Loe raamatut: «Демоны райского сада»
Над ручьем весь день
Ловит, ловит стрекоза
Собственную тень.
Тиё-ни
Пролог
Светловолосая девочка обмакнула кисточку в черную краску, секунду помедлила, а затем старательно вывела на листе бумаги долговязую фигуру, похожую на черного шахматного короля. Затем она пририсовала фигуре руки.
Руки эти были протянуты к нарисованной девочке, такой же светловолосой, как сама маленькая художница.
Глаза нарисованной девочки были большими и испуганными, а рот – широко открытым, словно она кричала.
Кончики пальцев черного человека касались ее светло-желтых, почти белых волос.
Юная художница снова обмакнула кисть в черную краску, а затем быстро провела прямую линию, начинавшуюся в воздухе и заканчивавшуюся в теле страшного человека, словно воткнула ему в живот длинный черный нож.
Девочка тщательно промыла кисть, макнула ее в красную краску и намалевала на животе черного человека красное пятно крови. Краски смешались, и пятно получилось скорее грязно-багровым, чем алым, но девочку это вполне устроило.
Закончив рисунок, юная художница поставила кисть в пластмассовый стакан, затем выпрямилась и слегка отстранилась, чтобы окинуть взглядом рисунок.
Нарисованная девочка по-прежнему кричала от страха, но черный человек больше не был для нее опасен, его черные руки, похожие на голые ветки дерева, никогда больше не коснутся ее лица, ее шеи, ее груди и живота…
Юная художница торжествующе улыбнулась. В эту секунду за дверью послышался шорох, затем громко щелкнул замок, и дверь приоткрылась, впустив в полутемный пустой класс луч желтого света.
Девочка схватила картинку и быстро спрятала ее под крышку парты.
В класс вошел невысокий, толстый, лысоватый мужчина в помятом темно-сером пиджаке. Мужчина поднял руку и посмотрел на циферблат часов.
– Час прошел, – констатировал он неприятным гнусавым голосом, опустил руку и взглянул на девочку светлыми, чуть выпуклыми глазами. – Надеюсь, ты усвоила этот урок?
Девочка не ответила.
– Я спросил: ты осознала свою вину? – повысил голос мужчина.
– Да, – прошептала девочка одними губами.
– Не слышу!
– Да, – повторила она негромко, но вполне четко.
Мужчина подошел к девочке и положил ей на плечо пухлую руку.
– Скажи-ка, – заговорил он с улыбкой, – ты когда-нибудь ела пирожное эклер?
– Не знаю, – ответила девочка.
– Значит, не ела. Если бы ела – не забыла бы. Это очень вкусно! Хочешь, я тебя угощу?
Девочка молчала. Мужчина огляделся по сторонам, наклонился к девочке и проговорил, понизив голос:
– Идем ко мне в кабинет. Там у меня целых пять пирожных! Но есть их можно только в моем кабинете. Знаешь почему?
Девочка покачала головой и сказала:
– Нет.
– Чтобы другие дети не увидели и не стали тебе завидовать! – с улыбкой ответил мужчина. И доверительно пояснил: – На всех-то у меня не хватит. Но тебя я угощу. Идем!
Девочка продолжала сидеть, и тогда мужчина схватил ее за острое, худое плечо своими пальцами, рывком поднял на ноги и подтолкнул к двери.
Девочка прошла пару шагов и остановилась, глядя в пол.
– Ну, что же ты? – Мужчина стал проявлять нетерпение. Он снова подтолкнул девочку вперед. – Давай-давай, пирожные тебя ждут! Давай же! Ну!
Девочка не хотела идти. Она не упиралась, не спорила, она просто стояла и смотрела в пол. Толстое, щекастое лицо мужчины слегка побагровело, брови съехались на переносице.
– Ступай в мой кабинет! – сказал он строго.
Девочка не шелохнулась.
– Вот как? Что ж, не хочешь по-доброму, сделаем по-плохому.
Он схватил девочку за шиворот, шагнул вперед и потащил ее за собой.
Девочка пыталась вырваться, но безуспешно, и тогда, мелко перебирая ногами по направлению к двери, она заплакала – беззвучно и безутешно. Слезы подействовали на мужчину возбуждающе.
– Идем-идем! – сказал он, шумно и хрипло задышав. – Ты еще мне спасибо скажешь!
