Loe raamatut: «Влажные фантазии»

Font:

Редактор и корректор Милена Казакова

Иллюстратор Мария Астахова

ISBN 978-5-0053-2996-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Читателю

Дорогой друг, пишу вам это письмо в надежде, что мы успеем познакомиться до того, как вы узнаете содержание этой книги. Возможно, в ней вас привлекло не столько наполнение, сколько её эксцентричное название или милая обложка руки замечательной художницы Марии Астаховой (@maryastart), и я очень надеюсь, что текст на этих страницах тоже порадует вас или хотя бы развеселит.

Меня зовут Анна. Я не знаменитый блогер, певица, селебрити или кто-то из тех, кто с недавнего времени начал открывать для себя не только огромный мир социальных сетей, но и занимательные просторы публицистики.

Вот уже более 19 лет я работаю дизайнером полиграфии и являюсь известной личностью только среди людей, с которыми мне посчастливилось сотрудничать. Я тот человек, что всегда остаётся за кадром и внимательно наблюдает происходящее вокруг. Когда же этих наблюдений стало слишком много, я решилась собрать их воедино и поделиться с вами.

Всё здесь описанное произошло задолго до последних событий с пандемией 2020 года, и, надеюсь, многое уже стало для нас неактуальным. Благодаря этому страшному событию люди начали меняться в лучшую сторону. Мы стали внимательнее и участливей друг к другу, заботливей, активней и, как ни странно, общительней. Здесь же собран материал о том, какими мы были до эпидемии. Возможно, такой взгляд со стороны позволит нам никогда не вернуться к тому, кем мы были когда-то. Он позволит нам осознать, как абсурдно выглядело наше поведение со стороны, пока мы утопали в своих влажных фантазиях.

Теперь же мир умылся и очистился от иллюзий, сделав воздух над нашими городами чище и свежее, а нас самих проще и добрее к окружающим. Поэтому сейчас идеальное время оглянуться и посмотреть, какими мы были и почему нам никогда не стоит возвращаться к своему прежнему, эгоцентричному существованию. Как бы сложно нам сейчас ни было, благодаря этому мы все стали лучше.

Меж тем, книга эта полна субъективных взглядов на жизнь. Она зародилась как дневник, которому я доверяла свои мысли о мире, о людях, о ситуациях, мнения о различных вещах и явлениях. Здесь вы найдёте очень много меня и, надеюсь, себя тоже.

Но, дорогой друг, я очень хочу, чтобы вы понимали, зачем существует эта книга: здесь лишь собраны рассуждения, впечатления и моё отношение к вещам, которые я ни в коем случае не стремлюсь навязать. Возможно, именно поэтому вы можете не согласиться с текстом книги, а что-то вам покажется откровенно смешным. Не секрет, что сколько людей, столько и мнений.

Сейчас вы готовитесь отправиться в экспедицию по моему миру. Здесь многое вам покажется странным, что-то даже нереальным, а что-то и откровенно выдуманным, но спешу заверить – всё это на самом деле происходило.

К сожалению, моя фантазия слишком скудна, чтобы придумывать невероятные вещи, но наша реальность и есть самая невероятная вещь. Я просто хотела её описать и поделиться с вами.

#Влажные_фантазии

Вам нравятся мечтатели? Те странные люди, которые любят жить в своей голове, строить планы о том, как, например, они поработают полгода над своей очередной гениальной идеей, а потом будут в праздности грести миллионы лопатой? Которые денно и нощно строят грандиозные планы и делятся с вами, чтобы обсудить все тонкости, а потом снова делятся и снова обсуждают. И все планы такие разные, такие удивительные… И сами эти люди такие разные и столь же удивительные. Только дел их никто ни разу не видел.

Есть такие, у которых семь пятниц на неделе. Сегодня они роют окопы, потому как решили, что им срочно нужны окопы, а завтра всё бросят и начнут строить стены, потому как им в голову внезапно пришли стены. В итоге всё остаётся разрытым и недостроенным, ведь их уже опять куда-то унесло.

