Карьерист. Трилогия

Начальник производства. Этого Баринов плохо знал лично, но всерьез не принимал – так же как и Шунькин, он узнал о предстоящей сделке лишь утром перед самой поездкой. Здесь не складывалось как ни крути.

Шестым был Бондарев Демьян Петрович. Этот все знал с самого начала и времени у него было достаточно. В фирме работает год, хотя и зарекомендовал себя с крайне положительной стороны. Баринову нравился энергичный коммерческий директор и думать на него не хотелось. Но надо! У него в свое время были терки с ФПГ и на друзей они мало похожи. С другой стороны терки были год назад и за это время многое могло измениться. Информации об этом парне было крайне мало, он словно с луны свалился. На него ничего не было, он был чист – слишком чист! И это всегда не нравилось Шекнеру, а у того глаз наметанный.

Баринов потянулся к селектору и нажал хитрую комбинацию клавиш. В динамике раздалась приглушенная музыка и чье-то сопение. Катюша занималась какой-то работой, набирая на компьютере текст очередного приказа. Баринов мог прослушивать абсолютно любой офисный телефон, просто введя нужную комбинацию перед внутренним номером и он частенько слушал своих сотрудников. Просто так, наугад и для порядку. Послушав ее немного и не найдя ничего подозрительного, Баринов переключился в обычный режим и бросил в трубку:

– Катюша, пусть Шекнер ко мне зайдет и личные дела с собой прихватит. Он знает какие. И это… чайку мне там сваргань покрепче, да бутербродов настрогай каких-нибудь. Совсем заморила! Жрать хочу.

– Да, Андрей Михайлович. Сейчас все сделаю.

Баринов положил трубку, сделал последнюю затяжку и затушил сигарету. Затем закинул руки за голову, потянулся, растягивая позвоночник. Потом убрал со стола ноги и переставил бутылку на другое место. На сегодня хватит, пора было приниматься за работу.

***

Уборщица Агафья сидела на жестком стуле прямо перед Шекнером. Глаза пожилой женщины немного щурились от света яркой настольной лампы, направленной в ее сторону. Шекнер, оперев голову на руки, пристально смотрел на уборщицу.

– Ну, так что, Агафья? Так и будешь молча сидеть?

– Ну, что вы, Виталий Григорьевич. Я ведь уже все рассказала.

– Еще раз давай. Медленно и во всех деталях, как обычно, – Шекнер четко чеканил каждое слово.

– Я пришла убираться как обычно, ровно в восемь. Ну, сначала постояла как всегда пару минут под дверью, послушала. Все как вы учили, Виталий Григорьевич. – уборщица несколько растерянно посмотрела на шефа службы безопасности, ища поддержки.

– Дальше давай, дальше! И по сути рассказывай, никто не винит тебя. Пока…

– Ну вот я и говорю, постояла – послушала. Он один сидел, ни с кем не говорил, про себя никаких слов не произносил. Шуршал там какими-то бумажками, но это как всегда.

– Дальше.

– Дальше вошла, поздоровалась.

– Как он выглядел?

– Да, обычно выглядел, ничего особенно. Да… чай пил.

– Чай?

– Да, я вошла, а он сидит и чай пьет. Потом чашку-то поставил и поздоровался.

– Хм… Никакие бумаги не прятал?

– Нет, говорю же вам, Виталий Григорьевич. Все как обычно, спокойно работал, без суеты, без напряженности.

– Спокойно значит…

– Да, спокойно. Я потом как учили, первым делом значит мусорную корзину взяла, все в отдельный пакет сложила.

– Где пакет?

– Вот он, – с готовностью кивнула старушка в сторону большого черного пакета. – Я как обычно пометила его, дату, номер. Все тут.

– Дальше, – напирал Шекнер на осведомителя.

– Ну, дальше я убираться стала и со стола его бумаги в стопку сложила. Не любит он этого, всегда хмуриться молча, собирается и уходит. А я уж потом эти бумаги просматриваю и вам докладываю.

– А попрощался как?

– Да, обычно и попрощался, как всегда. Теми же словами. Говорю же ничего не заметила, Виталий Григорьевич! Я ж не первый год служу, как никак. Сами знаете.