Лицо его раскраснелось и залоснилось от предчувствия близкого удовольствия.
Мужчина выволок девочку из класса в коридор и потащил дальше, но тут дорогу ему преградил невысокий, тощий мальчик с всклокоченными темными волосами. Лицо у него было очень худое и острое, словно состояло из одного лишь профиля. Мальчика звали Игнат Пасленов. Он был глухонемой.
– Чего тебе? – недовольно спросил у него мужчина, оглянувшись по сторонам.
Мальчик не ответил. Пару секунд мужчина не понимал, почему тот молчит, а когда понял, проговорил с досадой:
– Черт, совсем забыл – ты же у нас читаешь по губам. Ладно. А теперь слушай… – И мужчина сказал, глядя на мальчика и старательно проговаривая каждое слово: – Ступай к себе в комнату! Иди к себе в комнату, понял?
Мальчик не шевельнулся.
– Сгинь! – крикнул мужчина, выходя из себя. – Исчезни!
Он схватил мальчика за плечо, так же, как несколькими минутами раньше хватал девочку, с силой развернул его и толкнул вперед по коридору.
– Гаденыш… – проговорил мужчина с досадой и неприязнью. – Завтра же отправлю в детдом для дегенеративных!
Потеряв интерес к подростку, мужчина вновь посмотрел на девочку.
– Все хорошо, – сказал он, улыбнулся и провел пухлыми, слегка подрагивающими от преступного возбуждения пальцами по светлым волосам девочки.
– Пусти-и ее, – услышал он вдруг.
Мужчина поднял взгляд и снова увидел перед собой мальчишку, который стоял в нескольких шагах от него, приподняв правую руку. В тощей руке была зажата заточенная отвертка.
– Пусти-и ее! – промычал подросток.
Толстяк взмок. Он понял, что чертов щенок не шутит и что он в самом деле готов пустить отвертку в ход.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы к толстяку не подоспела неожиданная помощь.
– Ты что ж это творишь! – раздался грозный рык.
Дворник, дюжий сорокалетний мужик в серой робе, вывернувший из-за угла, схватил мальчишку за шиворот огромной ручищей и швырнул его спиной в стену. От удара мальчик ойкнул и скривился от боли, отвертка выпала из его пальцев.
Толстый мужчина облегченно выдохнул и принялся орать:
– Щенок! Ублюдок! С отверткой на директора? В детскую комнату его! В ментовку! В карцер! И чтобы духу его мерзкого здесь не было!
Громила-дворник воспринял слова директора как руководство к действию. Он схватил мальчишку за шиворот, практически поднял его в воздух и потащил к старой кладовке.
Директор еще несколько секунд выкрикивал вслед мальчишке ругательства, затем перевел дух и посмотрел на девочку. Лицо ее больше не было отрешенным и скорбным, она смотрела на директора прямо, почти с вызовом. От этого дерзкого взгляда директора снова охватила злость. Желание пропало, и он, вздернув руку, указал толстым пальцем в другой конец коридора и сказал:
– Иди в свою комнату! Живо!
Девочка повернулась и зашагала прочь.
– Стой! – рявкнул директор.
Девочка остановилась. Директор шагнул к ней, присел на корточки и прошипел ребенку в лицо:
– Думаешь, нашла защитника? Я здесь защитник, ясно? Я здесь начальник и бог! Повтори!
– Вы защитник, – повторила девочка, хмуро глядя на жирное, щекастое, как у хряка, лицо. – Вы бог.
– То-то же. – Директор выпрямился. – А теперь пошла в комнату!
Ночь была пасмурная и безлунная. За окнами детдома царил мрак. Девочка лежала на кровати, глядя на черное окно и прислушиваясь к тихому дыханию соседок по комнате. Время от времени девочка засовывала руку под подушку и проверяла, на месте ли рисунок. Она принесла его из класса ночью, обмирая от страха и ожидая, что из темноты вот-вот выскочит страшное чудовище и утащит ее в свое логово.
Но обошлось.
Рисунок лежал под подушкой, девочка смотрела в черное окно и шептала в отчаянии:
– Хочу, чтобы он умер. Хочу, чтобы он умер. Хочу, чтобы он умер.
Каждый раз, произнося слово «умер», она старалась представить себе толстое, лоснящееся лицо директора. И что-то происходило, что-то творилось в стенах детского дома под покровом ночи – что-то недоброе и жуткое.
