Tsitaadid raamatust «Как млад Иванушка-Дурачек крапиву рубил»

почуял аз к тем девчугам да бабчугам отчетливое нерасположение! Ось сыкнулся [13] я на крапиву со своей ветвины, да промахнулся, понапрасну тильки оземь шмякнулся! А в трущобе стоит деревье мохнато, в мохнатом-то гладко, в гладком-то сладко – угани[14], чьто энто? [15] Вот запосел я на вице[16] того деревья в засадице. Ну несказанно надоткабы! Запосиживаю на той висне[17], похвистываю, как Соловейчик – успешный адвокат, да выглядываю: не пробегчит ли бежком где-нибудь деревко крапивка мимось? Сижу на слуху[18], насидел мозоль да и начал романс напевать: «Соловей мой, соловей, голосистый соловей!» (словеса Антона Дельвига, музыка Александра Алябьева). Вот пробегчает бежью дервие крапивия мимие, увидало меня, покатывается со смеху да примолвливает: – Я стреклива[19], я пырлива, я тебе,