Письма без адресата

Человеку

Чудо-творчество высшей материи,

Симметрично на два разделённое,

Ты соткано из пыли и времени;

Вечным духом с небес наделенное.

Ты плавно и изящно, как статуя,

И с горящим пожаром в груди.

Сила воли, упорство и грация

С чутким сердцем, живущим внутри.

Ты даренье природы и космоса;

И Вселенная, – что часть души, —

В твоём теле, поётся из голоса,

Не ничтожа хрустальной тиши.

Скиталица

Прохладно по утру; немного озябла.

В потёмках пред солнцем сухой шуршит лист.

Часы на "пятерке"; оранжевой рябью

Подёрнется небо; и воздух так чист.

Сквозь эти прекрасы кончается пекло.

Среди жёлтых листьев мелькает мой день.

Дождями не смытая память поблекла.

Закончилась жалость, прошла и мигрень.

В растерянных чувствах слонялась по тропам

Меж каменной кладки заселянных скал.

Мне дождь моросящий казался потопом,

И чёрной темницей блистающий зал.

Душою и телом скиталицей звалась.

Одна против всех, как вечно война.

Но после той встречи… Нет, я не боялась.

Я будто очнулась от долгого сна.

Город К

Я придумала тебя и соткала сама

Из туманных мечтаний по темени зимней.

Всё – вздор и обман, лишь одна суета;

Ты славный рисунок из ломаных линий.

Вдохнуть, словно душу в ваяние, чувство

Дано мне лишь в мыслях своих или снах.

А в мире всё проще; не сказки – а пусто.

Рассыпались замки, прошла дрожь в руках.

Мне жаль, что я стала тебе наказаньем,

Ведь ты – отречённый. Тебя тяготит…

Тебя скопом чувств наделила сознаньем,

Любовь, всё быть может, тебе так претит…

Иди, вновь свободный, от страстности; птица —

Раскрой свои крылья и глубже вдохни.

Я попросту житель из южной столицы;

Из города К., где люди одни.

Дожди

В дожди мы становимся чуть теплее;

По осени мысли приходят в лад.

И, может быть, стала я посмелее,

Чтоб вечером пересечь тёмный сад.

Задумчиво взглядом ударив в плитки,

Я снова вникаю в сердечный стук.

Я сшила тебя и влюблённость ниткой,

Которая соткана силой рук.

Под ритмы разбитых по вечеру капель

О крепкую ткань раскладного зонта

Я пробую сбросить с сознания камень, —

Как катится каплей по стёклам вода.

Но мне ли улыбка твоя, либо очи

Безвольную душу посадят на крюк;

Я снова расслышу молчание ночи

В бессонницу, сердца под суетный стук.

Долы

Мои мысли порой уносит

В долы темени и полночи.

Мне ломает и крутит кости,

Как в бреду, замелькали очи.

Лишь подушками тонких пальцев

Я хочу прикоснуться к коже.

Снова буду писать о танце,

Чтоб опять всё забылось позже.

Ты был создан моей мечтою

По весне – белоснежной розой…

Я звала тебя так порою;

Может рано, а может – поздно.

И часы так суровы с нами,

Били лето, а после – осень.

И кому закатился камень

В горло – крепко, глубоко, прочно?

Я своё отболела полно;

Только память о свете мучит…

Мои мысли уносит в долы,

По которым гуляют тучи.

Счастья

А ведь много не нужно. Счастья.

И походки уверенно-крепкой.

Чтобы сердце не рвало на части,

А душою – не заперта в клетке.

И покоя. Что тоже не много.

Тишины. И размеренной жизни.

Ведь когда-то сойдутся дороги,

Ведь когда-то улягутся мысли?

Чтобы зарево в тихое утро

Так украшено – вечностью с кофе.

Иногда время встанет как будто,

Расслабляя зажатые брови.

А ведь много не надо – лишь счастья.

Когда ветер играет с листвою

За окном, подвывая нечасто,

Пока сердце в тепле и покое.

Моё море

В моём море – своя романтика,

В моём море – живое дно.

Так изменчиво для прагматиков,

Моё море всегда одно.

Моё море не любит грусти,

Хоть и буйно порой штормит.

В свои воды всех тех не пустит,

Кто не плавает, а летит.

Моё море не любит реки,

Они воду его преснят.

Отражает и светит в веки

Тем, что днём на него глядят.

Моё море волнует берег,

Или те, кто на нём живёт.

И себя усмирить сумеет

Лишь для тех, кто его найдёт.

Человек

На губах плавно тлеет улыбка.

В грузный воздух вздымается пепел.

Взгляд устремится вверх, как молитва,

Человек, что когда-то не верил.