Девочка прошептала эти слова бессчетное количество раз и в конце концов сама не заметила, как уснула.
…Утром ее разбудил шум. Девочка не сразу поняла, что это за звуки. Крики, хлопанье дверей… Соседки по комнате что-то обсуждали взволнованным шепотом. Не поднимая головы с подушки, девочка прислушалась. Она услышала слово «отвертка». И еще – «умер».
Девочка закрыла глаза и улыбнулась. Чувствовала она себя странно, словно все это было не по-настоящему, словно она все еще пребывала во власти сна, и сон этот был столь же кошмарным, сколько и приятным.
Полчаса спустя всех детей вывели в коридор, прямо в пижамах. Два милиционера внимательно осмотрели их, негромко о чем-то переговариваясь. Потом детей стали заводить в класс – по одному. В классе сидел аккуратно причесанный брюнет в темно-синем свитере. Каждому из воспитанников детского дома он задавал по несколько вопросов, выслушивал ответы, что-то записывал в книжечку, после чего просил милиционеров позвать следующего.
Дошла очередь и до девочки. Мужчина, одетый в темно-синий свитер, указал ей на стул, подождал, пока она усядется, и приступил к разговору.
– Ты знаешь, что случилось с вашим директором, Игорем Васильевичем? – спросил он, разглядывая конопатое, востроносое лицо своей собеседницы.
– Да, – ответила она.
– Откуда?
– Девочки в комнате шептались.
Он чуть прищурил темные глаза, отчего взгляд их стал еще проницательнее, и сказал:
– Ясно. Как ты думаешь, почему он это сделал?
– Не знаю.
– Может быть, директор бил его?
– Я не видела.
Человек в синем свитере помолчал, продолжая внимательно разглядывать девочку, затем спросил:
– Ты хорошо знаешь этого мальчика?
Она покачала головой:
– Нет. Он у нас всего несколько дней.
– И ты с ним…
Девочка покачнулась на стуле.
– Тебе плохо? – быстро спросил мужчина.
– Да, – сдавленно проговорила девочка. – Меня… тошнит.
Еще несколько секунд он разглядывал ее побелевшее лицо, затем сказал:
– Хорошо. Позовите следующего!
Когда весь этот кошмар с каверзными вопросами и пристальными взглядами закончился и детям разрешили разойтись по комнатам, девочка стояла у окна, прижавшись лицом к холодному стеклу, и видела, как два милиционера вели тощего, встрепанного Паслена к обшарпанному «уазику».
Перед тем как один из милиционеров грубо втолкнул мальчишку внутрь, он обернулся и посмотрел на ее окно.
– Вернись, – прошептала она. – Вернись за мной.
Он улыбнулся ей разбитыми в кровь губами и что-то сказал.
«Я буду рядом!» – поняла девочка.
Милиционер захлопнул за мальчиком дверцу. Машина тронулась с места. Прижавшись лицом к холодному стеклу, девочка долго смотрела ей вслед.
Глава 1
Машина вздрогнула от оглушительного удара. Белокурая женщина, сидевшая за рулем, крепко, изо всех сил вцепилась в руль, одновременно надавив на педаль тормоза. Раздался жуткий, визгливый скрип, машину закрутило на месте. Огромным усилием женщине удалось выровнять машину, однако второй удар выбил руль из ее тонких пальцев.
Машина пробила парапет моста и зависла передними колесами над пустотой, подрагивая и плавно покачиваясь, словно плыла по невидимым волнам.
Продолжалось это несколько секунд, а потом автомобиль сильно дрогнул. У женщины перехватило дыхание. Внезапно пустое небо перед лобовым стеклом исчезло. Она увидела верхушки деревьев, крутой спуск оврага. Затем все это тоже исчезло. Какая-то неведомая сила встряхнула ее, прижала к сиденью, затем подбросила к крыше автомобиля, и мир закружился в безумном водовороте.
Когда она поняла, что автомобиль падает, из ее горла вырвался вопль и оборвался лишь тогда, когда машина врезалась бампером в дно оврага.
Удар лишил ее сознания на несколько минут. Первое, что почувствовала беглянка, когда пришла в себя, – это боль. Лицо ее было залито кровью, лоб горел и пульсировал.
Сцепив зубы и собрав волю в кулак, женщина выбралась из машины, поднялась на ноги и пошла в сторону леса.