– Ладно, Агафья. Успокойся. Все нормально сделала. Можешь идти. Ступай домой.

– А какие-то особые указания будут?

– Нет. Как обычно работай, не суетись, чтобы не прочухал ничего. Давай иди уже. Работы невпроворот.

Агафья вышла из кабинета Шекнера, оставив у стола мусорный пакет. Шекнер чуть подвинул его ногой в сторону. Он специально заранее убрал шредер из приемной, чтобы можно было спокойно разбирать черновики топ-менеджеров. Среди скомканных бумажек порой находились весьма любопытные и полезные – они всегда пополняли архивные папки личных досье всех сотрудников. Шекнер знал про своих подопечных все – имена любовниц, названия принимаемых лекарств, номера телефонов, нюансы семейных поручений, не говоря уже о личных финансах, взятках или откатах. Он мог прижать любого.

Зазвонил телефон и в трубке раздался возбужденный голос начальника техотдела:

– Есть, Виталий Григорьевич! Нашли зацепку!

– Точно? Живо ко мне!

Виталий Шекнер испытал радостное возбуждение и даже слегка потер руки. Начиналось самое интересное.

**

Баринов внимательно выслушал доклад шефа службы безопасности. Пять папок лежали в стопке, одна была открыта и из нее на президента Галактион Групп смотрела фотография главного экономиста Жанны.

– Значит, позвонила дура с нашего волшебного аппаратика? Нервишки подкачали.

– Да, Андрей Михайлович. Очень вовремя мы подарки раздарили.

– ВО-ВРЕ-МЯ… – по слогам задумчиво произнес Баринов. – А ведь через эту лахудру все наши проекты проходили, а она оказывается жизнь свою устроить решила! С врагами из ФПГ стала работать! Интересно как давно…

– Выясним, Андрей Михайлович. Это мы теперь во всех деталях выясним. В нашем подвале и не такие кололись, сами знаете.

– Вот ведь, паскуда! – Баринов хлопнул кулаком по фотографии на столе. – Вряд ли она сама понимает во что ввязалась и что наделала. Ну да это уже не наши заботы.

Баринов на секунду задумался, и вдруг его лицо просветлело. Он широко улыбнулся и посмотрел на Шекнера.

– Виталик, ты вот что. Ты ее пока сильно не калечь, да и вообще попробуй помягче быть. У меня другой план имеется. Если сработает – она может нам здорово помочь ситуацию исправить. А уж потом в расход ее пустишь.

– Слушаю, Андрей Михайлович.

***

6.30 утра. С хмурого затянутого тучами неба моросит дождь. Щетки дворника с противным скрежетом ритмично смахивают капли с лобового стекла, отбрасывая их куда-то в сторону обочины. Микроавтобус медленно катил по шоссейной дороге. За его черными не проницаемыми стеклами на заднем сиденье сидела Жанна. Кисти ее рук были крепко стянуты скотчем, щеки горели от пощечин Шекнера, по лицу растеклись черные струйки туши для ресниц.

На переднем ряду лицом к ней сидел сам Виталий Шекнер и сверлил ее острым взглядом своих почти черных глаз. Его худощавое лицо и серые круги под глазами говорили о том, что он здорово устал. Но он был машиной и Жанна Сергеевна уже давно это знала. Тупой, железной, равнодушной боевой машиной Галактиона. Он выполнит любой приказ, чего бы это ему ни стоило.

После того как в четыре утра в ее квартиру ворвались люди в черных масках, перевернули вверх дном все вещи в ее квартире и переломали половину мебели, они увезли с собой Степу. Ее двенадцатилетнего сына. Увезли молча, не говоря ни слова и это было по настоящему страшно. Потом ей самой одели на голову черный мешок и привезли в какое-то странное место, больше всего походившее на заброшенный бетонный коровник.

Там ее ждал Виталий Шекнер. Он не бил ее, наоборот он был холоден и расчетлив. И это пробирало ее диким ужасом до самой глубины костей. Холодный липкий пот покрывал все ее тело, ее бил нервный озноб и она с трудом могла говорить. Шекнер дал ей несколько пощечин и изложил факты. Отпираться было бесполезно – они знали все.

