Loe raamatut: «Ступеньки, милорд! Том 1. Стихи-экспромты, креатив-ремейки»

Font:

ISBN 978-5-0059-7563-8 (т. 1)

ISBN 978-5-0059-7564-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рисунок Сергея Лешакова

От автора

Современная сетевая поэзия, особенно та, которая развивается на креативных конкурсных площадках очень быстро интегрируется в новые формы. К ним относятся экспромты, блиц-стихи, креатив-ремейки. Особенно это заметно на блицовых конкурсах, где стихи пишутся в виде стихотворного ответа на чьи-то стихи. Иногда ответ-реакция пишется на два и более стиха. Такое творческое действо называют «лабораторией синтеза».

Здесь я не говорю о тех стихах, обычных, которые пишутся по наитию, по какой-то идее или вдохновению и публикуются поэтами на страничках в Интернете или в журналах и книгах. Здесь речь идёт об быстрой экспресс-поэзии, когда эмоции выплёскиваются сразу и ничего с ними не сделаешь кроме как переложить на стихи. Это чаще всего коротенькие строфы, четверостишия, несколько четверостиший или двустиший. Причём, я много раз пытался превратить их, как бы, в настоящие стихи. Иногда получалось, иногда становилось только хуже. По-видимому, нельзя вернуть ту энергию, которая перешла к тебе от того автора, стих которого ты прочёл и прочувствовал. Поэтому, а решил опубликовать эти стихи отдельной книгой.

На площадке «Выхода Из Под Контроля» и пришла мне идея написать креативные ремейки на основе десяти и более конкурсных стихов. Они пишутся в виде короткого экспромта-стиха на каждый по порядку конкурсный и объединяются одной связующей темой-нитью. Это похоже на то, как пишутся центоны, у меня для примера есть несколько ремейков-центонов. Там берётся одна строка (чаще первая или последняя), из каждого следующего стихотворения по порядку, которая переделывается по смыслу и ритму и рифмуется. В случае креатив-ремейка, никакой переделки строк нет, потому что, нет и самих строк. Есть образы (креатив – от латинского – creation – образ, сотворённый), которые возникают при прочтении стихов и творческой переработке прочитанного. Некоторые креатив-ремейки у меня написаны в виде рифмованных двустиший, четверостиший, есть – написанные одной строфой. А есть особая структура – в виде «ясного стиха». Остановлюсь на них подробнее. Ясные стихи – это десятистишия, взятые мной из «японского сонета» – ЯС-а, которые я уже много лет использую в своём творчестве и называю ясными стихами. В этой форме стихосложения у меня написана и опубликована целая книга лирики. Так же перевод Слова о полку Игореве написан ясным стихом. Есть несколько поэм, притч, переводов в этой новой, придуманной мной форме стихосложения. Она состоит из двух хокку и одного катрена. Если японский сонет – это одно десятистишие, в котором соблюдаются все законы японской поэзии, то я использую их как строфы, которых может быть очень много. Эта форма очень мелодичная, в ней есть, как бы, куплет и припев. В виде креатив-ремейка ясный стих мной применяется недавно, он есть и в этой книге.

Хотелось сказать о ещё одном изобретении – форме стихосложения в виде «золотого сечения». Я использую ряд чисел Фибоначчи: 3-5-8-13. Эти числа обозначают у меня в стихах количество слогов в строке (по аналогии с ясным стихом, там чередуются 5 и 7 слогов). Получаются четверостишие с очень интересной ритмикой и мелодичностью. В литературе я не встречал такого приёма применения «золотого сечения». Обычно используют другой принцип – гармоничное построение архитектоники произведения. Но мой подход оказался тоже весьма интересным. В этой книге они есть в виде креатив-ремейков.

