Loe raamatut: «Альтерверс»

Font:

Дизайнер обложки Ray Wyde

ISBN 978-5-0053-0020-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОТ АВТОРА

Идея создания интерактивного произведения пришла ко мне в начале 2018 года, когда под влиянием телевидения, комиксов и игр я задался вопросом: а что было бы, если?.. Всё началось с вопроса весьма детского: что было бы, если бы Гарри Поттер попал на Слизерин? Но потом этот вопрос развился в более масштабную мысль: что было бы, если бы сохранилась Российская империя? Или Советский Союз?

А ведь каждый из нас наверняка хоть раз в жизни задавался вопросом: а что было бы, если?.. Если бы я тогда согласился на ту работу или поехал жить туда-то. Ответил так, а не иначе. Принял одно решение, а не другое. И тогда я начал думать, как можно совместить ответ на вопрос «а что было бы, если?» и мою увлечённость… параллельными мирами.

Признаюсь, трижды я начинал писать роман про параллельные вселенные (ещё в 2017-м), и трижды я был недоволен первыми главами и концептом в целом. Но потом решение само нашло меня, и идея совместить параллельные миры и вопрос «а что было бы, если?» вылились в этот интерактивный роман.

«Альтерверс».

После второй главы читатель оказывается перед выбором, и в зависимости от этого выбора развивается сюжетная линия. Именно поэтому часть глав романа помечены ещё и буквами. Мне было очень интересно попробовать рассказать эту историю с разных сторон, но не углубляться слишком сильно в вариативность, чтобы не становиться книгой-игрой. Нет, здесь совершенно другая история. В романе «Альтерверс» читатель может выбрать тот путь, который близок ему больше всего, и посмотреть, к каким последствиям это приведёт, а потом ответить на вопрос: а что было бы, если бы я выбрал другой путь? И тогда, читая другие главы произведения, читатель открывает полную картину мира Альтерверс.

Я надеюсь, что такой немного нестандартный подход к чтению вам понравится и вы сможете открыть новые и интересные подробности жизни главных героев, а заодно посетить множество параллельных вселенных.

Желаю вам приятного прочтения!

С уважением и благодарностью,
Анатолий Мухин
Москва, 2019

***

Мультивселенная – гипотетическое множество всех возможных реально существующих параллельных вселенных (включая ту, в которой мы находимся). Вселенные, входящие в Мультивселенную, называются альтернативными вселенными, альтернативными реальностями, параллельными вселенными или параллельными мирами.

Выжимка из Википедии, 2019 год.

***

Альтерверс (Alterverse) – производная от словосочетания Alternative Universe (альтернативная вселенная).

***

Где-то… в параллельной вселенной, очень похожей на нашу…

АЛЬТЕРВЕРС

ГЛАВА 1. ОПЕРАТИВНИК

Новоиспечённый агент Службы контроля вселенских перемещений стоял возле массивной дубовой двери кабинета №7. Она затерялась среди многих других в одном из коридоров НИИ на Профсоюзной улице в городе Москве. Матвей Фёдоров (личный жетон 861410), окончивший академию с отличием, не мог заставить себя постучать в эту массивную дверь с чёрной вывеской «Распределительная» уже минут десять. Он настраивался, готовился, делал взмах руки, но в последний момент останавливал себя.

Что он скажет там? Как войдёт? Как поприветствует Кашалотова – огромного дядьку, о котором ещё в академии ходили не самые приятные слухи?

Кто-то рассказывал, что однажды со скуки этот Кашалотов довёл новичка до слёз в первый же день, и бедолага вынужден был раз и навсегда отказаться от оперативной работы и прозябать в архиве учреждения. А однажды он запер другого несчастного на складе на девять часов, мотивируя свой поступок необходимостью изучения инвентаря. Девушки поговаривали, что он, этот неприятный Кашалотов, никогда не упускал возможности пошло пошутить или отпустить сексистский комментарий. Но все терпели, потому что Кашалотов – лучший сценарист и аналитик в одном лице за последние двадцать лет. Он пользовался своим статусом и даже в какой-то степени чувствовал свою безнаказанность.

