Loe raamatut: «Город Грёз»

Глава 1

Город

Я люблю этот Город. Особенно тёплым весенним утром. Или ранним летним. Он как призма. Свет играет здесь приятными оттенками. По утрам, воздух особенно прозрачен и восходящее солнце окрашивает небо в ярко-голубой, почти фосфоресцирующий, цвет. В эти утренние часы Город сияет, как бриллиант. Вроде бы самые обыкновенные дома…. Но боковым зрением, вдруг замечаешь ореол свечения вокруг здания. Кидаешь взгляд на дом – вполне стандартная панельная десятиэтажка. Начинаешь фокусировать взгляд – края контура как бы раздвигаются и начинают светиться. И так всё вокруг. Этот городской ландшафт создает невообразимое сочетание фотонных потоков. Воздух начинает сиять разными цветами. Иногда он светится свежестью, которую хочется пить. А бывает, он светится, как тогда в прачечной…

Солнце, в то летнее утро, уже поднялось настолько, что его лучи били прямо в окна прачечной. Всё помещение было залито золотым светом, как будто в воздухе летала драгоценная пыль. Светло-бежевые стены мягко очерчивали комнату и создавали своеобразную глубину. А в тени, яркой радугой играли цвета.

Я сталкиваюсь с ней на входе. Она совсем не удивляется встрече. Только мило улыбается.

– Привет! Говорю я ей.

Она не отвечает, только улыбается еще шире. Я открываю ей дверь.

Я иду за ней в дальний угол комнаты и смотрю, как золотой свет буквально испаряет её легкий сарафанчик и красиво ложится матовым блеском прямо на кожу. Я смотрю, как двигается её тело, абсолютно голое, только легкий пакетик с нижним бельем в руке. Меня тянет к ней, как магнитом. Мы синхронно открываем дверцы стиральных машинок. Я судорожно запихиваю вещи в барабан. Не глядя, щупаю рукой по полу, в поисках упавшего джемпера и беру её за лодыжку. Смотрю на неё. Она смотрит поверх открытой дверцы и улыбается, затем мгновенно перегибается через неё и мягко целует меня в губы. Спустя секунду мы уже взгромоздились на стиральную машину, где крутится её белье. Я обнимаю её чуть ниже плеч и чувствую, что сарафанчик всё-таки есть. Нет трусиков. Она сидит спиной к двери и не видит, как в открывшуюся дверь входит женщина и замирает на пороге. Женщина краснеет, встретившись со мной взглядом и медленно отступает, тихо закрывая за собой дверь.

Позже, мы сидим, обнявшись и смотрим на вращающиеся барабаны. Молчим.

Еще позже я смотрю, как она уходит, на ходу оборачивается и посылает мне воздушный поцелуй.

Я очень люблю этот Город за то, что здесь есть Она.

Глава 2

04.01.2010

Я стою у окна и смотрю на заснеженную улицу. Думаю о том, что на улице прекрасная погода. Думаю о том, куда могут спешить пешеходы. Думаю о ней.

Три дня назад у неё был день рождения. А я с другом пил водку в честь наступившего года. Пил водку и думал о ней. Мысленно передавал ей привет и поздравлял. И снова пил.

За окном уже вечер. Я недавно проснулся. Смотрю в окно и думаю о том, что кончаются сигареты, а я всё никак не могу выйти из амебопдобного состояния.

Долго стою под душем. Хочу вбить в себя энергию струями воды. Эффект получается обратный. Снова хочу спать. Героически борясь с ленью, я одеваюсь и выхожу на улицу.

Все новогодние праздники шел снег, стояли морозы. Снег вокруг сияет белизной. Даже если погасить всё электричество в городе, ночь не опустилась бы на землю. Она бы зависла метрах в пяти, примерно на высоте границы свечения снега. Желтые фонари горят сами по себе, как размытые пятна и не могут бороться с белым светом, только лишь расширяют переход вверх – к черному. Снег хрустит под подошвой ботинок. И с каждым шагом отчетливо слышится – пустота… пустота…. Нет, не слышится – чувствуется. Как будто, ломающиеся под давлением ботинка, кристаллики снега передают вибрацию в тело.

