Loe raamatut: «Обвести вокруг хвоста», lehekülg 2

Глава 4

Эльф – уточнить, как его хоть зовут? – убрался только часа через три. Облазил весь дом от пола до потолка (вру, от подвала до крыши), что-то обнюхивал, ощупывал, разве что на зуб не пробовал. Хотя, может и пробовал, кто его знает? Коту быстро надоело за ним следить, а мне и вовсе.

Ыдрын ушел раньше, сославшись на неотложные дела. "Кошку свою припадочную валерьянкой напои…" – проворчал Васька, но орк сделал вид, что не услышал.

А я… Что я? Проводила орка взглядом, вздохнула и села у окошка. Как дальше-то жить? Положим, с крышей над головой мне повезло. С голоду тоже пока не помру. А потом?

И дело тут даже не в финансах, а в смысле жизни. Ведь не просто так меня сюда занесло, верно? Надо, кстати, котика о подробностях обряда расспросить, а то он подозрительно увиливает… Почему?

Фамильяр, не будь дурак, куда-то удрал. Даже когда в дверь заколотили – снова! – не высунул любопытный нос.

Хотелось малодушно притвориться, что никого нет дома. Но… Если вы спрятали от проблем голову, это всего лишь значит, что они пнут вас в задницу.

– Иду я, иду! – крикнула я и поплелась открывать.

Чуяла, чуяла моя пятая точка неприятности… И не ошиблась. Это я поняла сразу, как только увидела на своем пороге холеную дамочку, разглядывавшую меня с презрительной миной английского мастифа, на которого лает дворовая собачонка.

– Тонья Подорожник? – осведомилась дамочка кисло. – Позвольте войти.

Вопросом это не было.

Я хмыкнула и посторонилась.

– Проходите, госпожа?..

– Алисия Поссет, – она небрежно сбросила на кресло меховую накидку. – Жена твоего любовника.

– Любовника? – переспросила я ошарашенно. Умеют же некоторые поставить в тупик! – Вы о ректоре Поссете, что ли?

Дама приподняла тонкие брови.

– А у тебя их несколько?

Прямо ревизор. "Я знаю, что у вас в отчетности сплошные нарушения! И попробуйте доказать мне обратное". Презумпция невиновности? Нет, не слышали.

– Для начала, – вздохнула я и руки на груди скрестила, – давайте все-таки на "вы". Кроме того, с чего вы взяли, что ваш муж со мной спал?

На мгновение на холеном лице госпожи Поссет мелькнула озадаченность. Затем она презрительно поджала губы.

– Не строй из себя оскорбленную невинность! Я точно знаю, что у Гарольда были шашни со студенткой, он сам мне об этом сказал.

Какие милые супружеские отношения. Образчик любви и доверия.

– Имени-то он не называл? – уточнила я, мысленно скрестив пальцы. Потому что если Тонья и впрямь крутила с ним любовь… Неприятностей не оберешься.

– Оставь, – отмахнулась вдова. Убитой горем она, прямо скажем, не выглядела. – Он даже умер в твоем домишке.

И окинула комнату презрительным взглядом.

Домик Тоньи, конечно, на хоромы не тянул, но и развалюхой не был. Зачем гадости-то говорить?

– Что вам надо? – прямо спросила я. – Пришли плюнуть мне в лицо?

Она усмехнулась.

– Ты даже этого недостойна, подстилка! Верни то, что украла. И я о тебе забуду.

Час от часу не легче.

Пойди туда, не знаю, куда. Принеси то, не знаю, что.

Никогда не любила сказки.

– И что же я, по-вашему, украла? Между прочим, это называется клевета.

– Мне плевать, как это называется! – вспылила она и глазами сверкнула. Ой, боюсь, боюсь. – Верни пипидастр, иначе я натравлю на тебя призрачных гончих!

Я решила, что ослышалась.

– Кого-кого вернуть?

– Пипидастр! – рявкнула она. – И не притворяйся, что не понимаешь.

Я и впрямь не понимала, но вряд ли могла доказать что-то этой мадам. Оправдываться? Ха!

– Очень нужен, да? – осведомилась я с притворным сочувствием. – Песочек уже сыпется, а подметать нечем?

Кто к нам с наездом придет, тот им же и огребет.

Она вытаращила глаза.

– Да ты! Да я!.. – глубоко вздохнула и отчеканила неожиданно спокойно: – Неделя. Если через семь дней ты не вернешь пипидастр, то я приму меры!

Развернулась – и выскочила прочь, в порыве гнева забыв даже про свои меха.

