Loe raamatut: «Геренберо. Западный фронт»
Глава 30. Мана, заработная плата и Настя.
Геренберо.
Красная Республика.
Локация А-6, г.Тофлерт.
Центральная часть города.
15-й день Третьего этапа.
13:25 по местному времени.
Текущая дата: 05.2.11.7134.
Сидя за столиком летнего кафе, я неспешно потягивал через соломинку фруктовый сок. Время обеденное, пора бы и подкрепиться, но я не спешил делать заказ.
– Рыжик, прекращай смотреть на меня голодными глазами, – я поставил на подставку початый стакан, повертев головой по сторонам.
Ребята задерживались по непонятной причине. Если с пунктуальностью у Серёги всегда были проблемы, то наша женская половина команды в данном вопросе являлась эталоном для подражания. Уж не случилось ли чего?
«Шеф, очень кушать хочется! – эхом отозвалось в голове хныканье котобиуса. – Вы то, вон, сок пьёте, а я…»
– Только на жалось не надо давить, хорошо, товарищ майор. Я тебе предлагал молока – ты отказался.
«Так Элен Натановна ж прийти сейчас должна, – возразил Рыжик. – Она парно́го закажет. Вы же, тащ генерал, если помните, мне разведённый водой концентрат предлагали».
Я устало выдохнул.
И так почти каждый раз, как в город выбираемся. То питомцу рыбу свежую подавай, то молоко парное, то ещё какой-нибудь натуральный продукт. Зажрался! Чуть ли не на помойке товарища нашли, отмыли, отчистили, а он теперь морду воротит от сухого молока.
Тофлерт, можно сказать – прифронтовой город. К тому же по этой и соседней локации меньше декады назад прошла война катком. К счастью боевые действия окрестности этого населённого пункта коснулись вскользь. Правда, снабжение новой территории Красной Республики ещё давало сбои.
Неудивительно! Когда местные «преобразились» в нашу расу, мозги-то обывателей не перезагрузились мгновенно. Живя под властью нациствующих садистов, люди помнили ужасы минувших лет, которые те творили и кошмар последней декады, которую эти изуверы превратили в апофеоз беззакония. Гражданская администрация сплошь состояла из безумных фанатиков, одержимых идеей собственной исключительности. На простой народ прошлой власти было глубоко плевать. Поставки продовольствия для мирного населения раньше велись по остаточному принципу и исходя из степени лояльности горожан и сельских жителей «элите» с Гистерхом Десятосом во главе. Тофлерт был в этом списке где-то внизу списка. Поэтому снабжение города всегда оставляло желать лучшего.
С приходом Республики жизнь местных менялась на глазах. Красноград сразу же выделил средства на приведение поставок продовольствия к нужному, среднему по стране уровню. Однако сбежавшие в Четырнадцатую Тиранию чинуши сделали всё, чтобы усложнить налаживание нормального существования бывшего электората новой властью. Напоследок перед своим бегством за кордон, фанатики из муниципалитета устроили поджоги складов, взорвали водоводы и подстанции, а оборудование на пищевых предприятиях Тофлерта либо вывели из строя, либо заминировали. И такая ситуация была в бывшей Десятой «прозрачной» стране практически повсеместно.
Людям не до жиру, а мой питомец парное молоко пить изволит. Концентрат ему, видите ли, не внушает доверия.
– Рыжик, совесть имей! Какое, к бесам, парное молоко? Вчера только запустили насосную станцию. В городе с чистой водой проблемы, пекарни работают через пень – колода. Коровы на ближайших к городу фермах все потравлены нациками при бегстве. Сам же видел, что кругом творится! – в сердцах отчитал я хвостатого адъютанта.
«Так-то оно верно, хозяин, – согласился питомец. – Может Элен Натановна с собой бидончик принесёт? Как Нил Яковлевич, когда диверсанты на наш штаб напали».
– Скоро узнаем, – я потёр гладко выбритый подбородок. (Физиономию я предусмотрительно привёл в порядок, дабы «сестрёнка» бурчанием опять мозг не принялась выносить). – Чего-то ребята задерживаются. Давно уже должны приехать. Договаривались на час дня, а сейчас половина второго…
В этот момент на парковку перед зданием кафе подъехали три «виллиса».
