Loe raamatut: «Здравствуй, папа, я твой сын»

Аннотация:

– Пливет, – улыбается незваный гость, сложив руки на груди. Подмышкой зажат плюшевый заяц ядовито-зеленого цвета.

– Ты плод моего больного воображения?

Так, срочно нужны очки. Все расплывается. Разворачиваюсь к комоду, тут должны быть запасные.

– Нет, я плод вашей с мамой любви, – заявляет мальчик.

Я зависаю.

– Что? – наконец, натягиваю на нос очки и теперь вижу пацана достаточно отчетливо.

Реальный, значит.

– То, – деловито заявляет. – Здлавствуй, папа, я твой сын.

Глава 1

Тимур

– Дорогой, – слышу женский голос, стоит только принять входящий. – Не забудь, сегодня у нас запланирована встреча с моими родителями.

– Я помню, – отвечаю, не отрывая взгляда от экрана макбука.

Мельком бросаю взгляд на наручные часы.

Без четверти пять. Рабочий день подходит к концу.

Все распланировано. Я люблю, когда все дела в порядке, и придерживаюсь этого самого порядка. Во всем. Начиная со стерильности в своей квартире и заканчивая своими отношениями. Со времен студенческой скамьи я выстроил свой план успеха и долго к этому шел. Сейчас же я только ставлю галочки напротив ранее задуманного и счастлив.

Выстроенный мной бизнес приносит прекрасный доход. Невеста-красавица. Планируется свадьба. Что еще нужно? Мне? Больше ничего. Работа – отдых – кайф.

– Во сколько будешь? – я уже и забыл, что Наташа еще на проводе.

– Через час, – и отбиваю звонок.

Закрываю мак и, закинув руки за голову, потягиваюсь с ощутимым хрустом в шее. Да, как говорит моя бабуля, до добра моя сидячая работа не доведет, а до инвалидного кресла запросто. Юморок, надо сказать, специфический. Но эта женщина меня воспитала, ей я благодарен. И с юмором я смирился уже давно, скучать с бабулей не получается. Наверное, поэтому я до сих пор не познакомил ее со своей невестой. Несколько моих девушек просто испарились после знакомства с дорогой родственницей. А Наталья мне нужна. С ней мои жизненные принципы схожи.

А сегодня веский повод для встречи с родителями моей девушки. Я собираюсь просить ее руки.

– Лена, – лениво тянусь к кнопке селектора и, нажав, зову секретаршу. – Зайди.

Леночка в считанные секунды оказывается на пороге кабинета.

– Ты сделала, что я просил? – сканирую взглядом девушку, в который раз подмечая аппетитные формы.

– Конечно. Размер семнадцатый, бриллиант в три с половиной карата, – подходит к столу и ставит передо мной бархатную коробочку с помолвочным кольцом.

– Три с половиной? Не маловато? – подхватываю пальцами коробочку и кручу на свету, подмечая, как переливаются грани камня.

– Будет красиво сидеть, не вычурно, – говорит Лена.

– Отлично, – захлопываю коробочку, убирая во внутренний карман.

Собственно, я готов. Все по плану. Свадьба, медовый месяц в жарких странах… планы у меня большие. Приступим же к их исполнению.

С довольной улыбкой на губах покидаю стены своего офиса.

Но я попадаю в пробку. Часа так на два и раньше отсюда не выскрестись, как бы ни пытался. Затор крепкий, как засор в сливной трубе.

– Тимур! – возмущенно в трубке.

– Я в пробке.

– Не дождалась тебя и выехала в ресторан. Там через пятнадцать минут должны приехать родители, – возмущается Ната.

– Я пытаюсь, черт возьми, – мое терпение лопается, и я сбрасываю звонок. Черт-те что!

Да, пятница. Да, не подрассчитал, что могу угодить в пробку. Но от этого-то ничего уже не изменится.

Спокойно.

Как и предполагал, через почти два часа я все же попадаю в ресторан. Оставляю машину на парковке и мчусь ко входу. Меня провожают к столику, где в одиночестве сидит Наташа, крутя в руке бокал шампанского.

– А где? – непонимающе оглядываюсь в поисках будущих тестя с тещей.