М-да. И что прикажете с этим делать?

Я подумала немного – и позвала в пространство, вкрадчиво так: "Василий! Иди сюда, котик".

Котик отозвался с третьего раза.

"Ну, чего тебе?! – проворчал он недовольно. – Я сейчас занят…"

"Бросай свою занятость и лети сюда! – скомандовала я. – Дело есть"

"А подождать оно не может?" – не сдавался кот.

"Здесь была госпожа Поссет"

"Бегу со всех лап!" – отозвался Васька тут же.

И действительно, примчался. Весь такой растрепанный, с шалыми глазами.

– Хорошему коту и зимой март? – хмыкнула я, смерив его выразительным взглядом.

Он вздыбил хвост.

– И что? Я свободный кот, имею право! И вообще, весна по велению души, а не по календарю!

– Имеешь, имеешь, – кивнула я. – А я имею право знать, что такое призрачные гончие, раз уж на меня их обещали натравить.

Котик разом сел.

– Призрачные гончие? – повторил он хрипло. – За что?!

Похоже, это не какие-то дворняжки.

– За пипидастр, который я якобы присвоила, – я хмыкнула. – Кстати, зачем он вообще семейству Поссет? У таких обычно горничные трудятся.

Васька вздохнул и почесал за ухом.

– Без понятия. Я котик, у меня лапки. Погоди, а при чем тут ты? Как ты вообще могла этот самый пипидастр присвоить?

А фамильяр не так прост, как прикидывается. Он ведь даже не спросил, что это за штука!

– Это вторая часть истории, – я пожала плечами и принялась заплетать рыжие патлы в косу. – Вдовушка знала, что у мужа был роман со студенткой. И почему-то решила, что это я.

Кот завис, даже глаза подозрительно остекленели.

– Так это же нам!.. – выдал он наконец.

Я вздохнула. И чего, спрашивается, ждала?

– Иди прощайся со своей личной жизнью. Только по дороге загляни к Ыдрыну, ладно? Пусть часа через два приходит в гости. На пирожки.

– Пирожки? А ты умеешь?

Я много чего умею. Дали бы развернуться!

***

С пирожками я погорячилась. Начинку для них еще можно было соорудить, хотя ни картошки, ни мяса в хозяйстве Тоньи не водилось. Капуста с яйцами и жареным луком тоже неплохая замена, особенно если настрогать туда остатки окорока.

А вот тесто…

В кухонном шкафу нашлись дрожжи, хотя и разделенные на небольшие порции. Зато муки не было. Похоже, нормальные продукты остались еще от бабки, вечно худеющая девица почти ничего не покупала.

Надо бы пополнить запасы. Вопрос только, где? Сколько она стоит? Где наличные? Курс местных денег? М-да, сплошные вопросы.

И тут в окошко… не постучали, нет. Поскреблись.

Василий грациозно возлежал на ветке и пробовал мои нервы на прочность. Когтем. По стеклу.

– Полотенцем? – предложила я мрачно. Такие грандиозные планы о реальность навернулись!

Кот изобразил вселенскую обиду.

– Я ей продуктов заказал, а она!.. Мря-я-я-у!

И отвернулся.

Продуктов? Так что же ты сразу не сказал, мой пушистый милашка?

– Муки? Мяса? – осведомилась я деловито.

– И сметанки, – ответил надутый кот. – И хлебушка. И потрошков, м-р-р. Сейчас принесут.

– Ты лучший на свете фамильяр! – сказала я с чувством. – С меня сметана и все обрезки… Сколько это стоит и где брать деньги?

– У тебя в бакалее кредит, – ответил кот деловито. – В конце месяца заплатишь.

Призрак голодной смерти перестал маячить на горизонте.

***

Ыдрын тоже заявился не с пустыми руками.

– Держи, хозяюшка, – он протянул мне коробку, от которой умопомрачительно пахло ванилью. – Говорят, женщины такое любят.

М-да? Я-то люблю, а вот Тонья… Впрочем, на ее вкусовые пристрастия я все равно решила положить… да вот хотя бы сковороду. С поджаристыми пирожками.

– Спасибо, – улыбнулась я. – Угощайся.

Орк скромничать не стал, угостился от души. Только за ушами трещало.

Я попивала чай – с тортиком! – и наслаждалась. Приятно, когда мужчина ест с таким аппетитом. Приготовленную тобой, между прочим, еду! М-м-м. Было, было в этом что-то эдакое, первобытное.

