Loe raamatut: «Катание на подножке»

ВЕТРА СВИСТ

О, графомана муки!

Как волка вой в полярной ночи, как ножка сломанной кровати,

как рой пчелиный на щеках у девы, как тонкий лёд весенней рати.

На избавление надежды нет.

И нет спасения – кто ищет?

Лишь в сладострастном исступлении, призывно, под триумфальной аркой ветер свищет.

Март 2010

МУЖСКАЯ ДРУЖБА. ВЕРСИЯ

И лоснящийся бок маслёнка,

и идущий под нож огурец,

и хрустящая корка цыплёнка,

и согласный на всё холодец…

Друзья, молчащие о друге,

чьи кружки сдвинуты навек.

На век, на миг – кто следом будет?

С румяной, молодою,

с костлявой ли, с косою –

под венец!

Март 2010

КУЛИКОВСКАЯ БИТВА

Поле Куликово ему по колено,

слоновьи стада он будет пасти,

по плечу ему любое дело,

человечество спасти – пустяки!

Приедет за ним машина

белая, с красным крестом.

Заботливы санитары,

уютен казённый дом.

Разводит руками доктор-волшебник:

«Парень совсем не псих».

Гонят его в три шеи,

и он впервые притих.

Присмотрит себе лужайку

и вместе с пушистой зайкой,

под аккомпанемент соловьёв,

прогуливать будет стайку

премиленьких муравьёв.

Доктор вздохнул устало,

шторы открыл рассвету,

больше гармонии стало

в мире с искусственным светом.

Ноябрь 2010

ЛЕВИАФАН. КОНЕЦ ДЕПРЕССИИ

Депрессии шкала – растоптанная градусника ртуть,

невидимые взору испаренья отравляют память.

Всё так серьёзно, так весомо…

И вдруг, поверх рубцов – живительный ожог,

как будто самолёт натужно

вскарабкался за тучу,

где солнца взрыв – как разъярённый пёс сторожевой,

гостям задавший взбучку.

Вдох долгожданный и внезапный

сквозь вопль ныряльщика смиренный,

сквозь безнадёжность глубины

взметнулся вверх струёй фонтана.

Прочь неизменные качели –

«коль нету дна, то нет и цели»,

и в сердце радость зазвенела!

Всё просто так, и так легко!

И, триумфатором коварным, скатившимся с горы,

прожёг, протёр заледенелое стекло

весенних почек первый дым.

С достоинством вершащие рутину,

с любовью разминающие глину,

где эти люди прежде были?

На площади, открыты взору вновь (но вовсе не обновы),

достоинство и честь – не запонки на рукавах,

не из тюрьмы – из отворённых кладовых дворцовых.

Признательность и уважение в негромких голосах

среди руин, вокруг фонтанов,

как приглашение к началу,

как близкий плеск Левиафана…

Январь 2011