Матвей сделал несколько шагов от двери и посмотрел на красную папку в своих руках. Аккуратным шрифтом на ней было напечатано: «Дело 7.217/01», а ниже – «Рекомендуемый исполнитель: Фёдоров М. Е.». Пытаясь побороть волнение, Матвей не заметил, как к кабинету подошёл невысокого роста молодой человек с взъерошенными волосами.

– Простите, – тихим, еле слышным голосом спросил молодой человек, – у вас на двенадцать?

– Да, – растерянно произнёс Матвей, – но я могу вас пропустить.

– Что вы, – молодой человек поправил средним пальцем очки в толстой оправе, – Игорь Сергеевич терпеть не может, когда что-то идёт не по плану. Я сразу за вами.

– Да уж, – согласился Матвей, – сразу видно – сценарист.

Молодой человек улыбнулся уголком рта и протянул агенту руку.

– Арсений Сапрыкин. Стажёр в отделе аналитики.

– Матвей Фёдоров. Оперативник.

– Ого, – искренне восхитился молодой человек. – Это же так здорово! Ваше первое задание?

– Да, – будто оправдываясь, сказал Матвей, – первое.

– Это так здорово! – повторил Сапрыкин. – Отправляться… Ну, знаете… Туда. Смотреть вживую на то, что мы изучаем лишь по документам.

– Аналитики, как я слышал, частенько путешествуют. Изучают на месте, так сказать, разве нет?

– Нет, – расстроенным тоном произнёс Арсений, – путешествуют разведчики. Мы же сводим данные, делаем предположения. Не так весело.

– А мне кажется, это интересно! – поддержал нового знакомого Матвей.

– Спасибо. Но давайте будем честны: что может быть интереснее оперативной работы?

– Ну, – замялся Матвей, – мне кажется, что, если бы не труд сценаристов на основе баз данных аналитиков, наша работа была бы безуспешной. Вы наши проводники там. Без вас мы всего лишь обученные выполнять базовые задачи служащие, многие из которых не способны импровизировать, а вы – те, кто помогает балансу быть достигнутым.

– Спасибо, Матвей. Это очень приятно слышать. Ой! – молодой человек посмотрел на часы. – Скорей! Вам пора. Кашалотов терпеть не может опаздывающих.

– Да… – нехотя признал новоиспечённый оперативник. – Вы правы.

– Удачи вам. Пусть всё пройдёт по сценарию.

Матвей пожал руку молодому стажёру, выдохнул и три раза постучал в массивную дубовую дверь с табличкой «Распределительная».

– Здравствуйте… – Матвей аккуратно, словно не хотел, чтобы его заметили, приоткрыл дверь в седьмой кабинет. – Можно войти?

– Давай резче! – послышался раскатистый бас. – Не к доктору пришёл. Сядь.

Матвей тихо прошёл в заставленный книжными шкафами и мониторами кабинет и опустился на неудобный деревянный стул. В комнате стоял отвратительный аромат дешёвого табака и продуктов быстрого питания. Сам Кашалотов не отвлекал внимания от большого жидкокристаллического монитора перед собой, изучая какие-то схемы и цифры. Сердце Матвея застучало в бешеном темпе, но он старался не показывать волнения.

– Да не ссы ты! – моментально расколол его Кашалотов. – Фамилия?

– Фёдоров.

Игорь Сергеевич оторвался от монитора и посмотрел на Матвея так, что молодой человек, не будучи ни в чём виноватым, стал готов признаться во всём.

– Тот самый, что ли? – Глаза Кашалотова превратились в две подозрительные ниточки.

– Я, простите, не очень понимаю… – соврал Матвей. Он прекрасно понимал, что имеет в виду глава отдела аналитики и подготовки сценариев.

– Сынок, значит? – Кашалотов отодвинулся от стола и закурил сигарету.

– Да, – признался Матвей и виновато опустил голову.

– Ну, я тебе вот что скажу, принцесса. Во-первых, мне насрать, кто твой папочка. Он может хоть самому Раскалову готовить яичницу по утрам, мне плевать. Здесь ты будешь играть по нашим правилам, усёк? А во-вторых, скажи ему спасибо. За твоей работой, девочка моя, мы будем наблюдать с пристальным вниманием.

– Я понимаю, – Матвей пытался держать голос ровно, – я готов к этому. И я вас не подведу.

