Loe raamatut: «Город Тени»

Предисловие

Все события, места и персонажи являются вымышленными, все совпадения с реально существующими людьми или событиями – случайными. Линия времени 2 является параллельной по отношению к нашей реальности, отсюда например некоторые небольшие расхождения по времени распространения таких технологий, как мобильный интернет и некоторые географические неточности. Законы и обычаи Города Тени относятся только к Городу Тени и также не являются образцом для подражания. Город Тени в данной книге также принадлежит параллельной Вселенной, линии безвременья 1, а позже – линии времени 2. Также книга не пропагандирует самолечение, разборки силовыми методами и чрезмерную веру в чудеса.

Часть 1. Маета

Россия, Воронежская область, линия времени 2, 1992 год

Школу в деревне недавно покрасили, но единственной учительницей, а заодно директором и завучем, была Марьиванна, которая и сумела нанять по дешёвке бригаду рабочих, но речь не о том. Речь о том, что скоро уже лето, и десятикласснице Ане Кругловой вусмерть надоело сидеть на уроках. Каждый день считай одно и то же – второгодница Аня Кузнецова читает под партой любовный роман, Ромка Косых с Димкой Егоровым играют в карты – колоды у них конечно нет, но они как-то придумали игру на бумаге, что-то вроде морского боя. Аня хотела спросить о системе, но услышала только «отвали, коза!» – парни охотно пообщались бы с Кузнецовой, а её тёзку Круглову считали занудой и приспособленкой. Марьиванна тем временем задала упражнение по русскому языку и ушла по своим делам, скорее всего поесть – есть она любила и делала это часто, её ждала ещё вторая смена – трое сопляков лет по шесть-десять, а больше детей в школе и не было.

Аня безропотно дала списать Кузнецовой и Егорову, а Косых даже не доделал упражнение – «клал я на это всё!». Ну, он мог – его папаша был автомехаником с золотыми руками, Ромка тоже проявлял такие же способности, и Косых-старший ясно дал понять Марьиванне, кто тут главный и кто каждый сезон чинит ей «жигуль», и у чьего сына должен быть хороший аттестат об окончании девяти классов.

Кузнецова полезла ещё с какой-то ерундой о пиве, парнях и детской комнате милиции, где она состояла на учёте. Но Аня притворилась ничего не понимающей, и Кузнецова уткнулась таки в свой роман об очередной стройной блондинке в объятиях мускулистого брюнета – троллить Круглову ей стало просто неинтересно.

«Уж лучше, блин, всё это! Крыша над головой, еда каждый день, днём так называемая школа, где мы по-моему читаем учебники для третьеклашек, а не для десятиклашек. Вечером бабка-ипохондричка, старая дура, и книги из нижнего отделения её шкафа –я уж, кажется, всё перетаскала и перечитала, а есть ведь ещё закрытое на ключ верхнее отделение…но ключ я нашла, у заброшенной церкви, а потом удалось сбежать к металлоремонту, допилить его, так что читай не хочу…А то будешь бегать из "дома", на учёт поставят, как дуру Кузнецову…она ещё всё хвасталась, что у неё старшая сестра, Катька, "работает" в Москве проституткой и живёт шикарно…а потом что-то она оставила эту тему, а бабка мне напела – убили Катьку-то в той Москве, а тело изуродовали и утопили в реке – мол, это были разборки между бандами, лес рубят – щепки летят», – так думала Аня, досиживая до конца урока.

***

Аня официально работала с 16ти лет. Ей писали 6-часовой рабочий день, согласно закону, но работала она полный, и ей неофициально платили как за 8-часовой. Она начинала подрабатывать в магазине с 14ти лет, но только по пол-дня, помогала старой продавщице, Ирине. Аню охотно взяли – магазин есть, а кого-нибудь относительно молодого, миловидного, неприхотливого и честного на эту вакансию больше нет. Кузнецова, Егоров и Косых или не интересовали хозяина магазина, или им было неинтересно. Магазин существовал в основном за счёт дачников, и Аня просто оказалась в нужное время в нужном месте – деревня была наполовину населена стариками, доживающими свой век, а наполовину застроена дачами.

Аня тогда получала нормально, но тратить деньги было особо не на что. В первые получки она устроила себе «запой» из мороженого, булочек и газировки, но он не особо её впечатлил. Стала откладывать и мечтать о Москве. Ещё купила телефон и таким образом обрела интернет, это оказалось как книжный шкаф у бабки, только лучше. С телефона можно было читать книжки, прямо с экрана, при помощи бесплатной программы, которая даже не очень донимала рекламой. Пиратские библиотеки цвели тогда пышным цветом, и Аня скачивала детективы, любовные романы, и другие книги, посложнее, но часто тоже с детективной или любовной линией. Аня и хотела бы заплатить авторам, но это надо было ехать чуть ли не в саму Москву за очередной книжкой в бумажном варианте. «Чуть подрасту и подразбогатею, и вот тогда заведу целый шкаф платных книжек», – решила Аня.