Вот и магазин. Дверь открывается, выпуская клубы влажного воздуха, как шлюз космической станции. Меня рассмешило сравнение. Тогда уж лучше не космической, а какой-нибудь планетарной, лунной например. И я как один из первых поселенцев, только что очнувшийся от анабиоза, выхожу во внешнюю среду, для закупок в пищеблоке. Пищеблок 2Ч, купол № 29, строго на север пятьсот метров, через белое безмолвие.

В магазине я жадно рассматриваю лица людей. Последнее время очень мало общаюсь. Единственный друг постоянно в разъездах – командировках. С братом тоже пересекаюсь редко. В основном всё на работе и о работе. Потому часто организую внутренние диалоги. Диалоги, дебаты и прочее. Представляю реальных людей. Представляю людей реальных, но с которыми я никогда не встречался. Представляю вымышленных персонажей. Я задаю им вопросы, слушаю их ответы, мы ведем дискуссии. Я создаю некие ситуации, в которых мы оказываемся вместе. Зачастую эти ситуации связанны с событиями из реалий. Я как бы варьирую возможные комбинации решения. Удивительно, но иногда эти события происходят. И тогда, я уже знаю как надо себя вести, что говорить и какая последует реакция. Я много времени провожу в вымышленных мирах. И в очередной раз, вырвавшись во внешний мир, мне интересно – чем он живет, какие основные эмоции преобладают.

Общее настроение – усталость, апатия. Люди бродят между продуктовых рядов как зомби, с полуприкрытыми глазами и полным отсутствием мимики. Бледная кожа, сгорбленные плечи, вот что делает с людьми череда праздников. Молоденькая девчонка, лет шестнадцати, выделялась из толпы своей энергичностью. Заметила меня, видимо обратила внимание на мой рыщущий взгляд. Тут же к ней подошла толпа сверстников и они начали живо обсуждать варианты выбора пива… М-да, молодость имеет свои плюсы.

– Давайте возьмем водку! – это вставляла свои пять копеек та самая девчонка.

Неужели им продадут алкоголь? Пойду-ка я домой из этого бедлама.

Внешний мир снова не предъявил убедительных доказательств в пользу нахождения в нём.

Путь домой уже ничем не напоминал путешествие по чужой планете. Пьяные парочки медленно брели по протоптанным тропам, урчали машины, осваивая нечищеные дороги. И снег под ботинками перестал вибрировать о пустоте. Я влип в эту вязкую среду обычной жизни. Я вернулся.

Глава 3

13.12.2009

Во сне я путешествую по мирам. Не по вымышленным. Это что-то совсем другое. Можно называть их параллельными. Или альтернативными. Иногда они очень похожи на реальный мир. Иногда совсем нет. Но всегда мое пребывание там памятно небывалым ощущением настоящего. То, что это не просто сны я осознал не сразу. Два года наблюдений и основные признаки были подтверждены многократно. Пробуждение в этих случаях напоминает выныривание из-под воды – как будто что-то выталкивает тебя на поверхность и легкие делают резкий вдох, словно после задержки дыхания. Воспоминания об этих путешествиях всегда ярки и не стираются из памяти со временем. Сразу после пробуждения плохо ощущается собственное тело, как будто чужое. Затем под калейдоскоп картинок, только что увиденного мира, прокатывается волна гудящей вибрации и к членам возвращается чувствительность. И лишь полное нежелание покидать постель, роднит их с обычными снами.

