Воздействие

Сколько же народу тогда погибло… погибнет. Очень непросто размышлять о событиях, которые одновременно произошли, и ещё только должны случиться.

И самое в этом удручающее, что я знаю, когда это произойдёт, без подробностей, но понимаю, что будет с городом, со страной, даже с миром. Но вот совершенно не понимаю, что мне с этим знанием делать.

…

– Андрюх, советую тебе сегодня остаться дома, в твоём распоряжении всё, что может пригодится и сможешь отыскать в квартире. Кроме удочки, её не бери, дорогая штука. – Стас заржал с собственной шутки – Я по работе, буду поздно вечером.

Потом он внимательно посмотрел на меня и добавил:

– И это… если что-то случится, ну там… сам понимаешь – звони, приеду или пришлю кого-нибудь вместо себя.

– Стасик, ну ты скажешь тоже, ну как я смогу тебе позвонить, валяясь в отключке на кафеле в ванной? Да шучу я, шучу. Друг, всё хорошо будет. Я почти в порядке. Интернет-то у тебя есть?

– Да, пользуйся. Пароль к вай-фаю в кабинете, под ковриком для мыши. Всё никак не могу его запомнить. Давай. Мне пора ехать, будем на созвоне.

Хлопнула входная дверь, Стас умчался по своим делам, а у меня тоже дел невпроворот. Это, конечно, если из-за своего плачевного состояния, действительно, в обморок не грохнусь.

У меня есть задача, требующая немедленного решения. Нужно попробовать выполнить какое-нибудь самое простенькое воздействие. Демонстрация воздействия пригодится при рассказе Стасу, как доказательство – поверить в невероятную историю вышедшего из комы человека, мягко говоря, не просто, даже если это твой лучший друг. И это отличный способ проверить мои рабочие гипотезы.

Да что там… мне просто не терпится убедиться в умении воздействовать, аж внутри всё зудит. Настолько я свыкся с даром, привык к возможностям, что без них, того и гляди, начну чувствовать себя неполноценным.

И надо бы проверить одну, немного безумную идею на счёт того, как найти людей, похожих на меня. Вот для этого мне Интернет был и нужен.

К середине дня головная боль немного утихла, время для проверки гипотезы. Создание щитов, мой конёк, всегда получалось у меня лучше всего. Я встал в центр комнаты, прямиком на мягкий ворсистый ковёр и, если буду падать, хоть не разобьюсь.

Попытался выполнить самое простое защитное воздействие. Острая боль, которая, как оказалось, никуда не пропадала, а только притаилась в засаде, мстительно воткнула в уже знакомые для неё места на висках две горящие спицы. В голове застучали барабаны, а в глазах потемнело так, что я с огромным трудом удержался на ногах, едва поймав за хвостик сознание, машущее мне на прощание ладошкой.

Приходил я в себя минут тридцать, безвольным тюком лёжа на диване и вспоминая, как дышать. Попробовал подняться. Мутит, шатает и хочется всё бросить… но продолжать могу. Потому, что надо. Только нужно что-то попроще, что-то самое базовое и несложное.

На край стола я положил листок бумаги, отошёл на метр, сосредоточился и попробовал толкнуть его ладонью на расстоянии. Испытуемый предмет, как будто от дуновения ветра, передвинулся на несколько сантиметров. Накатила волна боли, но это уже не так важно.

«У меня получилось!!!»

И теперь, как говорится, у меня есть две новости, одна хорошая, а другая – хуже некуда. Похоже, войне быть и совсем скоро орду безжалостных монстров выплеснет на Землю, поставив этим точку в эволюции человеческой расы, а я займусь уже привычным для себя выживанием.

Но в то же время, я прав – возможность воздействовать никуда не делась! И, да, прав ещё раз, думая, что способности к воздействию у людей были ещё до Вторжения.

Для убеждения друга трюка с бумагой будет вполне достаточно, и я заслуженно провалялся на диване ещё час, размышляя над своими дальнейшими действиями. Потом перекусил наспех слепленными бутербродами и переместился в кабинет Стаса, чтобы проверить одну мою идею, не дающую покоя уже полтора года. Я включил ноутбук, вбил найденный под ковриком мышки пароль и вышел в Интернет. Гугл в помощь, я набрал первую фразу для поиска.

