– Теперь будем всплывать, – сказал Иван Кондратьев и отключил свои приборы. Мельтешение разноцветных огоньков на пультах прекратилось, а за бортом вспыхнул яркий, бледно-голубоватый прожектор.
Иван был начальником партии океанологов, и мы с ним сидели в глубоких удобных креслах на верхнем уровне наблюдательской рубки субмарины. Рубка размещалась на носу подводной лодки, и верхняя её часть была закрыта сплошным спектролитовым колпаком, так что со всех сторон нас окружала вода, а позади возвышалась неясным контуром капитанская рубка.
Именно Кондратьев уговорил меня на эту подводную прогулку, видя, как я в отчаянии сижу, злюсь и скучаю в кают-компании базы. А злиться было от чего. На базе так и не удалось установить, где находится Экселенц, и командиру базы оставалось только беспомощно развести передо мной руками и отправить информацию обо мне во все точки, где бы мог появиться Экселенц. Меня убедили, что раньше вечера он всё равно не объявится, а даже если такое вдруг случится, его сразу же переключат на борт этой лодки. И, если потребуется, меня на ней же доставят на материк. Так что я без зазрения совести решила совершить подводную прогулку.
Теперь мы медленно, с небольшим углом подъёма ползли вверх. Прожектор поочерёдно освещал обе стены каньона, которые постепенно расходились в стороны, и их очертания всё бледнели. На уступах иногда можно было разглядеть большие комки чёрных водорослей из тонких стеблей с игольчатыми отростками или круглые входы каких-то нор.
Из головы у меня не выходила нелепость ситуации, в которую я попала, и я злилась, что ничего не могу предпринять. А ситуация вообще складывалась идиотская. У меня было сообщение для Экселенца, которое он ждал уже несколько лет. Ждал и боялся получить. Сообщение, быть может, самое важное за всю космическую историю Земли. Сообщение, возможно, о глобальной угрозе для Земли. И я не могла добраться до Экселенца. Сообщение имело высшую степень секретности, но я уже начинала подумывать, не стоило ли мне, узнав на базе, что Экселенц находится вне пределов досягаемости, срочно отстучать экстренную радиограмму в Мировой Совет или хотя бы в Большой КОМКОН… Ведь неизвестно, сколько у нас есть времени, а Пашка, по приказу Экселенца, больше никому об этом не сообщит. По крайней мере, до начала событий…
На фоне этих мучений я уже как-то не особо и удивлялась самой сути того, что рассказал мне Пашка. Узнав, что же на самом деле я сама искала для Экселенца в Арканаре ещё два года назад, я восприняла это почему-то спокойно. Вернее, это, конечно, очень страшно, но именно этого, если вдуматься, и надо было ожидать. Теперь же надо было думать, что делать с этим знанием, а не охать и ахать. Вот только сделать я пока что ничего не могла…
* * *
– Вот уж не думал, что агенты второго КОМКОНа могут быть такими задумчивыми, – я, кажется, задремала, и голос Кондратьева вернул меня к реальности. – Впрочем, и такими красивыми.
– О, так мы уже всплыли, – я покрутила головой, вытряхивая сон.
– Первый Вулкан, – Иван ткнул пальцем в спектролит, – маленький остров.
– Почему «первый»? – вяло осведомилась я, разглядывая высокий, метров пятьсот, серый, весь в складках и трещинах каменный конус, невдалеке от которого на небольшой волне раскачивалась наша субмарина. Над конусом поднимался робкий дымок.
– Этот первый из вулканов, обнаруженных нами здесь.
– А-а, понятно… Иван Сергеевич, можно выйти на палубу?
– Конечно, капитан вас ждёт.
Я полезла вниз, под креслами была лесенка.
* * *
– Знаете, что мне напоминает этот мир? – спросил капитан. Он стоял, опершись обоими руками на леи ограждения и смотрел вверх.
– Скажите, – попросила я, кутаясь в чью-то тёплую форменную куртку на несколько размеров меня больше.
– Может быть, знаете, раньше, давно были такие игрушки: стеклянный шар, в нём вода и какие-нибудь фигурки, и белые хлопья на дне – если встряхнуть шар, то идёт снег, зима…
– Да, я видела такое, – я осмотрелась. Посредине мира-океана торчал вулкан, а океан краями гигантской чаши тянулся вверх, как будто хотел захлопнуться. Океан был мертвенно-бледный, зеленоватый, а крышка неба такого цвета, какой, наверное, будет, если размешать в молоке пепел.
