Loe raamatut: «Тайна декабристов»

Завещание

«Настоящее поприще наше началось со вступлением в Сибирь, где мы призваны словом и примером служить делу, которому себя посвятили».

М. С. Лунин

«Быть апостолами просвещения – вот наше назначение. Итак, будем подражать апостолам Христа, которые не делали заговоров и не основывали ни тайных, ни явных политических обществ, распространяя учение своего божественного учителя, но которые не отрекались от него перед царями и судиями и не боялись ни огня, ни меча… Итак, учиться, учиться и ещё-таки учиться! К чёрту политику, да здравствует наука!..»

В.Г. Белинский

I

Москва. 2000 г.

Было раннее воскресное утро. На кухне закипал чайник, чтобы в очередной раз напоить свою хозяйку крепким чёрным чаем.

Полина поёжилась и набросила на плечи тёплый свитер, затем подошла к окну и посмотрела на улицу. Серый асфальт выглядел особенно тоскливо. Эта зима совсем не радовала людей снегом, в этом году его ещё не было. А ведь Новый год уже прошёл…

Полина вздохнула и выключила закипевший чайник. Приготовив себе сухой завтрак из бутерброда с сыром, она принялась спокойно за еду.

Полина Павловна Шамнэ жила в старой «хрущёвке» на четвёртом этаже в однокомнатной квартире. Прошло то время, когда она с восторгом рассказывала своим коллегам по работе в музыкальной школе о только что полученной квартире. Было время, когда она даже ночью поднималась со своей кровати, чтобы пройтись ещё раз по своей собственной, такой долгожданной, пускай и однокомнатной квартире. Её сердце умилялось от такого счастья. А потом было замужество, рождение двух сыновей, измена мужа и развод. Дети выросли. Ивану уже тридцать, он женат и у него растет маленькая Полинка, названная в честь своей бабушки. Павел на пять лет младше своего брата, работает переводчиком на фирме.

«Дети растут быстро, – думала Полина, отпивая из чашки горячий чай, – а я снова одна как и тогда, тридцать лет назад, когда получила эту квартиру и была счастливей всех на свете. Шутка ли, мне уже пятьдесят лет! Вроде и не молодая, но совсем ещё и не старая… А что впереди? Кажется, меня уже ничем удивить нельзя, всё увидела в этой жизни».

Полина любила эти одинокие воскресные чаепития. Ей нравилась её ухоженная квартирка с недавно застеклённым балконом. В такие воскресные утренние мгновения не надо никуда бежать, ехать в переполненном автобусе на работу, в эту музыкальную школу, ставшей в последнее время единственным окном в мир, где можно поговорить с коллегами обо всём. Тем более, что за эти десятилетия все друг о друге знали всё, поэтому и разговоры выглядели по-домашнему:

«Ну, как там твой внучек Боря? Уже пошёл?».

«А мой вчера опять напился».

«Вчера на базаре купила два лифчика, а потом подумала и всё-таки купила себе ту розовую помаду…».

«Как тебе мой новый маникюр?».

«Девочки, сбрасываемся по рублю. У Светки внук родился».

Такие приятные, милые беседы ведут люди искусства, не забывая при этом учить великой науке – музыке.

Не хотелось Полине думать о том, что её ждёт ровно через пять лет. Увы, пенсия не за горами и твой опыт уже больше никому не нужен. Делай, что хочешь.

Полина Павловна встала и налила себе ещё чашечку крепкого чая, не забыв положить туда дольку лимона. Позавтракав, она вспомнила, что вчера не успела проверить почту. Вообще – то, ей никто, никогда не писал, а вот газеты она выписывала регулярно. Не любила она, чтобы почтовый ящик был пустым, его обязательно надо заполнять информацией. Получая газету или какую-нибудь рекламу, сразу создаётся ощущение, что тебя помнят и ты кому-то нужна.

Полина Павловна накинула на плечи пальто, и как была в тапочках, вышла на лестничную площадку. Февральский мороз ощущался и в подъезде. Домашние тапочки не спасали от холодных лестничных ступенек. Она запахнула пальто и быстро побежала вниз. Стоя возле почтового ящика и стуча зубами, Полина уже пожалела, что не оделась теплее. Но вынув содержимое почтового ящика, она уже быстро поднималась наверх. Холод подгонял.

