Loe raamatut: «Проклятие Айви-хаус»

День первый

Неожиданное наследство Эбигейл состояло из старого дома в богом забытой маленькой деревушке. Именно так она думала, сходя с поезда на нужной ей станции. И точно так же думала, пока такси, подпрыгивая на кочках, везло ее по разбитой дороге, отчего все внутри нее переворачивалось, вызывая легкую тошноту. Но когда машина притормозила у огромного особняка, который, тем не менее, все-таки оказался старым, Эбигейл прищурилась.

– Вы уверены, что привезли меня туда, куда надо, сэр? – спросила она шофера, с видом, какой обычно принимала ее когда-то до абсурдного высокомерная, а ныне покойная тетка.

– Уверен, мисс, – широко улыбаясь, ответил он, оборачиваясь. – Ньюгейт-стрит пятьдесят один. Айви-хаус.

Эбигейл нахмурилась. Вряд ли совершенно незнакомый дядя Джордж, который и оставил ей этот дом в наследство, был настолько богат, чтобы жить в особняке, да еще и с названием. Так что она была убеждена – шофер привез ее не туда.

– Мисс, – тем временем начал он ее поторапливать. – Простите, но у меня еще заказ в городе.

Несмотря на извинения, в голосе шофера совершенно не было никакого раскаяния. Эбигейл тяжело вздохнула, всем своим видом демонстрируя отношение к его словам и поведению в целом, а затем полезла в дорожную сумку за кошельком. Медленно открыв его и отсчитав нужную сумму, она протянула деньги шоферу, а, когда он наклонился, чтобы их взять, не смогла удержаться от комментария:

– Я пожалуюсь в службу такси, – приподняв бровь, произнесла она. – Потому что более чем уверена – вы привезли меня не туда.

Улыбка медленно сползла с лица шофера, а затем и вовсе превратилась в гримасу, полную злорадства. Эбигейл невольно отшатнулась, испугавшись такой резкой смены его настроения.

– О, я вижу, что не ошибся. Вы копия покойного мистера Дакера. А это значит, вам стоит опасаться проклятья, живущего в этом доме, мисс, – последнее слово шофер произнес с явно выраженным презрением.

Эбигейл вздернула подбородок, на мгновение забыв, что всегда считала его слишком острым для того, чтобы так сильно приподнимать голову, и высокомерно произнесла:

– В ваших краях осталось еще слишком много… – она на секунду задумалась, пытаясь подобрать емкое слово, – предрассудков, – наконец, произнесла Эбигейл.

А затем, не дожидаясь ответа шофера, вышла из машины, стараясь не наступить в грязь, которая, казалось, была везде, и брезгливо приподняла юбку.

Шофер торопливо вышел из машины, достал багаж Эбигейл, а затем практически бросил чемодан к ее ногам. И уже через минуту машина, пробуксовывая на влажной после дождя земле, развернулась и поехала в сторону города. Эбигейл вздохнула. Она хотела выпить чаю, хотела вернуться в свою небольшую квартирку с камином и довольно неплохим видом на город, но ей давно было пора признать – она больше не могла себе этого позволить. С тех пор, как Эбигейл потеряла работу, ее выселение стало вопросом времени, и счет шел уже на дни, а наследство дяди Джорджа оказалось просто подарком небес. Теперь у нее по крайней мере было жилье. Пусть и на краю богом забытой деревни.

Издав непонятный полувздох-полустон, Эбигейл приподняла юбку повыше и уверенным шагом направилась в сторону особняка. Грязь чавкала под ее ногами, заставляя Эбигейл хмуриться с каждым шагом все сильнее. Ничто на свете она не ненавидела сильнее, чем осень во всем ее “очаровании”. Когда Эбигейл, наконец, достигла крыльца, ее ботинки, казалось, стали тяжелее на пару фунтов. С очередным тяжелым вздохом она поднялась по раздражающе скрипящим ступеням и, брезгливо поморщившись, сжала в ладони молоток в форме фурии.

– Как примитивно, – тихо пробормотала себе под нос Эбигейл, присмотревшись к молотку, и трижды стукнула им по двери.

К ее великому разочарованию, в тот же момент дверь не распахнулась. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и кусая губы от едва сдерживаемого раздражения, Эбигейл хотела было снова постучать, но именно тогда, когда она почти снова прикоснулась к безвкусному молотку, дверь невыносимо медленно начала открываться.

В полумраке за дверью с трудом угадывались очертания мужчины. Эбигейл прищурилась, чтобы лучше его рассмотреть, но это не помогло. Он оставался в тени, и все, что было понятно по его фигуре, так это то, что он был достаточно маленького роста.

– Добрый день? – слегка вопросительно произнес человек, открывший ей дверь.

Эбигейл откашлялась, прочищая горло, и выпрямила спину.

– Меня зовут Эбигейл Одли, – произнесла она, поправляя дамскую сумочку, висящую на плече. – У меня есть письмо…

– Добро пожаловать, мисс, – не дослушав, перебил ее мужчина.

