мог позволить себе сидеть на первых партах. Первая парта – это как шконка рядом с парашей. Вроде бы тоже место, но какое-то совсем не престижное. Элите класса полагалось сидеть не ближе четвертой парты.

Поэтому-то мой сосед по классной скамье, обладавший стопроцентным зрением, которого я по официальной версии подтягивал в науках, а де-факто решал за него задания, в обмен на знания читал мне то, что написано на доске. Сам я по причине близорукости это делать был не в состоянии, а сидеть ближе четвертой парты, по указанным выше причинам, позволить себе не мог. Вот и был у нас своего рода симбиоз – программа «зрение в обмен на знания».

О спорт, ты – мир

Самурай без меча во всем подобен самураю с мечом, но только без меча.

Для того, чтобы не запутаться в терминах, хотелось бы сначала пояснить, что понималось под словом «спорт» в СССР и «ранней» России. Так вот, как это ни удивительно для джентльменов дня сегодняшнего, спорт – это не просмотр матча в футбольном баре и даже не покер. Да что там покер, даже не прокачка перса до 80-го уровня. Спорт в доисторическом понимании этого слова – это соревнования, пот, слезы и травмы. Ну и бонусом, если повезет и у вас хватит терпения – рельефные бицепсы и кубики пресса. Учитывая собственную биографию, рассматривать спортивные вопросы я буду большей частью через призму боевых искусств, благо они очень показательны в плане высоких требований, предъявляемых к своим адептам.

Начать предлагаю с…истерики. Или, точнее, с большого количества истерик, которые регулярно закатывает население нашей страны после провалов наших спортсменов на международных соревнованиях. Действительно, цели ставятся благородные: «догнать и перегнать» США с Китаем, обыграть канадцев, посрамить французов. А на выходе – пшик. «Вроде все, как всегда, тот же воздух и та же вода…» (с). Риторика, лозунги и ожидания советского времени, а результаты – как в Римской империи после завоевания ее варварами. Почему? И денег спортсменам платят, и поддерживают их, а система все равно не работает. Работает все там, где нет системы и поддержки, как это ни странно. В индивидуальных видах – теннисе, например, все почти идеально. Сестер Вильямс убрать с корта – так вообще рай, весь пьедестал будет русскоговорящим. А командно-соревновательные виды спорта ожидания как-то не всегда оправдывают. Российский спорт в целом представляет собой довольно неудачный пример сочетания двух школ воспитания чемпионов – социалистической и капиталистической. Денег платим много, про престиж страны регулярно напоминаем. Причем, что особенно обидно, «чистые» представители указанных школ (США и Китай) показывают отличные результаты. С чем это связано и, главное, при чем здесь рассказ о детстве потенциального мужчины? Попробуем разобраться.

Почти все, что делает в жизни юный джентльмен, направлено на привлечение внимания слабого пола. С широкими возможностями, которые в этом плане дают знания и кругозор, мы более-менее разобрались в предыдущей главе. Но начитанность в отрыве от физической крепости не гарантировала стопроцентного успеха. Крепкие мускулы играли почти такую же роль, как чтение наизусть Есенина и Блока. Следовательно, занятие в какой-либо спортивной секции, помимо шахматной, было необходимой составляющей успешного человека. Эта необходимость и являлась тем самым стимулом, который делал спорт массовым и поставлял в наши сборные будущих чемпионов. Да и не было у нас собственных кабриолетов или айфонов. Нечем особо было хвастаться, кроме как интеллектом и бицепсами. Вот и старались. Футбол, хоккей, волейбол, бадминтон, плавание и т. д. и т. п. А уж если ты занимаешься в секции вьет-во-дао-вовинам, где сэнсей с абсолютно славянским лицом обучает тебя секретному удару пальцами, который передается из поколения в поколение только среди обитателей маленькой деревушки в глухих джунглях Камбоджи….цены тебе нет и рейтинг взлетает в заоблачные выси. Выше был только рейтинг адепта школы ниндзюцу провинции Ига или Кога, но их никто никогда не видел. Слишком хорошо прятались.

Конечно, это преувеличение. Хотя романтический флер у нестандартных спортивных секций, безусловно, присутствовал. В плане популяризации боевых искусств очень многое сделало государство. Когда их запретило, естественно. Запрет в сочетании с ассортиментом первых видеосалонов, где 90 % фильмов были в той или иной степени связаны с единоборствами, породил моду на занятия не только самбо и дзюдо, но и каратэ, ушу, джиу-джитсу и прочими дисциплинами, не требующими специального дорогостоящего инвентаря.