…Она шла долго, очень долго. Вокруг были только деревья, и в конце концов лишенная ориентиров, женщина потеряла счет времени и осознала, что не знает, куда идет. Она была оглушена ударом, и теперь в ушах у нее раздавался шум, похожий на шум прибоя, но такой отвратительный и такой угнетающий, что ее тошнило. Голова кружилась, и какая-то липкая жижа стекала ей на глаза.
«Не теряй сознание, не теряй сознание, не теряй сознание…» – твердила она себе, словно в мозгу у нее включили маленький проигрыватель и его испорченная игла то и дело соскальзывала с бороздки пластинки, с настойчивостью сумасшедшего воспроизводя одну и ту же фразу.
«Не теряй сознание, не теряй сознание, не теряй сознание…»
Однако вскоре силы покинули ее. Ноги ослабли, голова закружилась, и она рухнула на землю.
Сколько она пролежала в беспамятстве – неизвестно. В конце концов беглянка открыла глаза. Свет – вечерний, тусклый – едва не ослепил ее.
Она медленно поднялась на ноги, постояла, держась рукой за дерево, а потом пошла дальше. Она брела по лесу, пошатываясь, цепляясь за кусты и деревья, обдирая себе руки в кровь. Наконец женщина вышла к дороге. Здесь, в трех шагах от кромки асфальта, она упала на траву и долго лежала так, глядя в небо и пытаясь отдышаться.
Все тело ломило, лицо горело так, словно оно было обложено пропитанной кипятком ватой. От этой боли можно было сойти с ума. Несколько раз беглянка едва не теряла сознание, но усилием воли заставляла себя вернуться в реальность, вдыхая полной грудью влажный, прохладный воздух.
И тут она увидела свет приближающихся фар. Инстинкт самосохранения подсказывал ей, что это может быть преследователь, но она не в силах была слушать голос инстинкта и следовать ему.
Машина остановилась, обдав ее ослепительной волной света. Хлопнула дверца, и по асфальту тяжело застучали каблуки. Поступь была тяжелая, неторопливая. Зачем куда-то торопиться, если жертва лежит на земле, истекая кровью, и даже не пытается сбежать?
Беглянка поняла, что это конец. Тьма окружила ее со всех сторон, заполнила мозг и стала ею – она потеряла сознание.
Неделей раньше
– Приятно было с вами познакомиться, Ольга Александровна!
Красивый, с иголочки одетый брюнет, от которого слегка попахивало алкоголем, улыбнулся, поймал ее руку и поднес к своим красным, чувственным губам.
– Влад! – поторопил его пожилой, седовласый господин с породистым лицом, в дорогом костюме, явно сшитом у отличного портного.
Красавец брюнет выпрямился, подмигнул Ольге и сказал:
– Еще увидимся, женушка!
Он засмеялся и вышел из кабинета. Пожилой мужчина сказал ему вслед:
– Жди меня в машине, я сейчас подойду!
Ольга переглянулась со своим помощником Денисом и саркастически хмыкнула. Она была среднего роста, светловолосая и сероглазая, очень стройная, с тонкими запястьями и длинными пальцами. Даже деловой серый костюм не мог спрятать хрупкость и какую-то ломкость ее фигуры. Однако впечатление хрупкости, которое производила Ольга, было обманчивым.
Трижды в неделю генеральный директор строительной компании «Парус» Ольга Александровна Князева посещала тренажерный зал, где по два часа изнуряла себя физическими нагрузками. Тренировки помогали ей избавляться от стресса и, по сути, заменили сигареты, от которых она совсем отказалась около двух лет назад после того, как попала в больницу с микроинсультом.
Представительный старик плотно притворил дверь кабинета и снова повернулся к Ольге.
– Ольга Александровна, я должен попросить у вас прощения за все, что тут наговорил мой сын, – сказал он.
– Это всего лишь бизнес, – пожала плечами Князева. – А в бизнесе нет места эмоциям, не так ли?
Старик посмотрел на нее с благодарностью.
– Ольга Александровна, я понимаю, что мой Влад – не подарок. Я знаю ему цену. И знаю цену вам. Эти цены несоизмеримы. И все же я прошу вас подумать над моим предложением.
– Хорошо, Владлен Олегович. Я подумаю.