– Вот тут и попытались встряхнуть, и едва не началась зима… ядерная, – добавил капитан.
На палубе появилось много людей, из грузовых люков стали поднимать какое-то оборудование, тут же его монтировать. Развернули решётчатый параболоид антенны. Я отошла на корму и стала смотреть на чудовищно задранный горизонт. Слева от меня высилась громадина вулкана, а в остальном здесь было абсолютно пусто и совершенно безжизненно.
Краем глаза я заметила движение на склоне вулкана, медленно повернула голову… Это было не на склоне. Из-за скалы выплывала ещё одна подводная лодка. Она была непохожа на нашу, и была она белой. А наша была покрашена в весёленький бирюзовый цвет. Я тупо смотрела на лодку, ещё ничего не соображая. А она уже полностью была видна и разворачивалась в нашу сторону. И тут из люков противно завыла сирена…
Я и опомниться не успела, а по иллюминаторам уже мазнула волна, и они стали темнеть. Мы погружались под ровный высокий гул моторов. Сирена всё ревела, действуя на нервы. Вот уж не думала, что услышу такой звук ещё где-то, кроме десантного корабля. Меня на палубе, не очень-то церемонясь, схватили сзади за бока и бросили в первый попавшийся люк, хорошо – кто-то меня там уже ловил. Выходит, я увидела знаменитую Белую Субмарину не менее знаменитой Островной Империи…
Сирена так же внезапно смолкла, и я услышала голос капитана, с кем-то ругающегося по рации:
– …Поднялись по гребню над магнитной аномалией?! Ну, просто отлично! Кто бы мог подумать! … Вот когда-нибудь они нас так выследят и закидают, недолго думая, Полярную ракетами. Вот весело будет! … Ах, они сейчас за нами не идут! И на том спасибо! … Я тоже думаю, что случайность… Да я ретрансляционную установку там утопил, понимаете?!
3.2
7 сентября 2158 г., район Старой Крепости, Саракш, утро
…Я выбралась на полянку из той гигантской кучи мусора, которую тут называют джунглями. Сняла с волос липкую паутину, машинально обтёрла ладонь о ближайший ствол и сразу же отдёрнула руку – она была в каком-то масле и металлически блестела. Я попыталась не расстраиваться, вытащила носовой платок, насколько смогла, оттёрла ладонь, скомкала и выкинула платок. Потом оторвала от штанины прицепившийся кусочек колючей проволоки и сказала:
– Да, это не сайва…
На другой стороне поляны появился человек и через высокую траву направился в мою сторону. Но это был не Экселенц, а я не ждала увидеть больше никого. Это оказался очень молодой человек со смоляными чёрными волосами до плеч, явно землянин и не прогрессор. Он шёл лёгким прогулочным шагом, легкомысленно помахивая руками, будто по какому-то парку на Земле, и шёл вовсе даже не ко мне, а куда-то мимо. На мгновение наши взгляды пересеклись, и он чуть кивнул мне. Я подумала, что он не очень-то удивлён, увидев меня.
Вдруг, откуда ни возьмись, рядом с ним появилась чуть ли не из-под земли огромная мохнатая собака с ненормально большой головой и маленькими остренькими ушками на ней. Собака откровенно радовалась и прыгала вокруг молодого человека, всем корпусом подталкивая его к краю поляны. Голован! – подумала я и мысленно присвистнула. Настоящий голован! Разумная собака…
Тут я услышала сухой щелчок пальцев, закрутила головой и увидела всё на той же другой стороне поляны тощую фигуру Экселенца в камуфляже. Да, подумала я, ещё не прошло и двух суток, как я узнала новости. Оперативность, однако. Я сразу направилась к нему, молодой человек с голованом уже скрылись среди деревьев.
– Докладывай, – сказал Экселенц.
Я доложила. Лицо у него посерело, задвигались желваки. Он посмотрел на часы и прищурился. Я протянула ему кристалл с рапортом.
– Значит, так… – начал было он и замолчал.