– А вот, кстати, и они. Долго жить будут.
Из машин вылезли мои знакомые в сопровождении Эфиопова и Чердынцева. Комиссар что-то сказал майору, тот козырнул, запрыгнул обратно в первую машину и две армейские легковушки умчались прочь.
Серёга первым увидел меня за столиком через стеклянную витрину. Он демонстративно поправил фуражку, сделал каменную морду лица и строевым шагом последовал к входу в кафе. Клоун.
– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! – во всю лужёную глотку проорал Орлов, едва переступил порог заведения.
Децибелы приветствия вывели из состояния прострации официантку, от чего бедняжка взбледнула и едва не выронила блокнотик с карандашом.
– И вам не хворать, товарищ генерал, – сидя вполоборота, усмехнулся я. – Ты почто персонал кафе своим ором пугаешь?
Поднявшись с места, я крепко пожал руку командующему Северо-Западным фронтом.
– Рад тебя видеть.
– Взаимно! – расплылся в улыбке Орлов. – Отобедаем?
– Само собой. Только наших прекрасных военначальниц дождёмся, – кивнул я на девчонок, которые о чём-то втолковывали на парковке Эфиопову, при этом оживлённо жестикулируя. – Чего это дамы с комиссаром там не поделили?
– Да, есть тут кое-какие косяки с транспортной логистикой.
– Почему я не в курсе? – резонно возмутился я. – На этих локациях гражданская администрация временно мне подчинена. С порталами чего не так? Вроде не докладывали.
– Да не, не по твоей части беда, – отмахнулся Орлов. – Мы же не через городской портал сюда прискакали, а через военный. А их в военное время НКВД курирует. Какая-то фигня с оплатой маны, кажется. Я не сильно понял. С Норы личные средства списали за переход в Тофлерт, – пояснил он, видя мой удивлённый взгляд. – Ругаются, в общем.
– С Элен тоже рубли сдёрнули?
Теперь у Серёги глаза стали величиной с блюдца.
– Ты, чё, друг? Какие рубли! Ману из личного кошелька спёрли!
– Вот те раз…
– Вот тебе – два! – заржал аки конь Орлов. – Ты, похоже, не в курсе, что командующим фронтами мана полагается? В надбавку за вредность, так сказать. Как молоко металлургам.
«Молочка бы, хозяин. Хоть из концентрата – на худой конец, – напомнил о себе питомец. – Кушать хочется».
– Кстати, Серж, познакомься, – указал я на шерстяного проглота. – Товарищ Рыжик, майор Красной Армии, мой питомец, котобиус, и он же – местное полубожество.
Когда Орлов перевёл взгляд на моего адъютанта, он переменился в лице: улыбка до ушей у коллеги-попаданца пропала в миг. Серёга то ли от удивления, то ли ещё по какой неведомой мне причине захлопнул «варежку», оправился и пружинно приложил ладонь к головному убору.
– Генерал-лейтенант Орлов Сергей Иванович, командующий Северо-Западным фронтом Красной Республики, – отрапортовал он.
Рыжик сел на стуле не пятую точку и козырнул в ответ.
«Здравия желаю, Сергей Иванович».
– Генерал-лейтенант Бердзи Элеонора Полевна, командующая Северным фронтом Красной Республики, – послышался из-за спины знакомый голос.
В этот момент я чуть не подпрыгнул от неожиданности…
– Привет, мой хороший! – это уже Элен.
– Здравия желаю! – а это зычный бас Нила Яковлевича прорезался.
Пока пикировались с Орловым, как-то пропустил момент, когда девчонки и вездесущий шеф моей охраны проскользнули внутрь кафе. С чёрного хода, что ли они зашли?
Пока я заторможено провёл взглядом по опустевшей парковке, пока поворачивался к подкравшимся с тыла коллегам-курсантам и энкавэдэшнику, Рыжик по очереди стал их мысленно приветствовать:
«Здравия желаю, Элеонора Полевна. Здравствуйте, Элен Натановна. Здравия желаю, Нил Яковлевич».