Старик помолчал немного, затем негромко проговорил:
– В наше время все труднее выживать поодиночке, Ольга Александровна. Слияние двух компаний принесет нам с вами обоюдную и вполне ощутимую выгоду.
– Я с вами полностью согласна, Владлен Олегович.
– Что ж, тогда я пойду. Нужно подготовить необходимые бумаги.
– Всего доброго!
Владлен Олегович Марков церемонно распрощался и вышел из кабинета. Дверь за ним закрылась. Ольга вздохнула и села на край огромного стола.
– Чертовы смотрины… – произнесла она с досадой. – Чувствовала себя так, будто я вещь. Как он тебе?
– Жалкий тип, – ответил Денис. – Не понимаю, за что его бабы любят?
– Он смазливый, – сказала Ольга.
– Не спорю. Но разве этого достаточно?
– Выходит, что да. Налей-ка мне выпить, Денис.
– Хорошо.
Денис Люблинский, заместитель генерального директора компании «Парус», поправил пальцем золотые очки, потянулся за бутылкой бордо, которая стояла на столе, наполнил бокал и пододвинул его к Ольге.
Ольга взяла бокал, отпила вина, задумчиво причмокнула губами и проговорила:
– Говорят, Владик промотал за последний год лимонов сто и чуть не оставил отца на мели.
– Я бы не назвал это мелью, – возразил Денис. – Марков все еще богат. И он хочет с тобой породниться. Знаешь, по-моему, старик к тебе неравнодушен.
– И поэтому толкает меня в постель к собственному сыну?
– Марков бизнесмен, и он реально оценивает свои шансы. Без этого объединения ему не выжить. А вот на твоем месте я бы не торопился.
Ольга посмотрела на своего заместителя насмешливым взглядом:
– Похоже, ты ревнуешь?
– Глупости, – сказал Денис. – Я всего лишь твой помощник. Кроме того, я знаю, как сильно ты ненавидишь мужчин.
– Всех, кроме тебя, – сказала Ольга.
Люблинский усмехнулся:
– Тебе так только кажется. Вернее сказать – ты не видишь во мне мужчину. Для тебя я просто помощник и друг.
– Пусть так, – согласилась Ольга. Она снова отпила вина и о чем-то задумалась.
– Ты чем-то расстроена? – спросил Денис, вглядевшись в ее бледное лицо.
– Нет, – качнула головой Князева. – Просто на душе неспокойно. Наверное, это от недосыпа. – Она взглянула на циферблат наручных часов. – Денис, нам скоро выезжать в аэропорт.
– Да, минут через пятнадцать.
– Ты предупредил всех о переносе заседания совета директоров?
– Конечно.
– В мэрию позвонил?
– Да. Документы уже на столе у главного. Сегодня он их подпишет.
– Отлично! – Ольга посмотрела в окно, на серое, скучное небо. – Черт, так не хочется сегодня никуда лететь! Ты уверен, что я должна встретиться с этой женщиной?
– Она твоя сестра, – напомнил Денис.
Ольга вздохнула:
– Да, я знаю. У тебя есть с собой ее фотография?
– Да.
– Покажи мне.
Люблинский достал из внутреннего кармана пиджака слегка помятый снимок и протянул Ольге. Она взяла, внимательно вгляделась в изображение и сказала:
– Не так уж и сильно мы с ней похожи.
– Это неправда, – возразил Денис. – У вас одно лицо.
Ольга взглянула на него поверх фотографии и усмехнулась:
– Хочешь меня обидеть?
– Нет. Она тоже красивая. Просто неухоженная.
– Ладно, не оправдывайся. Подарок для нее готов?
– Лежит в машине.
– Ты уверен, что мы не должны оповестить журналистов?
Денис снова поправил пальцем очки.
– Мы не знаем, как пройдет ваша встреча, – сказал он. – Если все будет хорошо, мы проплатим несколько статей и снимем пару роликов задним числом.
– Да, ты прав, так будет надежнее. – Она бросила фотографию на стол и протянула Денису пустой бокал. – Плесни еще!
– Ты сегодня много пьешь, – с легким упреком сказал Люблинский.
– Ерунда!
Ольга подождала, пока помощник вновь нальет ей вина. Сделав глоток, она поставила бокал на стол и легонько потерла пальцами виски.
– Черт… опять голова начала болеть. Надо будет поспать в самолете. Кстати, я тебе не говорила? Сегодня утром я видела постороннего человека во дворе своего дома.