Вот и сейчас, только проснувшись, я переосмысливал увиденное последним. Плохо то, что я почти не осознаю себя во сне, в смысле, что сновидение не осознанно, осознание как правило, происходит после пробуждения. Осознанным сновидение было лишь дважды. Впервые я осознал сновидение, в котором у меня был выбор – я стоял у стены коридора и двигаться можно было лишь направо или налево. Притом один из путей наверняка приводил в тупик, правильный огибал стену и выводил на дорогу, которая шла прямо. Время было ограниченно и не было шанса возвращаться из тупика. Вот тогда у меня возникла мысль – «Я сплю! А во сне, я могу чуть больше!» И придумал в стене дверь. И прошел через неё. Дальше, я бежал вперед, понимая, что во сне сотворил чудо, но громким пульсом во мне билась мысль – «Я, только что, прошел сквозь стену!»

Второй раз сейчас, притом путешествие произошло на границе пробуждения. Я услышал звонок будильника и проснулся. Обвел взглядом вокруг и первой мыслью, у меня было – «Как красиво расставлены ящики!» Вокруг меня, в радиусе пятидесяти метров, уходя, куда-то ввысь по спирали, стояли стеллажи с деревянными ящиками. Ящики были выставлены в некой последовательности, которую я не мог понять. Но гармония, содержащаяся в этой расстановке, заставляла меня видеть красоту. «Какие на хрен ящики!?» Это вторая мысль. Будильник продолжал звенеть. «Я всё ещё сплю!» И с резким вздохом проснулся. Осмотрелся, никаких ящиков, теплой волной прокатилось чувство успокоения, никаких ящиков. Только высоченные красивые дома… Какой-то настойчивый звук мешал расслабиться. «Будильник?!» И с резким вздохом проснулся. «Чёрт! Снова ящики!» Будильник звенел не переставая, а я никак не мог проснуться. «Надо проснуться! Надо проснуться!» Будильник не выносимо звонил прямо в голове. «Нужно двигаться!» Я начал бегать из стороны в сторону, от левого края стеллажей к правому. И с резким вздохом проснулся.

Последнее время мне трудно вернуться в реальность. И из реальности всегда хочется убежать. Сидя на работе в разгар трудового дня, я последние три недели, представляю, как возвращаюсь домой и ложусь спать.

Сейчас я лежал, смотрел в потолок и на нем медленно таяли картины с домами и ящиками. «Что это за ящики такие были? Что это за мир с ящиками и бесконечными стеллажами? Может это был мир-архив? И нужно было заглянуть хотя бы в один ящик?» Я не испытывал сожаления по поводу упущенного шанса, в этот момент меня уже занимала другая мысль. «Как гармонично наложились на ящики дома… Полное совпадение структурных архитектур. Может у этих миров одинаковая матрица? Может, все миры созданы по этой матрице?» Но итоговый вывод был другим. «Скорее всего, мир с домами это мир-фантом, мир-камуфляж, необходимый для маскировки мира с ящиками. Значит в мире-архиве действительно скрыто что-то важное? Или опасное… Надо бы обмозговать на досуге».

Ну, вот как личности, тяготимой мыслью об устройстве мира, собираться с утра на работу? Только медленно, как из-под палки и естественно опоздать.

Глава 4

07.01.2010

У меня на плече появился треугольник. Сам по себе. Равносторонний, со стороной примерно два с половиной сантиметра. Похоже на опухоль вдоль царапины, но царапины нет. Раздражение? Не чешется. И главное – какая правильная фигура! Похоже, что метка. Ну и кто меня пометил? И главное – зачем?

У Неё тоже была метка. В виде цифры шесть. Недели за две до шестого.

Почему треугольник? Что это может означать?

Пишу в яндексе: «философский смысл фигуры треугольник».

Восьмая ссылка, читаю: «Треугольник – первая геометрическая фигура, встречающаяся в древних орнаментах.…

В Египте он символизировал триаду духовной воли, любви-интуиции и высшего разума человека, то есть его личность или душу… Равносторонний треугольник, символизирующий, по древнееврейской традиции, совершенство, у христиан означает Троицу – Отца, Сына и Святого Духа. У масонов треугольник символизирует тройственность космоса, а его стороны – Свет, Тьму и Время (основание)».