Ее надежды, ее мечты устроить свою нескладную жизнь – все это разлетелось на тысячи осколков, и теперь каждый из них больно впивался в ее израненную душу. Она не знала как все это произошло, как то само собой. Просто однажды она напилась в баре больше обычного. Она уже давно заходила по пятницам в этот бар с шумной музыкой и толпой незнакомых людей. Здесь ей казалось, что она не так одинока. Здесь ей казалось, что ее так быстро увядшая молодость еще с ней. Она с удовольствием принимала оценивающие взгляды незнакомцев и это немного грело ей душу.

А потом внезапно появился он. Они познакомились, выпили и о чем-то поговорили. А потом он предложил отвезти ее домой и она согласилась. Дальше все было сложно – она главный экономист Галактион Групп, а он один из сотрудников ФПГ. Недавно он предложил ей хорошо заработать – так, чтобы хватило на всю жизнь. Красивую жизнь для нее и ее сына. И она согласилась. Она передала ему информацию всего один раз! И этого хватило, чтобы теперь сидеть со связанными руками на заднем сиденье черного микроавтобуса. Слева и справа от нее сидели две гориллы, которых она раньше никогда не видела в офисе. Кирпич и Дылда. Так называл их Шекнер когда они грузили ее в машину. Именно грузили, словно она уже и не была человеком.

Выяснив нужную ему информацию, Шекнер позвонил кому-то из ФПГ и назначил встречу. Забил стрелку. По обрывкам фраз она поняла, что на разборке будут обсуждать сорвавшуюся сделку по нефтебазе. И она, Жанна, будет главным свидетелем на этой разборке.

Машину затрясло сильнее. Очевидно она съехала с шоссе на грунтовую дорогу и теперь ямы, кочки и камни нещадно испытывали ее подвеску на прочность.

– Куда… куда мы едем? – тихо с тревогой спросила Жанна.

– Не надо волноваться, Жанна Сергеевна. Все будет хорошо, уже скоро приедем.

«Хорошо уже не будет. Никогда!». Это она понимала каждой клеточкой своего тела. Она с трудом соображала, что вообще происходит, но чувство тревоги не покидало ее ни на секунду.

Вскоре машина резко подпрыгнула на очередном ухабе и водитель резко ударил по тормозам.

– Приехали! – крикнул кто-то снаружи и Дылда распахнул широкую дверь микроавтобуса.

– Выходите, Жанна Сергеевна, прогуляемся немного, – сказал Шекнер и первым вышел из автомобиля.

– Я.. я никуда с вами не пойду!

Она закричала и принялась отбиваться, но мощные руки легко подняли ее тело словно тряпичную куклу и поставили на землю. Шекнер широко улыбался и жестом предложил ей пройти с ним. Микроавтобус стоял на самом краю заброшенного песчаного карьера. На его дне была видна огромная темная лужа и серое небо мрачно отражалось в грязной воде. Пожалуй, на дне этого карьера уже покоились останки прошлых противников Галактион Групп. Жанне сделалось дурно.

Они шли вдоль обрыва и Шекнер неспешно говорил ей:

– Ты понимаешь, что ты наделала. И понимаешь, что тебя ждет расплата. – он перехватил ее опасливый взгляд и сказал: – Нет, этот карьер не для тебя. Он для твоего сына Степы. Хороший пацан, даже жалко.

Шекнер замолчал, смакуя момент и давая страху наполнить кровь своей жертвы. Затем, бросив быстрый взгляд на ее лицо, он вкрадчиво продолжил:

– Но есть шанс искупить часть своей вины. Если ты конечно готова.

– Я сделаю все что прикажете! – выкрикнула Жанна сквозь слезы, которые душили ее изнутри.

– Хорошо, это очень хорошо. – Шекнер одобряюще покивал головой. – Тогда слушай внимательно и запоминай все. Два раза я не повторяю. Сейчас мы приедем на встречу с одними людьми, говорить буду я. Когда потребуется тебя позовут и ты укажешь на человека со шрамом на щеке. Он может говорить, что угодно – стой на своем и помни о Степе. Поняла? Человек со шрамом на щеке. После этого мы отпустим тебя.