Я слегка завис. Эфиопов вроде бы не способен понимать мыслеречь местных полуразумных зверей? Судя по хитрой роже здоровяка-комиссара, где читалось прямо противоположное, тот моего адъютанта отлично понял. И вообще почему, интересно знать, в мою сторону вылит ушат игнора, а в сторону рыжего котяры такие реверансы?
– Кто-нибудь толком мне объяснит, что здесь происходит?
– Ай-я-яй, Андрея Львовича мы-то и не поприветствовали по всей форме, – скорчила грустную моську Нора.
– Ну, я, пожалуй, отлучусь по делам, – быстренько слился комиссар госбезопасности. – Нужно срочно уладить вопрос взимания незаконной платы. Товарищи офицеры, честь имею!
– Э-э… – вновь затупил я.
Нил Яковлевич пулей вылетел из кафе, чуть не в прыжке заскочил в оставшийся на стоянке третий «виллис» и тот с пробуксовкой тут же умчался по неведомым мне координатам. Я как стоял с открытым ртом, так и продолжил тупо хлопать глазами в лёгком шоке.
– «Варежку» закрой – мухи залетят, – сострил Орлов.
Одарив скомороха убийственным взглядом, я жестом предложил коллегам устраиваться за столом, попутно кивая официантке, что посетители готовы сделать заказ.
– Вопрос прежний: какого лешего тут творится?! И где, кстати, «Царь»?
– Анри, мы тоже тебя безумно рады видеть, – Нора уселась по правую руку от Рыжика. – А наш дружище-яулю сейчас в Пятнадцатом Княжестве дела разруливает.
– Прикиньте, наш командир не в курсе, что ему ману щедро отсыпают за успехи в работе, – Серёга хохотнул и с дурашливым видом подмигнул девчонкам. – Око его видит только упавшие звёзды на погоны, да орден на кителе. А проверить личный счёт с помощью коммодуля – интеллект не позволяет…
Элен при последних словах легонько ткнула Орлова в бок, усаживаясь слева от меня.
– …или скромность, – поправил фразу острослов-русак, демонстративно потирая «ушибленную» область организма, и со вздохом приземляясь на стул между мной и Норой.
Молоденькая официантка в белоснежном переднике испуганно хлопала глазками около столика четырёх большезвёздных генералов и «странного» рыжего кота. Когда мы с Рыжиком сюда пожаловали, сок я заказывал у её более «страшненькой» коллеги. Девушка заметно нервничала. Видимо компании столь именитых гостей здесь отродясь никогда не было. Или на неё так повлиял ор Серёги при «эффектном» появлении. Одно из двух.
«Анастасия Храброва, официантка, 19 лет. Не замужем».
Глядя, как приближается к столику довольно-таки симпатичное испуганное создание с блокнотиком в руках, я быстро сделал пометку в виртуальной записной книжке узнать, наконец, подробности о странной избирательности выводимых личных данных.
«Кхе-кхе, про семейное положение раньше в публичной информации над головой геренберцев вроде бы мне не приходилось читать. Интересно, к чему бы это?»
– Добрый день, – робко поприветствовала нашу компанию девушка. Вот были бы у неё заячьи уши – точно бы их прижала с испугу. – Меня зовут Настя. Что будут заказывать товарищи офицеры?
Отметил для себя, что у Насти приятный тембр голоса…
– Ваш фирменный обед, пожалуйста, – сделала за всех заказ Элен. – А нашему мохнатому другу – свежей рыбки. Не возражаешь, Рыжик?
«Из ваших рук – хоть пилюлю с ядом!»
От комментария котобиуса Нора с Орловым насилу сдержались, чтобы не рассмеяться. Видимо они так же, как и Смит «понимание речи» полуразумной местной фауны включили в настройках.
«А Эфиопов как котобиуса понял? Какую галочку в настройках он нажал для активации функции телепатии? И как он это сделал, когда никакого коммодуля в его голове сроду не было?» – мгновенно родились законные вопросы уже в собственной голове.