В общем, вата всякая – никакой конкретики. Может это пропуск в тот самый архив? Или сертификат на путешествия по параллельным мирам? Нет, это бредовые теории. Поищем еще.

Пишу в строке поиска: «равносторонний треугольник философский смысл». Первое найденное определение: «Равносторонний треугольник символизирует завершение». Получается это знак конца чего то.

Смотрю далее: «В древнемексиканских рукописях с иллюстрациями треугольный символ, сходный с заглавным А, является знаком понятия „год“».

Ну, теперь немного проясняется – что-то закончится и случится это через год. Еще поискать?

Ввожу: «равносторонний треугольник значение символа». И вот, что нашел: «Равносторонний треугольник с вершиной, направленной вверх, олицетворяет божественное совершенство и гармонию, служит знаком солнца и огня, жизни и сердца, горы и духовного подъема».

И так, что имеем в головоломке? Значение – «Завершение, конец». Число – «Год, 365». Объект…. «Божественное совершенство? Жизнь? Гора, духовный подъем?» Получается, что через год у меня закончится духовный рост и закончится жизнь. То есть, через год я умру? Стало немного страшно. Совсем ненадолго. В конце концов, мы все идущие к смерти. Просто думаем, что будем жить вечно. А может ли конец чего либо, означать начало другого? Как правило, так и есть. Начало чего? Новой жизни? Реинкарнация в маленького пучеглазого йорка? Ну, может, головоломка должна складываться так: «Конец жизни и начало духовного подъема»? Может я стану бестелесным существом и буду путешествовать по вселенной? А почему я? Может этот знак и на мне, но он не про меня? Хотя про кого.… Про весь мир? Суть в итоге не меняется. Если погибнет мир, погибну и я. В тоже время мир который я знаю, умрет вместе со мной. Замкнутый круг. Колесо Сансары, твою мать….

После водных процедур, треугольник покраснел – из рельефного контура на коже, превратился в красное пятно. Что-то там еще было сказано про огонь…. Но это меня уже не волновало, есть задачи поважнее. Раз уж остался год, то значит надо чего-то добиться за это время. Усовершенствовать путешествия по мирам, например. То есть поднять на новый уровень свое сознание или подсознание или что там за это отвечает….

Глава 5

Город

Я не знаю, где Она живет. Я не знаю, номера Её телефона. Я знаю, Её Имя. Я не знаю, как с ней связаться. Но я знаю, мы обязательно встретимся. Мы встречаемся каждый раз, когда я бываю в Городе. Мне не известна механика наших встреч, но они случаются. Я просто должен прибыть в какое-то место и Она будет там. Где это место я понятия не имею. Всё происходит само собой. Я туда иду, еду, не зная конечной точки путешествия. Но всегда нахожу заданную координату. Иногда перемещаться никуда не надо – я сразу оказываюсь в нужном месте и просто жду Её. Или Она уже там. Как тогда в сиреневой комнате. В этом флегматичном свечении, у нас был животный секс.