Ветер пасмурно выкрадет шляпу;

По брезентам стучат барабаны.

Тишина, что со вставленным кляпом,

Не расскажет про старые раны.

Ты себя одиноко завидишь

Через тиканье стрелок беззвучных.

Человек, ты кого ненавидишь?

Отчего растворился в насущном?

Человек. Не персона, не личность.

Только горестный сгусток натуры.

За своим за барьером кирпичным

Не увидеть сутулой фигуры.

На губах плавно тлеет улыбка.

Ты себя в этой боли теряешь.

Только веришь, мой друг. Всё ошибка.

Ты когда-то об этом узнаешь.

Наверно

Да, наверно, я зря тебя жду,

И ночами глаза не смыкаю,

Просыпаясь по утру в зарю,

Сразу темени дня ожидая.

Да, наверное, зря я грущу,

Вспоминая короткие встречи.

Может, просто тебя отпущу?

Может, чуточку станет полегче?

Ты уверенно был нелюдим,

Так серьёзна спина и рубашка.

Может, вовсе тогда прекратим

Весь театр с душой нараспашку?

Только пусть без печали в плечах,

И без горечи, спрятанных взглядов.

Может, свидимся как-нибудь в снах,

На немного останемся рядом.

«В ничью»

Эта осень пусть гонит печаль,

И засыпет ее листопадом.

Я б тебя пригласила на чай,

Может, с тортом, простым шоколадом.

Я бы молча укуталась в плед

И забыла навеки о грусти.

Отчего-то, к несчастию, нет

Ни тебя… И в тортовнице пусто.

Временами вглядеться в закат,

Повстречать охлажденное море.

Уже месяц лежит шоколад,

Уже месяц сгущается горе.

Эта осень пусть гонит печаль,

И тоску, наконец-то, излечит.

Я, наверно, простую деталь

Пропустила, повесила плечи.

Раствориться, как сахар в чаю,

В аромате намоченных листьев…

Этот бой я сыграла в "ничью".

Одиноко. Бессовестно чисто.

Арфа

Зазвенела по вечеру арфа,

Огонек за стеклом разгорелся;

Я мечтаю о вязанном шарфе,

И желаю немного согреться.

Я мечтаю за книгой желтелой.

Загулявшись опять за мостом,

Точно снег, хочу сделаться белой,

И такою воротиться в дом.

Загореться глазами, остывши

От пожара в умах ни о чём.

Я хочу, точно капли по крыше,

Нежно-трепетно двигаться днём.

Словно звуки сияния ночи,

Будто звезды так сладко поют…

Это арфа расскажет мне строчки,

О которых молчать я люблю.

От мелодии мёда и снега

Я растаять, мечтая, хочу…

Два усталых, опущенных века

Снова ночью глядят на свечу.

Как Зефир

Мне себя не терять наверно

Вечно важно, до боли в коже.

Прорывая свой путь сквозь терни,

Отдохнуть я смогу попозже.

И на небе сгущали краски,

Растворяя в них мёда бочки.

Я глядела на них с опаской,

Выбирая в болоте кочки.

Я к себе с сожалением, глупая.

И с печалью смотрю на мир.

Ты же помнишь, какая хрупкая,

Невесомая, как Зефир.

Ты мой нежный

Ты мой нежный и сильный. Очень.

Точно море – и штиль, и шторм.

От чего-то не спится ночью,

А на утро проснусь с трудом.

Мне желанно всегда, привычно,

Отогреть в твоём сердце лёд.

Знаю, нет навсегда "отлично",

Но немного любви пойдёт?

Мне не страшно разбить о скалы

Свои руки и ноги в кровь.

Мне бы сгладить твои оскалы,

И улыбку увидеть вновь.

Я себя залечить сумею,

И пусть щиплет морская соль.

Все могу, и с надеждой верю,

Что твою исцелю я боль.

Эта странная

Мне так крылья расправить охота

И с тоской наконец проститься.

Чтобы больше не сыпать остроты,

Не печалиться и не глумиться.

Я мечтаю улыбкой хрустальной

Осветить свою спальную в утро;

Я себя прорисую детально,

Столь изящной, размеренно-мудрой.

Ты меня не узнаешь, наверно,

В нежном взгляде, что каре-зелёный.

Для тебя точно буду нетленно

Как ежонок на мир обозлённый.

Только, видно, пора наступила

Изъясниться слогами и строками;

Я тебя в бесконечность любила,

Как всегда пренебрегнув уроками.

Ты увидишь меня – эту странную,

Что кружится так радостно в ситце.

Словно радость сама, – не печальная!