Денис опешил.
– Постороннего?
– Да. Он стоял перед окном моей спальни. Я глянула на часы – было шесть часов утра, а когда снова посмотрела в окно – его уже не было.
Люблинский задумчиво потер подбородок длинными пальцами.
– Быть может, это был новый охранник? – предположил он.
Ольга покачала головой:
– Нет. Я вызвала к себе Скрябу и рассказала ему об этом. Он поднял на уши всю свою команду и обыскал окрестности.
– Нашли что-нибудь?
– Нет.
Ольга отпила из бокала. Денис обдумал ее слова и пожал плечами:
– Двор надежно охраняется, там даже мышь не проскользнет. Ты сильно устала в последнее время. Тебе нужно отдохнуть.
Ольга прищурила серые глаза:
– Намекаешь на то, что я тронулась умом?
– Конечно нет! Но любому здоровому человеку иногда мерещится всякая чепуха. Особенно когда этот человек работает по двенадцать часов в сутки. Съезди в свой дом на Мальдивах, поваляйся в шезлонге с бокалом «Маргариты» в руке. В конце концов, для чего-то же ты его купила!
– Не умничай, Дениска.
– И не думал. Просто советую тебе по-дружески.
Ольга хотела что-то сказать, но вдруг насторожилась.
– Что там за шум? – спросила она, сдвинув брови.
– Митинг против незаконной застройки лесопарка. Я тебе о нем говорил.
Ольга посмотрела в сторону окна и нахмурилась.
– Хотела бы я их разогнать, – холодно проговорила она.
– Это невозможно. Митинг санкционирован.
– Знаю. – Она поставила бокал с недопитым вином на стол. – Ладно, поехали.
На улице вовсю митинговали. Рослый блондин с широким умным лицом, стоя перед толпой единомышленников, кричал:
– Рвачи из строительной компании «Парус» задумали страшное преступление – перестроить наш любимый лесопарк! Они предлагают создать возле станции метро, граничащей с лесопарком, гостинично-торговый комплекс! Нам нужны магазины и гостиницы в лесопарке?
– Нет! – взревела толпа.
– Они хотят реализовать «градостроительный потенциал» территорий! – с сарказмом продолжил выступающий. – На «проект перепланировки» было затрачено пятьдесят четыре миллиона рублей! На что ушли эти деньги? Мы требуем отчета!
– На взятки чиновникам! – крикнул кто-то из толпы.
– Верно! – кивнул высокий блондин. – Эти деньги ушли на взятки чиновникам!
В эту секунду дверь офисного здания открылась, и на крыльцо вышла Ольга Князева. Ее сопровождал Денис Люблинский.
– Вон она идет! – крикнул кто-то из митингующих.
Ольга и Денис зашагали к белому «Лексусу».
– Позор! – крикнула пожилая женщина.
– Буржуйка недобитая! – поддержал ее согбенный старик с тростью.
Рослый блондин быстро двинулся Ольге навстречу сквозь расступившуюся толпу, остановился в нескольких метрах от машины и крикнул:
– Зачем вы уничтожаете лесопарк? Вы понимаете, что несете людям зло?
Ольга остановилась, окинула блондина пренебрежительным взглядом и проговорила спокойно:
– Я строю для людей дома.
– Вы уничтожаете лес, заставляете детей дышать выхлопными газами! И все это только затем, чтобы потуже набить карманы деньгами! Да вы уже лопаетесь от денег!
Ольга подошла к мужчине вплотную и тихо произнесла, глядя ему в глаза:
– Убирайся отсюда вон, пока я не приказала переломать тебе кости.
Блондин опешил. Воспользовавшись заминкой, Ольга развернулась и в полной тишине забралась в салон «Лексуса». Она успела усесться на обтянутое кожей сиденье, когда толпа снова взревела:
– По-зор! По-зор! По-зор!
Водитель тронул «Лексус» с места, и машина бойко покатила к шоссе.
– Кто этот идиот? – спросила Ольга сидевшего рядом Дениса.
– Тот, который на тебя бросался?
– Да.
– Сергей Рокотов, главный организатор всей этой своры.
– Тот самый общественный деятель, про которого ты мне рассказывал?
– Да.
Князева ненадолго задумалась, затем приказала:
– Соедини меня с начальником службы безопасности.