– Не подведёт он. Ты пойми, милашка, то, чем тебя дрючили в академии – это так, цветочки. Здесь есть ряд правил. Правил, которые нарушать нельзя. А нарушишь – погубишь всё дело. Понимаешь?

– Да, Игорь Сергеевич, понимаю.

– Да ни хера ты не понимаешь! – крикнул Кашалотов, и сигарета его выпала на стол. – Понимает он! Ты знаешь, сколько таких, как ты, приходит каждый год? А сколько мы теряем оперативников, потому что какой-нибудь самодовольный болван считает себя мастером? Понимает он! Ты ничего пока не понял, а когда поймёшь, придёшь ко мне и скажешь, что понял, я тебе всё равно отвечу, что ты ни хера не понимаешь. Знаешь почему?

– Почему?

– Потому что ты ни хера не понимаешь! Я здесь полжизни работаю и сам не всё понимаю, а ты только пришёл! Понял?

– Вы меня запутали, Игорь Сергеевич.

Кашалотов покраснел. Матвей уже морально приготовился, что окурок, который тучный мужчина поднял со стола, сейчас полетит ему в лицо.

– Папку.

Матвей протянул красную папку с номером дела и его фамилией, рекомендованной к исполнению. Кашалотов натянул овальные очки на приплюснутый нос и принялся изучать дело 7.217/01. На какое-то время в кабинете №7 повисла тишина, только кулеры мощных компьютеров и плохо работающий кондиционер создавали звуковой фон. Матвей невольно потирал указательный палец правой руки – небольшой нервный тик, преследующий его ещё со школы. Кашалотов всё это время внимательно вчитывался в документы из красной папки, словно пытался найти вескую причину, по которой это дело нельзя отдавать Фёдорову. Он что-то бубнил себе под нос, иногда нецензурно выражался и сбрасывал сигаретный пепел прямо в чашку с недопитым кофе.

– Ну, понятно, – подытожил он, – самому, конечно же, нельзя.

Матвей напрягся ещё больше, хотя это было уже невозможно. Он не знал, какое задание его ожидает. Правило оперативного отдела – все подробности только при инструктаже. Попытка заглянуть в папку до Кашалотова или его первых заместителей каралась огромным штрафом и отстранением от работы на неопределённый срок. Кашалотов закурил следующую сигарету и нажал на оранжевую кнопку небольшого телефонного аппарата, затерявшегося среди бумаг и съёмных жёстких дисков.

– Марченко ко мне, – скомандовал он. – Быстро!

Минут через десять в кабинет зашёл мужчина лет тридцати пяти, невысокого роста, с прямыми чертами лица. Его длинный коричневый плащ, под которым виднелся пошитый с иголочки строгий костюм, был распахнут, а на глаза он надвинул старомодную фетровую шляпу. Мужчина бросил холодный взгляд на Матвея, а затем бесцеремонно, не здороваясь, убрал с одного из стульев внушительную стопку бумаг и уселся, закинув ногу на ногу.

– Вызывали, Игорь Сергеевич? – спросил он и достал из кармана пиджака позолоченный портсигар.

– Знакомьтесь, – сухо сказал Кашалотов. – Егор Марченко – Матвей Фёдоров.

Мужчина приподнял левую бровь и протянул Матвею руку.

– Тот самый? – поинтересовался он.

– Тот, – обрезал Кашалотов. – У вас ещё будет время поворковать друг с дружкой, девочки. А теперь давайте к делу. Наш юный натуралист приволок с собой вот такую папочку. Заглядывал внутрь?!

– Никак нет! – ответил Матвей.

– Молодец. Я бы всё равно узнал. И знаешь тогда что?

– Знаю, Игорь Сергеевич. Штраф в размере минимум трёх месячных окладов и отстранение на неопределённый срок.

Первую проверку Фёдоров прошёл.

– Ага-ага, – неприлично чавкнул Кашалотов, – это как минимум. Ладно, задача у вас, девочки, нетривиальная. Вы отправляетесь на объект № К7—217. На протяжении некоторого времени по нескольким объектам, схожим с объектом К7—217, оперирует преступная группа контрабандистов.

– Что можно… эм… экспортировать из такого рода объектов? – удивился Марченко. – Сплошные развалины да мутировавшие твари.