– Уехали, Тим. Не дождались. Спасибо, мы поужинали, – с шумом отодвигает стул, поднимаясь.

– Погоди, ты куда? – возмутился.

– А что мне делать, по-твоему? Мы сколько с тобой вместе?

– Три года.

– Вот. Три года. Я для тебя в каком статусе? Девушки? Невесты? Ты даже не потрудился не опоздать на ужин. Я думала, ты сделаешь мне предложение. Ведь ужин был твоей идеей, – зло говорит.

– Да, я хотел, – тут же залезаю во внутренний карман, но не нахожу там ту самую коробочку. – Так, – хлопаю себя по карманам пиджака и брюк.

– О, Воронцов, только не говори, что ты потерял кольцо. А лучше не ври, скорее всего, его и не было, – откидывает назад прядь, что выбилась из ее идеальной прически и, вздернув нос, гордо зашагала мимо меня на выход. – И да, расплатись за ужин.

Подзываю официанта, отирающегося неподалеку, явно наблюдающего за нашей перепалкой.

– Счет.

Тут же в мои руки попадает чек на приличную сумму. Да, дорогие родственники ни в чем себе не отказывали. Ну да ладно.

Стоит только показать карту, как под нос суют уже терминал для оплаты. Шустрые. Мда. Как только прозвучал заветный “пилик”, срываюсь с места и чуть ли не бегу за Наташей, все еще прикидываю, куда могло подеваться это чертово кольцо.

– Наташ, – выхожу на улицу как раз в тот момент, когда рядом с девушкой тормозит такси. – Я подвезу куда скажешь, не дури.

– Да пошел ты!

– Ну куда, твою же… Я исправлюсь. Ну, накосячил, разве это смертельно?

– Я с подругами в клуб, отмечать предстоящую помолвку, слышишь, Воронцов? Предстоящую! По всем правилам. Ресторан, гости, подарки, поздравления! У тебя на все про все неделя, – и махнув, скрывается в темном салоне автомобиля, закрывая за собой дверь.

Зашибись. С подругами в клуб тусить. А я лох, значит, пошел прочь. Как будто провинился.

Да вот ни черта!

Достаю мобильник из кармана и набираю номер приятеля.

– Тимур, какие люди! – быстро отвечает Леха. – Какими судьбами?

– Желаю оторваться в последний раз, к черту ждать мальчишник, – говорю серьезно.

– Неужто собрался хоронить свою свободу?

– Ее самую. Причем добровольно. Почти, – добавляю последнее тише. Но дружбан расслышал и присвистнул.

– Чтобы ты и под каблук пристроился? Не та баба тебе попалась, – подводит итог. – Но это мы поправим. Куда подъезжать?

Вот обычно с этих слов и начинается всякая фигня, о которой потом долго не можешь вспомнить, а она всплывает в самый неожиданный момент и начинает портить жизнь.

***

Я ненавижу утро. Именно сегодня. Да, я по жизни долбанутый жаворонок. Хотя нет. Кто та птица, что ложится спать поздно и встает рано? Вот и я не знаю. Но сегодня я не хочу вставать с постели. Игнорирую телефон, который трезвонит где-то в глубине квартиры.

– Пошли все в лес! – пробормотал себе под нос и снова закрыл глаза.

Это первый раз, когда я позволяю себе прогулять работу.

Начальник ругаться будет? П-ф-ф, я сам себе начальник, директор, руководитель… Имею право.

Мне удается закрыть глаза и снова погрузиться в блаженную темноту. Но ровно до того, как начинает трезвонить домофон.

Игнор? Да! Встать бы и вырубить звук на крякалке, да только мне жутко лень выползать из-под одеяла.

Но звон продолжается. Настойчиво так. Будто там специально давят на кнопку, желая ее сломать и свести с ума хозяина квартиры, то есть меня.

– Да кого же там черти принесли? – терпение лопается.

Стаскиваю свое тело с кровати и плетусь в прихожую. Задерживаюсь у огромного зеркала в пол и ужасаюсь своему виду. М-да, на пользу вчерашний загул не пошел. Вид жуткий. Волосы всклочены, под глазами синяки. Рожа мятая. А мне ведь всего тридцать четыре. Рано мне стареть.

Из дум вырывает возобновившаяся трель домофона. А я уж было и забыл.

