Loe raamatut: «Смертельный Контакт»

Пролог

Земля. Околопланетные орбиты. 2071 год…

Многокилометровая уплощенная конструкция плыла над серо-голубым полумесяцем Земли.

Орбитальный эллинг¹ парил над планетой. К расположенным по краям вакуум-докам в данный момент были пристыкованы семь транспортных челноков, на центральном стапеле космической верфи шла сборка корпуса колониального транспорта «Одиссей»; у причалов специального модуля, принадлежащего ВКС России, освещенный тусклыми искрами габаритных огней застыл внепространственный авианесущий крейсер «Варяг».

Капитан ВКС России Андрей Логинов устроился в кресле недалеко от огромного голографического экрана, на который транслировалась панорама Земли.

Вид родной планеты зачаровывал капитана. Размытая линия терминатора делила Землю на два совершенно непохожих пространства.

Андрею нравилась ночная сторона планеты. Будь его воля, он бы часами мог сидеть, наблюдая за движением границы дня и ночи.

Там где сгущалась тьма, взгляду открывалось поистине фантастические картины. Растущие с каждым годом города, словно гигантские, рвущиеся в околоземное пространство побеги огненных соцветий техногенной оболочки планеты, являли собой завораживающее зрелище – ассиметричные, пульсирующие текучими потоками транспортных артерий мегаполисы все теснее сближались друг с другом, постепенно поглощая разветвленную инфраструктуру связующих их магистралей.

Пройдет еще несколько десятилетий, и города Земли окончательно сольются друг с другом, образовав семь или восемь сверхмегаполисов, а поверхность материков полностью скроет под собой техногенная оболочка.

Хорошо ли это?

Логинов не брался судить, ведь он был человеком своего времени; эмосфера,² в которой рос Андрей, изначально примиряла рассудок с высочайшим уровнем урбанизации. Он любил Землю такой, какова она есть, тем более, что открывшаяся дорога к звездам прочила Человечеству скорое обновление, а колыбели цивилизации – заслуженный, почетный отдых от чрезмерно активной эксплуатации природных богатств и ресурсов.

Конечно, Земля никогда уже не вернется в состояние девственной планеты, но биосфера постепенно возродиться, снова появятся леса, заповедники, парковые зоны, – еще один «культурны слой» ляжет поверх стеклобетона, формируя новые, теперь уже смешанные ландшафты, где зелень лесов будет обрамлять уходящие за облака здания…

…Пока он размышлял, линия терминатора, движущаяся по Евразии, достигла горных стран Тибета и Тянь-Шаня.

Полосы мрака смотрелись на фоне огней многочисленных городов как зловещие ассиметричные знаки.

Горные районы, вернее – горные страны, практически не освоенные, все еще оставались темными пятнами – толщи скал, протянувшиеся на тысячи километров, в современности пронзала сеть тоннелей, по которым двигались основные транспортные и грузовые потоки, а вот в самих горах жизнь как будто застыла. Там почти ничего не изменилось за последние два века.

Трудно проходимые районы, к сожалению, стали приютом для остатков разгромленных террористических группировок. Сложный рельеф, отсутствие развитой инфраструктуры дорог, множество естественных укрытий, превратили целый регион в опасное, не освоенное пространство, где не соблюдались законы и межгосударственные соглашения.

Взгляд Логинова скользнул по темным пятнам и вновь вернулся к великолепию красок ночной иллюминации городов.

Скоро, уже буквально на днях ему предстоит покинуть Солнечную систему.

Андрей во главе взвода космического десанта ВКС России улетал в колонию Новая Земля, туда, где сейчас проходила незримая граница освоенного Человечеством космического пространства.

Часть 1
Соприкосновение

Глава 1

Земля. Мегагород «Русь».³

Управление внешней разведки ВКС России.

Генерал Юранов неторопливо прохаживался по кабинету, мрачно поглядывая на карту горных районов Евразии, развернутую устройством голографического проецирования.