Наконец Ыдрын отвалился от стола и сыто погладил живот.

– Спасибо, хозяюшка.

И снова он меня этим словом приласкал.

– Пожалуйста, – ответила я благодушно, начесывая за ухом млеющего кота.

Орк же прищурился. В этот раз одет он был вполне нормально, в кожаные штаны, тонкую белую рубаху и кожаную же безрукавку. И это зимой! Положим, снега за окошком не видно, но все-таки. По моим ощущениям плюс пять максимум.

– Кто ты такая? – спросил он вдруг. Спокойно так. – И для чего звала?

Приехали.

Глава 5

От котика потянуло тревогой. Он подобрался, вздыбил шерсть…

"Не лезь!" – мысленно прикрикнула я.

Ясно же, что орк только этого и ждет! Кинул пробный шар – и смотрит на реакцию.

– А ты не знаешь? – приподняла брови я. – Тонья Подорожник.

Орк покачал лобастой головой.

– Неправда. Тело – да, а душа другая, – он легонько дернул меня за торчащую косичку. – Настоящая Тонья никогда не убрала бы волосы, как замужняя женщина. И обиделась бы на "хозяюшку". Она вообще, кажется, готовить не умела.

– Умела, – буркнул котик и взгляд пристыженно отвел. М-да, о прическе он не предупредил. – Яйца сварить.

Ыдрын хмыкнул.

– То-то и оно. А уж наслаждаться жирным и жареным… Кстати, забыть всего-то за месяц ректора своей академии Тонья тоже не могла. Так кто ты такая?

Мы с котиком переглянулись, и я досадливо поморщилась.

Я-то себя всегда считала спокойной и осторожной, слишком даже. А стоило попасть в другой мир – и нахваталась неприятностей, как собака репьев.

Что теперь делать-то, а?

А впрочем… Мне нужен союзник. Отчаянно нужен! И не фамильяр с его склонностью к авантюрам. И лапками, да-да.

– Хорошо, – вздохнула я и ладонь протянула. – Антонина Васильевна Голицына, будем знакомы.

Орк глянул странно, однако руку пожал.

– Ыдрын из семьи вождя Улома, – представился он церемонно и голову склонил. – Так зачем звала, Ан-то-ни-на?

Имя он произнес нараспев, будто пробуя на вкус.

– Можно Тонья, – я потерла лоб и вздохнула. – В конце концов, я теперь в ее теле. И вряд ли хозяйка вернется.

– Обряд? – осведомился Ыдрын спокойно. И взгляд такой умный, цепкий. – Ты ведь из другого мира, верно?

Я кивнула. Что теперь скрывать? Может, Ыдрын что полезное подскажет? Где этот пипидастр искать, например. На фамильяра-то надежды мало. Он твердил, что ничего о Поссете не знает, следовательно, тот не был любовником Тоньи. Во всяком случае, за этот месяц, что кот провел со своей ведьмой, ректор в дом ни разу не заявлялся. Только это ведь не гарантия, что они не встречались тайком. А еще они могли поссориться…

Тьфу! Ясно, что ничего не ясно.

– Это не важно, м-р-р, – влез котик и дернул хвостом. – Ты про вдовушку расскажи, и про призрачных гончих…

– И про пипидастр, – согласилась я со вздохом.

Орк разом подобрался.

– Пипидастр Поссетов? – уточнил он настороженно.

– Ну да, – кивнула я. С чего так напрягаться? – Подумаешь, метелка для пыли. Велика ценность! Не знаю, кому и зачем она сдалась.

Ыдрын помотал головой и рассмеялся.

– Метелка! – выговорил он сквозь смех. – Ну да, откуда тебе знать? Хотя тебе, Василий, стыдно быть столь неосведомленным.

Изящная словесность, м-да.

– Подумаешь, – надулся кот. – Я уборкой не занимаюсь, у меня лапки.

Кажется, у него это отговорка на любой случай. Лапки – и все тут. Удобно.

Ыдрын хмыкнул и объяснил:

– Эта, как ты говоришь, метелка – великий древний артефакт. Лет двести назад на севере страны случилось нашествие. С Пустошей полезли твари, причем в таких количествах, что королевской армии оставалось только героически принять бой и помереть. Север быстро обезлюдел, а волна тварей все катилась и катилась… Пока в конце концов не дошла до этого милого городка, от которого до столицы уже рукой подать. Местная трактирщица как раз наводила порядок, когда ее заведение ворвался авангард тварей.

– Хладнокровная дамочка, – оценила я. – Убираться в такой момент?