**

Стрелку забили на старой плотине. В советские времена это огромное сооружение было чудом гидротехники и ярким примером инженерного гения. Но время не пощадило даже этого бетонного монстра. Серые опоры моста пронизывали толщу ледяной воды, которая вырывалась огромными толстыми струями и с грохотом падала вниз, чтобы разбиться там на тысячи мелких брызг. Клочья белой пены кружились в огромных водоворотах, которые уходили куда-то вглубь серо-желто-голубой массы, затягивая за собой мусор и обломки огромных веток деревьев. Все это непрекращающееся буйство стихии сопровождалось постоянным мощным шумом, который доносился снизу от каменных перекатов и поднимался вверх, превращаясь из тяжелого рокота в непрерывный гул. Пожалуй, именно в таких местах особенно остро понимаешь всю фантастическую мощь, сокрытую в водяной стихии.

Плотину уже давно не использовали по назначению, дорога к ней была сильно разбита, а удаленность от города сделала ее местом заброшенным и почти диким. Немногочисленные рыбаки предпочитали удить рыбу ниже по течению, где вода была спокойнее. Ржавое металлическое ограждение на мосту, крупный выщербленный асфальт с широкими трещинами и высокие заросли дикого кустарника, окружавшего подступы к плотине довершали мрачный пейзаж. Это место было абсолютно безлюдно и потому не было ничего удивительного в том, что многие криминальные разборки на протяжении последних лет проводились именно здесь.

Через сорок минут микроавтобус вкатил на первый пролет моста. В пути к нему присоединились два огромных черных джипа, и теперь вся процессия не спеша ехала в сторону плотины. На середине моста их уже ждали три больших черных джипа и мерседес S-класса. Микроавтобус плавно затормозил метрах в пятидесяти, джипы сопровождения встали по бокам от него.

Когда дверца распахнулась и Шекнер бодро выскочил наружу, Жанна увидела десяток людей в кожаных куртках. Все они были с оружием, их лица были столь животными и отвратительными, что она неволей прониклась симпатией к Дылде и Кирпичу, которые теперь выглядели вполне человечно. Кирпич достал из под сиденья автомат Калашникова, передернул затвор и вышел вслед за своим шефом. Из джипов также выходили люди в черном камуфляже и рассосредотачивались вокруг машин.

Жанну начала бить мелкая дрожь. Зубы с трудом попадали друг на друга и от этого раздавался неприятный мерзкий клацающий звук. Колени затряслись и она ощутила острый приступ паники.

Из мерседеса вышел седовласый мужчина в хорошем костюме. У него был темный цвет кожи и неприятный хищный оскал. Он опирался на трость и его сопровождал водитель. Резо Кавтарадзе не принадлежал ни к одной из групп и никого не боялся. При нем не было оружия. «Очевидно, это был разводящий, о котором говорил Шекнер» – подумала Жанна. Шекнер поздоровался с ним и они начали что-то обсуждать, слов не было слышно. Парни в кожаных куртках нервно поводили стволами, в воздухе запахло настоящей грозой.

В глазах потемнело от ужаса и Жанне стало дурно. Ее била дрожь. После того как с ее запястий срезали скотч, руки тряслись и ходили ходуном, выписывая странные замысловатые кривые.

Вскоре Шекнер махнул рукой, и Дылда настойчиво подтолкнул ее к выходу из микроавтобуса. Ноги с трудом повиновались ей, и приближаясь к группе вооруженных людей на середине моста, которые молча смотрели в ее сторону, Жанна отчетливо поняла что жизнь кончилась. Она стала причиной крупной криминальной разборки и уже не важно выполнит ли она указания Шекнера – ее все равно убьют. Или люди Галактиона или люди из ФПГ – она стала разменной монетой в этой нешуточной борьбе за нефтяные активы. Никакого шанса, никакого спасения ни для нее ни для ее сына здесь не было. Это был тупик.

Седой Резо внимательно смотрел в сторону женщины, его лицо имело неприятные резкие черты и морщины. Она медленно приближалась к стоявшим, Дылда чуть подотстал, видимо не имея права близко приближаться к переговорщикам.