Ещё есть люди, которые живут фантазиями. Их много среди графоманов. Им категорически не нравится быт, и они всеми силами от него уходят, создавая на бумаге образ себя в другом месте и другом времени. Там они, конечно, лучше, чем здесь, и там им гораздо лучше, чем здесь. При этом писатели они крайне посредственные, а в жизни – посредственные люди. Висят они в воздухе, как нечто не определившееся, и никто не может понять их, потому как понимать нечего. Их здесь, с нами, нет. Хотя, возможно, их самих нет как личностей, и потому они пытаются придумать себя на листах бумаги, спрятанных в ящики стола, на просторах социальных сетей, на страницах, которые никому не интересны. Думаю, если вдруг они всё же будут висеть в петле, то картина станет более чёткой. По крайней мере, где-то эти люди точно будут.

Также встречаются фантазёры, любящие рассуждать о смене мест обитания. Они свято верят, что если поменяют квартиру, город или страну, то их жизнь преобразится к лучшему. Они внезапно заработают все деньги мира, их начнут уважать и почитать, дадут должность не ниже властелина Вселенной и они сразу же найдут самый верный и преданный круг общения. В некоторых случаях такие мечты действительно сбываются, если люди вместе с местом жительства меняют также и себя самих. Но чаще всего такие мечтатели игнорируют простой математический факт: от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Поменяв место жительства, не выйдет заразиться трудоголизмом, если до этого ты был лентяем, не найти друзей, если ты мизантроп, не получить высокой должности, если нет нужных навыков. Проблемы не мебель, их не выкинуть на помойку, не отдать в благотворительность, не сжечь в саду. Даже если на новом месте начнутся внезапные улучшения, скорее всего, либо что-то поменялось в тебе, либо это скоро пройдёт. Но рассказы продолжаются: «Вот я всё брошу, уеду в Нерезиновую или в Европокитаи, и у меня сразу же всё наладится. Это не со мной что-то не так, это с местом что-то не так», – говорят они изо дня в день, из года в год…

Также есть мечтатели, которых откровенно хочется назвать инфантильными. Такие люди убеждены, что созданы генерировать бесконечное число уникальных идей, но ни одну из них осуществлять не спешат. Сами эти идеи носят отнюдь не прикладной характер и в лучшем случае смогут вас позабавить, если вас, как и меня, забавляет бред психически здоровых половозрелых людей. Если же, по какой-то невероятной случайности, их умозаключения несут хоть толику пользы, они найдут миллион оправданий для бездействия. К сожалению, это не останавливает их от намерения поделиться своими выдающимися идеями с окружающими.

Среди моих знакомых есть один такой любитель придумывать объяснения вещам, в этих объяснениях не нуждающихся. Раз в год, обычно после новогодних праздников, как самый настоящий подарок небес, появляется мой столичный приятель и преподносит фантастические домыслы на самые нетривиальные темы. Пару лет назад он задался вопросом: почему у всех архангелов есть приставка «-ил», а у Люцифера её нет? То, что Люцифер не архангел, а «-ил» – не приставка, его не смутило.

Зато путём хитрых, ни на чём не основанных умозаключений человек придумал новую особенную особенность падшего ангела. Якобы именно благодаря тому самому окончанию, у которого, кстати, действительно есть смысл (» -ил» или «-эль» в составе имён древнееврейского происхождения переводится как «Божий»), ангел и не ангел вовсе. Правда, наш выдумщик о настоящем значении сего окончания не догадывался, да и узнать не стремился. Факты – это же так неинтересно! То ли дело – логические цепи без логики. Так вот, каким-то невероятным, одному ему известным путём наш фантазёр пришёл к выводу, что отсутствие окончания «-ил» свидетельствует о божественной сущности Люцифера, и под маской «Утренней звезды» скрывается не кто иной, как сам Господь. Не спрашивайте, как он к этому пришёл. Боюсь, мы все можем сломать себе мозг от таких волшебных пируэтов мысли.

Разумеется, с первоисточником вышеупомянутой темы наш герой знакомиться не планировал. Почему-то мой приятель осознанно отказывается заниматься самообразованием во всех интересующих его областях. Строя замки на песке из крупиц информации, собранных по компьютерным и настольным играм, а также в кухонных дебатах, он создаёт какие-то одному ему понятные логические конструкции. Человеку доставляет извращённое удовольствие нести в массы ахинею, которая никоим образом не поможет ему прокормить своих троих детей. И всё бы ничего, если бы он не стремился нести эту самую чушь московским миллионерам.

