Loe raamatut: «Трудное счастье. Из рассказов Александра Ромашкина»

© Андрей Жалнин, 2022

ISBN 978-5-0059-2379-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

История, которую я хочу рассказать вам сегодня, в целом, скорее грустная, чем радостная. Могут сказать, что она поучительная. Но, боюсь, тот, кто скажет это, будет неправ. Почему? Да потому, что она, в основном, о такой вещи, как любовь. А во всём, что касается любви, никакая наука, по моим личным наблюдениям, впрок никому не идёт. Да, а ещё в ней говорится о предательстве, жестокости, в ней, на мой взгляд, слишком много несправедливости. Хорошо, что хоть кончается она благополучно.

Я узнал о ней не из сплетен наших пожилых соседок, не из слухов, что передаются из уст в уста на рынке. Мне она стала известна, как говорится, из первых рук. В ту пору я уже третий год трудился участковым, больше года прошло с того дня, как сотрудница ЗАГСа объявила нас с Маринкой (это моя девушка, которую я очень люблю) мужем и женой. Как раз в то время, когда всё случилось, мы ждали появления на свет нашего первенца, и по вечерам делали ремонт в только что полученной двухкомнатной квартире.

Глава 2

Всё началось однажды тёплым майским вечером. Впрочем, май уже, фактически, тогда закончился. Так что, правильнее бы было сказать – «тёплым июньским вечером». Но на календаре ещё пока значилась дата – 31 мая. До полуночи оставалось целых два часа.

Как обычно, весёлая компания сидела на брёвнах, в незапамятные времена сложенных у забора одного из домов, на улице Луговой нашего города Новореченска. Это на самой его окраине, там, где главная транспортная артерия нашего полиса покидает новореченские пределы, пробегает по мосту через реку, и устремляется в сторону славного города Рязани. Парни слушали кассетный магнитофон. Свет единственного на этом отрезке улицы фонаря едва справлялся с наваливающейся на округу ночной тьмой, что создавало своеобразную романтическую обстановку вкупе с голосом Джо Дассена, льющимся из магнитофонного динамика.

К ним из ночного сумрака шагнули двое:

– Здорово, мужики! – сказал высокий.

– О-о, Макар пришёл! Здорово!

– Выключи магнитофон. Новость есть, – Макар присел на бревно и прикурил сигарету.

Щёлкнула кнопка, и наступила тишина. Кто-то спросил:

– Что за новость?

– Не спеши. Быстро только кошки родятся, – ответил Макар и сам засмеялся своей шутке.

– Да не тяни ты!

– Ладно. Слыхали, Лёха Большой с зоны вернулся?

– Ты, что, правда?

– Ну, я же сказал! У Коли Тишка сидят сейчас. Давай к ним махнём? Только вот, что-нибудь с собой взять надо!

– Поздно уже сейчас. Если только у Хромой?..

– А что? Правильно! Так, мужики, у кого деньги есть? Сбрасываемся?

Каждый пошарил у себя по всем карманам и в результате они смогли наскрести целых два рубля шестьдесят копеек! Если кто-то не в курсе, то в те далёкие блаженные годы, когда колбаса была дефицитом, а мяса хватало с лихвой на всех за смешную цену, у тётки Татьяны Хромой можно было купить бутылку крепкого напитка домашнего изготовления всего за один рубль двадцать копеек (это если с собой не было пустой бутылки, если была – за рубль!). Напиток у тётки был качественным, без добавок каких-нибудь вредных. Она, конечно, честной труженицей и порядочным человеком не была (как и все самогонщики). Но как-то раз произошло с ней следующее. Постучались к ней в окошко граждане, жаждущие испить живительной влаги. Явно, того, что они успели выпить, им было мало! Она и решила малость сэкономить на уже хорошо пьяненьких мужиках, и продала бутылку, в которую влила буквально отраву. Покупатели и отравились, естественно. Но их в больнице откачали! А через некоторое время у тётки Татьяны сгорели: автомобиль «Запорожец», сарай с заготовленными на зиму дровами и углём. В угле она прятала две фляги крепчайшего самогона «на чёрный день». Ох, и бабахнули они во время пожара! А так же пропал электронасос из колодца, которым она качала в дом воду. С тех пор она продавала самогон только высшего качества! Вот к ней Макар и послал толстенького паренька по прозвищу Винни-Пух:

– Скажи Хромой, что я прошу, для дела. И быстрей.

– Я быстро!

Глава 3

В доме ярко светилось окно кухни. За столом сидели трое.

– Ну, как жизнь думаешь делать? – спросил хозяин у гостя.