«Не то, опять не то… так, очень похоже, но опять не то.»

Через час, проведённый в поисках и почти отчаявшись найти что-то полезное, я отыскал статью трёхлетней давности о том, что некий Яков Осмоловский обходится без сна уже много лет. Уроженец Белоруссии, но проживает на данный момент в России, в Выборге, что всего в ста пятидесяти километрах от Питера. Очень удачно и судя по всему, это то, что мне нужно. Если не газетная утка, конечно.

«Так…. Как бы мне с тобой связаться, Яков?»

Ни номера телефона, ни домашнего адреса в небольшой статье, конечно же, не было.

– Алло, Марк Захарович, здравствуйте … Удобно говорить? … Да, давненько. Помощь мне ваша нужна, поэтому и звоню. Человека нужно одного найти, точнее его контакты … Что есть? Не то, чтобы много. Имя с фамилией, город, где он сейчас может быть и некоторые его отличительные черты … Да, прямо сейчас перешлю. Марк Захарович, спасибо огромное! … Да, конечно. Ещё раз, спасибо.

Я повесил трубку. Хорошо, когда есть такие знакомые, да ещё и несколько обязанные тебе. Удобно весьма. Я отстучал коротенькую эс-эм-эску с запрошенной информацией и отправился на кухню – нужно пообедать и плотно засесть за планирование дальнейших действий.

Сообщение с ответом от Марка Захаровича пришло через несколько часов. Он отыскал Якова, который действительно сейчас проживает в Выборге, и переслал мне его адрес электронный почты и номер телефона. Я в ответном эс-эм-эс поблагодарил за помощь и сразу же накатал Якову письмо с просьбой встретиться, объяснив необходимость и срочность такой встречи тем, что пишу книгу о необычных людях, слышал о нём и прошу дать мне небольшое интервью. Сославшись на то, что как раз завтра буду проездом в Выборге.

Теперь нужно дождаться ответа, держа пальцы крестиком, встреча многое может прояснить, подтвердив мои выводы. Или безжалостно поставит уже свой крестик на моих изысканиях и домыслах.

Стас вернулся поздно вечером, застав меня сидящим в зале с ноутбуком на коленях. Я как раз заканчивал составлять список дел на ближайшее время и дописывал в этом не слишком длинном списке последний пункт: «Найти Семёна Петровича и уговорить его мне помочь.»

Да, ко всему прочему, я решил попробовать отыскать бессменного начальника будущей подземной базы и убедить его меня выслушать. Сомнительно, что он случайно окажется во главе поселения. Такие люди всегда лидеры по жизни. Жаль только, что знаю о нём не так много. Ему около пятидесяти лет, жену зовут Лиза, а до войны Петрович жил где-то в районе Академической. Вот и вся информация.

Широко улыбнувшись, я представил возможную реакцию друга на то, что я тут понаписал. Да что там Стас, я бы сам, прочитав подобный перечень дел, всерьёз задумался бы о вменяемости его автора. Заголовок списка выглядел и вовсе творением сбежавшего из психушки параноика: «Подготовка к Вторжению Тварей».

Отличный у меня получился план: чёткий и ясный, лучше не придумаешь. И недостаток у него всего один – я пока совершенно не понимал, как его реализовать.

…

Мы поужинали, потрепались ни о чём, Стас ушёл спать, а я опять сел за компьютер. На почте был ответ от Якова, он готов встретиться завтра, мало того – приглашал к себе домой и это действительно в Выборге. Меня полностью устраивал такой расклад, завтра еду, с утра вызову такси.

Ночью я попробовал выполнить несколько простых, совсем базовых воздействий, удалось сделать почти всё и сразу. Отчасти потому, что моё самочувствие сейчас несколько лучше, чем в прошлый раз, в этот же период.