Хочется напомнить читателю, что я врач, и поэтому изучаю влияние стихов на человека с того самого момента, как начал сочинять их сам. Слово – это тоже оружие, оно влияет на психику человека через образы и эмоции. А талантливые стихи особенно. В настоящее время я придерживаюсь гипотезе правильного и деструктивного движения эмоций. Так же как времена года меняются в определённой последовательности, так и в наших чувствах существует правильная цикличность. Но есть и деструктивное движение эмоций, причём, оно очень распространено и используется в современной литературе, журналистике и даже в поэзии – как инструмент влияния на психику человека, чтобы удерживать в постоянном напряжении. Об этом можно прочесть в моей последней книге «Пять лепестков. Стихи и эмоции». Как говорил мыслитель и поэт Абай – есть рассудок и есть воля и каждый из них важен для человека. Но без сердца они ничего хорошего не дадут. Человек погружённый в уныние, ничего не слышит и не видит. И его гнев может привести к зверству и жестокости. Страх, как и любовь, ограждает человека от опрометчивых поступков, но даёт энергию борьбы за существование. Радость, если она не заработана, не выстрадана – обернётся бессмысленной тратой времени, и последующей истерикой и апатией. (Не радуйся сильно – плакать будешь). Не правильная рефлексия ведёт к большой трате эмоциональных сил и быстрому перенапряжению и повреждению нейронных структур гиппокампа, с последующим не адекватным поведением (парадоксальная, уравнительная и ультра-парадоксальная стадии парабиоза) и далее к эмоциональной тупости и деменции.

В стихосложении тоже нужно исходить из принципа правильного движения эмоций, не перегружать одни, ни исключать другие. Красота чувств в их гармонии. С помощью разума и воли человечество много веков не может прийти к взаимопониманию между людьми. Правильное движение эмоций, возможно – это тот путь, который приведёт к согласию. Если мы успеем.

В моих стихах я мысленно специально не старался следовать этим правилам, считая, что это должно идти от души, от сердца.

Анатолий Аркадьевич Корниенко, (Анарко)

По ступенькам экспромтов и креатив-ремейков

«Ступеньки, милорд!»
А. Дюма. Три мушкетёра

«Земля дышала…»

Земля дышала,
стелилась под ногами
словно ластилась;
легко так стало
идти: в цветах курганы
и ветер ласковый;
и слышалась в ней радость
ногам послушным.
мне захотелось рядом
лечь – землю слушать.

<<ясные стихи>>

«Брожу дорогой пилигрима…»

Брожу дорогой пилигрима
По свежескошенным полям.
Синь неба мне ложится гримом,
Дробя морщины пополам.
И сердца солнечное зрение
Кружит печальных листьев вихрь,
И упоение сближением
С природой – мне диктует стих.

Везу на бытие-телеге я:
Из фруктов овощей элегию,
Из жизней ярких и кондовых —
Арбузов-дынь – голов бедовых,
И соком брызжущих томатов —
Раздавленных, не виноватых,
Из философий кабачковых —
С икрой-игрой идей сверхновых.

Мгла курится по задворкам,
Небо янтарём сияет.
Петел кур скороговоркой
На свиданье собирает.
Он, вчера любивший белых,
Нынче дал карт-бланш цветным.
Как крылом махнет он смело,
Все идут в ктрятник с ним.
Только нужен перекур, Ублажить чтобы всех дур.
Умиление такое
Людям не даёт покоя,
И на всём на этом свете
Все довольны словно дети.

Для ВИПК Черно-белый эпиграф

« кружево из мотыльков…»

кружево из мотыльков
у дуэньи милой
по камням идти готов
в башенки твоей альков
кто там едет мимо
алебарду подобрав
в ослиной повозке
продолжаю путь с утра
лишь бы у тебя украсть
ласк восточных россыпь
мандарины виноград
крик осла натужный
знаю если буду рад
ты милее мне стократ
знать тебе я нужный

« я шёл наступая на тучи…»

я шёл наступая на тучи
и чувствовал взрывы молний
а ложь становилась болезнью летучей
её каждый встречный молвил
я мчался почти суперзвуком
постойте не надо ключик
но кто-то хакер уже с внуком
мои послания глючил
послушайте даже в режиме повтора
излития на садом и гоморру
не трогайте на всякий случай
ящик пандоры