– Умный?! – хрипнул Кашалотов. – Ну, девочка моя, ты-то должна знать, что можно вывозить из группы объектов, схожих с двести семнадцатым. Начиная от радия, заканчивая местными артефактами. Двойка тебе, Марченко. Тоже мне, специалист по объектам седьмой классификации!

Слова Игоря Сергеевича явно задели Марченко.

– Послушайте, – попробовал он доказать свою профпригодность, – случаи вывоза ценных экспонатов оттуда не были замечены уже несколько лет. Даже туристы потеряли интерес к этому направлению.

– Нет, ну ты посмотри, а? – прикрикнул Кашалотов. – Дура, ты хоть с новичка возьми пример! Сидит себе тихо, сиськи мнёт и слушает. Нет, она у нас новая, скромная. Девственна, как сиденье унитаза в клинике для наркозависимых. Ну-ка, душенька моя, – он повернулся к Матвею, – скажи-ка мне: в чём особенность объектов седьмой классификации?

Оперативник сделал глубокий вздох.

– Отличительной чертой седьмой классификации является отсутствие договорённости между странами, позиционировавшими себя как ядерные державы. В разных объектах по-разному, но в основном в параллели можно наблюдать, что договориться не смогли Соединённые Штаты, Китай, Япония, Советский Союз и Северная Корея. В связи с этим в промежутке между 1960-м и 1964-м произошли ядерные удары, которые привели к частичному вымиранию человечества, загрязнению окружающей среды, а Земля… земли, – поправился Матвей, – стали практически непригодными для жизни. За пятьдесят с лишним лет ситуация стала немного исправляться, однако большинство стран, городов, поселений остаются всё ещё непригодными для проживания. Появились так называемые бункерные поселения – небольшие города со своей внутренней инфраструктурой. По факту выживают как могут, так как мутации и радиоактивный фон сильно изменили планету… планеты, – поправился он снова и подытожил: – Страшная классификация…

– Умничка, дочка, – улыбнулся кривой ухмылкой Кашалотов. – А теперь скажите мне: что можно провозить незаконно, контрабандой, из этих «райских» мест?

– Люди… – осенило Матвея. – Они вывозят людей.

Марченко затянулся сигаретой, сделав вид, что он специально позволил Матвею догадаться.

– Точно не заглядывал в папку?!

– Не заглядывал, Игорь Сергеевич, честное слово! – неожиданно для себя крикнул Фёдоров.

– Назначаю тебя любимой женой. На пять минут. Около полугода назад мы заметили первую активность. Людей отправляли в разные объекты из седьмой классификации. Мы бы и в ус не дули, пока это не коснулось нас напрямую. Один из переселенцев оказался отпетым мошенником и засветился в ограблении продуктового магазина, причём под именем своего дубликата здесь. Думал, подставит свою местную копию и на дно заляжет. Идиот. А дубликат оказался уважаемым товарищем в особых кругах, ну, вы понимаете. В общем, взяли мы его и допросили. Он-то нам все явки и пароли как миленький выдал. Налицо нарушение как минимум одиннадцати статей, от незаконного проникновения через границу до 117-й.

– Контрабанда в целях наживы… – тихо произнёс Марченко.

– Где ж ты раньше-то была, красавица моя? Ну, не расстраивайся, найдёшь себе жениха богатого, он тебя уму-разуму обучит. – Кашалотов вылил из чашки смесь кофе и сигаретных окурков в урну, почесал седеющий затылок и снова закурил. – Между прочим, госпожа Фёдорова, Егорушка у нас лучший оперативник по седьмой, так что учитесь у него. Правда, кто его лучшим назвал, я не знаю. По мне, как была глупышкой, так и осталась.

Матвей улыбнулся, чего делать совершенно не стоило, но сдержать себя он не смог. Кашалотов такой наглости не заметил.

– Так вот, – продолжил Игорь Сергеевич, – ваша задача – примкнуть к одному из городов, втереться в доверие к людям и в итоге сдружиться с контрабандистами, чтобы обеспечить себе перемещение в другой объект. Худо-бедно сойдёте за братьев. Мы подготовили двадцать шесть сценариев ваших действий. Отходить запрещено. На связь выходить раз в два-три дня.

Кашалотов выпустил столб едкого табачного дыма вверх, рыская огромной рукой у себя в столе, а затем передал агентам по листочку формата А4.

