КЛУБок историй. Сборник историй из армейской жизни

Авторы: Богаткин Сергей, Скорняков Павел, Литвинов Юрий, Ливинский Роман, Владимиров Владимир, Бублей Виктор, Бахаев Владимир, Пуклич Анатолий, Макшаков Сергей, Кормилин Анатолий, Черезов Виктор, Попов Олег

© Сергей Богаткин, 2023

© Павел Скорняков, 2023

© Юрий Литвинов, 2023

© Роман Ливинский, 2023

© Владимир Владимиров, 2023

© Виктор Бублей, 2023

© Владимир Бахаев, 2023

© Анатолий Пуклич, 2023

© Сергей Макшаков, 2023

© Анатолий Кормилин, 2023

© Виктор Черезов, 2023

© Олег Попов, 2023

ISBN 978-5-0059-9483-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Друзья!

У вас в руках – небольшой сборник рассказов-воспоминаний однокурсников, выпускников факультета культурно-просветительной работы Львовского высшего военно-политического училища 1981 года. Благодаря интернету и социальным сетям, через много лет нам удалось встретиться в виртуальном пространстве и создать свою группу друзей молодости… Однажды, авторам этого сборника пришла в голову мысль собрать вместе некоторые воспоминания участников про училищную жизнь и последующую офицерскую службу. Конечно, откликнулись не все… Представляем вам то, что удалось записать… Ни один из авторов не является профессиональным литератором, поэтому не судите строго. Приятного прочтения!

(Произведения авторов сохранены без изменений.)

Сергей Богаткин,

Павел Скорняков

ОТДАНИЕ ВОИНСКОГО ПРИВЕТСТВИЯ. Сергей Богаткин

В 1977 году я поступил во Львовское Высшее военно-политическое училище.

И в течении месяца до приема Военной присяги проходил курс молодого бойца.

Расскажу один случай из жизни, когда я впервые отдал честь (воинское приветствие) старшим по званию. В моем случае это были офицеры.

Нас переодели в военную форму и мы стали полноправными военнослужащими со своими маленькими правами и огромными обязанностями. После подгонки формы и переодевания я решил отпроситься у своего командира и сходить в магазин Военторга, который был у нас на территории училища.

Получив добро от ротного, я вышел на одну из аллей в училище и, сориентировавшись, бодро пошагал к магазину, не забывая крутить головой, чтобы не пропустить встречного сержанта или, что еще хуже, офицера.

И вот я шагаю по аллее, а навстречу идут два офицера, причем слева и справа от меня и получается, что я пройду как раз между ними.

В голове лихорадочные мысли:

«Это два офицера. Им каждому надо отдать честь! А как это сделать, если они по разные стороны от меня?»

Тем временем я и эти офицеры продолжаем сближение и, не найдя ничего лучшего, я перехожу на некое подобие строевого шага и отдаю офицерам честь, приложив ОДНОВРЕМЕННО ОБЕ РУКИ к пилотке.

Офицеры козырнули мне в ответ, а когда мы немного удалились друг от друга, я услышал сдавленный смешок одного из них и реплику другого:

– Находчивый!

Да, со стороны это выглядело смешно и было абсолютно не по Уставу, но лучше так, чем не отдать честь вообще.

КАК Я СТАЛ ОФИЦЕРОМ. Юрий Литвинов

Как я стал офицером? Думаю, совершенно случайно.

Родился и рос в простой рабочей семье. Учился в школе очень хорошо. Мне все легко давалось.

Особенно любил математику. Помимо учебы занимался в различных кружках (благо при клубах было их большое разнообразие): в драматическом, в ансамбле народного танца, в студии бального танца. Со сверстниками не дружил, не получалось…

И никогда не мечтал стать военным. Для меня это было противоестественным (так я думал и в этом был убежден).

Восемь классов закончил на отлично.

В девятом и десятом вместе с увлечениями появились четверки. Школу окончил хорошо.

В институт не поступил, не прошел по конкурсу. Пошел работать, естественно призвали в армию. Началась моя служба в учебке в ГСВГ. После учебки попал в «Королевский полк» в Вюнсдорф в разведывательную роту командиром разведотделения.

Был у нас в роте молоденький замполит. И он получил задание подобрать кандидатов на поступление во Львовское ВВПУ. И начал меня агитировать. Я упирался как мог. Он отправил меня на врачебную комиссию.

Всех врачей я прошел, признали годным, а зубной врач меня забраковал (у меня коренной зуб оказался с кариесом).