А дома, согревшись ещё одной чашкой чая и ощутив прилив тепла во всё теле, Полина принялась разбирать почту. Счета на оплату воды, газа, света она отложила в сторону. Пару рекламных проспектов положила в журнал «Здоровье», решив почитать их потом. Перебирая небольшую стопку газет, Полина наткнулась на конверт. Решив, что это очередная реклама, она отбросила его в сторону, но бросив взгляд на адрес, поняла, что ошиблась. Не веря своим глазам, Полина ещё раз перечитала адрес отправителя – французское посольство. Затем быстро перевела взгляд на адрес получателя, не сомневаясь, что конверт оказался в её ящике по ошибке. Но нет, адрес был её. Более того, к её имени и фамилии было прибавлено учтивое обращение – мадам. Итак, именно ей – мадам Полине Павловне Шамнэ было адресовано это письмо.

Полина не ощущала своих рук, пока вскрывала конверт. Ни одной догадки не промелькнуло в её голове. Наконец, вскрыв конверт и развернув лист бумаги, она прочла:

«Уважаемая мадам Полина Павловна Шамнэ!

Посольство Франции, которое находится в Москве на ул.№…, просит Вас прийти на встречу с консулом в понедельник в 15:00, для беседы о Вашем выезде в Париж.

При себе иметь документы, удостоверяющие Вашу личность.

С уважением,

Секретарь посольства

Зинаида Шварц».

Даже прочитав письмо, Полина подумала, что кто-то сходит с ума. Совершенно ясно, что там, в посольстве, ошиблись. Она, естественно, придёт на встречу, но только для того, чтобы указать на ошибку. Просто невероятно, чтобы её кто-то вызывал в Париж…

Ведь они не знают там, в посольстве, что она детдомовская…

Полина поднялась из-за стола и стала нервно расхаживать по комнате. Целый рой воспоминаний обрушился на неё. До сих пор она не знала кто её родители, кто она?

В детдом её отдали, когда ей было полгода, а значит имя её и фамилия – настоящие, полученные от родителей. Как потом рассказывали нянечки, её мама умерла, а папа… Она ничего о нём не слышала, но скорей всего, что он Павел, раз она Павловна.

Полина продолжала мерить комнату шагами. Вспомнился детдом, послевоенные годы, голодные дети, неухоженность и недобросовестность персонала. Вспомнила она и то, что всегда внешне отличалась от находящихся в детдоме детей – высокая, голубоглазая, с красивыми, длинными каштановыми волосами. Почему-то, ей никогда их не обрезали, а дети завидовали и дёргали её за косы. А эти жестокие насмешки по поводу её фамилии… Почему-то все думали, что она немка. А если немка, значит и фашистка. Много ей тогда пришлось пережить за фамилию Шамнэ. Но разве она была виновата?

В её группе никто не захотел заниматься музыкой, а её потянуло к этому прекрасному инструменту – фортепиано. И она упросила воспитательницу записать её в музыкальную школу. С тех пор кто-то из взрослых, работавших в детдоме, сопровождал её дважды в неделю в музыкальную школу. Для Полины это был глоток свежего воздуха. Её влекло к музыке, истории и искусству. Возвращаясь в детдом после уроков музыки, она снова слышала злые голоса детей:

– Шамнэ – фашистка!

Дети были обозлены, и их можно было понять. Все они потеряли своих родителей, а война с немцами к этому была причастна самым прямым способом. В их сознании все немцы олицетворяли фашизм, а если им хоть что-то об этом напоминало, они готовы были это ненавидеть. Детдомовцы ухватились за Полинину фамилию и мстили. Она и сама поверила в немецкое происхождение своей фамилии, ведь ей пришлось столько вытерпеть и пострадать за то, что она была Шамнэ.