– Почему генеральный штаб придает такое значение рядовому каравану контрабандистов, и почему мы не имеем о нем достаточных сведений? – наконец нарушил он тишину, обращаясь к своему заместителю.

– Николай Арсеньевич, информация по каравану, движущемуся со стороны Китая в направлении границы с Россией, получена от контртеррористического комитета. В их подчинении находятся спутники, контролирующие обстановку в регионе.

– То есть – группа «антитеррор» прохлопала караван, а нам теперь предложено заткнуть дыру, так? Но каким образом, они подумали?

– Николай Арсеньевич, к нам поступила не просьба, а приказ, – напомнил полковник Нарушев. – Кто недоработал, будем выяснять потом.

– Понимаю, – махнул рукой Юранов. – Что известно о численности отряда, характере груза, пункте назначения и маршруте?

– Численность банды – до пятидесяти стволов. Двигаются горными тропами, в последний раз их удалось засечь севернее Большого Хингана, в бассейне реки Шилка. Предполагаемый пункт назначения – Алданское нагорье. Характер груза пока неизвестен.

– Но хоть какая-то информация есть?

– Они транспортируют оружейные кофры, габариты груза по длине – два метра, сечение контейнеров семьдесят сантиметров. Исходя из полученных разведданных, есть предположение, что поставка неизвестного пока типа вооружения осуществляется с территории Китайской Народно-Демократической республики. Маршрут сложный, проложен по труднодоступным горным районам, что косвенно свидетельствует о чрезвычайной ценности груза.

– Где и когда мы должны перехватить банду?

– Нам предложено запереть вот эту долину, – луч лазерной указки отметил на карте точку предполагаемой высадки десанта. – На подготовку к операции отпущено два часа.

– Рехнулись они там в генштабе? – недовольно буркнул Юранов. – Ни тебе точных сведений, ничего, а как я за два часа подготовлю подразделение и переброшу его вглубь горной страны?

– Видимо потому и обратились к нам, – произнес Нарушев. – Подразделение капитана Логинова находиться в постоянной боевой готовности. – напомнил он.

– Логинов и его взвод готовятся к отправке на Новую Землю. Неужели космодесантом можно затыкать дыры при ловле контрабандистов?

– Господин генерал, – вмешался в разговор молчавший до сих пор представитель генерального штаба. – Ваше возмущение в данном случае неуместно. Космический десант выполняет именно те задачи, решение которых наиболее важно для государства в текущий момент времени. Вы получили недвусмысленный приказ. Обсуждать или корректировать его – не в вашей власти. Через два часа группа капитана Логинова должна осуществить высадку с орбиты в указанном районе, и блокировать дальнейшее продвижение банды. Ради осуществления данной операции решено перенести старт крейсера «Варяг».

Юранов хотел ответить, но осекся.

Перенос запланированного старта крейсера, учитывая нарастание напряженности в колонии – уже не шутка.

Что же за груз такой, если, ради его перехвата, отсрочен старт межзвездного космического корабля?

Словно угадав его мысли, представитель генерального штаба добавил:

– О характере груза вы будете проинформированы отдельно.

– Государственная тайна?

– Более чем, – майор Должников вежливо кивнул. – Действуйте. Я передал приказ и сейчас вынужден вернуться к своим обязанностям.

Юранов молча пожал протянутую руку.

Когда за представителем генерального штаба бесшумно закрылась дверь, он, не тратя более времени на бесплодные в данной ситуации размышления, произнес:

– Группе Логинова, – час на подготовку к десантированию.

* * *

Земля околопланетные орбиты. Борт крейсера «Варяг»…

Полученный приказ скорее расстроил, чем удивил капитана Логинова.

Конечно, Андрею стало досадно: моральный настрой на межзвездный прыжок оказался на поверку очень сильным, еще бы – ведь с часа на час ожидалось главное событие в жизни, и вот на тебе – очередное десантирование с орбиты, и снова – на Землю, в труднодоступный горный район.