С поляны послышался шум возни. Я скосила глаза и увидела, что там снова появился этот молодой человек теперь уже с целой стаей голованов. Все они выскочили из леса и весело носились по поляне, кажется, играли в догоняшки. Я невольно залюбовалась, а потом опять взглянула на Экселенца, и мне стало не по себе. Он смотрел на эту резвящуюся группу с такой тоской и… мне хочется думать, что выражение ненависти в его глазах мне только показалось.
– Сейчас мы с тобой отправляемся на Полярную, – он медленным движением поправил на себе широкий кожаный пояс с большой черной кобурой на боку. – Я полечу на Землю. Ты – на Леониду. Найдёшь там Геннадия Комова, ксенопсихолога. Сообщишь ему следующее: в Святой Области прогрессоры нашли янтариновый аппарат, принадлежащий Странникам, аппарат функционирует, но непонятно, что он собой представляет. Подробнее ты не знаешь. Выяснением подробностей будет заниматься СГБ. Завтра к полудню ждите моё сообщение, потом вылетайте к ЕН-2097. Но только после сообщения. Скажешь, что он мне понадобится в качестве консультанта, выяснять предназначение аппарата. Ты оставайся с Комовым.
– Понятно, – ответила я.
– Вот видишь, Аня, как всё получается… – нельзя сказать, что голос его дрожал, но… – Да, и никаких упоминаний в эфире об этом деле! Хватит…
– Понятно, – сказала я.
Где-то рядом хрустнула ветка, потом ещё, послышались быстрые шаги. Из-за толстого дерева выбежал, чуть запыхавшийся, но как всегда улыбающийся во весь рот Максимка Каммерер.
– Ого! – это он увидел меня. – Привет Аня! Какими судьбами к нам?
– Здравствуй, Максимушка, – мы обнялись, и я потрепала его белокурые вихры.
– Шеф, Анна Сергеевна, что, будет работать с нами? Да, кстати – там всё готово. Пора.
– Нет, не будет, – медленно проговорил Экселенц, ни на кого не глядя. Каммерер сразу посерьёзнел и замер на месте.
– Максим, отмени всё, пожалуйста, – сказал Экселенц. – И вообще сворачивайте пока операцию. Я отправляюсь на Землю. Когда вернусь, пока не знаю. Действуй как обычно.
– Вот это новости, шеф… – Максим был озадачен.
– Следи за контактёрами, – Экселенц мотнул головой в сторону поляны. – Чтобы … ничего с ними не случилось.
– Хорошо, шеф.
– Марта где? – спросил Экселенц.
– В лагере, – Максим пожал плечами
– Мне нужно с ней переговорить. Аня, жди меня здесь, я сейчас, – Экселенц скрылся там, откуда недавно появился Каммерер.
– Что у вас тут? – шёпотом спросил Максим, заговорщицки подмигнув.
Я не знала, что и сказать. Мы недолго помолчали.
– Смотри, какая картинка, – Максим указал на поляну. Теперь черноволосый молодой человек сидел на земле, так что над травой была видна только его голова, а собаки расселись полукругом перед ним. Они беседовали.
– Надо же, настоящие голованы, – с восхищением сказала я. – Правда, что это ты их открыл?
– Ну, как-бы я, – самодовольно улыбнулся Максим.
– А погладить их можно? – без особой надежды спросила я. На что Каммерер молча закатал рукав куртки и показал мне внушительный след челюстей на предплечье.
– Слушай, Мак, – сказала я, – а что, наши ребята уже работают на Островах?
– С чего ты взяла? – изумился Каммерер.
– На Полярной ходят в имперской форме…
– Что?! – наш Максимушка сейчас чем-то совершенно неуловимо напомнил мне Экселенца после моего сообщения. Господи, да я же его напугала! Впрочем, на какую-то долю мгновения.
– Анна Сергевна, – выдохнул Максим и помахал ладонью у себя перед лицом, как веером, – просто ребята привыкают к форме, играют они так…
– Ну, понятно… Извини.
3.3
7 сентября 2158 г., лесная опушка у речной излучины, 12 километров от Базы, Леонида, вечер
– Товарищ Комов, тут к вам пришли.
– Кто это ко мне тут может прийти? – Комов обернулся и, продолжая жевать, уставился на моего проводника, метеоролога с нашей здесь Базы. Я с интересом выглядывала из-за его плеча – я ни разу ещё не видела живых леонидян.