Буквально на днях этот друг вновь написал мне с просьбой помочь связаться с каким-нибудь именитым столичным богачом. Видимо, по его мнению, я каждый день связываюсь со столичными богачами и могу давать консультации, как и другим желающим можно с ними связаться. Оказалось, нашему фантазёру не терпится поделиться своей гениальной гениальностью с человеком, который может позволить себе выкинуть парочку тысяч долларов на проект, родившийся в его голове между кухней и унитазом. «Мне нужны такие же мечтатели, как я! – звучали нотки шизофрении в его объяснениях. – Чтобы оценить мою идею и вложить в неё деньги. Но проект не коммерческий, поэтому его оценят только мечтатели, такие же, как я». Дорогой мой читатель, много ли мечтателей-миллионеров ты знаешь в нашей славной стране?

– Но наш предприниматель Мильнер же поддержал безумную идею Хокинга с полётом к Альфе Центавра, – парирует мой приятель.

– Друг мой, то Хокинг, выдающийся учёный нашего времени, а ты – учитель информатики средних классов. Тебя даже твои ученики слушать не хотят, а ты планируешь убедить состоятельных бизнесменов в том, что их деньги можно просто отправить к Альфе Центавра.

Другой мой знакомый свято верил, что, создав некий игровой контент, он сможет сделать его платным и просто загребать миллионы, завалившись в гамак на Бали. Что деньги просто польются рекой без малейших усилий. Без рекламной кампании, без раскрутки в социальных сетях, без оригинальной концепции – хотя он считал свою концепцию крайне оригинальной. Он свято верил, что в тот же момент, как он выпустит это игровое приложение, вот прям в ту же секунду, его карманы лопнут от золота. Так и не удалось донести до него, что эта схема не работает и тому есть множество доказательств. Но мне не верят, ведь это же мечта! Как можно её убивать жестокой реальностью?

Думаю, с такими людьми нет смысла спорить. Я достаю из сумки вазелин и список предшественников в области фантазий оппонента для поддержания эротического настроения с пожеланием хорошо провести время. Влажные фантазии такие разнообразные!

#Рабочий_момент

А чё?
Челябинская народная мудрость

Более четырнадцати лет я проработала в одном из крупнейших металлургических холдингов России. Среди многолюдных цехов и дирекций была запрятана маленькая редакция, еженедельно выпускавшая корпоративное многостраничное издание. Периодическое издание, а попросту газета, выходило исключительно для сотрудников компании малым тиражом и существовало благодаря финансированию холдинга. Подобные газеты необходимы как элемент внутренней коммуникации с сотрудниками предприятия, к тому же содержать своё внутрикорпоративное издание для любой крупной организации считается престижным.

Помимо поддержания имиджа организации, корпоративные газеты имеют ещё одну довольно важную функцию – это отличный инструмент продвижения идеологии и корпоративной культуры внутри самого предприятия. Грубо говоря, в издании расскажут не только какие сотрудники молодцы и хорошо поработали в прошлом квартале, но и то, как здорово быть частью этого огромного производственного муравейника.

Так или иначе, мне нравилось в той редакции абсолютно всё: коллеги, формат издания и даже идеология. Что плохого в том, что люди объединяются под эгидой продуктивного производства? Раньше народ объединялся посредством религии, позже – под руководством правящей партии, а теперь их объединила производственная философия. В наше тревожное время ценна любая поддержка, в том числе и идеологическая.

В этой чудесной редакции всё казалось мне замечательным. Даже пятничные сдачи газеты в печать, затягивающиеся до самой ночи, не казались чем-то ужасным. Исключением был лишь один месяц в году, которого я всегда ждала с содроганием: месяц, на который выпадал ежегодный отпуск.

Как и любому другому сотруднику крупной компании, мне полагался стандартный отпуск в размере 28 календарных дней. Также мне полагалось радоваться этому приближающемуся событию, но всё то ужасное, что предстояло преодолеть для его наступления, делало само существование отпуска невыносимым.

В чём же была проблема? В крупных компаниях большая часть сотрудников взаимозаменяема, либо есть возможность часть обязанностей человека делегировать нескольким его коллегам и тем самым решить проблему отсутствия сотрудника. К сожалению, на производстве профессия дизайнера полиграфии не пользуется спросом, и меня банально некем было заменить. Да и не выдержал бы металлургический холдинг двух дизайнеров, если честно.