Приказы не обсуждают.

Мысль не новая и далеко не успокаивающая.

Десантно-штурмовой модуль (сокращенно ДШМ) крепился в специальном «слоте» внешней обшивки крейсера. Рядом располагались гнезда для груза, который сбрасывался вслед подразделению с использованием устройств, типа «волан».⁴

Десантно-штурмовой модуль, оснащенный мощными планетарными двигателями, нес на борту двадцать человек, плюс две БМК.⁵

Процесс десантирования был отработан до полного автоматизма, и даже то обстоятельство, что точка приземления располагалась в горах, не вызывало особых затруднений, – во время тренировок они в большинстве случаев десантировались именно в горы. Во-первых, там рельеф сложный, что повышало качество практической подготовки, во-вторых, снижение штурмового модуля в режиме планетарной тяги представляло серьезную опасность для городских построек, поэтому, выбирая между океанскими просторами и горами, предпочтение отдавалось последним.

…

Час десять, потраченные на предстартовые процедуры, сближение с Землей и вход в атмосферу, пролетели незаметно, будто один миг, и вот ДШМ, объятый пламенем планетарных двигателей, начал маневр окончательного торможения.

Грузовые контейнеры, буксируемые до границ стратосферы на специальных фалах, минуту назад отделились от спускаемого модуля, начиная самостоятельное снижение, с использованием системы «волан», разработанной еще в конце двадцатого века Российскими учеными.

Капитан Логинов находился в пилотажной кабине ДШМ; рядом, в кресле второго пилота расположился лейтенант Сапов, обязанности штурмана выполнял старший лейтенант Негода.

В данный момент модуль шел в полном автоматическом режиме – пока работа систем автопилотирования не вызывала нареканий, вмешательства офицеров не требовалось.

Конечно, при учебных высадках они неоднократно отрабатывали все операции в ручном режиме, но сейчас нет ни повода, ни желания экспериментировать.

Подсистемы ориентации, получая данные позиционирования со спутников, вывели десантный модуль в режим автопарения точно над указанной высотой.

– Начинаем сброс техники.

Голос Логинова прозвучал глухо, все же сказывалось четкое осознание того, что высадка не учебная.

Каждый из бойцов подразделения прошел не одну «горячую точку», а вот боевая высадка с орбиты у всех без исключения – первая.

Резкий толчок возвестил об отделении контейнеров с БМК.

Десантно-штурмовой модуль продолжал «парить» в ста метрах над возвышенностью, – срывая раскаленную окалину, в бортах открылись оружейные порты, – десять автоматических импульсных орудий прикрыли верхнюю и нижнюю полусферы, обеспечивая огневую поддержку боевых машин космодесанта.

Контейнеры с БМК коснулись склонов возвышенности, тут же «расколовшись» на отдельные сегменты, и две боевые машины выдвинулись на заранее отмеченные позиции.

Не обнаружив присутствия противника, автоматика БМК выдвинула устройства, предназначенные для возведения инженерных сооружений и уже через минуту боевые машины, расположившись в неглубоких капонирах, перешли в режим прикрытия, позволяя десантному модулю осуществить посадку.

В лазурных небесах, увеличиваясь в размерах, появились наполненные гелием «воланы».

Транспортные контейнеры с имуществом взвода снижались точно по заданным координатам.

* * *

Земля. Горные районы Евразии. Четыре часа спустя…

Они отработали на опережение. Ни одна из промышлявших в горных районах, вершившая тут свои темные делишки банд, естественно, и предположить не могла, что на пути их следования внезапно встанет подразделение космического десанта.

Логинова очень скупо информировали о деталях операции. Задача конечно ясна, но формулировка: «блокировать пути прохода каравана, сорвать передачу груза, захватить транспортируемые контейнеры», вызывала множество вопросов, относительно мелких деталей, и давала Андрею широчайшие возможности для принятия тактических решений.