Включаю камеру и что я вижу?

Именно! Ничего! Абсолютно ничего! Но тем не менее звон продолжается.

– Что за чертовщина? – открываю входную дверь, выглядываю на площадку и никого не вижу.

У меня галлюцинации?

Закрываю дверь и стоит мне только отойти на пару шагов, как снова раздается трель на всю квартиру!

– Да вашу бабушку! – рычу от бессилия и открываю дверь.

Но снова никого не вижу. Подхожу к перилам, чуть свешиваюсь – никого. Поднимаюсь на пару ступеней вверх – и там тишина. Игра воображения или идиотские шутки.

Возвращаюсь в квартиру и закрываю дверь, предварительно отключаю звук домофона. Хватит с меня.

Разворачиваюсь на пятках, желая вернуться в спальню…

– Мать! – вздрогнул, подпрыгнув на месте, увидев пацана. – Мать моя женщина, ты кто такой и как тут оказался? – оглядываюсь, будто пытаюсь понять, откуда взялся мальчуган.

– Пливет, – улыбается незваный гость, сложив руки на груди, зажав подмышкой плюшевого зайца ядовито-зеленого цвета.

На мальчишке горчичного цвета штаны, белая футболка, такого же цвета кеды. Очки. Копна светлых вьющихся волос.

– Ты плод моего больного воображения? – так, нужно срочно найти очки, все расплывается. Разворачиваюсь к комоду, тут должны быть запасные очки.

– Нет, я плод вашей с мамой любви, – заявляет мальчик, а я давлюсь слюной!

– Что? – наконец, натягиваю на нос очки и теперь я вижу пацана достаточно отчетливо.

Реальный, значит.

– То, – деловито заявляет. – Здлавствуй папа, я твой сын.

Бред!

– У меня нет детей, – говорю, стараясь отделаться от странного чувства. – Нет и не будет.

– Тебе повезло, потому что есть я. И думаю, ты поймешь, что иметь детей не так уж и плохо.

– Мне все равно. Ты не мой ребенок. Этого просто не может быть априори.

– Апли… что? – сводит на переносице светлые брови.

Уперли руки в бока и разглядываем друг друга. Я и он.

– С чего ты взял, что я твой папа? – спрашиваю мелкого, пытаясь хоть как-то собрать все мысли в кучу. В адекватную, мыслящую кучу.

Согласитесь, с утра после хорошей вечеринки хочется выспаться, а не впустить в свой дом чужого мальчишку со словами:

“Здлавствуй папа, я твой сын”.

Отрезвляет, хочу вам сказать!

– Я знаю, – звучит как само собой разумеющееся.

Пожимает плечами, поправляет очки на переносице указательным пальцем, и я делаю тоже самое.

Мальчишка ухмыляется.

– Но ты даже не похож на меня, – возмущаюсь. – У тебя волосы кудрявые и светлые.

– Волосы мне достались от мамы.

– А нос? Нос явно не мой!

– С носом мне повезло больше, – улыбается, но взгляд все еще прищуренный.

– Нет, это никуда не годится. Говори, кто твоя мама и где ты живешь. Пора заканчивать этот беспредел, – хватаю телефон со стола и замираю, пытаясь понять, что вообще делают в подобных ситуациях?

– И куда ты будешь звонить? – отвлекает от мыслей голос мальчишки. – Сдашь меня в полицию?

Я удивленно уставляюсь на мелкого. И откуда такие познания?

– Сколько тебе, говоришь, лет?

– А я не говолил, – картавит мальчуган, деловито складывая руки на груди.

– Ну так скажи.

– Почти шесть, – звучит гордо.

– А зовут-то как?

– Меня зовут Тим-Тим, – задирает нос.

– Что за дурацкое имя?

– И не дулацкое оно вовсе, – надувает губы.

– Ну должны же бабушки-дедушки тебя звать как-то по нормальному? Что это такое – Тим-Тим? – возмущаюсь. – У твоей мамы не было выбора?

– Выбол есть у каждого, – снова звучит по-взрослому. – Тимофей Тимулович я. Поэтому и Тим-Тим. Тебя же мама звала Тимом, лазве ты не помнишь? – этим вопросом пацан вгоняет меня в тупик. Я для многих раньше был просто Тим. А сейчас…

Но вопрос все равно остается открытым. Откуда взялся этот пацан и что мне с ним делать?