Орк усмехнулся.

– По слухам, она была личностью незаурядной. Но сложной. Сказала, что надо прибраться – и приберется, даже если последняя горничная в панике удрала. Славилась трактирщица, кстати, умением варить поссет – это горячий напиток из пива, сливок и специй – так что даже прозвище в его честь получила… Впрочем, я отвлекся. Госпоже Поссет очень не понравилось, что ее прервали и она отходила первых тварей метелкой. Да так, что и праха не осталось!

– Сильна, – одобрила я уважительно. – В конце концов ее, конечно, сожрали?

Только супергерои выходят в одиночку против толпы – и побеждают. Простых смертных, как ни крути, банально задавят массой.

Ыдрын хмыкнул.

– Подавились. Дальше госпожа Поссет вышла на улицу и… Очевидцы описывали бой в стиле "махну – улочка, отмахнусь – переулочек". Сколько в том было правды, неведомо. Известно лишь, что орда была остановлена и даже повернула вспять. Госпожа Поссет получила титул, должность ректора магической академии и немалый капитал.

Звучит неплохо. Хотя так красиво обычно бывает только в отчетах.

– Король умел быть благодарным, – оценила я и нахмурилась. – Погоди, но неужели этот самый пипидастр не отобрали? Ему же место в сокровищнице!

– А вот тут начинается самое интересное, – он с удовольствием потянулся. – Этот самый артефакт становится таковым только в руках одного из прямых потомков госпожи Поссет. Для всех остальных он остается метелкой для пыли.

– И такую вещь, – выдохнул котик, – он отдал какой-то лахудре?!

Мы с Ыдрыном переглянулись, и он хмыкнул.

– Точно лахудре? Не хозяйке ли твоей, часом? Речь о прежней Тонье, разумеется.

– Хозяйка! – взвыл Василий и на ручки ко мне прыгнул. – Он меня обижает!

– Какой нехороший орк, – посочувствовала я. – Такого милого котика обижает?

– Мр-р-р! – пожаловался он и голову подставил. Мол, чеши давай.

Я, не будь дура, схватила его за шкирку. Приподняла. В глаза зеленые бесстыжие заглянула. И сказала, ласково так:

– Обижать тебя, мой дорогой фамильяр, могу только я. И мне тоже не нравится, как ты увиливаешь. Отвечай прямо, не спрятан ли пипидастр где-то в доме?

Кот дернул лапами. Надулся.

– Да ну вас! Не знаю я ничего про эту метелку, молочком клянусь!

– Молочком – это серьезно, – клыкасто ухмыльнулся орк. – Ладно, верю. А могла Тонья спрятать артефакт без твоего ведома? Пока ты, кхм, гулял?

Васька вытаращил глаза и взвыл:

– Мря-я-я-яу! Я что вам, блохастый комок шерсти?!

– Ну-у-у, – протянул Ыдрын и в затылке почесал. – Как тебе сказать, чтобы не обидеть?

Глаза у него весело блестели, но кот оскорбился. Вырвался у меня из рук, запрыгнул на стол, приосанился.

– Я – фамильяр! Чтобы я – и не заметил рядом сильный артефакт? – дернул хвостом и добавил обидчиво: – И блох у меня нет!

– Нет так нет, – согласился Ыдрын покладисто. – Значит, Тонья спрятала его не дома?

И прищурился, внимательно так.

– Вот упертый, – насупился Василий. – Да Тонья из дома уже месяц не выходила! С наследством разбиралась, запасы проверяла, с клиентами договаривалась. А ей это было ой как непросто!

– Конечно, – вздохнула я. – Теория теорией, а практики у девчонки было маловато… Только зачем ее, такую занятую, понесло ритуалы проводить? Кстати, что за ритуал это был?

А то как-то подозрительно фамильяр эту тему обходит. Неспроста.

Кот сдулся. Отвел взгляд. Сказал тоскливо:

– Ну не могу я. У меня шерсть вылезет и хвост отвалится, если только словечком заикнусь!

– Тонья позаботилась? – нахмурился орк. – Значит, тут что-то незаконное…

Я только хмыкнула. Уж это-то сразу ясно было! И поманила фамильяра пальцем.

– Скажи-ка мне, друг мой Василий. Четко и без обиняков. Ректор и Тонья Подорожник были любовниками?

Кот прямо встретил мой взгляд.

– Нет, – ответил он быстро. – Она про этого Поссета не упоминала даже! И он к ней не приходил. Коготь даю!

Я почесала лоб.