Конечно же, немилосердно болит голова, ломит тело, каждую его клеточку, но такое ощущение, что организм быстрее перестраивается. Думаю, это из-за того, что тренированный разум заставляет мозг работать на пределе и в итоге трудолюбивым паровозиком вытаскивает за собой весь многострадальный организм. Если так дальше пойдёт, в норму приду в аккурат недели через две.

…

4 апреля, вторник

В восемь утра широко позёвывая я вылез на кухню, из которой слышалось бряцание посудой и бодрая музыка. Стас был уже на ногах и готовил завтрак. Друг что-то жевал, пританцовывая около плиты и кивком показал мне на стул, дескать – присоединяйся, скоро будет готово. Я не голоден, перехватил пару бутербродов ночью, но аромат жаренных яиц с беконом не оставил мне никаких шансов на отказ, и я заёрзал, устраиваясь на указанном месте.

– Стас, слушай, мне нужно в Выборг сгонять, кое-что проверить. Вечером вернусь. Это я к тому, что ты не волнуйся, буду на связи, моментом смотаюсь на такси туда и обратно, а к ужину уже буду сидеть на этом самом табурете и требовать свою порцию.

Друг внимательно посмотрел на меня:

– Андрюх, это как-то связано с аварией? Ты ведёшь себя опасно, непредусмотрительно. Из больницы вот сбежал. Может обсудим с тобой, что происходит? – Стас выглядел всерьез обеспокоенным.

– Вечером расскажу, обязательно. Но вначале мне нужно кое-что проверить, для этого и еду, – очень хотелось поделиться с другом информацией, но я пока не был готов к рассказу.

– Тогда такой вариант. Я тебе на поездку в распоряжение дам мою служебную машину с водителем. Заодно, попрошу его за тобой присмотреть. Да и поможет, если что-то потребуется – парень сообразительный и надёжный. Не знаю, что ты задумал, только ты это… давай осторожнее.

– Друг, спасибо. Я всегда осторожен, а после твоих слов так вообще втройне.

– Опять ты со своими шуточками. Я же беспокоюсь.

– Понимаю и ценю. Тогда я, совсем обнаглев, попрошу завезти меня после Выборга в офис, есть ещё одно дело, не хочется его откладывать. Можно?

– Вообще не вопрос. При одном условии – вечером мне расскажешь, что происходит.

Вот шантажист, да куда я денусь-то. Из всех людей, которым я могу свою безумную историю поведать, поверит быстрее всего именно Стас. Да и мне самому нужно его скорее в курс дела вводить, помощь друга очень понадобится, планов у меня громадьё – нужно, как можно тщательнее, подготовиться к Вторжению, чтобы постараться уцелеть в предстоящей заварухе самому и спасти всех, кто мне дорог.

После завтрака я позвонил Ольге. Она тоже начала разговор с соболезнований и так странно было сейчас слышать эти слова. Полтора года я пытаюсь забыть случившееся, почти научился жить с этой бесконечной бездонной тоской внутри и теперь друзья пытаются меня поддержать, а от этого становится только горше.

Договорились о встрече в офисе на вечер, я оделся и спустился во двор. Порыв холодного ветра заставил вжать голову в плечи, укрывшись за высоким воротником. Линялое серое небо, нудный дождь моросью и хлюпающая слякоть под ногами – всё, как обычно для этого времени года, типичный питерский апрель. Шутят, что настоящий петербуржец без труда насчитает пятьдесят оттенков серого неба и в этом есть доля правды.

У подъезда уже ждал серебристый Лексус ЖиЭс, водитель выбрался из салона и сделал несколько шагов мне на встречу.

– Матвей, – представился молодой человек, протягивая руку для крепкого пожатия, – Станислав Сергеевич предупредил, что сегодня я поступаю в ваше распоряжение на весь день. Куда едем?

Я назвал адрес в Выборге. С Яковом я уже созвонился, он ждёт и готов пообщаться, а нам добираться, включая пробки на выезде, не меньше трёх часов.

Забравшись прочь от назойливого ветра в просторный нагретый салон, я снял куртку – пусть сохнет и развалился на широком заднем сидении. ЖиЭс, безусловно, очень комфортная машина, хотя сам я больше люблю высокую внедорожную посадку.