Не ходить в отпуск тоже было нельзя, так как все крупные организации вынуждены строго соблюдать права сотрудников, даже если сами работники не сильно об этом беспокоятся.

В итоге оставался лишь один вариант решения этой проблемы: брать стороннего человека в качестве временного сотрудника, что было неудобно как для редакции, так и для приглашённого специалиста. Почему неудобно для редакции – понятно: незнакомый человек в коллективе, огромная кипа документов по оформлению для кадрового и бухгалтерского отделов, да и просто сложно найти свободное время, чтобы возиться с новым человеком, вводя его в курс дела, когда каждую секунду тебе придумывают массу задач. Почему же это неудобно и для временного соискателя? Вновь возвращаемся к человеческому фактору, а точнее, вливанию в ту самую устоявшуюся и сработавшуюся команду.

Маленькие редакции, вроде той, о которой идёт рассказ, это всегда очень сплочённый коллектив, со своими правилами поведения, обязанностями, социальными связями и негласными обычаями. В сжатые сроки и при небольшом количестве сотрудников эффективность каждого человека должна быть максимальной. Мы все трудились как один идеально отлаженный механизм, и любой новый человек вносил в этот механизм существенный дисбаланс. Разумеется, новичок ощущал свою оторванность от команды, вплоть до того, что некоторые, не выдержав накала страстей, сбегали прямо в процессе сдачи номера, но об этом чуть позже.

К тому же часто временные соискатели сотрудничают дистанционно, а в металлургических холдингах такой практики до недавнего времени не было. Строгая система электронных пропусков, фиксирующих каждое твоё перемещение по заводу, постоянное наблюдение через камеры и досмотр на проходных часто людям были в новинку. Ощущение «Большого Брата» под локтем угнетает непривычных к тотальному контролю сотрудников, а дизайнеры особенно славны своей свободолюбивой натурой.

Далее следует бумажная волокита, бегание от стола к столу многочисленных менеджеров, а столы эти находятся не то что в разных кабинетах – в разных зданиях. Пока пропуск оформлял, пять килограммов сбросил.

Ещё одной проблемой могли стать внутренние правила компании. На проходной тебя встречала добрая женщина-охранник, заботливо указывая на алкотестер и как бы намекая, что пиво в ближайший месяц тебе светит исключительно безалкогольное. Также приходилось завязывать с курением, ведь курить просто невозможно: курилки упразднили, а бежать до ближайшего негласного места встречи с сигаретой за территорией завода – как минимум двадцать минут. Пока бежишь обратно, вновь курить захочется.

Такие правила были не всегда, только несколько последних лет, но и до того минусов тоже хватало, и были они существенными. Например, ненормированный рабочий день. Ты никогда не знал, когда поедешь домой в день сдачи газеты в печать. Даже если тебе удалось вырваться до одиннадцати вечера, будь готов, что высшее руководство срочно передумает и решит заменить фотографию в уже давно отправленной в типографию полосе. Тебе придётся возвращаться в офис, благо луна ещё высоко, вносить эти безумно срочные и совершенно оправданные правки, перезаписывать все оригинал-макеты, извиняться перед сотрудниками типографии, уговаривая вновь принять исправленные полосы в печать, извиняться перед службой охраны на проходной завода, так как они не имеют права пускать сотрудника на территорию в неурочный час, и извиняться перед собой за любовь к церебральному сексу.

Добавим к этому аттракциону низкую зарплату, часть которой сожрут налоги, ведь в крупных организациях никто не будет передавать тебе наличность под столом. К тому же получишь ты её только через месяц после увольнения – таковы правила производственных организаций.

Чтобы вакансия казалась совсем неотразимой, программы, в которых я собирала оригинал-макеты, были не самыми востребованными, и найти специалиста, работающего именно в той, в которой собирались газетные полосы, было практически нереально. Надо признать, что последний пункт – полностью моя вина, так как долгое время я отказывалась переходить на актуальные для российского рынка программы вёрстки, из-за чего, в итоге, страдало общее дело.

Первые годы нашего с редакцией сотрудничества решать вопрос замены постоянного работника удавалось довольно ловким способом: на место временной замены меня… брали меня саму! Чего не придумаешь в сложной ситуации. Так удавалось избегать мук выбора довольно долго, пока в один прекрасный день я не попала в автомобильную аварию и не была отлучена от любимой работы по состоянию здоровья.

