Tsitaadid raamatust «Эпоха мертвых. Москва»

Журналист не тот, кто знает и  говорит, а тот, кто может говорить о  том, чего не знает

что полагал вас человеком чести! – вдруг выкрикнул Петр Валерьевич. – Что если вы дали слово вести себя порядочно по отношению к партнеру, то так и

от стены, вместе со мной, потому что полез, разумеется, я, хоть и страшно было – как-то все ненадежно выглядело. К радости моей и неимоверному облегчению, крыша оказалась пустой. Грязной, пыльной, продуваемой ветром, но – пустой. Совсем. А в трех метрах от лесенки какая-то железяка

триплекс приблизиться, атаковала сразу, стекла не распознала. – Здесь откормили?

нашли, так и другие найдут. Рано или поздно дойдет до того, что  кто-то свои права на территорию

Для меня это второе такое разочарование в жизни. Первое было раньше, когда я был еще ребенком. Тогда я всего не понимал, лишь позже осознал, что случилось. Когда сдали мою страну, которая не проиграла войну, не пала жертвой агрессии и даже не стала банкротом. С которой вообще ничего не случилось, казалось бы, живи да радуйся, строй светлое будущее. Ее сдали лишь потому, что  лень было с ней возиться, зато хотелось денег и почестей, роскоши такой, какая у нас не полагалась, и если можно, то на

подъезжал в ту сторону, просто с местными на дороге поговорил, ну и обратно повернул.

два грузовика с оружием, мгновенно превратившись во вполне эффективную банду. Целью операции

белели кости. Вице-премьер, охрана, холуи. Sic transit gloria mundi, 18

Идет ли Слонопотам на свист? А если идет, то ЗАЧЕМ?»