Нетерпеливо урчат двести двадцать лошадей под капотом, машина то ускоряется, то плавно оттормаживается. Они и понятно – рабочий день, город всегда стоит по утрам и разогнать мощный автомобиль получится только на загородной трассе. Городские пробки равняют всех, и хозяев дорогих иномарок, и владельцев отечественных ведёрок с болтами. Все стоят и терпеливо ждут очереди проехать.

…

Добрались до Выборга быстро. Джи-пи-эс помог найти нужный нам микрорайон, а вот и та самая панельная девятиэтажка, которую описывал Яков. С парковкой во дворе сложностей не возникло, это не Питер с его тесными двориками и избытком автомобилей не по карману владельцам, набранных в кредит.

Клочок бумаги на раскрашенных в граффити дверях лифта сообщал о ремонте, который, судя по дате, должен был закончиться ещё в прошлом месяце, но как видно, так и не закончился. Я попробовал вызвать кабинку, но лифт действительно не работал и придётся подниматься по лестнице.

Держась двумя руками за шершавые перила, я упрямо лез наверх, останавливаясь на каждом этаже, чтобы отдышаться и немного прийти в себя. Измотанный организм никак не даёт забыть, что ещё пару дней назад я заслуженно занимал место в палате коматозников с весьма серьёзным шансом никогда не вернуться.

«Врёшь, не возьмёшь!»

Цифра восемь на стене обозначила конец моей добровольной экзекуции, и я вывалился с лестницы на площадку этажа, шумно отдышавшись. Потом нашёл номер квартиры Якова и продавил кнопку звонка, разразившегося звонкой трелью за дверью. Почти сразу щёлкнул дверной замок и мне открыли.

– Здравствуйте, молодой человек. Вы, я так полагаю, Андрей? – я кивнул в ответ и протянул руку для пожатия.

Невысокий, подтянутый мужчина в синем спортивном костюме сделал шаг назад, приглашая меня жестом пройти в квартиру. Я не заставил себя ждать.

В прихожей приятно пахло домашней едой, и я непроизвольно сглотнул слюну – со времени завтрака прошло уже несколько часов. Пока я снимал куртку и ботинки, чувствовал, как хозяин квартиры внимательно меня изучает.

– Одевайте тапки и проходите в комнату. У меня есть полчаса, готов ответить на ваши вопросы. Насколько я понял из вашего письма, вы писатель.

– Да, верно, – я одел тапочки, прошёл в зал и сел на предложенный стул. Мужчина устроился в кресле, напротив.

– И о чём она, эта ваша книга? – у моего собеседника был внимательный и острый взгляд.

Я немного сбился, обдумывая ответ на вопрос. Отчего-то я решил, что вопросы задавать здесь буду я и совсем не подготовился к тому, что Яков первым начнёт расспрос, да ещё и о несуществующей книге. Ну что ж, придётся как-то выкручиваться.

– Ну, книга пока только в задумке, самое начало работы, так сказать. Есть отличная идея и я собираю материал.

Совсем сбился под пристальным взглядом хозяина квартиры и уже тихо добавил:

– Давно хотел её написать, а теперь вот… изучаю различные истории и выясняю обстоятельства… собираю информацию… скоро начну писать…

– Андрей, давайте на чистоту, это сэкономит время и мне, и вам, – Яков бесцеремонно перебил меня, остановив поток неловкого вранья, который я собирался на него вывалить.

– Я не знаю, кто вы и зачем здесь. Но вы ведь не писатель. Я к тому, что никакую книгу вы не пишите. Так ведь? Но беспокоюсь я, молодой человек, не потому, что введён вами в заблуждение. Я никак не могу разобраться в том, что вы за человек. Не могу понять ваши намерения. Откуда вы узнали мой почтовый адрес?

«Ёшки матрёшки. Что-то я совсем не подготовился ко встрече.»

– Друзья помогли найти, – пробурчал я в ответ.