– Тогда зачем ректор к ней сейчас заявился?

– Понятия не имею, – развел лапками кот. – Мы тогда уже ритуал начали. Вроде он о зелье каком-то твердил.

Ыдрын почесал лоб.

– Тогда будем считать, что романа между ними не было.

– Кстати! А я, – я запнулась и похлопала себя по впалой груди. – В смысле, это тело – девственница?

Орк поперхнулся, отвернулся поспешно. Я покосилась на него подозрительно. Только не говорите, что Ыдрын смутился!..

Широкие плечи орка задрожали, и я успокоилась. Ржет! Нагло и бессовестно ржет.

И чего, спрашивается?

Вопрос-то не праздный. Если Тонья была невинной девицей, то роман с ректором исключен. Вряд ли они просто за ручки держались, верно? Другой вопрос, как доказать это ректорской вдовушке. Справка от врача? Артефакт какой-нибудь? Надеюсь, хоть единорога усмирять не придется?

– Нет, – буркнул кот и хвостом дернул.

– Жаль, – огорчилась я и прищурилась. – Погоди… Надеюсь, не эльф?..

– Нет! – вскинулся котик. – Тонья по нему вздыхала только… А что и с кем у нее там было – я без понятия, уж не обессудь. Но когда ей кровь девственницы понадобилась… ну, для зелья, она весь подвал перерыла, а не себя ножичком в палец ткнула. И магический канал у нее был открыт, вот!

Кстати, я ничего такого в себе не ощущаю. Заново открывать надо? Или магия ушла вместе с душой настоящей Тоньи? Как все сложно! Прямо разъяснения к Налоговому кодексу.

– Редкий ингредиент, – посочувствовал Ыдрын. – Сразу видно, что ты иномирянка. У ведьм-то с этим делом все просто. Женская магия требует выхода, и выпустить ее можно только, кхм…

– Да поняла я, – махнула рукой я. – Был у Тоньи свой, так сказать, штопор.

Орк поперхнулся и закашлялся в кулак. Кот вытаращил глаза, мотнул башкой и прохрипел:

– Штопор?

– Емко, – похвалил Ыдрын, прочистив горло.

Я отмахнулась.

– Ты мне лучше скажи, кот ученый, мое настоящее тело точно умерло? Или в него Тонья вселилась?

– Ну-у-у, – завилял Васька. – Как тебе сказать…

– Скажи как есть, – посоветовала я твердо.

Ох, завалит мне эта девчонка годовой отчет…

Котик молчал, и ответил Ыдрын. Спокойно и жестко.

– Ты умерла, Ан-то-ни-на. Ты умерла там, Тонья умерла тут. Повезло, что тебя сюда притянуло. Шанс на это – один на миллион.

Не скажу, что меня это порадовало, но… Не оглушило. В глубине души я сразу об этом знала. Что же, лучше новая жизнь, чем совсем никакой.

Я сглотнула вставший в горле ком и попросила:

– Вернемся к нашим… пипидастрам.

Котик потер лапой нос и выдавил:

– Надо об этом рассказать.

– Кому? – удивилась я. – Вдовушка меня слушать не захотела. Думаешь, стоит к ней заглянуть, когда поостынет?

– А, при чем тут она, – отмахнулся фамильяр. – Я про следователя!

Я чуть не рассмеялась. Фыркнула. Головой покачала.

– Будет он слушать, как же! Он ведь считает меня влюбленной глупышкой, готовой сочинить что угодно, лишь бы повиснуть у него на шее.

Кот насупился. Крыть ему было нечем.

Ыдрын смотрел с интересом, но комментировать не стал. Деликатный.

– Ладно, – признал Василий нехотя. – Тогда что ты предлагаешь?

Хороший вопрос. Прямо-таки не в бровь, а ниже пояса.

– Можно подумать, у меня большой выбор, – вздохнула я. – Найти пипидастр, конечно.

Глава 6

– Как?! – вытаращился на меня кот.

– Как-нибудь, – отмахнулась я. – Главбух я или нет? Я не то что иголку в стогу сена, я даже лишнюю запятую в балансе найти могу!

Орк ухмыльнулся.

– Не знаю, что это, но звучит… Звучит. С чего начнем?

– Начнем? – переспросила я с интересом.

Поймите меня правильно. Не то, чтобы я не верила в альтруизм – и не такие извращения встречаются – но у орка? Серьезно?

Он пожал плечами.

– Ты же не думаешь, что убийство ректора и пропажа пипидастра никак не связаны? А я, как-никак, подозреваемый.