А сейчас я еду в маршрутном такси. Глазею в окно. Прекрасный солнечный летний день. Интересная все-таки топография у Города, например, что бы попасть в район, в который я держу путь, нужно ехать все время прямо, ни поворотов, ни подъемов, ни спусков. Но вот путь обратно, это путь под гору, притом достаточно крутую. Маршрутка сбавила ход, похоже, впереди что-то случилось. Водитель маневрирует вправо и я вижу помеху. Поперек дороги, небольшим потоком, течет вода. Но мокрый асфальт занимает большую площадь, что дает повод думать о потоке, как о иссякающем. На правой обочине выложены мешки, вокруг суетятся какие-то люди с аппаратурой. Похоже, что снимают кино. И точно – камеры! Люди с камерами на треногах стоят за мешками с двух сторон от желоба, уходящего в небольшую горку на соседнюю улицу. Желоб, шириной чуть больше метра, не глубок – сантиметров пятнадцать. По всей видимости, он сделан из пластика. Протянувшись метров на двадцать от мешков, он упирается в здоровенную бочку с широким горлом. Бочка лежит на боку горловиной к камерам. Прямо около крышки на краю желоба сидит мужчина, раздетый по пояс. Наверное, актер или каскадер. Микроавтобус остановился совсем, пропуская встречный автомобиль. Я вглядываюсь в человека у бочки. Ни фига себе! Это же Хью Джекмэн! В этот момент перед камерами появляются люди с клетчатыми табличками в руках. И тут же бесследно исчезают. Плечи кинооператоров напрягаются. Это команда «Мотор!» Крышка бочки сдвигается в сторону, поток воды легко подхватывает Джекмэна и несет вниз по желобу. Вода жутко бурлит по краям, но легко переваливаясь через низкие борта, тут же теряет свою мощь. Представляю, в каком бурном горном потоке герой фильма оказался по сценарию. Хью остановился на самом краю желоба. Как все рассчитано! Остатки воды, прокатившись по асфальту, гулко бухнули по колесам, водитель бормочет нечто не членораздельное и нажимает на газ. Сцена съемки неизвестного фильма уносится назад. Прикольно! Надо будет обязательно Ей рассказать!

Немного позже, я сижу на тротуаре, прямо на теплом асфальте. Никто не удивляется, что я так сижу. И меня ничуть не интересует реакция прохожих, как и то, что у меня в руке нож и я равномерно втыкаю его в асфальт. Я даже не замечаю, как Она оказывается рядом. Просто обнимет меня за плечи уже сидя слева от меня. Я целую Её в щеку.

– Смотри, – говорит Она и показывает рукой вперед и чуть вверх.

Я слежу взглядом за Её жестом. Напротив горы, на которой мы находимся, располагается другая гора, не заселенная, как в этом районе, а вся покрытая лесом. Я присматриваюсь и замечаю, что гора двойная и каждая из вершин имеет форму ступенчатой пирамиды. Совсем, как у индейцев Майя. Но размер ступеней был грандиозен. Одна над другой они громоздились от подножья к вершине. Если это и рукотворная гора, то явно созданная не человеком.

– Нет, это естественное образование, – Она читает мои мысли.

Естественное, так естественное. Неважно. Красота и грациозность пирамид захватывает меня целиком. Я смотрю как завороженный. От них исходит светло-золотое свечение и наверняка тепло, поскольку воздух вокруг склонов слегка искажает контуры. Я смотрю словно сквозь дымку. Но чем больше я смотрю, тем отчетливее проступают очертания, а окружающее становится всё более размытым.

– Пойдем, погуляем, – Она уже стоит.

Левой рукой я подбираю нож, выпавший во время любования пирамидами, и со всей силы вбиваю его в податливый асфальт по самую рукоять. Я подхожу к Ней, беру за руку и Её нежные пальчики, крепко сжимают мою ладонь. Мы идем гулять. Не оборачиваясь. Сейчас пирамиды ничто, против нашего общения. Прекрасный летний день. И я обязательно расскажу Ей про Хью Джекмэна.

Глава 6

03.12.2009

Иногда я смотрю на эту реальность, как на картинки из другого мира. Какое-то всё вокруг не настоящее… этакая 3D графика… притом не особо качественная. Как будто я надел очки для игровой приставки и куда не поверну голову, кругом игра. Игра не интересная с хилым сюжетом. Хренов квест, да и только. Но я не выбирал эту игру, мне надели эти очки насильно. Одели, пока я спал. Я проснулся, а тут уже вовсю играют и я понятия не имею, что должен делать. Я не знаю кто мой герой и какова моя миссия. Нет, я знаю кто я, но не в этой игре. Хотя одними очками тут не ограничилось. Тактильные ощущения на высоте – я в полной мере ощущаю внешнюю среду. Скорей меня вселили. Вселили меня в это тело – играй дружище, развлекайся! А я не хочу развлекаться, я хочу знать правду. Воля вселившего меня сильна и не добра, я просто инструмент чьего-то замысла. Или…. Или всё таки я – это я, только смотрю и не вижу истины. Я сидел и тупо пялился на дверь холодильника, хаотично усыпанную разноцветными магнитами. Обвел взглядом вокруг – сервант, стол для готовки, плита, раковина. Все такое же унылое и нелепое, как и сама игра.