Я на радостях вернулся в казарму. Думаю «ну все, отвертелся». Но замполит не унимается. Отправил меня к полковому стоматологу. А этот коновал зубы не лечил, он их только удалял. Ну мне в мои 19-ть, конечно, не хотелось терять мой драгоценный зуб (кстати, мне уже 65-ть, а этот зуб до сих пор мне служит), и я от него сбежал.

Замполит, думая, что у меня с зубом все в порядке, отправляет меня опять на врачебную комиссию. Что делать?

Я, недолго думая, залепил дырку в зубе жвачкой и пошел к стоматологу, надеясь, что она заметит мой обман и в очередной раз отправит меня лечить зуб. Но, номер не прошел. Осмотр закончился быстро, и из кабинета я вышел со «здоровым» зубом, с отметкой «здоров» и «годен к поступлению в училище». Так я прошел медицинскую комиссию.

А затем, меня отправили вместе с другими кандидатами на вступительные экзамены, которые проводила выездная комиссия ЛВВПУ в городе Нойруппине. Конкурс был 1 к 1,5 – так положено для армейцев.

К экзаменам я, естественно, не готовился, надеясь, что не пройду по конкурсу. Сначала писали сочинение, тема в памяти не отложилась, сочинил не помню, что (но писал я грамотно и с сочинением справился). После сочинения отсеялись двоечники и нас осталось ровно столько, сколько нужно было набрать. Остальные экзамены тоже были успешно сданы.

Я был зачислен на учебу во Львовское высшее военно-политическое училище на факультет культпросветработы в 5 группу 8 роты. Училище закончил с красным дипломом.

Так я стал офицером.

ЦИТАТА БРЕЖНЕВА И ЭКЗАМЕН В УЧИЛИЩЕ. Роман Ливинский

Когда я окончил школу, и передо мной встал вопрос выбора профессии, то я по совету своего старшего брата Гриши, курсанта выпускного курса Львовского Высшего военно-политического училища, решил держать экзамены именно туда.

Начались напряженные дни подготовки к вступительным экзаменам.

Гриша меня наставлял:

– Главное при сдаче – составить правильный план ответа. Ты возьми лист бумаги и раздели его на три части:

1) И.О. – Историческая обстановка

2) О.И. – Основные идеи

3) Выводы.

И еще он заставил меня вызубрить цитату из материалов XXIV съезда КПСС, которая начиналась словами Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева: «Наши съезды как гигантский монумент…»

Первый экзамен, он же самый сложный – сочинение, я сдал.

А вот на следующем эта «братская» формула мне помогла.

Построив план ответа, я бодрой (но внутренне волнуясь) походкой подошел к столу, за которым сидели члены приемной комиссии и начал ответ:

– Товарищи преподаватели! Я хочу начать свой ответ со слов, сказанных генеральным секретарем Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза товарищем Леонидом Ильичем Брежневым на XXIV съезде КПСС…

(Попутно замечу, что поступал я в 1977 году и в тренде были материалы XXV съезда)

В этот момент мою речь прерывает один из членов комиссии и поправляет: – на ДВАДЦАТЬ ПЯТОМ съезде!

Я останавливаю свой взгляд на этом офицере, потом внимательно осматриваю остальных членов комиссии и веско, с нажимом продолжаю ответ:

– Именно на двадцать ЧЕТВЕРТОМ (!) съезде КПСС Леонид Ильич произнес: «Наши съезды как гигантский монумент…» А вот на ДВАДЦАТЬ ПЯТОМ съезде Леонид Ильич сказал…

Честно скажу. Я не помню, что было дальше, волнение напрочь стерло детали моего ответа.

Но зато я помню обалдевшее лицо того члена комиссии, да и остальных тоже…

Я сразил их наповал: вчерашний школьник знает материалы аж двух (!) съездов КПСС.

Из аудитории я вышел чуть ли не строевым шагом, и с оценкой «отлично» в экзаменационном листке.

Самое любопытное, что такая формула трёх разделов листа вкупе с цитатой из «дорогого Леонида Ильича» сработала и на следующем экзамене. А как итог – я курсант первого курса ЛВВПУ.

И за это я должен поблагодарить своего брата Гришу, настоящего офицера – культпросветработника, которого, увы, уже нет с нами.

УРОК ПЕНИЯ. ИЛИ АНГЛИЙСКОГО? Владимир Владимиров

Однажды, во время учебы в училище случился такой небольшой казус.

Наша преподавательница английского языка решила проявить инициативу и лично разобраться с должниками по ее предмету. Для этого она отправилась к нам в казарму.