Стоял жаркий июньский полдень.

Пологие, поросшие кустарником склоны высоты, еще утром тонувшие в молочном тумане, теперь лежали, как на ладони.

Капитан Логинов осматривал окрестности в электронный бинокль. Система автоматического распознавания растительности, работающая на основе анализа изображения, существенно облегчала задачу, отсеивая большинство помех, встающих на пути визуального восприятия местности.

Нервы на пределе. Боевые метаболические импланты⁶ при высадке автоматически включаются в работу, для десанта не существует «проходных» заданий, вся процедура отрабатывается по полной программе, но обычная схема действий не подразумевает длительного ожидания, бездействия.

Четвертый час они стоят на позициях. За это время технические сервомеханизмы, приданные взводу, успели возвести полноценную круговую сеть инженерно-технических сооружений, превратив склоны высоты в неприступную позицию. Однако на людей томительное ожидание действует скверно – Логинов вполне мог судить по собственному состоянию. После окончания операции нужно будет потребовать, чтобы изменили систему настроек метаболической системы скафандров. Боевое стимулирование организма должно включаться не по факту высадки, а по конкретной обстановке, иначе стимуляторы уже не помогают, а, напротив, вредят: от напряжения зрение становиться размытым, нечетким. Собственное восприятие, к сожалению, не обладает встроенными фильтрами, отсеивающими помехи, увеличивающими резкость и контрастность изображения.

Сколько еще продлится неизвестность? Часов пять-шесть? А если караван заметил снижение десантного модуля?

Нет. Об этом наверняка подумали в штабе группировки.

– Стрельников! – опуская бинокль, Логинов сердито обернулся, будто связист был каким-то образом виноват в полном отсутствии разведданных. – Что, «семерка», молчит?

– Молчит, товарищ⁷ капитан, – охотно отозвался сержант.

Он не меньше командира и других бойцов взвода устал от ожидания, и сейчас был рад даже такому несправедливо-резкому тону, лишь бы не напряженная тишина, съедающая нервы, давящая на рассудок.

Логинов не ответил, только кивнул.

Пройдя по ходу сообщения, он, прежде чем исчезнуть в прохладных сумерках командного пункта, остановился подле пулеметного гнезда.

– Как настроение Тмоян?

– Порядок в космических войсках, товарищ капитан, – с присущей ему серьезностью, чуть картавя, ответил Рома.

Хороший парень. Сначала казался немного странноватым. По отцу азербайджанец, по матери русский, чуть застенчивый, до фанатизма влюбленный в оружие, окончил школу снайперов, прошел через несколько «горячих точек», затем попал в ВКС России.

– Что «порядок»? Солдат спит – служба идет? – усмехнулся Логинов.

– Обижаете, товарищ капитан.

Роман не поддержал шутки. Его пальцы ласково коснулись металлопластикового материала треножного станка, затем переместились на массивную крышку ствольной коробки, пробежали вдоль жал крупнокалиберных патронов, снаряженных в ленту.

– Тихо, – выцветшим, словно выгоревшим на солнцепеке, осипшим голосом добавил он. – Как будто мы не на Земле.

Усмешка сползла с лица Логинова.

Шагнув сквозь полог маскирующего покрытия, собранного из тончайших нитей, в прохладный сумрак командного пункта, он в полной мере ощутил напряженную ирреальность ситуации.

Что, спрашивается, делает взвод Военно-Космических сил России в горах?

Почему они стоят на высотке, запирающей выход из ущелья, когда им по статусу положено выполнять задачи за десятки световых лет отсюда, там, где проходит освоение новой планеты, где люди, едва вырвавшись из Солнечной системы, столкнулись с иным разумом, настроенным отнюдь не дружелюбно, по отношению к молодой, экспансивной расе…

Взглянув на призрачное сияние объемных голографических экранов, связанных незримыми информационными каналами с тысячами «засеянных» по площади датчиков раннего обнаружения, Андрей поразился той точности, с которой старший стрелок-пулеметчик обрисовал ситуацию.