Внезапно Жанна услышала звук водопада, который доносился из под моста. Рев бегущей воды все это время был рядом, но она не слышала его, погрузившись в свои мрачные мысли. И вот теперь она его слышала, слышала четко и громко, и она поняла что выход есть.

Резко свернув в сторону, она вдруг побежала. Шекнер что-то кричал в след, но не ей, а своим парням, которые метнулись ей наперерез.

Но они не успели. Схватившись обеими руками за перила, Жанна резко выбросила свое тело в сторону бушующего потока. На миг она почувствовала себя свободной, сейчас она принадлежала только себе. В следующее мгновение ее тело, набравшее скорость, задело за одну из бетонных опор моста, раздался неприятный звук «кхррумс» и в реку упала уже безвольная тряпичная кукла. Бурные потоки ледяной воды подхватили безжизненное тело и увлекли его за собой на глубину.

Шекнер выругался и раздосадовано со всей силы ударил кулаком по перилам. Было ясно, что дело кончено.

Стоявшие на мосту бригады были в шоке от произошедшего. Они повидали на своем коротком веку многое, но эта сцена была слишком неожиданной даже для них. Шекнер устало провел ладонью по лицу – предъявить было нечего. Нефтебаза остается у ФПГ, дело было провалено.

ГЛАВА 9. РАСПЛАТА

Всю первую неделю мая офис Галактиона взбудоражено обсуждал трагедию семьи главного экономиста – ночью ее квартиру ограбили неизвестные люди в масках, которые, по всей видимости, не ожидали, что хозяева окажутся дома. В результате разбойного нападения в квартире был совершен поджог, а сама хозяйка пропала. Сотрудники много судачили о превратностях судьбы, строили догадки о том как скоро будут пойманы преступники и будут ли они пойманы вообще. Ограбление квартиры и исчезновение семьи одного из ведущих сотрудников фирмы были настоящим эмоциональным шоком для многих. Баринов публично пообещал на планерке использовать свои личные связи, чтобы не дать милиции возможность положить дело под сукно, и поручил Шекнеру оказывать сотрудникам правопорядка максимальное содействие в раскрытии зверского преступления. Особенно всех волновала судьба несовершеннолетнего сына Жанны Сергеевны, который был найден спустя сутки в лесу со связанными руками и мешком на голове. Мальчик был жив и физически не пострадал, но испытал тяжелейший шок и после осмотра докторами был отправлен под попечительство престарелой бабушки в деревню. Саму Жанну Сергеевну пока найти не удавалось.

Демьяну Петровичу пришлось отменить свой очередной визит в Прагу. Причиной этого была вовсе не трагедия, всколыхнувшая офис – она была куда прозаичнее, босс просто не отпустил его в очередную командировку. Вообще настроение Баринова в последнее время было крайне мрачным – он по многу сидел в одиночестве в своем кабинете, с подчиненными вел себя грубо и при малейшей возможности осыпал проклятьями ФПГ – этих неудобных партнеров по топливному бизнесу. После ареста Коли Южного многое пошло наперекосяк. Порой было даже удивительно сознавать, что этот криминальный авторитет действительно был необходим для успешного партнерства. При нем многие вопросы решались быстрее, а принятые решения неукоснительно соблюдались обеими сторонами. Теперь же все было не так.

Партнеры на бумаге, де факто были идейными антагонистами. Явным образом ФПГ не мешало воплощению планов по модернизации нефтеперерабатывающего завода и реконструкции его производственных линий, но отношения становились все более и более натянутыми. Новый глава фирмы назначен не был, телодвижения бизнес-структуры становились все более резкими и не предсказуемыми. Назревал сильный конфликт интересов и тучи сгущались все чаще и чаще. Это могло перерасти в одну из самых страшных форм, беспредел.