– Скорее всего, связаны, – признала я, немного поразмыслив. – Совпадение слишком маловероятно. Ты сказал "убийство"? Известно, от чего он умер?

– Яд, – веско проронил кот. – Я, мр-р-р, подслушал.

– А какой яд? – заинтересовался Ыдрын. – Мне-то, сам понимаешь, ничего не говорят.

Разумеется. Кто же выкладывает подозреваемому все карты?

– Без понятия, – развел лапами фамильяр. – В отчет я заглянуть не мог, а говорили просто "яд". Только вроде как выпил его ректор часа за два-три до смерти.

О! Ценная информация.

– И где ректор тогда был? – осведомилась я и украдкой зевнула. День выдался… сложным, мягко говоря.

Котик лишь лапами развел.

– Не у Тоньи, это точно. Он пришел, когда она уже обряд начала.

– В академии, – вставил Ыдрын мрачно. – Я у духа-хранителя выяснил. По правде говоря, ректор вообще редко покидал академию. Два-три раза в год, не больше. Ходят слухи, что Поссеты не могут отлучаться надолго, слишком крепко с ней связаны.

– Бедняги, – посочувствовала я. – Почти узники. Кстати, а кто теперь будет владельцем артефакта?

– У ректора есть сын, – пожал широченными плечами Ыдрын. – Только ему едва исполнилось восемнадцать. Управлять академией он пока не сможет.

– Традиция прервется? – заинтересовалась я.

– Вряд ли, – покачал головой он. – Скорее назначат кого-нибудь временно исполняющим обязанности… Надо думать, проректора Никсона. То-то он будет счастлив! Но мы отклонились от темы.

– Разве? – улыбнулась я и пальцы переплела. – По-моему, наоборот. Раз ректор почти не выходил из академии, то…

– Ядом его накормили там же! – выпалил котик. – И подружка у него тоже в академии была, мр-р-р?

Благодарно ему кивнув, я добавила:

– Вдова что-то говорила о романе мужа со студенткой.

– Сдаюсь, – поднял руки Ыдрын. – Хочешь сказать, ректора отравила та девушка?

Я вздохнула.

– Или жена. Или этот ваш проректор. Или… Да кто угодно! Главное, что искать этого "кого угодно"надо в академии.

Орк молчал целую минуту.

– Тут я склонен согласиться, – проронил он наконец и провел рукой по бритому затылку. – Похоже, он и сам это понял. Поэтому не рискнул обращаться за противоядием к кому-то в академии. Не доверял.

– А вчерашней выпускнице – доверял?!

Интересно, ректор параноик или у него были основания?

– Не вчерашней выпускнице, а внучке старой Ошши Чертополох, – поправил меня Ыдрын. – Она больше в ядах разбиралась, хотя целебные зелья тоже недурные варила. У нее с нашей академией постоянный контракт был.

– О как, – я призадумалась. – Значит, по старой памяти пришел?

– К тому же Тонья была на редкость, кхм, неспособной к интригам.

– Ограниченной или прямодушной?

– Скорее второе, – хмыкнул Ыдрын. – Хотя умом Тонья тоже не блистала. Старательностью брала.

– Это я заметила, – я усмехнулась, припомнив, как девчонка устроила осаду бедного эльфа. Будь она посообразительней, поняла бы, что такого в лоб не возьмешь. – С ректором все понятно. А почему к ней заглянул ты? Ведь не чисто по-соседски?

Я тоже не очень-то быстро соображаю, раз только теперь додумалась об этом спросить. В свое оправдание могу сказать, что очнуться в чужом мире – то еще приключение. Мозги от шока отшибает напрочь.

Ыдрын сложил руки на груди.

– Сообразила, – сказал он с досадой. – Признаюсь, меня просто любопытство обуяло. Случайно увидел, как ректор зашел к тебе в дом и…

– Не вышел, – заключила я. Что же, меня такое тоже бы заинтересовало. И все-таки лексикон у орка – любому ученому мужу на зависть. "Любопытство обуяло", фу-ты ну-ты. – Погоди! Выходит, у него был ключ?

Тонья-то к тому моменту в пентаграмме была, иначе не полезла бы в нее при ректоре. Может, она и дурочка, но ведь не настолько!

– Выходит, – согласился Ыдрын покладисто. – Надо думать, тоже от старой Ошши. Полагаю, это мы прояснили? И что делать дальше?

– Можно подумать, у меня есть выбор! Надо попасть в академию и найти пипидастр.

Легко сказать, м-да.