Мгновенно я осознал, что ослеп. Но я чувствую свет. Меня охватила не темнота – серая белесая пелена застилала мне глаза, я не видел ничего. И чувства стали притупляться. Ощущения тела, стали неясными, как будто меня парализовало. Я понял, что не дышу. Попробовал сделать вдох, но грудная клетка отказывалась слушаться. И вроде бы её вовсе нет… Единственное, что я чувствовал, это глаза. Я начал концентрировать внимание на зрении и пелена стала светлеть. Я весь отдался зрению. Завеса на глазах посветлела еще, начала дробиться и сжиматься в точки. Стали проступать неясные очертания. Точки сжались и исчезли. Как будто в заставке фильма, картинка проявилась из ничего, исказилась судорогой и зафиксировалась. Я сидел на стуле и тупо пялился на дверь холодильника. Я встал и даже не пытаясь осознать произошедшее, направился в ванную.

Я плескал на лицо теплую воду и кожа радовалась омовению, это были одни из самых приятных ощущений, что я испытывал. Выпрямился и почувствовал головокружение. Надо прилечь. Пока я медленно мерил шагами путь до дивана, то понимал что реальность, так же воспринималась неясно. Все происходит на автомате. Нет желания даже сделать попытку осмысления. Как будто я сплю.

Погрузившись головой в мягкую подушку я направил взгляд в потолок и попытался схематизировать кашу в мыслях. Но вместо этого перед глазами поплыли картинки сегодняшнего путешествия. Вот это было реально. Чёткое восприятие цвета, звука, ветра. Это было полное ощущение жизни. Это было очень глубокое погружение, с провалом во времени внутри себя. И очень опасное.

Путешествие началось внезапно, как взрыв. Бах! И вот я стою на холмистой местности взрыхленной тяжелой техникой. В небе дым от пожарищ, запах гари и пороха. Я повернулся к палаткам из серого тента, там суетились люди. Солдаты. И я солдат. Рядовой ополченец. И совсем скоро в бой. На мне грубая военная форма цвета пересохшего глинозема. На голове каска с маскировочной сеткой такого же грязного цвета. Не задумываясь, иду к палаткам получать оружие. Здесь я знаю кто я. Я один из стариков-резервистов и это Война. Основные части стоят далеко к северу и первыми остановить врага должны мы. Те с кем мы воюем, пришли на землю из космоса, а может из параллельного мира. Это не важно. Они хотят уничтожить нас, а оставшихся сделать рабами. Им нужна наша планета. Интервенция началась совсем недавно, два месяца назад. Ниоткуда, по всей земле появились парящие в небе корабли – огромные диски. По всем телевизионным и радиоканалам и на всех языках начала транслироваться речь о предложении полной капитуляции. Сдавшимся гарантировалась жизнь. Последующие заявления мировых правительств об отказе капитулировать, были формальностью. Потому как через секунду после окончания инопланетной передачи весь мир в едином порыве кричал о своем не согласии. Я помню, как стоял у радиоприемника и в бешенстве орал, обращаясь к захватчикам – «Да пошли вы на хуй!!! Глотки вам грызть буду за родную землю, суки!!! Пидорасы!!!» Гнев клокотал во мне, я кричал и чувствовал, что вся планета в едином порыве орёт в бешенстве вместе со мной. По всему земному шару была объявлена всеобщая мобилизация. А они просто исчезли, что бы появиться через сутки. Так же внезапно. Появились и нанесли тепловой удар по стратегическим объектам. В считанные минуты ракетный щит планеты был уничтожен. Но они не хотели крушить всё. И началась наземная операция. Они пустили в ход малую технику. Огромное преимущество пришельцев было в внезапности. Внеземной десант появлялся мгновенно в любой точке планеты и начинал уничтожать всех вокруг. Фронта не было. Фронт был повсюду. Но у людей нашлось странное противодействие этой внезапности. Возможно, в период глобальной опасности у человечества обострились экстрасенсорные способности, а может это был промысел божий, но все просто знали – где и когда они появятся вновь. Регулярные армейские части не могли оперативно дислоцироваться в нужный район, поэтому первыми всегда вступали в бой простые граждане. Вступали с отчаянной храбростью и гибли миллионами. Видимо пришельцы не были готовы к такому глобальному сопротивлению и оккупация затянулась, останавливаемая кровавыми боями. За два месяца ада, земляне кое-что узнали о захватчиках. Это были гуманоиды, строение их тела напоминало человеческое – две руки, две ноги, голова и по всей видимости уязвимые органы располагались по похожей анатомической схеме. Они были чрезвычайно худы и не сильны физически, но свои физические недостатки компенсировали совершенной военной техникой на много веков опередившей человеческую.