Демьян Петрович был в числе тех немногих, кто знал, что первый гром на небе уже прогремел. Нефтебаза, на которую так рассчитывал Баринов, перешла под контроль конкурентов, и это было как нельзя некстати в текущей экономической ситуации. Он отчетливо понимал причины побудившие Баринова оставить коммерческого директора при себе. Босс отчаянно искал выход из ситуации, которая грозила стать необратимой, и почти каждый день вел долгие и пространные беседы со своим младшим партнером. «Партнер» – это слово теперь использовалось в монологах Баринова все чаще и чаще. Словно им он хотел подчеркнуть всю значимость ситуации и призвать Демьяна к еще большему вниманию и взаимодействию, он хотел выжать из своего коммерческого директора максимум, раскрыть весь его потенциал без остатка.

Раздался звонок местного телефона, и секретарь Катюша пригласила Демьяна Петровича на очередное совещание. Он поднялся, взял со стола дежурную папку со свежими отчетами по эффективности работы подразделений и отправился выслушивать очередной монолог.

К его удивлению сегодня Баринов был в приподнятом настроении и встретил его с радушной улыбкой на лице:

– Присаживайтесь, мой юный друг, – дурашливо начал он беседу. – Известно ли вам значение термина «ценовая эластичность»?

– Конечно, Андрей Михайлович. Это даже студенты первого курса знают. Ценовая эластичность показывает насколько сильно меняется спрос при изменении цены.

Баринов расплылся в улыбке:

– Вот именно, вот И-МЕН-НО. Насколько сильно меняется спрос. Вы знаете, что в последнее время мы с вами прикладывали огромные усилия для повышения качества наших услуг, обучали персонал, внедряли всякие разные умные методики и так далее. И, конечно же, это дало ощутимый результат.

– Рост продаж почти на 30% к показателям прошлого года…

– Я знаю, – перебил его Баринов. Он встал из своего кресла, прошел к окну, внимательно посмотрел на зеленые кроны деревьев и прибавил звук музыкальных колонок. Затем повернулся к Демьяну и сказал: – И вот какая мысль утвердилась в моем мозгу…

– Какая же?

– Все это – херня! Ваш маркетинг, качество и прочее. Все – херня! Людям важно совсем другое!

– И что же это?

– Цена! Цена и только цена. С сегодняшнего дня я объявляю ценовую войну нашим конкурентам, и прежде всего ФПГ. Качество наших услуг, благодаря вашим усилиям в том числе, и так на недосягаемом для них уровне. И вряд ли вы позволите ему опуститься ниже, такой уж у вас склад характера. Поэтому я предлагаю старый добрый способ конкурентной борьбы – резко опустить цены.

– Но, Андрей Михайлович, это же самый дорогой способ! У нас и так проблемы с выполнением плана продаж.

– Вот именно! Проблемы с продажами! А я, дорогой мой партнер, предлагаю вам быстрый способ увеличить эти продажи и привлечь на нашу сторону больше клиентов. Вы получите моментальный результат!

– Но, ведь ФПГ может ответить нам тем же – возьмут и опустят цены. Здесь победителей не будет, разве что федеральные сети потом подберут наши останки.

– Ну, это еще бабка надвое сказала. Во-первых, может быть, они не опустят цены. Во-вторых, если опустят, то будут уже вторыми, а вы за это время познакомите тысячи новых клиентов с вашим супер- сервисом и так далее.

– А как же прибыль?

– Да, будет вам и прибыль! Вы же маржинальный доход считайте. Да, наценка с литра топлива станет меньше, но самих литров станет при этом существенно больше. В результате вы получите сразу несколько плюсов – общий маржинальный доход может не упасть и вовсе, а клиенты приедут к вам и останутся с вами. При этом уменьшение цен больше всего ударит по самим ФПГ – вот у них-то после такого действительно маржинальный доход поползет вниз. Глядишь через полгода-год убытков начнут продавать свои АЗС, которые мы же у них по дешевке и скупим. А? Каков план?!

– Я, честно сказать, даже не знаю, что и ответить, Андрей Михайлович. Как то уж больно неожиданно все это.

– Вот именно! НЕ-О-ЖИ-ДАН-НО! Чем резче мы это все сделаем, тем больнее по ним ударим. Пусть знают, как с Галактион Групп воевать, отморозки хреновы!