В шкафу у бабки, тайком от той, Аня уж всё перечитала. Бабка Марья раньше читала книги из своего шкафа по нескольку раз, проверяя каждый раз, хорошо ли заперт шкаф на ключ от Ани. Но в последние пару лет бабка как-то сдала, и часто бездумно таращилась в свой небольшой цветной японский телевизор. Аня пыталась заикнуться о компьютере "для тебя, ба", но так и не внедрила в голову бабки мысль о пользе интернета, и что там тоже есть новости и сериалы. «Ты, Аня, не покупай себе-то компьютОр. Увижу— разобью. Ересь всё это», – резюмировала бабка, и Аня прекратила подъезжать к ней с разговорами про интернет. Про новый и дорогой вишнёвый телефончик Ани бабка не знала, и наяривала почём зря на старый чёрный, который не умел ловить интернет, зато весил меньше нового. С новым Аня сидела обычно по вечерам – бабка Марья вечером не нарушала свой ритуал просмотра телевизора, и к Ане не заходила. На работе Аня с телефоном особо не игралась – мог неожиданно зайти покупатель, а сигнал почему-то ловился хуже, чем дома. Да и липучая Ирина всё приставала с «дай посмотреть», Ане потом пришлось соврать, что носит с собой только старый телефон. Когда Ирина вскоре уволилась и появилась Фатима, стало проще – Фатима, она же новая сменщица Ани, с разговорами особо не лезла, но и не молчала глухо, перекидывалась с Аней парой фраз. Отношения у них были нейтральными, обе знали свою работу, и работы было много, вот на тему неё они в основном и общались. Так жизнь в деревне и тянулась, но было очень скучно.

***

В один из первых тёплых дней апреля Аня чувствовала неясную тоску – весна. Ане совсем недавно исполнилось 18, но в город она пока не уехала – бабка требовала всё больше внимания и ухода. Аня считала её ипохондричкой и выдумщицей, но жаловаться было особо некому – до совершеннолетия в эти самые 18 вообще сиди терпи.

В этот день было воскресенье, на работу в магазин только в понедельник. Аня зашла на сайт знакомств, на котором втихаря от бабки зарегистрировалась на следующий день после своего 18го дня рождения. Висело три непрочитанных сообщения: «привет» от 50-летнего лысого мужчины в мятой ветровке, «привет, сучка» от 30-летнего смуглого красавца и…о, вот оно! – «Привет, Аня. Прикольная у тебя анкета, и фото хорошее. Я бы хотел с тобой познакомиться», – тоже красавец, 26 лет, глаза зелёные, выражение лица хитроватое, фигурой почти тощий, но больше всё-таки спортивный. Аня растаяла от похвалы своему сделанному с 40й наверное попытки удачному селфи, а взгляд пронзительных зелёных глаз её манил. Она стала читать текст анкеты парня. Было написано много, с хорошим чувством юмора. Поиск одной постоянной партнёрши добил Аню окончательно, она написала что-то доброжелательное в ответ, и вскоре они уже перешли в мессенджер, поскольку сайт знакомств частенько подтормаживал.

Часть 2. Московские дни

Россия, Москва, линия времени 2, 1992 год

Аня мысленно собралась – электричка уже подъезжала к вокзалу. Потянулся длинный забор, и на нём ряды граффити. Одно из них впечатлило Аню–слово «зачем» без вопросительного знака: зелёные буквы, на них разводы, очень хорошо подделано под фактуру малахита. Таким было её первое из наиболее ярких московских впечатлений – того зеленоглазого парня с сайта знакомств звали Андрей, и после умеренно длинной переписки он пригласил Аню к себе, в Москву, пожить у него. Даже рекомендовал работу в небольшом продуктовом магазине у себя в районе Выхино – мол, тебе не привыкать, практически такой же магазин, как у тебя дома.

Поначалу московские дни тянулись хорошо: Аня и Андрей вместе спали, вместе ели, вместе ходили гулять по самым разным интересным местам Москвы – когда их нерабочие дни совпадали, потому что Аня работала 2/2, а Андрей 5/2. Потом оказалось, что вера в чудеса мира повела Андрея и Аню немного разными дорогами: Аня стала верить, что мир со временем станет лучше, если прикладывать к этому вполне зримые и посюсторонние усилия, а Андрей делал ставку на его разрушение магическими методами и переход в иные миры, в которые он верил, как и в магические методы… Когда парочку перестала объединять общая вера, посыпалось и всё остальное – сначала помалу, а потом дошло до одного неприятного для Ани дня.