Но я знал о них чуть больше. Я уже встречался с ними. Сейчас я стоял в строю, крепко сжимая автомат. Военный сержант вскарабкался на ящик и кричал: «Братья! Не отступим перед погаными ублюдками! Покажем им кузькину мать!» Это было лишнее. Никто не собирался сдаваться. Я сжал зубы от накатывающей злости. И вдруг провалился в прошлое. Достаточно далеко. В то время когда я был безумно молод.

Раннее летнее утро. Я гуляю по закоулкам маленького городка, откуда был родом. Я только учился радоваться жизни. Я шел, вдыхал свежий воздух. Легкий шелест листвы деревьев действовал на меня самым умиротворяющим образом. Я проходил мимо, закрытых в выходной день, гаражных боксов и меня привлекла трель, какой-то птицы. Я еще изучал мир, поэтому с интересом начал вертеть головой в надежде её увидеть. И не заметил, как они появились. С удивлением я смотрел на три, не весть, откуда взявшиеся передо мной фигуры. Они были очень худы и обтягивающие комбинезоны темно-синего цвета вызывающе подчеркивали их худобу. Рост незнакомцев я оценил в полтора метра. Но огромный яйцевидный шлем дотягивал их до метра и семидесяти сантиметров. Хотя очень может быть, так же вытянута была и сама голова. Я стал рассматривать головы. Шлем действительно был огромен, а из его небольшого проема выглядывало узкое лицо с серой кожей и огромными глазами.

Глаза…. Глаза были как у кошки – с вертикальными зрачками. Сомнений не было, я встретил инопланетян. Вот повезло то! Я широко улыбнулся незнакомцам. Сейчас состоится контакт! Они молчали. Лица их практически не выражали эмоций. Но мне на секунду показалось, что я вижу злость в их глазах. Я сделал шаг навстречу и протянул руку с раскрытой ладонью.

– Привет! – сказал я.

Внезапно один из них прыгнул ко мне и приземлившись совсем рядом, коряво расставив ноги, ударил ребром ладони в грудь. Я не успел среагировать. Удар не был сильным, но такого развития событий я не ожидал. Вот так контакт! А может они так здороваются? Двое остальных пришельцев прыгнули ко мне и окружили с боков. Секундная пауза и они обрушили на меня град ударов руками и ногами, криво вздергивая своими худыми мослами. Не на того напали! Зря я, что ли занимаюсь карате? И выскочив из круга вправо, принял стойку. Они повернулись ко мне и стали приближаться. Теперь я был уверен, они были злы. Ну и хрен с вами, пришельцы не доделанные! И как учили – левой ногой лоукик, тут же хук слева. Первый отлетел метра на два. Они еще и легкие! Но бил я как будто по дереву… Правой рукой блок, блок правым коленом, удар в челюсть снизу и второй, почти сделав сальто, грохнулся в дверь гаража. Шаг правой ногой назад и тут же, вперед с толчком, левым коленом в грудь, третий отлетел от меня как теннисный мяч от стенки. Синхронно они вскочили на ноги. Посмотрели на меня с еще большей злостью и исчезли. Просто испарились. Вот уроды! Я посмотрел на ободранные кулаки, точно как по дереву бил. Пришельцы млин…