– Что предпочитаете из напитков? – чуть смелее вопрошала Настя Храброва, когда внесла запись с пожеланиями «товарищей офицеров» в блокнотик. При этом девушка как-то очень уж специфически разглядывала моего питомца. Читалось во взгляде и умиление, и опаска, и любопытство, и даже какое-то подобие религиозного экстаза. Прямо пожирала глазами, так сказать. Я аж забеспокоился…
– Яблочный сок, пожалуйста, – вновь проявила инициативу Элен. – А нашему другу…
А товарищ хвостатый друг возьми, да и молви человеческим голосом:
– Уважаемая Настя, да, вы угадали. Я – самый настоящий котобиус. Сразу скажу: нет, я не предсказываю судьбу. И про будущего суженого вашего ничего не отвечу – по той же причине. Истории про мой вид сильно приукрашены всякими глупостями. А из напитков я предпочитаю парное молоко. Большую мисочку, если можно. Пожалуйста.
Как минимум три челюсти после экспромта Рыжика можно было поднимать с пола кафе: мою, Насти-официантки и Серёгину. А ещё у Анастасии щёчки зарумянились так, что даже при бронзовом кожном покрове красной расы, к которой мы все здесь принадлежали (кроме котобиуса, разумеется), это стало весьма заметно. Лишь Элен ехидненько так заулыбалась, глядя на «говорящую» живность. Элеонора же смотрела на произошедшее с нескрываемым разочарованием.
– Хорошо… простите… – овечкой проблеяла девушка и на слегка трясущихся ногах поплыла к стойке заказов.
И что-то в её походке меня привлекло… Фигурка, кстати, у Насти Храбровой была – загляденье…
Романтический полёт мысли прервался, едва в голове щёлкнула мысль о настоящей «звуковой» речи питомца. Оказывается, товарищ хвостатый майор не только мысленно общаться умеет. Я впился тяжёлым осуждающим взглядом в хитрую морду Рыжика.
– Шеф, да, я умею говорить, – тут же вслух разоткровенничался питомец. – Но не люблю этого делать. Долго, глупо и голосовые связки потом болят.
– Эли, ты знала? – задал я прямой вопрос «сестрёнке».
– Конечно! С первого дня, как выяснила, что ты заключил договор с геренберским полубожеством. Коммодуль всем в помощь. Знание – сила, а глубокое знание предмета – сила великая!
– Смотрю я на наших товарищей генералов, и грусть-тоска одолевает, – покачала головой Элеонора. – Элен, вот скажи мне, как можно быть такими бестолочами? Они ни про оплату маной знать ничего не знают, ни про природный дар котобиусов…
– Я про доппаёк маной сам узнал, – попытался оправдаться Орлов.
– Ага, после того, как я проверить личный счёт посоветовала, – парировала его подружка. – Молчал бы уж лучше, знаток!
– Ладно, – решил я расставить точки над «ё». – Про говорливость товарища майора мы с ним с глазу на глаз покалякаем, – шерстяной пройдоха от этих слов прижал уши. – Меня сейчас интересуют ответы на другие вопросы. А их три. Первый – про «слышимость» комиссара. Похоже, вас нисколько не смутило, что тот Рыжика понял? Во-вторых, что за сцена с показным выказыванием любезностей моему адъютанту? И в-третьих, про выплаты зарплаты маной – что за история?
– И всего-то? – Нора хохотнула на манер Орлова, переглянувшись с Элен.
– Для начала – да, – неожиданно для всех рявкнул я.
Вот почему нельзя нормально ответить? Обязательно слова надо дурацким шутовством разбавлять? Даже неудобно как-то… перед Настей. Что она обо мне подумает? Страшно представить! Раз сидишь в такой чересчур «весёлой» компании, значит и сам этого скоморошьего поля ягода. А я же совсем не такой! Я серьёзный и ответственный красный командир! Ну, конечно, не всегда серьёзный, и авантюризм, порой, ключом бьёт… гаечным, но звёзды-то на погонах у меня генеральские! Не может «товарищ генерал-лейтенант», который к тому же ВРИО Главы Гражданской Администрации новой территории, компрометировать себя недостойным поведением. Тем более – перед столь симпатичной девушкой…
– Анри, ты вроде как не в духе сегодня? – глядя на меня, Элен подозрительно прищурилась.