Как ни предлагала я заменить саму себя собой на больничном, руководство посчитало это откровенным свинством по отношению к бюрократической системе, любезно предоставившей мне больничный аж на два месяца, и отправило собирать мозги там, где я их растрясла при столкновении.

С той поры в практику редакции вошёл ежегодный поиск замены на период моего отпуска. В этом холдинге, как и в любом крупном предприятии, подбор сотрудников осуществляется через отдел кадров. Как любой бюрократический аппарат, данный отдел очень неспешен и чаще прислушивается к потребностям производства, чем к нуждам маленькой корпоративной редакции. Лишь однажды мы с руководством попытались найти стороннего соискателя на месяц с помощью кадровиков, и, кажется, наш запрос на поиск временного сотрудника у них до сих пор актуален, хотя прошло уже более одиннадцати лет.

В итоге замену эту искала я самостоятельно: обзванивала потенциальных кандидатов, устраивала собеседования, публиковала вакансию, указывая личный телефон, и собирала немалое количество обратной связи со стороны соискателей, которой хотела бы с вами поделиться. Нужно добавить, что в процессе очень сочувствовала специалистам по подбору кадров, так как я до сих пор не могу понять, как они справляются с потоком человеческой тупости и невнимательности. Возможно, надо быть самым терпеливым человеком во вселенной или пройти специальные курсы по подготовке организма к стрессу, но каждый раз поиск временного сотрудника превращался для меня в локальный адок.

Поиски начинались за два месяца до отпуска. Как я уже упоминала, в крупных компаниях эту задачу закрывают специально обученные люди из специально подготовленного отдела, но наша редакция не могла себе позволить обращаться к ним за помощью. Дело было даже не в скорости работы этих специалистов, но именно в проверке компетенций и характеристик будущего сотрудника.

К сожалению, редакция успела хлебнуть горя с очень специфическими дизайнерами. Здесь были и кандидаты «по знакомству», доводящие весь наш женский коллектив – а коллектив у нас был преимущественно женский много лет подряд – своим отвратительным поведением; были товарищи, сбегавшие после первой недели труда, потому как внезапно их планы поменялись.

Был случай, когда временная замена за один-единственный месяц сотрудничества умудрилась перессориться буквально с каждым работником дирекции. Человек по пути на временное место работы «словил звезду» и начал качать права так, словно он делает редакции одолжение, работая с ними: грубил, хамил, с пеной у рта доказывал, что он художник и так видит, поэтому правки вносить не будет. Девушки с содроганием думали, как уговорить его хотя бы поменять материалы местами.

Ещё приходила леди, дымящая сигаретами через каждые пятнадцать минут. Её было невозможно найти на рабочем месте, так как она практически переехала под унитаз в женский туалет, ведь больше курить было просто негде. Длилось это ровно до того момента, пока отвечающая за этаж уборщица не заметила сизый дым, прописавшийся в уборной.

Самый удивительный из всех кандидатов был молодой человек, просидевший у нас несколько часов… и сбежавший в разгаре рабочего процесса. Я хорошо помню тот злополучный четверг. Несмотря на то, что это был мой первый официальный выходной, я должна была приехать к обеду, чтобы помочь новому сотруднику освоиться в непривычном ему рабочем пространстве. Дело запахло жареным, когда уже моё непосредственное руководство начало перезванивать каждые тридцать минут и спрашивать, долго ли ещё буду ехать. На месте оказалось, что мужчина не мог понять некоторые требования вёрстки. Внимательно выслушав мои наставления, временный сотрудник сказал, что ему нужно ненадолго выйти. Через десять минут он уже звонил из своего автомобиля со словами: «Вы меня не ждите, я ведь не вернусь. Я с вашим начальником не сработаюсь. Да и вообще это не то, что я хотел. Я не ожидал всего этого. Всех этих проблем. Разбирайтесь с ними сами. А меня не ждите», – и бросил трубку. Как в том анекдоте про мужа, вышедшего за сигаретами и вернувшегося через пятнадцать лет. Этот соколик не вернулся вообще.

Вышеупомянутые люди были из числа самых адекватных кандидатов, отобранных в коллектив благодаря профессиональным навыкам и личным качествам. Теперь представьте, кто отсеивался в процессе собеседования!