Он шагнул в тень, отворяя дверь чуть шире, так, словно этим неочевидным жестом приглашал Эбигейл зайти внутрь. Она замешкалась. Все это вызывало в ней исключительно раздражение, но, вспомнив, что с недавних пор ей попросту было негде жить, она подобрала юбки и с максимально возможным достоинством перешагнула через порог Айви-хауса.

В холле было темно и сыро. Эбигейл поежилась и, подавив желание обхватить себя руками за плечи, сделала еще один неуверенный шаг вглубь дома

– Я…

– Мне известно кто вы, – все так же прохладно произнес мужчина. – Меня зовут Чарльз. Я дворецкий, слежу за порядком в Айви-хаус.

Тон его был высокомерный и неприятно удивил Эбигейл. Ей казалось, что дворецкие – пережиток прошлого и давно остались только на страницах викторианских романов, но сейчас Чарльз стоял прямо перед ней и, судя по его тону, считал, что после смерти дяди Джорджа теперь именно он являлся хозяином особняка.

– Вы, должно быть, устали с дороги? – немного погодя спросил Чарльз.

– Да, – испытывая что-то вроде незначительной благодарности, отозвалась Эбигейл. – И хотела бы отдохнуть.

– Пойдемте, – в сумраке холла Эбигейл могла только предположить, что дворецкий ей кивнул.

– А как же мой…

– Я прикажу слугам, – снова бесцеремонно перебил ее Чарльз. – Ваши вещи принесут к вам в комнату.

Эбигейл прикусила губу. Теперь, если верить завещанию, именно она была полноправной хозяйкой этого особняка, хоть и рассчитывала всего лишь получить в наследство старый крохотный домик, но как бы там ни было, отныне Айви-хаус принадлежал ей и это стоило сразу дать понять зазнавшемуся дворецкому.

– Почему тут так темно? – пытаясь воспроизвести интонации своей покойной тетки, спросила Эбигейл.

– Мы не ждали вас так рано, – спокойно отозвался Чарльз, продолжая идти вперед, что на удивление не вызывало у него никаких трудностей, хотя сама Эбигейл то и дело во что-то врезалась.

– Что ж, – тихо ахнув от очередного удара об угол какой-то мебели, произнесла она. – Я приехала. И прошу больше не допускать такой темноты в доме.

– Как прикажете, мисс Одли, – смиренно ответил Чарльз, но в его в тоне абсолютно не было должного почтения.

Эбигейл решила, что, как только хоть немного обживется в этом странном месте, сразу же рассчитает дворецкого. Терпеть его пренебрежение она не собиралась. Пусть она не была знатного рода, или, на худой конец, богачкой, но она прекрасно понимала, как должна была вести себя прислуга. И было совершенно очевидно – совершенно точно не так, как Чарльз.

Наконец, они вышли в комнату, которая скорее всего использовалась, как гостиная. Благодаря большим окнам, расположенным по двум стенам комнаты, в ней было куда больше света, чем в холле, и Эбигейл с любопытством осмотрелась.

Первым ее внимания удостоился дворецкий: на вид он оказался таким же неприятным, как показалось ей на слух. Низенький, с редкими седыми волосами на голове, Чарльз вызывал скорее желание пожалеть его. Эбигейл с удивлением подумала, что если слуги и слушались его, то за спиной скорее всего насмехались над неказистым дворецким.

Не задерживая на Чарльзе внимание дольше, чем требовалось для первой оценки, Эбигейл обвела взглядом комнату, в которой они оказались. На стенах она заметила картины, изображавшие что-то из античной мифологии. Сказать точнее что, Эбигейл не могла, потому что никогда особо не увлекалась тем, что происходило когда-то настолько давно. Какой смысл был изучать прошлое, если в настоящем было столько всего интересного, а времени, чтобы этим всем насладиться, было и так мало? Эбигейл испытала что-то похожее на удовлетворение от осознания того, что ближайшее время ей не придется работать. Должно быть, все эти картины и статуи, стоявшие по углам гостиной, стоили целое состояние. Она могла бы их продать и жить в свое удовольствие.

Раздражение, неотсупно следовавшее за ней все время прибывания в Айви-хаус, постепенно начало сменяться предвкушением чего- то нового. Может, это наследство способно полностью изменить ее жизнь?

Совершенно не деликатное покашливание заставило ее оторваться от изучения обстановки и снова обернуться к дворецкому.

– Приказать подать обед?

Эбигейл задумалась. Она устала, но голод, судя по урчанию в животе, мучал ее несколько сильнее усталости.

– Да, – она покровительственно махнула рукой Чарльзу. – И не забудьте про мой багаж.

Дворецкий кивнул и бесшумно вышел за дверь, оставляя Эбигейл наедине со своими мечтами о новой, счастливой жизни, в которой больше не будет никаких проблем.