И тут я глупейшим образом прокололся…
– Я? Нет. С чего бы мне быть в плохом настроении? – украдкой бросил взгляд в сторону барной стойки, где мышкой притаилась за декоративной пальмой Настя. – Всё, гхм, просто прекрасно…
– Опаньки! – «сестрёнка» быстро сложила «один плюс один». – «Братишка», да ты никак на официантку запал?
Хвала Создателю! – Элен последнюю фразу произнесла шёпотом, когда склонилась над столиком.
– Что за глупости!
– Хе-хе, – присоединилась к подруге Нора. – Вы только посмотрите, как командир покраснел.
– Девчонки, хватит Андрюху доставать, – вмешался Орлов. – Этого его личное дело: куда эмоции направлять. В виртуальной реальности и не такое возможно, – и подленько так улыбается.
Вот гад, а! Я уж подумал, что Серёга из мужской солидарности щекотливый разговор в другое русло хочет направить, а он…
– Ладно, – уловила близкий к эмоциональному взрыву мой настрой Элен. – Закрыли тему. Нора, ответь командиру на его вопросы, да нам нужно к более насущным проблемам переходить.
Бердзи глубоко вздохнула, как бы соглашаясь со словами подруги о «перемирии», но переведя взгляд за мою спину, начинать рассказ не торопилась почему-то. Причина молчания Элеоноры стала понятна через минуту. К нашему столику подплыла Настя с подносом, заставленным салфетками, столовыми приборами, и прочим сопутствующим обеду барахлом. Из «съедобного» для людей перед нами выставили только соль со специями в разнокалиберных баночках. Аж семь штук. Когда на подносе осталась одна эмалированная миска до краёв полная молока, девушка замерла в растерянности.
– Хозяин, разрешите я на свежем воздухе поем? – несмотря на «болезнь голосовых связок после глупой и долгой передачи информации», вслух обратился ко мне котобиус. – И, разумеется, если товарищи генералы не имеют возражения.
– Как скажешь, дружище. Трескай молоко на улице, если хочешь, – пожал я плечами.
– Конечно, Рыжик, – ответила за остальных Элен. – Мы тебя позовём, когда твоя помощь «словом» понадобиться.
Хвостатый адъютант спрыгнул со стула и засеменил к боковому выходу, через который в кафе зашли девчонки с Нилом Яковлевичем. Настя с подносом проследовала следом. Стрельнув предварительно в мою сторону глазками и мило улыбнувшись… На сердце стало тепло, в душе – радостно.
– Алё, тащ генерал, как слышно? Приём! – вывела из очередного романтического ступора Нора. – Позже в виртуальных облаках витать будешь. Давай я по скорому кратенький ликбез проведу. Пока нам обед не принесли.
– Весь – внимание, – я поёрзал на стуле и попытался быть серьёзным. Поймал себя на мысли, что сосредоточиться на усвоении архиважной информации получалось крайне плохо. Перед глазами постоянно висел образ улыбающейся Настеньки…
Если кратенько, то на каждый мой вопрос Нора ответила парой слов. Про снятие глухоты к мыслеречи котобиуса у Эфиопова было сказано «получил повышение», про расшаркивание перед Рыжиком большезвёздных генералов – «местные традиции», а про выдачу части зарплаты маной – «так полагается». Это если совсем кратко. Понятное дело, меня такой сжатый ответ удовлетворить не мог. И дабы заткнуть рот, попытавшемуся было возразить «товарищу генерал-лейтенанту», то есть – мне, Бердзи быстренько исправила положение.
Забегая вперёд, скажу, что расширенная лекция затянулась. Особенно долго и подробно Нора толковала про личную ману. К тому моменту, как Серёгина подружка добралась до третьего – главного! – вопроса, мы уже приговорили первые блюда и плавно перешли ко вторым.
Факт прелюбопытным образом снятого у Нила Яковлевича барьера на понимание телепатической речи Рыжика, объяснялся действительно до неприличия просто. Эфиопов за боевые заслуги получил внеочередное повышение, а с новой звёздочкой спала и «глухота». Местный геренберский обычай, так сказать. Теперь шеф моей службы личной охраны был в звании комиссара госбезопасности 2-го ранга. Если перевести это на «человеческий» военный язык, то он теперь снова сравнялся со мной по чину.