Редакция была небольшой, но работали в ней исключительно профессионалы с многолетним стажем. Можно догадаться, что им лучше работается только с такими же профессионалами. Перед отделом стояла довольно сложная задача, из-за чего выпуск номера каждый раз напоминал военное сражение и нередко заканчивался поздней ночью. Нужны были собранные, ответственные и усидчивые люди, способные и полосу собрать, и правки внести, и фотографии обработать, и новые слепить из пары старых снимков. Ещё неплохо бы уметь ставить и сносить рабочие программы, так как заводской системный администратор вообще не представлял, что такое графические редакторы и как с ними работать, а компьютерную систему обновить могли в любой момент, из-за чего дизайнер мог внезапно остаться без своего рабочего инструмента.

Также было бы хорошо, чтобы верстальщик отлично разбирался, куда добавить фотошоп, чтобы мир наполнился яркими глянцевыми красками. Ведь наша газета была не простая и даже немного не газета.

В какой-то момент руководство отдела внутренней коммуникации пришло к выводу, что им нужен полужурнал. Это как бы газета, но нет. Издание выглядело как газета, пахло как газета, формой напоминало газету, но печать и дизайн были журнальными. Надо отметить, что эти два направления многостраничного издания между собой никак не соприкасаются, и люди, занимающиеся изданием журналов, не притрагиваются к газетам, тогда как верстальщики газет смутно представляют, в чём смысл журнальной вёрстки.

К слову, на стоимости специалистов это тоже сильно сказывается, и дизайнер, занимающийся только журнальной вёрсткой, имеет зарплату на порядок выше, чем специалист, работающий исключительно с газетами. Хотя последний в жизни видит гораздо меньше дизайна и имеет гораздо больше геморроя. Отсюда в момент подбора временного сотрудника возникала одна из самых сложных дилемм: у производства были требования, как к звезде мировой эстрады, а зарплаты хватало только на Джигурду.

По идее, эту разницу в запросах и оплате должен был покрывать прекрасный рабочий график. Моё расписание состояло лишь из двух рабочих дней в неделю – четверга и пятницы, и в четверг ты мог прийти чуть позже стандартного начала рабочего дня, а вот в пятницу мог вообще домой не попасть, но, на мой взгляд, за плюс-минус 27 рабочих часов в неделю можно и потерпеть. Как ни странно, такой рабочий график тоже превращался в проблему при поиске временного сотрудника! То есть некоторые товарищи, читая условия сотрудничества, вместо двух дней в неделю читали про два месяца в году. Видимо, месяц «четверг» и месяц «пятница». Я долго искала их в календаре и сильно удивлялась.

Заметила, что в некоторые годы тех или иных кандидатов со странностями появлялось больше обычного. Например, был год, когда присылали резюме одни художники-оформители, и не просто оформители, а оформители дизайна интерьера… В редакцию газеты, где требовался дизайнер вёрстки. На что надеялись эти люди?

Ещё был год, когда на объявление откликались только женщины в декретном отпуске, и каждая вторая ужасно негодовала, узнав, что вакансия им совершенно не подходит. Редакция была виновата в том, что не работает так, как им удобно. Девушкам хотелось в декрете посидеть и семейный бюджет пополнить, а трудиться никто из них не рассчитывал.

Однажды случился год, сломавший моё представление о человеческом интеллекте чуть более чем полностью. Было ощущение, что все люди с задержкой в развитии внезапно решили устроиться на работу, а в интернете была только одна вакансия, наша. Один из примеров того года я уже привела выше – соискатели путали дни с месяцами. Но это ещё ничего. Несколько кандидатов прочитали строчку «требуется сотрудник на период ежегодного планового отпуска» как «требуется постоянный сотрудник», ещё несколько – как «сотрудник на время декретного отпуска». Не хилый такой ежегодный декретный отпуск – видимо, верстальщик плодовит на идеи и детей.

Кстати, звонили соискатели в любой день и час недели. Утро субботы? Ночь пятницы? Отличное время! Позвоню-ка я работодателю. Людей ничего не останавливало, что со временем заставило меня убрать из вакансии строчку с телефонным номером.