– Не знаю, смущает меня ваш план. – Демьян задумчиво посмотрел на Баринова, котрый торжественно прохаживался по своему огромному кабинету. – Нет, идея конечно понятная и перспективы вы очень даже радужные нарисовали. Но подумать бы надо, посчитать все сначала.

– Нет! – как всегда резко ответил президент Галактиона. Он перестал ходить, остановился и посмотрел в упор на коммерческого директора. – Думать как раз не надо. Я уже все решил и к реализации плана мы приступаем немедленно.

– Насколько немедленно?

– Я полагаю полчаса вам хватит, чтобы издать приказ о снижении цен?

– Да..

– Ну, вот и действуйте, партнер! Сегодня снижаем цены, завтра вы трубите об этом на весь город и встречаете новых клиентов.

– То есть вы и на рекламу бюджет выделяете? – с удивлением переспросил Демьян, не веря что при полном отсутствии денег Баринов решил перекроить бюджет фирмы.

– А я что дурак, что ли? Конечно, выделяю! Как вы там его распределите это уже ваше дело. Давайте так поступим: я с сегодняшнего дня командую ценами, а вы, Демьян Петрович, обеспечивайте привлечение и удержание клиентов. Договорились? Ну и славно! Пойду чайку попью.

Баринов вновь поднялся из-за стола, и давая понять что разговор окончен, вышел из кабинета в приемную. Вскоре оттуда послышался его громкий голос:

– Катюшка, мать твою! Где тебя черти носят? Вечно на месте нет. Совсем заморила начальника! Чаю хочу! Да не это твое пойло зеленое, а нормального и с конфетами! Есть конфеты-то в нашем офисе? Нормальные русские конфеты есть?? Коровка там или дюшес с барбарисом…

Баринов еще долго распекал свою секретаршу, что впрочем выглядело скорее дружелюбно, чем злобно. Несколько ошеломленный произошедшим, Демьян Петрович медленно собрал свои документы, которые вовсе не пригодились для отчета. Затем вышел из кабинета Баринова в приемную. Голос босса уже звучал где-то на служебной мини-кухне, в которой хозяин решил заодно навести порядок и теперь потешно ругал Катюшу за обилие заморских кондитерских изделий и полное отсутствие отечественных. Он явно был доволен собой, и теперь его энергия нуждалась в каком-то выходе на свободу.

***

Спустя неделю Демьян Петрович сидел в кабинете, подводя итоги начала месяца. К его огромному удивлению план Баринова пока работал. Цифры по выручке резко подскочили, а на продажах сопутствующих товаров и услуг Галактион делал неплохую прибыль. Федеральные сети на проказы Галактион Групп пока не ответили вовсе, очевидно им для ценового маневра требовалось гораздо больше времени, так как им надо было все сначала согласовать со столицей. ФПГ тоже очухалась лишь пару дней назад, очевидно заметив-таки активную телерекламу своего конкурента на местных каналах. Они опустили цену ровно до уровня Галактион Групп, на что Баринов незамедлительно ответил новым снижением. Начало ценовой войне было положено.

Поскольку ситуация слегка выправилась благодаря простой игре с ценами, Баринов посчитал что нагрузка на плечах его младшего партнера резко уменьшилась. И, несмотря на протесты со стороны Демьяна Петровича на него были возложены обязанности по «аудиту» как назвал его Баринов. Фактически же коммерческому директору было предложено глубже ознакомиться с деятельностью других компаний, входящих в Галактион Групп и дать свои рекомендации относительно снижения издержек и повышения уровня прибыли в них. Демьян был против такого подхода, поскольку искренне полагал, что таким образом он лишь распылит свои усилия и вреда от такого аудита будет гораздо больше чем пользы.

– А вы не скромничайте, Демьян Петрович, не скромничайте. Ваша усидчивость и трудолюбие слишком хорошо известны – за это и ценим. – привычно разглагольствовал Баринов. – Ваш мозг слишком ценен, чтобы его плодами пользовалось только топливное направление нашего холдинга. Мне ведь не надо чтобы вы клали кирпичи вместе с нашими строителями или торговали коттеджами вместе с нашими девелоперами. Мне надо, чтобы вы просто внимательнее посмотрели на каждый бизнес и сформулировали ваше видение его сути, его проблем и наметили эти.. как вы там их называете? А вспомнил – точки роста.