Вокруг молчаливые горы.

Монохромное изображение на стереоэкранах превращает ландшафт в зловещую пустыню, без намека на растительность – тут так же работают специальные программные фильтры, отсеивающие большинство препятствий растительного происхождения, способных дать укрытие непрошенным визитерам, и оттого окружающие горы кажутся чуждыми, как на иной планете.

Они – заслон.

Взвод ВКС России против неведомой, непознанной в бою силы.

В том, что она появится, рано или поздно, Логинов не сомневался.

Взгляд обежал контрольные экраны, но не зацепился ни за одну деталь рельефа, интуиция молчала, внутренний голос заглох, – скверный признак накопившейся усталости.

– Командир?

Он обернулся.

Лейтенант Сапов, дежуривший на КП, только что завершил проверку контрольных точек, где установлены стационарные сканирующие комплексы.

– Ну? – Логинов взглянул на своего заместителя, присел на край пластикового кофра из-под аппаратуры, и на секунду прикрыл глаза.

Не расслабляться…

Постоянная опасность вызывает презрение к ней…

Древняя, но справедливая мудрость…

– Ты в «братьев по разуму» веришь?

Неожиданный вопрос.

Командир отдельного особого взвода космического десанта ВКС должен верить в утопии?

Нет,– ответил внутренний голос.

– Саша, я на риторические вопросы не отвечаю, – Логинов заставил себя переключиться на новую тему. – Факты. Нам с тобой позволено опираться лишь на голые факты.

– А если их нет?

– Значит, станем принимать решения, как пилоты в плохих метеоусловиях, – Логинов помассировал веки. – Знаешь что такое взлет по фактической погоде?

– Слышал, – откликнулся Сапов. – Это когда летчики сами принимают решение взлетать или нет?

– Верно.

– И все же, командир? – лейтенант явно проигнорировал попытку Логинова уклониться от обсуждения сложной, но актуальной темы. – Я, лично, не понимаю психологии Эшрангов. Кто они по отношению к нам? Друзья? Враги? Или им люди вообще безразличны?

– Ты спал на лекциях?

– Нет. Но меня не устраивают официальные версии. Слишком много противоречий.

– А как ты хотел? Подумай – они иная цивилизация. Понять их психологию за несколько лет невозможно. Единственное, что нас объединяет – это метаболизм, основанный на энергетике кислорода. Если желаешь знать мое, сугубо личное, субъективное мнение, – пожалуйста. Любая раса, встреченная нами в космосе, имеет свои жизненные интересы. Здесь не подходят системы ценностей, выработанные нами. Не факт, что твои или мои моральные принципы, взгляды, хоть в чем-то совпадают с психологией представителей иного разума.

Андрей говорил предельно четко и убежденно. Он ни на секунду не забывал, что после этого непонятного пока дежурства в горных районах им вместе предстоит лететь к звездам.

– Разве мы не готовились к вероятной встрече с иной цивилизацией? – тема беседы, сначала показавшаяся ему лишней в сложившейся ситуации, внезапно дала возможность сконцентрироваться, почувствовать прилив сил, вызванный резким информационным вбросом, напрямую не относящимся к текущему заданию. – Готовились, отыгрывали различные сценарии, вплоть до совершенно фантастических, и что получили в итоге? Сильнейший эмоциональный шок. Думаю, что Эшранги испытали нечто схожее.

– Потому и отступили, отдали нам колонию Центавра? Извини, но что-то мне не вериться, командир. Они имеют космический флот, и вдруг совершенно безропотно покидают уже обжитую планету.

