Tsitaadid raamatust «Жажда боли»
Мы рождены и слишком поздно, и слишком рано — между тайным искусством старого мира и открытиями века грядущего.
В конце концов, человек имеет право меняться. Многие оказываются зажатыми в своей старой шкуре, которую лучше было бы сбросить.
Любая боль вполне реальна для того, кто ее испытывает. И все в одинаковой мере нуждаются в сочувствии. Господь знает, как нуждается в нем он сам.
Кто более нужен миру — человек хороший, но обыкновенный или выдающийся, но с ледяным, с каменным сердцем? Трудно сказать.
— Боль, друзья мои, — прислужница дьявола. Это его прикосновение и ласка. Его зловредные объятия! Кто из вас не слыхал, как вопиет в агонии человек, проклиная Бога… Или как женщина в родовых муках своими стонами и криками разрывает еще не родившемуся младенцу ушные перепонки… Любящий родитель превращается в чудовище. Боль мешает вашему чаду молиться, доброму человеку быть добрым. Истинный ад на земле! Она швыряет нас в пламя огненное, но мы-то живы… А доктора! Всякий знает, на что они способны! Всякий знает, как их ухищрения удваивают наши страдания… А потом они грабят нас, когда мы лишены сил сопротивляться, когда рассудок наш слишком слаб, чтоб мы догадались спустить их с лестницы. И смерть кажется нам желанным освобождением. Вспомните, прошу вас, вспомните сейчас о самом сильном пережитом вами страдании, о том дне или той ночи, когда вы корчились в муках от зубной или кишечной боли, когда у вас разрывалась на части голова или ныла нога… Ожог, падение с лошади или одна из тысяч смертоносных болезней, которые гложут нас изнутри. Припомните, как любой из вас готов был поменяться местами с самым убогим созданием во всем королевстве, лишь бы получить хотя бы минутное, нет, полуминутное облегчение.
— Я видел, как светятся у тебя глаза, когда ты на нее смотришь. Свет этот и есть любовь.
... сойти с ума — значит быть проклятым еще до могилы.
Похоже, он родился лишенным души. Тогда разве ему есть что терять?
-Адам?
-Говори, Джеймс.
-Я никогда больше не полюблю.
-Мы не всегда можем быть в этом уверены.
-Я никогда больше не полюблю.
-все меняется, брат, "никогда" - слово пустое.
-Когда она умерла... твоя жена... что ты сделал, Адам?
-Сошел с ума.
-А ты любил кого-нибудь с тех пор?
-Это как дождь, брат. От него не всегда убережешься.
А может, так всего лишь начинается некое физическое заболевание — даже любовь! Нет ничего страшнее безумия. Сколь многим доводилось узнать тень его черных крыл. Несомненно, сойти с ума — значит быть проклятым еще до могилы.