Глава 2

Тимур

Откладываю телефон в сторону. Почему? Потому что не понимаю, с кем мне проконсультироваться.

– Так, может, все же скажешь, как зовут твою маму? – пытаюсь разузнать имя женщины, которая бросила ребенка. Ну ведь бросила? Или не углядела? Как вообще возможно, что ребенок гуляет сам по себе? По огромному городу!

– Маму зовут Оля.

Оля… м-да, не редкое имя, которое бы запомнилось. Сколько таких Оль было? Да не помню, чтобы вообще было. Вот в чем вся загвоздочка. Загвоздка. Загвоздище! Черт возьми.

– А фамилия? – сердце нервно задергалось в грудине в предвкушении, что вот-вот это безумство завершится.

– А с фамилией каждый может, а ты без, – и пацан закатывается смехом, таким заливистым, что у меня мозги того и гляди разнесут черепную коробку, в ушах зазвенело.

Хватаюсь руками за голову.

– Тихо, – прошу я, но на парня это не действует. – Тихо! – рычу так, что мальчишка тут же затыкается.

– А не надо на меня олать, нелвы белигите, – заявляет серьезно.

Я стараюсь удержаться от комментариев относительно развязности его языка, не по-детски причем, и направляюсь в кухонную зону. Нужно что-то выпить.

Открываю бар, достаю бутылку виски…

– Не стоит утло начинать с этого, – тут же доносится голос пацана. – Минздлав пледуплеждает, что алкоголь вледен для здоловья.

Оглядываюсь. Сорванец забрался на барный стул и серьезно на меня смотрит сквозь стекла своих очков.

– Тебя забыл спросить, – буркнул себе под нос, но бутылку убрал и нажал на кнопку кофемашины.

– Я буду чай.

– Может, тебе еще и каши сварить? – огрызаюсь.

– Кашу я не люблю. Хотя она полезная, в чем я сомневаюсь, но мама говолит именно так.

– Умная у тебя мама, – включаю чайник.

– Угу. А еще она как-то сказала, что я весь в отца. То есть в тебя.

Хорошее такое умозаключение.

– Так, все, стоп. Тебя слишком много, – возвращаюсь к зеркалу, снова беру телефон.

Больше ничего лучше не придумываю, как набрать Леху. Ну а кого? Не Наташу же.

В трубке слышатся гудки. Но между тем в квартире раздается незнакомая трель чьего-то телефона.

– Ты звонишь сам себе? – умничает пацан.

А я ни черта не помню, чем закончился вчерашний загул. Помню, как позвонил другу, как встретились и все.

– Это, кажется, за той двелью иглает, – мальчишка слез со стула и, пройдя по комнате, остановился у двери, которая вела в гардеробную.

Я открываю дверь.

– Леха? – удивленно уставляюсь на друга, ползающего в ворохе вещей.

– Не могу найти этот телефон, – бубнит мужик, ползая на карачках по полу. – Какой дурак звонит в такую рань?

– Этот дурак я. Эй, алле, ты чего здесь забыл? – пытаюсь докричаться до товарища.

Он, наконец, замирает и поднимает взгляд на меня.

– О-па, я думал, этот голос звучит у меня в голове, – усмехается. – А ты что у меня дома делаешь?

Приехали. Это что же нам в баре наливали-то?

– Вообще-то ты находишься у него дома, – встревает малой.

– А это кто? – непонимающе хлопает глазами Леха. – Ты когда успел ребенка родить, Тим? – ошалелый взгляд друга был очень красноречивым.

– По-моему, ты еще не протрезвел. Выходи, кофе налью, – возвращаюсь к кофемашине.

Сидим за столом. Мы с чашками кофе, а малой с чашкой чая и уплетая завалявшиеся в шкафу пару конфет.

Повисает тишина, лишь слышно, как шуршит фантик от конфеты.

– Ты как оказался в гардеробной? – первым нарушаю тишину.

– Видимо, когда открыл дверь, мозг просто решил, что я уже дома, – ржет Леха.