А в это время там происходила смена нательного белья после бани.

И вот, открывает дама входную дверь и заходит в расположение. А в этот самый момент ей навстречу идет отличник и ее любимый ученик в… ээээ… слегка не одетом виде, вернее совсем в не одетом, размахивая кальсонами и напевая себе под нос что-то типа:

– А-а-а-а-а!!!!!

Естественно, что встреча в этот момент в таком пикантном виде с преподавателем английского языка никак не входила в его планы, и он от неожиданности, а может и от смущения вдруг выдал:

– А-а-а-а… Алеся, Алеся, Алеся-я-я!!!!

Дверь в расположение моментально захлопнулась с другой стороны, и больше эту преподавательницу в нашей казарме никто и никогда не видел.

* «Алеся» – ВИА «Сябры», Анатолий Ярмоленко. Музыка Олега Иванова, слова Анатолия Поперечного.

БЛИЗНЕЦЫ. Владимир Владимиров

На четвертом курсе я однажды умудрился подраться с местной шпаной. Причина драки сейчас понятна любому – выяснение отношений между кацапом и хохлами. Результатом этого «интеллектуального диспута» стали два шикарных «фингала» под моими глазами.

Когда меня в таком виде встретил комбат, то после выяснения всех обстоятельств произошедшего сделал довольно неожиданный вывод:

– Наконец-то я не буду тебя путать с курсантом Г.

Подивившись такому итогу разбора от комбата, я отправился в казарму.

Самое интересное, что ровно через неделю Серега Г. так же «попал под замес» и его лицо украсилось точно такими же синяками, как и у меня.

Когда комбат увидел Серегу, он растерялся:

– Как же я теперь вас различать буду?

НАШИ ВЕРНУЛИСЬ. Виктор Бублей

Курсант-культпросветработник должен быть личностью творческой и артистичной. И уметь сыграть любую роль. Вспоминается эпизод из курсантской жизни, когда во Львове отмечали 35-летие Победы грандиозным театрализованным представлением, посвященном Великой Отечественной войне.

На стадионе СКА из досок и ДСП был сконструирован макет Рейхстага, который должны были штурмовать в плащ-палатках времен войны курсанты одной из наших рот. Другие курсанты, переодетые в немецкую форму, защищали цитадель Третьего рейха.

Нам достали (уж и не знаю точно, где) немецкую форму и даже выдали музейные немецкие автоматы. Вид у нас был вполне соответствующий и достаточно эффектный, чтобы произвести впечатление на тех львовян, которые, проходя мимо забора училища, с удивлением смотрели на наши тренировки на плацу в полном немецком облачении.

Кульминацией восторга отдельных горожан стал путь переодетых курсантов через город на стадион СКА. Начальство не решилось устроить пеший эсэсовский марш, погрузило нас в тентованые «Уралы» и повезло на штурм «Рейхстага». Однако, грязные полотнища кузова не смогли сдержать творческий потенциал будущих культпросветработников.

На одном из перекрестков узких львовских улочек брезентовый занавес был сброшен, и горожане увидели улыбающихся солдат «вермахта», орущих песни на немецком языке. Кроме нескольких слов из «Дойчлянд зольдатен» отличники учебы, естественно, ничего не помнили, но и этих куцых знаний оказалось достаточно.

Прохожие впадали в ступор. Многие вскидывали правую руку вверх, некоторые пытались подпевать. Отовсюду слышалось «Наші повернулися».

Это был успех. Вошедшие в роль «немцы» перешучивались со встречными хорошенькими львовскими «фройляйн». Те шарахались под дружный курсантский хохот, но принимали происходящее за «чистую монету». Пенсионеры улыбались, один сухонький старичок, вероятно из бывших, что-то залопотал в ответ на немецком. Для поддержания разговора курсанты успели крикнуть «Я-я, натюрлих!».

На стадионе перед началом действия начальство заклеймило переодетых курсантов позором, обвинило творческих людей в низкой политической сознательности, пригрозило разборками по комсомольской линии и… отправило защищать бутафорский Рейхстаг.

Подавленные пламенными речами командиров и комиссаров, «немцы» сдались практически без боя.

Возвращались в училище молча как военнопленные. Возле оружейной комнаты любители немецкого фольклора с понурыми лицами сдавали оружие старшине. Все ждали расправы.

Однако в итоге, начальство сменило гнев на милость, и псевдофашистам по случаю 35-летия Победы вышла амнистия.

Победители – народ великодушный.