– Работать пойду. Сварщиком. Или на мясокомбинат попробую устроиться бойцом, обвальщиком или грузчиком. А то плотником в совхоз махну. Пока не решил. Да дом ремонтировать надо. Мамаша уехала отсюда когда, то дом просто бросила. Так что работы там сейчас много будет.

– Да, Лёша, трудно тебе. Ты женись, а то сопьёшся от тоски. Тяжело одному-то, – жена хозяина с грустью смотрела на высокого сильного симпатичного парня, сидевшего за столом напротив. Её муж, Николай, дружил с этим Лёшкой всю жизнь, хотя и был на несколько лет старше его. Она помнила его с той поры, когда стала встречаться с Колей. Знала и о его беде. Лёшка всегда был открытым, добрым, честным человеком, но очень вспыльчивым. Эта вспыльчивость и подвела его, как говорится, «под монастырь».

А ему не по себе становилось от этого взгляда, и он опускал глаза, стараясь не видеть её к нему жалости и, одновременно, укоризны.

– Ничего, Вера, как-нибудь проживу. Там тяжелее было.

Помолчали. Потом Николай плеснул в стопки ещё водки. Выпили, стали закусывать. Коля, прожевав кусок колбасы, спросил:

– У брата был?

– Нет ещё. Я с поезда прямо к вам пришёл.

В это время раздался звонок в дверь.

– Я открою, – сказал, вставая, хозяин, и вышел из кухни.

Уже через минуту он вернулся, а за ним ввалились парни:

– Лёха, здорово! Когда приехал? Вчера?

– А мы с Макаром мимо шли. Видим в окно – Большой сидит!..

– Лёха, мы тут горилки принесли! Сейчас обмоем!

Вера попыталась протестовать, но её никто не послушал. Тогда она, погрозив мужу кулаком, ушла в комнату, закрыв за собой дверь, и легла спать.

– Коля, давай стаканы! Такое дело замочить надо срочно!

– Макар, не ори! Пацан спит.

– Понял! Молчу. Тише все!

– Ладно. Берём стаканы. Лёша, с возвращением тебя…

Глава 4

Домой Лёшка вернулся только утром. Долго стоял у покосившейся калитки, смотрел на поросшую травой тропинку, заросший палисадник, на давно некрашеное крылечко и облупившиеся стены небольшого домика. Казалось, эти маленькие пыльные окошки, как подслеповатые глаза, всматриваются в лицо вернувшегося хозяина, стараясь узнать, вспомнить его.

Наконец Лёха толкнул калитку, отворившуюся со скрипом, прошёл к крылечку, поднялся по ступеням, и, отомкнув замок, распахнул дверь. Посреди тесноватых сеней стоял его чемодан. А вокруг царило запустенье. Пыль, старая брошенная газета, повсюду паутина… Он вошёл в дом. Вчера Лёха только поставил чемодан и сразу ушёл, не заглядывая в комнаты. Теперь же кухня и комнаты, освещённые утренним солнцем, пробившимся сквозь грязные оконные стёкла, предстали перед ним такими убогими, что ком подступил к горлу.

– Низкий поклон родимой матушке, за то, что дом не продала. А то прямо хоть в петлю лезь, – пробормотал он себе под нос.

Он и года не успел отсидеть, как мать выскочила замуж, и смоталась куда-то в Подмосковье. Даже адреса не оставила. Понять-то её можно, конечно. Отец всю жизнь пил, а пьяный – был дурак тёмный! Зарплату пропивал, вещи из дома уносил на пропой, бывало часто, что не работал подолгу. При этом он бил мать, выгонял её с детьми из дому зимой. Всякое было. Намучилась она с ним досыта. А потом папаша по пьянке погиб…

Да и с самим Лёшкой матери не сладко пришлось. Сколько её в школу вызывали, в детскую комнату милиции?! Не сосчитать! Вот старший брат Сашка, тот в юности был умным парнем, а сейчас стал положительным мужчиной! Деньжат скопил, женился хорошо, дом купил – большой, со всеми удобствами, машину легковую, работа у него денежная. Всё у него идёт по уму, всё – кстати. Умеет, одним словом, жить!

Став после смерти отца свободной, мать начала устраивать жизнь, закружилась с возлюбленными своими, и всё… Сашка к этому времени уже больше года на севере, на нефтедобыче работал. Лёху в армию призвали. Матери – воля! Когда Лёшка демобилизовался из рядов ВС СССР и домой приехал, то сразу понял – он здесь не нужен, лишним стал. У мамаши мужики ночуют – не до сына ей. Сашка уже полгода как женился, семейную жизнь начал. К нему не сунешься. Он и раньше-то братской любовью не пылал, а тут вообще с ним холодно держится, встречам не радуется, в дом не приглашает. Не стал младший к старшему лезть, коль не ждут его там. А надо ведь учесть, что Лёшке-то всего двадцать лет! Ни опыта никакого жизненного нет у него, ни примера перед глазами, как жизнь строить. Что он от отца мог взять доброго, когда тот пил, бил, и почти не работал? Ничего! И матери, фактически, рядом нет. А ему в это время просто необходим был кто-то взрослый и любящий рядом. Но вот не сложилось. И плюнул он тут на всё!