– А кто видел их космический флот? – возразил Логинов. – Небольшие транспортные корабли, да еще нечто, по осторожным оценкам экспертов отдаленно похожее на крейсер, окруженный барражем аэрокосмических истребителей? Все это лишь догадки, основанные на чтении нечетких, спорных в интерпретации сигнатур,⁸ – Андрей твердо излагал свою, устоявшуюся после изучения доступных материалов точку зрения. – Мы же прибыли в систему Проксимы, имея в распоряжении колониальный транспорт, несущий на борту системы вооружений, – напомнил он. – Произошло соприкосновение, причем колонисты не сразу поняли, что вторглись в чужую, уже освоенную систему. Ты ведь прекрасно знаешь, что Эшрангов поначалу приняли за птиц, принадлежащих исконной биосфере Новой Земли. Они имели прекрасную возможность наблюдать за деятельностью поселенцев, и только спустя год, в момент их эвакуации с планеты, стало ясно, кто они на самом деле.

Сапов лишь усмехнулся в ответ.

– Их истребители и транспортники слишком малы, чтобы совершать прыжки между звездными системами, – выслушав командира, возразил он. – Ты ведь сам прекрасно понимаешь: чтобы создать деформацию метрики пространства, необходима, как минимум, энергия управляемого термоядерного синтеза. Ни один из известных нам транспортов Эшрангов не несет на борту подобной силовой установки. Значит, базовые корабли есть, проблема в том, что до сих пор не удалось с полной определенностью распознать, зафиксировать их нашими приборами.

– Не стану спорить, – кивнул Логинов. – Допускаю, что ты прав, к тому же наверняка большая часть информации строжайше засекречена. Но спешное создание носителей для обслуживания и запуска малых космических кораблей говорит само за себя. Мы строим свой флот. И почему это происходит, понять несложно.

– Просвети?

– А сам вроде как не догадываешься?

Андрей выдержал паузу, но не дождался версий, и потому продолжил развивать свою мысль.

– При первом контакте шла тщательная оценка технических возможностей противоположной стороны. Результат такой оценки, учитывая семантическую пропасть, неизбежно лежащую между двумя развившимися на разных планетах цивилизациями, непредсказуем. Мы не сидели и не строили бы с тобой версий, будь намерения Эшрангов относительно нашей цивилизации понятными. В чем-то мы их явно опередили, скажу больше – сильно испугали, раз они безропотно уступили колонию Центавра, и пошли на контакт, начиная выстраивать дипломатические отношения.

– А может они все же «братья по разуму»? – спросил Александр. – Умнее, добрее, чем мы? Не задумывался, об этом, командир? – в словах Сапова внезапно проскользнула горечь. – Вспомни историю создания внутрисистемных колоний. Мы ведь по-прежнему раздроблены на государства и нации. И вместо общечеловеческих усилий цена освоения Марса и лун Юпитера измерялась понятиями гонки технологий, кто будет первым, кому достанется больше ресурсов и территорий, да, что я тебе объясняю?.. – он безнадежно махнул рукой. – Мы с государственным и международным терроризмом до сих пор не справились. А они понаблюдали и ужаснулись.

– Не перегибай, Саша. Прятать голову в песок, не замечая проблем, никто и не собирается. Но конечный результат гонки технологий – наш прорыв к звездам. А там, в колонии, деление на государства и нации уже теряет остроту и смысл.

– Рановато мы к звездам рванули, вот о чем я думаю, – ответил лейтенант. – Уж извини, приучили не бездумно исполнять приказы, а постоянно анализировать ситуацию.

* * *

Покинув командный пункт, Логинов вышел под палящее солнце.

Разговор с Сашей Саповым – нормальное явление. В подразделение космического десанта не попадали люди случайные. Однако взвод сформирован недавно, отсюда и появлялось известное количество обсуждаемых тем. Они все еще присматривались друг к другу. Притирка характеров, выяснение взглядов – процесс неизбежный.