« кузнечики резали воздух на крыльях…»

кузнечики резали воздух на крыльях
он был голубым серпантином
бессмысленные кружева из кадрили
звенели над солнечной тиной
ты снял с руки замшу и страстно целуя
спросил не хочу ли я замуж
в стрекочущую полынью золотую
повлёк всю съедая глазами
и в этом алькове нас было не двое
на весь этот мир человечий
на всю эту жизнь он свидетель покоя…
в душе заменить его нечем

«У души заката нет…»

У души заката нет.
Розовый цыплёнок.
Не фламинго, но портрет —
мой – как из пелёнок.
Ножки тонкие и клюв
так запали в душу.
Я кормить его люблю
изо рта капушу.
Крылышки подкрасила
розовой помадой
Ты один мой chicken love
другого не надо.

«Лета плотные тени…»

Лета плотные тени.
Огонёк затаённый в душе.
Ослепительные штаны.
Лабутены.
Ах! В Милане на днях
День высокой, представьте, моды.
Лайф не в кайф у меня —
Нету в брендах свободы.
Муа, муа, какой сюрприз —
Мой бойфренд слишком жадный.
Две гёрлы на шоппинг-блиц
Собрались у парадной.
На не текучую тушь
И на тюннинг жёсткий —
Всё, что в хайпе для наших душ
Разбили в доску.

«Она так светилась на вдох и на выдох…»

Она так светилась на вдох и на выдох.
Уже этот танец забыт простынями.
Мы думали, что бегемотики выйдут,
А вышли зайчата, любимые нами.
Но вот, как ни странно, у наших зайчаток
Растут бегемотики – наш отпечаток.

«я продел штанину…»

я продел штанину
не в тот рукав
съел пол мандарина
луны устав
треснула пиала

головы
и сюжет устало
сам завыл

МаяЧуки

скрещивание Маяковского с Чуковским на ВЫХОДЕ ИЗ ПОД КОНТРОЛЯ

Слова мои летят из открытого рта,
Они – осенние сухие листья —
Падают на проплывающего кита.
Тот хочет нежностью насладиться,
Оживить их своим фонтаном.
Айболит на нём капитаном,
Он излечит мои больные слова.
Их издаёт непрестанно моя голова.
Колесом закрутилась и помчалась
Жевавшая людей кровожадность.
Мимо ушей тёплого бала звучала
Сытая неблагодарность
Хохочущие канделябры – ржут,
Осветили салфеточно-табуреточный вечер,
Самовара дряхлую спину и плечи
И, ушедшую в окно, полную жуть.
Слова мои косноязычны, заметьте!
Велю их зажечь, чтоб истлеть им!
Только скрюченные остались ножки
У крошечной любови всё спалено.
Большая громадной горбится кошкой
Лбом расплавив окошко в спальню.
Послушайте, если мычать и чирикать,
Звездою не станешь, поди-ка!
Лепёшки коровьи, плевочки вороньи
По небу Ван Гога разбросаны ровно:
Поля земляники!
Хвостами сцепились коты озорные.
И у горизонта аж плечи заныли.
Вселенная вся натянулась бечёвкой,
Её без биноклей мы видели чётко.
Гавана с фламинго и пальмы с Майями.
Кафтаны на них, сапоги с пирогами.
Красавица-курица шьёт и печёт им,
И сказочку с песней исполнить начнёт вам.
Теперь всё пропало – ой больно им больно!
Раскрылись улыбки у щёк веерами
Глаз чёрных ворота – открылись дворами.
Трещат кастаньеты и доски и платья…
О, вы, сеньориты!
Мне ль в страсти пылать к вам?
А кто это в шапочке красной всё лето
Под ёлкой сидит, не узнали кадета?
А где там корова, а где там волчица?
Никто у кадета не хочет лечиться.