– Что ты собираешься сделать? – осторожно уточнил Денис.
– Пора принять жесткие меры.
– У Рокотова есть дети. Много детей. Кажется, трое или четверо.
– Тем хуже для него. Позвони Скрябе и дай мне трубку.
Семен Скряба, начальник службы безопасности компании «Парус», взял трубку после первого же гудка:
– Слушаю!
– Семен, это Денис. Ольга хочет с тобой поговорить.
Люблинский передал трубку Князевой.
– Семен, помнишь, о чем мы говорили вчера? – сухо спросила она.
– О паразитах, которые мешают нам жить, – сказал Скряба.
– Да. Сделай то, о чем шла речь.
– Хорошо, Ольга Александровна.
Ольга отдала телефон Денису, затем откинулась на спинку сиденья и устало прикрыла глаза.
Когда белый «Лексус» Ольги Князевой в сопровождении машины охраны выехал на шоссе, следом за ним двинулась припаркованная неподалеку потрепанного вида черная «Мазда». За рулем сидел водитель с квадратным подбородком и непроницаемым лицом палача. Рядом – мужчина постройнее и поизящнее, в дорогом костюме и лысый, как бильярдный шар. Лысый человек нажал на кнопку соединения и поднес телефон к уху.
– Да, – отозвался собеседник.
– Они едут в аэропорт, – коротко проговорил звонивший в трубку.
– Поезжайте за ними, но держитесь на расстоянии.
– Хорошо.
Лысый человек убрал трубку от уха, взглянул на водителя и сказал:
– Держись от них подальше, но не теряй из вида.
Водитель молча кивнул головой.
Пятничный вечер в городе Новостройске ничем не отличался от других таких же вечеров. Зал пивного ресторана «Золотая рыбка» ломился от посетителей.
Официантка Лиза Антипова остановилась у барной стойки передохнуть. Возле нее тут же возникла другая официантка – Зоя.
– Слышь, Лизунь, а правду говорят, что твоя сестра – миллионерша? – спросила Зоя, со страстным любопытством глядя на Лизу.
– Не знаю, – устало ответила та. – Главное, что она – моя родственница. Единственная.
Зоя хмыкнула:
– У меня две дюжины родичей, а что толку? Послушай, а как она тебя нашла?
– Ее друг увидел мою фотографию в Интернете.
– Ту, где наш мэр награждает тебя ценным подарком?
– Угу. Он распечатал фотографию и показал Ольге. Так все и завертелось.
Зоя насмешливо прищурилась:
– Повезло тебе, подруга. Поделишься миллиончиком, когда разбогатеешь?
– Зойка, кончай пороть чушь!
– А что – они там в Москве привыкли бабками швыряться. Ты, главное, сама не жилься и про подруг не забывай.
– Не забуду.
– Ловлю тебя на слове. О, карась наш плывет!
К девушкам подошел менеджер зала – пухлый молодой человек с зализанными кудрявыми волосами.
– Почему не работаем? – сурово осведомился он. – Все болтаем? А заказы, по-вашему, сами разнесутся?
– У нас пятиминутка, – сказала Зоя.
– Тебя клиенты уже десять минут дожидаются, – строго сказал менеджер зала.
– Ничего, не помрут.
– Зоя!
– Да иду уже!
Официантка Зоя водрузила на поднос несколько кружек с пивом и удалилась к столику, за которым ее дожидались клиенты.
Лиза посмотрела на менеджера.
– Павел Сергеевич, вообще-то мне уже пора, – сказала она.
– Куда пора? – не понял тот.
– Как куда? Мы же договаривались! Ко мне приезжает сестра из Москвы. Я уже опаздываю, а мне еще в магазин надо заскочить.
Пухлый менеджер посмотрел на девушку недовольным взглядом.
– Лиза, дорогая, – заговорил он таким голосом, каким взрослые говорят с расшалившимися детьми, – сегодня пятница, вечер, зал забит до отказа. Сестра не может заехать сюда и подождать, пока ты закончишь?
– Павел Сергеевич, это наша первая встреча! Мы с ней ни разу не виделись.
– И что?
Лиза сдвинула брови.
– Я не хочу, чтобы она заезжала за мной сюда. Хочу встретить ее по-человечески. Я уже утку зажарила, и вообще!
Менеджер пару секунд помолчал, и молчание это не предвещало ничего хорошего.