А в пятом классе всем предложили выбрать иностранный язык, который бы хотели освоить. Правда на выбор было всего только два языка – французский и английский. Немецкий, столь популярный до войны, теперь практически не был задействован для изучения в школах. Полина выбрала французский и оказалась в меньшей группе. В этот язык она влюбилась с первого урока, а когда закончила школу и поступила в музыкальное училище, самостоятельно продолжила изучение любимого языка…

Полина Павловна остановилась посреди комнаты, затем подошла к секретеру и открыла его. Она знала где лежит свидетельство о рождении и медальон. Взяв их, она удобно устроилась на диване. Сколько раз она видела этот документ, свидетельствующий о её рождении. И теперь, в который раз, она решила снова на него взглянуть, надеясь выловить в тех строках хоть что-нибудь, что до этого было скрыто от её глаз.

В свидетельстве о рождении стояло её полное имя, отчество и фамилия, а также год рождения – 19 марта 1950 г. В графе мать – Мария Александровна Великовская, 1930 г. рождения. В графе отец – нет.

Больше ничего нового из этого документа вынести было нельзя, как и прочитать что-либо между строк. Но медальон!..

Он говорил о многом. Старинный, серебряный медальон раскрывался на две половинки. На одной половинке было написано – Полина, а на другой – Иван. Можно было догадаться, что раньше в этих пустых ячейках были ещё и миниатюрные портреты обладателей этих имён, а теперь остались только имена. Полина Павловна понимала, что медальон имеет к ней самое прямое отношение. Ведь когда её принесли в детдом, он висел на её шее. Директор детского дома отдала его Полине только тогда, когда молодая девушка покидала стены этого негостеприимного дома. На все расспросы Полины об этом медальоне, директриса отвечала пожатием плеч. Ничего она о нём не знала, кроме того, что он был на шее у маленькой крошки.

К кому относились два этих имени? Иван и Полина – кто эти люди?

Полина размышляла: «У меня отчество Павловна, а у матери Александровна. Может это имеет отношение к отцу? А имя Полина мне явно досталось по наследству. Но кто та Полина, чьё имя выгравировано в медальоне?».

И в очередной раз Полина не нашла ответ на свои вопросы. Должен был быть кто-то, кто смог бы ей обо всём рассказать, но такого человека она пока не встретила. Полина вздохнула и отложила вещи в сторону. Она твёрдо решила идти завтра в посольство.

II

Утро следующего дня Полина провела в приятных хлопотах. Первым делом позвонила в музыкальную школу и попросила о замене. А затем отправилась в парикмахерскую, чтобы привести свои роскошные, каштановые волосы в порядок. Парикмахер работал быстро и профессионально. Полина совсем не жалела, что выбрала именно эту дорогую парикмахерскую. Сегодня был особенный день в её жизни. Она шла на встречу в посольство с французским консулом, и должна была выглядеть великолепно, даже если там и ошиблись с посланием к ней.

В двенадцать часов дня Полина уже была возле посольства, но до встречи ещё оставалось целых три часа. Не спеша она направилась в ближайшее кафе выпить чашечку кофе с молоком. Невероятное ощущение интриги щекотало ей нервы. Даже представить не могла себе Полина, что через три часа её жизнь изменится на все сто процентов.

Без пяти три она позвонила в дверь посольства. Ей открыли, и она вошла на территорию Франции. Услужливо её провели в кабинет консула, где она увидела невысокого, плотного мужчину, примерно одного с ней возраста. Улыбаясь, он поднялся к ней на встречу:

– Здравствуйте, мадам Шамнэ.

– Здравствуйте.

– Пьер Бинэ. Прошу садитесь.

Господин консул улыбался, стараясь поудобнее усадить гостью.

– Мы рады, что вы получили наше приглашение и пришли к нам, мадам Шамнэ, – продолжал говорить консул на хорошем русском с небольшим акцентом. – Для начала я попросил бы у вас ваши документы, в том числе и свидетельство о рождении.

Полина Павловна была рада выполнить эту просьбу, т. к. сейчас всё могло стать на свои места. Но к её удивлению, консул не нахмурился, не поднял удивлённый взгляд на неё, а произнёс:

– Да, да, всё верно.

Полина не выдержала:

– Мне кажется, что здесь произошла какая-то ошибка…

Консул слегка улыбнулся и наклонил голову:

– Вы думаете?