Сразу же возник резонный вопрос, а будет ли столь высокопоставленный товарищ как и прежде оберегать «посланника»? То есть, меня. Ребята единодушно развеяли сомнения, утвердительно дружно «угукнув». Их персональных энкавэдэшных нянек оставили при них, чем, мол, я хуже. Или лучше. Это обрадовало. Привык я уже к амбалу со смешной фамилией.
Прежде, чем Нора стала разжёвывать ответ на второй вопрос, про показное выказанные любезности котобиусу, Элен спросила:
– Анри, ты всегда прилюдно так панибратски с Рыжиком общаешься?
– Ну, случается, а в чём проблема-то? – не понял я причины упрёка.
– М-да, – покачала головой «сестрёнка». – Дела…
«Сладкая парочка» в этот момент так же повела себя как-то неестественно, что ли. Орлов принялся чесать затылок, а Нора Бердзи – переносицу.
– Ну, ты даёшь, командир, – Серёга перестал изображать дворнягу за ловлей блох. – Твоё счастье, что тебя до сих пор не шлёпнули, как врага народа, или просто по рабоче-крестьянски на кол не посадили.
Видя мой внезапный приступ тупости, Нора решила первой внести ясность в щекотливую ситуацию.
– Андрей, как ты знаешь, твой питомец относится к аборигенной полуразумной фауне. На Геренберо имеется девятнадцать видов таких существ. Все они обладают адаптивным инструментом общения с местным населением. И все они, как бы это точнее сказать… обожествляются, что ли.
– Да, коммодуль подкидывал чтиво, – сухо согласился я.
– Хорошо, – как будто услышав нужный ответ, кивнула Бердзи. – А ты в курсе, что котобиусы стоят на вершине подобного божественного пантеона? Сейчас в Красной Республике лишь у тебя одного есть питомец этого вида! А ты при посторонних ему заявляешь: «дружище, трескай молоко на улице». Я в шоке! И Сергей, кстати, абсолютно прав! Просто чудо, что на тебя «телегу» в «органы» не накатали.
– Это зависть, не пойму? – усмехнулся я, отодвигая пустую тарелку.
– Да причём здесь…
– Нора, – остановил я жестом подружку Орлова, – у меня с Рыжиком заключён официальный договор. Он мой питомец. Я обязался ему обеспечить питание и крышу над головой. Кроме того, внесен им и согласован с ним же пункт про запрет на телесные наказания с моей стороны. И вообще-то, как вам хорошо известно, товарищ рыжий обжора, что сейчас греет сытое пузо на солнышке, состоит на действительной военной службе и имеет с недавних пор звание майора Красной Армии. Более того – он мой адъютант. Более того – сам Рыжик выбрал такую разгильдяйскую форму общения. Так, что местный «Гринпис» пусть идёт лесом. А с органами НКВД, думаю, шеф моей личной охраны – товарищ комиссар госбезопасности второго ранга, дела как-нибудь уладит.
– Хех, – развёл руками Орлов, переводя взгляд с Элен на Нору. – Шах и мат! И не поспоришь. Только, друг, всё-таки прислушайся к словам Элеоноры. Не нужно провоцировать народ на дурные дела. Представь, если бы ты в веке эдак семнадцатом на Земле в России заорал на городской площади «долой самодержавие», или во времена инквизиции католическим попам про научно-технический прогресс заикнулся.
– Вот-вот! – поддержала Элен. – В КУФе можете друг с другом хоть через-слово-мат общаться. На публике же придерживайся общепринятой манеры общения с такими существами.
– Так он же мой питомец!
– И что!? Поменьше панибратства, товарищ генерал-лейтенант.
– Ладно, понял. Учтем на будущее.
Я украдкой бросил быстрый взгляд в сторону барной стойки, где стояла Настя с подносом, заставленным тарелками со вторыми блюдами… И тут наши глаза встретились…
– Так, теперь про личную ману, – в очередной раз был разрушен мой романтический настрой Норой. – Если кто не знал, довожу до сведения: командующие «активными» фронтами, то есть группировками, которые проводят наступательные операции, а не в обороне штаны просиживают, получают некоторое количество маны «техники» и маны «танков». Так сказать, в целях личного использования. Сразу предупреждаю, командир, хоть мана выдаётся персонально каждому комфронта, на себя любимого её потратить нельзя! А вот на благо возглавляемой тобой группы войск и государства в целом – запросто.