– Но для этого я должен разбираться в нюансах! Поверхностная оценка может быть ошибочной. Мне нужны маркетинговые исследования, понимание продукта, структура затрат, профиль клиентов, даже история самой фирмы! Я не смогу за один вечер осознать и систематизировать все это!

– А кто сказал, что у вас всего один вечер? Я намерен выделить на это гораздо больше времени.

– И сколько же?

– Ну, скажем, первые взгляды я бы хотел услышать дней через десять, а на отшлифованный вариант стратегии развития можно отвести и целый месяц.

– Месяц?! Да, вы что смеетесь, Андрей Михайлович! Никто не в состоянии всего за месяц разобраться с десятком фирм.

– Ну, собственно, поэтому я не каждому и предлагаю быть своим партнером. – хитро поглядывая на него, ответил Баринов. Ему очевидно нравилось использовать новый крючок и теперь он прибегал к нему почти ежедневно. -У вас есть способности к этому, уверен вы справитесь. А насчет изучения истории фирмы вы не переживайте, вам дадут все необходимые материалы.

И вот теперь Демьян Петрович сидел в своем кабинете по вечерам еще больше обычного. Все подоконники были заняты стопками архивных папок, журналов, отчетов и прочей макулатурой. С помощью юристов Демьян начал составлять схему юридического владения активами Галактион Групп, чтобы хоть как-то представлять себе где какое ООО и зачем в принципе оно нужно группе. Сначала его злила эта работа, потому что он занимался полной ерундой, но когда на листе бумаге нарисовалась схема из пяти десятков фирм, связанных друг с другом различными отношениями, в нем проснулся азарт. Он словно бы по-другому начал видеть внутреннее устройство холдинга, прослеживал историю слияний и поглощений, выполненных группой в разные годы. Иногда эти слияния выглядели хаотично, но в некоторых случаях перед ним начали открываться неведомые ему до этого момента схемы. У Демьяна возникло ощущение, что ему в руки дали огромный рентгеновский аппарат и теперь с каждым днем в его схеме проявлялись все новые и новые детали и подробности.

Протасов, который в последнее время все реже выходил на связь, узнав об этой работе, проявил к ней крайне высокий интерес. Однако Демьян Петрович, после истории с поиском крота и нефтебазой, стал осторожен. Его крайне смущал тот факт, что поиски, которые велись столь активно, внезапно прекратились. Это могло означать лишь одно – Галактион Групп вычислил предателя и ликвидировал утечку информации. И внезапное исчезновение главного экономиста фирмы не могло быть простым совпадением. Эти мысли он держал при себе и предпочитал ими ни с кем не делиться, включая Протасова. Хоть ничто и не указывало на его участие в этом деле, тем не менее, Демьян осторожничал и стал доверять генералу в меньшей степени.

Вот и сегодня Демьян Петрович опять задержался на работе. В течение дня у него не было абсолютно никакой возможности заниматься «аудитом». Лишь после семи вечера, когда офис покидало большинство персонала, он мог в спокойствии и тишине поразмышлять над происходящим, и попытаться понять в какой водоворот событий завлекла его судьба на этот раз. Он сделал блестящую карьеру, но какова была конечная цель этого пути? В последнее время этот вопрос стал часто возникать в его голове.

Достав очередную архивную папку, он распахнул ее. Это была справочная информация по какому-то совхозу, который Галактион Групп захватил, скупив потихоньку паи у местных жителей. Конечно же, Галактиону не было дела до сельского хозяйства, его интересовала земля, которая примыкала к городу. Эти поля довольно быстро были переведены из плодородных в земли поселений, и всего через год на бывшей пашне был построен первый коттедж. Демьян Петрович достал из сейфа свою схему и нарисовал два новых ООО, пометив каждое пунктирной стрелочкой. Он хотел было сделать еще несколько пометок, но в дверь аккуратно постучали, и в щели появилась улыбающаяся голова Шунькина. Демьян проворно прикрыл схему папкой.