– Здесь имена контрабандистов, – продолжил он, – во всяком случае, основных лиц. И ваша легенда. Выучить как «Отче наш». Проверю. Приступайте через четыре дня. Советую потратить время не на марафет, чтобы нравиться местным мальчикам, а на изучение К7—217, особенностей, своей легенды.

Игорь Сергеевич снял овальные очки, нахмурил косматые брови и добавил:

– Обосраться нельзя, ребята. Дело серьёзное. А ты, Фёдоров, слушай Марченко. Это твой дебют, и будет обидно, если тебя грохнут в первый же день из-за какой-нибудь глупости. Не расстраивай папу. И меня. Меня в особенности.

– Есть, – тихо ответил Матвей.

– А ты, Егор, за новичка башкой отвечаешь. Имей в виду.

– Есть, – кивнул Марченко.

– Свободны. Чтоб всё по сценарию.

Напарники поблагодарили руководителя отдела аналитики и сценариев, встали и вышли из седьмого кабинета.

– Мне не верится, что мой напарник – сам Егор Марченко! – Матвей очень плохо скрывал восторг.

Они шли по коридорам НИИ к выходу мимо множества снующих повсюду работников.

– Спокойно, юноша, – ответил на лесть оперативник, – мне, конечно, безмерно приятно, но нам с тобой нужно кое-что сразу прояснить.

Голос Марченко звучал строго.

– Во-первых, это не курорт. Вся седьмая не курорт. Тебе, на самом деле, не повезло. Ты-то, конечно, рад, но зря. Поверь, лучше бы тебе досталось расследовать контрабанду произведений искусства из пятой. Кто у вас вёл особенности седьмой?

– Дроздов.

– Это хорошо. Он мужик чёткий, но по седьмой классификации катался ещё при Советах. Там многое изменилось. Придётся перескакивать от сценария к сценарию. Двадцать шесть! Кашалот совсем рехнулся со своей манией предугадывания.

Они вышли на улицу. Солнце сразу ударило в глаза ярким светом. Марченко отвернулся от белого пятна и закурил.

– Во-вторых, держаться меня. Что бы я тебе ни сказал, что бы ни попросил сделать – делать безукоризненно. Я головой отвечаю и за нас обоих (сам слышал), и за всё дело, так что мне проблемы не нужны…

– Послушайте, Егор, – перебил Матвей своего напарника, – я это осознаю. Поймите правильно, я действительно понимаю, какая это ответственность, и иллюзий не питаю. Да, обучение в академии и выход на дело – две разные вещи. Но я готовился к этому. Меня готовили к этому. Многие соскочили с курса или перевелись из оперативников в аналитики, сценаристов, техников. А я – нет. И этому есть причина.

– Знаю я твою причину. У нас поговаривали, что настанет день, когда сын Фёдорова объявится на пороге. Позволь дать тебе совет: не рассчитывай, что тебе будут поблажки.

– Да я и не рассчитываю! – возмутился Матвей.

Его задело, что каждый в учреждении видит в нём тень отца – легендарного оперативника в отставке Евгения Фёдорова.

– Я прекрасно осознаю, какая на мне ответственность! – продолжил молодой человек. – И я сделаю всё, чтобы задание было выполнено. Но и у меня к вам будет просьба, Егор. Пожалуйста, не думайте, что я золотой мальчик, попавший сюда по блату. Место в Службе контроля стоило мне очень дорого. Я искренне верю, что это моё призвание.

Марченко посмотрел на Матвея холодным, безразличным взглядом.

– Пусть так, – сказал он. – Но это не имеет значения. Ты – салага, который знает о работе оперативника только из учебных материалов. А вот получится ли из тебя достойный оперативник – это вопрос.

Марченко докурил сигарету и всё, что от неё осталось, щелчком отправил в куст сирени.

– Иди домой. Изучи всё, что дал Кашалотов. Завтра встретимся в 7:30 на «Маяковской». Проговорим детали и посмотрим, с какого сценария начать.

– Хорошо, – повиновался Матвей, – 7:30. «Маяковская».

– Девушка есть у тебя?

– Простите? – удивился вопросу Фёдоров.

– Девушка есть у тебя? Женат-то ты вряд ли…

– Нет, нету. А что?