Подошла Настенька, забрала пустые тарелки из-под первого, расставила со вторым. Ушла, мило мне улыбнувшись.
– Повторяю для тех, кто витает в виртуально-амурных облаках – на себя ману потратить нельзя! Не для глупостей бесценный ресурс даётся, – нравоучительно подняла вверх указательный палец Нора.
Элен с Серёгой дружно хохотнули.
– И для чего же? – иронично поинтересовался я.
– Для дела, – сказала, как отрезала Нора.
За первую декаду начавшейся экспансии, власти Красной Республики выделили каждому из нас по 25% маны «танков» и 50% маны «техники». Про то, что в коммодуле выделена наглухо закрытая область памяти, отвечающая за криптокошелёк, куда из Наркомата переводились вышеозначенные средства, курсантов никто, разумеется, не извещал. Пытливый ум Элеоноры каким-то неведомым чудом откопал ссылку на место хранения универсальной геренберской валюты. Узнала Нора – узнали Серёга с Элен. Вот и до меня очередь дошла. Наконец-то.
Суммы нам выданы были просто фантастические! Из рассказа Элен я помнил, что такой объём уникальных платёжных средств производился за расчётный период одним миллионом жителей любого государства. Просто баснословный гонорар. Кстати, проценты маны нам отстегнули из бюджета как бы авансом за месяц вперёд. Своего рода «подъёмные». А дальше?
Уже прошло полторы декады Одиннадцатого месяца. До конца его осталось ещё пять дней. Значит, совсем скоро в один из дней Триденицы Наркомат Финансов нам отсыплет чудо-деньги? Когда я поинтересовался у Норы, за какие труды нам эту самую ману насчитают, друзья хором рассмеялись.
– За победу над врагами, разумеется, – последовал дружный ответ.
Другими словами, каждый командующий «активного» фронта в будущем будет получать определённый процент с захваченных у противника ресурсов. Чем-то на делёж добычи в каком-нибудь пиратском братстве эпохи Географических Открытий родной Земли смахивает.
По словам той же Элеоноры, больших поступлений маны в конце месяца ждать не стоит. Мол, зажмут бюрократы наркоматовские. Но если всё-таки расщедрятся, то по её скромным прикидкам показатели моего Западного фронта намного перекрывают всех остальных курсантов на Центральном континенте. Сниму все сливки, в общем.
Всего было пять основных направлений, куда я и другие такие же командующие могли вложиться маной. Правило «Меры исключительного поощрения» касалось не только Красной Республики. Каждый командующий «активного» фронта любой титульной расы мог себе позволить вбухать ценный платёжный ресурс по своему усмотрению и по одному ему ведомому плану. Учитывая факт назначения на должности руководства ударных группировок исключительно «посланников», то бишь – курсантов-третьекурсников, становилось понятно, что личная мана отсыпалась нам не без протекции свыше. Главный ИскИн так на Фаладри-15 экзаменуемым подыгрывает, или кто-то из руководства самого Центра Подготовки – в общем-то, не так уж и важно. Дали бонусы и дали. Пользуйся, так сказать, на здоровье!
В первом пункте «Положения по использованию личной маны» стояла фраза «Переподчинение армии». Стоимость такой услуги была, мягко говоря, заоблачной: 15% маны «танков», 30% маны «техники».
Из названия пункта Положения следовало, что вкладываться сюда имело смысл, когда не жить, не быть, возникло желание поменяться с коллегой-командующим войсками. Как совсем скоро выяснилось, несмотря на дороговизну, это была единственная возможность обойти основные Правила. В частности – железное условие переподчинения соединений вооружённых сил государства исключительно в дни Триденицы, а если точнее, то в последний её день, под названием «Героик».