– Помнишь, что ты мне говорила, когда устраивалась к нам на работу? – заговорил менеджер с упреком. – Ты обещала ставить работу выше своей личной жизни. Если ты забыла, на твое место было четыре кандидатуры, а я выбрал тебя. Ты показалась мне самой надежной и понимающей.
– Я и есть надежная. Просто я…
– За твой столик сели клиенты. Отнеси им меню.
– Но я…
– Лиза, я должен тебя предупредить: в конце квартала, когда мы будем распределять премии, я вспомню сегодняшний вечер.
Лиза растерянно заморгала.
– Павел Сергеевич, это нечестно, – жалобно проговорила она. – Я же еще ни разу не отпрашивалась!
Менеджер пожал плечами:
– Я тебя предупредил, а ты решай сама. А теперь прости, мне надо работать.
Он развернулся и двинулся по своим делам. Лиза некоторое время стояла в нерешительности, потом посмотрела в сторону столика, за который только что уселась шумная компания.
– Даже не думай, – тихо сказала ей официантка Зоя, остановившись рядом. – Я сама их обслужу. А ты прояви характер хоть раз в жизни. Иначе он продолжит вытирать об тебя ноги.
– Да. Ты права.
Лиза сняла форменный передник. Зоя протянула руку:
– Давай отнесу. И передавай сестре привет! А когда потащит тебя по магазинам, чтобы задарить подарками, – прикупи и мне что-нибудь!
Лиза улыбнулась:
– Обязательно!
– Удачи!
– Угу!
Лиза бросила передник Зое и быстро зашагала к двери. Когда она скрылась из вида, к Зое подошел менеджер зала. Он посмотрел вслед Лизе и холодно произнес:
– Кажется, у нас появился кандидат на увольнение.
Зоя скосила на него глаза и проговорила с саркастический усмешкой:
– Похлебкин, тебе не стыдно? Лизка за троих пашет!
– У нас все за троих пашут.
– Скажи лучше правду: ты на нее взъелся из-за того, что она тебе не дала?
– Что?
– Ты хотел затащить ее в постель в прошлый четверг, а она показала тебе кукиш.
– Чушь! – сказал менеджер. Усмехнулся и добавил: – Не очень-то и хотелось!
Зоя подняла руку и похлопала менеджера по толстому плечу:
– Ладно, Похлебкин, не переживай! Кстати, меня тебе долго уговаривать не придется. Выбей мне повышение зарплаты, и я устрою тебе райскую ночь!
– Иди работай, – сухо сказал менеджер.
– Не ставь себе неосуществимых целей, и у тебя все получится.
– Я сказал: иди работай!
Зоя засмеялась, повела круглым плечом и двинулась к столику с клиентами.
Менеджер вздохнул и недовольно произнес:
– Распустились у меня совсем!
Когда такси, взвизгнув колесами, остановилось возле ресторана, Лиза Антипова вздрогнула и отскочила от мокрой дороги. Стекло «Мерседеса» опустилось, и она увидела молодое мужское лицо в блестящих очках.
– Простите, вы Елизавета Антипова? – громко спросил мужчина.
– Да, – ответила Лиза, нахмурившись, и на всякий случай сунула руку в сумочку, где у нее лежал газовый баллончик.
Мужчина поправил пальцем очки и улыбнулся – приветливо, но несколько напряженно.
– Меня зовут Денис Люблинский, – представился он. – Я помощник вашей сестры Ольги Князевой. Мы говорили с вами по телефону, помните?
– Да, – сказала Лиза. И тут же, опомнившись, горячо добавила: – Да-да, конечно! А где Оля? Она с вами?
– Ольга в больнице, – сказал Денис. – По дороге в аэропорт ее машина попала в аварию.
– В ава… О боже! – Веки Лизы дрогнули. – Что с ней? – взволнованно спросила она. – Оля жива?
– Она находится в очень тяжелом состоянии, – тем же напряженным и вежливым голосом ответил Денис Люблинский. – Елизавета, не могли бы вы сесть в машину? Мне нужно с вами поговорить.
– Да, конечно!
Лиза шагнула к автомобилю. Денис открыл перед ней дверцу и пересел в глубь салона, освобождая девушке место рядом с собой. Лиза забралась на заднее сиденье и закрыла дверцу. В машине было тепло и сухо, пахло кожей и чем-то приятным.