– Жаль. Но это даже хорошо. Прощаться не нужно будет. Ещё один совет, если позволишь: пойди вечером в бар или клуб. Выпей немного, но только чтобы завтра на ногах и вовремя. Познакомься с какой-нибудь жгучей красоткой. Угости её выпивкой, а потом пригласи к себе.

Не попрощавшись, Марченко направился в сторону метро. Матвей остался стоять у входа в НИИ, переваривая всё вышесказанное.

Советом старшего товарища Матвей не воспользовался. Вместо того чтобы отправиться на поиски ночной спутницы в увеселительные заведения, Фёдоров решил поехать к человеку, чей совет для него сейчас будет полезен как никогда.

Он сел в такси и отправился за город, по Киевскому направлению, где в сорока километрах от Москвы, в небольшом дачном посёлке, проживал Евгений Николаевич Фёдоров – оперативник Службы контроля вселенских перемещений (или сокращённо СКВП) в отставке.

Евгений Николаевич – один из немногих, кому удалось не только дожить до почтенного возраста, но и сколотить небольшое состояние. В 57 лет он покинул пост начальника оперативного отдела и поселился в двухэтажном деревянном доме на шести сотках, предоставленных государством ещё его деду. К 62 годам его главными увлечениями стали земледелие и написание книг. В перерывах между работой в огороде и встречами с высокопоставленными гостями Евгений Николаевич сочинял фантастические новеллы, рассказывающие о разных мирах. Многие события он переносил на бумагу из реального опыта.

Матвей попросил таксиста остановить у калитки, расплатился с ним картой и пожелал хорошего дня. Открыв немного покосившуюся металлическую дверь, он застал своего отца за привычным занятием: Евгений Николаевич в шортах, гавайской рубашке и панаме делал грядку под огурцы.

– Привет! – поздоровался молодой человек.

– Сынок! – обрадовался отец. – Неожиданно приятный сюрприз! Проходи-проходи. А что не позвонил? Я бы велел Лизе стол накрыть.

– Да я как-то… спонтанно.

Матвей обнял отца. От него пахло свежескошенной травой и коньяком.

– Ну, хорошо, хорошо, – сказал Евгений Николаевич мягким голосом, – проходи. Ты голодный небось? Давай супчика, а?

– Нет, пап, спасибо. Я ненадолго.

– Лиза! – крикнул отставной оперативник. – Лиза! Ставь чайник! Матвей приехал.

Приятная дама, моложе Евгения Николаевича вдвое, выглянула из окна кухни и помахала Матвею. Он ответил тем же.

Они прошли на террасу и разместились в удобных плетёных креслах.

– Завтра встречаюсь с Марченко… – начал Матвей.

– Вот оно что, – тихо сказал старик. – Что ж, разреши тебя поздравить. Ты к этому давно шёл.

– Я знаю, о чём ты думаешь, пап. Я…

– Сынок, – вежливо прервал сына отец, – ещё когда ты поступил в академию, у меня были надежды, что ты передумаешь. Сейчас я всё вижу. Я не смогу изменить твоего решения или помешать тебе работать. Да и неправильно это. Твоя мама отругала бы меня, если бы была здесь.

– Мама мечтала, чтобы я поступил в музыкальное.

– Да, мы с ней долго спорили на этот счёт. Я-то хотел отправить тебя в МГИМО. Или в иняз МГУ. Но случилось как случилось. Наверняка где-то ты успешный пианист, а где-то дипломат.

Матвей улыбнулся. Новость о том, что он приступает к работе, явно взволновала отца, хоть он этого и не показывал.

– Значит, Марченко? – Евгений Николаевич достал из нагрудного кармана рубашки электронную сигарету и сделал затяжку.

– Я очень удивился. Это же Марченко! Хотя я думаю, что Кашалотов не просто так поставил меня к нему.

– Старый охламон! – улыбнулся отец. – Сколько же он у наших крови выпил. Звонил мне. Доложил, что ты заходил. Ты, кстати говоря, оставил приятное впечатление. Молодец.

– Да что я? Не высовывался и отвечал на вопросы, когда спрашивают. Всё как ты советовал.

– Это ты молодец, сынок. Кашалотов не сказал мне, куда тебя отправляют, но так как твой напарник Марченко, могу предположить, что в седьмую?

– Да. К7—217. Контрабанда людей.