– Я уверенна, – более твёрдо продолжала Полина, – у меня нет никаких родственников, кто мог бы меня вызвать в Париж. Дело в том, что я воспитывалась в детдоме…

– Я знаю, – неожиданно перебил её Пьер Бинэ, а затем добавил, – вы не хотели бы узнать, кто вас вызывает?

– Конечно хотела бы. Но повторяю, что это недоразумение…

– Прошу вас, – и консул передал Полине папку с документом, – прочтите.

Полина Павловна прочитала документ, внимательно вчитываясь в каждое слово. Дочитав до конца, она медленно подняла взгляд на консула. Тот внимательно следил за её реакцией.

– Вы удивлены, я вас понимаю, – закивал он.

– Поль Шамнэ? – Полина не сводила взгляд с консула. – Кто он?

– Я так думаю, что ваш родственник. Сейчас я оставлю вас на одну минуту, чтобы вы пришли в себя. Что вы желаете, чай, кофе?

Полина не слышала вопрос, она опять читала документ, из которого следовало, что французский гражданин Поль Шамнэ 1921 г. Рождения, делает вызов ей – Полине Павловне Шамнэ, полностью оплачивая все её расходы и перелёт.

Голова пошла кругом, Полина не видела больше строк, и она закрыла глаза.

«Значит, у меня есть родственники. И они живут в Париже. И всё это время они знали о моём существовании. Хотя нет, может быть только недавно узнали, раз столько времени молчали».

Спокойный голос консула вывел её из размышления:

– Прошу вас, мадам, крепкий кофе.

– Спасибо, – Полина очнулась.

Отпив несколько глотков, она произнесла:

– Да, сомневаться в таком теперь не приходится.

– А вы знаете, – консул не сводил с Полины взгляд, – мой отец был знаком с Полем Шамнэ.

– Правда? – вырвалось у Полины.

– Да. Поль Шамнэ работал здесь в Москве когда-то очень давно. В посольстве он был секретарём.

Полина молчала, не смея верить своим ушам.

– У вас есть загранпаспорт? – вежливо поинтересовался Пьер Бинэ.

– Паспорт? Нет, у меня его нет, – расстроилась Полина.

– Это поправимо, – улыбнулся консул, – все расходы несёт ваш родственник, поэтому вам незачем волноваться. Я думаю, что к четвергу мы оформим все документы, и на следующей неделе вы сможете вылететь в Париж.

Земля уходила из под ног Полины. Она не помнила, как попрощалась, как вышла из посольства. И только оказавшись дома, немного пришла в себя. Она осознавала, что ей потребуется некоторое время, прежде, чем она свыкнется с мыслью о родственниках. Не подумала она о том, чтобы задать побольше вопросов Пьеру Бинэ, но в тот момент она не смогла это сделать. Чувства были выше рассудка.

Следующие два дня пролетели как одно мгновение. Полина Павловна решила позвонить своим сыновьям и рассказать им о происшедшем.

– Мама! – крикнул в трубку старший сын, – сейчас разыщу Павла, и мы мигом к тебе приедем.

– Только осторожно через дорогу, – не удержалась Полина.

– Хорошо, мама, – рассмеялся Иван.

Весь вечер дети провели с ней. Радовались и плакали одновременно.

– Мамочка, – обнимал её Иван, – наконец-то мы узнаем кто мы. Только береги себя. Если что, сразу звони нам.

– И этот Поль Шамнэ оплатил все твои расходы? – серьёзно спросил Павел.

Полина кивнула.

– А Поль – это по-русски Павел? – снова спросил младший.

Все переглянулись. Возникло молчание. Полина медленно ответила:

– В этой суматохе я и не подумала… Да, Поль – это Павел.

– Мама, а ведь ты Полина Павловна, – осторожно подсказал Иван.

Полина закрыла глаза и облокотилась на спинку дивана.

– Не может быть, – прошептала она.

– Мамочка, ты только не волнуйся, – стали успокаивать её сыновья, – ещё ничего не известно. Вот поедешь и всё узнаешь. А вдруг он… – Павел замялся, – вовсе и не…, а просто родственник.