– Допустим. Тогда задам вопрос, на который вам должно будет не сложно ответить, если отвечать честно. Так что же вам, Андрей, на самом деле от меня нужно?

Взгляд Якова стал жёстким, я почувствовал себя под ним неуютно. Даже заёрзал на стуле, как школьник, забывший дома домашку. Любопытно, но меня тянет рассказать ему всё, выложить всю историю в подробностях, не взирая, поверит он мне или нет.

Яков что-то со мной делает и это не моё желание излить душу, это…

«Ешки-матрёшки! Да это же воздействие!»

У меня на такие манипуляции в «той жизни», именно так я решил называть для себя период после Вторжения, блок стоял, но сейчас сопротивляться стало несколько сложнее. Сознание бы не потерять. Пожалуй, расскажу Якову небольшую часть моей истории, иначе не получится разговора и полезной для себя информации из собеседника я не вытащу. Так что, как говориться, «колемся», но стараемся не «палить все фишки».

– Хорошо, Яков. Да… вы правы, и я не писатель. И вы не ошиблись, утверждая, что книги я не пишу. Книга была поводом для этой встречи. Прошу простить меня. Извините, что не рассказал вам настоящую причину моего визита, не был уверен, что вы мне поверите.

– Ну вы попробуйте, молодой человек. Поверьте, я в жизни многое повидал и удивить меня будет ой как не просто.

«А вот я попробую.»

– Дело в том, что в конце января мы с женой попали в автокатастрофу, страшную аварию… в общем, выжил я один. Сначала клиническая смерть, потом две недели комы. В сознание я пришёл неделю назад. С тех пор не сплю, совсем.

Я немного преувеличил, рассказывая про неделю без сна, но манипуляция с датами была необходима для достоверности всей моей истории.

– Но дело даже не в этом. Я немного знаком с одним человеком, его история очень похожа на мою, который после перенесённой комы не спит полтора года, понимаете? И у меня есть некоторые основания считать, что нечто подобное ждёт и меня. Случайно прочитал о вас в интернете и решил, что, если ваша история действительно правдива, тоже поискать совета. Найти вас было не просто, но помогли связи.

Видимо, Яков умеет различать ложь в разговоре. В том смысле, что он, как живой детектор лжи, чувствует, когда ему лгут. Я, конечно, немного слукавил, говоря о таком своём знакомом в третьем лице, но ведь я действительно себя знаю. Отлично помню себя, как человека, который не спал полтора года. Вот и мой собеседник, судя по его реакции, поверил этому рассказу. Взгляд остался внимательным, но из него ушла стальная жёсткость.

– Солнышко! – Яков громко позвал кого-то, обернувшись к двери.

На его голос в комнату заглянула симпатичная женщина лет тридцати, с правильными чертами лица и каким-то уставшим взглядом, поздоровалась со мной и вопросительно посмотрела на Якова.

– Оксана, принеси нам чая, пожалуйста. И позвони – отмени встречу. Судя по всему, разговор с молодым человеком нас будет у дольше, чем я планировал, – женщина кивнула и отправилась на кухню.

– Вы ведь от чая не откажетесь? – это было адресовано уже мне.

– С удовольствием выпью. Красивая у вас жена, – не удержался я от комплимента.

– Андрей, как вы думаете, сколько мне лет?

Вот так вопрос. Вспоминаю всё, что вычитал об этом человеке в интернете, но про его возраст в небольшой статье информации точно не было. Хотя, полагаю, угадать будет не так сложно:

– Сорок? Или, может, сорок пять? – всё ещё не понимая, к чему Яков задал этот вопрос, попытался определить я.

– Мне шестьдесят пять лет, молодой человек. А эта красавица – моя дочь.