Андрей не напрягался по данному поводу. Напротив, радовался, что подчиненные идут на контакт, доверяют мысли, не опасаются высказывать собственных суждений.

Он усмехнулся. О женщинах, о жизни, разговоры не клеились. Слишком велико моральное напряжение момента. Как перед грозой.

Воздух над безымянной высотой плавился зноем миражей струящегося маревом воздуха.

Две боевые машины космодесанта притихли в капонирах, слились с фоном местности за счет мимикрирующего⁹ покрытия брони.

Их плавные обводы, едва различимые с расстояния в два десятка метров, создавали впечатление эстетики и мощи, каждая БМК несла на борту все системы, необходимые для выживания подразделения в условиях иных, отличных от земной биосфер, – яркий пример машины двойного предназначения, которая, не смотря на грозное вооружение, могла послужить и мирным целям терраформирования территорий. Для подобной трансформации оружейные сегменты, в данный момент оснащенные четырьмя импульсными и двумя кинетическими орудиями, а так же зенитно-ракетными и противотанковыми комплексами, легко заменялись на устройства таких же размеров, но исключительно мирного предназначения.

Глядя на контуры БМК, Логинов понимал – взвод перебросили в горы не ради дополнительных тренировок. Он вновь расчехлил электронный бинокль, в который раз осматривая окрестности.

Отвесные, непроходимые скалы.

Ущелье, плавно перетекающее в долину.

И высотка – как пробка в горлышке бутылки – мимо не проскочишь, по крайней мере, по земле.

Взгляд Логинова скользнул выше, зацепился за силуэт парящего в поднебесье орла.

Благородная птица…

Сравнение вызвало ассоциации. Опустив бинокль, Андрей прошел по ходу сообщения до капонира, присел подле БМК, ощущая жар, струящийся от брони, и позволил себе на минуту расслабиться.

Птицы…

Эшранги тоже птицы. По крайней мере, внешне они ассоциируются с птицами, хотя сравнение весьма условно – на крыльях у Эшрангов нет перьев, они голые, кожистые, с характерно выраженными двухсуставчатыми пальцами, расположенными попарно, на оконечностях стыков кожистых сегментов крыла.

Никто не видел, чтобы Эшранги летали. Даже на Новой Земле, где они долгое время сосуществовали с людьми, никак не выдавая своей принадлежности к разумной космической расе, они передвигались исключительно по земле, на мощных, покрытых шелушащейся кожей лапах.

Лишь на теле, шее и голове Эшрангов росла мягкая, пушистая шерстка. Возможно, когда-то они были полностью голы, – ученые предполагали, что представители иной цивилизации эволюционировали из звероящеров, однако пока подтвердить или опровергнуть гипотезу не было возможности – не хватало фактического материала.

Андрей задумался, черты его лица разгладились, он больше не морщил лоб, как это было в момент изучения окрестностей.

Жизнь достаточно помотала Логинова по свету, чтобы он научился простым на первый взгляд, но часто недостижимым для многих истинам, которые, к сожалению, приходят к человеку лишь с личным опытом.

Никогда ни от чего не зарекайся. Всегда будь готов, что тебя попытаются использовать тем или иным способом.

Всегда думай, прежде чем сделать очередной шаг. Порой секундное промедление, необходимое на осмысление ситуации, позволяло выйти без потерь из самых сложных положений.

Прав лейтенант Сапов. Не зря он завел разговор про «братьев по разуму».

Космический десант не место для дураков или слабонервных. Но и на одной силе воли, решимости далеко не уйдешь. Анализ ситуации, прежде всего – анализ, а уж затем – стремительное, отработанное до автоматизма действие. Мысленно можно понять противника, вычислить недосказанное в приказах, найти оптимальный вариант действий, а вот сделанного, зачастую уже не вернешь. Действие – оно необратимо, особенно, когда в руках оружие.