– Внедрение? Хорошо. В банду или жертвой?

– Будем с Егором отыгрывать братьев. Деталей пока не знаю, но из того, что есть, – будем прибиваться к одному из поселений.

– Егор хороший парень. Много повидал.

– У нас двадцать шесть сценариев.

– Двадцать шесть?! – удивился старик. – Кашалотов совсем рехнулся.

– Вот и Марченко то же самое сказал.

– В мои годы сценариев было максимум четыре. А дальше – импровизация. Важна была конечная цель. Хотя, может, это и к лучшему, – он посмотрел на свой сад, – времена поменялись. Страна, в которой работали мы, – уже прошлое. Сейчас технический прогресс устанавливает правила. В нашем мире.

Фёдоров подмигнул сыну. Лиза принесла с кухни большой керамический чайник, украшенный золотой каёмкой и орнаментом из цветов. Она поцеловала пасынка в темя, её длинные русые волосы упали ему на нос, Матвей скорчил недовольную, но шуточную гримасу. Женщина поставила чашки с чайником на небольшой столик и ушла обратно в дом.

– Спасибо, дорогая! – поблагодарил Лизу Фёдоров-старший.

– Я волнуюсь, папа, – Матвей опустил глаза, пока его отец разливал чай, – я не знаю, чего мне ждать, и мне реально страшно. А ещё каждый не забывает упомянуть, что я твой сын.

– Ну, это ж хорошо, – Евгений Николаевич улыбнулся, – пусть знают, кто ты и из чьей семьи. А то, что тебе страшно – это тоже хорошо. Было б хуже, если бы ты бросался на амбразуру. Страх говорит о том, что ты будешь очень тщательно взвешивать каждый свой шаг. Сценарий сценарием, но никто не застрахован от форс-мажоров. И ты это знаешь, помнишь об этом. Марченко тебя прикроет. Так что не переживай так сильно.

– Правда. Спасибо, пап, – Матвей сделал аккуратный глоток свежезаваренного чая с корицей. – Ты бывал там?

– В самой К7—217 – нет. Заглядывал по соседству. Но это было аж в 89-м, так что, думаю, многое изменилось с тех пор.

– Вот и узнаем, – улыбнулся Матвей.

– Седьмая классификация меня всегда пугала, – признался отец, – как и шестнадцатая. Потому я старался держаться от них подальше. Забавное совпадение, да, сынок?

– Какое?

– Твоё первое задание там, куда я бы не хотел тебя отправлять ни при каких обстоятельствах.

Матвей пожал плечами.

– Стечение обстоятельств.

– Или приказ свыше. Чёрт его знает. Они могут.

– В любом случае – это хороший старт. Сложный, но хороший.

– И опасный, – Евгений Николаевич наклонился к сыну, – я тебя очень прошу, будь осторожен.

– Хорошо, – сказал Матвей, – буду. В конце концов, у меня были лучшие учителя, главный из которых – ты.

Старик улыбнулся и откинулся на спинку плетёного кресла.

Матвей допивал кофе по-американски на площади перед станцией метро «Маяковская». Он специально приехал на пятнадцать минут раньше, чтобы лишний раз показать свою собранность, ответственность и полную готовность к делу. Хотя, конечно, внутренне он был совершенно не готов.

Марченко вышел из вестибюля в 7:24. Его длинный плащ и шляпа смотрелись старомодно в мире, где правят бренды, а еле пробивающаяся щетина и мешки под карими глазами говорили о том, что он вчера сделал в точности всё то, что советовал своему юному напарнику. Егор сразу заметил одинокую фигуру Матвея. Вокруг не было ни души, только скромный молодой парнишка, попивающий кофе на одной из лавок. 7:30 – это слишком рано для работающей Москвы. Марченко подошёл к Фёдорову-младшему и протянул руку.

– Не опоздал. Молодец. Люблю пунктуальных.

– Спасибо, – протянул руку в ответ Матвей, – я тоже.

– Пойдём, – Марченко, не дожидаясь, пока Матвей встанет с лавки, направился в сторону Садового, – тут есть одно тихое местечко неподалёку. Завтракал?

– Нет, – Матвей тут же сорвался с места и последовал за напарником, – с удовольствием перекусил бы.

– Я бы и пивка глотнул.