…

Оксана поставила перед нами поднос с чаем и горкой румяных булочек, улыбнулась мне грустной улыбкой и вышла из комнаты, оставив наедине с Яковом. Тот разлил ароматный напиток по чашкам, пододвинул ко мне мою и начал свой рассказ:

– Всё произошло более двадцати лет назад. Я не справился с управлением мотоциклом на трассе и меня выкинуло с обочины прямо на деревья. Что было дальше, я конечно, не помню – пришёл в себя уже в больничной палате. Как оказалось, я пробыл в коме больше двух месяцев. Потом ещё долго восстанавливался, практически заново начиная ходить. Жена моя, Оксана, царство ей небесное, была тогда ещё жива и не отходила от меня ни на шаг, даже ночевала в палате. Уже в больнице у меня начались проблемы со сном, помню очень меня это выматывало. Хочу спать, но не могу заснуть. Лежу на кровати, таращусь всю ночь в потолок, баранов считаю. И боли головные совсем замучили. Врачи с ног сбивались, пытаясь мне хоть как-то помочь, но всё без толку. Из больницы я вышел только через месяц, никак не хотели отпускать. Не знаю, может препараты помогли, может что-то ещё, но мне действительно стало лучше. Хотя сон так никогда и не вернулся. Ко мне даже специалисты потом приезжали, сомнологи. Что-то замеряли, записывали, датчиками меня всего обвешали. Несколько дней обследовали, но так и уехали, не разобравшись. Феномен, дескать.

Яков внимательно посмотрел на меня:

– А у вашего знакомого, не помню его имени, какая история?

Вот хитрец. Не называл я никакого имени, мне его ещё придумать надо. Я надкусил булочку и стал, не торопясь, её пережёвывать, выигрывая время.

Действительно, великолепная выпечка, настолько вкусными могут быть только домашние булочки, испечённые по какому-нибудь семейному рецепту, полученному ещё от мамы, которая получила его от бабушки – в магазине такие ни за какие деньги не купишь. Я отхлебнул из чашки, а Яков продолжал выжидательно смотреть на меня.

Ладно, пусть будет… Андрей, а то подлог с именем мой собеседник почувствует сразу.

– Верно, Яков. У Андрея, мы с ним тёзки, было всё весьма похожее на вашу историю. Страшная авария, клиническая смерть и кома. А после он перестал спать на полтора года. А ваш внешний вид… ну, я имею ввиду ваше физическое состояние. Это может быть как-то связано с тем, что вы пережили?

Яков допил свой чай, поставил чашку на стол, наклонился в мою сторону и внимательно посмотрел мне в глаза:

– Андрей, вы ведь знаете об этом больше, чем рассказываете. Верно? Я вижу, что вы говорите правду, при этом у меня странное ощущение, что меня водят за нос. Это, конечно, неприятно. Но мне любопытно, и я готов быть откровенным за соответствующие шаги с вашей стороны. А отвечая на ваш вопрос – да, считаю, что связано. Других объяснений, молодой человек, почему я в свои шестьдесят с хвостиком выгляжу на тот возраст, что вы мне дали, у меня нет. Конечно, я веду здоровый образ жизни, регулярно занимаюсь спортом, но, знаете, у меня нет знакомых, которые в моём возрасте способны отжаться от пола двести раз. Или пробежать десяток километров, не запыхавшись. Я вот могу.

Я задумался. То, что происходит с Яковом, в целом очень похоже на то, как менялся человек после избавления от блокировки дара. Заметное повышение выносливости и физической силы. Конечно, двадцати лет наблюдений у нас тогда не было, а за полтора года понять, насколько изменения могут коснуться продолжительности жизни невозможно. Но, получается, кроме всех преимуществ, которые достаются человеку и известны мне, есть ещё и увеличение срока жизни. Весьма неплохой расклад получается. Если бы не проклятые Твари.

– Яков, а что вы скажете… на счёт чего-то не совсем обычного в ваших умениях? Андрей демонстрировал мне свои очень специфические, весьма уникальные возможности. Может у вас тоже появились какие-то новые способности? – проговорил я и внимательно посмотрел собеседнику в глаза.

Пусть понимает, как хочет. Не думаю, что ошибаюсь, считая, что Яков действительно кое-что умеет. Он явно считывает мои эмоции и даже пытается на меня влиять. Хотя, возможно, сам это не осознаёт. Я навыки, связанные с управлением людьми, сознательно не развивал. Человек с даром способен быстро понять направленное на него воздействие и от него закрыться.