Мысли капитана Логинова не имели ничего общего с иллюзорностью мироощущения. Он считал себя прагматиком, в утопии действительно не верил, а вот сложность современно мира признавал безоговорочно. Саша правильно сказал: нет у нас пока еще единой цивилизации. Мы – не одно целое. Вот тут – Россия, с понятной внешней и внутренней политикой, страна, поднявшаяся с колен, не допустившая третьей мировой войны, едва не развязанной Соединенными Штатами Америки и противостоящим всему и вся международным терроризмом, а вот там, за изломами горных хребтов – Китай. Иная территория, другой народ, со своим менталитетом, с другими взглядами на мир и иной внешней политикой…

Беда в том, что каждый из нас по отдельности рвется в космос.

Почему интеграционные процессы заглохли, ограничились сотрудничеством при создании первых внутрисистемных колоний, и не получили развития при рывке к звездам? Что так сильно и явно разобщило нас, когда мировой кризис, как казалось, уже позади?

Самоуспокоенность?

Наверное, немного не так. Самоуверенность некоторых наций.

Да, но при чем тут Эшранги? Почему мысль, как будто пройдя по кругу, вновь возвращалась к проблемам взаимоотношений с иным разумом?

Наверное потому, что подразделение космодесанта просто так не бросят в горы с лаконичным, предельно-четким приказом: остановить любую попытку проникновения на территорию России со стороны сопредельного государства.

Юранов что-то знает. Генерал не сказал ничего конкретного, но приказ двойной трактовке не поддается. Значит, есть информация, но неполная. И она имеет прямое отношение к космосу, к событиям, происходящим за десятки световых лет от Солнечной системы.

Коммуникатор шлема, оснащенного системами БСК,¹⁰ внезапно нарушил ход его мыслей:

– Первый на связи третий. Завершили сканирование. На западном направлении обнаружен старый укрепрайон, предположительно покинутый.

Логинов обернулся в указанном направлении, вновь вскинул электронный бинокль, прошелся взглядом по скалам: небольшую холмистую долину в тылу позиций взвода так же ограничивали горы: начинаясь отвесными скалами, выше и западнее они образовывали систему из нескольких плоскогорий. По флангам подразделения склоны не были отвесными, здесь складки горных пород лежали под уклоном, выветренные и потрескавшиеся, кое-где испятнанные зеленью растительности.

Где-то по флангам есть тропа, ведущая к плоскогорьям, – подумал Логинов.

– Третий, тщательнее отсканируй обнаруженные укрепления. Наверх не лезь. План укреплений загрузить в тактическую подсистему.

– Понял, приступаем.

…

Четверть часа спустя тишину эфира нарушил доклад с передового поста, выдвинувшегося на позицию сразу после десантирования:

– Ноль первый, докладывает семерка, – передача велась специальным кодом, который расшифровывала подсистема боевого сканирующего комплекса, потому и голос лейтенанта Малышева звучал с глухими металлическими нотками, обезличивающими его. – Гости приехали. Много. Пятьдесят четыре человека. Все с чемоданами. Повторяю – гости прибыли. Готовьте встречу.

– Ноль седьмой, дай телеметрию по защищенному каналу!

Картинка пришла нечеткая, смазанная, зарябленная помехами:

Вереница усталых вооруженных людей, экипированных в горный камуфляж. На лицах дыхательные маски. Идут тяжело, но усталость многодневного перехода не притупила их настороженности, не нарушила четкой организации, выдающей в караване не заурядную банду контрабандистов, а опытных бойцов, подчиненных жесткой дисциплине.

Меж людьми отчетливо видны вьючные животные – мулы, которых на горных тропах все еще использует местное население.

Вьюки нестандартные. Что-то крупногабаритное, правильной формы.

Оружейные упаковочные кофры?

Не факт. Под тканью не разобрать. Да и по бокам напихано что-то мягкое, округляющее формы, лишь в некоторых местах резко обозначены углы, выдающие истинную геометрию груза.