Во втором пункте Положения, подробно «разжёванной» мне за обедом Норой Бердзи, говорилось об обходе параграфа Правил, где описывалась переброска танковых, механизированных и моторизованных дивизий через небольшие морские проливы. На Геренберо обычная практика десантных операций подразумевала использование для таких целей эскадр торговых судов с численностью личного состава и плавсредств в них от 40 до 80% полного штата. Но в силу скудости флота у титульных рас, видимо, опять же – свыше, решили подыграть курсантам. Теперь командующие «активными» фронтами могут запросто перебрасывать танки и технику через водные преграды, даже не имея соединений ВМС.
Цена вопроса зависела от наличия торговых эскадр в десанте. Если корабли у «посланника» были под рукой, то ему такая затея будет обходиться в 5% маны «танков» и 5% маны «техники» за каждую «тяжёлую» дивизию. Если же командующий беден на флот, как церковная мышь в голодную годину, то ему придётся раскошелиться на 15% первой маны и на 15% второй за те же самые действия по переброске броне-мобильных частей.
Напомню, даже сейчас, после почти месяца с момента начала экспансии титульными расами, на Центральном континенте всего шесть государств обладали хоть какими-то силами военно-морского флота. Благодаря удачному стечению обстоятельств, Красная Республика стала одной из таких счастливых стран. Проблема заключалась в ничтожной силе эскадр в торговых флотилиях всех без исключения морских держав. Например, в Краснознаменном Флоте моей красной родины во всех трёх эскадрах 1-го Флота имелось в сумме лишь 15% силы. То есть каждое соединение флотилии имело какие-то жалкие 5% штатной численности. Это крайне мало для переброски «тяжёлых» дивизий по морю.
Тут-то и упала с небес возможность обойти правила посредством личной маны. Объяснялось это довольно просто. Якобы командующий за свой счёт строил временные плавсредства, наводил мосты через проливы и т.д. Когда Нора об этом упомянула, мы с Орловым не сговариваясь дружно заржали.
Не знаю, что представил Серёга, но у меня вдруг возникла перед глазами картинка, когда генерал с сотоварищами подходит к берегу моря, вертит по сторонам башкой, никаких мостов не наблюдая, затем уперев в бока руки ответственно заявляет: «Нет моста? И хрен с ним! Построю его за свои гроши. Потом трофеями компенсирую».
Девчонки не поняли, конечно, причины веселья, но тоже улыбнулись. Элен даже попыталась обосновать юмор:
– Может я и перегнула палку с «теорией заговора». Судя по второму пункту перечня услуг, который можно личной маной оплачивать, Геренберо, скорее всего – виртуальная реальность. Был бы этот мир настоящим, за день мосты бы тут не строили через морские проливы.
Резон в словах Элен однозначно был.
Кстати, временные конструкции при десантных операциях, возводимые за счёт командующих «активных» фронтов, на локальной карте никак не отображались. Почему? Так временные же сооружения! Умно, очень умно… Хороший способ выудить ценные платёжные единицы из криптокошельков «посланников».
Наименее полезным вложением, по мнению Элеоноры, являлся третий пункт «меню». Выбирать его имело смысл, когда требовалось получить подробные сведения о вероятном противнике. Тут же возникал разумный вопрос, а зачем тратиться на личную разведку, когда Генштаб перед началом кампании и так даёт весь расклад по врагу? У меня зародились подозрения о наличии тут какого-то тайного умысла. Не зря же в перечень «Положения» добавили подобный пункт. Стоила услуга 20% маны «техники». Понять в данный момент: много это или мало, было пока не в моих силах. Слишком мутная какая-то аргументация.
Четвёртый вариант вложения личной маны заключался в возможности принудительной мобилизации «прозрачного» населения страны вероятного противника. Причём любого! И гражданских лиц, и захваченных в плен вояк нейтралов. Отличный способ увеличить истощившийся ресурс маршевого пополнения пехоты! Опять же в обход Правил! По закону такие манипуляции вообще не возможны до конца скоротечной войны. Единственное, что позволялось – перемещать гражданских в города своей страны. Таким способом я из Тофлерта в Дапа́ полсотни тысяч жителей эвакуировал, чтобы уберечь наиболее беззащитную часть горожан – женщин и детей, от вероятных последствий близости фронта.