Интересно в телефонных звонках было ещё и то, что звонили преимущественно кандидаты, не умеющие разговаривать. Складывание слов в предложения давалось им настолько тяжело, что не сразу получалось понять, зачем человек звонит. Иногда казалось, что кто-то ошибся номером, но спустя пару десятков минут жевания мысли выяснялось, что человек хотел от меня собеседования.

Помимо неумения общаться, соискатели также не любили собирать свой опыт в единое портфолио. Лишь в последние пару лет потенциальные сотрудники открыли для себя удобство и простоту прикрепления портфолио к своему резюме. Кстати, как правило, резюме у них тоже не было. Кандидаты писали свои заслуги перед отечеством на скорую руку прямо в теле письма и только после моей просьбы.

Однажды я чуть не взорвалась, когда очередная кандидатка, набрав мой номер утром субботы, очень удивилась просьбе о письме, в котором будет расписано хотя бы её резюме.

– Ну, вы газету «Аргументы и факты» же видели? – возмутилась женщина.

– Допустим, видела, – растерялась я.

– Ну, вот я там четыре года работала! – гордо закончила соискательница, как бы намекая, что после этого заявления все должны ей сразу поверить и оторвать с руками как ценного сотрудника. Никаких доказательств её пребывания в штате той самой газеты я от неё так и не получила.

Был ещё один юноша, который запечатлелся в памяти на долгие годы. По голосу это был молодой человек, около двадцати лет от роду, с нежным, почти женским голосом. Вот этим своим медовым голоском в телефонной трубке он долго и нудно рассказывал, какой он хороший дизайнер. Прошу обратить внимание на то, что это был именно рассказ. Не презентация с примерами, высланными по почте, а телефонный разговор, похожий на ушную лапшу быстрого приготовления.

Минут пятнадцать пришлось слушать о том, как он восхитительно дизайнерит, как потрясающе верстает и, в целом, вообще всё умеет. Парень рассказывал так самозабвенно, что в процессе этого монолога мне ни разу не предоставили возможности вставить слово. В конечном счёте, посчитав, что был достаточно убедителен, соискатель соблаговолил перейти к диалогу. И зря! Потому как первой моей просьбой было выслать его резюме на почту для дальнейшего рассмотрения. Магия бездоказательного убеждения, увы, не сработала.

Занятным мне показалось и то, что молодой человек уточнил: когда ему дадут ответ по нашей вакансии? Это намекало, что с крупными компаниями он ещё не сталкивался. В те дремучие времена, когда ещё не было удобных сайтов для охоты за головами, соискатели ждали ответа от отдела кадров неделями, а то и месяцами. Иногда могли не дать ответа вообще, так как даже в таких отлаженных структурах мог найтись человек, неспособный на прямой отказ.

Вся ситуация сигнализировала, что с кандидатом явно что-то неладно.

Всё встало на свои места, когда я открыла его письмо. Во вложении был лист: на бежевом фоне, в рамке, замощённой крохотными розовыми крапинками, красовался затейливый сиреневый шрифт. В начале листа крупными буквами было написано: «БИОГРАФИЯ». Честное слово, так и написано: «БИОГРАФИЯ». И далее следовало не резюме, о котором я просила, а именно что самая настоящая биография.

Мальчик подробно рассказывал, как он родился, учился, окончил школу, получил награду, диплом, почёт, уважение, венок из роз и лавра. Хорошо, что не уточнял, кто его возлагал. Зато о местах работы – ни слова. Сиреневая тайна на бежевой подложке… Увидев сей прекрасный труд, я медленно легла, накрылась планшетом и тихонько испустила дух.

Утром следующего дня кандидат в главные дизайнеры мира решил вновь меня набрать. Было похоже, что человек с трудом выждал сутки! Соискатель, гонимый всё тем же вопросом – возьмут ли его прямо сейчас, с тревогой в голосе начинает устраивать допрос с пристрастием: почему ему не дают сию секунду ответ? Почему ему не верят на слово? Сколько ещё должно пройти часов, прежде чем его, такого уникального и талантливого, наконец пустят на завод? Впервые в жизни меня пытались заставить оправдываться за то, что не было принято сиюминутного решения в пользу незадачливого кандидата. Даже не представляю, как бы он отреагировал на организации, которые принимают решения о найме сотрудника на работу в течение полугода.

Какое-то время удавалось держать оборону, но в конечном счёте я поблагодарила за проявленный к вакансии интерес, однако была вынуждена ему отказать.