Ыдрын посмотрел скептически, почесал бровь.

– Как?

– Тонью… то есть тебя, хозяйка, там каждая собака знает! – вставил фамильяр. – Убийца сразу насторожится, тут к оракулу не ходи.

А то я сама не догадалась.

Идеи у меня были, но довольно сомнительные. Прийти на день открытых дверей (он тут бывает?) или напроситься прочитать какие-нибудь лекции (ну да, от вчерашней студентки)

Я хмыкнула:

– Предлагаешь покрасить лицо ваксой?

Ыдрын вдруг хлопнул себя ладонью по лбу.

– А это идея! – он широко улыбнулся. – Не ваксой, конечно, но… Раз в лицо тебя все знают, то надо его спрятать! Будешь орчанкой. Наши женщины носят покрывала.

Пока я хватала воздух ртом, котик – предатель! – прыснул и показал Ыдрыну оттопыренный коготь. И ладно бы средний!

– Ладно, – вздохнула я, когда возмущение мое улеглось. Никогда не умела психовать подолгу. Но паранджа… серьезно? – Как ты это себе представляешь? Приведешь какую-то орчанку в академию и… С чего ты решил, что там ее примут с распростертыми объятиями?

Ыдрын ухмыльнулся еще шире. Откинулся на спинку стула. Прищурился насмешливо.

– Во-первых, не какую-то орчанку, а свою племянницу. Во-вторых, коменданту женского общежития как раз требуется помощница. В-третьих, это на редкость удобно. Ты займешься студентками, а я преподавателями. И видеться племяннице с дядей будет просто. Идеальное решение.

– Племянницу, – повторила я, почесав нос. Надо признать, ловко он все придумал. – А не мелковата я для орчанки?

Глаза Ыдрына блеснули.

– В традиционных одеждах комплекцию поди разбери. К тому же ты вполне можешь быть совсем молоденькой… Скажем, лет пятнадцати-шестнадцати. Если твоя мать, моя овдовевшая сестра, умерла, то ее дети перешли бы под мое покровительство.

– И ты тут же пристроил их на работу? – хмыкнула я. – Почему замуж не выдал?

– А вот это, – клыкасто ухмыльнулся орк, – мы оставим тайной. Пусть гадают. Должна же в девушке быть какая-то загадка?

И подмигнул. Гад.

***

– Тебя надо переодеть, – рассуждал Ыдрын вслух. – И накрасить, как у нас принято.

– И смысл? – фыркнул котик. – В этих ваших покрывалах ничего кроме глаз не видно!

– Вот именно, – покладисто согласился орк. – Глаза и накрасим. Черным и погуще, тогда тебя мать родная не узнает… Фигурально выражаясь, разумеется.

Значит, красятся орчанки вроде наших восточных женщин. Хотя и неудивительно, когда из-за паранджи одни глаза видны!

– Чем? – вздохнула я, мысленно смиряясь с видом "а-ля панда". – Вряд ли у Тоньи найдется что-нибудь подходящее. Паранджа, кстати, тоже.

Девчонка вообще носила только шифон и шелк, еще и с рюшами! Надо будет, кстати, купить парочку приличных платьев, а то стыдоба. С ее-то комплекцией!..

Ыдрын нахмурился.

– Тебе пора привыкать, что Тонья – это ты. И не говорить о ней в третьем лице.

– Угу, – поддакнул фамильяр. – А то сразу проколешься.

– Я сразу, как ты выражаешься, проколюсь, если не поменяю имя. Или имя Тонья встречается у орков?

Судя по "Ыдрыну" – вряд ли.

Он почесал лоб.

– Ты права, – признал он нехотя. – Имя дается орку по оружию, с которым он принял первый серьезный бой. Я, например, на самом деле Ыыыы!Дрын.

Котик вытаращил глаза, а я прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Дрын, значит?

– Женщин это тоже касается? – уточнила я осторожно.

– Разумеется, – развел лапищами он. – Например, моя знакомая, Уууу!Ветка.

Васька упал на спину и задрыгал лапами. Я неодобрительно на него покосилась – все ему хаханьки! – и предложила:

– Как насчет Ашило?

Помнится, когда я была молоденькой бухгалтершей, замначальника нагло ущипнул меня за попу. А я тогда как раз документы сшивала… В общем, имя Ааааа!Шило – мое по праву.

Ыдрын немного поразмыслил и показал мне большой палец.

– Осталось раздобыть тебе одежду и всякие женские мелочи.

Легко сказать!

***

Ыдрына я недооценила.