Но воздействовать на человека, у которого дара нет, не сложно. Помню, как спасал Маришку от сектантов, которые девчонку, как жертву, хотели Твари отдать. Пришельца они, то ли за бога, то ли за демона считали и, как оказалось, периодически подкармливали людьми, которых отлавливали в городе. На меня тогда на парковке человек двадцать насело, думал, хана и остаётся только жизнь подороже продать, унести с собой как можно больше этих уродов. Разозлили они меня сильно. Не знаю, что конкретно я сделал и что они все в итоге увидели, но со страха взрослые мужики мочили штаны и с выпученными от ужаса глазами, дико вопя, ломились прямо на улицу. Некоторые даже оружие побросали, которым минуту назад весьма воинственно в меня тыкали.

Это потом я узнал, от людей на базе, что смог воздействием транслировать сектантам какие-то видения. Судя по их реакции, не самые весёлые. Подобный тип воздействия применяют всё те же слоны, которые вокруг себя ауру держат постоянно. Живое существо, если попадает в зону действия этой ауры, мгновенно теряет силы и любое желание сопротивляться, становясь вялой и апатичной куклой. Куклой, которой только и остаётся, что дождаться, когда монстр подойдёт ближе и начнёт её пожирать.

Яков выпрямился в кресле, скрестил руки на груди, взгляд его опять приобрёл жёсткость и опасный стальной блеск:

– Молодой человек, а расскажите побольше о вашем знакомом. Кто он? Чем занимается? И о каких необычных его навыках или умениях вы говорите?

Всё, приплыли. Если начну дальше врать, совсем запутаюсь и Яков со мной перестанет разговаривать. А если правду говорить, то рискую выставить себя, как сумасшедшего и тогда меня попросту выставят за дверь, даже булочку доесть не получится.

Это, конечно, если не показывать ничего из моих умений. Головная боль некстати усилилась, и, по-хорошему, надо к дому собираться и попробовать провернуть трюк со снотворным, который меня в прошлый раз выручил.

А с другой стороны, что я теряю. Ну выгонит – и выгонит. Но вот если продолжим общаться, то у меня есть шанс больше узнать о способностях этого, безусловно, интересного человека. Информация, которую я могу получить, способна окончательно подтвердить мою теорию и возможно поможет определиться, что делать дальше. А времени у меня совсем мало, другой возможности получить столь ценную информацию может и не представиться.

Решено, рассказываю всё, как на духу. Считаем это тренировкой перед объяснением Стасу, которое тоже надо тщательно продумать и организовать.

– Хорошо, Яков. Хорошо. А что вы скажете на то, что через две недели, а конкретно двадцатого апреля, человечество атакуют монстры-пришельцы и почти все люди будут уничтожены? Попросту сожраны кровожадными Тварями. Тварями, заполонившими города, заставляя остатки человечества прятаться по щелям и подвалам, спасаясь от новых хозяев мира.

– Я скажу, молодой человек, что вы настолько безумны, что сами верите в то, что говорите. Но я готов вас выслушать, ничего ведь не теряю, да и встречу уже отменил… валяйте, продолжайте.

Яков вяло махнул рукой, я же коротко кивнул, больше для собственного ободрения, и продолжил рассказывать:

– Так вот… города будут оккупированы Тварями, которые превратят места бывшего скопления людей в свои охотничьи владения. Большинство населения погибнет в первые дни. А для тех, кто уцелеет, каждый следующий день будет проходить в борьбе за жизнь. Это будет жизнь в постоянном страхе, холоде и голоде, на гране выживания. Люди, не способные защитить своё потомство, откажутся рожать детей, которым, кроме всё того же страха и голода нечего оставить в наследство.

Даже учитывая, сколько еды накопило человечество, добывание пропитания станет большой проблемой. Производство продуктов перестанет существовать, сельского хозяйства больше нет и рассчитывать можно только на ту еду, которую удаётся отыскать в развалинах ближайшего супермаркета.