Матвей удивился такой искренности напарника.

– Хорошо ночь прошла? – осторожно спросил он.

– Как в последний раз, – улыбнулся Марченко в ответ. – А ты как?

– Поехал домой спать.

– Тю-у-у-у. Эх ты.

Они прошли несколько кварталов и свернули в одну из арок сталинского дома. Оказалось, что во дворе сталинки находится небольшая одноэтажная кирпичная постройка с вывеской «Кафе». Возможно, когда-то это был хозблок или щитовая. Такие кафе Матвей привык обходить стороной, потому что внешний вид заведения не внушал никакого доверия.

Напарники прошли внутрь, и Марченко сразу перевернул табличку на двери с «Открыто» на «Закрыто». Внутренний интерьер и отделка кафе только усилили сомнения Матвея. У него сложилось впечатление, что в целях экономии средств старый подвал оклеили обоями и выложили квадратной советской плиткой, а ещё поставили две газовые горелки для приготовления весьма сомнительных блюд. Марченко сомнения Матвея почувствовал моментально.

– Никогда не суди книгу по обложке, – сказал он угрюмо и сел за один из четырёх столиков, накрытых старой клеёнкой в цветочек.

Матвей сел напротив. Он открыл было рот, чтобы начать разговор, но не успел, так как к ним подошёл тучный лысый мужчина, ростом выше среднего, небрежно вытирая сальную волосатую руку о заляпанный фартук, который когда-то был светло-серого цвета.

– Егор! – крикнул он и улыбнулся практически беззубой улыбкой. – Какой приятный сюрприз!

– Привет, Олежа. Как сам?

– Да потихоньку, спасибо. Дела идут неплохо. Я сделал бизнес-ланч за 200 рублей, теперь в обед у меня от клиентов отбоя нет!

Матвей чуть не крикнул: «Серьёзно?!», но осёкся.

– Приятно это слышать, – сказал Марченко и закурил, – мне яичницу из трёх яиц с колбасой, белого хлеба и 0,5 нефильтрованного.

– А для вас? – хозяин кафе посмотрел на Матвея и расплылся в добродушной улыбке.

– Мне… Ничего, спасибо.

– Новенький он, – снисходительно улыбнулся Егор, – не обращай внимания. Ему то же самое.

– Без пива! – успел вставить Фёдоров. – Морс есть?

– Сделаем. Отдыхайте.

Марченко посмотрел на Матвея уставшим взглядом. Он словно изучал своего напарника, а потом тихо произнёс:

– Здесь очень вкусная яичница. Поверь мне. А Олег… Он наш.

– Наш? – удивлённо спросил Матвей.

– Лет семь назад я работал на одном из объектов третьей классификации. Ничего серьёзного, нужно было выследить одного ушлёпка и… Не важно, в общем. Олег был моим информатором, а заодно и одним из должников этого нехорошего человека. Так вот, эта сука на глазах Олега пустил пулю в лоб сначала его жене, а потом трёхлетней дочке. Гниду взяли, конечно. Но встал вопрос: заканчивать всю эту историю по сценарию либо попробовать хоть как-то помочь бедолаге? Я выбрал второе.

– Вы привезли его сюда. Но как? Зачем? Это же явное нарушение.

– Зачем? – искренне удивился Егор. – Не хотел, чтобы он руки на себя наложил, наверное. А может, вину почувствовал. Пёс его знает. Согласовал с нашими. Предложил его переправить сюда по программе защиты свидетелей. Батя твой помог. Вошёл в ситуацию. У нас его дубликат живёт вообще где-то за Уралом, так что проблем возникнуть не должно было. А Олег мужик хороший. Просто оступился. И заплатил сполна. Почему не дать хорошему человеку второй шанс?

– Достойный поступок, – тихо произнёс Матвей.

– Это жизнь, дружочек. Ладно, давай к делу.

На небольшом столике, накрытом старой клеёнкой, пустые тарелки от яичницы затерялись среди бумаг с разными схемами, графиками и сносками. Уже два с половиной часа оперативники изучали сценарии, составленные на основе данных, предоставленных отделом аналитики. Олег не мешал напарникам работать и старался не слушать, о чём они говорят, только иногда прерывал их беседу, чтобы обновить морс Фёдорову и пиво Марченко.