Я резко пришел в себя. Всё так же стою в строю. Сержант заканчивает пламенную речь. Окрестности огласились свистящим звуком. Всё, началось. Десант пошел. Сержант оборвал свою речь и обернулся назад. За ближайшим холмом прошла череда вспышек, это сработали компенсационные тормоза десантных машин. Сидеть на месте и ждать, пока они выжгут всё вокруг тепловыми лучами, не было смысла. А от безбашенных лобовых атак пришельцы до сих пор были в шоке. Сержант перекинул автомат с плеча на руки и бешено заорал, выкатив глаза: «Вперёёооод!!! За Родинуууу!» И мы побежали. Побежали так быстро, как ни один олимпийский чемпион по спринту не смог бы. Единственный шанс выжить, это сократить дистанцию до невозможности применения тепловых лучей. Мы бежали, не глядя под ноги, кричали «Ура!!!» и никто не падал. Падение – смерть. Прямо перед нами, как из-под земли, выскочили двух метровые серебристые шары. Это вроде как аналог наших легких танков. Шары начали косить наши ряды электрическими разрядами. Я заорал «Суки!» И бросил в шар магнитную гранату. Шар заискрился, вот-вот взорвется! Я пробежал мимо него и выскочил прямо на шеренгу тощих фигур в блестящих комбинезонах. Опережая их, я вскинул автомат и нажал на спуск. «ААА!!!» Кричал я, стрелял и бежал на них. Перед глазами что-то полыхнуло и я провалился во мрак.

И тут же очнулся.

Я сидел на деревянной скамейке, в каком-то парке. Голова кружилась и в ушах еще звенел грохот взрывов. В глазах муть. Я поднял руки к лицу и начал усиленно тереть глаза. Четкость зрения вернулась. Да, я уже не на войне. А где я?!

Я сижу на скамье, прямо передо мной, в двух метрах асфальтовая дорожка, дальше сочная зеленая трава на лужайке. Сразу за лужайкой начиналось озеро.

Я осмотрел себя. Ну вот – по пояс голый. В одних джинсах и сандалиях. Опять напился до беспамятства и меня ограбили? Сунул руку в левый карман, портмоне на месте. Значит нет, грабёж не имеет место быть. Тепло. Это явно лето. Поднял взгляд на озеро. Тихая водная гладь без намека на рябь. За озером небольшой лесок и сразу следом, в дымке подсвеченной лучами солнца угадывался город. Город? Да! Это точно Город! Видимо это какая-то окраина. Но почему я не в Городе?!

Мимо почти беззвучно пробежала девчонка в маечке и спортивных шортах, на голове наушники. Я проследил за ней взглядом и повернулся к озеру. Посмотрел в небо. Над озером висело огромное вертикальное облако. Невообразимые клубы пара, громоздясь друг над другом, создавали некое подобие кривой пирамиды. Облако висело на уровне солнца, которое было слева и чуть сзади. Солнечные лучи четко очерчивали мягкие контуры облака и создавали некий светящийся ореол. Само облако как бы светилось изнутри. Там наверху видимо дул ветер, поскольку облако медленно плыло вправо. И вот облако сместилось на столько, что солнечные лучи заиграли яркой радугой на его боках. Эти цветные лучи окрасили небо, лес, лужайку и мои глаза. «Господи, как красиво…» У меня из глаз текли слезы. И слезы тоже играли радугой. А я всё смотрел и смотрел. Этим можно любоваться вечно. Продолжая глядеть на чудо-облако, повинуясь не осознанному импульсу, я встал со скамьи….

И с резким вздохом проснулся.