Он работал. До армии в местном ПТУ успел на водителя отучиться, права получил. На самосвале ЗИЛ в МСО (если кто не знает – это Межколхозная Строительная Организация) песок, раствор, кирпич возил. Сила была, кулаки – крепкие, среди молодых он всегда на виду. Девки лезли сами. Не всерьёз, конечно, а так, погулять. Самолюбив и вспыльчив был до крайности. Во всём правду любил, ни в какие авантюры не лез, но вот если заденут, да ещё виноваты будут!.. На этом-то и попал он в оборот.

Одна местная девчонка – Настя (он её даже как-то с танцев провожал разок), то ли смелая чересчур, то ли глупая очень, решила в баре с пьяным кавказцем пококетничать. Тот принял это всерьёз, и полез к ней с откровенными намерениями. До того дошло, что он её в машину потащил, а дружки помогали. Вот в этот момент Лёха мимо бара и проходил. Она его увидела и закричала: «Лёшенька! Спаси!». Он к её похитителям подошёл. Хотел по-хорошему, но те уже сильно выпимши были. Послали его, ударить попытались. Он их всех там и уложил. У одного челюсть хрустнула, у другого рёбра, третьему – нос сломал. Один убежать сумел почти целым – только фингал фиолетовый и получил. Спасённую он до дому проводил, а сам к себе отправился. А утром за ним приехали из милиции. Так он в камере и оказался. Пытался Лёха следователю рассказать, как дело было, как пьяные джигиты девчонку в машину заталкивали, как она на помощь звала, как они драку начали. Но тот ему показал протокол, в котором та Настя утверждала, что ничего не было плохого, что она стояла со знакомыми черноволосыми ребятами, а тут мимо он, Алексей, проходил. А у него с ней, якобы, когда-то отношения были, вот он и заревновал, и драку начал! И пьян-то как раз он, по её словам, был, а совсем не кавказцы!

Всё рассказывать долго, так что я покороче. Я работаю милиционером. Но к чему скрывать, что в милиции разные люди попадаются – честные, как надо свой долг понимающие, и нечестные. Всякие. Вот, видимо, и попал на таких продажных Лёха. Опыта и знаний у него никаких, защитить себя на следствии и в суде он, конечно, не смог. Да к тому же гордость, самолюбие, сознание собственной правоты… В общем, получил Алексей три года: как говорится, небо в клеточку, друзья в полосочку. И увёз его поезд в вагоне с решётками далеко от родного дома. Бесконечными ему тогда эти годы показались. Многое произошло плохого и очень плохого, но всё преодолел он, всё перетерпел, даже уважением, что у блатных, что у мужиков пользовался. И вот вернулся.

Кстати, там, в зоне, ему на душу лёг разговор, которому он стал свидетелем. Паренёк у них был, который срок по, так называемой, воровской статье получил. Однажды, расхваставшись перед людьми в камере, сказал что-то вроде «зона-мама – дом родной», что воля ему в лом, что только здесь настоящая жизнь, реальная дружба, только у блатных любовь и верность, как говориться, до гроба. Молодёжь слушала, открыв рты! И вдруг старый вор Потап, что досиживал свой очередной срок, грубо приказал ему замолчать! Мало, что на говоруна того накричал, так он на остальных накинулся: «Что, говорит, рты разинули, дурака слушаете?! Какая дружба в зоне, какая любовь и верность у воров?! Какая, спрашивает всех, здесь жизнь?! По малинам с пьяными марухами вам светит кувыркаться, а не с любимыми женщинами! Настоящим женщинам вы задаром не нужны! Им семъи, дети надобны, любовь и нежность, чтобы муж надёжный рядом был. А вор в зоне тубик себе зарабатывает, а не с женой деток растит! Ни образования, ни профессии, ни здоровья, ни дома, где б на старости лет помереть можно было, – ничего у вас не будет! Ни денег, ни лёгкой жизни вы не получите! Всеми презираемы, всеми гонимы, – вот судьба ваша! Если ума не наберётесь.».

Вот тогда и задумался Лёха над своей будущей жизнью. И решил больше сюда – в зону, то есть, – не возвращаться. Хватит с него подобного!