***

Изначально Аня была зла, но тот день был определённо хорош для того, чтобы разобраться в своих чувствах: Андрей уехал поработать, а у Ани был выходной – сиди себе за столом в тишине да пиши в дневник. Аня писала разного рода дневники ещё с младшей школы – и когда ей было хорошо, и когда ей было плохо.

Сегодня было плохо оттого, что в этот месяц ей заплатили меньше. Магазин, в котором работала Аня, назывался «Мини-шоп Махмуда», хотя хозяйку звали Дилара, она просто не стала менять название. Дилара заявила Ане, что в этом месяце средний чек так себе, и получит Аня оклад плюс только половину премии. Жить на это было можно, но грустно. Опять Ане пришлось задвинуть мечты о нарядных платьицах – оставалось только на еду, да неприкосновенная заначка на чёрный день, которую Аня накопила с прошлых получек и трогать не хотела.

Аня быстро поискала в интернете вакансии вокруг метро Выхино, но из сколько-нибудь годных нашла только вакансию продавщицы в салоне косметики, в основном лаков для ногтей фирмы «Де Провасдур». Позвонила туда, потому что её привлекла зарплата, но это был жест отчаяния – просто выплеснуть куда-то своё нервное настроение и привыкнуть ходить по собеседованиям, вдруг работа найдётся не сразу.

«Что-то котик какой-то кислый, – записала Аня в дневнике. – Как-то плавно всё сместилось не туда: секс стал чуть хуже, появились тупые подколки в мой адрес, совместное молчание редко бывает – даже когда завтракаем вместе, чудище утыкается в телефон и читает там всякую ересь. Чем прельстить – не понимаю, потому что с платьицами, блин, на ближайщий месяц придётся ужаться». Возмущённая девушка ещё долго выплёскивала свои мысли в дневничок, а утром, кое-как разбудив себя с помощью кофе, отправилась к 09 часам на станцию Кузнецкий Мост, в офис «Де Лжегламур», официального поставщика «Де Провасдур» и другой косметики.

Девушка-эйчар быстро, но корректно отфутболила Аню: вот если бы вас приодеть и накрасить в другом стиле, и лучше обучить разговорному английскому, то вот тогда… «Бледная сучка, – подумала Аня. – Ты-то небось и накрашена, и обучена. А всё потому, что деньги есть. Милый такой макияж, неброский, но богато смотрится и наверное до черта стоит. А я всё же свою денежную подушку трогать не хочу. Буду терпеливой и буду искать работу продавщицы, а может и место в драном хостеле, а то с этим тёмным котиком всё темно». Так успокоив себя, Аня подремала в метро, преодолела короткий путь к дому, открыла дверь квартиры и стала было снимать ботинки, но услышала голоса и учуяла запах аромапалочек – по утрам дело необычное.

Открыла дверь в комнату. На кровати сидел Андрей, а рядышком с ним – неизвестная девица с чёрными собранными в хвост волосами, в чёрных джинсах (в облипку), чёрной футболке с белым принтом (в обтяжку), чёрных туфлях «под бархат» на высоком каблуке, с алыми губищами и километровой длины ресницами. Черты лица девицы были правильными, но крупноватыми. Андрей что-то взахлёб рассказывал девице и сидел к Ане почти что спиной. Девица изображала на лице предельную степень внимания, увидела Аню, но её выражение лица никак не изменилось. Аня тихо прикрыла дверь, как было.

В коридоре подхватила сумочку, перчатки и ботинки. Вышла на площадку босиком, аккуратно закрыла дверь на ключ – как было. Одела ботинки, пристроила поудобнее сумочку и поскакала под февральскими ветрами в сторону метро. Её очень тянуло в любимое место в центре – Новый Арбат – проветрить голову и собрать осколки себя во что-то более нормальное. Там-то она и наткнулась на странную бабку. Бабка спокойно и нелепо сидела на тротуаре, сжимая в руках сумку, дорогая чёрная шуба была изваляна в снегу, больше ничего особенного пока не происходило. Рядом маялся какой-то лысый неухоженный доброхот лет 40ка, доставал из барсетки мобильник, полу-отвернувшись от бабки. Аню потянуло поближе к этой уличной сцене, хотя какого праздника ради – сказать трудно. Тут-то бабка её и заметила. Хотя уместнее было бы сказать «пожилая богато одетая ухоженная женщина» – выглядела старуха именно так, но Аня мысленно разговаривала с собой на довольно простом языке, отсюда и слово «бабка»…