И подобна летающей птице.

Я откроюсь тебе с замираньем

И с испуганным ёканьем в сердце…

Я с трудом изгоняла страданье;

От любви же – мне некуда деться.

Жар-птица

Мне бы чуточку сил набраться,

И найти свой маяк в кромешной;

Я пытаюсь опять стараться,

Но попытки – все безуспешны.

Я в волненьи сгорела в пожаре

Из запутанных мыслей и слов.

Я как будто вдруг сделалась старой,

Точно сплю без раскрашенных снов.

Я себя различать перестала

В отражении утром печальном.

Я, наверное, слишком устала;

И от этого вредно-скандальна.

Оступилась, под гнётом ошибки

Провожу свои дни в отчужденьи.

И мечты мои – белые нитки,

Что сорвали с намётки творенья.

Мне бы снова собрать и собраться;

И зарыться в покое нетленном.

Я пытаюсь и жажду стараться;

Я зажить так хочу непременно.

Мне бы снова глотать вместо чая

Струи воздуха свежего утром.

Чтоб глаза… Никогда не серчали,

А любили бы снова как будто.

Так куда же исчезла девица,

Чья улыбка казалась неспешной?..

Будто точно сгорела жар-птица

В одинокой тоске безутешной…

Безумно тебя любила

Ты прочти обо мне страницы

Что написаны слёзно в вечер;

Там рассказаны – небылицы.

Ссоры, дружба, влюблённость, встречи.

Ты прочтёшь обо мне рассказы,

Что писались моей рукою,

И, возможно, все недофразы

Я тогда для тебя раскрою.

Ты поймёшь от чего что было,

Улыбнёшься, а, может, хмыкнешь.

Я всё время тебя любила,

Ну а ты, как всегда, привыкнешь.

Я вложу в эти строки памяти

Каплю соли и горсть из нежности.

Я же верю, ты незлопамятен,

Хоть кичился своей небрежностью.

Ты бы понял, зачем ругалась,

От чего и печаль сквозила…

Я всё время сказать пыталась,

Что безумно тебя любила.

Моя бывшая тень

Ты – моя бывшая тень;

Зимний изломанный лёд.

Ты свои волны не вспень,

Время прошло для острот.

Больше ведь нет и огня,

Молча погасла зола

Там, где не будет меня,

Хоть и когда-то была.

Время прошло – и прощай.

С криками, нет – всё одно.

Вырвать из памяти рай;

Снова опробовать дно.

Руки разбить до крови

В жажде разрушить рубеж.

Только нет больше любви,

Хоть и проломана брежь.

Больше не чувствуй меня…

Ты не заметишь потерь.

Утро от нового дня

Даст тебе новую дверь…

Мне, с тобою, ты прав, нелегко…

Я зимою совсем утону

В этом облаке дыма и капель.

Словно вечно гуляя по дну,

И не видя взволнованной ряби.

Я, наверно, опять погружусь

В этот омут печали и грусти.

Может, лет через пять удержусь,

И забуду тяжёлые чувства.

Мне однажды приснится покой

На душе и в сознании бойком.

А пока что я вижусь другой —

Оловянным солдатиком стойким.

Заломлю я ладони свои

Как-то вечером возле окошка,

Снова в приступе вечной любви,

Или просто в печали немножко.

Если можно бы было держать,

Или просто промолвить: "Останься…"

Я бы знала что сделать, сказать,

Пряча снова дрожащие пальцы.

Только точно Луна – далеко…

И как Солнцу – во век недоступна…

Мне с тобою, ты прав, нелегко.

Но и "без" мне чудовищно трудно…

Одиноким не дуют ветра

Одиноким не дуют ветра,

Не ласкают холодную кожу;

В тишине океанского дна

Утопи неподъёмную ношу.

Не гляди ты в пустые глаза,

Что однажды полопали вены.

Старый день не вернётся назад,

И не станут прозрачными стены.

Ты расскажешь печальную весть,

И, возможно, поплачешь в жилетку.

От чего чья-то сладкая месть

Словно дротик в мишень – будет меткой.

Только солнце взойдёт над горой,

После ночи бессонной и тёмной,

Ты по-прежнему будешь одной

Со своею тоской неподъёмной.

Разомкни же ещё раз глаза…

И сотри свои вечные слёзы.

Ты легка, как сегодня роса,

Так наивно не зная угрозы.

Пусть горят вечерами огни,

Отражаясь в воде под мостами.

Люди часто бывают одни,

И нередко кого-то бросали.

Это жизни твоей та беда,

Что тебя убивает, похоже…

Одиноким не дуют ветра,

Не ласкают холодную кожу…