Монстры сожрут всю дичь в лесах, а в городах выживут только крысы и вороны. Остатки населения будут вынуждены глубже зарываться под землю, подальше от смерти, которая рыщет по поверхности. Люди изгоями переберутся на подземные парковки и станции метро, отдав улицы города чудовищам. Не знаю, как в других городах или странах, но полагаю, везде будет примерно одинаково – разрушенные города и горстка выживших, которая тает на глазах каждый день.

Яков, вы только представьте: многомиллионный город, опустевший полностью, и нечто… огромное, вечно голодное, почти неуязвимое рыщет по нему в поисках еды, вызывая дикий ужас у тех людей, которым повезло выжить. Или наоборот – не повезло. А теперь умножьте этот ужас в сотню, тысячу раз. Боль, страх и постоянные потери, без малейшего понимания, за что всё это и без единой возможности как-то всё исправить.

Представляете, каково это жить без надежды?

На последней фразе я ощутимо повысил голос, потом замолчал, заставляя на мгновение слова повиснуть в воздухе и уже заметно тише добавил:

– В общем, плохо всё будет, Яков. Очень и очень плохо. И я чётко знаю, что буду одним из тех, кто переживёт это Вторжение и станет выживать дальше, в этом враждебном к людям мире.

Речь прозвучала несколько как-то высокопарно, но как рассказывать иначе о предстоящем Вторжении я не представлял. Слишком свежо всё в памяти, слишком глубоки раны.

– Молодой человек, а вы сами то понимаете, насколько этот ваш рассказ выглядит… зловещим? Если верить вам, то нужно бросать все текущие дела и начинать подготовку к этому, так сказать, событию. На чём основан ваш рассказ? Вы каким-то образом предвидите будущее? О подобных необычных умениях вы мне говорили?

Ну как ему всё объяснить? Рассказ о переселении разума выглядит совсем уж невероятным, даже в рамках уже мною сказанного. Единственным вариантом, чтобы не врать и не запутаться окончательно, будет тот, что я действительно как-то вижу грядущее. Но без доказательств Якову, мне будет не обойтись.

– Яков, это ещё не всё. Дело в том, что после Вторжения, выжившие приобретут навыки, которыми мы сейчас с вами частично обладаем. Да, да… я считаю, что какими-то необычными умениями можете обладать и вы. Речь о совсем особых навыках, и я готов вам кое-что продемонстрировать. Рассказывая вам историю недалёкого будущего, я просто знаю, что всё так будет. Уверен в этом. Но для демонстрации я предложу вам посмотреть на другие мои фокусы, – я поднялся со стула, готовясь показать несколько простых, но эффектных воздействий.

Хозяин квартиры продолжил сидеть в кресле, всё так же скрестив руки на груди и скептически посматривая на меня. Думаю, он ожидает увидеть безрезультатные попытки сумасшедшего что-то доказать, чтобы на всех основаниях прервать разговор и окончательно со мной попрощаться. Ладно, посмотрим, что Яков скажет на такое зрелище.

Я отошёл на середину комнаты, настроился, очистив мозг от лишних мыслей и изолировав головную боль. После демонстрации, она радостно набросится на меня с удвоенной силой, заслуженно наказывая за такое перенапряжение, но это уже потом. Сейчас главное – убедить скептика Якова.

Воздействия всегда быстрее и чётче получались, если помогать себе жестами. Никакой техники, понятно, нет и быть не может. Но в ходе работы с даром у меня выработана собственная методика действий для получения того или иного результата. Это совокупность дыхательных упражнений и волевых усилий, подкреплённых движением руками. Со стороны должно выглядеть весьма зрелищно.

Итак, руки в стороны, глубокий вздох, сосредоточение на нужном мне действии и со столика в воздух медленно поднимаются две сервизные чашки, из которых мы только что пили. Удачно, что они уже пустые, с предметами потяжелей сейчас возникли бы сложности.

Краем глаза вижу реакцию Якова и доволен ей. Но тут бы любой человек крайне удивился и конечно же, хозяин квартиры не ожидал увидеть того, что он сейчас видит.