– Тоже мне, – усмехаюсь, – открыватель дверей в волшебную Нарнию.

– А этот? – кивает на пацана.

– Меня зовут Тим-Тим, – протягивает мужику руку как большой.

– Алексей, – отвечает тот, пожимая ладошку ребенка.

– Очень плиятно, – с деловым видом констатирует.

– А что с твоей буквой “Р”? – вид Лехи серьезнее не придумаешь.

– Да не дается она мне, – в сердцах заявляет пацан, хлопая ладонью по столу. – Я уже несколько лет с ней воюю. Но эффекта нет.

– О, – усмехается Леха. – Ты посмотри, как вывернулся, чтобы в словах не было этой буквы.

– Заметил? – довольно переспрашивает малой. – Я пытаюсь ее избегать, – поправляет сползающие очки.

– Вы тут комплиментами собрались раскидываться? – меня злит невозмутимость друга. Конечно, это не его в папы к себе записывает какой-то левый малец. – Что мне с ним делать? – тыкаю пальцем в сторону псевдосына. Фу, даже думать не хочу об этом.

– Как что? Позвонить его матери, – уверенно и без сомнений говорит Алексей.

– Ты меня поражаешь своей сообразительностью, – заключаю я, понимая, что дельного совета от собрата по детсадовскому горшку не получить. – Как, по-твоему, мне это сделать? Не имея ее телефона?

Смотрим друг на друга с Лехой, потом одновременно поворачиваем головы на малого.

– Что? – словно не понимает, о чем речь, удивленно таращится на нас.

– У тебя есть телефон? – спрашиваю.

– Э-э, нет, – качает головой.

– У тебя рюкзак, выворачивай его, – командую.

– С какой стати? Там мои личные вещи!

– Если ты этого не сделаешь сам, сделаю я, – уже привстаю, чтобы выполнить задуманное.

– Это насилие, – закатывает глаза Тим-Тим. – На, – кидает на стол увесистый плюшевый рюкзак в форме машины.

– Можешь это считать принудительными мерами воспитательного характера, – открываю рюкзак и вытряхиваю все на стол.

Вещи. Пара футболок, штаны. Шапка.

– Шапка? – беру в руки вещь. – Летом?

– Конец августа. Погода непледсказуемая, – снова этот вид умника.

– Ну что там? – подает голос Леха.

– Нет телефона, – все просмотрел, прощупал рюкзак, но ничего. И даже документов на пацана нет. Как вообще такое возможно?

– Не мать, а кукушка какая-то, – пробубнил Леха.

– Сам ты кукушка, – огрызнулся малой. – Она сама меня пливела. Так что… никто меня не блосал. Так что у тебя, папа, – выделяет это жуткое слово, – есть влемя, чтобы побыть со мной и узнать меня получше, пока мамуля занята.

– А меня спросить не хотите, нужно ли оно мне?

Пожимает плечами.

– Мне нужны доказательства, что ты мой ребенок. А для начала неплохо было бы поговорить с твоей матерью. Больше чем уверен, это огромная ошибка, которую нужно исправлять. Только почему это должен делать я? – меня переполняет возмущение.

– Не кипятись, – встревает Леха.

Мои метания прерывает звонок мобильного. Наташа. Ар-р-р, как же вовремя.

– Да, любимая, – отвечаю, а у пацанчика брови взлетают домиком. – Жив-здоров.

– Леша, пойдем покажешь мне квалтилу, – не вовремя заговаривает мальчик.

– Это что там у тебя за детский сад? – тут же выдает Наташа.

Я прикрываю динамик и плетусь на лоджию. Леха взял мальчика за руку и повел вглубь квартиры.

– Это с улицы, дети гуляют, а я на лоджии, – вру.

– Ты еще дома? Обычно в это время ты уже на работе.

– Собираюсь, – а у самого мысли крутятся относительно чужого мальчика.

– Хорошо. Тогда вечером у тебя как обычно?

И тут я вспоминаю, что вечер субботы и каждое воскресенье мы проводим вместе. Выбираемся в люди. Но шанс, что я сегодня смогу вернуть мальчика его нерадивой мамаше, крайне невелик.

– Тимур, ты еще здесь? – раздается голос девушки. – Сегодня что-то со связью.