С утра пораньше меня разбудил настойчивый трезвон.

– Дайте поспать! – простонала я, накрывая голову подушкой. Звонок не унимался, и я пожелала от всей души: – Да чтоб у тебя баланс никогда не сходился!

– Кого там принесло? – поддержал Василий, который спал у меня в ногах, на специально припасенной подушке. фамильяр утверждал, что это его законное место, и смотрел так честно, что сразу понятно было: врет. Я сделала вид, что поверила. Одной в спальне было как-то не по себе.

"Тирлинь-тирлинь-бом-бом!" – надрывался дверной колокольчик.

А ведь только-только рассвело!

– Хороший вопрос, – я широко зевнула. – Вася, будь другом, посмотри.

– Почему я? – заныл котик, но с постели спрыгнул. Забрался на подоконник, отодвинул лапой портьеру и выглянул наружу. – Ыдрын!

– Чего ему не спится? – тоскливо вопросила я у потолка. Потолок молчал. И слава богу!

– Послать? – осведомился кот деловито.

Я хмыкнула.

– Так он и пойдет.

– Могу цветочным горшком в него швырнуть, м-ря-я-яу!

Глаза его горели зеленым огнем.

– Не надо, – решила я и нащупала халат.

Ыдрын мужик толковый, от нечего делать ломиться не стал бы. Может, пипидастр нашелся, убийца во всем признался, и все наши проблемы растаяли, как ночной кошмар?

Мечтайте больше, Антонина Васильевна! В вашем возрасте пора бы знать, что сюрпризы редко бывают приятными. Очень редко.

Я натянула халат, завязала пояс, мельком глянула на себя в зеркало… Вздрогнула и чуть не перекрестилась. Ведьма! Натуральная ведьма. Хотя я теперь она и есть… Но это не повод пугать бедного Ыдрына. Вдруг он передумает мне помогать? Мужчины – они нежные. Увидят один раз с "поплывшей"тушью – и прости-прощай любовь. Кхм, к чему это я?

– Вась, открой, – попросила я, торопливо хватаясь за расческу. Забыла уже, что длинные волосы надо перед сном заплетать. У Тоньи – тьфу, у меня то есть! – они вдобавок жесткие и вьющиеся, так что сбились в колтун.

– Ладно уж, – проворчал фамильяр и встряхнулся. – Прихорашивайся, хоз-з-зяйка!

Задрал хвост и выскользнул из спальни.

Справилась я быстро. Опыт утренних сборов на работу сказывался.

Поплескала в лицо холодной водой, наскоро заколола пучок, снова взглянула в зеркало. Ну вот, другое дело! Хорошо все-таки, когда тебе чуть за двадцать.

Ыдрын хозяйничал на кухне. Он заткнул салфетку за пояс вместо передника и, тихо что-то напевая, возился с плитой. На сковороде брызгала маслом яичница с колбасой, в турке пузырился кофе.

Прелесть какая! Видят бог и налоговый инспектор, мужским вниманием я обделена не была. Как-никак, трижды замужем побывала. Ни один муж не готовил мне завтрак. Даже в медовый месяц. Даже на восьмое марта!

Васька оскорбленно вылизывался в стороне. Зуб даю, дуется, что ему колбаски не перепало.

– Доброе утро! – пропела я, разом смягчившись. Разбудили меня, конечно, чуть свет. Но завтрак… О, это искупало все!

– Доброе, – улыбнулся орк. – Будешь кофе?

– Спрашиваешь! – ответила я с чувством и плюхнулась за стол. – Ты рано.

Еще пять минут назад я почти готова была разрешить котику швырнуть в него цветочным горшком. Но теперь…

Орк достал с полки чашки.

– Нужно успеть в академию до начала занятий. Я вещи принес. Вон там, – он указал на сверток. – Ты взгляни пока.

Я кивнула. Так, что у нас тут? Балахон из черной ткани (ожидаемо), расшитая серебром кофточка, что-то вроде длинных панталон, пузырьки с непонятным содержимым… и брошюра "Наставление, как надлежит одеваться орчанке хорошего рода". Там была даже схема, как нужно красить глаза!

– Уветка сказала, что ты разберешься, – объяснил Ыдрын, ставя передо мной тарелку с яичницей и чашку кофе.

Пахло одуряюще. За такое не только ранний подъем можно простить, а еще пару-тройку грешков на будущее!

– Уветка? – я торопливо сделала первый глоток. На вкус кофе был даже лучше, чем на запах. – Ты ей рассказал?..