В дальнейшем, с ростом благосостояния нашего населения, люди стали увлекаться более аристократическими и, следовательно, более требовательными с точки зрения экипировки, видами спорта. Гольф и кэндо, теннис, верховая езда и горные лыжи заменили хоккей и самбо. Мода на боевые искусства тоже канула в Лету, чему я, например, весьма рад, да простят меня основатели додзе и инструкторы. Мое глубокое убеждение состоит в том, что любые прикладные единоборства не должны быть массовыми. В этом плане я разделяю возмущение рыцарей средневековой Европы, которое у них вызвало появление арбалета. Действительно, грозные английские йомены, при Креси и Азенкуре выбившие цвет французского рыцарства, для этого тренировались больше двадцати лет. Обучение лучника начиналось с четырехлетнего возраста. И только по окончании всего курса обучения он мог попасть стрелой в спайку рыцарского доспеха и пробить ее. Это, попрошу отметить, в движении. Когда на тебя несется строй (!) закованных в броню всадников. Которые одним ударом, если ты, допустим, промахнулся, могут причинить непоправимый вред твоему организму. Честный бой, однако. Почти шахматная партия.

Другое дело арбалет. Вчерашний крестьянин, вытерев рукавом нос, поднимает эту адскую машину и с одного выстрела в любую точку насквозь пробивает барона де…… многократного победителя рыцарских турниров, который обучался высокому искусству боя с детства. Обидно, понимаешь. Старинный вариант поговорки «лучше нету каратэ, чем в кармане два ТТ».

Для меня боевые искусства сравнимы со старым добрым английским луком. Человек, который пришел в единоборства, на мой взгляд, имеет право (после многолетних тяжелых тренировок) стать опасным противником. Если у него был правильный Учитель. Именно с большой буквы. Учитель, который не считает боевые искусства банальным мордобоем, а преподает их как систему, включающую в себя формирование определенного мировоззрения, философии и образа жизни. Если в Китае шаолиньские монахи идут к просветлению через занятия единоборствами, значит, для них это просто один из путей достижения гармонии. Но никак не махание ногами, как главная цель.

Поэтому я и приветствую то, что мода на контактные виды прошла. Желание заработать денег, обучая агрессивных людей опасным для здоровья приемам, к хорошему не приводит. Не стоит давать арбалет в руки крестьянина, не объяснив, что стрелять в людей можно только защищая Родину. Иначе все может закончиться отстрелом баронов (как собственно и произошло) или, в современных реалиях, экспроприацией личной собственности третьего лица в районе метро Дыбенко.

Резюмируя вышесказанное, хотелось бы еще раз заострить внимание на следующей аксиоме: спорт в жизни мужчины должен быть обязательно. Не ради денег или спортивной стипендии на обучение в колледже, как в капиталистической модели воспитания чемпионов. Не ради престижа страны, как в модели социалистической. Мужчина, если он все-таки хочет стать мужчиной, а не оставаться вечным мальчиком, должен уметь постоять за себя не только за столом переговоров или на интернет – форуме. Плавать, стрелять и драться придется научиться. Конечно, мне легко говорить, для моего поколения спорт был естественной жизненной составляющей. Нас не отвлекали игры на планшетах и кино с социальными сетями. Сегодня юному джентльмену надо приложить просто титанические усилия, чтобы ежедневно заставлять себя идти в зал или доставать из кладовки гантели. Но даже самый миролюбивый и добродушный мужчина должен ощутить вкус победы. Это чувство приходит, когда после красивой обводки ты вколачиваешь мяч в девятку, и вратарь ничего не успевает сделать. Когда ты первым в отчаянном броске касаешься стенки бассейна, зная, что остальные далеко позади. Когда соперник после четко проведенного тобой лоу-кика валится на татами, и ты чувствуешь, что он будет не в состоянии встать. Хотя бы раз этот вкус надо познать. Потом ты можешь спокойно относиться к медалям и соревнованиям, но это уже будет осознанное решение опытного человека. Победителя.

В заключение главы, на всякий случай, поясняю. Спортивные достижения не получаются без труда, пота и травм. Нельзя зайти в додзе, выйти оттуда без чувства усталости и при этом считать, что ты занимаешься единоборствами. Конечно, продвинутые граждане немедленно заклеймят меня позором, я же просто обыватель с узким кругозором. Ведь существует боевое искусство для интеллигентных и возвышенных людей – айкидо. Все гармонично, плавно, как текучая вода. Соревнований и спаррингов нет, а дзэн достигнут и ты мастер, владеющий самым сложным в мире боевым искусством. И став мастером, ты ни разу даже не вспотел. Таким оппонентам я могу только посоветовать почитать биографию создателя айкидо и узнать, какими единоборствами о-сэнсей Морихеи Уэсиба владел до того, как основал свою школу. И сколько он пролил пота, прежде чем стал текучей водой и непобедимым мастером. Так что давайте не будем строить иллюзий: спорт мужчине необходим, спорт требует напряжения духовных и физических сил. Иначе ты не мужчина, а эльф 80-го уровня. И точка.