– Здесь. Слушай, давай к концу рабочего дня созвонимся и там все решим, много работы, – и отключаю связь.

Так, если о Тим… как его там, узнает Наташа – это будет скандал. А если информация просочится в прессу? Мне не нужны такие слухи.

Нужно что-то срочно делать.

Думай, Тим, думай!

Отложив телефон в сторону, я снова обдумываю свои дальнейшие действия. В комнату возвращается Леха с довольным мальчуганом.

– А у тебя большая квалтила, – говорит он.

– Угу, слушай, давай, иди включи телек, найди мультики. Взрослым дядям нужно поговорить, – отправляю пацана к огромной плазме и дивану.

Леху зову к барной стойке.

– Чего?

– Чего думаешь? – интересуюсь мнением друга.

– На тебя все-таки похож, – на полном серьезе заявляет он.

– Ты какую смерть предпочитаешь? Быструю или мучительно-долгую?

– Да что я такого сказал? – воскликнул товарищ.

Мальчишка тут же на нас оглянулся. Леха ему улыбнулся и тот, подмигнув ему, продолжил щелкать пультом.

– А то, – зашипел я, сбавив громкость, – это не мой ребенок. Мне не нужны дети, и вообще, эта ситуация кажется мне трындец какой-то липовой.

Леша сводит брови на переносице и задумывается.

– Надо искать его мать, – подходит к кофемашине и нажимает на кнопку. – Башка все еще трещит, – жалуется. – Аспиринчик есть у тебя?

– Верхний шкаф, слева.

Мужик, пыхтя, находит волшебную пилюлю, запивает ее водой. И садится за стол с чашкой кофе. Какой по счету уже?

– Ты правда не помнишь, с кем мог бы заделать его? – кивает в сторону пацана.

– Ты думаешь, я отслеживаю каждого сперматозоида? Не досчитался одного и тут же начинаю отсчет в девять месяцев? Нет, ума не приложу. Мы с Наташкой уже три года вместе. Кто был до нее, я не помню. И это, блин, нормально!

– Ладно-ладно, чего ты завелся? – недоумевает друг.

– Я просто все еще не приду в себя.

– А зачем выходил? – рядом оказывается мальчик.

– Что?

А Лехе кажется это смешным, вон как ржет. Гад.

– А я тебе говорил, Тимур, что идеально гладкой жизнь не бывает. А ты все: “У меня все идеально”, – передразнивает меня. – Чертов перфекционист. Получи и распишись.

– Издевайся-издевайся, – цежу.

Пацан снова теряет к нам интерес, обнимая своего лопоухого зайца, пялится в телек.

– Может, в полицию заявить или как там его, в органы опеки, – предположил я, но тут же пожалел о своих словах, увидев реакцию друга.

– Если ты хочешь сохранить нашу многолетнюю дружбу, то забудешь наименование этой организации, – чуть склонившись в мою сторону, рычит Леха.

– Черт, прости, – спохватываюсь.

Леху забрали у родителей, когда ему было два. В три его усыновили. Хорошие люди. И мужика хорошего воспитали. Но свой год, проведенный в приюте, он запомнил очень хорошо, несмотря на маленький возраст. А еще он любит детей. И в мыслях он грезит о большой семье. У меня же все с точностью до наоборот. Но тем не менее мы столько лет дружим.

– Никакой опеки. И полиции. Его же заберут, – Леша чуть успокоился. – Пусть живет пока у тебя. Будем искать родителей.

– У меня? Может, к себе заберешь? – я предпринял еще одну попытку избавиться от общества мальчика.

– Мне? Ты чего? – усмехается Леша. – Папой он тебя назвал, – разводит руками.

– Пап, – этот монстр тут же оказывается рядом.

– Я тебе не папа…

– Сейчас у тебя стадия отлицания, – снисходительно звучит его голос. – Ничего, я не обижаюсь.

Леха снова ржет как сивый конь.

– Так, все, мне пора в офис и так задержался. Леха, раз уж ты тут, посиди с малым. Я пока дам распоряжение службе безопасности компании порыскать в поисках мамаши.

– Э нет, мы так не договаривались, – возмутился он, но я не собирался его слушать, и уже направился в сторону гардеробной, одеваться.